Текст книги "Дом Джерома (СИ)"

Автор книги: РОМАН НЕЗНАЮ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 3 страниц)

Annotation

Каждый из вас помнит таинственные, запретные дома в конце улицы. В них точно есть что-то жуткое (отстань, аллигатор), и явно непристойное. В моём детстве это был тот самый дом в Данвиче (отстань, аллигатор), который описывал Говард Лавкрафт, а здесь (минуту, я аллигатора в окно выброшу), когда уже пора размножаться (долбаный аллигатор) я вижу жуткую и смешную новеллу. Представьте себе, что Эдгар По, Говард Лавкрафт и Эдвард Ли (извините, на улице морозно, мне жаль выбрасывать аллигатора) решили написать рассказ о мальчике, который просто ищет маму. Он прошёл через Ад, и вернулся обратно, но ему было мало...

В повести нет аллигаторов, богамать, в ней есть кровь. стрельба и сперма. Всё, как мы любим...

РОМАН НЕЗНАЮ

ГЛАВА ПЕРВАЯ. СМЕРТЬ

ГЛАВА ВТОРАЯ. В АДУ

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

ГЛАВА ЧЕТВЁРТАЯ. ДИКТОФОН, СНЫ И КНИГА

ГЛАВА ПЯТАЯ. ТЭД

ГЛАВА ШЕСТАЯ. НОВАЯ ЖИЗНЬ

РОМАН НЕЗНАЮ

«ДОМ ДЖЕРОМА»

ГЛАВА ПЕРВАЯ. СМЕРТЬ

– Эй! Мы уже приехали! Просыпайся, соня, и спрячь свой стояк, – сказал мужчина, которого звали Билли, своему напарнику Микки, который спал на заднем сиденье Volkswagen.

– Чёрт! А я-то думал, что высплюсь нормально! – взревел Микки, потирая свою выпуклую промежность на джинсах. – Вот, блин, у меня стояк настолько твёрдый, словно арматурина, может, поможешь мне и вздрочнёшь, чтобы он успокоился?

– Очень смешно, придурок, – сказал Билли, показав фак.

– Да брось, чувак, на это и нужны друзья, чтобы помогать друг другу! – не унимался Микки. – Я, кстати, без трусиков сегодня.

– Да пошёл ты, – ответил Билли. – Мы точно не ошиблись? Потому что это место действительно жутковато.

– Я его как раз таким и представлял, – оглядываясь по сторонам, сказал Микки.

– И не говори. Мы словно приехали к дому из фильма "Ночь демонов", – ответил Билли.

Микки присмотрелся к дому, к которому они подъехали, и ответил:

– Да нет, это больше смахивает на дом из фильма "Семейка Аддамс", и я сейчас выебу там всех!

Мужчины вышли из машины и направились в сторону дома.

– Ты что-нибудь прихватил с собой? – спросил Микки у напарника.

– Нет, там же всего лишь одна старуха и её сын. Думаю, можно и руками будет управиться. А ты?

Микки посмотрел на Билли и вытащил из нагрудного кармана огромный нож.

– О, это что-то новенькое, – промямлил Билли.

– Я его вчера купил и наточил как следует, ибо я намерен как следует повеселиться.

– Я даже не сомневался в этом, зная твою любовь к насилию.

Мужчины вышибли с ноги входную ветхую дверь дома.

– Эй! Есть кто дома? – выкрикнул Микки.

Раздался выстрел из ружья.

– Вот чёрт! У этой старой манды ствол! – крикнул Билли.

Микки присмотрелся туда, откуда был произведён выстрел, и увидел тёмную фигуру в халате. Он подкрался к ней, обойдя кухню, и со спины приставил лезвие своего ножа к её горлу.

– А ну, бросай свою пукалку на пол, манда плешивая!

Микки унюхал, что от старухи пахло мочой и говном.

– Лучше убей меня сразу, легавый! – сквозь зубы сказала старуха.

– А кто сказал тебе, что я легавый? – спросил Микки и лизнул языком мочку её уха.

– Кто вы? – спросила старуха.

– Мы – твой ночной кошмар, сука! А теперь брось пушку, а не то я засуну свой нож глубоко тебе в пизду и трахну им тебя!

Старуха бросила ружьё на пол.

– Эй, Билли, выходи! Она безоружна, больше тебе нечего бояться и прятаться как маленькая девочка! – выкрикнул Микки.

– Я и не прятался, идиот! – раздался голос напарника. – Вообще-то я изучал дом.

– Да, конечно, так я тебе и поверил.

Подойдя, Билли посмотрел на старуху и поприветствовал:

– Привет, Моника!

Микки убрал нож, оттолкнул ногой ружьё в сторону и бросил старуху на грязный диван зелёного цвета. Старухе на вид было девяносто лет, хотя на самом деле ей стукнуло шестьдесят пять. Её седые длинные локоны спадали на бледное сморщенное лицо, на котором застыли два блестящих, как звёзды, глаза. Её кривая улыбка выражала ненависть и презрение. Тело старухи под халатом было увядшим, как и её лицо.

– Ну и что же вы, два членососа, забыли у меня дома? – сказала старуха, обнажив гнилые зубы в усмешке.

Микки изобразил серьёзный вид, который совсем не шёл его лицу деревенщины из Далласа.

– Мы работаем на мистера Фрэнка, и ты, пизда, перешла ему дорогу. Не нужно было тебе убивать дочь его друга мистера Альвареса. Мы также знаем, что в доме прячется твой умственно отсталый сынок, которого мы пришьём, как и тебя, когда найдём. Да, манда, мы знаем, что ты и твой сын, которого зовут Джером, больные на голову уроды, которые уже на протяжении двадцати лет похищают, насилуют и убивают людей в этом доме, и сегодняшняя ночь будет для вас последней.

– Вы не сможете убить моего мальчика, потому что он разорвёт вам жопы.

Микки почесал свои грызные чёрные волосы на голове.

– Ну и где он, твой сын? Пусть выходит и порвёт мне жопу, а пока он не вышел, я сам сейчас порву твою сморщенную жопу.

– Эй, смотри, а она в молодости была ничего такая, – перебив Микки, заговорил Билли, взяв со столика фотографию в рамке, на которой было запечатлено молодое, красивое лицо женщины.

– Слышь, старуха, это ты на фото? – спросил Микки.

Старуха расширила крокодилий оскал.

– О, это было очень давно, но я и сейчас ничё такая, многие мужчины и по сей день хотят меня, – сказала старуха, облизнув влажным языком засохшие губы.

– Ты что, хочешь нас соблазнить, карга? – и двое мужчин заржали.

Микки распахнул её халат и воскликнул:

– Ебаться-сраться, чувак! Ты только глянь! У этой старой манды охуенные сиськи!

– Это силикон, – произнёс Билли, любуясь зрелищем.

– Сейчас проверим. А ну, принеси что-нибудь, чем можно будет связать эту кошёлку.

Билли убежал и вернулся спустя пять секунд с верёвкой. Затянув на руках и ногах узлы у старухи, Микки поднёс лезвие ножа к её правой груди.

– Уйди от меня, тварь!

– Нет.

Микки схватил правую грудь одной рукой, а другой приступил резать.

– Билли, держи эту манду! – крикнул Микки напарнику.

Лезвие вошло в плоть, старуха заверещала и принялась брыкаться.

– Вот так, уже почти закончил, – с садисткой улыбкой произнёс Микки.

Старуха обоссалась, не переставая визжать.

Раздался стук, затем снова.

Микки и Билли остановились.

“Ты слышал это?” – хотел спросить Билли, но стук снова повторился и был уже гораздо громче. Он раздавался из подвала.

– Давайте! Спускайтесь в подвал, если не боитесь! – крикнула старуха.

– О, да, мы спустимся, карга, а затем я вернусь и закончу с тобой! – сказал Микки, смотря на свисающую, надрезанную грудь.

Затем он запустил внутрь надреза руку, вытащил окровавленный имплант и потряс им перед лицом старухи. Он бросил его на пол и с хлюпающим звуком наступил на него ногой, раздавив, как медузу, выброшенную на берег.

– Ты будешь гореть в аду! – взвыла старуха.

– Конечно, буду, но до этого повеселюсь от души, – ответил Микки и обрушил кулак на лицо старухи мощным ударом, выбив ей пару зубов и отправив в нокаут. – Ну что, Билли, пойдём спустимся в подвал.

Мужчины подошли к двери, ведущей в подвал, из которого неистово и яростно раздавался стук.

– Это ловушка, – сказал Билли, смотря на ржавую дверь, покрытую запёкшимися каплями крови.

– Ну, нам не впервой ведь всё это, – сказал Микки с глазами, как у безумца, готового броситься в любую тьму без толики страха.

Микки схватился за ручку двери и резко распахнул её. Запах разложения ударил в нос. Они принялись спускаться во тьму подвала по скрипучим ступеням, и тухлый запах разложения и яростный стук становились всё отчётливее.

– Мы точно сейчас как в фильме ужасов, – сказал Билли.

– Ага, точно, это напоминает мне "Зловещие мертвецы -2", – сказал шутя Микки.

Оказавшись внутри, мужчины разглядели, что весь пол подвала был покрыт гниющими трупами женщин. Все они были обнажены. Были также совсем старые останки человеческих костей и черепов. Во тьме что-то начало появляться. Огромный силуэт.

– Эй, педик, давай выходи, не прячься, мы всё равно тебя найдём! – крикнул Микки во тьму.

– Мухи. Они говорят со мной. Они сказали, что вы обижали мою мамочку, – прозвучал мужской голос.

И перед мужчинами предстал гигант два метра ростом, с кувалдой в огромных руках, покрытых кровью и экскрементами. На нём также был надет памперс, отчего выглядело это, пиздец, как смешно и сюрреалистично одновременно.

– Ну что, Билли, валяй, наподдай-ка этому верзиле.

– Сразу после тебя, Микки.

– Ну что же, смотри и учись, как ебашить тупых ублюдков!

Микки накинулся на громилу с ножом. Попытка была тщетна. Громила, которого звали Джером, ударом кувалды повалил Микки на кишки.

– Бля! Это же хер отстираешь! – взвыл Микки, отряхиваясь от скользких кишок.

Нож Микки выпал из руки и затерялся в груде гниющих останков. Подобрав берцовую кость на полу, Микки швырнул её в Джерома, затем подобрал оторванную ногу и ударил ею в пах громиле. Джером даже не пискнул.

– Какого хрена мы не взяли с собой ружьё? Ладно, бежим наверх! – крикнул Микки напарнику, и мужчины бросились бежать.

Выбежав из подвала, мужчины попытались закрыть дверь, но кувалда выбила её. Когда громила вышел из подвала на свет, стало видно, как он был уродлив. У него была огромная деформированная голова с кривым слюнявым ртом. Но самое главное, что громила был нагой. Ну, не совсем нагой, на нём был подгузник. Микки засмеялся от этого зрелища, что привело громилу в ярость. Джером бросился на мужчин, размахивая во все стороны кувалдой. Микки с Билли отпрыгнули в сторону и уклонялись как могли.

– Давай, милый, прикончи этих чужаков! Порви им жопы! – крикнула старуха.

Джером подбирался всё ближе к матери и чужакам, но поскользнулся ногой на размазанном на полу импланте. Джером рухнул с грохотом, как мешки с цементом. Микки, уже подобрав ружьё, сделал выстрел из него в правую руку громилы, в которой была зажата кувалда. Рука по локоть разлетелась на куски.

– На, держи, – передал ружьё напарнику Микки, а сам схватил огромную кувалду с пола. Даже держа её в двух руках, Микки почувствовал насколько она была тяжёлая. – Ну что, ублюдок, время отправляться в ад, или куда вы там обычно попадаете? – произнёс Микки и обрушил кувалду на рожу Джерома.

Что-то хрустнуло, возможно, нос. Но Джером лишь захохотал, харкая кровью.

– А! Тебе смешно? Ну ладно, вот тебе ещё! – Микки бил ещё и ещё, пока рожа Джерома не превратилась в подобие мясного фарша с выглядывающими наружу мозгами.

– Блин, ты ему, кажется, мозги вышиб. Думаю, он вряд ли встанет, – сказал Билли.

– Да, думаю, ты прав, партнёр, – запыхавшись, сказал Микки, расстёгивая ширинку и мочась на месиво плоти под ногами.

– Мой мальчик! Вы убили моего сына! – закричала в слезах старуха.

– Нет, это твой имплант убил его, – сказал Микки, тяжело дыша.

Затем Микки достал из кармана пачку сигарет, закурил вытащенную сигарету и выпустил столб дыма.

– Ну и что нам с тобой делать, сука старая?

Затем в глазах у него появился знакомый азарт и блеск, и Микки начал загадочно улыбаться.

– Билли, а ну, сними с этой кошёлки трусишки.

Дальнейшее действие заключалось в том, что Микки смазал дуло ружья маслом, которое нашёл в холодильнике, а после вставил смазанное и скользящее дуло ружья во влагалище старой женщины. Трахнув дулом старуху, Микки спустил курок пару раз, словно изображая оргазм. Возможно, Микки его и словил. Кишки, дерьмо и прочие внутренности вывалились из старушечьей дыры, которая когда-то была вагиной.

– Ну и салют я тут устроил! – произнёс Микки, вытирая рукой брызги крови с лица. – Вот за такие мгновения я и люблю свою работу.

– Ну что, будем сваливать? – спросил немного охуевший от всего этого Билли.

– Да, дружище, пожалуй, пора валить отсюда, – сказал Микки, похлопав кровавой ладонью по плечу напарника. – Ой, смс от моей девушки пришло, – сказал Микки, достав свой смартфон. – Вот, блин, она спрашивает, покормил ли я Фрэнсиса?

– А кто это? – спросил Билли.

– Это наша чёртова черепаха. Представляешь, они же вообще едят очень редко. А видел бы ты черепаший помёт, он же похож на сушёный изюм, и этот изюм по всему дому. Кстати, нужно нам будет заехать в магазин, купить черепашьего корма.

Мужчины вышли из дома, громко захлопнув дверь, и отправились к своей машине. Тела Джерома и его матери так и остались неподвижно лежать и потихоньку гнить.

Вскоре в дом забрался смелый опоссум. Он с хрустом принялся грызть ошмётки рожи Джерома. Для опоссума в эту ночь был праздник пиршества, он даже умудрился насрать в череп Джерома, после того как полакомился его мозгами. И вот пока тело Джерома лежало мёртвое и немного покусанное, его душа отправилась прямиком в ад…

ГЛАВА ВТОРАЯ. В АДУ

Лететь вниз головой в преисподнюю было не очень весело для Джерома. Казалось, он летел целую вечность и, возможно, так и было. Чем ближе к аду, тем становилось всё жарче и жарче. Огромные ящеровидные птицы, похожие на птеродактилей, только с уродливыми человеческими лицами и эрегированными членами, пролетая мимо, пытались клюнуть Джерома. Одна такая птица пожалела об этом, когда Джером схватился за её уродливую слюнявую голову и с хрустом сломал челюсть, из которой брызнула чёрная как смола кровь. Затем Джером уселся на птеродактиля и полетел на нём вниз. Птица кряхтела; её широкие крылья махали как два паруса лодки. Джером хотел лишь одного, а имеено, как любой другой потерявшийся ребёнок, найти свою мать, поэтому он летел в царство тьмы, ужаса и порока, крича:

– МАМА… МАМОЧКА, Я УЖЕ ЛЕЧУ К ТЕБЕ…

Приземление было не очень удачным: птеродактиль и Джером рухнули на адскую землю, переломав себе все кости и разорвав при падении все внутренности. Но в аду не существовало смерти, поэтому Джером воскрес, полностью восстановившись и став как новенький. Взгляд Джерома пал на царивший в аду хаос. Сотни различных демонов сажали и протыкали людей на деревянные колья, вилы и свои огромные с шипами члены. Огромные младенцы – детища абортов – пожирали своих матерей, затем сплёвывали или высирали их обратно, и снова сжирали. Огромные чёрные сороконожки спаривались с мужчинами, откусывая им конечности. Мёртвые южане-конфедераты по-прежнему сражались в бесконечной Гражданской войне, вновь и вновь умирая под пулями янки. Мёртвые плохие поэты и писатели сжигали свои рукописи вместе с собою, вновь и вновь возвращаясь из пекла и снова себя сжигая. В аду каждый получал своё, и душераздирающие крики мучеников и визги банши раздавались всюду. От всего этого зрелища Джером наложил в штаны, точнее в свой памперс, а затем отправился на поиски матери, ступая по раскалённой лаве, ржавым гвоздям и жидким экскрементам.

Джером подошёл к импровизированной, под самую обычную комнату, камере. В ней сидел сутулый мужчина в грязной майке Nirvana, он пил пиво и держал в руке видеокассету, совсем не обращая никакого внимания на Джерома, словно он и не видел ничего вокруг, кроме своей собственной иллюзии. Он вставил кассету и запустил видео. На экране телевизора появилась надпись фильма: "Трахальщик". Затем фильм погрузил зрителя на ферму: были видны загоны скота, затем любительская камера начала снимать грязный сарай с мёртвыми, уже разложившимися свиньями и лошадьми. Две обнажённые женщины – одна помоложе, другая постарше – стояли на четвереньках и ели из корыта корм. Их лица были покрыты грязью и прилипшим кормом, но мужчина, смотрящий фильм, сразу узнал в них свою любимую жену и дочь. Банка пива в его руке смялась, когда он сжал её, продолжая смотреть. В сарае появился ещё кто-то, а точнее, что-то. Огромная тень легла на женщин. Затем камера повернулась на хозяина тени, снимая огромное существо, вылепленное из глины и дьявольского семени. Голем стоял, взявшись своими огромными мускулистыми руками за свой член, который был похож больше на бейсбольную биту, и тряс им, призывая женщин идти к нему. Женщины ползли как животные на четвереньках к его могучему члену. Затем раскрыли свои беззубые рты, видимо, их зубы были выбиты этим существом, и начали заглатывать безволосые яйца, сосать и лизать головку, которая была размером с детский кулак. Голем взял за волосы женщин и начал трахать их лица. Затем отшвырнул женщину постарше и грубо вошёл в анус её дочери. Кровь начала сочиться из анального отверстия девушки, когда голем вошёл в неё на всю длину, по самые яйца, и пока он трахал девушку, её мать, не теряя времени, вылизывала своим языком его глиняную задницу. От действия на экране мужчина начал плакать, он пытался отключить дрожащими руками телевизор, вытащить эту дьявольскую кассету, но все попытки были напрасны.

Фильм продолжался.

Теперь голем вставил руку во влагалище девушки по самый локоть, затем резко вытащил руку вместе с блестящими и тёплыми кишками. Голем положил их в рот, жуя как сосиски, и то, что не доел, обвернул вокруг шеи матери девушки и задушил женщину кишками её дочери. От этого фильма у Джерома в штанах, точнее в его изгаженных экскрементами памперсах, встал колом. А тем временем голем выдавил глаза девушки, отчего они лопнули, превращаясь в вытекающую жижу. Затем голем поставил девушку на колени и начал бить её по лицу членом, и после этого избиения вставил головку члена в её пустую глазницу и наполнил её густой субстанцией спермы. Потом фильм закончился, и начались титры. Мужчина сидел, вытирая сопли. Джером думал что-то сказать, но воздержался. Рядом с мужчиной, на диване, появился тот самый голем из фильма. Он улыбнулся мужчине и произнёс:

– Твоя жёнушка и маленькая дочурка были хороши, я классно их отъебал и отъебу ещё, и буду это делать снова и снова, а пока, чтобы наш фильм полностью закончился и повторился снова, ты должен мне отсосать. Давай, мужик, ты справишься, как и всегда.

Мужчина потянулся к промежности голема и взял его ствол в руку.

– О, да, давай, Ларри, начинай! – сказал голем и подмигнул Джерому.

Мужчина принялся сосать, пока голем поглаживал его по голове.

– Хороший мальчик, очень хороший. Твоя жена и дочь гордились бы тобою.

Джером почесал свою огромную деформированную голову и пошагал прочь.

Повсюду кого-то пытали, насиловали и убивали. Одна женщина-сороконожка, с головой красивой женщины и туловищем мерзкого насекомого, обхватила своими лапами ковбоя из Дикого Запада и проламливала ему череп. Ковбой пытался стрелять в неё из револьвера, но пули проходили сквозь. А где-то стая голодных демонических собак набросилась на беременную девушку и вгрызалась пастями ей в живот, пока одна из собак не вытащила в зубах окровавленный эмбрион, и вся стая не сожрала его. Рядом безглазый демон с лицом, словно сморщенный анус, насиловал щупальцами двух мужчин в кожаных байкерских куртках. Мужчины, вопя, стояли раком, пока щупальца демона рвали им жопы. Джером наступил ногой на что-то хрустящее и, посмотрев под ноги, увидел раздавленного краба с расплющенной лысой головой младенца. И так как Джером проголодался, он отломил кусок крабового мяса и, засунув в рот, принялся жевать его. На вкус мясо было сочное и вкусное.

Впереди появился дом, и Джером сразу его узнал – это был его дом. Джером не сомневался, что нужно идти к нему, что именно в этом доме его ждёт его собственный ад. Подойдя к дому, Джером увидел крылатых горгулий, сидящих на крыше. Дверь сама по себе открылась, запуская его внутрь. Зайдя в свой дом, Джером осмотрелся и увидел, что в доме всё было как раньше, только все стены были багряно-красные от крови, а также у телевизора в зале сидел бородатый толстый старик в фартуке мясника. Увидев Джерома, он помахал ему рукой, призывая к себе. Джером подошёл к старику и увидел на его глазах слёзы радости.

– Привет, сынок! – сказал старик беззубым ртом. – Как же ты вырос. У тебя, наверное, много вопросов ко мне и, наверное, главный из них – почему я не жил с тобой и твоей мамой?

Старик облизнул пересохшие губы, глядя на своего сына, и продолжил:

– Видишь ли, меня убили чёртовы копы, когда я разделывал на своей фабрике очередную тёлочку. Видел бы ты её ноги от ушей, сиськи четвёртого размера и отличную узенькую щёлочку. Именно с её щёлки я и начал распиливать её. Но эти мудилы не дали мне до конца развлечься с ней и расстреляли меня, выпустив все патроны из обойм. Они сделали из меня сраное решето, сынок. Но я не жалею о выборе своего хобби. Слушать, как скулит девка под разделочным ножом, мочась и обсираясь, одно удовольствие. Ну, ты и сам это знаешь, верно? – сказал старик, подмигнув, и Джером пробрался чувством симпатии к своему старику.

Затем старик уставился в одну точку, зависнув и не двигаясь, словно поймав приход. Его морщинистое лицо искривилось в гримасе ужаса, потом он резко схватил дробовик, вставил дуло в рот и нажал на курок. Голова старика взорвалась на кровавые ошмётки, которые разлетелись как конфетти. Частички мозгов попали Джерому в лицо, он вытер их широкой ладонью руки и уже через пару секунд увидел, что голова старика вновь восстанавливается. На Джерома смотрела голова из сухожилий.

– Это происходит каждый час, сынок, – сказал старик.

– Где моя мама?

– О, она, думаю, в подвале. Иногда я слышу её крики, если сижу тихо и прислушиваюсь.

Джером развернулся и посмотрел в подвал, в котором прошло его детство, где он играл, насиловал пойманных женщин и расправлялся с мамочкиными ухажёрами, которых она меняла как перчатки.

– Будь осторожнее там, сынок, – сказал старик и, после ухода сына, принялся яростно дрочить на раздутые трупы коров на экране телевизора.

Дойдя до двери подвала, Джером увидел свою кувалду. Она лежала, прислонённая к стене, и её могучий металл был покрыт кровью. Джером взял её в руку и открыл дверь, спускаясь во тьму за своей матерью.

На ступеньках лежали вверх пузом мёртвые опоссумы и еноты. Джером вспомнил, как мать пекла ему вкусные пироги из этих грызунов. Стены подвала тоже были окрашены кровью, и на них были словно прибиты скрюченные трупы, точнее, это были все те несчастные жертвы, которых убили Джером и его мать. Мёртвые лица молодых девушек смотрели на Джерома с ненавистью и презрением. Их рты шептали проклятия и приветствовали. Одна мёртвая девушка сорвалась со стены и плюхнулась на пол. Поднявшись на гнилых ногах, она крикнула:

– Эй, урод! Помнишь меня? Помнишь, как ты убил меня, а затем трахнул? Я была популярна и могла бы стать моделью, а теперь я проклята! Ну что, теперь хочешь меня? – мёртвая девушка задрала грязную мини-юбку, обнажив две гнилые полоски половых губ и сморщенный, покрытый копошащимися опарышами клитор. – Что, я уже не так привлекательна, да?

Мёртвая девушка прыгнула на мощные плечи Джерома, отчего он схватил её за лицо и швырнул на пол. От удара об пол лоскуты кожи на лице девушки словно отклеились. Череп, покрытый большими, толстыми опарышами, начал хихихать. Джером взмахнул кувалдой и размозжил череп. Другие мёртвые девчонки, прибитые к стене, увидев это, начали срываться с гвоздей и кольев. Джерома окружила толпа мёртвых, давно сгнивших пизд. Джером принялся хуярить их кувалдой, раздалбливая кости и черепа. В итоге Джером стоял на костях мёртвых блядей и ползающих опарышах. Оторванная голова одной мёртвой девки высунула язык, изображая куннилингус. Джером встал ногой ей на макушку, и её череп с хрустом треснул.

Джером потопал дальше.

Подвал стал длиннее, он превратился в туннель из воспоминаний. Видения представляли собой прошлое Джерома: как маленький Джером в три годика вспарывает брюхо большой серой крысе и играет с её кишками. В другом углу происходит видение про то, как четырёхлетний Джером вешает на ветке старого дуба бродячего пса. Пёс скулит и лает, но затем верёвка на его шее делает своё дело, и пёс замирает с высунутым наружу языком. Дальше идёт видение того, как в ночь на Хэллоуин пятилетний Джером в костюме Бэтмена насилует в задний проход женщину, пока её муж сидит рядом под дулом пистолета его матери. Образы и видения становятся всё быстрее, словно видеокадры на перемотке кассеты. Затем они заканчиваются на смерти Джерома, и опускается тьма. Во тьме Джером видит клетку. В ней сидит его мать, но только сейчас она снова красивая и молодая. Рядом с клеткой стоит десяток демонов. Каждый из них внешне отличается друг от друга. У одного демона рыбья, чешуйчатая голова с гвоздями вместо зубов. Другой демон похож на ящерицу, скрещённую с быком. У другого демона морда была в виде головки члена. Один из демонов, у которого кабаньи бивни росли из ноздрей, открыл клетку и вытащил молодую Монику. Демоны облизывали слюнявые рты и потирали эрегированные промежности.

– Отпустите меня, свиньи! – закричала Моника, и за это получила мясистым кулаком по лицу.

Затем демоны начали насиловать мать Джерома, вставляя свои члены во все её дырки. Из толпы вышел самый крупный из демонов, его голова была похожа на баранью. Все демоны расступились перед ним и закричали его имя:

– АСМОДЕЙ! АСМОДЕЙ! АСМОДЕЙ!

Баранья башка Асмодея улыбнулась лежащей на земле женщине, покрытой синяками, царапинами и спермой.

– Ты была госпожой в мире людей, могла получить любого мужчину, изнасиловать, а затем убить его. Теперь же ты грязь, и я позабочусь о том, чтобы так было вечно. Твоя пизда будет рваться каждый час, снова и снова. Как тебе такое?

– Пошёл ты, баранья мошонка! – вытирая кровь с губы, сказала Моника.

Асмодей улыбнулся ещё шире, затем схватил Монику за шею и впечатал её лицом в пол. Задница Моники задралась вверх, поэтому Асмодей, смочив свой бараний член, с протяжным блеянием вошёл в ложбинку между бёдер Моники. Джером видел это зрелище уже десять минут, как фильм по телику, и бежал к своей матери на помощь, обливаясь потом. Асмодей тем временем вовсю имел его мать, закатив глаза, пуская пламя из пасти, размахивая ящеровидным хвостом и стуча копытами. Джером швырнул на бегу кувалду в морду Асмодея, отчего Асмодей со сломанной челюстью отлетел назад, выйдя из ануса Моники. Все демоны, разинув пасти, устремили свои кровожадные взгляды на бегущего в памперсах Джерома. Асмодей поднялся на копыта, вставляя обратно челюсть.

– Добро пожаловать в твой собственный ад, мой дорогой мальчик! – заблеял Асмодей, а затем двумя ударами копыт расколол голову Монике.

Джером прыгнул и на лету схватил Асмодея за бараньи рога, ударил коленом ему по морде. Асмодей упал на жопу и приказал демонам разорвать Джерома. Битва была беспощадной: из кровоточащих глоток выбитые зубы демонов летели в разные стороны. Джером размахивал своими огромными кулаками, нанося всё больше и больше урона демоническим тварям. Затем Джером подобрал кувалду и принялся разбивать вдребезги демонические головы, как тыквы. Куски мозгов были повсюду, но демоны возрождались снова. В итоге Джером устал махать кувалдой, и демоны одержали победу, повалив его рожей на пол. Асмодей, злорадно блея, ликовал, потирая руки.

– Ты в курсе, что я твой поклонник? Да, да, серьёзно, я не шучу, я давно наблюдал, как ты уничтожаешь жизни. Но как бы ты мне ни нравился, работа есть работа, как говорится. Я даже Гитлера заставил вылизывать мне задницу, когда он просил меня вернуть его обратно в мир смертных. Ох, бедный фюрер! Он смотрел на меня как нашкодивший щенок, а его усики были испачканы в моём дерьме. Я как любимчик Сатаны всегда получаю и играюсь первый, из всех демонов высшего уровня, с новыми крутыми игрушками. И поэтому ты, здоровяк, первым делом почувствуешь мой член у себя в жопе. Снимите с него памперс и держите его крепче, парни, время Асмодею, то есть мне, попробовать насколько узкое очко у этого здоровяка.

Джером пытался изо всех сил вырваться из лап демонов, одновременно напрягая свой анус, но это было непросто. Асмодей уже схватился и раздвинул его булки в стороны. Затем, плюнув харчком мокроты в дырку Джерома, Асмодей резко вошёл по самые яйца… в пустоту, потому что Джером исчез. Асмодей дёргано почесал свою бородку и проговорил:

– Кто-то воскресил этого ублюдка из мёртвых.

И так всё и было. Душа Джерома стремительно быстро летела обратно домой.

ГЛАВА ТРЕТЬЯ. ВОЗВРАЩЕНИЕ ДОМОЙ

Две молодые девушки, под покровом ночи, взломали огороженную лентой места преступления дверь, ведущую в знаменитый дом Джерома. В тот самый, в котором нашли более ста трупов.

– Вот, чёрт, это так круто, подруга, что я сейчас потеку! – сказала блондинка с готическими атрибутами и символами на кожаной куртке и с пирсингом в носу.

– И не говори! Я уже потекла, можешь залезть ко мне в трусики и проверить, – сказала вторая блондинка с такими же готическими хренями и татуировкой пентаграммы на шее.

– Не заводи меня, а то я не удержусь!

Блондинка с пентаграммой улыбнулась подруге и поцеловала её в губы, затем принялась открывать дверь. Спёртый запах чего-то кисло-протухшего ударил девушкам в их чудные белоснежные носики. Но они не сильно обратили на это внимание, заходя в знаменитый “Дом смерти” в Америке.

– Как же тут клёво! – сказала блондинка с пирсингом, обводя своими зелёными, как абсент, глазами.

– Да не говори! Очень клёво! Не зря мы приехали в эту глушь.

Хотя, по сути, две эти девушки приехали точно из такой же глуши.

– Ну что, где будем это делать? Может, в подвале? – спросила девушка с пирсингом.

– Зачем? Нужно делать это в зале, где он и был убит.

– А, точно, точно, – замялась девушка с пирсингом, осознавая свою тупость.

– Давай сюда книгу, – обратилась к подруге блондинка с пентаграммой.

– Сейчас, секундочку, – девушка начала копаться в своей сумке и вытащила древнюю книгу, обтянутую кожей и с жёлтыми от старости страницами, которую эти две готессы нагло украли из Массачусетской библиотеки.

Девушка с пентаграммой на шее взяла увесистую книгу из рук подруги в свои руки и провела по её шершавой кожаной обложке кистью с чёрным маникюром. Ощущения были приятные, девушка почувствовала кончиками пальцев наэлектризованное пощипывание. Затем подружки в чёрном прошли и уселись там, где был убит знаменитый детина Джером.

– Я, кажется, вижу пятно крови. Смотри! – указала пальцем девушка с пирсингом на чёрное круглое пятно на старом деревянном полу.

– Да, точно, похоже на то. Может, потрёшься об него своей киской?

– Да пошла ты! Ты же знаешь, что я хочу потереться своей киской об твоё лицо.

– Знаю. А ну, иди ко мне, – позвала к себе подругу девушка с пентаграммой.

И они слились в страстном поцелуе. Спустя пару минут готические девки знатно обслюнявили и обтёрли соски друг дружке, и после этих прелюдий приступили доставать мел и свечи, и чертить на полу сатанинскую пентаграмму, вроде как их владыки Люцифера. Когда с пентаграммой было закончено, блондинки открыли книгу на фрагменте, связанным с воскрешением из мёртвых, и принялись читать вслух, чтобы вызвать из глубин ада знаменитого убийцу и маньяка Джерома. Если тебе, дорогой читатель, стало интересно, для чего им это на хрен надо, то ответа на этот вопрос не будет, и так всё ясно. Также для безопасности читателя слова из строчек книги про воскрешение упомянуты не будут. Итак, закончив читать заклятие, девушки переглянулись.