Текст книги "Агент особого назначения"

Автор книги: Роман Ким

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 11 страниц) [доступный отрывок для чтения: 5 страниц]

И качинский скелет, и путаоские чертенята, утверждал Трэси, являются конкретными свидетельствами того, что вариант предельно малого роста существует уже очень давно, если не с палеолита, то с неолита, и ареалом микропигмея, то есть зоной его обитания, вероятно являются неисследованные горы Северной Бирмы и Сикана, ныне особого района Чамдо.

Чтобы подтвердить свою гипотезу, Трэси направился в Бирму, а оттуда пробрался в Китай. Это произошло полгода тому назад. Чтобы избежать сенсационной шумихи, он пустился в путь тайком от всех. О его путешествии газеты, телеграфные агентства и радиовещательные компании узнали только на днях и то случайно. Вот как это произошло.

Неделю тому назад в Рангун прибыл один лама из Китая и стал разыскивать археолога, присланного в Бирму Смитсоновским институтом для научных изысканий. Этого археолога в городе не оказалось – он улетел в Европу, оставив в своей квартире американского фотокорреспондента. Лама вручил замусоленное письмо корреспонденту для передачи адресату и удалился. После недолгой борьбы корреспондент поддался искушению, вскрыл письмо и ахнул.

Отправителем этого письма был Майрон Трэси. Он сообщил, что его гипотеза подтвердилась полностью. Судя по словам ламы, Трэси написал это письмо в одном из монастырей на Сикан-Тибетском тракте. Значит, он нашел то, что искал, где-то в Сиканскнх горах. Значит, микропигмей, или так называемый "покетмен", действительно существует, и это окончательно доказал Трэси.

III

Рассказ Шиаду буквально ошеломил меня. Я слушал с открытым ртом. На вопрос, где же сейчас Трэси, Шиаду ответил, что письмо Трэси было отправлено пять месяцев тому назад и больше никаких вестей от него не поступало. Его рация, очевидно, испортилась.

Я ударил кулаком по столу и привстал, но Шиаду показал глазами на сидящих кругом и поднес палец ко рту. Я сел, вынул из кармана блокнотик и написал на листочке: "Надо как можно скорей направиться в горы Сикана и найти микропигмея!"

Шиаду, чиркнув зажигалкой, сжег листочек и сказал, что шведы уже готовят экспедицию. Но поедут не в Китай, а в горные районы Северной Бирмы. В Рангун уже прибыли представители фирм, изготовляющих снаряжение для высокогорных путешествий.

Мы стали шепотом говорить о том, что хорошо было бы организовать экспедицию. Надо найти человека, который мог дать деньги. Если удастся словить хотя бы парочку "покетменов" экспедиция окупится полностью. Можно будет продать "покетменов" какому-нибудь богатому университету или зоопарку за большие деньги.

Шиаду тихо рассмеялся и изложил план: достать пять-шесть микропигмеев женского пола, выдрессировать их и организовать стриптиз-шоу – девицы карманного формата в одних клипсах и туфельках будут исполнять танец живота или модный танец вроде строла или калипсо. С этой труппой можно будет объехать все страны света и нажить сказочное богатство.

Не помню, кто первый из нас упомянул имя старика Фу Шу, жившего на третьем этаже гостиницы "Южное спокойствие". Шиаду сказал, что этот Фу мультимиллионер. Я предложил пойти к нему и уговорить его финансировать экспедицию. Шиаду забраковал мой проект. Того, кто явится с такой просьбой к старику, немедленно схватят за вымогательство.

Я прищурил глаз и сказал: может быть и другой вариант – старик вызовет гоминдановских бандитов и придется прыгать в окно. Шиаду сделал вид, что не понял этого намека.

Прощаясь со мной, он сообщил: отель "Саннинг-хауз" находится далеко от делового центра города, поэтому он переедет в "Южное спокойствие". Затем посоветовал мне ознакомиться с литературой о пигмеях.

Я провел целую педелю в библиотеках. Для меня явилось полной неожиданностью, что мировая наука уже давно интересуется проблемой карликовых народов. И никогда я не думал, что пигмеев так много на свете. Они водятся и в Африке, и на Андаманских островах, на Малаккском полуострове, и на Филиппинах, на Новой Гвинее и Меланезии.

И оказывается, есть целая школа этнологов, так называемая венская, которая утверждает, что пигмеи являются предками всех современных человеческих рас.

Университетский библиотекарь – лысый, с усами и острой бородкой сказал, что находка Майрона Трэси несомненно произведет фурор. На бирмано-сиканском микропигмее можно будет, например, проверить гипотезу австрийского ученого Шебеста относительно недифференцированных, инфантильных признаков пигмеев. Затем можно будет уточнить концепцию Швальбе и другие теории о влиянии различных карликовых форм, и в первую очередь выяснить значение длительной изоляции для фиксации возникших признаков.

Его рассказ был очень интересен, но так же понятен мне, как семилетнему школьнику лекция по квазианалитическим функциям. По моим вопросам библиотекарь понял, что я полный профан в этом деле. Он достал с полки три книжки – наиболее серьезные и увлекательно написанные: Ф. Харрингтон "A Scientist in Fairyland" ("Ученый в стране чудес", Бостон, 1957), Э. Северини – "What happened at Poutao?" ("Что произошло в Путао?", Нью-Йорк, 1958) и Ж. Руэ "Les 13 enigmes be M. Tracy", ("13 загадок М. Трэси", Париж, 1958).

– А после этих книг, – сказал он, – надо проштудировать статью Трэси в "Anthropological Papers of American Museum of Natural History", замечательную своей логикой, убедительностью, аргументацией и смелостью мысли.

В этой статье, пояснил он, Трэси решительно отвергает попытку Кольманна приложить ко всему животному миру закон развития крупных форм из мелких. Он показывает, что сосуществование форм разной величины – обычное явление в животном мире. Рядом с десятиметровым питоном мы видим змейку длиной в несколько сантиметров, и рядом с огромным исландским догом – крошечную болонку. Это наблюдается и у высших приматов, очень близко стоящих к человеку, – рядом с обычными шимпанзе и гиббоном существуют карликовые шимпанзе и гиббон. И нет ничего удивительного, что и у людей наряду с экземплярами нормального роста существуют разные карликовые варианты, вплоть до микропигмея.

Просмотрев первые абзацы статьи, я высказал предположение, что она написана слишком сухо и ее будет трудно одолеть. Библиотекарь всплеснул руками и заявил, что статья Трэси, посвященная одной из самых животрепещущих загадок нашего мира, читается как самый увлекательный роман тайн. Невозможно оторваться.

IV

Спустя две недели после моего знакомства с Шиаду вернулся Уикс. Войдя в свой номер после прогулки, я увидел его валяющимся на диване, ноги покоились на письменном столе, прямо на моих блокнотах и тетрадях.

Первым долгом он известил меня о том, что его усилия увенчались успехом – недавно звонил "сиятельной дуре" и узнал, что она выхлопотала для меня место младшего следователя по китайским делам в уголовно-розыскном отделе.

"Сиятельная дура" – жена начальника таможни и кузина члена палаты лордов – была без ума от высокой атлетической фигуры моего друга, его рыжей гривы и веснушек. Она старалась выполнять просьбы Уикса, используя свое видное положение среди местной знати.

Но я не проявил особой радости по поводу устройства на службу. Когда я вздохнул и посмотрел на большую карту Азии, висевшую над диваном, Уикс понимающе кивнул головой и сказал, что сейчас самой модной болезнью среди бродяг и авантюристов всего мира является пигмейская лихорадка. Письмо Майрона Трэси свело всех с ума.

После паузы он заявил: познакомился в Сингапуре с женой издателя газеты, и после недельного флирта, протекавшего в отличном темпе, эта дама предложила ему поехать в качестве фотокорреспондента к бирмано-китайской границе.

Я вскочил и, схватив Уикса за руку, крикнул, что надо немедленно ехать вдвоем. Может быть, нам удастся прицепиться к какой-нибудь экспедиции, снаряженной для поисков "покетмена".

Уикс отпихнул меня и продолжал рассказ. Он уже дал согласие и собирался телеграфировать мне, как вдруг вмешалась другая юбка – богиня судьбы. Благодаря ей Уикс выиграл в морском клубе в течение двух вечеров восемь тысяч долларов и, плюнув на должность фотокорреспондента, решил организовать собственную экспедицию. Но этих восьми тысяч мало. Надо иметь минимум двадцать. Тогда можно будет поехать ловить этих болванов карманного формата.

Каким же образом он намерен собирать деньги? На этот вопрос Уикс ответил, что начнет переговоры с местным университетом, напишет письма антропологическим и географическим обществам разных стран и еще кому-нибудь.

Я предложил более простой и быстрый способ – подкатиться к местным китайским богачам. И в первую очередь надо подумать о старике – миллионере Фу, живущем на третьем этаже гостиницы.

Уикс одобрил мою сообразительность. Он соберет в кратчайший срок все нужные сведения о местных китайских толстосумах. Ему поможет инспектор уголовного розыска Фентон, его однополчанин по корейской кампании, и другие знакомые. Можно будет обратиться и в частную сыскную контору, которую содержит бывший гоминдановский дипломат. Эта контора обычно принимает заказы на проверку кредитоспособности торговцев и промышленников и, вероятно, имеет картотеку на всех видных китайцев в Гонконге и Коулуне.

Надо действовать быстро, не теряя времени. Я должен стать на время следователем или кем угодно, лишь бы быть поближе к английской администрации, этого требуют интересы дела. Жаль только, что мое назначение состоится не сразу. Будут долго, тщательно проверять – не был ли я когда-нибудь и как-нибудь связан с красными.

Я спросил, есть ли какие-либо дополнительные сведения о Трэси. Уикс отрицательно покачал головой – никаких сведений. Единственная новость: в американских газетах напечатан снимок доставленного в Рангун письма Трэси. Текст письма таков: "Нашел. 28 97" Речь идет о том, что Трэси нашел то, что искал, – а именно, микропигмея. И об этом он извещал своего друга. Но что означают цифры – неизвестно. Может быть, они обозначают место, где Трэси наткнулся на "покетмена"? Если первые две цифры означают "28 градусов северной широты", а вторая пара цифр – "97 градусов восточной долготы", то это место должно находиться в Китае, в особом районе Чамдо южнее городка Чаюй – между реками Боцзаноцзян и Луцзян.

Что же касается археолога, присланного в свое время в Бирму Смитсоновским институтом, то он недавно погиб во время автомобильной аварии в Турции, около озера Чилдыр – у границы с Советским Союзом.

Я рассказал Уиксу о своем случайном знакомстве с Шиаду, о его переезде в "Южное спокойствие" и о том, что он тоже увлечен проблемой микропигмея. Уикс строго посмотрел на меня и перешел на сугубо конфиденциальный шепот. С Аффонсу Шиаду надо быть очень осторожным. Знакомство поддерживать, но не откровенничать. Прикидываться простачком, но стараться вытягивать у него побольше сведений, чтобы быть в курсе его дел. Он сейчас, по-видимому, ищет спонсоров, то есть тех, кто даст ему денег, но взамен потребует чего-нибудь. Теперь меценатов нет, их сменили спонсоры.

Мы решили как можно скорее сходить в частную сыскную контору.

После ухода Уикса я долго смотрел на карту. Так долго смотрел, что сквозь прожилки рек, автогужевых и караванных путей и штриховку, показывающую рельеф, стали проступать очертания снежных вершин. И на склоне одной горы показалось темное пятнышко. Оно стало шевелиться, расти, постепенно менять форму и, наконец, превратилось в крохотное существо с человеческим лицом.

Повернувшись в мою сторону, это существо отвесило поклон и приветствовало меня по старому тибетскому обычаю – дернуло себя за ухо и показало язык. Я очнулся. В центре карты, на границе Тибета и Сикана – ныне особого района Чамдо, сидела муха и совершала туалет.

V

Мы переправились на ту сторону бухты – в Коулун, наняли рикш на пристани, проехали мимо обсерватории и недалеко от Кингс-парка свернули на тихую узенькую улицу. Рядом с ломбардом мы увидели маленький особняк со скромной дощечкой у входа: "Комиссионная контора "Лучезарное процветание". Это была та самая частная сыскная контора.

Уикс вручил китайцу-клерку визитную карточку, написав что-то на ней. Клерк поклонился и исчез за дверью с матовым стеклом. Через минуту он распахнул дверь и пригласил нас.

Мы прошли в кабинет, обставленный по-европейски: никель, стекло, полированное желтое дерево, двухцветные серо-оливковые гардины, на стенах абстрактные картины. Из-за стола поднялся щупленький, элегантно одетый старичок в светло-сером пиджаке без отворотов, в синих брюках.

Хозяин конторы, как сообщил мне Уикс, во время войны был посланником чунцинского правительства где-то в Южной Америке. Потом его уволили за растрату казенных денег. В прошлом году он прибыл сюда и открыл это предприятие. Его звали Антуан Чжао, он был католиком.

Уикс объяснил хозяину конторы: нам нужны сведения о наиболее состоятельных китайцах в Гонконге.

Бывший посланник, положив маленькую руку на стол, шевельнул мизинцем с ногтем, который был длиннее самого пальца, и осведомился, для чего именно нужны эти сведения.

Уикс сказал, что мы думаем начать интересное дело и ищем богатого компаньона.

Чжао почесал бровь длинным ногтем и ответил: если сведения нужны только для этого, то лучше адресоваться в местную китайскую торгово-промышленную палату. Там дадут нужные справки.

Уикс нахмурился и, слегка повысив голос, сказал, что ему нужны сведения о некоторых богачах. А для какой цели эти сведения – это не важно. Разве контора дает сведения об одном и том же объекте в разных вариантах в зависимости от намерений ваших клиентов? Истина должна быть одна.

Бывший дипломат спокойно возразил: у истины разные аспекты. Контора дает разные сведения в зависимости от того, для чего они требуются. Если, например, вы наследник богатого родственника, то вас будет интересовать не его политическое и философское кредо, а его кровяное давление, состояние аорт, печени и всего прочего. Вас прежде всего будет интересовать вопрос: сколько придется ждать? А если вам нужны сведения о компаньоне, которого вы собираетесь перехитрить, то вы должны собрать данные о том, насколько искушен ваш компаньон, обманывал ли он сам кого-нибудь в прошлом, и так далее. Разные цели, разные сведения. Понятно?

Уикс усмехнулся и кивнул головой. Чжао попросил быть откровенным с ним, как с духовником или как с врачом-венерологом, без ложного стыда. Может быть, господину Уиксу нужны не сведения, а кое-что другое? Он посмотрел на Уикса, потом на меня и прищурил глаз. Может быть, надо пошантажировать кого-нибудь? Или устроить небольшую неприятность? Скандальчик?

Уикс спросил, какой, например, "скандальчик" может предложить контора.

Чжао пожал плечами. Есть разные варианты. Можно, например, наклеить на окнах и дверях дома вашего знакомого бумажки с нехорошими надписями. Или швырнуть в окна его дома во время званого ужина труп собачки. Или пустить в его сад змей. Или в день его рождения положить у ворот его дома гроб – и тому подобное.

Уикс заинтересовался: можно ли заказать пощечину? Чтобы ее закатили кому-нибудь в людном месте. Чжао ответил, что это будет стоить недорого, но надо будет оплатить не только работу, но и стоимость штрафа, который наложит суд на исполнителя.

Чжао посмотрел на настольные часы, потом на свои ручные и слегка качнул головой – дал понять, что его время измеряется на вес бриллианта. В это время вошел клерк и прошептал несколько слов хозяину на ухо. Тот постучал ногтем по столу и приказал передать, что контора никогда не торгуется, цена окончательная. А если без фотографа, тогда можно уступить до семидесяти пяти, и ни цента меньше.

Как только клерк вышел, Чжао сообщил нам с улыбкой, что один почтенный человек уезжает надолго в Европу по делам и просит вести конфиденциальное наблюдение за его женой. В случае чего, просит фотографировать, чтобы было доказательство.

Уикс закурил трубку и сказал, что ему нужен не скандальчик и не слежка за женой, а совсем другое. Пусть контора в самом экстренном порядке соберет все сведения о Фу Шу, старике богаче, который прибыл сюда из Шанхая. Можно ли иметь дело с ним, умеет ли этот богач держать рот на замке и есть ли у него размах и фантазия?

Чжао согласился принять заказ. Насчет вознаграждения можно поговорить потом – контора представит счет. Могут быть непредвиденные расходы, например, на угощение или подкуп людей из свиты богача.

Уикс вынул трубку изо рта и погрозил ею. Пусть контора имеет в виду, что это поручение очень секретное – ни одна посторонняя душа не должна знать.

Чжао торжественно поднял два пальца и заявил, что тайна клиентов для него священна, он клянется честью.

Мы попрощались с ним и вышли. Перед зданием конторы чинно расхаживал индус-полицейский с седой бородой. Я толкнул локтем Уикса. Интересно, принимает ли это почтенное предприятие, охраняемое блюстителем порядка, более сложные заказы? Например, на похищение кого-нибудь или на устранение? В Америке ведь есть анонимное акционерное общество, которое берется за такие дела.

Когда мы проходили мимо ресторана, порыв ветра сорвал со стены большой деревянный фонарь с длинным красным хвостом. Фонарь с шумом упал на край тротуара, чуть не задев тележку продавца лапши.

Уикс посмотрел наверх и, сойдя с тротуара, высказал предположение, что господин Чжао, вероятно, берет заказы на самые простые операции: например, устроить так, чтобы что-нибудь рухнуло на чью-нибудь голову. Наверно, эта операция стоит не так дорого – не больше пятидесяти гонконгских долларов.

Я не согласился. Это стоит дороже – пятьдесят единовременно за выполнение поручения и всю жизнь по сто долларов ежемесячно за молчание.

VI

Контора экс-дипломата работала быстро. Через два дня к Уиксу явился служащий конторы – молодой китаец с подчеркнуто церемонными манерами, весь в черном, похожий на монаха. Назвал себя – Хенри Фын.

Он показал листочек со сведениями о старике Фу и попросил переписать. Контора не оставляла никаких документов у заказчиков.

Сведения, о Фу Шу

1. Состояние здоровья

65 лет от роду. Атеросклероз. Нервная система расшатана. Жалуется на головные боли, острый ревматизм, плохой сон и отсутствие аппетита. Серьезных неврологических симптомов пока нет. Наблюдается только повышенная раздражительность. Два месяца тому назад был случай обморока после бессонной ночи.

2. Прошлое

Фу Шу был одним из крупнейших богачей в бассейне реки Янцзы. Жил в Чэнду. Владел разными торговыми предприятиями на тракте Сикан – Тибет. Транспортировал товары по этому тракту и на Янцзы.

До войны несколько раз привлекался к суду, приговаривался к тюрьме, но каждый раз приговор отменялся высшей инстанцией.

Ему удалось спасти большую часть капиталов во время войны перевел крупные суммы за границу – в Индию и Австралию. Уже в течение многих лет держит деньги в Индо-Китайском банке и в Коммерческом банке Голландской Индии. После переезда в Гонконг стал пайщиком нескольких местных китайских предприятий, ведущих торговлю с Таиландом и Бирмой.

3. Образ жизни

Сейчас живет в китайской гостинице "Южное спокойствие" в номере-люкс из четырех комнат, на третьем этаже. Ведет затворнический образ жизни. Выходит из дома крайне редко и то только в сопровождении секретаря и телохранителей. Проводит все время в своей комнате. Окна его комнаты выходят на улицу и на отвесную скалу позади дома. С наступлением темноты старик не подходит к окнам. Не принимает никого – все дела с посторонними ведет секретарь.

4. Удовольствия

Не пьет никаких вин. Только настойку из ящериц – но с лечебной целью. Уже давно бросил курить опий и табак. В прежние годы любил играть в маджонг. Единственная женщина около него – это служанка Каталина, весьма благообразная, 39 лет от роду. Она ему нравится, но служит ему только объектом внешнего любования, так же как орхидеи на ширме и черепаха, выгравированная на медной вазе.

5 Штат служащих у старика

1. Секретарь – Лян Бао-мин, бывший помощник начальника уголовного розыска в Нанкине во времена гоминдановской власти. 50 лет, женолюб, быстро пьянеет, играет в карты весьма азартно, обожает покер, особенно две его разновидности: "Дикая вдова" и "Плевок в океане".

2. Телохранители – китаец Чжан Сян-юй, индус Мангал Рай и малаец Азиз.

3. Служанка – христианское имя Каталина, полукровка. Исполняет по совместительству обязанности переписчицы. Дальняя родственница жены хозяина гостиницы.

Когда я кончил переписывать сведения, Хенри Фын сказал, что по мере поступления новых сведений контора будет пересылать их нам.

Уикс задал два вопроса:

1) какие товары возил Фу Шу в Тибет и по Янцзы?

2) не является ли обморок зловещим признаком? Может быть, не стоит вступать в деловые отношения со стариком ввиду его слабого здоровья?

Фын поклонился и, отведя глаза в сторону, сказал, что первый вопрос связан с тайной коммерческих операций, а второй вопрос связан с профессиональной тайной врача, осматривавшего недавно Фу Шу. Для получения сведений по этим двум вопросам надо будет сделать отдельные заказы по особой таксе.

Перед тем как уйти, Фын отвесил еще два поклона. Антуан Чжао обучил своих служащих весьма изысканным манерам.

Через несколько дней Уикс получил сведения из других источников – из колониального секретариата и от инспектора уголовного розыска Фентона.

Старик Фу, оказывается, был большой шишкой. В бытность свою в Китае, он входил в число лаотоуцзы – главарей "Цинбана" – синдиката преступников, который, так же как и другой бандитский синдикат "Хунбан", возник еще в эпоху владычества маньчжуров.

"Цинбан" и "Хунбан" развивали свою деятельность в крупнейших городах Китая, в основном на морском побережье и в бассейне Янцзы. В состав этих синдикатов входили уголовники-профессионалы разных категорий: бандиты, воры, мошенники, подделыватели денег, контрабандисты, торговцы женщинами и детьми и торговцы наркотиками. И не только профессиональные уголовники, но и разные чиновники, начиная с судей и таможенников, полицейские, торговцы, ремесленники и лодочники.

"Цинбан" и "Хунбан" насчитывали по нескольку сот тысяч членов и представляли собой подпольные государства. У них были свои законы, свои правительства, администрация, органы юстиции, даже своя почта и транспорт. Подданные этих государств – члены синдикатов – приносили присягу, соблюдали строжайшую дисциплину и конспирацию.

Итак, старик Фу был одним из заправил "Цинбана". Под его властью в течение нескольких десятилетий находились провинции Сычуань и Сикан. Он распоряжался жизнью и имуществом всех цинбанцев на вверенной ему территории, взимая дань с предприятий, владел гостиницами, харчевнями и постоялыми дворами на Сикан-Тибетском тракте. В общем, он был одним из самых могущественных тайных властителей Китая.

Несколько лет тому назад пекинское правительство объявило о том, что оба синдиката разгромлены. В частности, было сообщено о ликвидации уголовного подполья в Шанхае. Но можно было полагать, что кое-какие филиалы уцелели и продолжают функционировать, так как эти синдикаты, существовавшие на протяжении нескольких столетий, очень широко разветвлены и глубоко законспирированы.

Я сказал Уиксу, что надо непременно выяснить, почему старик Фу ведет затворнический образ жизни. Он боится чего-то. Но чего именно?

Уикс ответил, что постарается выяснить через Фентона и контору Чжао. Но нельзя полагаться только на других, самим тоже надо действовать.

VII

И Уикс начал действовать. Во время утренней прогулки в Счастливой долине, около кладбища парсов, я увидел его в машине. С ним ехали толстый китаец с усами и две девицы европеянки. Машина шла со стороны участков для игры в гольф.

Вскоре Уикс ворвался ко мне в номер. Он похвастался успехом познакомился с Лян Бао-мином, секретарем старика Фу. Судя по всему, Лян деловой, понятливый человек, с ним можно говорить, называя вещи своими именами, без фиговых листочков. В общем, прохвост, но вполне респектабельный.

Уикс перелистал мои блокноты, лежавшие на столе, и вдруг набросился на меня. Он работает, как кули, с утра до вечера, совсем измотался, а я валяю дурака, занимаюсь никому не нужной ерундой.

Я решительно возразил, что это вовсе не ерунда. Нам придется лазить по горам Северной Бирмы и Сикана. На некоторых из них вечные снега и ледники. Надо заблаговременно подумать о снаряжении. Например, о приспособлениях для перехода через трещины. Члены гималайской экспедиции Ханта, например, употребляли не веревки, а лестницу из алюминиевого сплава. Такие лестницы надо заказать заранее.

Затем надо подумать о сетках, с помощью которых можно будет захватить живьем "покетменов". Надо взять за образец сетки, которые употреблялись гладиаторами в Риме. Кроме того, я составил список поливитаминов в капсюлях, необходимых для путешествия в горах. Кроме витаминов "А" и "Д", необходимы ниацинамид, рибофлавин и прочие препараты.

Уикс перебил меня, затопав ногами. К черту сетки и поливитамины! Все это чепуха. Он выбивается из сил, как рикша, забывает даже о еде, а его компаньон нахально бездельничает.

Я сказал, что видел, как он выбивался из сил в машине. На его коленях сидела небесная дева.

Уикс объяснил: надо было закрепить знакомство с Ляном. Позавтракали в одном клубе, потом прокатились до Тайтамского резервуара в обществе двух приятельниц, затем пообедали. Стоило все это сто семьдесят гонконгских долларов. Деловые расходы.

Уикс предложил мне немедленно заняться делом: встретиться с Шиаду и постараться узнать, какие у него планы, съездить лично в Коулун в контору Чжао, спросить, есть ли какие-нибудь новые сведения о старике.

Я решил сейчас же направиться в Коулун, но, выйдя из гостиницы, заметил человека, который стоял за колясками рикш и читал газету. На нем была панама. Я перешел улицу и оглянулся. Человек в панаме шел за мной, прикрывая лицо газетой. Он остановился перед мясной лавкой и стал рассматривать висящих рядом с осьминогом лягушек, которые были привязаны друг к другу за лапки. Я ускорил шаг и, дойдя до перекрестка, вдруг повернул обратно. Человек в панаме быстро отвернулся и стал разглядывать объявления на телеграфном столбе. Через несколько кварталов я окончательно убедился, что за мной установлена слежка.

Я узнал филера. Это был тот самый высокий длиннолицый гоминдановский террорист, который охотился за Шиаду. В прошлый раз он тоже был в панаме. Газету он держал в левой руке, а правая засунута в карман. Вероятно, там был револьвер.

За мной следят, наверно, хотят убить. Нет, сперва хотят похитить, потом убить, очевидно, решили, что я красный. Может быть, поступил донос на меня, этому доносу поверили, в Гонконге довольно часто расправляются с красными, английская полиция смотрит сквозь пальцы на действия гоминдановцев.

Ехать в контору Чжао опасно, могут схватить в Коулуне около китайского квартала – там удобнее проводить подобные дела. Меня хотят убить. Надо скорей добраться домой.

Я пошел к гостинице, филер не отставал от меня. И по той стороне улицы тоже шел какой-то субъект и держал правую руку в кармане.

В любой момент они могли открыть стрельбу. Может быть, выстрелят, когда я подойду к гостинице, прямо в спину. Там они легко могут скрыться в толпе у трамвайной остановки или в переулке, ведущем к базару.

Я вошел в вестибюль гостиницы и взбежал по лестнице. На площадке первого этажа я столкнулся с Шиаду. Он разговаривал с Каталиной, служанкой старика Фу. Я кивнул головой и помчался вверх, но Шиаду нагнал меня и схватил за рукав.

Я посмотрел вниз – в вестибюле филеров не было. Они остались на улице. Шиаду с любопытством посмотрел на меня. Я выдавил улыбку и показал глазами на Каталину, медленно спускавшуюся по лестнице, и шепнул: "Подбираетесь к ней?"

Шиаду с улыбкой ответил, что, судя по всему, мой друг Уикс гораздо предприимчивей. Я сделал вид, что не понимаю, о чем идет речь. Тогда Шиаду известил меня: он поселился в семнадцатом номере, на втором этаже. Будет рад, если я зайду к нему.

Простившись с Шиаду, я немедленно позвонил Уиксу и в иносказательной форме сообщил ему о слежке за мной и о том, что Шиаду уже подкатился к служанке старика.

Уикс категорическим тоном заявил, что никакой слежки за мной нет, я просто трус, у меня типичная мания преследования и начальная стадия травматического слабоумия. А контакт Шиаду с Каталиной заслуживает самого серьезного внимания.

Вечером Уикс явился ко мне. Он побывал в конторе Чжао. Там ему сказали, что дополнительных сведений о президенте нет. Судя по всему, Антуан Чжао больше не намерен сообщать что-либо о главаре цинбанов. Боится. Ну и черт с ним. Если с Лян Бао-мином все пойдет хорошо, то можно будет выжать из него интересные сведения. Он – самый осведомленный источник.

Нам нужно скорее подобраться к старику Фу. Он может оказать нам решающую помощь. Во-первых, он может дать деньги. Во-вторых, через него можно узнать о судьбе Трэси. Ведь лама, доставивший его письмо в Рангун, сказал, что оно было написано в одном из монастырей на тибетском тракте. А на этом тракте остались подчиненные старика Фу. В общем, все зависит от старика. Надо скорей получить у него аудиенцию и установить деловые отношения.

Я включил электрический веер и стал ходить взад и вперед по комнате. Мне стало душно, я подошел к окну, но сейчас же отпрянул назад. Уикс расхохотался и заявил, что у меня просто так называемый галюциноз, вызванный гипертрофированной трусостью. Он вытащил из кармана кусочек тканой ленты с воткнутыми в нее разноцветными перьями и протянул мне. На мой вопрос: что это? – он ответил, что эти перья колибри раньше были деньгами у карликовых племен на островах Меланезии, а он сделал из этой ленты талисман и носил под шлемом на корейском фронте.

Я поблагодарил Уикса за подарок и сказал: талисмана мне не надо, я не суеверен и никаким галюцинозом не страдаю. У меня эта штука будет книжной закладкой.

С этими словами я засунул ленту в верхний карман пижамы. Затем я поставил Уикса в известность о том, что Шиаду, по-видимому, уже знает о его знакомстве с секретарем Ляном.

Уикс с тревогой посмотрел на меня и предложил непременно зайти к Шиаду и прощупать его как следует. За ним надо следить в оба.

Номер Шиаду находился в конце коридора второго этажа, в тупике. Я подошел к двери. Из номера доносились голоса. Я стал прислушиваться.

Говорили мужчина и женщина по-английски, их заглушала музыка, нельзя было разобрать слов. Потом они вдруг запели. И сразу же после них заговорил китаец, отчеканивая каждое слово:

"...Сун Цзян наклонился через перила моста и увидел драконов, прыгающих в воде. И вдруг девушки толкнули его... он вскрикнул и проснулся. Он лежал на полу в кумирне, луна стояла высоко, был час, когда сбываются сны. И в руке у себя Сун Цзян увидел три финиковые косточки, а в рукаве благоуханный свиток небесной книги..."