Текст книги "Сборник рассказов (СИ)"

Автор книги: Роман Куликов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 5 страниц)

А за столом, откинувшись на стуле, одетый в камуфляж, сидел он – Большой. То, что это Большой я понял как-то сразу, и даже не из-за телохранителей, стоящих по обе стороны от него… ну, просто, кто это еще мог быть, если не Большой?

Интересно, почему его так назвали? Среднего роста, спортивного сложения, с залысинами, в очках. Может, у него были, какие другие достоинства, так вот сразу, незаметные. Надо будет спросить у секретаря!

Он смотрел на меня из под очков, сложив руки на груди, и раскачиваясь на стуле.

– Тебя как звать, сталкер? – голос у него тоже был обычный, с небольшой хрипотой.

– А почему, Большой? – ответил я интересовавшим вопросом. Наглости я научился у Мелкого.

Сзади ударили прикладом по плечу, я охнул и упал на колени, опираясь руками в красную дорожку.

– Не надо этого, – приказал строгим голосом, Большой. – Я отвечу на твой вопрос, сталкер.

Он перестал раскачиваться и сел, сложив руки, как школьник.

– Но только сначала я хочу получить ответы на свои вопросы.

Меня подняли. Большой выдержал паузу и продолжил:

– Так как тебя зовут?

Я почувствовал, что из носа идет кровь. Все – таки сосуды не выдержали. Я вытер кровь рукой и шмыгнул носом. Большой достал из нагрудного кармана платок и бросил мне. Он молча ждал, пока я вытрусь. Я утер кровь и демонстративно запихал платок себе в карман.

– Учитель, – назвался я.

Большой встрепенулся.

– Как? – переспросил он.

– Учитель, – повторил я.

Большой, вдруг, беззвучно затрясся, а потом громко заржал. Ему вторили его телохранители и мои конвоиры. Их веселье не утихало несколько минут. Большой даже снял очки и вытирал слезы, достав из другого кармана, еще один платок. Лично я не находил ничего смешного в своем прозвище.

– И за что же тебя так назвали? Любишь всем на мозги капать? – спросил он, немного успокоившись.

– Нет. Просто до того, как стать сталкером, я преподавал историю в школе, – спокойно ответил я.

– Так ты, и правда, учитель? – и снова приступ смеха. – Домашнее задание будешь проверять?

Ну, просто вершина остроумия!

Еще через минуту, он резко перестал смеяться, и его лицо стало предельно серьезным.

– А теперь слушай, меня очень внимательно…Учитель. Потому что, второй раз я повторять не буду.

Смех в комнате прекратился так резко, что уместно было бы сказать, что он внезапно умер.

– Я сделаю тебе предложение…

Где-то я это уже слышал.

– …от которого, ты сможешь отказаться.

О! Это, что-то новенькое!

Но, видя, с какой убийственной серьезностью, все это говорил Большой, я не рискнул шутить вслух.

– Так вот. Все предельно просто…ты можешь присоединиться к моей команде, согласившись безоговорочно выполнять все мои приказы, и приказы моих офицеров.

Я открыл, было, рот, чтобы вежливо отказаться, но Большой резко поднял указательный палец, заставляя меня молчать.

– Ты получишь полное довольствие, амуницию и оружие по выбору. Или, – он сделал многозначительную паузу. – Ты можешь умереть.

– Какой богатый выбор, – съязвил я.

Большой встал из-за стола, обошел его, заложив руки за спину, и подошел ко мне. Телохранители, слегка напряглись.

– Обычно я предлагаю еще один вариант: отдавать мне часть добычи. Я же понимаю, что вы – одиночки, люди с гордыней. Именно с гордыней, а не с гордостью. Поскольку, какая же это гордость лазить в одиночку по темным подвалам и становиться добычей мутантов?

Но тебе я этого предложить не могу. Извини, учитель. Ты напал на моих людей и тяжело ранил одного из них.

Значит, второго мне не приписали, оставили Мелкому. Я посмотрел в его сторону и удивился, увидев его взгляд. Он наблюдал за всем происходящим с большим интересом, потом быстро отвел взгляд и огонек, мгновение назад горевший в его глазах, исчез.

И тут я заметил, что Большой стоит передо мной и молча ждет ответа.

Внезапно во мне вскипела злость. Она накрыла меня словно цунами.

Чего ты ждешь, ублюдок? Что я должен тебе ответить? Что, да, я согласен служить тебе, убивать от твоего имени, грабить для тебя, исследовать Зону для тебя? Что буду готов отдать за тебя свою жизнь? Или, что я лучше сдохну, чем стану чьим-то слугой? Умру, но не предам мистических идеалов свободы? Внутри у меня все клокотало.

Да кто дал тебе право решать мою судьбу?!

Ты, скотина!

– Да пошел ты…, – зашипел я, бросился вперед и вцепился Большому в горло.

Он явно не ожидал, от меня такой прыти. Мы полетели под стол. На меня со всех сторон посыпались удары, но до головы они не доставали, столешница была довольно широкой.

Меня тянули за ноги, но я не собирался ослаблять своей хватки.

Я изо всех сил сжимал горло этого доморощенного крестного отца, но и он был не слабак! Он напряг мышцы шеи, чтобы мне труднее было его душить, а его руки старались один за другим отогнуть мои пальцы. В какой-то миг наши взгляды встретились. Я не был отличным психологом, но то, что я увидел в этих темных глазах, меня напугало. Абсолютное, чистое, ничем не замутненное безумие!

Я почувствовал, что он слабеет, и это придало мне сил. Сам не знаю почему, но я хотел, просто невыносимо желал, удавить эту гниду, стереть его с лица нашей многострадальной земли, где и так было полно всякой нечестии.

Большой был для меня сейчас, даже хуже крыс!

Стол надо мной взлетел вверх, и град ударов обрушился мне на голову. Сработал инстинкт самосохранения, я отпустил горло Большого и стал закрывать голову. Меня оттащили в угол и продолжили избивать, пока окрик Большого не остановил их.

Я заметил, что секретарь тоже прибежал спасать своего патрона.

Все тяжело дышали, и вид у них был потрепанный.

Большой подошел ко мне и присел рядом. Поправил очки и сказал, словно ничего и не произошло, и мы продолжаем наш разговор:

– Жаль, что ты отказался к нам присоединиться, Учитель. Ты хороший сталкер, а у меня мало таких. Ты бы быстро стал офицером.

Казалось, Большой действительно сожалеет.

– Вы не сталкеры, – выдавил я из себя. – Вы сброд. Сборище недоумков с идиотом во главе, возомнивших себя Силой. – Я закашлялся, потом продолжил. – Но в Зоне нет другой Силы… кроме нее самой.… И ты скоро поймешь это, своим скудным умом.

Большой молчал. Потом выпрямился и сказал:

– Большим меня зовут за то, что находится у меня тут, – он ткнул себя пальцем в лоб. – И никакой Зоне со мной не справится.

Потом он повернулся к моим конвоирам:

– Уберите его отсюда и убейте. Он сделал свой выбор.

Он сделал несколько быстрых шагов и вышел из комнаты.

За все время нашей схватки, Мелкий не пошевелился, даже с табуретки не слез.

Меня вытащили во двор, и бросили на землю.

«Они что? Хотят кончить меня прямо здесь?», – удивился я про себя.

Но Бугай и Любитель шуток присели на корточки и тяжело дышали. Меня разобрало веселье: словно это я им задал трепку.

– Дурак ты, Учитель, – сказал Бугай, сплюнув в траву. – Надо было тебе соглашаться. Сейчас бы уже пошли, пообедали вместе. А так придется тебя шлепнуть.

Бугай тоскливо посмотрел куда-то назад и добавил:

– Да и обед, наверное, пропустим.

Я лежал, не шевелясь и не отвечая. Силы у меня еще остались, только их было не много. И я не собирался их тратить на разговор с человеком, который собирался оборвать мою жизнь и сожалел, что из-за этого придется пропустить обед.

– Ну что? Пошли? – сказал, Любитель шуток, поднимаясь.

– Ага, давай, – согласился Бугай. – Куда? На плешь?

– Конечно, она поближе.

И меня снова потащили. Я был не против: пусть побольше подустанут, и специально старался цепляться за землю ногами.

Меня вынесли за пределы поселка, и снова остановились.

– Что-то я запыхался, Хват, – пожаловался Бугай.

Значит, второго звали Хват. Хотя какая разница кто меня убьет, Хват или Любитель шуток.

– Жрать надо поменьше, а то отяжелел совсем, – ответил на жалобу Хват.

– Да я и не больно то… – начал оправдываться Бугай. Потом кивнул на меня. – А может здесь его? А то до плеши еще метров сто тащить.

– Я знаю, где плешь, – Хват подцепил меня под руку. – А еще я знаю, что Большой приказал рядом с поселком не мусорить. Давай, зацапай! Пошли.

Бугай с вздохом, подхватил меня под вторую руку, и мы продолжили свой путь к месту моей казни.

Все таки хорошо, что Большой чистоту так любит. Пусть они побольше вымотаются, так у меня появится шанс – я не собирался покорно умирать, как овца на закланье.

Мы спустились в овраг и мне дали упасть на траву.

– Ну, все, друг – Учитель, тут наши дорожки расходятся, а твоя, так и вовсе кончается, – сказал Хват и снял с плеча автомат.

– Да что патроны зря тратить, так давай, – остановил его Бугай. – Что, зря тащили, что ли?

Я поднял голову и увидел, что воздух в паре метров от меня дрожит, трава, словно втоптана в землю, а вокруг разбросаны осколки костей.

Гравитационная аномалия, наподобие той, что мы нашли с Мелким в том поселке, где нас захватили.

Я понял как «так», решил убить меня Бугай. Сколько же здесь казнили народу?!

Бисеринки жгучего пота выступили у меня на лбу. Пришло время действовать. Я решил, что если мне не удастся выбраться живым, то хоть одного из этих уродов, я утащу с собой на тот свет. Недалеко от меня валялась кость с острым сколом. Я собрался с силами и уже решил начать свой последний бой, как с края оврага, раздался знакомый голос:

– Стойте!

Кагор, начал спускаться к нам, уперев приклад автомата в сгиб локтя. Мы все трое повернули головы в его сторону. Наконец я увидел его. Ведь до этого, мне приходилось только голос слышать. Пронзительные серые глаза на смуглом лице, черная борода, густые брови. Узнать его так и не смог, но по-прежнему был уверен, что где-то видел раньше. Я заметил, что «Калаш» Кагора снят с предохранителя. Пользуясь тем, что на меня не смотрели, я протянул руку и подобрал кость. Осторожно я скрыл ее в ладони и стал ждать дальнейших событий.

– Ты чего, Кагор? Мы уже назад собирались, – сказал Бугай – Сейчас только вот закончим.

Я поднялся на колени и подобрал под себя ноги, готовясь к прыжку. Бугай занес ногу, чтобы пинком отправить меня в аномалию, я приготовил кость.

– Стой, я сказал! – зарычал Кагор. – Он мой!

Он вплотную подошел к моим палачам. И зло смотрел им в глаза.

Оба опустили взгляды.

– Ну да, конечно. Это ведь он твоего Руську приложил, – согласился разговорчивый Бугай. Хват все больше молчал и пристально, исподлобья поглядывал на Кагора.

– Пошли отсюда! Оба! И быстро! – снова прорычал Кагор.

– А может, мы посмотрим? – Не унимался Бугай.

– Мы будем разговаривать один на один, не зависимо от того останетесь вы или нет, – Кагор повернулся к ним спиной и ко мне лицом. – Надеюсь, вы меня поняли.

Более понятливый Хват хлопнул Бугая по плечу и потащил за собой наверх. Бугай состроил за спиной Кагора морду и тоже полез из оврага.

– Через пять минут доложите о прибытии Завалу. Вернусь – уточню. – Добавил им вслед Кагор. – Опоздаете хоть на секунду – пеняйте на себя. Время пошло.

Хват и Бугор выругались и, подхватив автоматы, побежали к поселку.

Теперь мы остались с Кагором наедине. Что-то в его внешности казалось мне знакомым, но вспомнить я никак не мог.

Мои шансы на спасение растаяли как дым.

Я ждал, когда он опустит ствол и выстрелит, уже не таясь, я зажал кость в кулаке и выпрямился во весь рост. Сзади меня, спиной я чувствовал ее биение, жила своей жизнью аномалия.

– Рус, сказал мне, что ты мог его убить, но не сделал этого, – неожиданно сказал Кагор.

Я не ждал такого поворота и немного растерялся, но быстро пришел в себя. Такие шансы не упускают, потому что, выпадают они редко.

– Кто он тебе? – спросил я.

– Сын.

Я хмыкнул. Значит, правильно я тогда догадался.

– Что с М…моим другом? – спросил я.

– Пока не ясно, – ответил Кагор. – Он чем-то заинтересовал Большого. Сегодня его точно не убьют.

– Ясно. А что…со мной?

Мы смотрели друг другу в глаза.

Кагор достал из-за пояса нож и воткнул в землю у моих ног, потом снял со спины рюкзак и бросил к ножу.

– Тут вода, немного еды и лекарства.

Я молчал и смотрел на Кагора, потом бросил кость на землю, нагнулся, поднял нож и рюкзак. Когда я выпрямился, Кагор навел на меня ствол, и положил палец на спусковой крючок.

– Скажи, ты ведь вернешься сюда?

Я посмотрел в глаза Кагора, и понял, что это очень важный вопрос и, что от моего ответа на него, сейчас зависит моя жизнь.

– Вернусь.

Палец на курке согнулся и «Калаш» ударил длинной очередью… в склон оврага, вырывая комья земли.

– Я не ждал другого ответа. – улыбнулся Кагор, сверкнув белыми зубами на фоне черной бороды. – Мы с Руськой уходим сегодня, как стемнеет. Надоело мне это безумство. Твой друг будет ночевать в третьем доме, направо от штаба. Поселок, где вас взяли в том направлении, – он показал рукой. – Примерно десять километров, пойдешь вдоль дороги, не заблудишься. И не тяни с возвращением. Большой, после сегодняшней стычки с тобой, друга твоего точно в живых не оставит. У него принцип: яблоко от яблони…

Я кивнул и пожал протянутую руку.

– Хорошего хабара, – добавил он на прощание, потом повернулся и стал быстро выбираться из оврага.

Я подождал еще с полчаса, после ухода Кагора, и осторожно, ползком, вылез наверх. Осмотрелся: в поле зрения никого не было. Пригибаясь, я побежал к деревьям и позволил себе остановиться только, когда поселок скрылся из вида. Потом я немного передохнул, перейдя на шаг, но ни на миг не останавливался.

Я уже довольно долго шел по лесу, вдоль дороги, в направлении, указанном мне Кагором, когда, внезапно, впереди послышались голоса, и мне пришлось затаился.

По дороге, в спешке, переругиваясь, прошел отряд из восьми человек. Одного несли на самодельных носилках, да и у остальных вид был довольно потрепанный, все были вымазаны кровью, в изодранной одежде, кровоподтеках и ссадинах. Они возвращались в лагерь Большого, откуда я еле выбрался живым, но куда я обязательно вернусь, и постараюсь сделать это, еще сегодня ночью.

Сил у меня становилось все меньше, а до моей цели еще было далеко. Подождав, пока отряд достаточно удалится, я двинулся дальше, с еще большей осторожностью, ведь, чтобы так основательно потрепать восемь вооруженных человек, встреченных мной на дороге, нужна большая сила, и я не хотел бы столкнуться с ней, на своем пути.

Что произошло с отрядом я понял, когда вошел в поселок, где нас с Мелким пленили. На подступах к тому самому дому, с аномалией, всему изрешеченному пулями, повсюду валялись трупы слепых собак. Жестокий был бой. Стая была большая и напала, судя по всему, неожиданно, одному из отряда так и не удалось уйти и его растерзанное тело лежало возле покосившейся изгороди. Остальные отступили в дом. К нему вела дорожка из трупов собак, и насколько я смог увидеть, в сенях, мертвых собак была целая гора.

Я поспешил уйти от злополучного дома, да и из поселка вообще: остатки стаи могли бродить где-то рядом, а я был сейчас очень легкой добычей.

Я прошел мимо места, где лежал, найденный нами холодильник со студнем, в том месте осталось только углубление в земле.

– Сволочи, – ругнулся я мимоходом.

На ходу я сделал несколько глотков воды из фляжки и пожевал несколько полосок сушеного мяса, что дал мне Кагор. Уже немного осталось пройти, но торопиться я не мог себе позволить. Я вслушивался, во все подозрительные звуки, и всматривался во все, что могло представлять для меня потенциальную опасность. Но все обошлось, и я, наконец, добрался туда, куда шел: до заброшенной четырехэтажки, рядом с которой, мы с Мелким, спрятали оружие.

Я достал автоматы из тайников, повесил их на плечо, рассовал магазины по карманам и присел на, лежавшее неподалеку, поваленное дерево. Положил один автомат рядом с собой, а другой на колени. Достал из рюкзака остатки провианта и поел, запил водой, остатки плеснул себе на лицо, правда, я только размазал грязь и кровь, но хоть немного освежился. Проглотил несколько обезболивающих таблеток, посидел еще немного…. Дико хотелось курить. Потом поднялся. Надо было идти – я хотел добраться до поселка, еще засветло. Я набил, пустую фляжку землей и мелкими камушками, взвесил в руке – тяжелая! При случае послужит неплохим оружием, положил ее в рюкзак и пошел.

Когда я проходил мимо хоккейной площадки, трава, покрывающая ее, зашевелилась, я остановился и направил туда дуло автомата. Движение прекратилось. Интересные дела, оружия кто-то испугался?! Да кто же тут у нас такой разумный? Трава не очень высокая, так что спрятаться в ней, из известной мне Зоновской живности, мало кто мог, разве что крысы. Только те не останавливаются, едва завидят автомат, и перемещаются обычно огромными стаями, а не по несколько особей Я постоял несколько минут – трава даже не шелохнулась, сделал несколько шагов вперед, и по зеленой поверхности пробежала рябь. Несколько…объектов (я так и не видел, кто это был) приближались ко мне, но, не достигнув края травы, они остановились. Я стал пятиться задом, не отводя автомата, пока не отошел достаточно далеко, но из травы так никто и не показался. Кто или что это было, узнавать у меня не было ни сил, ни желания, ни времени, и я продолжил свой путь, иногда оглядываясь назад, никто меня не преследовал.

Дойдя до посадок, я оглянулся в очередной раз, но, в наступающих сумерках, не заметил никакого движения.

«Кто же все-таки это был? Надо будет заняться этим вопросом в следующий раз», подумал я и ухмыльнулся:

«Если, конечно, останусь жив, а это будет, ох как не просто».

Когда я дошел до поселка, уже почти стемнело. Тела мертвых собак и человека из отряда Большого, стали добычей птиц. Тучи воронья покрывали место схватки, они громко и противно каркали, деля пищу. Я предпочел сделать небольшой крюк, чтобы обойти черную шевелящуюся массу и не вспугнуть их случайно. В серой вечерней мгле, картина этого пиршества падальщиков, выглядела давяще – пугающей, и, хотя, я не отношу себя к людям впечатлительным, все же поторопился оставить поселок за спиной.

Я вышел на дорогу, рассудив, что даже если на пути есть посты, хруст веток, под моими ногами, когда пойду по лесу, они услышат быстрее, чем увидят меня в темноте.

Тучи, последние несколько дней закрывающие небо, и периодически орошающие землю, решили сделать это еще раз, и пролились дождем, делая наступившую темноту совсем непроницаемой. Частые капли забарабанили по асфальту и деревьям, глуша окружающие звуки и превращая землю, на обочине, в грязь.

Я двигался вперед по правой стороне асфальтовой полосы, готовый, при малейшем подозрительном звуке, прыгнуть на обочину.

Поселок, где расположился Большой, был уже неподалеку, и я продвигался вперед все с большей осторожностью. И, вдруг, в десяти шагах от меня, вспыхнул небольшой огонек, высвечивая лица двух людей в капюшонах, склонивших головы и прикуривавших сигареты. В кромешной тьме огонь спички показался мне ослепляюще ярким, и в глазах даже заиграли слабые зайчики. Я быстро присел и вскинул автомат, но они меня не заметили. Спичка погасла, и снова стало темно, видно было только одинокий огонек, тлеющей сигареты, видимо второй постовой прикрывал свою сигарету рукой. Потянуло дымом.

Они не сходили с места, я тоже не шевелился. Может, они так будут до утра стоять. Мне же надо было, как – то их обойти, и двигаться дальше.

Я опустился животом на землю, грязь залилась мне за пазуху, отполз от дороги на несколько метров и стал продвигаться вперед, по мере приближения к паре часовых, все более медленно, и уже почти поравнялся с ними, когда справа от меня затрещали кусты и оттуда кто – то вышел.

Я уткнулся лицом в землю и затаил дыхание. Буквально в метре от меня, чавкая по грязи и оскальзываясь на траве, прошел человек. Мое сердце стучало так, что, казалось, его слышно на километры вокруг.

– Ну что, Косой, всех мутантов там, распугал? – сказал один из куривших.

– Ага! А сейчас опять штаны сниму и тебя напугаю! – беззлобно ответил Косой. – Пошлите, что встали?

– Да какая разница как мокнуть, стоя или на ходу, – сказал тот, что закрывал сигарету рукой, но повернулся и пошел за Косым.

Все трое направились в сторону поселка, обмениваясь шутками, и подкалывая друг друга.

Я еще минуту не шевелился, потом поднялся и двинулся следом. Через некоторое время, я узнал то место, где вошел в лес, когда днем бежал отсюда. Где-то там, справа, должен быть овраг с аномалией. Но сейчас было не до воспоминаний. Дальше дорога делала крутой поворот и тянулась по – прямой, до самого поселка.

Путь часовых лежал почти до самых домов, потом они развернулись и пошли обратно. Я спрятался за дерево, пропустил их, выждал, когда они уйдут подальше, и, преодолев оставшееся расстояние, вошел в поселок.

Свет горел только в одном доме – где располагался штаб Большого, это облегчало мою задачу. Отсчитав от него третий дом направо, я перебежками стал пробираться к нему, замирая после каждого рывка и вслушиваясь и всматриваясь, на случай если в самом поселке, тоже были часовые. Я никого не видел. Не было их и около дома, где должны были держать Мелкого. Я прокрался и осторожно заглянул в окна: темно, никого не видно. Попробовал толкнуть окно – закрыто, другое – тоже. Решил на всякий случай проверить дверь, мало ли…. Толкнул…. Дверь с едва слышным скрипом открылась.

Здорово! Выставляют часовых, но не запирают и не охраняют пленников! Что-то тут не так. Тревога закралась мне в сердце, заставив его учащенно биться.

Я тихо продвигался по темному, погруженному в тишину дому.

Сени, кухня, одна комната.

Я присел на пороге комнаты. Никаких звуков, только дождь, снаружи, выбивает свой нестройный ритм. Так и хотелось позвать, крикнуть шепотом: «Мелкий!», но я сдержал порыв и, пригибаясь, пошел вперед. В комнате не было никакой мебели, только, мне показалось, в дальнем углу слева, что – то навалено на полу. Подойдя ближе, я увидел, что это лежит человек, радость захлестнула меня, заглушая тревогу, звеневшую в мозгу тонким колокольчиком. Я присел и протянул руку, чтобы растормошить его, коснулся груди, и угодил пальцами в какую-то вязкую теплую жидкость. Мелкий не шевелился.

Теперь я понял, почему пленника никто не охранял. Зачем его охранять, если он мертв!

Но ведь Кагор сказал, что его оставят в живых, как минимум до утра! Как же он мог ошибиться! Я опоздал…

Сволочи! Ублюдки! Гады!

Волна ярости захлестнула меня. Я выпрямился с диким рыком и внезапно почувствовал сзади движение. Я ударил назад прикладом, но не попал, противник был ловок, а я слишком устал. Может, ярость и придала мне сил, но смерть Мелкого вызвала в душе горькое ощущение поражения.

Руки врага прошли справа и слева от лица, я едва успел поднять ствол автомата, как тонкий шнур, прижал его мне к лицу и впился, по бокам, в шею. Напавший понял, что промахнулся и так просто меня удушить не удастся, но продолжил тянуть. Я попытался схватить его назад рукой, не достал, получил сильный толчок в спину и свалился на пол, «калаш», оказавшийся подо мной, больно ударил по ребрам. Колени противника уперлись и давили на позвоночник, одной рукой он тянул на себя шнур, а другую положил мне на лоб и отгибал назад голову. В глазах начало мутнеть, я почувствовал, что теряю сознание и вместе с ним жизнь.

– С-уу-у-у-ка… – выдавил я.

И тут он меня отпустил.

– Учитель?!

Голос Мелкого.

Не может быть. Он жив?! Или это я уже мертв и валяюсь на полу со свернутой шеей, а дух Мелкого пришел забрать меня в последний путь.

Он перевернул меня на спину, и стал хлестать по щекам.

– Учитель, очнись.

Пощечины, довольно чувствительны, а для бесплотного духа, его рука слишком тяжелая.

Сознание медленно возвращалось ко мне. Надо мной склонился Мелкий.

– Живой, подлец, – сказал я и улыбнулся.

– Живой, живой, что мне сделается, – Мелкий, приложил к моим губам фляжку, я приподнялся, опираясь на руки, и сделал пару глотков. Потом сел.

– А там кто? – я показал на угол.

– Охранник.

Я немного отдышался.

– Где удавку-то взял?

– Всегда со мной была, – ответил Мелкий.

И объяснил:

– Леска, между верхней и нижней пуговицами, на куртке.

Ну, дает! Всегда она у него, видели, была! Зачем спрашивается? Для таких вот случаев? Но я, например, не планировал ТАКИХ случаев. А он, выходит, планировал.

Ну ладно не время сейчас, потом поговорим, я немного отдышался, надо уходить.

– Ну что? Двигаем? – я стал подниматься.

Мелкий тоже молча встал, и выдал:

– Я не могу.

В изумлении я замер.

– Как это?

Мелкий помялся, но ответил:

– У меня задание.

Круто! Праздник продолжается – подарки еще не закончились!

– И какое же? – Спросил я.

– Я должен убрать Большого.

Все-таки прав я оказался – не простой паренек, мой ученик.

– И за что вы его? Ну, зарвался мужик немного, ну решил стать местным крестным отцом, отряды объединил, сталкеров под «крышу» взял. Неужели его за это убивать? Нет, я его не жалею. Просто никак не могу понять, чем он заслужил внимание…э-э-э… вашей организации.

– Госбез. – Сообщил мне Мелкий.

– Да не важно, хоть ЦРУ. Мне все равно. Просто неприятно, когда из тебя дурака делают.

Зачем ты в ученики набился. Наверное, и то, как я тебя встретил, тоже подстроено?

– Как? С собаками-то… – потом осекся. – Ну, в общем, да.

– То-то они вялые такие были, обкололи чем?

– Ну…да…почти…

Темнит, Мелкий! Ой, темнит!

– Так, что? Зачем в ученики и, что такого совершил Большой? – не отставал я, не обращая внимания, на явное нежелание Мелкого говорить.

Его молчание, стало меня раздражать.

– Ну ладно. Ты жив – здоров и свободен. Давай! Работай! А я пошел, мне еще выбраться отсюда надо.

И я двинулся к выходу.

Мелкий остановил меня:

– Подожди… я расскажу.

Он еще помолчал, видимо отсеивая все, что нельзя мне говорить, и начал свой рассказ:

– Раньше, Большой был военным биологом, причем одним из ведущих. Специализировался на влиянии радиации на живые организмы. Сделал какие – то открытия, получал премии. В Зоне он начал работать, почти сразу, после ее появления, во главе группы ученых. Их задачей было выявление мутаций и влияние Зоны на геном животных. Тогда мы еще не знали ни о контролерах, ни о карликах и о геноме человека речь не шла. Вначале все было нормально, от групп приходили регулярные отчеты, результаты исследований превосходили все ожидания. Потом стали происходить странные вещи. В группе Сигаева, то есть Большого, погибли двое ученых, якобы случайно. По его версии, подопытные образцы слепых собак вырвались на волю, и растерзали ученых. Но потом мы узнали, что он собственноручно убил их, за то, что они не захотели поддержать его безумства. Через некоторое время пропали сразу две исследовательские группы, причем вместе с оборудованием. А вскоре и сам Сигаев исчез, с остатками своей лаборатории.

Мелкий сделал паузу, потом продолжил:.

– Первого Урода, мы их так называем, обнаружили примерно полгода назад. Он шлялся за пределами Зоны, питался животными, которых умудрялся ловить и разным съедобным мусором. Это трудно описать.

Мелкий снова замолчал, словно подбирал слова.

– Представь прямоходящую собаку, около полутора метров ростом, без шерсти, с сильно развитыми конечностями и с зачатками разума. Когда мы нашли его, он дрожал от холода и почти умирал от голода. Но нам так и не удалось взять его живым.

Я был в группе захвата, и, когда мы поняли, что живым мутанта не взять, был приказ уничтожить. Мы убивали его в течение двух часов, в нем было столько пуль, что он стал весить наверное раза в три больше! Половина нашего взвода выбыла из строя. А потом, когда он, наконец – то, упал, я увидел глаза этого…Урода, когда он умирающий, лежал в луже собственной крови. И можешь мне поверить, он плакал, но в его глазах была радость! Я до сих пор помню этот взгляд, почти осмысленный, он словно жалел нас, людей.

Последнее время, Уроды стали появляться часто, и всегда за пределами Зоны, сразу после Выброса. Только поодиночке, и ни одного из них не удалось взять живым, они словно сами не хотели жить, и лично я считаю, что это так и есть. Потом стало известно, откуда они брались. Это было дело рук Большого.

Он организовал свои собственные лаборатории, и ставил в них эксперименты. Какие цели он преследует, точно неизвестно, информацию приходится добывать по крупицам, но он учится управлять этими тварями, и если это произойдет, то может начаться кошмар. Было принято решение его ликвидировать. К тому времени он уже подмял под себя почти всю Зону.

Осталось очень мало неподвластных ему отрядов и сталкеров – одиночек. А нам не нужен тут еще кто-то, с кем придется считаться, нам самой Зоны за глаза хватает.

Мелкий поднялся.

– Вот такая история, – сказал он. – А почему к тебе в ученики… а почему бы и нет? Мне нужна была легенда. Она мне, кстати, помогла на допросе.

Я почувствовал, что он улыбается в темноте.

– И прости за холодильник, но мне нужно было, чем – то его заинтересовать, а Большой любит артефакты, почти так же, как свои эксперименты. И, Учитель, – Мелкий протянул руку и положил мне на плечо. – Спасибо, что вернулся за мной.

– Знал бы…

– И что? Не пришел бы? Да ладно врать-то.

Я промолчал. А что я мог сказать? Конечно я не оставил бы его тут даже зная, что он меня обманывает, хотя я и раньше догадывался, что с ним дело нечисто. Да и сейчас не брошу, все-таки ученик. Хотя, какой уж теперь ученик, сейчас мы, как минимум, на равных.

– Вот сукин сын, – сказал я беззлобно.

Мелкий хмыкнул:

– Не скажу, что я бы без тебя не справился, но твоя помощь будет очень кстати, Учитель.

Вот наглец! Он просто уверен, что я буду ему помогать.

– А нельзя было послать, например, отряд спецназа? – спросил я. – Почему ты?

– Отряд слишком заметен, а одиночка, он всегда – одиночка.

Ну да. Исчерпывающий ответ. Ну что же, удовлетворимся и этим.

– И что сейчас будем делать? У меня не было других планов, кроме как вытащить тебя и убраться отсюда, – сказал я.

– Нам надо захватить Большого и доставить его в определенную точку, в пределах Зоны, там спрятана рация, после того, как будет подан условный сигнал, за нами прибудет вертолет. В случае невозможности выполнения этого плана, Большого необходимо ликвидировать.

Мелкий говорил сухим официальным языком, словно зачитывал задание, и, как будто, не было больше никаких других вариантов, кроме как захватить или ликвидировать. Возможность того, что нас самих, захватят или ликвидируют не рассматривалась.

Ну это, конечно, придавало оптимизма. Ровно на столько, чтобы ввязаться в эту авантюру.

– Любой ценой, – добавил Мелкий.

Вот и весь оптимизм.

– Ладно, – скомандовал я. – Не на докладе, нормально говори. Есть какой план?

– Да, вроде, это и есть план, – нерешительно сказал Мелкий.

– Отлично! Тогда по нему и будем действовать. На, держи, – я достал из-за спины второй автомат, из кармана – магазин к нему, и отдал Мелкому. – Пошли.