Текст книги "Вторая жизнь"

Автор книги: Ростислав Марченко

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

О конвоировании на корабль можно забыть, одна только моя группа потеряла половину состава, не считая раненых. Отпускать тоже не хотелось, жизнь у меня одна, а убийцы и насильники мои родичи, притом что эльфы в плане кровожадности не уступают моим соплеменникам. А погоня так и так будет – двое сбежавших, по всей вероятности, уже набрали крейсерскую скорость по дороге к деревне. К сожалению, выставить засаду на подъездной дороге колдун отказался, слишком мало у нас в отряде народу. Решать требовалось немедля.

– Проваливай. – Я снял сапог со спины татуированной эльфийки.

Девушка изумленно посмотрела на меня.

– Что? – не поверила она.

– Сюрприз, милашка! Проваливай, говорю. Хотя подожди. – Я резанул острием меча по ее икре. Довольно глубоко, она охнула, но не заорала. Теперь дамы будут не бежать, а ковылять на малой скорости, а большего нам и не надо. В отношении сбежавших я надеялся, что они достаточно перетрусили, чтобы заблудиться в ночном лесу и заночевать там. Но кто-то подаст весть, сомнительно, что такой грохот и оптические эффекты пройдут мимо внимания окрестных пейзан. Времени у нас максимум до полудня.

Подойдя к магичке, повторил вертикальный порез икроножной мышцы.

– Ее тоже забирай. Не заберешь – убью.

Судьба магички меня интересовала мало. Будь она одна, оттащил бы в здание, а там любая попытка колдовать могла для нее закончиться печально. Ей повезло, но счастливый билет вытащила не она, а самоотверженная блондинка. Таким образом, жизнь магички – бонус к выигрышу в лотерею от фирмы «А'Корт инкорпорейтед» в моем лице, поскольку эти девицы – первые, кто унесет ноги относительно невредимыми, встретив меня с оружием в руках. Всех остальных до того момента я прикончил.

Магичка от боли и страха охнула и активно зашевелила всеми четырьмя костями по направлению к воротам.

– Куда? Не торопись, драгоценности-то оставь.

Девица тем временем немного пришла в себя и опять сделала попытку поднять кинжал.

– Стоять! А это мне на память, если не возражаешь. С твоего разрешения! – Перехватывая и выламывая кисть, я взял кинжал второй рукой, так и не выпустив рукоять меча – во избежание сюрпризов от магички. У девушки дрогнуло лицо, на нем отразились страх пополам с непониманием. Пристальный взгляд на меня, потом на кинжал. – Ножны где? Нет? Ну и ладно.

Сунув кинжал за пояс, я отобрал у эльфийки колье, диадему, или как она там называется, браслеты и снял кольца с рук. Когда снимал драгоценности, пришлось напрячь силы, чтобы касаться именно колье, а не чего-то другого во избежание взрыва гормонов. Потом ограбил магичку. Когда я пристраивал кинжал, за спиной почувствовал знакомое сгущение энергии перед магическим ударом и мгновенно обернулся. И эта – тоже магичка, оказывается!

– Не успеешь. Уймись! – рыкнул я, одновременно поднимая меч и направляя его в горло эльфийки. – Все! Проваливайте, и побыстрее, пока можете.

Одновременно в доме грохнуло. Кусок стены вылетел, и метрах в пяти приземлился эльф. Точнее, то, что от него осталось – обожженная грудная клетка и голова с характерными ушами.

Молодая эльфийка ахнула, схватила подругу в охапку и попыталась утащить, несмотря на раненую ногу. Куда там, та сама рванула так, что возникло сомнение, а действительно ли я ей порезал ногу, или это только показалось. Прихрамывая, девушка дошла до ворот и оглянулась.

А до меня дошел весь идиотизм моего решения. Раны от меча она вылечить быстро не могла, но истинный маг вполне мог блокировать болевые ощущения. Требовалось исправить ситуацию.

– Не вздумайте по дороге бежать, убьют. Засада там. – И махнул рукой, прощаясь. Все что надо было, это продержать подруг в лесу до утра.

* * *

Ругать себя за глупость было поздно, не в спину же им стрелять. Две магички вполне могли быстро добраться до деревни, ведь лес отнюдь не зимний, от зверья безопасный, поскольку в окрестностях усадьбы хозяева давно должны были выбить все, что опаснее бешеного ежика. Обнадеживало только время суток и мой блеф с угрозой засады: ночью в лесу обычно не ходят, в темноте эльфы видят плохо, к тому же будут опасаться выходить на дорогу.

Все трое наших парней, оставшихся у ворот, были мертвы, в груди одного из них торчал меч. Чуть поодаль валялся труп эльфа в таком же, как у зарубленного мною, бахтерце с обломком стрелы в районе правого тазобедренного сустава, как раз под обрезом пластины. Рядом лежали щит и еще один меч. Зарубленный мною работал парными мечами. Судя по расположению тел, ими он всех троих и порубил, отделавшись ранением в руку. Как и следовало ожидать, лучники не смогли остановить хорошо защищенных броней воинов противника, разве что свалили двоих бездоспешных поодаль. Один из них еще шевелился. Сбежавшие твари отсиделись за их спинами.

Я поднял один из луков убитых парней и замаскировался в тени на случай, если беглецы не кончились. Использовать его не пришлось.

Вылетевший из-за угла Хаген заорал мне:

– Закрывай ворота, раздевай трупы и пошли в дом. Времени мало, колдун сказал, чтобы паковали все ценное побыстрее. – Увидел дергавшегося раненого, добил его уколом меча, на всякий случай так же ткнул второго.

Мы раздели всех погибших, включая наших, увязали доспехи и вооружение, закрыли ворота и двинулись в усадьбу. Личные трофеи, включая кинжал девушки, я увязал в снятую с трупа рубаху, разместив узел в одном из бахтерцов.

В танцевальном зале была кровавая каша. Еще стонали раненые, местами горел паркет, двое наших, матерясь, тушили, попутно добивая стонавших. В холле меня встретил вымотанный колдун, наскоро лечивший раненых, сам со следами крови на груди и лице.

– Будь со мной. Потом пойдем наши дела решать. Пока перевязывай парней.

Пациентов было всего четверо. Из них относительно легкие ранения имели Мика и Длинный Эрик. Бьярни сломал ногу, его уже притащили. Херб А'Корт неудачно попал под удар мага: с черным распухшим лицом, весь залитый кровью и гноем, он был явно не жилец.

Старик встал, начал осматривать Херба, не обращая внимания на его стоны. Мне достались Эрик и Мика, стянувший наголенник и снимавший обшитые кольчугой штаны. Начало перевязки Мики было скомкано, стоны Херба резко стихли. Мы с Микой вытаращились на колдуна. Он снял с шеи трупа амулет и повернулся к Бьярни:

– После такого не выживают, а умирать могут долго. Показывай ногу.

Бьярни передернуло.

Раны не помешали нашим перевязанным соратникам принять участие в грабеже. Кроме Бьярни, естественно.

Библиотека находилась над танцевальным залом. Книг было немного, они занимали две комнаты. Колдун после беглого осмотра особенно заинтересовался комнатой поменьше, всего-то с полусотней фолиантов и туб со свитками. Мук выбора Сигурд не испытывал, он приказал мне выгрести и упаковать все, предварительно проверив, не установлена ли защита.

Отдав распоряжение, колдун пошел собирать артефакты – в основном с трупов. Прямо на глазах начал оживать. Ходил до этого как вареный, под конец штурма какой-то маг чуть не пробил его защиту.

Я содрал с окон шторы, увязал книги в узлы и отнес их вниз. Поскольку мне в голову не был инсталлирован письменный эльфийский и почитать награбленную магическую спецлитературу я не мог, то решил полюбопытствовать, что это за перчаточка, которой меня чуть было не зажарили.

Комнату выпотрошили, эльфийскую бабенку, видимо, утащили под охрану. Однако тело мага никто не тронул, что меня несколько удивило.

Потом дошло почему. Желание обшаривать труп собственными руками мгновенно испарилось, и я воспользовался кинжалом. За попыткой снять с шеи трупа украшенный драгоценными камнями медальон меня и застал колдун.

– Догадался руками не лапать? Молодец. О! А перчаточка какая интересная! Кто его прикончил?

– Я.

– Жаль, – засмеялся колдун.

– Почему?

– Потом скажу, времени на объяснения нет.

Что интересно, перчатку Сигурд тоже не стал трогать руками. Позаимствовав у меня малхус, старик без затей отрубил мертвую руку и завязал в отрезанный кусок одеяла. То же самое повторил с кольцами на пальцах и приказал мне снять кольца с обрубков при помощи кинжала. Для колец и медальона у него нашелся миленький кожаный мешочек литра на три, наполовину загруженный магическим барахлом. Любопытно, что в мешок он кольца бросил, просто собрав рукой. Неужто просто тренировал меня?

В комнате, где мы укокошили мага-извращенца, процедуру с кольцами пришлось повторить. Я начал снимать их невооруженными руками, предварительно уточнив, не опасно ли сие. Старый хитрец только кивнул и хмыкнул. В жизни всегда есть место юмору.

В тот угол дома, откуда Сигурд катапультировал половину эльфа, мы отправились в последнюю очередь. Полезных магических артефактов нашлось немного. Увязавшийся за нами хромоногий Мика прибрал немножко денег, драгоценностей и оружия. Зато было много обугленных и изуродованных женских тел в комплекте с мужскими, включая еще двоих в таких же бахтерцах, как на убитых у ворот. В коридоре валялись тела орков, группа Сигурда понесла основные потери именно тут, нарвавшись на уже готовых к сопротивлению нескольких магов. Выброшенный наружу кусок стены и изуродованные трупы были побочным эффектом высвобождения энергии в результате разрушения амулета одного из погибших магов. Эффект имел место в некоторых случаях, если противнику удавалось пробить защиту. Как создать такой случай, Сигурд знал, он пояснил детали в рамках процесса обучения на производстве:

– Честно говоря, я уже думал, что тут мне пришел конец. Сразу несколько магов сбились в кучу, одни парней долбили, пока воины держали оборону, двое или трое, – Сигурд хмыкнул, – за меня взялись. Я определил самого сильного и ударил по артефактам, больше от бессилия.

– Это всегда так делается?

– Не всегда. У меня просто другого выбора не осталось. Для удара надо снимать защиту, ты бьешь по одному, второй убивает тебя, если успеет сформировать и направить заклятие. Чем маг искуснее, тем времени на снятие защиты и удар он тратит меньше. Менее искусный маг или колдун может и не успеть, даже если одарен больше, чем противник. – Тут он поковырял острием рогатины обгоревший бахтерец мертвеца, несколько пластин отвалилось. – Пока парней защищали амулеты, я еще мог что-то сделать, даже против нескольких, иначе меня бы очень быстро прикончили. Одновременно колдовать и биться даже мне сложно.

– Ты же говорил, что не устоишь против нескольких эльфов?

– Да, говорил, имея в виду сильных магов. Но сильным сегодня был только один или два, которые меня держали. Остальные – мелочь, мне кажется, студенты, – я понял данное слово однозначно, удивившись самому его присутствию в орочьем языке, – этой их Академии. Похоже, знакомец нашего мага в очередной раз решил наведаться в имение, вот только друзей было многовато.

Сигурд наклонился к другому трупу в бахтерце, почти целому, не обгоревшему, разве что в копоти и крови, перевернул. Спина сильно пострадала, как и у первого. От мысли позаимствовать костюмчик пришлось отказаться. Колдун продолжил комментарии:

– Я определил самого опасного и ударил по его артефактам, рассчитывая на то, что амулетов у него если и не много, то заряжены под завязку и взорваться могут. И то чуть не достали. – Сигурд снова перешел на менторский тон. – Чтобы открывшегося противника убить, много силы не надо, а значит что? Для нацеливания и формирования заклятия надо мало времени. То есть слабый маг в большом сражении вполне может победить и более сильного, и более искусного, пока тот его соратников будет жарить. При парной работе вражеских магов это самое неприятное. Для взлома защиты удар нужен сильный, но ты сам открываешься. Один противник держит удар, второй бьет тебя, открывшегося и незащищенного. Если ты недостаточно силен и искусен, чтобы успеть быстро пробить защиту врага, то тебя убьют совершенно безнаказанно. Так и случилось: я долбанул одного и свалился, второй успел меня подловить. Повезло только в том, что вовремя взорвались амулеты, да и защиту я начал уже восстанавливать. Могло и не повезти.

Он подумал и добавил:

– Кстати, не забывай, в поединках магов взаимное убийство случается сплошь и рядом, даже если по силе противники не равны. Двое слабых магов одного сильного побеждают довольно часто.

Сигурд сморщил нос, сплюнул и добавил:

– Эльфы людей не подчинили себе полностью только из-за этого, наверное. Людишки плодятся, как мыши, одаренных у них много. Даже то, что их маги знают и умеют куда меньше нас и эльфов, не помогает. Они могут пожертвовать пять-десять своих слабосильных магов на одного эльфа, но все равно остаться в выигрыше.

Оставшиеся в живых и привлеченные для помощи слуги натаскали кучу мешков, конюхи, судя по разговорам парней, под конвоем седлали и запрягали лошадей. Незанятые воины паковали в мешки и узлы трофеи либо продолжали грабить усадьбу, стаскивая товар упаковщикам. Сигурд согласно кивнул:

– Поторапливайтесь, если повезет, то к полудню мы можем добраться до берега.

Я без напоминаний отправился помогать и в первую очередь навестил караулку, где, как ни странно, никто из наших еще не побывал. Наверное, оттого, что, кроме доспехов, там взять было по большому счету нечего.

Заколотый мизеркордом эльф, по всей видимости начальник охраны, умер не сразу, он отполз после нашего ухода на пару метров в сторону. Рот его был залит кровью, на руке светился драгоценными камнями узкий браслет из сцепленных металлических пластин, потребовавший некоторых умственных усилий для снятия.

Какое-то время я подбирал, снимал, паковал и таскал вооружение, включая доспехи Оттара и Лохматого. В одной из комнат для эльфов висел на стене портрет подруги или родственницы покойного жильца, нашлось там и кое-какое золото и прочие ценности. В помещениях для короткоухих не нашлось ничего ценного, кроме некоторого количества серебряных монет, а в полу одного из кубриков обнаружился люк, ведущий в местную КПЗ, сейчас пустую.

Напоследок мы собрали в холле тела своих погибших. Их было пятнадцать, десять из которых погибли в доме, большинство – от ударов заклинаний. Немало, конечно, но, учитывая, что нам противостояли несколько эльфийских магов, мы еще легко отделались.

Нужно было решать, что делать с телами наших и с пленными. Пленных было около тридцати людей и эльфов, согнанных в одну из кладовок, – те, кто не оказал сопротивления. Эльфиек насчитывалось голов восемь. Возможно, приехали в качестве подружек гостей, не рискнувших показать или не обладавших магическими способностями. Тех женщин, в ком подозревали магичек, посекли вместе с мужиками.

Понятно, что вспышки света и грохот в любом случае насторожили жителей ближайшей деревни, но выяснять, что с усадьбой, они, по мнению Сигурда, могли отправиться не раньше утра. Поскольку в жилищах магов пожары случаются редко, местные с большой вероятностью предположат, что молодежь развлекается, будущие маги демонстрируют друг другу свои умения. Но вот зарево в течение продолжительного времени, искры и прочее будут лишним. Поэтому усадьбу жечь не стали. Предполагать, что местные живут слишком далеко, было бы наивно, а точной информации у нас не было.

Погребальный костер разложили во дворе. Тут же возник вопрос о кровавой тризне, некоторые из наших воинов предложили порубить всех пленных. Женщин, поразмыслив, решили с собой не брать. Про колдуна не знаю, а вот Мика огорчился, все-таки надеялся на долю с выкупа.

Бессмысленные убийства мне претили, резня пленных выигрыша времени не давала, о чем я и сообщил:

– Не вижу смысла, пользы от этого для нас нет. Зажжем костер и уходим. Пленных в подвал, там есть подходящий.

– Ты что несешь? – тут же разинул пасть еще один Берк А'Корт, кстати, муж двоюродной сестры Эрики. – Кровь родных забыл? Мы в поход идем, чтобы за них мстить, а ты не хочешь? На ком, как не на всех этих, кровь наших родичей?

Он толкнул в бок смотрящего на меня Мику, считая его наиболее отмороженным и кровожадным из уцелевших. Старый Сигурд с усмешкой смотрел на меня, причем с какой-то грустной. Таращили глаза и пленные, охваченные смутной надеждой. Когда их начали выгонять во двор, многие из них догадались зачем.

– Кровь на тех, кого мы уже убили. А в поход ты, Берк, пошел не столько ради мести, сколько за добычей. Мы взяли много, чего тебе еще надо? Слуг порубить? Они не воины, и убивать их – не много чести.

– Сопляк! Они наших родных вырезали.

Кое-кто поддержал с оглядкой на колдуна. Но большинство отнеслись к этой реплике равнодушно: нервное напряжение после окончания боя и грабежа отпустило, добыча была превосходной, что настраивало на благодушный лад. В общем, убивать счастливчиков, переживших штурм в отсутствие непосредственной угрозы, было просто лень, если я правильно понял.

– Не они. Те, кто моих и твоих родных убивал, давно червей кормят. Все, до одного.

– Все равно эльфы…

– Так мы же не эльфы, – хмыкнул я.

– Щенок… Да я тебя…

– Заткнись, – неожиданно оборвал его Мика, что нас с колдуном до крайности удивило. – Он в своем праве. А язык тебе лучше прикусить. Пока до беды не довел.

– Юнец за кровь своих же мстить отказывается? А я тогда что здесь делаю? – удивился Берк.

– Грабишь, – пожал я плечами.

– Помалкивай, – поддержал брата Хаген. – Что-то ты, Берк, через ворота прыгать желанием не горел. Это он прыгнул. Зато при грабеже тебя не обогнать было. Так что про желание отомстить лучше молчи. И на колдунов он не последним шел, спину его впереди себя я не раз видел. А про борг и прошлый поход напомнить? Так что это его право. Не хочет баб и рабов резать – пусть живут и всю жизнь его вспоминают.

На том, под ухмылку колдуна, и порешили. Тот демонстративно сохранял нейтралитет, не обращая внимания на умоляющие взгляды Берка.

Вспоминать меня собирались многие спасенные от расправы, несмотря на темноту, пытаясь заглянуть в щели шлема. Интересно, надолго ли… Пленных запихнули в каземат, им было тесно, но они остались живы. Я лично закрыл железный засов.

Не знаю, кого осенила идея вывозить добычу на двух каретах, но я оценил ее положительно. Мы выбрали не самые шикарные экипажи, все крупногабаритное уложили туда. Охрану должны были разыграть орки, имеющие закрытые шлемы. Среди трофейного вооружения нашлись пять шлемов с личинами. За кучеров сошли ребята в плащах с капюшонами, они должны были при встрече с местными прятать морды поглубже. Внутри карет разместились раненые и трое тех, кому закрытых шлемов не досталось. Одному из них я всучил свой арбалет. Колдун заранее натянул на голову трофейный шлем с полумаской и бармицей, полностью закрывавшей лицо, и приготовился исполнять роль толмача. Мелочь из добычи навьючили на заводных лошадей.

Сигурд поджег костер. Выбрал что-то из своего мешка с трофеями, пошептал над амулетом и швырнул его в пламя. Оно, мгновенно охватив дрова и трупы, стало белым, как будто его поддували кислородом.

– А теперь уходим. Светает уже.

ГЛАВА 19

До берега, по моим оценкам, было километров тридцать-сорок, если двигаться не напрямую, а по дорогам. Шансы, что мы успеем добраться до полудня, были неплохими.

Сигурд хотел сыграть на опережение. Получив информацию об отряде наглых орков, местные силовики должны были затратить определенное время на выработку решения, вывести своих подчиненных из пунктов постоянной дислокации и выставить на дорогах, говоря по-земному, блокпосты. Для гарантированного перехвата нашего отряда необходимо было выделить мобильные группы для патрулирования между постами. Требовалось время, чтобы добраться до места нападения, получить предварительную информацию о силах налетчиков и организовать преследование.

До поступления первых сведений о силах противника активные действия малых подразделений вообще были маловероятны. Даже на заставы следовало направить достаточно крупные отряды. Во всяком случае, я бы на месте эльфийского начальства не рискнул отправлять небольшие команды на поиск до съема первичной информации с объекта нападения. Даже в нынешнем ослабленном состоянии, потеряв более половины первоначального состава, мы без труда можем разогнать отряд в пару десятков короткоухих. Природная сила и моментальная реакция дают много преимуществ. А будь на нашем месте команда, допустим, двадцатирумного драккара? Этак рыл восемьдесят?

Шустрые беглецы из усадьбы не могли считаться хорошим источником. Если нам повезет, то количество орков в их рассказе как раз приблизится примерно к этой цифре, если не к большей – с перепугу. А это автоматически ведет к ошибке в решении противостоящего нам командира, так как в основу ляжет не только неполная, но и неверная информация. Например, он мог не учесть возможность нашей эвакуации верхом, поскольку на ограбленной нами усадьбе лошадей не разводили и в большом количестве не держали.

Несравнимо опаснее была бы облава береговой охраны, но для этого надо передать информацию на корабли. Оставалось только радоваться отсутствию аналогов радиосвязи в близлежащих населенных пунктах и надеяться на проволочки при отправлении гонцов.

Кстати, о конях. Первым делом я подошел к своему жеребцу и слегка стукнул его по башке бронированным кулаком в ответ на попытку укусить и слегка укоротил стремена под казачью посадку. Манера езды здесь напоминала западноевропейскую рыцарскую – стремена выпущены на всю длину, глубокие седла, к счастью, сейчас отсутствующие, поскольку захваченные нами кони не были боевыми, с соответствующей упряжью.

Родство гражданских седел с боевыми прослеживалось, но неслужившей эльфийской золотой молодежи в мирное время не надо оставаться в седле после встречного копейного удара. Рогатину в рейд я брать не стал, и так много барахла тащить пришлось, поэтому и выбрал казачью посадку для лучшей маневренности в седле при рубке.

Конь был хорош, никакого сравнения с аналогами монголок Оркланда. Отсутствие мощных, крупных верховых пород и вынуждало тех, кто жил вблизи мест, населенных извечными врагами, использовать лошадей только как средство передвижения и перевозки трофеев. Воевали наши только пешими. Как понимаю, это и сдерживало экспансию орков и ограничивало успешность походов в населенные людьми земли. Как бы ты ни был силен и быстр, но семисоткилограммовая скотина с хорошо вооруженным и бронированным всадником на спине все равно давала определенные преимущества. Особенно когда ты стиснут соседями в строю, а на тебя несется такой же строй, только составленный из тяжеловооруженных всадников, так и целящих неприятно поблескивающими копьями прямо тебе в глаз.

Как подозреваю, отсутствие конезаводов, производивших бы местных дестриэ в Оркланде, объяснялось как сложностью прокорма большого количества таких крупных лошадей, так и просто ненужностью последних. Ходить в походы на кораблях было проще и быстрее, а противостоять рыцарям умелые воины могли и пешими. Хотя, возможно, все еще впереди. Судя по случайно перехваченным разговорам дружинников деда номер два, сухопутные походы уже сейчас становились более выгодными морских. Еще бы, много ли возьмешь с земель, к которым каждый год присматриваются тысячи вооруженных мужиков на боевых кораблях.

Хорошо обученный конь урок понял, и проблем с ним больше не было.

Выезд на тракт проходил через большую деревню, скорее даже село. Нас встретили небольшая группа одоспешенных и неодоспешенных лучников и арбалетчиков при поддержке толпы крестьян с топорами и дрекольем. В массе ополченцев кое-где посверкивали кольчуги.

К нашей досаде, командовал заслоном толковый командир, успевший с момента появления беглецов из усадьбы собрать сельское ополчение и грамотно расположить его. Это само по себе выглядело невероятным для сельской местности. Прекрасно осознавая преимущества орков в рукопашной схватке и недостаток метательного оружия и хороших стрелков, он сделал то единственное, что могло остановить или даже уничтожить банду пиратов. Укрыл ополченцев, подпустил нас как можно ближе и попытался задавить массой, оставив стрелков позади. Либо организатор засады имел авторитет в этой самой массе, либо крестьяне просто не знали, что такое полтора десятка орков. Не знаю, планировал ли он оборону села заранее или предвосхитил возможность отхода грабителей в зоне его ответственности, но мы пережили пару неприятных минут.

Когда мы втянулись в село, меня насторожили огни и какое-то движение, однако я не успел поделиться подозрениями с Сигурдом.

Из-за домов, кустов и построек вывалила толпа, засвистели стрелы.

Рядом взвился на дыбы чей-то конь и вылетел из седла его всадник. Стрела щелкнула меня по наплечнику. Пришлось послать коня на атаковавших, одновременно вытаскивая меч.

При всей неопытности ополченцев среди них не нашлось желающих попасть под копыта. Да и с чем атаковать? Копья у них отсутствовали, доспехи – тоже, если не считать ими кожаные куртки, и то не на всех. Топоры, дубины и колья против конного противника использовать можно, однако надобны умение и мотивация. Ни того ни другого у крестьян не было.

Я рубанул выскочившего из-под копыт мужика, одновременно поворачивая коня влево, следующий попытался рубануть коня топором и остался без руки. Перебросив меч, я разрубил голову зашедшему справа. Может быть, опытные воины справились бы со мной быстро, но у крестьян не было достаточной мотивации лезть под меч, а их попытки зайти сзади-сбоку пресекались движением коня. Мне просто следовало не останавливать его самому и не позволять это сделать нападавшим. После того как я срубил еще двоих, за спиной дважды знакомо полыхнуло магией, и крестьяне бросились бежать. Преследовать их не имело смысла.

На земле остались десятка два трупов и тяжелораненых, включая нескольких людей в кольчугах, кожаной чешуе и набивняке. Берк, упавший с раненого коня, или сломал себе шею, или был добит ударом дубины. Рядом валялся труп зарубленного крестьянина. Да, Бог шельму метит…

Труп затащили в карету, желающие прикончили раненых. Попутно оценили мудрость колдуна, позволившего навьючивать добычу только на заводных лошадей, поскольку раненый конь Берка убежал. Потом отправились дальше, не теряя времени на обдирание доспехов с убитых, частично из чувства брезгливости. Если выжженная проплешина с четырьмя обгоревшим телами, включая двоих в кольчугах, наводила на мысль о высоком качестве уцелевших доспехов, то пятеро сгнивших заживо лучников, попавших под второй удар, вызывали отвращение. У ближайшего трупа из-под шлема текла слизь и оголились кости черепа.

Старик поступил правильно. Когда я послал коня вперед, старик подал назад и прикрылся выскочившими из карет пехотинцами, быстро подготовился и ударил по нападавшим. Сигурд поступил, конечно, правильно, но если он и ожидал на эту тему вопросов, то не дождался. Не мне в данном случае нужно было давать уроки тактики.

Путешествие к морю начиналось шумно и весело.

* * *

Мои мрачные ожидания не оправдались. Марш к месту высадки прошел гладко, никаких других стычек не произошло. Острого интереса у других путешественников наш кортеж не вызвал. Встреченные на тракте люди чаще всего старательно прятали глаза, искоса рассматривая две кареты, окруженные конвоем на отличных конях и в полных доспехах с наглухо закрытыми шлемами. Некоторые даже предварительно останавливали своих лошадей. Это поведение мне напомнило прежний мир, не хватало лишь проблесковых маячков меж ушей наших коняг. У нескольких встреченных эльфов реакция простиралась от вялого любопытства до полного безразличия, поскольку каждый был либо увлечен ехавшей рядом подругой, либо погружен в собственные мысли.

В общем и целом план эвакуации срабатывал, перекрыть дороги эльфы просто не успевали. Хотя ближе к берегу возникли сложности. Проехать к месту высадки по кромке прибрежной полосы мы не могли из-за карет с добычей. Перегрузка ее на свободных лошадей приводила к потере темпа и инициативы, что могло привести к нападению берегового патруля как раз в момент погрузки неправедно нажитого имущества.

Наш многоопытный предводитель, однако, предусмотрел и это, решив эвакуироваться в полном комфорте, а именно с пирсов рыбацкого поселка. Он даже заранее проинструктировал кормчего, по какому дополнительному сигналу с берега можно было входить в бухту.

Шнеккары были широко распространены, ими пользовались мелкие и зажиточные купцы, рыбаки и китобои, не говоря уж о людях, промышлявших морским разбоем. Такие посудины в немалом количестве поставлялись на экспорт из Оркланда, при всех его напряженных отношениях со всем миром, люди кое-где строили неплохие контрафактные копии. Таким образом, само по себе появление нашего шнеккара у берега еще ни о чем не говорило. Но и расслабляться не стоило, капитан какого-нибудь корабля береговой охраны мог случайно заинтересоваться, но на войне без риска – никуда.

Другой вопрос, что в самом поселке, а если быть точным, на его окраине находился пост службы наблюдения и сигнализации местного эквивалента войск береговой обороны и пограничных, если пользоваться земными терминами. На этот пост мы и репетировали сигналы с маяка. По разведданным, личный состав насчитывал около полутора десятков короткоухих, все конные. Этакая погранзастава, часть воинов которой патрулирует берег, ловит контрабандистов и прочий криминальный элемент и заодно ищет следы высадки морских десантов орков, людей или конкурирующих эльфийских княжеских домов. По примеру оркландцев, многие люди занялись извлечением дохода из морского разбоя, а самые жадные, или глупые, или самоуверенные, или все вместе пощипывали и эльфийские дома. В случае необходимости военнослужащие данного поста должны были либо укрывать жителей близлежащего населенного пункта в своем большом укрепленном здании с высоким забором и гелиографом на вышке, либо организовывать их вывод из угрожаемого района. В общем, продуманная система. С достаточной заботой о людях, несмотря на весь эльфийский расизм.

К счастью для нас, должность колдуна в штатном расписании местной погранзаставы отсутствовала. Дороговатое удовольствие для линейного поста береговой охраны в отличие от отдельного поста, охранявшего маяк.

От нас требовалось только захватить пирсы поселка, обеспечив эвакуацию имущества и нас самих или, по необходимости, блокировать пограничников в их мини-крепости. Вырезать гарнизон не имело смысла – прибыли это не давало, добыча и без того была превосходной, а терять воинов понапрасну не хотелось. В идеале вообще стоило избежать боя, но всерьез на это не рассчитывали. Короткоухие являлись этакими кшатриями эльфийских домов, их держали в ежовых рукавицах, но платили за службу не скупясь. За почти равное положение с чистокровными длинноухими люди-воины исправно платили своими жизнями, отнюдь не дожидаясь старости. Идеальный расходный материал для длинноухих ублюдков, можно сказать, с момента зачатия.