Текст книги "Лед и алмаз"

Автор книги: Роман Глушков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Нет, конечно. Никак он Семену не представлялся. Находясь под ментальным контролем хозяина Жнеца, Мерлин называл своего поработителя Умником. А догадка, что за Умником может скрываться профессор Сливко, посетила Пожарского, когда он узнал о причастности ко всему этому беспределу Трояна. Вполне логичное предположение, разве нет? Клуб «жженых» сталкеров и его председатель Механик утверждают, что Сливко и Троян давно спелись и проворачивают на пару какие-то закулисные интриги. Мерлин имел все основания верить «жженым», ведь он сам являлся внештатным членом их клуба.

– А почему Троян не может являться одновременно слугой двух и более господ? Вдобавок я наслышан, что этот монстр преследует какие-то собственные цели. И раз так, вряд ли он станет слепо подчиняться людям. А вот взять кого-либо из них в союзники – такое положение вещей видится мне более реальным. Тем паче, в отличие от хозяев, количество союзников у Трояна может быть совершенно не регламентировано. Наоборот, чем больше он заведет себе единомышленников среди людей, тем с наибольшей вероятностью добьется успеха. К тому же, с какой целью всемогущему Сливко вдруг потребовалось утюжить Керченский остров циклопическим железным катком?

– Да мало ли, что может взбрести в голову злому чокнутому гению, – пожал плечами я. – Ты видел Жнеца? Разве нормальный изобретатель соорудит такое орудие для того, чтобы утрамбовать им территорию площадью в три тысячи квадратных километров? Хорошенькая стройплощадка, ничего не скажешь! Вот только что-то подсказывает мне: вряд ли спустя пару-тройку лет на ней вырос бы сказочный город-сад.

– Город точно не вырос бы, – согласился ученый. – И сад не вырос бы. А вот Городище – вполне возможно. Самое огромное Городище изо всех, что когда-либо возникали в Пятизонье. Достигающее заоблачных высот и занимающее собой весь остров «муравейник»! Причем, что самое любопытное – взращенное не техносом, а человеком. И, естественно, им же полностью контролируемое. Весь, до самого последнего автона и Н-капсулы. Такая сказка вам больше по душе?

– Какое богатое у тебя воображение, доктор, – подивился я. – Это, наверное, потому что ты из своей лаборатории редко на белый свет выходил, вот с годами малость умом и тронулся. Много чего я в вашем «Светоче» наслушался, но таких фантасмагорий мне там никто не рассказывал.

– И неудивительно, – как ни в чем не бывало заметил Свистунов. – С какой стати кому-то нужно было знакомить вас – подопытного, – с одним из наших научных проектов? Который ко всему прочему был закрыт два года назад как слишком дорогостоящий и рискованный. «Исгор» – под этим названием он у нас по документам проходил. Прямо так и расшифровывался: «Искусственное городище».

– Ни хрена себе! – в очередной раз удивился я. – Да у вас там, похоже, у всех крыши поехали! Это ж надо до чего додуматься!

– Если и впрямь поехали, то, как видишь, не у всех, – возразил доктор. – И хвала здравому смыслу! А иначе никакого «Светоча» сегодня уже не было бы в помине. Или Центр сам разорился бы, не потянув бюджет «Исгора», или командование разогнало бы нас к чертовой матери, сочтя нашу авантюру крайне самонадеянной и опасной… Однако безумная идея не умерла и в октябре прошлого года едва не начала воплощаться в жизнь. Вот только «Светоч» уже не имел к ней никакого отношения. Ну, или почти никакого. Все-таки искра этого вовремя потушенного пожара, как ни крути, прилетела от нас.

– Умник, он что, каким-то образом умудрился похитить ваши разработки?

– Хуже. Есть подозрение, что тот, кого вы с Мерлином кличете Умником, является непосредственным автором «Исгора» и работал на «Светоч» до тех пор, пока проект не закрыли.

– Погоди-ка! То есть ты хочешь сказать, что знаешь настоящее имя Умника?!

– Конечно, знаю. Кто у нас не знает этого человека? По крайней мере, все, кто прослужил в Центре более двух лет, хотя бы краем уха, но слышали историю «Исгора». А кое-кто, включая меня, даже успел принять участие в разработке его теоретической базы.

– И ты только сейчас мне в этом признаешься?

– Признался сразу, как только вы завели речь об Умнике. А с чего вдруг мне было говорить о нем раньше? Я посвящен в секреты многих проектов «Светоча», не одного «Исгора». Предлагаете начать рассказывать вам обо всех по порядку?

– Зачем обо всех? Хватит и тех, которые имеют отношение к моей проблеме. И раз уж выяснилось, что ваш «Исгор» связан со Жнецом, то нелишне бы узнать, кто создал эту дьявольскую машину. И почему ее создатель знал секрет моего феномена и ничего не сказал об этом вам – своим коллегам, с которыми он проработал бок о бок столько времени…

– Геннадий Валерьич! – подал голос Жорик. Пока мы беседовали с Тиберием, Дюймовый топтался неподалеку от нас, но в разговор не вступал. Впрочем, сейчас он нарушил молчание не потому, что его вдруг осенила дельная мысль (редко, но иногда подобное с ним случалось – вспомните хотя бы его идею похищения Грааля Дьякона). Судя по всему, напарник был чем-то встревожен. – Геннадий Валерьич! Гляньте! Во-о-он там, на севере, где снежная пыль! Видите? Как думаете, эти ребята случайно не сюда едут?

Мой бинокль вышел из строя и был выброшен еще у тамбура, но, чтобы рассмотреть замеченную Черным Джорджем группу движущихся объектов, оптика не требовалась. Разве только она помогла бы сосчитать их, поскольку поднятая ими снежная пыль мешала сделать это невооруженным глазом.

Впрочем, смысла в столь дотошном подсчете все равно не было бы. И без него не вызывало сомнений: с севера к тамбуру приближаются на снегоходах не то егеря Ковчега, не то армейские чистильщики. Обе эти хозяйничающие ныне в Новосибирске силы не питали к нам ни малейшего дружелюбия. И какая бы из них ни выслала сюда этот моторизированный отряд, встреча с ним не входила в наши планы.

Между нами и незваными гостями оставалось еще около четырех с половиной – пяти километров. Но засечь нас на торчащей над сугробами крыше дозорным этого отряда было несложно. Засечь всех, кроме невидимого меня, разумеется. Поэтому я остался стоять где стоял, а Тиберий и Жорик спрятались от греха подальше за сейф с оборудованием – укрытие, которое могло при необходимости защитить их не только от вражеских глаз, но и от пуль.

– Ну, скоро там? – в нетерпении осведомился я у Свистунова, чья затянувшаяся возня с оборудованием грозила вместо пользы преподнести нам в итоге крупные неприятности.

– Если не хотите аннулировать результат моей работы, вам придется потерпеть еще пять минут, – отозвался «светоч». И, понимая, что вряд ли такой ответ нас успокоит, пояснил: – В памяти ретранслятора скопилось слишком много ненужной нам информации. И поскольку сортируется она не здесь, а в Центре, мне приходится делать это самому. Муторный процесс, но зато у меня есть для вас четыре новости: две плохие и две хорошие. Впрочем, плохие не настолько плохи, чтобы впадать в отчаяние, а хорошие достаточно хороши, чтобы вы угостили меня при случае выпивкой…

– Ты нашел Динару? – поинтересовался заерзавший в нетерпении Жорик. Ему не терпелось первым делом выведать самую актуальную для него новость, не важно, обрадует она его или нет.

– Еще чуть-чуть, Георгий, и я определю координаты, откуда экспедиция Динары выходила в последний раз на связь со «Светочем», – обнадежил сталкера доктор. – Пока же мне удалось добыть и расшифровать лишь тексты их сообщений. Они датированы вчерашним утром и весьма лаконичны, поэтому могу вам их процитировать. Первое: «Прошли примерно две трети предполагаемого маршрута. Навигационный буй оставили у „Смайликов“. Сигнал по-прежнему стабильный. Судя по всему, разведданные насчет „Лототрона“ верные. Уточните, что делать с „Шестьдесят седьмым“?» Центр ответил на это следующее: «Продолжайте придерживаться плана. Если информация подтвердится, но с транспортировкой „Лототрона“ возникнут проблемы, используйте в качестве транспортного контейнера „Шестьдесят седьмого“. Возвращение его на базу в ином качестве нецелесообразно».

– Смайлики, лототрон, контейнеры! Блин!.. А ну-ка переведи эту абракадабру на нормальный язык! – потребовал Черный Джордж.

– Само собой разумеется, Георгий, – не стал препираться Свистунов. – «Смайликами» у нас называют два расположенных по соседству микрорайона в Краснообске. Многоэтажки в них были выстроены кругами, в центре этих колец также имелись постройки. И сегодня, когда большинство из них разрушено, их останки напоминают на спутниковых снимках две огромные улыбающиеся рожицы. Отсюда и название. Но нас ведь не оно интересует, так? Упомянутые в сообщении объекты находятся на другом берегу Оби, в двенадцати километрах северо-западнее тамбура. О чем это говорит?

– Теперь мы знаем, куда нам идти! – смекнул сталкер.

– Еще нет, но с минуты на минуту будем знать почти наверняка, – поправил его Тиберий. – Для верного расчета мне осталось выяснить лишь координаты второго навигационного буя и всё. Того, который знаменует собой две трети пройденного экспедицией маршрута и где состоялся последний сеанс ее связи с Центром. Отмерив недостающее расстояние с поправкой на отклонение курса группы, мы и определим, где расположена искомая ею одна из редчайших ловушек Пятизонья – «Лототрон».

– Тот самый аномальный аллерген, который нужен тебе для разгадки моего феномена? – спросил я.

– Да-да-да! – закивал доктор и подчеркнул: – Это, как вы понимаете, была первая моя хорошая новость.

– Ты еще говорил про какого-то «Шестьдесят седьмого», – напомнил ему Дюймовый. – Кто он такой, и почему «Светоч» хочет сделать из него контейнер?

– А это, господа, будет уже первая плохая новость, – помрачнел Тиберий. – «Шестьдесят седьмой»… Хм… Неужели для вас это такая непосильная задачка? А я-то думал, ты, Георгий, сразу сообразишь, что к чему.

– Но-но, «ботаник»! Опять нарываешься? – оскорбился Черный Джордж, но не агрессивно, а лишь для проформы. – Сам же меня в безмозглого зомби превратил, а теперь удивляешься, почему я туго соображаю! Вот двину сейчас тебе по морде, и тогда посмотрим, кто над кем насмехаться будет!

– Чистильщики повязали нас втроем и отправили всех по одному адресу. Ты вроде бы значился в отчетах Центра как «подопытный субъект номер шестьдесят шесть», – подсказал я напарнику. – Кого «толстолобики» занесли в свои списки под следующим номером, как думаешь?

– Вот сволочи! – выругался Жорик, прозрев и испугавшись одновременно. – И что они хотят сделать с Динарой? Убить?

– Бросить ее в «Лототрон», если не удастся аккумулировать его энергию технологическим путем, – расшифровал Свистунов ту часть послания «Светоча», где шла речь об альтернативном способе транспортировки ловушки. – И это будет для Динары наилучшим вариантом, поверьте на слово. В противном случае, боюсь, от нее попросту избавятся как от ненужного свидетеля и обузы.

– А что произойдет с ней в «Лототроне»? – спросил я.

– Ну… – Тиберий замялся. – По гипотезе этих идиотов, тогда Динара может заполучить семь алмазных отметин, таких же, как ваши. И затем доставить энергетические сгустки из Новосибирска в Центр. Хотя лично я в это не верю, поскольку в мою теорию такой вариант не вписывается. Все-таки аллергическая реакция – явление индивидуальное. Когда вы, понюхав цветы, зачихаете и покроетесь сыпью, это еще не значит, что вашего приятеля постигнет та же беда… Хотя нет, не самый удачный пример. Здесь больше подойдет аналогия с боязнью воды: кто-то, не умея плавать, способен выбраться из реки, если его туда столкнуть, а кто-то – нет, сколько он ни барахтайся. Вам повезло – вы в свое время выплыли. А вот повезет ли Арабеске – еще неизвестно.

– Сколько у нее осталось в запасе времени до того, как это может случиться? – спросил я.

– Немного, – ответил доктор. – Но пока экспедиция тщательно не обследует ловушку, Динаре нечего бояться. Если они прибыли на место вчера, на данный час у них готовы лишь предварительные анализы. Сегодня эти идиоты их перепроверят, что также займет у них весь день. И лишь вечером они окончательно решат, как быть с «Лототроном»…

– Значит, нам нужно любой ценой добраться туда до вечера! – сверкнув очами, закончил за доктора Черный Джордж. – Так что, чем раньше выйдем, тем быстрее догоним эту долбаную экспедицию!

– Погоди, дружище, не горячись, – осадил я напарника. – Нам до одних только «Смайликов» дюжину километров топать, и еще неизвестно, сколько потом. Было бы на дворе лето, я бы дал тебе гарантию, что к вечеру мы преодолеем это расстояние. Однако сам видишь, что вокруг творится. Нам до вечера хотя бы через Обь перебраться и на левобережье выйти – и то будет большая удача. А ты говоришь, Динару догнать!..

– Господа, вы забыли про две оставшиеся новости! – напомнил Тиберий. – И одна из них – та, что хорошая, – вам определенно понравится! Наш отдел, который приглядывает за этим оборудованием, оставил здесь для своих кое-какую инструкцию. Так вот, если она не врет, всего в паре сотен метров отсюда, под развалинами университетского бассейна есть тайник, где наши полевики спрятали свои служебные аэросани!

– Здорово! – прокомментировал я это обнадеживающее известие. – Ваши ребята и впрямь чертовски предусмотрительны. А какая плохая новость? В памятке нет кода, который открывает ворота гаража?

– Нет, все это тут есть, – отмахнулся Свистунов. – Проблема в другом. Я – не полевой сотрудник и понятия не имею, как нужно управлять этими санями с турбиной. Поэтому провести вас к ним я могу, но вот все остальное…

– Все остальное я беру на себя! – воскликнул воодушевленный Черный Джордж и хлопнул на радостях доктора по плечу, отчего тот едва не упал с корточек на спину. – Аэросани! Ха! Да я в детстве на них каждую зиму сотни километров накатывал! У моего папаши дача прямо на берегу водохранилища стояла, так у нас там какого только добра не водилось: и лодки, и водные велосипеды, и снегоходы, и аэросани! Только покажите, где вы их прячете, а я вас на этой хреновине в любой конец Новосибирска с ветерком прокачу! Так прокачу, что ваши полевики пригласят меня потом к себе инструктором по вождению. Будьте уверены: если и есть в Пятизонье настоящий гонщик на аэросанях, то это только Черный Джордж! Могу ручаться! Хотите поспорить?..

– Вот видишь! – заметил я Свистунову. – Ты зря беспокоишься. Или думал, в мою банду одних вертолетчиков записывают? Как бы не так – наш брат-ренегат на все горазд!.. Ладно, а теперь замолкните и не высовывайтесь – враг уже близко. И это не егеря. Чистильщики! Впрочем, непохоже, что они кого-то разыскивают. Техники полно, но бойцов в ней немного. Напоминает скорее комитет по встрече, который прислали к тамбуру с Пашинской военной базы… Ну, а кого эти парни прибыли встречать, сами догадаетесь. Вряд ли еще какие-нибудь залетные армейцы кроме Грободела сунутся сегодня в эти проклятые сугробы…

Глава 6

Крыши НГУ хорошо просматривались с тамбурного кургана, и мы предпочли убраться отсюда до того, как моторизированный отряд чистильщиков встретил явившихся в Новосибирск гостей. Которые явно тоже захотят подключиться к ретранслятору и ознакомиться с содержимым его памяти. Где, разумеется, зафиксировано и наше прибытие в локацию, и последующее вмешательство Свистунова в работу этого полевого оборудования.

Стереть с накопителей эту информацию Тиберий не мог – не имел таких полномочий. Но замести наши следы ему на некоторое время все же удалось. Завершив скачивание данных, он намеренно произвел на пульте ретранслятора ряд некорректных операций. Настолько вредоносных, что тот сразу перекрыл Свистунову доступ к панели управления, задраил все свои пуленепробиваемые люки и, перейдя в аварийный режим, начал посылать в Центр сигналы тревоги.

– Что ж, теперь этому ящику точно не до нас и всего остального мира, – доложил нам злорадно посмеивающийся доктор, надевая ранец. – До тех пор, пока наши технари не разблокируют программную начинку и не выяснят, чем вызван сбой, Хрякову отсюда ни единого байта информации не выудить. Радуйтесь: теперь у нас с вами есть примерно двухчасовое окно, чтобы незаметно добраться до аэросаней и исчезнуть из этого района.

– Ты только смотри, чтобы после твоей диверсии замок на гараже не заблокировался, – не на шутку забеспокоился я. – А то с такой кодлой чистильщиков на хвосте мы на своих снегоступах и полукилометра не пробежим.

– Без моей диверсии мы даже с этой крыши не спустились бы, – польстил себе Тиберий, никогда не упускающий шанса подчеркнуть для нас свою полезность и незаменимость.

– Мы с нее и так еще не спустились, – резонно возразил на это Жорик. Он в свою очередь пытался доказать и мне, и Свистунову, что последний в нашей команде – определенно лишний. Тем более что еще совсем недавно Дюймовый был готов без раздумий оторвать Зеленому Шприцу его не в меру премудрую голову.

– Черный Джордж прав, – поддержал я напарника, глядя на подъезжающий к подножию кургана отряд военных. – Покамест эти ублюдки подносят Грободелу хлеб да соль и докладывают обстановку, нам нужно кровь из носу добежать до бассейна и затаиться.

– Затаиться? – переспросил доктор. – А я думал, что как только мы разживемся техникой, то сию же минуту рванем отсюда на всех парусах.

– Рванем, – подтвердил я, – но не сразу, а чуть попозже. Хряков не будет дотошно прочесывать местность вокруг тамбура. Он знает, что мы не задержимся в этом опасном районе, и сразу же очертит радиус наших поисков порядка трех-четырех километров. Ретранслятор сломан, и по следам нас не вычислить – их здесь повсюду десятки, а то и сотни. А вот если мы прямо сейчас нарисуемся перед чистильщиками на своих аэросанях, они нас точно не проморгают. Так что пускай сначала разъедутся во все стороны, рассредоточатся на огромном пространстве, вспугнут десяток-другой биомехов, пару-тройку сталкерских банд… Короче, отвлекутся на какую-нибудь ерунду. И когда это произойдет, нам будет куда проще под шумок проскочить мимо всей этой суеты к реке. Ну а по льду мы за считаные минуты покроем на аэросанях такое расстояние, какое нам пешком до завтра пришлось бы преодолевать…

Спустившись по снеговому наносу с крыши так, чтобы здание загораживало нас от чистильщиков, мы поспешили в указанном Тиберием направлении. Руины бассейна находились немного севернее. И, в отличие от университета, полностью утопали в сугробах, поэтому не привлекали к себе особого внимания. Встречающая полковника Хрякова делегация объехала их с запада, и мы, прячась за снежными барханами, пересекли накатанный ею след. Где-то под снегом продолжал рыскать упустивший нас Диггер, а возможно, не он один. И все же я надеялся, что грохот снегоходов либо отпугнул червеобразных биомехов, либо, напротив, привлек их к себе, но так или иначе увел этих тварей от университета.

Очевидно, командование Пашинской базы получило приказ способствовать «Светочу» в нашей поимке с самого верха. Я понял это по количеству транспорта, какой новосибирские чистильщики выделили гостям из Крыма. Зная типичную психологию армейского начальства не понаслышке, я не сомневался: черта с два Грободел заставил бы так расщедриться местный генералитет без протекции генштаба Барьерной армии. Помимо дюжины обычных снегоходов «Маламут» и трех больших аэросаней «Альбатрос» полковник также получил в свое распоряжение катер-амфибию на воздушной подушке «Ларга». Последний в условиях нынешнего Новосибирска мог перемещаться по суше ничуть не хуже, чем по воде. И хоть для езды по сильно пересеченной местности «Ларга» не подходила, она компенсировала этот свой недостаток завидной скоростью, которую развивала на ровных заснеженных пространствах. А их здесь также имелось предостаточно. Про замерзшую Обь и говорить не приходилось. По речному льду эта амфибия и вовсе носилась, как по гоночному треку.

Серьезные силы вышли поохотиться на нас, это факт. А чем же на данный момент располагали мы, кроме неудобных снегоступов, дробовика, пистолетов и гранат? Лишь небольшими грузовыми аэросанями «Кайра», которые, сами того не ведая, нам пожертвовали бывшие коллеги Тиберия. Эта видавшая виды, потрепанная машина действительно дожидалась нас в схроне, оборудованном вблизи от НГУ полевиками Центра. И оборудованном, надо сказать, на совесть. По крайней мере, я до последнего момента сомневался, что нам удастся его отыскать, даже при наличии у Свистунова на сей счет инструкции.

Его не смутило то, что руины бассейна погребены под снегом, который сегодня мог полностью завалить выезд из гаража. Доктор подошел к подножию наноса, что образовался внутри лишенного крыши здания, потоптался немного в нерешительности, глядя на сугроб сквозь полупрозрачный дисплей «Доки», а затем вытянул руку и произвел ею манипуляции, напоминающие введение кода на дверном замке.

Ага, понятно: гаражный замок (где бы он ни находился) поймал сигнал мини-компа сотрудника «Светоча» и отправил ему кодовый запрос, типа «свой – чужой». На другом аналогичном оборудовании – армейском или сталкерском – виртуальная клавиатура вообще не появилась бы. Но и впускать всех «светочей» без разбору автоматика схрона не намеревалась – иначе она открыла бы ворота безо всякого кода. А поскольку Свистунов его знал, то и вопросов у электронного привратника к нему больше не возникло.

В глубине снежной толщи что-то щелкнуло, послышался низкий гул, склон сугроба пришел в движение и принялся медленно подниматься из наклонного положения в горизонтальное. А в метре от наших ног стала расширяться зловещая темная щель.

– Стой! – всполошившись, окликнул я Тиберия, когда понял, что здесь происходит. – Останови это! Срочно!

Успев приоткрыться всего ничего, проем прекратил увеличиваться. А прервавший этот процесс доктор обернулся и уставился на меня вопросительным взглядом.

– Не будем раньше времени ворошить снег, – пояснил я смысл своего приказа. После чего, указав на щель, отдал следующий: – А теперь живо все внутрь! И это… Тиберий… Раз у тебя есть «Дока», нам не помешает организовать наружное наблюдение.

– Один момент, сейчас все сделаем, – понимающе кивнул Свистунов. Затем извлек из миникомпа маленький, величиной с горошину шарик и, размахнувшись, зашвырнул его на вершину кручи. Снег в месте его падения сразу зашевелился так, будто Тиберий вспугнул прячущуюся там крысу. Но это, естественно, была не она, а все тот же шарик. Или, если быть точным – миниатюрный видеозонд. Упав на снег, он сразу же трансформировался в рабочий вид и, развернув лапки-манипуляторы, начал обустраивать себе позицию для слежения за округой.

Как вы наверняка догадались, щель, в которую мы пролезли, образовалась, когда приоткрылись ворота засыпанного снегом схрона. Сам он представлял собой хорошо замаскированный контейнер с поднимающейся вверх боковой крышкой. Свободного места в нем не оказалось – все его внутреннее пространство занимала «Кайра». Поэтому, проникнув в щель и включив фонари, мы сразу же забрались в аэросани и там разместились. После чего доктор, не мешкая, опустил за нами контейнерный люк, снежный покров на котором мы вроде бы не потревожили. Вот почему полевики Центра выбрали именно такой гараж для своего транспорта. Открывайся выезд из схрона иначе, ни о какой его маскировке не было бы и речи.

Следующие два часа мы провели в холоде и мраке, глядя на дисплей свистуновского мини-компа. Дабы держать нас в курсе событий, Тиберий отцепил «Доку» от повязки и превратил в проектор, направив его луч на гаражную стену. Видеозонд исправно транслировал все, что происходило снаружи, ведя панорамный обзор и послушно нацеливая свою камеру туда, куда приказывал оператор.

Большую часть времени она была нацелена на околачивающихся неподалеку от нас чистильщиков. Сам момент прибытия крымских гостей мы проморгали. Трансляция началась, когда они уже оклемались от телепортации и спускались с кургана навстречу выстроившейся у его подножия технике. Педантичный «Дока» насчитал на склоне холма шестьдесят четыре человека. Плюс восемнадцать местных: водителей и членов их экипажей. В сумме – мотострелковая рота.

Немало. Хотя и не сказать, чтобы много. Грободел мог бы выделить на нашу поимку гораздо больше людей. Однако не выделил. Но не потому, что Алмазный Мангуст вдруг перестал быть для «Светоча» важной потерей. Как раз наоборот. Задействуй Хряков в этой операции все подвластные ему силы, в Новосибирске живо смекнули бы, что Центр потерял здесь нечто сверхсекретное и ценное, и не упустили бы возможность самим отыскать пропажу. А отыскав, придержали бы ее у себя на правах хозяев. До выяснения каких-нибудь надуманных или стихийно возникших обстоятельств. После чего запросто могло случиться так, что я опять сбегу, только на сей раз ни меня, ни моих следов уже никто никогда не сыщет. Равно как и тех добрых самаритян в погонах, кто поможет мне в бегстве на тот свет за алмазное вознаграждение. А «Светочу» останется лишь кусать локти да искать виноватых. Которые, несомненно, найдутся, но что толку, если лейтенант Хомяков на тот момент уже станет историей…

«Светоч» и его высокие покровители предвидели все вероятные осложнения и потому подстраховались. Не поднимая громкой тревоги, они лишь попросили новосибирцев оказать им транспортную поддержку, без вовлечения в охоту здешнего армейского контингента. Наверняка в официальном запросе Центра было указано, что он ловит какого-нибудь дезертира – очередного прельщенного сталкерской свободой беглого солдата. Или даже офицера, поскольку в облаве принимает участие сам полковник Хряков. Вполне распространенная, не вызывающая подозрений ситуация. И вполне подходящее количество отряженных на это дело бойцов. Так по крайней мере должны были думать местные чистильщики, явно не горящие желанием бегать по сугробам и ловить чужих дезертиров.

Спустившись с кургана, Хряков выслушал доклад командира присланного ему в подмогу моторизированного подразделения, потом построил своих бойцов и водителей-новосибирцев и провел с ними пятиминутный брифинг. Распределив обязанности и рассадив часть личного состава на двуместные снегоходы и десятиместные аэросани, полковник разослал все «Маламуты» и «Альбатросы» прочесывать отведенные им сектора поиска. Сам же с прочими солдатами погрузился на катер, но никуда не отправился, а остался у тамбура, развернув на «Ларге» мобильный командный пункт.

Грободел ждал. Мы – тоже. Только он сидел в теплой рубке и попивал кофе, а нам пришлось достать из ранцев одеяла и закутаться в них, поскольку железная утроба гаража мало чем отличалась от холодильной камеры. Но, памятуя о том, каким изуверствам подвергал меня еще вчера «Светоч», пенять на такой холод мне было даже как-то неприлично. Можно было, конечно, не сидеть сиднем, а встать и для сугреву попрыгать, поприседать, помахать руками… Но одна лишь мысль об этом вызвала жуткие воспоминания о «согревающей» крымской беготне, и желание заниматься физзарядкой вмиг улетучилось.

Что бы я сейчас с превеликим удовольствием сделал, так это выпил. И моя мечта была вполне осуществима: в наших ранцевых пайках имелись фляжки с коньяком. Но время расслабляться еще не настало, и потому мне пришлось решительно подавить в себе и этот позыв. Оставалось лишь поплотнее завернуться в одеяло и поглядывать на монитор «Доки», поскольку больше глядеть в этом темном железном гробу было не на что.

Плюхнувшись в кресло пилота, Жорик включил зажигание и проверил аккумуляторы. Бортовая электроника аэросаней функционировала исправно. Выпавшая нам пауза позволила Дюймовому хорошенько изучить панель управления и запомнить, где что на ней находится. Остроносая, обтекаемая «Кайра» имела в длину около шести метров, а в ширину – порядка двух. Что, по словам напарника, слегка превышало габариты тех аэросаней, на которых он прежде катался. Но, как заверил нас Черный Джордж, принципиального отличия в управлении прогулочными и грузовыми аэросанями (помимо четырех пассажиров, «Кайра» могла взять на борт полтонны груза) он не нашел, хотя предназначение некоторых сенсоров и рычагов осталось для него загадкой.

Холод и тревожное ожидание не сумели, однако, перебороть другие ощущения, которые также накатили на меня во время этого затишья. Сказалась усталость и нервное перенапряжение, что изводили мой организм вот уже сутки кряду. И вскоре после недолгого зевания и клевания носом я задремал. И проспал бы как минимум до вечера, если бы не следящий за монитором Тиберий. Он растолкал меня сразу, как только обстановка снаружи начала меняться.

Первое, что я увидел на дисплее, продрав глаза, был отчаливающий от кургана катер Грободела. Что согнало его с места, неясно. Видимо, как я и предсказывал, разбежавшиеся по округе гончие псы полковника принялись натыкаться на мелкие сталкерские группы и выгонять их из убежищ. Видеозонд наблюдал за отправившейся на восток «Ларгой», пока она не скрылась за сугробами. После чего еще некоторое время мы отслеживали ее путь по облакам снежной пыли, которую амфибия на воздушной подушке вздымала вверх в огромных количествах.

– Ну что? – нетерпеливо спросил кутающийся в одеяло Свистунов, когда клубы снега на горизонте наконец-то улеглись. – Теперь-то, надеюсь, пора?

– Пора, – согласился я. И, сбросив свое одеяло, обратился к Дюймовому, который также успел задремать, но проснулся сам, без посторонней помощи: – Давай, Черный Джордж, заводи драндулет! Если ты и впрямь такой крутой аэросанщик, как говоришь, значит, будем сегодня ужинать на площади Маркса. Так, как ты и мечтал!..

Ах да, забыл уточнить: благодаря стараниям доктора в эту минуту на его карте уже были отмечены окончательные координаты нашей цели. Не абсолютно точные, но такие, по которым разыскать экспедицию Динары будет многократно проще. Находилась она на самой вышеупомянутой площади или поблизости от нее, неважно. Чтобы обнаружить отряд чистильщиков на территории в полтора-два квадратных километра – именно такой район поиска обозначил для нас Тиберий, – много ума не нужно. Эти ребята, подобно рыцарям Ордена Священного Узла, тоже не привыкли таиться и бегать закоулками. А тем более, если они пришли в эти края проводить серьезные научные исследования.

Упомянув о площади Карла Маркса, я назвал Жорику не конкретную цель, а лишь путеводный ориентир. От него до тамбура было примерно двадцать километров по прямой. Но по кратчайшему пути туда не пройдешь, а тем паче не проедешь. Так что в действительности наш маршрут получался в полтора-два раза длиннее. И почти три четверти его, согласно моему плану, пролегали по замерзшему руслу Оби. Получался солидный крюк, но на льду наша «Кайра» могла развить максимальную скорость и в итоге очутиться на месте на порядок быстрее, чем переберись мы сразу на левый берег и двигайся по следам Динары.