Текст книги "Наследие Черной Воды 2 (СИ)"
Автор книги: Роман Артемьев
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Глава 13
С ролью домоправительницы Феба освоилась быстро. Не сказать, что совсем всё шло гладко, особенно поначалу, но чем дальше, тем увереннее она вела дела. Откровенно говоря, работы у неё было не особо много. Бытовая жизнь поместья лежит на незримых плечах ларов, им только изредка требуются указания по необычным вопросам, уход за парой теплиц занимает не более часа в сутки, пользоваться каталогами для заказа нужных вещей я её научил. Арабские цифры она освоила сразу после пробуждения, сейчас вместе с Мерри учится читать и писать по-английски.
Много времени у Фебы отнимала переписка. Нам часто приходили формальные послания, требовавшие столь же формального ответа. Конечно, существовали шаблоны ответов и при необходимости можно было посмотреть образец в исходящих документах, но иногда текст следовало править. В дипломатической переписке важны нюансы, например, замена слова «счастлив» на слово «рад» означает охлаждение отношений, а упоминание в одном абзаце имен юноши и девушки, вне зависимости от контекста, свидетельствует о потенциальной возможности брака. Приходили письма от новых адресатов. Откровенные психи писали, сумасшедшие умоляли не погружать мир во Тьму или предлагали помощь в сём благом начинании, фанатики присылали оскорбления, подписавшись чужим именем. Все подобные писульки подшивались в папку и раз в месяц я возлагал их на алтарь, прося Отца Путей покарать авторов по справедливости.
Изредка приходил полный нестандарт.
Очередное послание, вызвавшее затруднение у Фебы, заставило задуматься. Некто Хетчисон, директор департамента магической поддержки Адмиралтейства, просил о помощи. На новейшем дредноуте «Виктория» возникли серьёзные проблемы с секретностью – вражеские видящие легко проходили сквозь скрывающие пологи и изучали машины, подслушивали разговоры матросов, пытались выяснить структуру важнейших узлов корабля. Специалисты валили на проклятье неизвестного типа. Учитывая возлагаемые на «Викторию» надежды и опасность, грозящую всему флоту Его величества, Адмиралтейство приглашало представителя Священного Дома, известного своими талантами по части проклятий, избавить корабль от напасти. Услуги, разумеется, будут соответствующим образом оплачены. С уважением, дата, подпись.
Очень странное письмо.
Начать следует с того, что о проводимой Черной Водой политике самоизоляции всем заинтересованным лицам известно. Последние два века мы ни во что не вмешиваемся до такой степени, что нас не то, чтобы начали забывать – мы плавно перешли в разряд сказочных персонажей. Этакая бабайка для взрослых. Как следствие, репутация у нас жутковатая, но расплывчатая, неопределенная. Ни один чиновник ориентироваться на неё не станет, им подавай бумаги, свидетельства, дипломы с печатями, подтверждения очевидцев. В особых случаях создаются комиссии, приглашаются маститые профессора, принимаются постановления, на ходу составляются инструкции. Иными словами, к несистемным спецам обращаются только если привычные способы испробованы, подвели и ответственные лица в отчаянии хватаются за любой, самый призрачный, шанс.
Адмиралтейство должно было сначала использовать внутренние ресурсы своих ведомств, потом, когда не получилось, обратиться за помощью в Министерство Чародейных Дел. Сомнительно, чтобы министерские волшебники не справились. Если же они и в самом деле опростоволосились, то разразился бы скандал, хотя бы в форме сплетен долетевший до меня.
Повернём вопрос иной гранью. Что в моей жизни недавно происходило такого, что могло вызвать появление данного письма? В принципе, событий немало. Я навестил Олдоакс, где меня наверняка опознали, пообщался там с милой девушкой Годивой из Дома, знаменитого своими посредниками. Демонстративно отказался помогать церкви, разыграл обиженку перед представителем местных спецслужб. С точки зрения стороннего наблюдателя – занят непонятной деятельностью, хожу, активность проявляю. Ксантиппа умерла, Лотарь исчез, один из старейшин Рогатых Масок приезжал с визитом. Не верю, что о последнем заинтересованные лица не узнали.
Вероятно, наблюдатели за Черной Водой встревожились и решили меня прощупать. Тогда это послание – не более чем первая ласточка. Если я откажусь, следующим ходом придумают что-нибудь ещё.
Отказываться не стоит. Соглашаться нет смысла.
На продумывание ответного шага потребовались сутки, в течение которых я бродил по поместью с видом озабоченным. Душа требовала сделать гадость, желательно попутно выгоду поимев. В принципе, порыв укладывался в семейную традицию взаимодействия с людским обществом, поэтому причин не поддаваться ему нет.
Продумав мелкие детали, я отправился на Перекресток. На Перекрестке можно найти всё, что угодно, в том числе подходящих для авантюры людей. В сущности, их там больше, чем где бы то ни было.
– Здравствуйте, Пафнутий.
– Да озарит свет Луны могущественного сына Черной Воды! Воистину счастливый день ждёт лавку, удостоенную его внимания! Чем ничтожный торговец может помочь вам, мистер Блэкуотер?
– Скажите, Пафнутий, вы разбираетесь в жизни Аксумского царства?
– О! – такого вопроса он явно не ожидал. – Зависит от того, что именно вы желаете знать, мистер Блэкуотер. Последний раз я был там лет десять назад.
Копт по происхождению, Пафнутий объездил весь Ближний Восток, добирался до Африканского рога, торговал с Кавказом и срединными африканскими племенами. Редкостный плут и очень умный человек, последние пять лет успешно выстраивающий отношения с оптовыми покупателями в Британии и Ирландии. Его предки поколениями женились на южанках, поэтому внешность у него не арабская и не европейская, лицо и кожа носят явные признаки смешанной крови. Самое то, что нужно.
– Вы говорите на амхара, понимаете бытовые реалии, знакомы с парочкой представителей тамошней знати?
– Конечно, мистер Блэкуотер! Пусть навыки несколько подзабылись, но уж такие-то мелочи я всё ещё помню!
– Прекрасно. – Я мысленно пробежался по пунктам плана, кивнул и предложил улыбающемуся торговцу. – В таком случае, как вы смотрите на перспективу немного пожить в роли аксумского принца? Сделать надо вот что…
Интермедия
Сэр Дэвид Рашуорт, Третий лорд Адмиралтейства, не любил сюрпризы. Особенно он не любил связанные с магией сюрпризы, ибо предсказать их последствия невозможно совершенно. И чемпионское место в его личном табеле нелюбви занимало всё, связанное со Священными Домами. С тех самых пор, как при подавлении Гармонического восстания в Китае один из местных вождей раздобыл изготовленный мастером Священного Дома Сверкающих Вод артефакт, отменявший возможность горения на определенной территории, и безумные сектанты вырезали два полка пехотинцев из-за невозможности использовать огнестрельное оружие. Сэр Рашуорт спасся тогда чудом, получив два ранения в руку.
Поэтому появление духа-вестника, принесшего письмо с печатью Черной Воды, лорд встретил с настороженностью.
Чтение послания и просмотр приложенных фотографий не заняли много времени, по прошествии которого сэр Рашуорт рванул ставший внезапно тугим воротник кителя, сделал несколько глубоких вздохов, успокаиваясь, и нажал на кнопку селектора. Замечательное изобретение, сплав чародейства и последних достижений низкой науки.
– Александр. Я сегодня видел в Адмиралтействе сэра Стэнли, капитана «Виктории». Вы не знаете, он ещё здесь? Прекрасно. Найдите его и попросите зайти ко мне. Да, прямо сейчас.
Отдав указания секретарю, лорд сразу нажал другую кнопку.
– Хетчисон. Зайдите, пожалуйста, ко мне. ДА, ПРЯМО СЕЙЧАС, ТО ЕСТЬ НЕМЕДЛЕННО! Спасибо.
Очень удачно для Рашуорта оба нужных ему человека подошли в приёмную одновременно. Впустив обоих в кабинет, сэр Дэвид приказал верному Александру плотнее прикрыть дверь и никого не впускать, разве что лично Его Величество заявится, после чего с кривой улыбкой обратился к предчувствующим неприятности офицерам.
– Итак, господа. У меня есть для вас потрясающая новость. Только что я получил письмо от Майрона Черной Воды из того самого Священного Дома, чьим содержанием я просто жажду поделиться с вами. Кстати, Хетчисон, почему вы ему писали?
– Мне рекомендовал обратиться к нему его преподобие Орвиль из канцелярии его милости архиепископа. Вы же знаете о проблемах «Виктории», а министерские чародеи не торопятся их решать. Вот я и подумал…
– Достаточно, Хетчисон, – прервал его лорд. – Вы подумали зря. Вот послушайте.
Он схватил со стола лист дорогой бумаги, расправил его и принялся читать:
– «Уважаемый лорд Рашуорт! Должен признать, получив письмо директора департамента магической поддержки Хетчисона, я испытал некоторое удивление. Последний раз представители моего Дома сотрудничали с Адмиралтейством в тысяча шестьсот сорок первом году, после чего прекратили любые контакты с официальными органами и в ближайшие лет пятьдесят восстанавливать оные не собирались. Данное решение Черной Воды общеизвестно и давно не подвергается сомнению, посему предложение вашего подчиненного – первое, поступившее нашему Дому за долгий срок.
Поначалу я думал ответить на него отказом. У нас не было и нет причин менять стратегию, образ жизни, Священный Дом полагает текущее своё положение оптимальным в сложившихся условиях. Тем не менее, упоминанием о проклятье вы пробудили во мне интерес – не говоря уже о самом факте послания. Я решил, что описанная господином Хетчисоном ситуация имеет право на моё внимание.
Иллюзий относительно человеческого рода у меня нет, поэтому сначала следовало проверить простейшее объяснение. С этой целью я обратился к знакомому купцу родом из Северной Африки с просьбой о помощи. Он, разумеется, согласился, даже проявил определенный энтузиазм в поиске остальных помощников, каковыми послужили четверо его работников негроидной расы и актер малоизвестного театра в Лондоне.»
– Слушайте внимательно, Стэнли, – оторвался от чтения лорд, свирепо взглянув на капитана. – Вам будет полезно.
«Восьмого числа, посмотрев нужный номер магофона в обычном городском справочнике, указанный актер позвонил на стационарный пост броненосца «Виктория». Трубку взял вахтенный офицер Дженсен. Представившись чиновником Министерства иностранных дел, актер уведомил Дженсена, что завтра броненосец с официальным дружественным визитом посетит его высочество Тэфэри Мелекота, наследник негуса-негести Аксумского царства. Визит согласован на высочайшем уровне, посему офицерам корабля надлежит приложить все усилия, дабы его высочество остался довольным. Принца будет сопровождать малочисленная свита и министерский представитель, он же переводчик. В ответ лейтенант Дженсен заверил собеседника, что экипаж корабля Его величества Георга Пятого окажет дипломатам всю необходимую поддержку.
На следующий день, в согласованное время, к трапу корабля прибыли два автомобиля, привезшие принца, его свиту и сопровождающего от МИДа. В связи с тем, что визит был заявлен как неофициальный, почести ограничились почетным караулом и эскортом из капитана корабля сэра Артура Стэнли и двух его помощников.
Группа осмотрела корабль. Исполнявший роль принца купец с энтузиазмом выслушивал объяснения механиков корабля, а также выразил желание сфотографироваться на фоне главной силовой установки, кое немедленно было удовлетворено. «Свитские» принца, демонстрируя неплохой английский язык, также задавали множество вопросов, отчасти нелепых – например, они спрашивали, где матросы хранят свои молельные коврики и спорили насчет уместности традиционных видов воинских приветствий на корабле. Во время торжественного обеда принц собственноручно одарил каждого из офицеров корабля финиками, выражая таким образом симпатию.» Вкусные были финики, Стэнли?!
Бледный капитан промолчал. Рашуорт, пытаясь успокоиться, прошелся по кабинету, затем остановился возле стола и продолжил чтение.
– «В тот же день вся группа покинула корабль, составив о нём наилучшее впечатление и унося с собой несколько десятков фотографических пластинок с изображением наиболее секретных механизмов и помещений. Таким образом, для получения закрытой информации мне потребовалась помощь пяти (пяти прописью)…» Б…ть! «пяти негров, десяти фунтов оплаты актёру и столько же ушло на аренду национальной аксумской одежды. Причем половину реквизита они получили в театре, одолжив у гримера костюмы персонажей оперы «Отелло».
Подытоживая всё, сказанное выше. Мне представляется, что проблемы с доступом к секретным сведениям на броненосце «Виктория» имеют абсолютно немагическую природу, более того – даже явление сонма Старейших во плоти утечку сведений на сторону не остановит. Если, конечно, вы не сделаете соответствующих выводов.
На сём считаю запрошенную Адмиралтейством услугу исполненной. В настоящий момент у меня имеется довольно внушительная пачка фотографий, часть из которых приложена к данному письму, и небольшой отчет пожелавшего остаться инкогнито купца, где он описывает ряд личных наблюдений. При необходимости готов предоставить их любому желающему. Добавлю, что лично я с удовольствием наблюдал за прошедшим спектаклем и готов благожелательно рассмотреть иные предложения ваших чиновников, буде таковые воспоследуют. С наилучшими пожеланиями, Майрон Черной Воды, второй из носящих это имя». Какого х…я, Хетчисон!
Минут пять Рашуорт ругался, не переставая, склоняя на все лады подчиненных, их умственные способности и родителей. По его словам, обоим было бы лучше не появляться на свет. Выговорившись, лорд устало рухнул в кресло, промокнул вспотевший лоб платком и простонал:
– Ладно, Стэнли. Но вы-то, Хетчисон! Вы же не могли не понять, что церковники что-то замышляют!
– Мистер Орвиль весьма близок к архиепископу, – откликнулся мрачный директор. – Не хотелось ему отказывать.
– И в результате нас поимели, – согласился сэр Дэвид. – Пока даже не ясно, насколько. Так! Эта позорящая флот куча дерьма обязательно выплывет наружу, но одно дело, если она выплывет в виде слухов, и совсем другое, если Черная Вода подтвердит её правдивость. Я сейчас же напишу письмо лорду Майрону, попробую уговорить его отдать фотографии и отчет того черномазого. Судя по намекам, лорд не против. Надеюсь, он не слишком много запросит. В любом случае, расплачиваться будете вы, потому что именно по вашей, Хетчисон, вине мы вообще в это влезли, а вы, Стэнли, отвечаете за то, что по кораблю шляются посторонние.
И запомните. Не связываться со Священными Домами! Совсем!
Глава 14
Смех-смехом, а лично меня небольшая шалость на броненосце заставила задуматься. Уже после того, как мы с Рашуортом встретились на Перекрестке, побеседовали, намеками обсудили сложившуюся ситуацию. Он обещал, что в будущем Адмиралтейство ни в каких провокациях участвовать не станет, я передал ему фотопластины и написанную Пафнутием бумагу. Кстати, в торговце пропадает художественный талант, из него мог бы получиться неплохой писатель. Я ему так и сказал, чем, кажется, сильно польстил.
Рашуорт согласился при случае оказать одну небольшую услугу. Чисто джентльменское соглашение, ничем не скрепленное и нигде не зафиксированное. Понятия не имею, пригодится ли, но отпускать лорда просто так не хотелось. Да и не поймёт он, если вдруг я ничего не потребую взамен, начнёт подозревать страшное.
Так вот, мне внезапно пришло в голову, что моё поведение в корне неверно. Нельзя добиваться поставленной цели исключительно насилием и угрозами. Да, безусловно, намного проще вырубить человека, утащить в пыточную и в спокойной обстановке взломать память, выискивая нужное. Но стратегически это неправильно. Грубые методы расслабляют, отучают думать, делают человека заложником силы. А как известно, на любую силу найдётся иная сила.
Ещё одно наблюдение, послужившее поводом для размышлений. Не знаю насчет иностранцев, но английские Священные Дома, активно взаимодействующие с людьми, процветают. Я не поленился и составил небольшую табличку, где перечислил все тридцать шесть островных Домов, их примерную численность и наличие сильных магов. Не просто взрослых, прошедших три обязательные инициации, а сильных по нашим меркам. Последней графой шла «общественная жизнь» – так я обозвал участие в работе Министерства, частые заседания в Совете Мудрых или банальное упоминание в газетах.
Получилась интересная картина. Отшельники вроде Горящей Головы или Белой Вуали балансируют на грани вырождения, у них одна семья, не разделенная на ветви и в лучшем случае один-два мастера. Зато почти все Дома, представленные в Министерстве, на численность не жалуются. Мы, Черная Вода, и здесь выделились – нас мало осталось, несмотря на постоянное взаимодействие с Перекрестком. С другой стороны, многое ли предыдущие поколения для Перекрестка делали? Лотарь полностью забил на любые обязанности, Корнелий тоже не особо утруждался, про прадеда ничего сказать не могу. Фактически, впервые за долгое время я начал вникать в дела домена и сразу народ потянулся с просьбами. Тот же портал в Норвегию вспомним…
Короче говоря, обнаружилась некая скрытая закономерность: взаимодействие со смертными благоприятно сказывается на состоянии Дома. Вряд ли так задумано Старейшими, интуиция подсказывает, что Незримая Власть ни при чём. Тут нечто иное, простое и сложное одновременно. Быстро разобраться и понять причину у меня не получится, но попытаться не сделать хуже, чем сейчас, я могу. Хотя бы, не испортив отношений с общественностью, начав крошить людишек без счета.
Исполнившись рационально-благодушного настроения, я вошел в клинику Святой Елизаветы-на-Водах.
– Чем могу помочь, сэр? – ко мне сразу подскочил прилизанный юноша.
Дама постарше, стоявшая чуть в отдалении, на несколько секунд прикипела взглядом к вышитому на плаще символу и бочком-бочком, стараясь не привлекать внимания, свалила в ближайшую дверь. В отличие от пацана, поняла, кто почтил их визитом.
– Майрон Черной Воды, второй из носящих это имя, – представился я. – Проводите меня к мистеру Фишеру.
Правильно подобранный тон сделал своё дело – портье (или какую должность он тут занимает) поклонился и развернулся в сторону ведущей наверх лестницы, только потом догадавшись спросить:
– Простите, сэр, вам назначено время?
В его эмоциях царила растерянность, хотя лицом он владел неплохо. Для выходца из среднего класса, столкнувшегося с колдовством и не понимающего, как себя вести. С его точки зрения ситуация выглядела смущающе: пришел подросток с внешностью нелюдя, одет богато, держится уверенно, разговаривает явно чародейским способом и требует отвести к директору клиники. Судя по манерам, важная персона, но почему тогда пришел один, без сопровождения? Парень ещё неплохо держался.
– Нет. Какая разница?
– Мистер Фишер может отсутствовать на своём месте или быть занят.
– Ваш директор сейчас находится у себя, сидит за столом и что-то пишет, – чуть напрягшись, считал я эмоции человека, к чьему кабинету мы приближались. – Он неплохой менталист и уже почувствовал моё присутствие.
Спрятаться мне не удалось бы. Хремет показывал заклинания скрыта, парочка даже неплохо получалась, но у всех имелся изъян – при их использовании моя собственная чувствительность снижалась до нуля. Заклинания, позволявшие и себя прятать, и окружение проверять, мне пока что не удавались. Смысла во внезапном появлении в клинике нет, поэтому любой приличный волшебник ощущал меня загодя.
Директор встретил нас в приёмной.
– Мистер Фишер, прошу прощения…
– Да-да, Дэвид, я вижу, – он суетливо передернул плечами, в следующий миг зрачки медика сузились, в движениях появилась четкость, аура окрасилась в серовато-стальные цвета. Хороший мастер, раз так быстро вошел в транс. Он шагнул вперед, придерживая открытую дверь, одновременно с низким поклоном начиная говорить. – Я, Эверетт Фишер, счастлив лицезреть несущего волю Черной Воды. Дозволено ли мне узнать имя могущественного?
– Майрон Черной Воды, второй из носящих это имя. Можете обращаться ко мне «мистер Блэкуотер», без соблюдения старого этикета.
– Как вам будет угодно, мистер Блэкуотер. Позвольте пригласить вас к себе, – директор предупредительно распахнул дверь кабинета.
Обстановка внутри была рабочей. Без роскоши, без демонстративного аскетизма, без лишних картинок на стенах, придающих уюта функциональному помещению. Фишер жестом предложил садиться на гостевой стул, пока обходил вокруг массивного стола к своему месту, продолжая говорить:
– Должен сказать, мистер Блэкуотер, я несколько шокирован, увидев представителя Священного Дома в нашей скромной клинике. Несущих наследие редко можно встретить…
– Отчего же? Встретить как раз легко. Достаточно устроиться на работу в Министерство Чародейных Дел или структуры Совета Мудрых.
– Увы, и туда, и туда мне ход закрыт. Грехи молодости, знаете ли, – он развел в стороны ладошки, демонстрируя сожаление. – Происхождение, опять же, подкачало. Я волшебник во втором поколении, особых связей у меня нет.
– Тем не менее, ваша клиника считается довольно успешной. Вас хвалят за новаторские методы и, если не ошибаюсь, недавно вы получили королевский грант?
– Клинику не совсем корректно назвать моей, мистер Блэкуотер, я всего лишь наёмный руководитель. В остальном вы совершенно правы. Его величество в феврале отметил наш многолетний вклад в развитие системы народной медицины и выразил надежду, что разработанные нами методики распространятся во всей стране.
– Ну, вот видите. После монаршего одобрения грехи молодости можно считать забытыми.
– Не всё так просто, – покачал головой врач. – Медицинское сообщество чрезвычайно консервативно в некоторых вопросах. Впрочем, нет смысла обсуждать мою персону, мистер Блэкуотер, по сравнению с вами я всего лишь один из толпы безликих обывателей. Да и клиника наша, как бы я ей не гордился, далеко не Палаты Мидаха. Поэтому, простите, ваше появление здесь удивляет и даже тревожит.
Разговор забавлял и поражал диссонансом между лёгкостью фраз и холодной сосредоточенностью, царящей в эмоциях Фишера. Следует признать – он молодец. Менталистика непросто даётся людям, нужен подходящий склад ума, доступ к знающим учителям и упорство для её освоения. Начальные уровни осваивают многие, серьёзных результатов, как сидящий напротив меня слабый волшебник, достигают единицы.
– Моя появление здесь объясняется просто. Я ищу Леро, хотя бы одного из них, и рассчитываю узнать от вас их текущее местонахождение. Вам они известны в качестве глав секты «Высшей истины», кажется, они называют себя верховными магистрами или как-то так.
– Но, мистер Блэкуотер, я давно разорвал все связи с обществом, – после короткой паузы ответил директор. – Вы же наверняка знаете, его запретили. И я, будучи разумным человеком, после запрета старался не иметь дел с бывшими знакомыми из той сферы.
Памятуя о принятом решении стараться быть дипломатичнее, я оглядел кабинет, остановив взгляд на чистом куске пола возле окна. Да, подойдёт. Ковра там нет, а кровь уборщица отчистит.
Фишер вздрогнул, несмотря на погруженность в транс, когда безголовое тело с грохотом приземлилось на лакированный паркет. Ещё сильнее его спокойствие поколебала голова с жутко оскаленными зубами, легшая на бумаги в центре его рабочего стола.
– Это один из двух помазанников, последний раз заходивших к вам три месяца назад. Второго тоже могу показать, но от него осталась только нижняя часть, он вам весь кабинет изгваздает. Поэтому, пожалуйста, не надо говорить, что больше не связаны с «Высшей истиной» и ничего не знаете. Вообще не стоит пытаться мне лгать. Вы неплохой менталист по человеческим меркам, но только по человеческим. Я вашу ложь прекрасно чувствую.
Понятия не имею, каким образом действовали люди Хилла, сумевшие предоставить мне досье на двух иностранцев. Я детективам всего-то пару паспортов отдал, взамен недавно получив список мест, которые они посещали. Правильнее сказать, всего списков было три: один от Гектора с перечислением бывших участников «Истины» и два от Хилла. У последнего, предполагаю, в Особом отделе Скотланд-Ярда прикормленный человек сидит, потому что мне предоставили копию отчета о противоправной колдовской деятельности на территории Великобритании с приложенным перечислением чародеев, замеченных или подозреваемых в таковой. Фишер фигурировал во всех трёх. Он, помимо медицины, активно участвовал в работе профсоюзных организаций и входил в постоянный состав социал-демократической партии.
Насчет способности чувствовать его ложь я не солгал. Врожденная склонность Черной Воды, тонкий контроль, включает в себя повышенную чувствительность к любой магии, а самой менталистикой я занимался с детства под руководством опытнейшего мастера. Да, просочиться сквозь защиту Фишера я, возможно, не смог бы. Но на определение простейших реакций моих умений хватало.
– Конечно, куда мне до представителя Священного Дома! – неприятно усмехнулся Фишер. Он не удержался в трансе, его аура полыхнула горечью, обидой, злобой вкупе с десятками иных эмоций.
– Ну а что ж вы хотите? – не удержался я от философствования. – Тысячелетия направленной эволюции и доброкачественных мутаций дают себя знать. Мы не лучше, мы – выше. Впрочем, прочь лирику. Ваше решение? Будете отвечать на вопросы?
– А если я откажусь?
– Ваше право. Тогда мы перемещаемся в поместье Черной Воды, в пыточную камеру, и через какое-то время я узнаю, что мне нужно, а вы превращаетесь в овощ.
– Похоже, у меня нет выбора.
– Можете попробовать отравиться. Эти двое погибли качественно, допросить их не получилось, так что, в определенном смысле, в нашей схватке они победили. Откуда вы их знаете, где познакомились?
Вздохнув, Фишер принялся рассказывать. Он с юности интересовался явлениями, находящимися на особом контроле властей и церкви, а развитое чувство справедливости закономерно привело его в ряды тайных обществ. Разной направленности, связанных с политикой или игнорирующих её. По молодости его бросало из крайности в крайность и на каком-то этапе жизненного пути метания закончились для него печально – запретом продолжать обучение магии. Для него закрылись библиотеки Министерства и дополнительные курсы при нём, никто из законопослушных чародеев не соглашался взять его в ученики. Тут-то Фишера и подобрала «Высшая истина».
Условия ему гарантировали замечательные, из всего предложенного легкое неудобство вызвала одна необходимость переезда в Америку. Там молодому дарованию помогли поступить в университет, параллельно глубже втягивая в дела секты. Чем он занимался? Да, в общем-то, ничем особенным. Изучал тонкое тело и механизм колдовства, пытался найти пути усилить природой данные способности. Через пять лет вернулся в Англию с дипломом врача и поступил на работу в клинику, до директора которой со временем дорос.
Продвинуться в иерархии секты Фишеру мешали разногласия с руководством. Вроде бы мелочи, складывающиеся из разности мировоззрений, однако стать своим они не давали. Фишер предлагал найти способ постепенно наделить магическими способностями всё человечество, можно за несколько поколений, видя в том способ избавления от болезней, голода, неграмотности. Идеалист, прямо скажем. Сектантов интересовали сила и бессмертие в обозримом будущем, большая их часть принадлежала к обеспеченным слоям общества и жизнью бедноты интересовалась постольку-поскольку.
– Всё это замечательно, – прервал я Фишера, – только ваша биография и душевные терзания мне не нужны. Мне нужны верховные магистры.
– Высочайшие, – вздохнул медик. – Высочайшие магистры. Странно. Меня раньше всегда, когда допрашивали, обязательно узнавали, почему я связался с преступниками. Вам не интересна жизнь обычных людей?
– Абсолютно нет. Вы творите всякую чушь, потом страдаете и хотите, чтобы вас пожалели. Из века в век, одни и те же ошибки. Проходы на Изнанку открывали, с душами экспериментировали?
– С моими-то силенками? У нас с вами разные понятия о том, что считать нормальным колдовством. Нет, не открывал и не экспериментировал.
– В таком случае, с моей точки зрения вы не преступили Закон. До людских законов мне дела нет. Продолжайте.
Получив отповедь, Фишер быстро закруглился. С сектантами у него произошла размолвка идеологического характера, поэтому сдавал их он с легкостью, считая, что после подставы в моём лице ничего им не должен. Правда, знал он не много. Связи у него после официального запрещения «Высшей истины» остались слабые, делового характера – он время от времени проводил исследования по заказу и принимал у себя особых клиентов. Тем не менее, сообщил несколько адресов и имен, прежде в списках не значащихся, заодно кое-что поведав о внутренней кухне секты.
Леро, то есть магистров, было немного. Фишер затруднялся назвать точное число, вряд ли больше пяти. Они редко общались с членами «Высшей истины», предпочитая взаимодействовать с миром посредством избранных учеников-помазанников. Последних так называли, потому что, по слухам, ритуал поступления в ученичество включал в себя помазание кровью нового наставника. Но это не точно.
Помазанники отличались фанатичной преданностью учителям, перенимали часть их способностей. Многие являлись сильными магами и талантливыми руководителями. До поры до времени общество считалось очень респектабельной организацией, им охотно давали деньги на исследования, помогали с информацией. Почему конкретно секту начали запрещать, Фишер не знал – о проводимых над людьми экспериментах власти были осведомлены и ранее. После запрета большая часть рядового состава отошла от дел, остались идейные и те, кому некуда больше идти.
Занималась «Высшая истина» поисками бессмертия, силы и божественной магией, работающей с судьбой, удачей и прочими невидимыми материями. Возможно, потому их и придавили, что божественную магию церковь числила исключительно своей прерогативой, ненавидя и отчаянно завидуя Священным Домам. Бессмертие обещали спонсорам, возможность обрести чародейскую силу манила аристократов, изучение высших материй находилось на особом контроле магистров и их слуг. Насколько я понял, Леро искали способ снять наше проклятье, хотя Фишер мало что мог сказать по этой теме – он от неё был далёк.
– Что же, – поняв, что больше ничего из него не вытяну, я задумался, что с врачом делать дальше. – Претензий у Черной Воды к вам нет, сообщать сведения о ваших шалостях людским властям не имею желанию. У вас кто-то ещё из персонала с Обществом связан?
– Сейчас нет. Год назад собрались и уехали в Индию.
– В Индию? Надо же, какое совпадение… – не став объяснять человеку, что вряд ли он увидит своих бывших коллег, я вытащил из кармана железную свастику с клеймом моего рода и положил на между нами. – Положите руку и приносите клятву о неразглашении.