Текст книги "Виртуальная жизнь (СИ)"
Автор книги: Роман Шатский
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц)
Зал притих и смотрел что будет дальше. А дальше незнакомцу принесли его заказ и он начал неспешно насыщаться. Через несколько минут всем надоело смотреть как молодой человек ест и все стали обсуждать случившееся уже не глядя в его сторону .
– Вы не поверите! – Громким шепотом провозгласила вернувшаяся за стол Ильза. – Знаете почему к нему прицепился швейцар?
– Ну и почему? – спросил я.
–Потому что этот парень, – она кивнула в сторону незнакомца, – приехал сюда на коне!
– Что?! – Удивились все мы за столом, и только Мари блаженно улыбаясь смотрела на огонь в камине сквозь вино в своем бокале.
– Да-да! И бросив вожжи швейцару приказал определить коня на конюшню, накормить, напоить и почистить. Мол они проделали долгий путь и оба заслужили хороший отдых. – Сделав страшные глаза закончила Ильза.
–И что на это сказал старший менеджер? – Спросил Леонид.
– А старший менеджер сказал что этот ресторан видел много странных клиентов и еще никто не ушел отсюда недовольным. Приказал швейцару сдать вещи клиента в гардероб, затем найти пару мальчишек посмелее, что трутся на мойке машин, в пяти минутах хотьбы отсюда, выдать им пару щеток, ведра с водой и заплатить за помывку коня. А официантке, подслушивающей неподалеку, приказал донести до повара заказ для коня. Фрукты, овес, воду фильтрованую.
– Ильза, ты чудо, Александр обнял девушку за талию и поцеловал в щеку. Чтоб мы без тебя делали.
– Сидели бы и гадали как остальные, – фыркнула Ильза. Но все видели что она очень довольна похвалой.
– Ну ладно, махнул ладонью я,– давайте не будем уподобляться плебеям и не будем откровенно пялиться на человека. Рыцари вчера закончили войну, и теперь будут снова открывать прием новичков. У кого есть знакомые малыши которых можно будет заслать к ним за определенную плату в месяц?
– А ты не боишься что они тебя услышат? – улыбаясь спросил Сергей.
– Вполне возможно, что они сейчас обсуждают тоже самое, – улыбнулся я, – но подслушивать о чем говорят за соседними слолами это мове тон мон ами.
– Вы обратили внимание как он ест? – вдруг спросила Мари.
Все повернулись в её сторону.
– Я говорю о том парне, чей столик у камина. Он ест так, как будто сидит на приеме у императора. Ни одного лишнего движения, и тем не менее нет ощущения бутафорности. Все по настоящему, такое впечатление что я вижу последний отголосок сгинувшей давным давно аристократии.
– А как же мы? – с обидой в голосе спросила Сакура.
–О! – Мари улыбнулась, – мы богатые дети высокопоставленых родителей. У нас прекрасное воспитание и изумительный багаж знаний. Во всяком случае родители отдали огромные деньги чтобы это было так. Но нет главного , что отличает нас от бывшей аристократии. Духа.
– То есть, когда вошел этот парень, – Ильза кивнула в сторону камина, – ты сразу поняла что в нем есть то , чего нет у нас?
– Не у всех, – шепнула Мари, – Ты не злись Ильза, просто посмотри: столик, белая скатерть, хрусталь, шпага. не хватает только пары борзых и картина была бы полной. Нас всех учили ходить прямо, поднимать голову, мы так и делаем, но посмотри как сидит и двигается он, не сказать что проглотил спицу, но сколько величествиности, даже официант и остальные служащие заметили.
– На мой взгляд это просто снобизм, а официант и иже с ним выпрашивают чаевые.
– Неа, Ты неправа, – мотнула головой Мари, – прислуга не рабы, они будут улыбаться, но не кланяться, если ты не заслуживаешь этого поклона. И официант скорее плюнет снобу в борщ, чем будет обслуживать его с таким видом, будто сам как минимум князь. Вот ты Сакура, как и все мы знаешь несколько языков, но только ты училась на ин. язе и знаешь не только разговорный но и классический, так?
– Да конечно, – ответила девушка, – к чему ты клонишь?
– Я хочу чтобы ты подошла к нему и заговорила с ним на классическом французком языке.
– А почему именно французкий?
– В Российской Империи, считалось что французкий язык очень романтичный.
– Мари, – накладывая себе балык на тарелку спросил Леонид, – а при чем тут Российская Империя?
– Я так хочу, – мечтательно протянула Мари, – я просила день подарть мне вечером сказку…
– Понятно, – сказал я и подумал, что будь я на месте ДНЯ , я бы тоже не смог отказать Мари.
– Сакура, – обратил на себя внимание Максим, – если решишь пойти, то подожди пока он доест.
– Само собой, Патриот. А что ты сегодня такой задумчивый?
– Скоро бал у Змей. Мы приглашены.
– Не люблю я эти балы, – сказал Александр, – После них часто меняется стабильность не только в игре, но такое ощущение что и в реальном мире.
– То есть? – заинтересовался Сергей. – Я обычно остаюсь в клане за главного пока вы все гуляете на балу в течение недели. Что можно делать там так долго?
– Сереж, ты прекрасный теоретик и неплохой ученый, – улыбнулся я, – но там политика. первые пару дней все присматриваются друг к другу, может несколько некрупных сделок. Потом поступает какое нибудь грандиозное предложение и снова пару дней на обдумывание, сбор информации, что можно урвать для себя и зачем это нужно предложившему. И вот тут начинаются крупные частные сделки. При чем не только виртуальные, но и по рельному миру. Например наш завод по созданию чипов сейчас пренадлежит не всемирному правительству а частной компании Тера и Ко. И если об этом прознает мировое правительство то полетят головы.
– А откуда это знаешь ты?
– О, эта такая страшная тайна, что неудивительно, что её знает весь город.
– Я впервые слышу – поразился Сергей.
– Ты просто не интересуешься политикой – улыбнулась Мари.
– Как будто ты интересуешься, – проворчал Александр.
– Ты прав, политика мне малоинтересна, если на неё смотреть как на перетягивание каната, но если на неё смотреть как на огромную головоломку, кусочки которой постоянно изменяются, то вот с этого ракурса политика мне очень интересна. Иногда я даже не стараюсь понять кто и зачем дергает за ниточки, а смотрю как изменяется узор на ковре.
– на каком ковре, – спросил Сергей?
– политическом, – ответил Максим. – ну что господа и дамы, давайте еще по одной?..
Спустя минут десять поедания пищи и пития алкоголя Сакура дозрела до разговора с незнакомцем.
– Значит так, – начала она, – сейчас я подхожу к нему, мы мило общаемся минут десять пятнадцать. В это время вы продолжаете есть и не коситесь в нашу сторону. Договорились?
Мы все покивали. – Отлично, теперь 2 вопроса. первый – на какие темы мне с ним говорить и не говорить. и второй, кто со мной в туалет сходит?
– Познакомишься и задвинь тему литературы, поговори с ним о стихах. Не спрашивай откуда он и куда направляется, спроси его про дождь и листья в осеннем лесу, – попросила Мари.
– Знаешь , милая, – сказала Ильза, – иногда я настолько тебя не понимаю, что мне хочется проверить нет ли у тебя щупалец.
– Пригласи его на танец, – сказал я, – посморим как танцуют осколки аристократии.
– Ну что же, с первым вопросом решили, что со вторым? – напомнила Сакура.
– Я схожу. – Поднялся Леонид, и на наши вопросительные взгляды ответил, – я тоже хочу в туалет, только и всего.
– Как мило, – сказала девушка, выбираясь из-за стола, – ты подержишь мою сумочку пока я буду в дамской комнате?
– А ты мне что подержишь?, – предлагая локоть спросил Рыцарь.
– Наглец и нахал, – прокоментировала Сакура, но лапку на локоть все же положила.
В это время незнакомец знаком подозвал официанта и, чтобы не мешать убирать со стола или просто размяться, сделал пару шагов к камину. Затем выбрал пару поленьев и, подложив в огонь, взял в руки кочергу. Немного поворошил угли, чтобы пламя быстрее набросилось на новую пищу и, отложив инструмент, вернулся к столу. Там он налил себе еще один бокал темно красного вина и, повернувшись в полоборота к камину, стал стоя смотреть на огонь, что – то тихо мурлыкая себе под нос.
“Такое впечатление, что он дома, а мы у него в гостях”, усмехнувшись подумал я. “Вот ведь наглец.”
– Он и правда как дома, – подтверддила мои мысли Мари. – Ты только представь на минуточку, молодой хозяин замка вернулся домой, отчитал одного слугу за нерасторопность, приказал высушить вещи. Затем прошел в обеденную залу и другой слуга, довольный тем что хозяин снова дома, старается угодить ему, просто потому что ему нравится служить у него. Вот он накормил хозяина поместья, и тихо удалился , чтобы не мешать. Ведь хозяин чем то встревожен. Что он видит в отблесках пламени? Новые победы и поражения? Новую скорую разлуку с домом? Смерть близких? Посмотри как он постукивает пальцем по бокалу.
– Знаешь, Мари, – задумчиво сказал я, – даже несмотря на то, что мне очень хочется с тобой согласиться, я, пожалуй, однажды тоже поищу щупальца у тебя под одеждой…
Конец Интерлюдии.
Глава 4 .
Я сидел пил вино и думал о сегодняшнем экзамене. Образ переделаного гардемарина пришел сам, пока я в очередной раз правил кромку клинка. Дальше дело техники. Договорился с молодежью на ипподроме, что за небольшую плату они научат меня держаться в седле за пару месяцев. Молодеж решила подойти к делу с выдумкой и сначала научила меня убирать за конем, потом мыть коня и запрягать – распрягать коня. И только удостоверившись что наука освоена показали как правильно взбираться на эту живую гору мышц.
Конь меня любил, я коня боялся. Ну правда. Я же не знал что понравлюсь ему, вообще не думал об этом. Не кусает не лягает при помывке и уже благодарность мою заслуживает. А про какие то более теплые отношения я не думал. Это девчонки с ипподрома, те что лошадок выгуливают, сразу заметили. Говорят, что Посейдон абы кому не позволит себя чистить, а уж тем более смирно стоять не стал бы пока я ползаю по нему. В общем с конем мне повезло.
Одежду под образ заказал у девчонок с фабрики, они бедолаги и так живут на городских да областных заказах, так что за небольшие деньги согласились с радостью пошить несколько шмоток.
Пару раз глянул в сторону столика , за которым сидели мои учителя. Такое впечатления что они меня вообще знать не знают.
Конечно, я ожидал повышенного внимания, и все же ноги немного подрагивали когда сел сел за стол и попросил разжечь камин.
По замыслу моих экзаменаторов я должен просидеть до полуночи или пока они не подадут мне определенный знак. Знака не было, до полуночи еще чуть меньше часа. Чем себя занять я определенно не знал, поэтому я стоял у камина, смотрел в огонь и вот уже десять минут тянул один бокал вина.
– Простите, – раздался сзади прятный женский голос, – вы говорите по французски?
Вопрос был задан на классическом французском языке, и я не особо задумываясь, зачем кому-то понадобилось поговорить со мной на языке Дюма, автоматически ответил как на уроках Жанны Ивановны.
– Конечно, мадемуазель. Я чем-то могу помочь?
– Меня немного утомила наша шумная кампания, и мне хотелось бы посидеть возле камина, вы позволите? – Чудесное создание в синем платье очаровательно улыбалось мне в лицо. Честно говоря я немного растерялся. Да, мне было скучно, но здесь я себя чувствовал как студент на экзамене и я не знаю кто эта девушка. Когда я вошел, она действительно сидела в компании ребят и девушек примерно моего возраста, или чуть младше, но я не поручусь что это не очередная проверка своего ученичка. Уж на что способны мои преподователи я знал очень даже неплохо…
Я аккуратно поставил бокал на стол и развернув стул впол оборота к камину и вполоборота к столу предложил девушке присесть. Затем обошел стол и сел зеркально напротив неё. И вот о чем говорить? По всем законам я должен предлагать ей напитки и вообще развлекать беседой, но девушка только что из-за стола и устала от бесед, по её словам. Однако просто так сидеть как-то неудобно.
Я молча налил вина во второй фужер и подал его девушке. Захочет – выпьет, не захочет – я в любом случае предложил. В молчании прошло несколько минут, но никто из нас не проронил и слова. Огонь в камине уютно потрескивал и помогал мне успокоиться и настроиться на дальнейшую проверку. Оркестр начал играть очередную медленную композицию и тут девушка, повернув ко мне хорошенькую головку, спросила.
– Вы танцуете?
– Да, – ответил я, все больше убеждаясь , что это очередная проверка, – разрешите ангажировать вас на танец?
– С удовольствием, улыьнулась блондинка и поставила бокал на стол. Я отцепил от пояса палаш, положил его на стул и подал руку девушке. На пятачке около оркестра уже медленно крутились несколько пар, такчто мы свободно вписались в обстановку не вызывая ажиотажа. В нашу сторону косились, но не более того.
После танца, во время которого девушка все так же не произнесла ни слова, я вернул нас к столику и решил наконец познакомиться.
– Скажите, прелестное создание, как вас зовут?
– О! Довольно нескромный комплимент, но все же я отвечу. Сакура. А как зовут этого пркрасно танцующего незнакомца? Девушка поправила рукав платья и снова посмотрела мне в глаза.
– Роман, – спокойно ответил я, – здесь и сейчас просто Роман.
– Как интересно, а скажите Роман, как вы относитесь к поэтическим вечерам?
Довольно интересный вопрос, не правда ли? С учетом того , что Жанна Ивановна учила меня классическому языку по литературе 18 – 20 веков, включая как прозу так и поэзию, я готов был отдать левую руку, что девушка подсадная.
– К сожалению я не великий знаток, – ответил я тем не менее, – мне не стать критиком, я просто наслаждаюсь поэзией, если она достойна того чтобы ей наслаждаться. А к чему такой интерес, позвольте спросить.
–Ничего личного, Роман, – девушка немного смутилась и мило покраснела одними щечками. – Просто камин, медленный танец, все это настраивает меня на поэтический лад.
– Вы желаете почитать стихи или просто обсудить известных поэтов?
– Вы знаете, всего понемногу. – Девушка опять смотрела на весело потрескивающий огонь в камине.
– Желание дамы – закон, – улыбнулся я . – Как вы относитесь к ‘Стихам в прозе’ Стефана Малларме?
– Вы знаете, отрицательно. – Ошарашила она меня в очередной раз. – Мало того что я итак с подозрением отношусь к поэтам символистам, так к тому же произведения этого поэта даже гениям литературы кажутся непонятными. Лев Толстой писал: “Я прочитал несколько стихов С. Малларме. Все они лишены любого содержания”. Наверное, “Бессмысленным сонет назвать нельзя (речь идет о стихотворении “Господин”), и если бы Толстой захотел его понять, он бы, очевидно, понял – тем паче читая языком оригинала. Но, наверное, не захотел. И был по-своему прав: разгадывание стихов больше похоже на салонную игру, чем на приобщение к высокому искусству”. У меня есть замечательная знакомая, которая наоборот любит загадки в любом их проявлении, но к счастью я человекк немного другого мировоззрения…
Мы перескакивали с одного поэта на другого, затронули французов, немцев, англичан. Много говорили о русской поэзии. Я понял что мне действительно интересен этот диалог, да и девушка, которую я поначалу посчитал за избалованную красивую куколку, а затем за очередную проверяющую моих знаний, обладала недюженным умом и умела отстоять свои позиции.
Время приближалось к полуночи и я, подозвав официанта, попросил счет. Официант принес счет и считывающий прибор. Тут надо остановиться и пояснить, что наличные хоть и находились еще в обороте, но немного. А чип, вживленный каждому человеку имел свой регистрационный номер, который большинство людей использовали как кредитную карту. Достаточно поднести прибор к правой руке или голове и вы отдаете или получаете ту сумму которая отображается на приборе. Однако я сегодня решил удивлять до конца, и достав из кармана пачку евродолларов отсчитал положенную сумму плюс неплохие чаевые.
Официант поклонился и проходя мимо выхода кивнул кому– то у дверей. Я догадался что он таким образом дал понять швейцару , что я собираюсь уходить, дабы мне подвели коня ко входу в ресторан.
Посмотрев на часы, отметил что у меня еще 4 минуты и неторопясь помог Сакуре встать
– Позвольте я провожу вас к вашему столику, – подавая руку обратился к девушке.
– Благодарю, – ответила она пальчиками опираясь на мою ладонь.
Подведя девушку к её столику,и еще раз поблагодарив за приятную беседу, я поднял ей руку на высоту её плеча(выше нельзя по законам этикета, а ниже мне не хотелось сильно нагибаться) и , немного наклонившись коснулся губами материи платья на тыльной стороне её ладони. Затем выпрямился, немного отодвинул стул от стола, помогая присесть и посмотрел на ребят сидящих за столом.
– Господа, – спокойный наклон головы в сторону парней, – Дамы, – еще пара наклонов, потом молча развернулся и пошел в сторону выхода.
У дверей меня ждал швейцар с моим плащом и перчатками. Одевшись я подошел к коню, взобрался в седло и поблагодарив швейцара тронул бока коня. Отъезжая я услышал как часы в ресторане начали бить 12 часов.
– Что скажешь Сакура? – мы видели ваш танец , это было идеально, никогда бы не подумал что ты умеешь так плавно ступать, а что с остальным? как он в целом? – посыпались на меня вопросы.
– Скажу так ребята, – ответила я, – я благодарна судьбе за то, что у тебя Николай сегодня день рождения, я благодарна Мари, за её идею поговорить с этим, поистине осколком аристократии. Я просто рада что побывала в маленькой сказке, где нет грязи, а только что– то чистое, светлое и так далекое для меня.
Все посмотрели на меня с удивлением.
– Так может догнать? – озвучил Максим вопрос, появившийся почти у всех одновременно. – Познакомимся нормально и пусть остается в нашей кампании, если он так хорош.
– Не надо, – сразу ответила я, – часы бьют 12, сказка закончилась и я не хочу разочаровываться. – Еще раз спасибо тебе Мари.
– Спасибо дождю, – ответила Мари и впервые за долгое время улыбнулась мне по настоящему. Как– то всей душой, как сказали бы наши бабушки и дедушки…
Интерлюдия
…– Скажите, дорогой Серафим, сколько вы заплатили персоналу, чтобы они не обращали внимания на выходки нашего ученика? Про сумму уплаченную за камин я вообще слышать не хочу.
– А, драгоценная Юлия Владимировна, бросьте. – Даже борода не могла скрыть широкую улыбку богатыря.
– Какие деньги? Старший менеджер – мой ученик, я только попросил об услуге и предложил выходные позаниматься бесплатно индивидуально…
Конец интерлюдии.
Глава 5.
На следующее утро как обычно сделал зарядку, поел и отправился на вокзал. “Сегодня отличный день для вступления в армию сынок”, пробормотал сам себе я. На вокзале меня ждали все мои преподаватели за последний год. Вчера перед походом в ресторан меня письменно уведомили о том, что если придут провожать,– значит экзамен сдан. . Стоянка поезда 25 минут, когда я пришел на перрон поезд уже стоял.
Юлия Владимировна с Жанной Ивановной украдкой смахивали слезы, Людмила Федоровна и Александра Юрьевна ненавязчиво прижимались к Серафиму. успев за 10 минут наобниматься(чего уж там, вдруг последний раз видимся) я вошел в вагон, занял свое место у окна и помахав отъезжающим назад людям, открыл конверт с адресом места назначения. Часть ?… Н-кого города. Я поправил завернутый в мешковину палаш и стал смотреть на мимо пробегающий город. Ну что же, Петр Васильевич Куропаткин, посмотрим чему вы меня научите…
Спустя еще 2 года…
Вернулся домой из армии… такое ощущение судя по уровню пыли, что только на выходные в лес на рыбалку съездил. Это конечно хорошо, что соседка не забывала поливать мой лимон, но зачем было так часто убираться? Вот где я сейчас денег возьму на благодарности… Скинул рюкзак на пол, и первым делом – душ.
***
Про армейку почти ничего рассказывать не буду. Попал в нормальную вроде бы часть, во всяком случае дедовшины как таковой не было. Было просто тяжело, особенно первые полгода. Скажу без иронии – потели даже яйца. Но ничего – втянулся. А там появилось время на более близкое знакомство с бывшим боевым другом Александры Юрьевны. Петр Васильевич был зам. ком. дивизии и значит времени свободного у него было немного. Он просто выделил мне свободное время, дал двух бойцов из развед. роты и отдал им приказ: научить барана чему– нибудь! Парни козырнули и стали учить. Оказывается Серафим меня щадил, но не сильно. Господин Куропаткин неизменно интересовался об успехах, а раз в пол года проверял сам. Первый раз, когда он появился на плацу, где меня гоняли бойцы, он пару минут посмотрел на мои потуги отбиться от двух бойцов(почему – то они сразу начали меня учить защите от нескольких противников), грустно покивал и напомнил, что эти двое через пол года уходят в запас, и оставшиеся полгода я буду заниматься с ним лично. Хотя , вот именно сейчас, он не видит смысла тратить свое время.
После ухода зам.ком.дива Парни переглянулись и задумались. Потом один из них ушел в сторону казарм,второй начал непростой видно для него разговор:
– Хм… Филатов ты вообще что за зверь?
–Не понял товарищ старший сержант.– посмотрел я на него удивленно.
–Вот и я не пойму. Сначала мы решили, что ты чем то неугодил Куропаткину, и он в целях проучить тебя отдал приказ повалять тебя в грязи месяцок. Потом вызвал меня на ковер и спросил о твоих успехах, и вот тут пришла совсем другая мысль. Я решил, что дело не в наказании и тебя действительно стали учить, чтобы подтянуть до уровня среднего бойца нашей доблестной развед. роты. И что же я слышу сегодня? – Старший сержант Громов поднял указательный палец вверх – А слышу я, что после моего дембеля, ты будешь учиться у лучшего из разведчиков, о которых я слышал, читал или смотрел . Так вот что я тебе скажу, отныне и до моего дембеля мы будем гонять тебя так, чтобы Куропаткин остался доволен. Мало того, я сделаю все, чтобы остаться в части еще и до твоего дембеля, потому что поучиться лично у замкомдива это должно быть что – то запредельное.
Я немножко ошалел от этого монолога. Нет, конечно, я знал, что Громов и Климов были золотые медалисты среди юниоров сразу по нескольким видам боевых искусств, и что в армию они пошли для того, чтобы потом с легкостью устроиться начальниками охраны в каких – то крупных кампаниях. Но я точно не ожидал , что они настолько одержимы этой своей боёвкой.
– И еще , чтоб ты знал. Климов сейчас наверное уже звонит своему тренеру и интересуется чем тебя кормить следующий год, и конечно просит кого нибудь отправить в часть его конспекты с программами для подготовки тебя до приемлемого Куропаткиным уровня.
– Почему на год?
– А ты думаешь только я хочу позаниматься у замкомдива? Да вся наша рота спит и видит Рома, что тренер у нас сменился. Это вас может этот обленившийся поляк устраивает, а мы не просто так в разведку просились. И поэтому я сейчас наступаю себе на горло и очень тебя прошу, замолви слово перед теми кто просил за тебя Куропаткина, чтобы меня и Клима тоже взяли в ученики.
– Я позвоню сегодня, – ответил я, – но не знаю как сложится.
– Ты уж будь поубедительнее…
Еще через полгода я удостоился чести быть битым лично Куропаткиным Петром Васильевичем. Громов с Климовым, вылизанные донельзя, стояли все это время навытяжку в пяти метрах от нас.
Пока он пятнадцать минут подметал мною плац, лица Грома и Клима становились все мрачнее. Тем не менее пришедший в хорошее расположение духа после валяния меня любимого, Куропаткин буркнул: “годен”,– и пошел в сторону своего кабинета. Мои преподователи совсем приуныли. Странно я ведь был довольно убедителен, когда просил Александру Юрьевну и Серафима замолвить слово еще за пару бойцов.
– Да и еще – Майор пройдя десять шагов обернулся – Вы двое полгодика с Филатовым в одной упряжке. Хорошо стояли.
– Служу мировому порядку! – Рявкнули сержанты. Я по глазам видел, что парни счастливы как коты добравшиеся до валерьнки.
– Ну– ну – Хмыкнул Петр Васильевич и ушел.
– Филатов – сзади раздался страшный шепот – ты лучший! – После чего я был подхвачен за руки – за ноги и отнесен в казарму под общий хохот…
Мои занятия с Петром Васильевичем были похожи на экстримальное фехтование и попытку выжить одновременно. Занимались мы и в помещениях и на плацу, но больше в закрытых помещениях. Стоило мне разорвать дистанцию чуть больше 7 шагов, как в меня летел стул, книга, куртка, все что угодно , в зависимости от того где проходил урок. Если занятия проходили на плацу, то в меня летели только деревянные ножи, поэтому на плацу было проще всего.
Сначала я просто уворачивался и старался выжить до конца тренировки, но последнюю пару месяцев майору приходилось попотеть , чтобы загнать меня в угол. Естественно до его уровня мне было как до Солнца, естественно каждый раз заканчивался моим проигрышем, но во – первых мой палаш больше не улетал от меня во время тренировки и я перестал умирать каждый день просыпаясь по утру. А , поверьте, если вы начнете чем – то всерьез заниматься(боевые искусства, качалка, да просто бег), каждое утро будет встречать вас болью, во всяком случае поначалу.
Что Майор придумал для Климова с Громовым я не спрашивал, падали от усталости мы все одинаково…
***
Помывшись в душе и приведя себя в порядок, посмотрел на часы. Время к полудню,надо бы отзвониться на завод и конечно узнать как дела у моих бабушек и одного дедушки=) Пока загружается мой старенький компьтер (а за 2 года армии он устарел еще больше, все таки 5 лет это долгий срок), я достал из сумки прихваченые в магазине по дороге домой продукты и выложил все на стол. Так… хлеб, масло, пельмени, кусок мяса, немного овощей и зелени. Ну что же – жить можно, ближайшие пару дней.
Сделал салат, закинул вариться картошку и набрал номер Юлии Владимировны.
– Алло – услышал знакомый голос в трубке. – Я вас слушаю, не молчите.
– Добрый день Юлия Владимировна. Это Роман Александрович Филатов. Я вот вернулся сегодня.
– Какой Роман Александрович? Я таких не знаю. Не звоните больше сюда, а то я в полицию позвоню! – и короткие гудки.
Я непонимающе посмотрел на трубку телефона и решил позвонить сразу Серафиму.
– Да?
– Добрый день Серафим . Это Роман Филатов.
– А, Роман Александрович! Вернулся значит? Очень рад. – В голосе чувствовалась приятная теплота и искренняя радость. – Ты женщинам нашим звонил уже?
– Да… только меня почему то не узнали. – пожаловался я.
– Ты подходи через часик ко мне в зал. Расскажу кое что. И палаш не забудь, проверим не забыл ли все пока в армии отдыхал.
Куча непоняток. Ну ладно, пока подкреплюсь и отзвонюсь родителям. Родители были крайне рады моему возвращению и убедительно просили появиться вечером на праздничный ужин.
Примерно через час Серафим сжал меня в своих могучих обьятиях и предложил немного размяться. Я улыбнулся, думая удивить моего первого наставника, однако стоило мне достать клинок и встать в стойку как Серафим, стоящий в паре метров напротив меня – пропал. Просто взял и исчез, и в следующий момент интуиция, приобретенная благодаря постоянной бдительности в армии, взвыла об опасноти. Я ничего не успел сделать, ну может слегка пригнулся и не более того.А затем получил внушительный пинок под зад и пару касаний фламбергом по ногам.
В общем удивился я сам.
– А ты неплох, – задумчиво произнес Серафим.
– Шутите? – горько улыбаясь спросил я.
– О, не в коем случае. Я просто проверил твой уровень и теперь знаю с чего мы возобновим наши занятия, если ты непротив.
– Я только за – уже просто улыбался я, – а вы меня так научите?
– ТАК не знаю, но чему ибудь научу – в ответ улыбнулся он, – Ну что же -продолжим.
И мы продолжили и продолжали следующие полтора часа сменяя спаринги короткими отдыхами и упражнениями.
В конце тренировки мы ОБА! (раньше потел только я) отправились в душевые кабинки. Смыв с себя пот и одевшись меня пригласили на легкий ланч. Присев у небольшого столика на деревянный табурет я хотел узнать так многое и не знал с чего начать. Поэтому я просто сидел, пил свой чай и помалкивал. Серафим прошелся ладонью вдоль своей бороды и откашлявшись пророкотал:
– Тут такое дело Роман… Все мы уже в курсе что ты приехал, мало того мы были в курсе уже давно, считать все таки еще не разучились, но!.. После того как ты уехал дамы заскучали. Я не знаю с чего там у них началось, но они решили открыть своеобразный кружок по этикету. Там не было ничего такого, просто нормы приличия, танцы, языки. Расширение кругозора в общем. Тем не менее это очень не понравилось нашим органам правопорядка или еще кому. Не знаю отчего, но кружок был обьявлен антиполитической организацией и закрыт. Дело было громкое, на бедных старушек валили многое, и по большей часи несправедливо. Хотя вынужден признать что разговоров о политике было у них много. А с учетом того, что Александра Юрьевна учила ребят ДУМАТЬ, то разговоры, я уверен, продолжались и вне кружка.
– Вы хотите сказать что теперь меня игнорируют для моего же блага?
– Абсолютно верно – качнул головой богатырь, – за всеми ребятишками входившими в состав “антиполитической организации” усилен контроль. Тем более за преподавателями.
–Вы– то сами не боитесь, что за вами придут? – спросил я отставляя чай в сторону.
– Со мной Бог, – с достоинством ответил он, – а значит мне грешно бояться тех, кто против меня. Мне всех любить надо… Не всегда получается – добавил он после небольшой паузы.
– Вообще то, – сказал я, – вас могут упрятать только за эти слова.
– Ну ты же не пойдешь доносить? – Хитро прищурился Серафим. – Или ошиблись мы в тебе?
– Нет, – спокойно ответил я – Не ошиблись Серафим. Могу я как – то помочь?
– Ты, сперва обратно на работу устройся, походи ко мне на тренировки, будешь помощником… младшим. А там посмотрим – поглядим.
– Здорово, – улыбнулся я. – Вам оставить электронный адрес, чтоб вы мне расписание занятий скинули?
– На неделе зайдешь сам и заберешь. Не люблю я эти сети. – Серафим поднялся из-за стола– пойдем провожу до дверей, сейчас у меня группа должна подойти дневная.
– Да -да, конечно , – я тоже поднялся – а с кем мне дадите работать? Если младшая группа, – значит дети?
– Нет. Дети это самая большая ответственность. Будешь заменять меня на занятиях по физическим нагрузкам у мужиков. Они и сами с усами, но ты поглядывай.
– Понял.
– Ну, бывай, – Серафим еще раз обнял меня. – Рад что ты вернулся…
Вечером у родителей вспомнил, что такое настоящая домашняя пища. Мама плакала и причитала, сестра поглядывала на мои плечи и руки, а отец пару раз ткнул кулаком в пресс. Да – да, там где когда то был животик, сейчас можно было спокойно посчитать все кубики. Засиделись почти до утра, так что ночевать я остался в теплой семейной обстановке. На кухонном полу. Сестра забрала нашу комнату в свое безраздельное пользование.
На заводе меня восстановили без проблем. Девочки в отделе кадров не менялись, так что почти сразу узнали меня и, немного пококетничав, оформили все документы. Уже на следующий день я вышел на работу. Еще через несколько дней зашел к Серафиму и получил расписание занятий. Итак я должен заменять мастера в среду и пятницу с 18: 00 до 22: 00 и за это бесплатно занимался с ним по субботам с 14:00 до 16: 00. Утренний и вечерний комплексы упражнений тоже прилагались.
