Текст книги "Цейтнот"

Автор книги: Роман Папсуев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 26 страниц) [доступный отрывок для чтения: 10 страниц]

В конце концов, какое значение имеет моя антипатия к этой дурочке? На работе это никак не скажется. Я сделаю свое дело спокойно и педантично. И мои чувства тут ни при чем.

Прикрепив флягу к поясу, я закинул на плечо автомат и отправился за группой к фальшивой Улуру.

ТАНЗАНИЯ. КОРОЛЬ.

Иногда мне очень хочется нарушить Правила. Сделать что-то не так, как заведено, ошарашить Белых, устроить им крайне неприятный сюрприз. В такие моменты у меня просто руки чешутся подстроить какую-нибудь каверзу, чтобы Белый Игрок вообще никогда не совался на Землю. Но, увы, я не мог этого сделать.

Черные гордятся тем, что, в отличие от Белых, никогда не нарушали Правил. Наверное, в этом и заключается моя несвобода. Невозможность принять ошеломляющее врага решение, выбрать хитроумную тактику, переворачивающую все с ног на голову… Впрочем, свою потребность в нарушении правил я с лихвой компенсировал, играя на Земле роли полководцев и советников. Я не раз видел, как нетривиальные решения помогали добиться победы даже в самой безнадежной схватке.

Но вот в Игре я подобных шалостей позволить себе не мог. Здесь я связан Правилами по рукам и ногам.

Например, почему бы просто-напросто не заминировать тут все и взорвать к чертовой матери, чтобы Белым негде было высаживаться. Нельзя. Нужно играть честно. Удивлять нам запрещено. А вот Белым, видимо, можно.

Они удивили меня и на этот раз. Потому что, стоило мне зайти во дворец, я сразу же увидел и Ключ, и Хранилище.

Во дворце оказался всего лишь один-единственный колонный зал. Огромный, мраморный, темный, искусно расписанный и украшенный барельефами. В воздухе плавал удушливый запах тлена, и этот мрачноватый тронный зал походил на некрополь. У противоположной стены стоял деревянный трон, по бокам от которого фрески изображали двух грифонов. Над троном высились рогообразные выступы, типичная минойская деталь, которую обычно называют «рогами посвящения». Эти рога и были Хранилищем. А на сиденье трона лежал сияющий разными цветами огромный камень – Ключ.

Такого просто не может быть! Я тщательно просканировал зал, ожидая какого-то подвоха. Но ни ловушек, ни тайников я не обнаружил, да и интуиция подсказывала, что никакой опасности впереди нет. Чудеса.

Я медленно двинулся к трону, внимательно рассматривая фрески на стенах зала. Они изображали какие-то тошнотворные сцены, основным мотивом которых была смерть. Мучительная, судя по жутким гримасам умирающих людей, и разнообразная, судя по огромному количеству всевозможных казней.

Опять Белые намекают на нашу скорую гибель. Как-то нелогично, учитывая, что при этом дарят Хранилище и Ключ. Именно дарят, поскольку по Правилам они могут защищать их как хотят. А тут – просто игра в поддавки…

Я взял Ключ в руки и задумался, глядя на переливающиеся грани артефакта. Выходит, вот в чем дело. Вот они, «адекватные условия», о которых говорил Игрок. Теперь все становится понятным. Условия действительно вполне равные.

Белые атакуют в четырех местах, но при этом они выставляют Ферзей в качестве Стражей и фактически отдают нам даром Ключи и Хранилища. Это, разумеется, существенно повышает наши шансы на победу… Но…

Черт побери, значит, на всех Клетках ждут Ферзи! Надо предупредить ребят…

Не успел я об этом подумать, как принял сигнал от Реджи.

«Ригес! Как у вас обстановка?»

«Ну, наконец-то! Почему вы не берете трубку?»

«Утопили телефон в реке, никто из нас не в состоянии его починить».

«Что произошло?»

«Стражи».

Как лаконично…

«Все в порядке, надеюсь?»

«Нет».

Сердце ухнуло куда-то вниз. Я сел на ступеньки перед троном. Реджи некоторое время молчала, затем пояснила:

«Эл погиб».

Я выругался. Потеря Слона накануне Прорыва! Как Реджи это допустила? Ладно, пока не буду ее допрашивать, оставим детали на потом.

«Вы вышли к Клетке?»

«Да. Только что сражались с третьим Стражем».

«Ферзем?»

«Как ты узнал?»

«Белые на всех Клетках выставили Ферзей. И, если третий Страж погибает, они дарят нам Ключи и Хранилища. Это, судя по всему, часть сделки между Игроками. Ты уже нашла Ключ?»

«Пока нет, сначала хотела связаться с тобой».

«Что ж, тогда найди Ключ, закрывай Клетку и готовься к Прорыву. Мне нужно связаться с остальными, поэтому в следующий раз поговорим уже после Прорывов».

Что бы еще ей сказать? Каким советом помочь? Ничего, кроме банальностей, в голову не лезло.

«Будьте осторожны, Реджи. Удачи…»

«Вам тоже».

Я прервал контакт и обхватил голову руками. Все складывается не так удачно, как я рассчитывал. Реджи справилась с Ферзем, но умудрилась потерять Слона, и это существенно бьет по ее позициям. Что касается остальных групп, то я очень сомневался, что им удастся одолеть Ферзей. Высшие Фигуры есть Высшие Фигуры.

Конечно, процедура вызова через Эфир отнимает много сил, но их оставалось достаточно, поэтому я решил не тратить время на спутниковый телефон. Первым делом я вызвал Алвикана.

Он отозвался сразу. Оказалось, что они уже столкнулись с Ферзем и сумели его одолеть, но при этом Наталья и Эксуф были тяжело ранены. Кан пока не искал Ключ, поскольку после боя с Ферзем они со Степаном занимались исключительно пострадавшими. Услышав, что Ключ скорее всего окажется на самом видном месте, недалеко от Источника, Алвикан не стал скрывать радость, пообещав в ближайшее время закрыть Клетку и готовиться к Прорыву.

Что ж, прекрасно. Может быть, я сгущаю краски и не все так плохо, как кажется. Надо только связаться со Скафом…

«Скаф, ты меня слышишь?»

Тишина. Я напрягся, добавляя энергии.

«Король, я сейчас не могу».

Уловив его послание, я тут же обрубил контакт. Да, похоже, время для сеанса связи выбрано неудачно. Скаф сейчас не может ответить, потому что сражается…

БРАЗИЛИЯ. КОРОЛЕВА

Взглянув на Шкалу Силы, я потянулась, разминая плечи, и уселась рядом с Таней.

– Что ж, с Ригесом связалась, отчиталась…

– С кем? – удивленно спросил Леша.

Я смущенно улыбнулась.

– С Анатолием. Ригесом его звали во времена Атлантиды.

– Ого, – протянула Таня. – Расскажешь?

– Не сейчас, ладно? – Я взяла в руки рюкзак. – Я очень устала.

Таня пожала плечами, расстроенно вздохнув.

– У нас еще минимум два часа, – сказала я, доставая сухой паек. – Подкрепитесь пока, поболтаем потом.

Наш улов пропал, когда лодка перевернулась. Мясо капибары тоже. Остались только сухие пайки, которые мы предусмотрительно взяли с собой еще накануне путешествия. Этого вполне хватит.

Леша пока с трудом двигал правой рукой, но не подавал виду. Я его все-таки недооценила. Всю дорогу считала, что он недостаточно подготовлен для ликвидации Прорыва, а он умудрился меня удивить. Выдержать удар Ферзя, выжить, да при этом еще и спасти Татьяну… Нет, определенно, в этом мальчике задатки великого мага.

Они молодцы оба, не растерялись, помогли. Пожалуй, неизвестно, как завершился бы поединок, если бы не их помощь. Больше всего меня удивляла их отвага. Непонятно, чем она вызвана – то ли глупостью, то ли природной, врожденной храбростью. Совсем недавно они казались раздавленными смертью Элфаса, и вдруг такой странный героизм. Они ведь здорово рисковали, отвлекая Ферзя. Неужели они этого не понимали?

А если понимали, то почему же вступили в бой? Им что, жить надоело? Элфас-то отправился в «Ящик», а куда отправятся эти двое после смерти, не знает никто. Неужели их не пугает неизвестность, связанная с окончанием жизни? Меня бы пугала…

Обсуждать этот вопрос с ними не хотелось, особенно сейчас, накануне битвы. Разговоры о смерти вряд ли помогут им при ликвидации Прорыва, скорее наоборот. Так что придется гадать. Нет, определенно, люди весьма загадочные существа. Сложные…

После разговора с Толей я отправилась в Храм и без труда нашла Ключ и Хранилище. Без труда – потому что смогла почувствовать их силу. Белые все-таки замаскировали ниши, в которых хранились артефакты, но в целом мой Король оказался прав – в Храме не оказалось ни Стражей, ни ловушек, да и сами артефакты Белые могли спрятать намного искуснее.

Я уже поместила Ключ в Хранилище, и, чтобы закрыть Клетку, мне понадобится лишь небольшое мысленное усилие. Но время у нас имелось, поэтому я медлила, полагая, что со мной может связаться кто-то из других групп. Если Клетку закрыть сейчас, то никакие внешние сигналы не пройдут, впрочем, как и исходящие…

– Как же здесь все-таки жутко, – сказала Таня, глядя на мертвые деревья.

– Не обращай внимания, – посоветовала я. – Это дешевый психологический трюк, рассчитанный на то, чтобы вас смутить.

– Да я понимаю, – поморщилась Таня. – Просто после красок живой сельвы эта бурая мертвая биомасса… действует на нервы.

Я пожала плечами:

– Это ваш первый Прорыв. Конечно, действует. Зато, поверьте, дальше будет проще. Потом на декорации Клетки вы вообще не будете обращать внимания.

– Король говорил, что декорации часто имеют большое значение, – заметил Леша, убирая недоеденный паек в рюкзак.

Я кивнула.

– Это так. Иногда Белые подсказывают нам, чего следует ожидать. Но мы анализируем их послания без эмоций – вот что я хотела сказать. Кстати, это мысль! Давайте-ка, пока у нас есть время, подумаем о том, что означает весь этот страшный лес, Храм и статуи.

Они восприняли мою идею без энтузиазма. Таня осмотрелась и, поежившись, сказала:

– Что они означают?.. Смерть, что же еще.

Я улыбнулась.

– Это лишь на первый взгляд. Но статуи изображают живых людей, ведь они стоят. Поверьте, если бы Белые решили изображать смерть, они бы выбрали скелеты, черепа и прочую очевидную атрибутику. Может быть, даже изобразили саму Смерть, с косой.

Леша, насупившись, разглядывал скульптуры, затем сказал:

– Похоже на изможденных, голодающих людей. Так выглядели узники концлагерей.

Молодец, пришел к тем же выводам, что и я. Осталось только определить, какой в этом смысл…

– И правда, – поддержала Таня. – Тогда, возможно, мертвый лес означает отсутствие еды? Вроде как засушливый сезон?

– Если так, то проще было бы сделать тут какую-нибудь выжженную пустыню, – возразил Алексей.

– Но пустыня не вписывается в антураж, – упрямо выпятила подбородок Таня. – Мы все-таки в сельве.

– Ну и что? Если мне память не изменяет, Король говорил, что Белые любят парадоксальное оформление Клеток. Ничто не мешает им отстроить посреди ледяной пустыни цветущий оазис или организовать пустыню посреди сельвы. В конце концов, я что-то не припомню, чтобы в джунглях стояли храмы, архитектурой напоминающие греческие.

– Храм, кстати, тоже наверняка имеет значение, – заметила Таня. – Только непонятно какое.

Я вздохнула и сказала:

– С Храмом как раз все понятно.

Они с любопытством уставились на меня, ожидая ответа, и я нехотя объяснила:

– Это Храм Просвещения. Он стоял в Атлантиде до ее гибели. Я не знаю, что Белые хотели нам этим сказать, возможно, они просто намекают на времена Атлантиды, когда мы, Черные, планировали начать миссионерский поход… Если же они имели в виду нечто конкретное, если этот Храм здесь возвели неслучайно, то это скорее всего напоминание мне…

– Напоминание о чем? – поинтересовалась Таня.

– О моей смерти, – спокойно ответила я, глядя на третью колонну справа от входа. – Я погибла рядом с этим Храмом, когда остров погружался в бездну.

Ребята долго молчали. Я никогда не рассказывала им о своей предыдущей жизни на Атле, и сейчас они наверняка разрывались между тактичностью и желанием засыпать меня вопросами.

– Атлантида была прекрасна, – медленно проговорила я, нарушая гнетущую тишину. – Я до сих пор помню ее зеленые берега и черные скалы, прекрасные, стройные постройки на склонах горы, лазурное сияние воды. Широкие улицы, цветущие аллеи, великолепные сады и парки с фонтанами. Огромный, шумный порт в бухте Удачи. Помню, какой восторг я испытывала, возвращаясь после долгого путешествия к родным берегам. Черно-белые шпили дворца, воздушные арки беседок, величественные храмы… Соратники, друзья…

Я замолчала. Так хотелось приободрить ребят. Но рассказ только всколыхнул воспоминания, которые накрыли меня волной раскаленной лавы. Удушающий запах пепла в горячем воздухе… горящие ядра магмы, с треском летящие в воздухе, пробивающие крыши домов, взрывающиеся, как зажигательные бомбы… боль в груди и голове…

– Я все равно не понимаю, при чем тут голод. – На этот раз роль борца с неловкими паузами взял на себя Леша. – Какой в этом смысл? Они что, рассчитывают, что мы подохнем с голода на этой Клетке?

– Это вряд ли, – живо ответила Таня. – Хотя я не отказалась бы от нормальной еды. Сухой паек сложно назвать пищей для гурманов.

Я посмотрела на Шкалу Силы.

– Вот что, ребята. Мне нужно поспать, накопить силы. Внимательно следите за Шкалой. Когда она достигнет девяноста девяти, разбудите меня. Хорошо?

Они кивнули, и я улеглась на жесткую землю, положив под голову свернутый спальник. Закрыв глаза, я сосредоточилась, блокируя возможные сновидения. Меньше всего мне хотелось сейчас увидеть во сне гибель Атлантиды и третью колонну справа от входа, которая меня когда-то раздавила…

АВСТРАЛИЯ. ПЕШКА

– Похоже на рот, – поежившись, сказала Оксана.

Мы как раз проходили возле южного покатого склона, посреди которого, у самой земли, зияла очень широкая вытянутая дыра – прямо как в настоящем Улуру, где под действием времени, ветра и дождя отслаиваются куски песчаника, образуя естественные пещеры.

Впрочем, дальнейшее путешествие вдоль горных склонов показало, что практически все подножие горы изрыто этими пещерами-нишами. Большинство из них оказались неглубокими, но одна заставила нас остановиться. Темный зев проваливался внутрь горы, напоминая туннель с гладкими, оплывшими стенами. Скаф подошел к громадному арочному входу неправильной формы и склонил голову, будто прислушивался к чему-то. Затем развернулся и сказал:

– Это вход. Источник внутри горы.

Мы вошли в тень и сразу почувствовали прохладный ветерок, тянувшийся из черного туннеля. Хорошо – стало легче дышать. Оксана указала на стены:

– Смотрите. Рисунки!

Гладкие стены были покрыты белыми схематичными изображениями каких-то странных сцен. Как жаль, что художественный символизм не мой конек. Белые, разрисовавшие эту пещеру, по всей видимости, копировали стиль австралийских аборигенов, а те были художниками от слова «худо» и понятия не имели, что такое реализм. Как я ни вглядывался в эти белые каракули, так и не понял, что там нарисовано. Вроде бы люди в странных позах. Это все, что я разобрал.

А вот Оксана, похоже, искусствовед.

– Они умирают, – сказала она, указывая на левую стену. – Кажется, от болезней. Смотрите, они корчатся в агонии. И на телах язвы.

Где она там углядела язвы, я не знал. На мой взгляд, это просто нагромождение белых точек, штришков и кружочков. Но Оксана не унималась, переходя от одной группы изображений к другой.

– Здесь нарисован весь процесс болезни. Вот человек здоров и силен, он охотится. Вот он слабеет и роняет копье. Вот он агонизирует от какой-то болезни… все те же язвы. Вот его кожа… распадается… И он умирает. Остается лишь скелет…

– Все это очень познавательно, но, по-моему, мы теряем драгоценное время, – заметил я как можно небрежнее.

Скаф кивнул и отправился в глубь громадного туннеля. Лакаб тронул засмотревшуюся на рисунки Оксану за руку и сказал:

– Пойдем, с изображениями разберемся позже.

Как же, разберемся. И о чем они только думают? Не хватало еще изучать наскальную живопись Белых. Я перехватил автомат поудобнее. Впереди нас ждет Прорыв! Вот о чем надо помнить. Вот к чему следует готовиться. Мне льстило, что Скаф послушал моего совета и не стал тратить время на эти глупые картинки.

Туннель оказался не таким уж и длинным. Уже через две минуты мы замерли у его выхода, ошеломленные представшим перед глазами зрелищем.

Гора оказалась полой, и посреди громадной пещеры возвышалась конусообразная скала, к вершине которой серпантином вела лестница. На первый взгляд узкий пик высотой метров сто, а то и выше. Вокруг центральной скалы располагались высокие красные валуны, а у входа на лестницу стоял алтарь с золотым кругом посередине.

Ничего подобного я в жизни не видывал. Покатые, гладкие своды пещеры напоминали мне чем-то ангарные строения. Из огромного круглого отверстия в потолке пещеры лился свет, золотивший плоскую вершину скалы, на которой Белые, похоже, возвели какое-то здание. О его назначении можно было только догадываться.

Мы медленно двинулись вперед, но не прошли и десяти шагов, как почувствовали боль в затылках.

– Третий Страж, – глухо произнес Лакаб.

Скаф быстро скинул с плеч рюкзак и повернулся к нам с Оксаной.

– Егор, немедленно прячьтесь у стены. Ты помнишь, чему тебя учили.

Да, я помнил. Анатолий как-то сказал, что я лучше всех из ребят умел возводить камуфлирующие щиты. Бесцеремонно схватив девушку за локоть, я потащил ее к стене пещеры. Мы уселись на пол, прислонившись к прохладному камню, и я сосредоточился, шепча заклинание. Когда мир вокруг нас подернулся дымкой, я тихо сказал Оксане:

– Выставь защитный купол, на всякий случай. Мало ли…

Теперь мы с Оксаной в безопасности. Моя сфера невидимости укроет нас от посторонних глаз, а защитный купол, поддерживаемый девушкой, убережет от возможных случайных попаданий. Подобной схеме защиты обучила меня Реджина.

Пока мы прятались, Лакаб и Скаф неторопливо шли к подножию центральной скалы, и вскоре я увидел, как из-за красного валуна вышел третий Страж. Я, признаться, ждал появления очередного ящера, но Белый оказался широкоплечим, высоким и темнокожим человеком. Из одежды на нем была только набедренная повязка и узкий нагрудник, а в мощных руках он держал… Я прищурился, всматриваясь. Ну, конечно. Бумеранг.

Фигуры не стали тратить время на разговоры. Атаковал Белый, выбрав целью Скафа, но Тура ловко увернулся от бумеранга и бросился вперед, что-то негромко сказав Лакабу. Я чувствовал полыхание энергии в месте схватки, но толком разобрать, что происходит, не мог.

Я видел, что Лакаб телепортируется, оказавшись за спиной Стража, однако Белый, похоже, выставил круговую защиту и даже не обернулся, когда Конь его атаковал. Тем временем бумеранг не возвращался в руку хозяина, а летал над группой сражающихся, время от времени пикируя на Скафа и Лакаба, норовя прорвать их коконы.

– Ты можешь определить, что это за Фигура? – тихо спросила у меня Оксана.

Я только шикнул на нее в ответ, но вопрос меня заинтересовал. Действительно, что за Фигура? Пешки не могут сразу определить статус вражеской Фигуры, на это требуется много времени. Причем, насколько я знал, даже Короли и Ферзи иногда могут ошибаться в определении статуса врага. Но я уже точно мог сказать, что наши сейчас сражаются с одной из Высших Фигур. Либо Король, либо Ферзь, но логичнее всего предположить, что все-таки Ферзь…

– Может, нам помочь? – спросила Оксана.

Господи, да заткнется она или нет?!

– Сиди тихо и не дергайся, – прошипел я. – Ты не слышала, что сказал Скаф?

– Да, но ведь мы можем…

– Мы ничего не можем, – отрубил я. – Это Высшая Фигура. Ферзь, судя по всему. Ты понимаешь? Максимум, что мы можем сделать, – это героически погибнуть, потому что защитить нас некому.

– А если?..

Я не выдержал и дал волю раздражению:

– Послушай, ты что, вообще ни хрена не понимаешь? Скаф не просто так приказал нам спрятаться. Мы им только помешаем! Они будут отвлекаться на нашу защиту, а Ферзь их тем временем просто раздавит. В результате погибнут и они, и мы. Ты этого хочешь?

Оксана насупилась и склонила голову, исподлобья наблюдая за сражающимися. Во мне все еще кипел гнев, но я сдержался и не стал подробно объяснять красотке, насколько она глупа. Я искренне верил в то, что говорил, и мы так и сидели бы под защитой камуфляжного купола, если бы не одно обстоятельство… которое внезапно появилось из темного туннеля.

Ящероподобная тварюга, с плечом, залитым темной кровью. Страж из пустыни. Тот самый, которого подстрелил Лакаб. Видимо, раны оказались не смертельными, и Белый, очухавшись, отправился за нами в погоню. Вот кого я не ожидал тут увидеть, так это его…

Мы с Оксаной, раскрыв рты от изумления, тупо таращились на ящера, а тот, пристально посмотрев на группу сражающихся, широко раскрыл пасть и тихо зашипел, словно от радости. Он прижался к земле и осторожно направился к дерущимся Фигурам, намереваясь напасть на Скафа с тыла…

– А-а-а-а! – закричала вдруг Оксана и, вскочив на ноги, запустила в Белого Коня поток Силы.

Все дальнейшие события замелькали, словно в калейдоскопе. Камуфляжный купол исчез. Удар Оксаны опрокинул ящера набок, но Белый быстро вскочил на лапы и, развернувшись, увидел нас. Я, совершенно не соображая, что делаю, поднял автомат и начал стрелять. Собственно, это все, что я запомнил, – грохот автомата, дым от выхлопов, ритмичные удары отдачи в плечо, цель, которая шарахалась из стороны в сторону, пытаясь увернуться от пуль.

У меня кончились патроны, я лихорадочно выдернул из поясного крепления запасной рожок, вставил его на место опустевшего, но выстрелить не успел…