Текст книги "Правитель мертв"

Автор книги: Роман Папсуев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 19 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Белый молчал.

– Значит, поэтому ты стал Черным? Потому что не веришь, что этот мир можно изменить? – спросил он немного погодя.

– Нет, я стал Черным не поэтому. Я стал Черным, потому что мне претит все реформаторское. Я консерватор по натуре. А еще мне нравится черный цвет. Он не такой маркий.

– Ты странный, Ферзь.

– Мне многие это говорили.

– Неужели ты не понимаешь, что мы хотим людям добра?

Я начал выходить из себя.

– Добро? Зло? Да ты о чем? Я что, по-вашему, желаю людям зла? Когда люди называли меня Кетцалькоатлем, я не требовал никаких жертв! Я хотел лишь восстановить то, что было утеряно в океане, пытался создать процветающий, гармоничный мир. Но стоило мне и моему преемнику покинуть индейцев – и что? Их зверские жертвоприношения вошли в историю как самые кровавые. Кортес, увидев залитые кровью ацтеков, решил, что этих варваров необходимо уничтожить. И кто возьмется его судить? Неужели ты думаешь, все дело во мне?

– Конечно, – уверенно и спокойно произнес мой враг. – Ты пытаешься свалить все на человеческую природу – позиция слабого, беспомощного творца, который не хочет поверить, что эту природу он создал сам! Ты боишься ответственности, и это касается всех вас, Черных. Мы, Белые, как раз более трезво смотрим на мир. Вы не хотите перемен, поскольку боитесь, что ваша власть придет в упадок. А в мире, который создадим мы, власти вообще не будет! И мы сможем – я уверен в этом, – сможем изменить людей!

– Ваш мир без власти – утопия. Такого не было, нет и не будет никогда! Вы обычные лицемеры. И ежу понятно, что власть попросту сосредоточится в ваших руках, вы станете манипулировать людьми, прикрываясь ширмой благопристойных идей. Вы и ваше отношение к Игре мне противны. Именно поэтому я стал Черным и именно поэтому я Черным и останусь!

Белый развел руками.

– Ну что ж, если это твое последнее слово…

– Нет, оно не последнее. Я еще много чего скажу, но в другой раз. – Во мне кипел гнев, но о работе я все же не забыл. – А теперь, ты меня извини, мне нужно идти, готовиться к Прорыву. Ведь вы планируете провести его завтра, не так ли?

Белый хмыкнул, но не ответил.

– Как я и предполагал, – улыбнулся я. – Так что, счастливо. Было приятно с тобой поболтать.

С этими словами я пробормотал заклинание и вывел себя из того мира, где только что находился. Последнее, что осталось в моей памяти об этой встрече – Белый Ферзь на фоне черного алтаря…

Я огляделся. Майк с Колей сидели у костра и чистили автоматы. Правильно делали, завтра будет еще тот денек. Общаться со своими спутниками мне пока не хотелось. Надо побыть одному, привести мысли в порядок и очистить их от гнили Белой демагогии.

Энергично растерев лицо, я поднялся и отправился к алтарю. Почувствовав под ладонями гладкую прохладную поверхность, я на миг погрузился в воспоминания. Места и лица беспорядочно замелькали у меня перед глазами. Я вспомнил практически все страны, где бывал, и всех, кого знал… А бывал я везде и знал многих…

Белый, сам того не желая, всколыхнул во мне чувство вины, которое я давно и старательно загонял на задворки своей души. Да, он отчасти прав. Я действительно нередко уходил от ответственности, особенно на заре своей жизни здесь. Земля тогда казалась мне подарком, с которым я могу играть, как захочу. Я примерял маски, не думая о последствиях, играл с чувствами людей, которых поначалу считал лишь ходячими декорациями для пьесы, где я – автор, режиссер и исполнитель главной роли.

К моему стыду, должен признать, что долго не понимал людей, их сущность и их поведение. Лишь с течением времени во мне пробудилась любовь к человеческому роду. Я присмотрелся к людям внимательнее и понял, что часто недооценивал их силу. Иногда они совершали настолько бескорыстные и самоотверженные поступки, что у меня слезы наворачивались на глаза. Конечно, люди разные. Есть герои и праведники, есть подонки и мерзавцы. Но все они в определенный момент стали мне дороги. Тогда я поклялся, что не стану вмешиваться в ход истории, предоставив человечеству самому выбирать, каким путем идти. И я отказался от своих игрищ.

Но приходившие ночью сны бередили душу. А тут еще и Белый Ферзь со своими обвинениями…

Я оглянулся на своих помощников, сидевших у костра. Что с ними будет завтра? О себе я не беспокоился. Даже если я погибну, у меня есть замена. А вот что станет с этими двумя, если они завтра погибнут?

Смерть – штука неприятная, люди ее боятся, и правильно делают. Я бы на их месте тоже боялся. Ведь если подумать, что получается? Человек рождается, живет, любит, ненавидит, строит планы на будущее, у него есть мечты, желания… А потом ему на голову самым банальным образом падает, пардон, кирпич. И он умирает.

И что? Все? Он перестает БЫТЬ? А как же все то, чем он жил? Куда же деваются все его желания, стремления, чувства, разум? Просто уходят в небытие?.. Хотел бы я знать ответы на эти вопросы. Но мне, к сожалению, это недоступно. Я не человек. А вот эти двое – люди. И не думаю, что они родились, чтобы умереть на этой проклятой поляне.

После смерти Черного Короля Игрок периодически присылал мне на помощь Фигуры. Как сейчас их помню: две Туры, один Слон и три Коня. Все они погибли. Так или иначе. Кто во время ликвидации Прорыва, кто – по нелепой случайности…

После этого Игрок перестал мне присылать помощников. Его тоже можно понять… Атл – Доска важная, но Белые не так часто уделяют ей внимание. Если играющая Фигура справляется со своей работой, зачем ей лишние помощники?

С точки зрения босса – все верно. Моего же мнения никто не спрашивал, но я проявил инициативу и стал готовить Пешек. Игрока, судя по всему, это вполне устраивало, меня, разумеется, тоже.

Но в последнее время я стал замечать, что все больше думаю о судьбе Пешек, которые выполняют свои функции и погибают… Коля прекрасно знал, что Черная Фигура имеет все шансы погибнуть молодой. Это первое, что я ему сказал, предложив стать моим учеником. Он сделал свой выбор.

А вот Майк… Имел ли я право распоряжаться жизнью этого человека? Вряд ли. Он не посвящен в наши дела и понятия не имеет, что над его головой нависла смертельная угроза.

Я медленно направился к костру.

– Майк, нужно поговорить.

Канадец, чистящий в этот момент ствол «АК», поднял голову. Мечущееся пламя костра так исказило его лицо, что он стал похож на демона, которого я когда-то знал. Он непонимающе поднял брови и посмотрел мне прямо в глаза. Отводить взгляд я не собирался.

– Советую тебе завтра покинуть нас, – сказал я хмуро. – С утра собери рюкзак, возьми все, что необходимо, и отправляйся назад, к лодке. Подожди нас два дня и, если мы не появимся, плыви обратно в Манаус.

Мое заявление Майка ошарашило. Колю, похоже, тоже. Я сложил руки на груди и приготовился врать, но потом передумал и решил сказать полуправду.

– Завтра здесь будет жарко. Мы собираемся провести эксперимент, и, боюсь, он очень опасен для Жизни. Как для нашей, так и для твоей. Ты – не ученый, поэтому я не имею права подвергать тебя опасности.

Майк задумчиво потер подбородок и ответил:

– Мистер Анатолий, я никоим образом не хочу вам перечить, тем более что вы меня наняли и заплатили немалые деньги. Но… Я ваш проводник, и мне не хотелось бы даже думать о том, чтобы бросить вас посреди амазонской селъвы. Здесь очень опасно и без ваших экспериментов. Поэтому я убедительно прошу вас отказаться от проведения опытов, особенно, если это действительно будет угрожать вашей жизни.

Я невольно улыбнулся, Коля спрятал улыбку за притворным кашлем. Майк недоуменно посмотрел на нас, удивляясь, что он такого смешного сказал.

– Послушай, – продолжал я. – Эксперимент будет проведен, хотим мы того или нет. Что же касается нашей безопасности в сельве, гарантирую, что мы останемся целыми и невредимыми. У меня есть… некоторый опыт проживания в экстремальных местах планеты. Я позабочусь и о себе, и о Николае. Главную опасность для нас будет представлять именно упомянутый мной эксперимент, но его мы должны провести во что бы то ни стало. Поэтому, очень тебя прошу, завтра с утра отправляйся к лодке и подожди нас два дня.

Майк сдался. Он пожал плечами и продолжил неторопливо чистить автомат. Я кивнул Коле и пошел обратно к алтарю. Ник, насвистывая, отправился за мной и когда мы достаточно удалились от костра, спросил:

– Зачем ты отсылаешь Майка? Помощники нам завтра не помешают.

– Ты прав, но я не могу рисковать его жизнью. Он ни черта не понимает в магии, а то, что здесь завтра произойдет, чрезвычайно опасно даже для нас.

– Ты что-то узнал?

– Да. Нам противостоит Белый Ферзь.

– Мать, – выдохнул Ник.

– Скорее отец, – мрачно проговорил я. – Я только что поболтал с нашим главным оппонентом. Он слишком много обо мне знает, невероятно самовлюблен и, похоже, уверен в успехе. Завтра будет страшная мясорубка. Если хочешь, можешь отправиться с Майком. Боюсь, я наврал, сказав, что смогу гарантировать тебе безопасность.

Николай почесал щеку и упрямо тряхнул головой.

– Я. останусь. В конце концов, какого черта? Я уже столько лет тебе помогаю, и теперь пропускать такое событие? Если б здесь каким-нибудь образом появились газетчики, уверен, они бы написали: «Бой в джунглях! Добро и Зло вновь вступают в битву! Прорыв грозит уничтожением всей планете! Отважные защитники Земли не отступают перед лицом страшной угрозы!»

Я боялся, что, если бы газетчики здесь оказались, заголовки впоследствии звучали бы так: «Двое защитников Земли погибли при попытке спасти планету». А вот Ник сиял. По-моему, он действительно радовался завтрашнему Прорыву. Неужели не понимает всю серьезность ситуации? Я решил немного остудить его пыл.

– Николай, ты забыл все, чему я тебя учил. Если ты будешь воспринимать эту Игру именно как игру, ты погибнешь.

Довольная улыбка медленно сползла с лица моего помощника.

– Надеюсь, ты понимаешь, что Прорыв угрожает не только нам, – продолжал я хмуро. – Если Белые прорвутся, весь мир перевернется. Они кричат, что Мир станет лучше и светлее. Тупицы. Ничего не понимают в жизни. Привыкли, что можно перекраивать нововведенные измерения по своему вкусу, и никак не могут осознать, что в уже сложившемся, активно развивающемся мире Прорыв вызовет глобальную катастрофу – в одночасье исчезнут все знания человечества, накопленные за века, людям придется поверить в существование других измерений, суперлюдей, в магию и так далее. Ты понимаешь? Человечество отбросят обратно в Средневековье, без всякой возможности восстановить обретенные за все это время знания. Потому что Белые просто не позволят людям это сделать.

Коля насупившись слушал мою отповедь, а я понимал, что сейчас нужно сказать что-то важное, что по может ему понять суть.

– Мы, Черные, всегда защищаемся. Белые всегда нападают. Нам удавалось сдерживать их атаки очень долго, и, даже если бы они победили раньше, последствия для Земли могли стать менее угрожающими. Но сейчас… Мы должны сделать все, чтобы не допустить Прорыва.

Ник молча смотрел мне в глаза, Я знал, что сейчас в них пляшет зеленое пламя.

– А ты никогда не задумывался над тем, как это странно – силы Добра всегда нападают на силы Зла ? – неожиданно спросил он. – Ведь должно быть наоборот.

Я качнул головой, чувствуя, как внутри поднимается волна раздражения.

– Я устал повторять тебе одно и то же. Когда же ты поймешь, что нет Добра и Зла как абсолютных истин? Грань между ними размыта, и так было всегда! У меня иногда создается впечатление, что ты просто не в силах осознать всей важности нашей работы. Неужели ты всерьез считаешь, что мы спасаем мир?

Он захлопал глазами.

– А разве нет?

– Мир – это абстрактное понятие, Ник, А мы с тобой спасаем людей. Всех и каждого. Представь себе не эфемерную абстрактность, а конкретных людей, Вспомни тех, кто тебе близок. Вот их мы и должны защитить.

Кажется, до него дошло. Он задумался, глядя под ноги, потом кивнул.

– Наша Игра проста, брат, – продолжал я уже мягче. – Есть Черные и Белые, каждые по-своему плохие, каждые по-своему хорошие. Недаром мы называемся Фигурами, как в шахматах. Добро и Зло – это понятия вне нашей жизни. У нас своя правда. У нас свои Правила Игры. Надеюсь, ты помнишь, что нападают в шахматах всегда белые и первый ход всегда за ними? Мы постоянно должны ждать первого шага противника, а уж потом бить его по морде изо всех сил.

– Всегда любил шахматы. – Николай выпятил подбородок. – И поэтому я тебя спрашиваю – мы что, на грани мата?

– Нет, друг мой. Сейчас пока всего лишь гардэ – шах ферзю. Мат будет, когда Прорыв завершится не в нашу пользу. Завтра действительно будет жарко. Нас с тобой только двое, а у Белых – практически все Фигуры. Выйдем мы победителями в этой передряге – полетим в Игуасу, к водопадам, будем пить каапирнью и любоваться мулатками. Если проиграем… Что ж, двумя Фигурами на доске станет меньше.[4]4
  Каапиринья – популярный бразильский алкогольный коктейль: тростниковая водка, сахар, лайм и лед.


[Закрыть]

Ник усмехнулся.

– Не считая глобальной катастрофы.

– Точно.

Я уселся на алтарь. Коля пристроился рядом.

– Ну что, будем готовиться?

– Нет, – ответил я. – Приготовления бесполезны. Завтра все равно будет сплошная импровизация. Никогда не знаешь, что у Белых на уме. Главное, что Ключ практически у меня в руках.

– Правда? Хорошая новость.

– Да. Думаешь, чего я такой растрепанный вернулся из пирамиды Кукулькана? Неужели ты поверил, что я свалился в кусты?

– Честно говоря, поверил. А что случилось?

– Подрался с Белым Королем.

– Правда? И?

– Задал ему трепку. Правда, и самому досталось по первое число. Но, если честно, я боюсь не Короля. Главная опасность исходит от их Ферзя. Вот этот парень – не промах. Свеженький. Видимо, совсем недавно вступил в Игру. Но готовили его как следует – У Белых было на это время. Так что завтра я займусь в первую очередь Ферзем. Твоя задача – сдерживать как можно дольше остальные Фигуры.

Николай поежился.

– Ты думаешь, я справлюсь?

– Я дам тебе Жезл.

– А как же ты? Без Жезла ты лишишься половины своей силы.

– Ты меня недооцениваешь, – с упреком сказал я пряча улыбку. – Неужели ты думаешь, что я слабак?

– Да нет, что ты. Просто… Слушай, – вдруг спохватился Ник, – а как мы определим Источник Прорыва?

– Я знаю, где он, – спокойно сказал я.

– Да? Где?

– Алтарь, на котором мы в данный момент сидим. Прорыв будет здесь. Я это чувствую задницей.

Мы громко рассмеялись. Майк тоскливо посмотрел на нас и отвернулся.

На разгорающемся небе висели облака причудливых очертаний, низ которых медленно окрашивался в ярко-оранжевый цвет. Лес уже должен проснуться, птицы должны радостно приветствовать начало нового дня.

Но они молчали. Пирамиды темными громадинами чернели на фоне разгорающегося неба, и тишина вкупе с мрачностью построек действовала на нервы. Умная живность всегда чувствует приближение Прорыва и стремится убраться от него как можно дальше.

Майк ушел с первыми лучами солнца. Мы крепко пожали друг другу руки. Он закинул рюкзак за плечи и двинулся в сторону лодки. Коля помахал ему на прощание, но Майк этого не увидел – он не оборачивался.

Мы с Колей сидели возле потухшего костра, любуясь вершинами пирамид, позолоченными рассветом.

– Красота, – сказал Ник, глядя как лиловые краски небосвода сменяются ярко-бордовыми. – Денек будет прекрасный.

Я промолчал. Меня грызли дурные предчувствия. Денек, может, и будет ясным, но погода вряд ли существенно скажется на нашем самочувствии. Я все ждал, когда у меня заболит затылок. Короткий сон сэкономил силы, но толком выспаться не удалось. Мои внутренности крутило ожидание боя, волнение перед битвой никак не давало заснуть. Всю ночь я ворочался и думал о предстоящем Прорыве.

Коля вертел в руках Жезл. С его помощью он сможет управлять энергией достаточно долго. Если все пойдет по плану, я разберусь с Ферзем, пока Николай будет сдерживать остальные Фигуры, а потом уж примусь за Короля. Уничтожив Короля, я ликвидирую Прорыв. Тогда все остальные Фигуры исчезнут, и мы победим. Отличный план…

Вот только два вопроса: смогу ли я уничтожить Ферзя и Короля (две самые значимые Фигуры), и сможет ли мой помощник сдержать ораву Тур, Коней, Слонов и Пешек? Я очень сомневался, что мы справимся, хотя подобные мысли, назойливо ползущие в голову, меня жутко раздражали. Сомневаясь в собственных силах, можно проиграть партию, даже ее не начав.

Что за ерунда? Я вышибал Белых с Земли раньше, вышибу и сейчас. Надо попросту выкинуть из головы пораженческие настроения, настроиться на победу. Белые – слабаки и демагоги. Недаром же они пока не сумели захватить ни одной Доски. Тупо бьются головой о стену, только нервируют нас почем зря. Нервируют…

– Они начнут Прорыв вечером, – внезапно понял я.

– Почему? – удивился Ник.

– Хотят измотать нас ожиданием. Ферзи – Фигуры действия, они ненавидят ситуацию, когда приходится просто сидеть и ждать. И Белые это прекрасно знают. Они надеются, что мы тут изведемся и, когда настанет время Прорыва, совершим кучу ошибок.

– С другой стороны, они могут исходить из того, что ты подумаешь именно так, и начнут Прорыв днем.

– Вряд ли. Хотя доля истины в твоих словах есть. Поэтому ты давай карауль, а я пока посплю.

Коля хотел возмутиться, но быстро понял, что спорить бесполезно. Поэтому он вновь принялся вертеть в руках Жезл, хмуро поглядывая на черный алтарь. Я же положил рюкзак под голову и заснул.

Соленый ветер дышал в лицо влагой. Его галера приближалась к Атлантиде с запада. Гребцы-люди дружно налегали на весла, чувствуя близость берега. Он стоял на корме, разглядывая огни города. Как же этот город красив! В нем воплотились все наши чаяния. Скоро Черные отправятся на восток и запад, неся свет знания людям.

По расчетам, если шествие по миру пройдет удачно, Черные продвинут человечество на тысячу лет вперед. В Совете находились скептики, утверждавшие, что подобные планы могут только навредить людям, но большинство было за быстрый прогресс, аргументируя это тем, что эволюция человеческой расы идет слишком медленно. Доводы большинства казались вполне убедительными. Гигантский скачок в будущее разовьет в людях тягу к прекрасному, выведет их из состояния дикарей.

И Он был одним из сторонников миссионерства. Возвращаясь с богатым уловом, Он видел армаду кораблей в порту. Послезавтра назначено отплытие.

Послезавтра начнется победное шествие по Земле, укрепление человеческой цивилизации.

Гигантский столб света вырвался из недр острова, на мгновение ослепив Его. Барабанные перепонка разорвал протяжный, ужасающий грохот. Гребцы испуганно закричали. Он же во все глаза смотрел на огненный столб, вырастающий из центра горы – самой высокой точки острова. Столб достигал небес, клубы дыма толчками вырывались из недр горы.

Он видел, как дрожит остров, как рушатся здания. Его затылок противно заныл. Гигантские волны, вызванные землетрясением, поднялись ввысь, в одну секунду разметав всю Черную армаду. Он смотрел на нависающую над Его галерой волну и отстранение думал о том, что десять секунд назад потерял все: дом, возлюбленную и друзей.

Остров медленно погружался в бездну. Он видел темный силуэт горы, освещенный столбом пламени, видел, как отслаиваются пласты земли, как раскалываются скалы, как потоки лавы выжигают улицы города. Берег распадался на части и в фонтанах пара исчезал в темных водах.

Волна росла, она заслонила своим темным телом Его гибнущий дом, и Он зачарованно смотрел, как сквозь зеленую стену воды просвечивает огонь. Завораживающее зрелище – вздымающаяся масса воды, просвечивающий сквозь нее ярко-оранжевый огонь…

В следующую секунду вал ринулся вниз, на Его галеру…

Когда все кончилось, Он поднял свою треугольную голову над водой и с тоской посмотрел на то место, где совсем недавно было все, что Он любил. Он вздохнул и огляделся. Вокруг дышал океан. И Он остался один. Последний из атлантов. Куда Ему теперь? Он не знал. Наверное, надо спросить у дельфинов… Но потом Он решил плыть туда, куда подсказывает сердце.

Свив свое тело в кольца, Он решительно нырнул и ушел в глубину, держа путь на запад…

Я открыл глаза. Солнце уже клонилось к западу, а значит, я проспал весь день. Вот и хорошо. Самое главное – отдохнул и готов к бою.

Коли рядом не оказалось. Я нахмурился, предположив, что случилось нечто неприятное, но тут он появился. Вышел из-за пирамиды и направился прямиком ко мне, по-прежнему беспечно размахивая Жезлом.

– Какие-нибудь новости? – поинтересовался я.

– Не-а, – ответил он. – Ни одной живой души, все как вымерло.

Я встал, потянулся и сказал:

– Скоро начнется потеха.

Ник почесал Жезлом затылок и спросил:

– А этот Ключ, о котором ты говорил, что он конкретно делает?

У меня что-то оборвалось внутри.

Я опрометью бросился к пирамиде. Николай недоуменно смотрел мне вслед.

Какой же я осел! Это же надо, забыл установить Ключ! Бежать по лестнице на человеческих ногах некогда, я быстро нарастил еще пару рук и перенес центр тяжести. Взлетая по ступеням наверх, я слышал, как за моей спиной охнул Ник. Тут я вспомнил, что еще никогда не трансформировался в его присутствии. Как бы у него инфаркта не случилось. Но мне сейчас некогда рассуждать о том, как моя трансформация скажется на его здоровье.

Три-четыре прыжка – и я наверху, кидаюсь в надстройку, подбегаю к стене. Лихорадочно ищу изумруды-артефакты. Испытываю несколько весьма неприятных мгновений, когда кажется, что камней на месте нет. Но вот два круглых изумруда падают мне в ладонь, и я вставляю их в глазницы барельефа.

Ну и ну! Давненько я так не бегал. Дверь открылась, и я попал в маленькое темное помещение, посреди которого светился Постамент. Над ним парил красивейший камень изумрудного цвета. Ключ. Я протянул к нему руку и почувствовал потоки просыпающейся энергии. Что же теперь Ключ на моей стороне. Слава богу, успел. Но какой болван! Чуть сам же все не загубил. Начни Белые Прорыв чуть раньше…

Я вернулся к человеческому облику и вышел из надстройки. Ник стоял на прежнем месте, разинув рот. Немудрено. Я никогда не говорил ему о своей природе и не рассказывал о предыдущих жизнях. Он считал меня обычным человеком. Поначалу подобные признания казались мне ненужными, а впоследствии, узнав Колю лучше, я решил, что они вообще только навредят. Да и какая разница, кто я на самом деле? Если чувствую себя человеком, значит, человек и есть.

Я быстро спустился вниз и бодренькой походкой направился к Николаю, который буравил меня глазами. Остановившись рядом, я смущенно отвел глаза.

– Кто ты такой? – спросил наконец Ник.

– Ты же знаешь, – ответил я, – Анатолий Кульков.

– Нет, кто ты на самом деле? Ты только что превращался в… в… нечто с четырьмя руками и приземистое.

– Это одна из моих способностей. Я умею выращивать всякие там руки, ноги – как можно беспечнее ответил я, хотя испытывал чувство стыда.

– Не вешай мне лапшу на уши! – внезапно крикнул Николай. – Кто ты на самом деле?

Что ж, теперь он не отстанет. Делать нечего, придется говорить правду. Я решил, что шоковая терапия ему не повредит, а, наоборот, приведет в чувство.

– Я – бог, – ответил я. – Уже несколько тысячелетий я живу в этом мире, охраняя его от Белых. Я знаю историю человечества с ее зарождения и до сегодняшнего дня. Я знал многих людей, вошедших в историю, некоторыми из них был я сам. Ты считал меня простым черным магом, Ферзем. Да, но при этом я – не человек. Я предпоследний из народа, называвшего себя атлантами…

– Предпоследний? – тупо спросил Коля.

– Есть еще один, – я вздохнул. – Когда-то очень давно он по собственной воле вышел из Игры, оставив Доску мне на попечение. До поры до времени. Поэтому из действующих Фигур на Земле только ты и я.

Ник глазел на меня, как на темное произведение искусства – с нескрываемым восхищением и ужасом. Я похлопал его по плечу, и он чуть не упал, дернувшись, будто его ударили током.

И тут…

– Приготовься, – сказал я, чувствуя боль в затылке. – Началось.

Коля мигом собрался. Меня всегда радовала эта его способность мгновенно брать себя в руки. Я повернулся к алтарю, чувствуя, как земля задрожала щелкой дрожью. Ощущал я и колебание энергии в воздухе. Атмосфера начала сгущаться.

– Очерти круг вокруг алтаря, – быстро сказал я своей Пешке.

Он без лишних вопросов бросился вперед. Я же медленно направился к Источнику Прорыва. Невидимый жар энергии обдал мое тело горячей волной. Если все пойдет по стандартной схеме, вскоре из алтаря ударит поток Силы. В результате этого выброса по поляне пройдет взрывная волна, сметающая на пути все незакрепленное или незащищенное.

Надо локализовать взрыв, сделать так, чтобы его последствия как можно меньше сказались на нашем здоровье. Поэтому я и приказал Николаю начертить крут Жезлом. Магическая сила, заключенная в моем артефакте, создаст вокруг алтаря нечто вроде сферы, в которой и начнет бушевать энергия после взрыва. Потом же, когда энергия поутихнет, из алтаря должны появиться все фигуры противника. Круг сдержит них.

Ферзь и Король, по идее, должны появиться откуда-то еще – но только не из алтаря. Белые не любят эффектных появлений, они предпочитают эффективные. В этом они похожи на нас, Черных. Правда, иногда мы себе позволяем всякие шалости с клубами Дыма и огня, но это случалось крайне редко и, в основном, по молодости.

Я активировал Ключ, манипулируя послушными потоками силы. Всю поляну окружила непроницаемая для Фигур противника зеленая энергетическая стена. Клетка «закрыта». Теперь Белые не смогут выйти в мир, пока я жив. Когда битва завершится нашей победой, я Клетку, конечно, «открою». Но не Раньше.

Я тряхнул головой, отгоняя мрачные мысли, потер руки. Вроде бы пока все в порядке. Сил много, драться готов. Коля уже очертил круг, и я видел прозрачную сферу, оградившую алтарь непроницаемыми стенами. Осталось только ждать взрыва.

Земля задрожала сильнее. Николай сосредоточился на защите круга, я же пока просто наблюдал. Алтарь засветился бледным светом, значит, скоро произойдет взрыв. Надо подстраховать моего помощника. Я закрыл глаза и потянулся к кругу. Ага, энергия защиты пока идеальна, главное, чтобы она такой оставалась как можно дольше. Ник почувствовал мою поддержку и улыбнулся.

Как я ни готовился к этому моменту, взрыв раздался неожиданно. Яркая вспышка на секунду ослепила меня, и через секунду в сфере заполыхал всеми цветами радуги энергетический ад. Сила рвалась наружу, защита начала давать первые трещины, Коля чувствовал это и быстро латал намечавшиеся пробоины.

Он прекрасно справляется, поэтому моя помощь ему не нужна. Я отстранился от защитного круга и стал смотреть на фантастическое зрелище. Энергия бушевала подобно голодному зверю, который почувствовал пищу. Пищей в данный момент должны были стать мы, но защитный круг надежно оградил нас от взрыва, и буйство энергии в полусфере утихало.

Внезапно я обратил внимание на вспышки, засверкавшие на вершинах пирамид. Это что-то новенькое. Так…

С вершин пирамид ринулись вниз по лестницам Белые Фигуры.

Да, настало время импровизаций. Как всегда в минуты опасности, мозг мой заработал, словно компьютер. Я ошибся – Фигуры повалили не из круга. Чем это грозило нам? Ясное дело – смертью.

Надо что-то предпринимать, и быстро. Коля все еще удерживал защитную сферу, не видя, что творится у него за спиной. Я одним прыжком покрыл расстояние, разделяющее нас, и толкнул его внутрь круга. Потеряв равновесие, Ник полетел головой вперед к алтарю. В таком состоянии он не мог удержать концентрацию защиты, поэтому остатки энергии прорвали круг. Я, разумеется, обезопасил и себя, и Николая защитными «коконами», ведь потоки энергии, даже ослабевшие, могли серьезно нам повредить. И я искренне надеялся, что они повредят Фигурам, мчавшимся к нам с пирамид.

Коля вскочил на ноги и вновь очертил круг. На этот раз мы оказались внутри него, на время в относительной безопасности. Вырвавшаяся из сферы энергия волной прошла по поляне.

Попавшиеся ей на пути Пешки, самые слабые из Фигур, погибли в мгновение ока – их обуглившиеся тела рухнули на ступени пирамид. Что поделать, в Игре шанс Пешки стать Ферзем практически равен нулю. К сожалению, поджарившихся оказалось слишком мало – большинство Фигур еще спускались по лестницам и смогли избежать смерти. Они вскоре достигли земли и ринулись к нашему кругу.

Но не все. Часть Фигур – я заметил двух Коней и одну Туру – бросились прочь с поляны. Их бегство с поляны означало бы начало конца – достаточно двух Белых Фигур, чтобы этот мир неузнаваемо изменился. А этого я допустить не мог, поэтому заранее и «закрыл» Клетку. Видимо, попытавшиеся сбежать Фигуры – самые неопытные из атакующих, плохо знают Правила Игры.

Что же ты, Белый Игрок? Неужели решил взять нас не качеством, а количеством? Неужели у тебя так много слуг в запасе?

Один из Коней влетел прямо в защитную стену и тут же исчез во вспышке изумрудного пламени. Оставшиеся в живых Конь и Тура вовремя остановились и недоуменно огляделись.

Я криво усмехнулся. Да-да, ребята. Может, еще раз попробуете пролезть в мир? Но Тура и Конь медленно повернулись и двинулись к алтарю. Ну что же вы… А я так надеялся, что вы самостоятельно избавите меня от хлопот.

Я так увлекся, наблюдая за тупыми беглецами, что только сейчас обратил внимание на дикую орду Фигур, которая металась снаружи круга, очерченного Колей, и настойчиво пыталась прорваться внутрь.

Коля пока не выказывал никаких признаков усталости, он невозмутимо заделывал бреши в защите, несмотря на то, что атаковали со всех сторон. Но долго так продолжаться не могло – мой помощник не всесилен. Рано или поздно он начнет уставать, и поэтому мне пора облегчить ему задачу.

Я подошел к Нику и снял с его плеча «АК». Спокойно переставив оружие на автоматический огонь, я передернул затвор и направил ствол на ближайшую Фигуру – Слона, точную копию того, что я уже встречал в лесу. Слон успел только открыть пасть, как пуля калибра 5, 45 оторвала ему полголовы. В этом и заключается прелесть защитного круга – в него попасть практически невозможно, из него же можно выйти или вылететь безо всяких проблем – это касалось и пуль.

Я переводил ствол от Фигуры к Фигуре, открывал огонь, и даже защитная броня их не спасала. Пули дробили им головы – если не первая, то уж вторая или третья точно достигала цели. Рожок закончился, я вытащил из-за пояса Коли новый и вновь открыл огонь.

Меня несколько настораживало то, что Фигур не становилось меньше. С вершин пирамид вниз стекались все новые и новые силы Белых. Нажимая на курок, я отрешенно подумал: а хватит ли патронов? Я стрелял в оскаленные белые морды, длинными очередями откидывал от круга наиболее настойчивых и начинал понимать, что тактика Белого Игрока, решившего завалить нас пушечным мясом, вполне может оказаться эффективной.