Текст книги "Путь воина"

Автор книги: Роланд Джеймс Грин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 16 страниц)

Глава 20

Стоило высунуть нос из «Пастушьего покоя», как попадешь под заливавший Мессантию дождь. Стол Конана стоял перед дверью на улицу, и поэтому он увидел, как быстро вошел человек, в насквозь промокшем плаще Воителя. Когда вошедший прошел через помещение, за ним потянулся след из воды.

– Талуф!

– Капитан Конан! Я слышал, что ты ищешь меня, но никак не мог столкнуться с тобой. Хвала богам, у нас, Воителей, есть свои средства!

Служанка таверны сердито смотрела на Талуфа из-за капавшей на пол воды.

– Еще вина для меня и этого доблестного Воителя, – распорядился Конан. – А потом поднимешься ко мне в комнату и спроси у находящейся там женщины шелковый кошель с красной лентой…

– С красной лентой?

– Да. – Конан шлепнул ее одной рукой по заднице, а другой дал ей монету. Она ушла, улыбаясь.

– Это новая личина? – спросил Конан, показывая на плащ и тунику Воителя, открывшуюся теперь, когда Талуф сбросил плащ.

– Нет, клянусь яйцами Эрлика. Я настоящий Воитель, да притом еще и гражданин Аргоса.

Это нельзя было назвать таким уж удивительным. Тех, кто сражался с Акимосом, Скироном и Драконами, наградили щедро, если и негласно. Дом Дамаос и Дом Лохри не поскупились, так же как и архонты (хотя большая часть их щедрости шла за счет наследников господина Акимоса).

– Надеюсь, это не помешает тебе принять серебро, которое я хранил для тебя с тех пор, как мы распустили отряд. Ты последний, кому я что-то должен.

– Нет, нет, – заверил своего прежнего капитана Талуф. – Мне понадобится отложить жалованье. Я положил глаз на дочку одного виноторговца…

– На нее саму или на бочки ее отца?

– Признаю, сложением она довольно похожа на одну из них, но она – одна из двенадцати детей и готовит так, что от ее стряпни не отказались бы и сами боги. Так что если ты снова будешь в этих краях, то, вероятно, застанешь меня толстым и многодетным. Я достиг того возраста, когда в пользу этого воистину можно сказать многое.

– Только не мне. – возразил Конан. – Я хотел посмотреть Мессантию, но теперь, когда это сделано, я двинусь дальше.

Талуф помолчал, пока принесшая вино служанка не удалилась за пределы слышимости. А затем шепнул:

– Тогда лучше отправляйся побыстрей. У тебя хватает врагов, и если ты прольешь их кровь даже в порядке самообороны…

– Знаю, знаю. Законы Аргоса обрушатся на меня, как навоз с гигантского быка, и снова похоронят меня в Доме Харофа. Буду осторожен, Талуф. Клянусь в этом.

– Капитан, да в тебе нет ни капельки осторожности. А ты сам не думал поступить в Воители?

– Разве ты не знаешь? Все время, проведенное мной в Аргосе, я был капитаном этих парней.

Талуф с подозрением посмотрел на свою чашу с вином, а затем также на Конана:

– Воитель?

– Похоже, кое за что из сделанного нами мне пришлось бы отвечать перед законом, если б я не прикрывался званием Воителя. Поэтому записали, что я был капитаном Воителей, выполнявшим тайное задание. Но за то, что я вышел за рамки закона и своих полномочий, меня уволили и навеки запретили поступать в Воители.

Талуф плюнул было на пол, но затем вспомнил гневный взгляд служанки и

вместо этого плюнул в пустую винную чашу и покачал головой:

– Ох уж мне эти законы Аргоса!

– Ты уверен, что хочешь провести остаток своей жизни под их властью, заставляя и других подчиняться? – спросил Конан.

– Лучше уж это, чем холодная постель и скудный паек кондотьера или короткая жизнь вора, – отозвался Талуф. – Но если ты хочешь снова податься в кондотьеры, я могу назвать тебе два десятка ребят, которые с радостью последуют за тобой.

Мысль эта вызывала искушение. Аргос и Аквилония по-прежнему не нуждались в кондотьерах, но Шем и Коф нанимали щедрой рукой. Они боялись, что Морантес II может попытаться укрепить свой шаткий трон внешней войной и они окажутся первыми на пути любого такого конфликта. Но она была также бесплодной.

– Мне бы понадобилось больше серебра, чем у меня есть, а от спасенных нами больше не получишь. Но Ливия и Арфос усвоили, что для приведения в порядок Дома Лохри мало просто послать туда Резу с дубиной. Им понадобится все их серебро и еще столько же, сколько смогут выудить у архонтов.

Талуф, похоже, готов был недвусмысленно высказать все, что он думает о втюрившихся аргосийских магнатах, когда подошла женщина из номера Конана и подала ему шелковый кошель, завязанный красной лентой. Талуф осторожно взял его, улыбнулся его тяжести, а затем уставился на женщину:

– Шилка!

– Она самая, сержант… Талуф?

– Точно. Как ты оказалась в Мессантии?

– Вместе с сестрой, когда та поступила на службу к госпоже Ливии. Я подумала, что мне следует посмотреть город, прежде чем я отправлюсь домой, и нашла человека, придерживавшегося того же мнения.

– Ну, я не стану спорить ни с кем из вас, – сказал Талуф, поднимая чашу. – Но запомни вот что, капитан. В Аргосе слишком многие желают видеть тебя только со спины, когда ты окажешься на борту отплывающего корабля.

– Запомню, Талуф, – пообещал Конан, наливая из кувшина женщине. – А теперь давай выпьем за старых товарищей и перейдем к более приятным делам! Три чаши поднялись.

– За старых товарищей! – сказали хором.

– И за новые приключения, – добавил Конан.