Текст книги "Цветок и чудо (СИ)"

Автор книги: Роман Суржиков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

– Вы... ошибаетесь, сударь!

– Ах, если бы. На деле, ошиблись вы. На троне бессильная, неопытная девушка. Никто не принимал всерьез... Но она сумела сдружиться с лордом-канцлером – как раз тогда, когда вы влезли в сговор против него. Вы ошиблись стороной. Вас купили Часами Судьбы и повернули против канцлера. Сейчас, всплыви это дело снова, многие сочтут, что вы предали императрицу.

– Черт возьми, Марк, вы не смеете!..

– Думаю, я не первый, кто смеет. Месяц назад сюда заезжал граф N, противник майских реформ владычицы. Вы не сказали мне о визите, из чего я заключаю: вам было что скрывать. Граф напомнил вам старые обиды на ее величество и получил от вас, чего хотел. Может, просто голос, а может, помощь сыновей, что как раз служат в столице... А спустя три недели приехал гость и назвался бароном Инглом. Вы не знали его в лицо. Он предъявил паспорт и грамоты, но окончательно вас убедила нечистая совесть: вы ждали шпору императрицы, и шпора примчалась...

– Я не убивал его! Слово чести!

– Знаете, милорд, что самое забавное в этой смерти? Не нужно даже обвинения в убийстве, чтобы погубить вас. Достаточно самого следствия. Труп рядом с Часами Судьбы – значит, надо узнать подробнее о Часах, как я это сделал. Когда они попали к вам? От кого? За что? Выйдет на свет ваш старый заговор – и все, милорд. На этом точка.

Его лицо покрылось красными пятнами, губы задрожали.

– Вы... донесете?..

Хорошая минута. Я понимаю, это низко – наслаждаться моментом, когда человек в полной твоей власти. Но я же не дворянин, могу простить себе низкое удовольствие. Хотя бы изредка, немножко.

– Нет, милорд. Я взял у конюха ключ от дома. Хотел бы донести – уже скакал бы в столицу.

– Чего вы хотите?

– Тысячу золотых, конечно. И еще – найти убийцу.

Феллион перевел дух.

– Могу вам помочь?

– Да. Сделайте то, о чем сейчас попрошу. А затем дайте поговорить с леди Рианой.

* * *

– Вы – наглец, сударь. Не желаю вас видеть.

– Это пустые слова, миледи. Желаете видеть или нет, но вы со мною наедине, поскольку так приказал отец. Садитесь, будьте как дома.

К чести своей, Риана не вскричала: "Как вы смеете!.. Убирайтесь вон!", или еще какую глупость. Она мигом поняла всю структуру ситуации. Но и садиться не стала. Я же уселся в кресло, закинув ногу на ногу.

– Будьте добры, дорогая, налейте мне вина. Как давеча барону Инглу. Поверьте, я и титулом, и нравом больше заслуживаю этой чести.

Она не двинулась с места, лишь повторила презрительно:

– Титулом?..

– Напрасно вы. Я ведь хотел выпить мировую. В прошлую беседу уделил слишком много внимания вашему телу и совсем позабыл о душе, чем оскорбил вас. Теперь хочу исправиться. Видите ли, на свете нет ничего прекрасней беседы с умной женщиной – так я считаю. Никакие плотские утехи и близко не сравнятся. Позвольте мне поговорить с вами – вот и все. А после беседы выпьем, если согласитесь.

– О чем говорить?

– Об интригах, убийствах, подозрениях, уликах, выводах. Ничего телесного, как видите.

Она села напротив, холодно глядя сквозь меня.

– Благодарствую. Итак, утром ваш отец попросил меня раскрыть преступление. Я согласился: долго ли умеючи? Тем более, что подозреваемых было вдоволь – возьми любого, найдется мотив и средство. Начнем с самого лорда Феллиона – он-то самый вероятный убийца. Барон Ингл – доверенный владычицы – приехал к нему, по сути, с допросом. И ваш лорд-отец, испачканный в двух сговорах, убил барона. Обтяпал дело так, что виновность лорда выглядела вопиющей, очевидной. Если теперь его притащат на суд, он сможет бухнуться в ноги владычице, крича: "Да неужели же я полный дурак?! Да разве я стал бы убивать в собственном доме, еще и в хранилище святыни?!" Нарочитость вины станет ему оправданием.

Риана не перебивала, хотя гордое лицо ее выражало омерзение.

– Верный сир Расмус мог убить с тем же успехом – просто по приказу хозяина. В этом случае вина ложится снова-таки на лорда, и он применит то же оправдание – через видимую глупость. Мог и Медведь: застал в доме ночью чужака и заколол, а после признал важную персону, испугался и скрыл свое деяние. Наконец, миледи, убить могли вы. Как? Стащили у отца ключ, а бедного барона позвали в гости на ночное свидание. Он пришел – кто отказался бы? Вы завели его в хранилище и там зарезали, чтобы обвинить отца. Зачем? Ради наследства, разумеется. Милорд кончит на плахе – Часы Судьбы ваши, да еще поместье в придачу.

Она издала неясный звук.

– Желаете возразить, миледи? Да, я подлец и гад, это ясно. А доводы по существу имеете?

– Я сплю на втором этаже, хранилище – в подвале. Чтобы спуститься туда, я прошла бы холл и лестницу. Расмус и Медведь меня бы увидели.

– Вот! – я щелкнул пальцами. – Тоже об этом подумал! Медведя бояться нечего: вы просто могли пройти в то время, пока он был на обходе. А вот сир Расмус... Полагаю, у него были мотивы прикрыть вас. Весьма занятные мотивы, но о них позже. Пока выходит так: два человека под явным подозрением – вы и отец. Все сходилось, оставалось лишь выбрать. Но пара вопросов не давали мне покоя. Первый: отчего запил дворецкий? Он-то и раньше не гнушался, но именно после Ингла ушел в запой. Второй вопрос: зачем барон привез вам цветок? Дорогой, редкий, душевный подарок. Странно вручать такой дочке человека, которого думаешь арестовать! Это было бы верхом цинизма, а я знал Ингла – он-то подонок, но не настолько же!

Я облизал губы – вина все-таки не хватает. Без него красноречие не то...

– Тогда я подумал: пожалуй, Ингл не был настроен против вашего отца. Приезжал о чем-то спросить, быть может, о графе N, но самого лорда Феллиона не подозревал. Тогда Феллион – не убийца, и под подозрением остаетесь – нижайше прошу простить, – вы одна. Вернемся к Расмусу, который "не заметил" вас ночью в холле. Тут вот что занятно: при первой встрече я не мог отлепить от вас взгляд. А сир Расмус на вас совсем не смотрит, будто нарочно. Хотя служит, как верный пес, звереет, стоит мне сказать ваше имя. И служанки его сердце не трогают – видно, кем-то оно занято. А вы, в свою очередь, зовете его просто Расмус, без "сира" – так очень близкие люди делают. И не рветесь из дому, хотя давно созрели. А когда я нахальничал, вы приняли со злостью, но без смущения. Стало ясно: имеете опыт в любовных делах, переросли уже девичий стыд... Эх, миледи, вам бы стоило тогда покраснеть. Румянец стал бы оправданием.

Она держалась хорошо, без страха и паники. Ровно спросила:

– Так отчего запил Джон? И зачем цветок?

Я улыбнулся:

– Умная девочка. Джон и цветок пока что не уложились в картину. Я шел в погреб смотреть тело, и думал о вас, миледи. Жаль мне вас было. Очень хотелось, чтобы Джон и цветок каким-то способом вас оправдали... Знать бы еще, каким. Но тут Медведь скинул полотно с трупа, и все перекинулось с ног на голову. Мертвец – не барон Ингл! Похож, но не он!

– Не он?!

– Нет, миледи.

– Уверены?

– Клянусь дворянской честью! Простите, сапогом и дыбой.

– Но кто?!

– Полагаю, некий прохвост, которого наняли ваши братья. Вряд ли их устроило завещание отца в вашу пользу. Поместье еще можно стерпеть, но Часы Судьбы!.. Братья выбрали парня, похожего на Ингла по описанию, раздобыли верительные грамоты – благо, при дворе служат. Рассказали ему о порядках в поместье, как вызвать симпатию у вас и отца, где сидит вахта, у кого легче всего купить ключ. И он пришел, назвался шпорой императрицы, сел с вами за стол. Расположил к себе, убедил показать святыню. По движениям лордского локтя считал код на второй двери: рычаг вверх – локоть идет вперед, я это заметил утром. Посмотрел, как носить Часы – милорд показал, как и мне. Когда вернулись за стол, стянул ключ от хранилища с пояса лорда. Но Феллион хватился бы пропажи, потому вор выбежал в прихожую – за подарком для вас. В коробке, кроме цветка, было кое-что еще, куда более важное: кусок воска. За пару минут он сделал оттиски, а затем вернулся в трапезную, подарил цветок, повесил ключ обратно на пояс. Вот и все, осталась мелочь: унести в коробке восковый оттиск, да купить у дворецкого ключ от входа в дом. Это было не слышно: Джон – пьяница. Получив деньги, тут же нырнул в бутылку.

– Хотите сказать... Марк, вы говорите, Ингл действительно хотел украсть Часы Судьбы?

– Да, это именно то, чем казалось сразу: попытка кражи. Только вор – не Ингл, а подделка.

– Но кто убил его?

Я почесал щетину, долгим-долгим взглядом смерил женщину. Вперился в зрачки и все надеялся: только бы не отвела, только бы не!

Она выдержала.

– Вот представьте, миледи. Верный сир Расмус влюблен в дочку хозяина. Меж ними даже была близость, но на брак надежды нет: хозяин не позволит, стражник не ровня лорду. И тут при ночном обходе Расмус замечает непорядок. Дверь в хранилище не заперта: тонкая щелочка, но все же заметна – внутри лунный свет от зеркал. Расмус входит и видит человека со шрамом – того, что дарил его любимой хрустальный цветок. Пожалуй, он думает о цветке, когда наносит удар: без сомнений, сразу насмерть. А потом возникает мысль. Все очень просто: спрячь дубликат ключа – и никто не заподозрит Ингла в воровстве. Спокойно вернись на пост и дай Медведю поднять тревогу, чтобы остаться вне подозрений. И лорд Феллион пойдет на каторгу, а дочь – хозяйка поместья – станет женою стражника! Бесчестно. Равносильно убийству сюзерена. Но очень просто. Так легко, что не сдержаться.

– И он спрятал дубликат?!

– Вопрос в другом, миледи: сказал ли об этом вам? Должен ли я обвинить вас в соучастии? Вот почему я адресовал вам этот монолог, и все время смотрел в глаза. Ваши глаза – единственная книга, где можно прочесть ответ. Они сказали: "нет". Положим, я верю.

Мы оба перевели дух.

– Что до ключа, – сказал я, – то люди милорда его ищут. Уверен, найдут в комнате Расмуса. Умней было бы бросить в реку, да... Но, черт возьми, кто выбросит ключ от тайника, в котором лежит чудо?! Я бы не смог.

Раздался стук, Феллион крикнул сквозь дверь:

– Да, Марк! Мы нашли его!

Леди Риана тяжело вздохнула и опустила взгляд.

– Хотите, чтобы я подала вино? Вам – тому, кто погубил мою любовь?

– Тому, кто спас от каторги отца, миледи. А вас – от брака с убийцей. И от иллюзий на счет братьев.

Она горестно качнула головой.

– По чести, вы правы... Я должна вам, и буду помнить. Но сейчас, ради богов, уйдите.

Я ушел. Получил свои денежки, прекрасно проспал ночь, наутро уехал восвояси. Дорога заняла два дня и была снова утомительно скучна. Хватало времени поразмыслить обо всем, да и развлечений других не было. Чем дольше я думал, тем больше досаждала мне одна мыслишка. Отгонял ее, она прилетала назад и принималась стучать в темечко.

Спрятать ключ – простое дело. Но расчет, с ним связанный, сложен. Подозрение в убийстве падет на лорда, и он может оправдаться: хотя бы тем, что вина слишком нарочита. Не стал бы он убивать в своем тайном хранилище, выбрал бы место попроще, и так далее. Однако следствие все равно его погубит. Всплывет история Часов Судьбы – давняя взятка за участие в сговоре. Всплывет граф N, что приезжал с сомнительным визитом. Лорда не осудят за убийство, но отправят на каторгу за интриги... И вот, чтобы просчитать все это, нужен хитрый ум. Ум стражника, что едва мог связать пару слов? Ох, вряд ли...

История Часов, приезд графа – о том и другом я слышал от леди Рианы. Оба раза она проговорилась вполне случайно, тут же спохватилась, замялась. Очень естественно вышло. Не заподозришь...

Как она сманипулировала Расмусом? Как сумела устроить, чтобы он дежурил в ночь кражи? Когда надоумила спрятать дубликат? Понятия не имею. Одно знаю точно: это она очернила отца. Может, случайно... И другое знаю тоже: не так уж она любила Расмуса. Мне случалось посылать на плаху чьих-нибудь любимых – должность такая. Видал, как убиваются девушки. Леди Риана – не тот случай.

Ну, и как поступить? Повернуть коня, прилететь к Феллиону: "Милорд, я вот подумал: Расмус – пешка, а вертела им ваша дочь. Уверен ли я? Ну, как бы, эээ... Доказательства?.. Хм, а что, нужны?" Единственная улика – против стражника. Иных не будет. Риана ни к чему не прикасалась. Все, что сделала, – сказала несколько слов. Слова следов не оставляют.

Я ограничился письмом к лорду Феллиону, в котором дал совет. Весьма благоразумный – из числа тех, которым никто не следует. Смените завещание, милорд. Уберите мотив от греха подальше.