Текст книги "Пуговица-камея"

Автор книги: Родриг Оттоленгуи

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 10 страниц)

– Да, мисс, а он – вашу. Вы были непослушны, так как я особенно настаивал на том, чтобы вы не показывались этому хитрому сатане.

– О, это ничему не повредило; все удалось прекрасно. На 42 улице он вышел, Вильсон также, а я нет.

– Почему же?

– Потому что он тогда заметил бы что-нибудь. Нет, я не так глупа. Я доехала до 47 улицы и там ждала возвращения Митчеля. На этот раз он был один: наверно, опять натянул нос Вильсону. Он сел в поезд, идущий в нижний город. Я также, но на этот раз ему не показалась. Он прямо прошел к одному дому на Ирвингской площади. Вот номер. Она подала Барнесу карточку.

– Это вы хорошо проделали, – сказал он, – но почему вы тотчас же не сообщили мне об этом?

– Это еще не все. Когда я за что-то берусь, то уж довожу дело до конца. Стану я выслеживать человека для того, чтобы вы потом по моим следам пустили Вильсона! Нет, дружочек, мы это иначе рассудили. На другой день я пошла в этот дом, позвонила и спросила о его хозяйке. Так как девушка, открывшая мне дверь, потребовала более подробных разъяснений моего визита, я ей что-то налгала и заставила ее разговориться. Таким образом я узнала, что это пансион для девушек и что в нем находится девушка лет четырнадцати по имени Роза Митчель, дочь интересующего нас господина. Что вы на это скажете?

– Вы гениальны; но все это вы знали уже третьего дня, почему же раньше не известили меня?

– Потому что вчера я снова там побывала, чтобы добыть дальнейшие сведения. Я уселась в парке и наблюдала за девочками во время их прогулки. Я не могла заговорить с Розой Митчель, но со мной был фотоаппарат, и я сняла фотографию. Что вы на это скажете? Плохо я распорядилась своим временем?

– Нет, право, вы очень ловки, но вы никогда не достигнете ничего великого, потому что вы тщеславны. Однако сегодня я могу вас только похвалить. Покажите мне фотографию.

Девушка удалилась и вскоре вернулась с небольшой, несколько неясной карточкой, изображавшей красивую молодую девушку, и передала ее Барнесу.

VIII. Люцетта

Два дня спустя горничная мисс Ремзен заявила своей госпоже, что она получила известие о тяжкой болезни матери и должна как можно скорее ехать домой; на время отсутствия, ее может заменить кузина Люцетта. На вопрос, сумеет ли ее кузина справиться со своими обязанностями, горничная отвечала, что Люцетта очень дельная девушка, особенно искусная в причесывании головы, чему она научилась от французского парикмахера.

Мисс Ремзен изъявила согласие, и Люцетта в тот же день занялась своими обязанностями. Эмилия была приятно удивлена, найдя в ней вместо болтливой, назойливой, дерзко-кокетливой особы, какими обыкновенно бывают французские камеристки, смирную, скромную девушку, прекрасно делавшую свое дело. Дора же была от нее в таком восторге, что заявила сестре свое намерение взять Люцетту к себе в услужение, когда вернется горничная Эмилии.

– О да, – ответила Эмилия, – Люцетта очень проворна, но не давай ей заметить, что мы ею так довольны, а то она, пожалуй, станет небрежно относиться к своим обязанностям. А расскажи-ка мне, милочка Дора, кто придет к нам сегодня?

– Ну, по всей вероятности, те же, что и обыкновенно, – у нас сегодня, наверное, опять будет давка.

– Обыкновенные гости? Включая и мистера Рандольфа?

– Мистер Рандольф становится для меня загадкой. Во-первых, он уже больше недели не был у нас, затем вчера я встретила его на 5 проспекте и, представь себе – трудно даже поверить: будучи от меня на расстоянии поклона, он вдруг повернул на другую улицу.

– Он, наверное, не заметил тебя, милочка, иначе он, конечно, не упустил бы счастливого случая заговорить с тобой.

– Ну, если он не видел меня, значит, внезапно стал близорук, больше мне нечего сказать.

Вскоре начали собираться гости, и в комнатах действительно стало тесно. Дору окружили поклонники, и она намеренно избегала Рандольфа, точно не замечая его попыток увлечь ее в уединенный уголок. Торе был также среди гостей, но оставался недолго. Поговорив несколько минут с Эмилией, он сумел пробраться к Доре и оставался возле нее до своего ухода. Он говорил лестные фразы, которые ей приходилось не раз слушать и от других мужчин, но эти говорились таким тоном, который, казалось, указывал на то, что они шли от сердца, а это не преминуло произвести известное впечатление на неопытную девушку. Когда он ушел, Рандольфу удалось, наконец, пробраться к Доре.

– Мисс Дора, – заговорил он тотчас же, – как можете вы позволять такому ничтожному человеку ухаживать за вами?

– Вы это говорите о моем друге мистере Торе? – Она сделала особенное ударение на слове «друг», чтобы рассердить Рандольфа, что ей и удалось.

– Он не может быть вашим другом; он друг только самому себе.

– Ну, эта мысль не очень оригинальна, это говорят об очень многих людях.

– Серьезно, мисс Дора, вы не должны позволять этому человеку проникать в ваше общество, а тем менее – ухаживать за вами.

– Вы меня в самом деле удивляете, мистер Рандольф; я и не подозревала, что мистер Торе ухаживает за мной. Я могу повторить все, что он мне говорил, и вы не найдете подтверждения ваших слов.

– В этом и заключается его хитрость: он слишком ловок, чтобы так скоро заговорить ясно.

Умный молодой человек, полагавший, что разоблачил чужие планы, был недостаточно догадлив, чтобы заметить, что своими словами вредил собственным интересам, открывая глаза Доре на вещи, о которых она еще и не думала.

– Мистер Рандольф, вы, право, смешны. Вы, точно Дон-Кихот, воюете с мельницами, воображаете что-то такое и предостерегаете меня. Уверяю вас, это совершенно лишнее. Мистер Торе неповинен в том, в чем вы его подозреваете.

– Надеюсь, вы не сердитесь на меня. Вам должно быть известно, что именно заставляет меня так говорить.

– Нет, боюсь, я недостаточно умна, чтобы проникнуть в побуждения других людей.

– Но вы не могли же не заметить…

– Чего именно? – Дора открыто взглянула на него и это смутило юношу. Теперь для него представлялся случай объясниться, что он, может быть, и сделал бы, если бы в эту минуту не вошел Митчель. Увидя его, Рандольф подумал, в какое тяжелое положение попадет он, если окажется, что его друг – преступник. Он ответил шуткой и пропустил, таким образом, случай, который потом мог долго не представиться.

Гости разошлись. Дора ушла к себе в комнату и оставила Митчеля и Эмилию вдвоем.

– Эмилия, королева моя, – нежно заговорил Митчель, взяв ее за руку и притянув к себе на диван. – Мне, право, кажется, что я грежу, когда подумаю, что ты меня любишь.

– Почему, Рой?

– Выслушай меня, моя дорогая, я сегодня в странном настроении и хотел бы высказаться перед тобой. Можно?

Она ответила на вопрос, кивнув головой и погладив его руку своей свободной рукой.

– Так выслушай же мое признание. Я не таков, как другие мужчины, и тебя считаю непохожей на большинство женщин. Я встречал много женщин и в столицах Европы, и здесь, в своем отечестве, и ни одна не произвела на меня такого впечатления, как ты, когда я тебя увидел в первый раз. При первой же встрече я решил, что ты будешь моей женой. Был ли я слишком самонадеян?

– О нет, мой Рой. И мне при первой же встрече внутренний голос сказал: «Вот твой господин».

– Бог да благословит тебя, моя Эмилия, но я буду продолжать. Я избрал тебя своей женой и беру небо в свидетели, что никогда ни в чем не обману тебя, но может случиться что я буду вынужден скрывать от тебя некоторые вещи. Достаточно ли ты меня любишь, чтобы в таком случае оставаться уверенной, что я это делаю только из любви к тебе?

– Рой, может быть, это самомнение, но я все же скажу тебе, что думаю. Более слабая любовь, чем моя, сказала бы: «Я верю тебе, но моя любовь к тебе так велика, что тебе незачем бояться доверить мне свою тайну». Я же отвечу тебе, что верю тебе безгранично и довольствуюсь тем, что ты решишь: доверить или не доверить мне твои тайны.

– Я знал, что ты так скажешь, и был бы разочарован, если бы ты заговорила иначе. Поэтому я сообщу тебе теперь же, что в моей жизни есть тайна, которую я не поверял никому, также и тебе. Ты все еще довольна?

– Ты в этом сомневаешься? Неужели ты думаешь, что я стану тебе что-либо обещать для того, чтобы взять это обещание обратно, когда дойдет до дела?

– Нет, моя королева, но, может быть, это слишком большое требование со стороны мужчины к женщине, которую он просит быть его женой, сознаваясь в то же время, что у него есть тайна, которой он не может сообщить; особенно же когда есть люди, полагающие, что ему приходится скрывать нечто позорное и даже более того.

– Никто не смеет так низко судить о тебе.

– Ты ошибаешься. А что, если я тебе скажу, что один сыщик следит за мной день и ночь?

– О, это меня нисколько не испугает; ты ведь рассказал мне о пари. Не мистер ли Барнес следит за тобой? Да?

– Да, но он делает это отчасти оттого, что думает, что я имею отношение к убийству; и в этом он до некоторой степени прав.

– Ты хочешь этим сказать, что ты знал убитую?

– Да. – Митчель замолчал, желая посмотреть, будет ли Эмилия после этого признания расспрашивать его; но она действительно безгранично доверяла ему. – Конечно, Барнесу хотелось оы узнать побольше, но у меня есть основательные причины помешать этому, и в этом ты можешь мне помочь.

– Я это сделаю охотно.

– Ты еще не знаешь, чего я желаю.

– Это мне безразлично; я сделаю то, чего ты желаешь.

– Ты стоишь моей любви. – Он нежно привлек ее к себе и слегка поцеловал в губы. – Я говорю это не вследствие самомнения, а потому, что люблю тебя так глубоко, как только может любить мужчина. Если бы ты оказалась недостойной моей любви, она навеки бы иссякла.

– Ты можешь довериться мне, Рой.

Ее слова были просты, но в тоне, которым они были произнесены, звучала уверенность.

– Так я тебе тотчас же скажу, что мне нужно, ибо это надо скорее сделать. Ты должна быть готова… Кто там?

Митчель произнес эти слова резким голосом, встал и сделал несколько шагов. Комната была слабо освещена. – Эмилия не выносила резкого света; на другом конце комнаты стоял кто-то, возбудивший внимание Митчеля. Это была Люцетта.

– Меня послала ваша матушка, – заговорила она тотчас же, – спросить вас, придете ли вы завтра к обеду?

– Мы сейчас придем, – отвечала Эмилия и Люцетта ушла из комнаты.

– Кто эта девушка? – спросил Митчель, и Эмилия рассказала ему, каким образом новая горничная попала в их дом.

– Она, кажется, смирная, понятливая девушка, – сказал Митчель громче, чем было нужно, – немного слишком тихая, так что испугала меня, когда вошла. Пойдем вниз. Еще будет время сказать тебе то, что мне нужно, и я попрошу тебя сделать кое-что для меня послезавтра.

После ужина Митчель повел мисс Ремзен и ее дочерей в театр, и так как они туда и назад шли пешком, то Митчель имел случай изложить своей невесте, что ему было от нее нужно.

– Мы, следовательно, два дня не будем видеться, – сказал он, прощаясь с ней в дверях, – будь же здорова эти дни.

Люцетта, слышавшая эти слова, была чрезвычайно удивлена, когда на следующий день в десять часов утра явился Митчель; но еще сильнее удивилась она, когда ее госпожа объявила ей, что уходит из дому; загадочнее же всего было то, что Эмилия ушла одна, а Митчель остался в гостиной. Обсудив все это, она решилась также выйти из дому; но когда она проходила по коридору, дверь в гостиную внезапно открылась, и перед ней очутился Митчель.

– Куда это вы, Люцетта?

– Я должна исполнить поручение, – отвечала девушка слегка дрожащим голосом.

– Войдите сначала сюда, мне надо с вами поговорить.

Она вынуждена была повиноваться и вошла в комнату. Митчель вошел вслед за ней, запер дверь на ключ, который спрятал в карман.

– Что это значит? – сердито спросила Люцетта.

– Вы забываетесь, Люцетта; вы служанка, а хорошие слуги не задают таких вопросов. Тем не менее, я вам отвечу: а запер дверь потому, что не желаю, чтобы вы вышли из этой комнаты.

– Но я не желаю оставаться тут с вами взаперти, я честная девушка.

– В этом никто не сомневается, и вам нечего бояться; я никоим образом не оскорблю вас.

– Зачем вы заманили меня сюда?

– Только для того, чтобы продержать вас здесь, ну, скажем, до двенадцати часов, следовательно, два часа. Вы ведь против этого ничего не имеете?

– Напротив; я не желаю оставаться вдвоем с вами два часа.

– Это забавно. Как же вы отсюда выйдете? Люцетта прикусила губы, но ничего не сказала, так

как видела, что приходится покориться. Конечно, она могла бы поднять шум; но миссис Ремзен и Дора ушли из дому еще раньше Эмилии, и, следовательно, она с Митчелем была одна в квартире. Но она могла привлечь внимание домоправителя или прохожих; когда эта мысль промелькнула у нее в голове, она посмотрела на окно. Митчель тотчас же угадал, что у нее на уме.

– Только не вздумайте кричать, Люцетта, – сказал он, – ибо тогда мне придется связать вас и заткнуть вам рот, а вам будет очень неудобно оставаться два часа в таком положении.

– Скажите вы мне, зачем вы меня здесь держите? – спросила Люцетта после некоторой паузы.

– Кажется, я вам это уже сказал: я не желаю, чтобы вы выполнили ваше поручение.

– Я вас не понимаю.

– О, вы меня прекрасно понимаете; вы не так глупы. Итак, сударыня, покоритесь неизбежному и устройтесь, как вам будет удобно, на эти два часа. Если вы желаете читать, вот газета. В ней интересное сообщение об убийстве, – знаете, – той дамы, что была убита в этом доме. Следили вы за этим домом?

– Нет, – коротко ответила девушка.

– Странно. Глядя на вас, можно подумать, что вы должны питать особенный интерес к такого рода вещам.

– Нисколько.

Затем, до исхода двух часов, они не обменялись ни одним словом. Митчель спокойно сидел в большом вольтеровском кресле и смотрел на девушку с улыбкой, которая приводила ее в такую ярость, что она предпочитала смотреть на противоположную стену. Наконец, пробило двенадцать часов; Люцетта вскочила.

– Могу я теперь идти?

– Да, Люцетта, теперь вы можете идти и исполнить ваше поручение, то есть если теперь не слишком поздно; кстати, Люцетта, мисс Ремзен поручила мне сказать вам, что она не нуждается больше в ваших услугах.

– Должна я это понять так, что мне отказано от места?

– Не совсем. Я сказал только, что мисс Ремзен не нуждается больше в ваших услугах. Она, видите ли, находит, что вы слишком бесшумно входите в комнату. Она пугается, когда вы так неожиданно вырастаете перед ней.

– Вы – дьявол! – закричала Люцетта вне себя, выбегая из двери.

«Я не ошибся», – подумал Митчель и посмотрел ей вслед, улыбаясь.

Люцетта, выйдя из дома, отправилась на телеграфную станцию, где написала несколько строк, которые послала с посыльным. Затем она пошла в Мадизонский сквер, где принялась ждать в самом отвратительном настроении духа. Наконец появился Барнес, и она пошла к нему навстречу.

– Ну, в чем дело? – взволнованно спросил Барнес. – Почему вы здесь?

– Мне отказали от места.

– Отказали? Почему?

– Я не знаю, все этот дьявол Митчель. Он продержал меня сегодня взаперти два часа, а затем сказал, что мисс Ремзен во мне больше не нуждается. О, я готова была выцарапать ему глаза. – Потом она рассказала все подробно сыщику. – После того, что я услышала вчера из их разговора, – заключила она, – я думаю, что он посвятил свою невесту в свои дела. Он просил ее помочь ему, и в тот момент, когда он хотел ей сказать, в чем должна заключаться ее помощь, он увидел меня и прервал разговор. Я думаю, это имело отношение к ребенку.

– Клянусь, вы, пожалуй, правы. Я только что пришел из того дома, когда получил ваше письмо. Под предлогом, что желаю поместить в пансион девочку, я явился туда и между прочим спросил: «Не здесь ли воспитывается дочь моего друга Митчеля». – «Да, – отвечала начальница, – но Роза только что покинула нас». – «Покинула? Когда?» – спросил я. – «Едва ли десять минут назад. За ней приезжала ее мать». Пока вы сидели взаперти, мисс Ремзен туда съездила и взяла девочку.

– Но мисс Ремзен ей не мать.

– Нет, дурочка. Неужели вы так поглупели? Вы во всю жизнь останетесь плохой работницей. А все из-за вашего непослушания. Вы дали Митчелю возможность увидеть вас на железной дороге и вот последствия вашей удивительной хитрости.

– Но он не узнал меня.

– Конечно, узнал. Я был дурак, что поручил такое важное дело женщине.

– Вот как? Вы полагаете? Ну, женщина не так глупа, как вы думаете. Я выкрала пуговицу.

– Это отлично. Как вы это устроили?

– Вчера вечером, когда они все были в театре, я обыскала все вещи мисс Ремзен, пока не нашла ее в футляре. Вот она.

При этом она подала пуговицу из камеи, что послужило сыщику некоторым утешением.

– Не сделал ли Митчель на этих днях подарка мисс Ремзен?

– Да, вчера вечером он подарил ей прекрасный рубин.

– В виде чего?

– В виде булавки для волос.

– Хорошо. Пока мне нечего вам поручить. Идите домой и молчите обо всем этом; вы и так уж наделали немало зла.

– Вы очень скупы, мистер Барнес. Разве я не сделала ничего хорошего?

– Да, кое-что хорошее вы сделали, но не забудьте, что одна неудача часто разрушает несколько удач.

IX. Из дневника сыщика

Утром в день Нового года Барнес сидел в своем уютном кабинете с дневником в руках, который он внимательно изучал.

После того, как ему так искусно удалось узнать, что есть на свете молодая девушка по имени Роза Митчель, которая считается дочерью Роберта Лероя Митчеля, и после того, как эта девушка исчезла так ловко, что пропал всякий ее след, Барнес решился зорко наблюдать за Митчелем, чтобы, если он еще не совершил условленного преступления и захочет его совершить, поймать его на месте преступления. Для Барнеса дело принимало значение не только простого исполнения обязанности.

Так как наступило первое января – последний день, когда пари могло быть выиграно, Барнес решил перечитать все сообщения своих осведомителей, чтобы вызвать в памяти все случившееся и удостовериться, не было ли сделано какой-либо ошибки.

15 декабря. Митчель утром в два часа в отеле Гофман. Вышел в сопровождении Торе, с которым обедал у Дольменико. Расстались в два часа. Митчель отправился в конюшню, где велел заложить свою лошадь и поехал на 30 улицу. Ш…

Мисс Ремзен не было видно все утро. В половине третьего приехал Митчель в своем экипаже. Я нанял экипаж, чтобы следить за ними, в расчете, что они навестят девочку, но они только прокатились. Митчель оставался до 10 часов у Ремзен, затем вернулся на свою квартиру…

16 декабря. М. утром в клубе, после обеда в отеле, вечером у Ремзен. Ш…

17 декабря. М. как вчера; только после обеда был Торе, остававшийся один час. Ш…

18 декабря. М. утро провел с Торе, вечером был с ним в клубе. Пробрался туда под видом кельнера, подкупив портье. М. и Т. были партнерами в висте. Проиграли. Вернулись вместе домой. Ш…

19 декабря. М. и Т. все время играли в покер в клубе. Проиграли. В игре участвовали еще четверо. Тот, кто больше всех выиграл, был несомненно партнером Торе в тот вечер, когда Рандольф заподозрил Т. в фальшивой игре. Подходит также к наружности человека, оставившего камни в гостинице Нью-Гавена. Его зовут Адриан Фишер. Вечером М. и Т. с Ремзенами в театре. Ш…

20 декабря. М. утром дома, после обеда поехал кататься с Т. Последовал за ними. Вышли в парке у ресторана, выпили бутылку вина. Очень серьезно разговаривали. Видел, как М. дал Т. горсть золотых. Играли вечером в вист как партнеры. Проиграли. Ш…

21 декабря. На основании данных приказаний наводил справки об Адриане Фишере. Из хорошей семьи, но беден. Член двух фешенебельных клубов. Играет много; живет, по-видимому, на средства друзей. Не имеет родственников, кроме больной сестры, к которой очень привязан. Непонятно, как может он ее так хорошо содержать. Он ввел Т. в клуб. Отсутствовал в Нью-Йорке с 1 до 4 декабря. К…

Дойдя до этого места, Барнес отложил тетрадь и стал обдумывать: не есть ли этот Фишер орудие Торе? Он не имеет средств, игрок, хорошего происхождения, у него сестра, которую он содержит соответственно ее положению. Не вовлек ли его Торе в игру, с целью обыгрывать при его содействии остальных членов клуба? Как будто бы так; но откуда эта внезапная дружба с Митчелем? И так ли она внезапна, как кажется? Не Фишер ли получил саквояж от одного из этих двух и отвез его в Нью-Гавен? Он как раз в то время не был в Нью-Йорке. Но отчего он так и оставил саквояж? Это могло бы объяснить, почему Торе вышел из поезда в Стамфорде; может быть, с намерением встретиться со своим сообщником в Нью-Гавене, а между тем Фишер отказался продолжать дело и вернулся в Нью-Йорк? Это помешало планам Торе; но кто же убил женщину?

Барнес снова принялся за чтение.

22 декабря. М. зашел за мисс Ремзен в 11 часов, отправились вместе к мистеру и миссис ван Раульстон на 5 проспекте. Там они оставались около часа; при выходе расстались. М. завтракал в отеле Брунсвик с Т.; после обеда оба играли в вист, проиграли. М. заплатил за обоих, получил от Т. вексель на его часть проигрыша. Рандольф тоже принимал участие в игре. Его отношения к М. становятся все холоднее, также мало дружбы между Р. и Т. Вечером все трое в опере в ложе Ремзен. Ш…

Побывав у миссис ван Раульстон, мисс Ремзен сделала несколько визитов дамам из общества. Что-то затевается. Думал, не у Раульстон ли девочка. Поэтому поручил Р. наблюдать за молодой дамой и говорил с полицейским этого участка. Знаком с горничной ван Раульстон; она пришлет отчет. Дамы вечером в опере. В…

У мистера и миссис ван Раульстон трое детей, все моложе четырнадцати лет, и только самый младший ребенок – девочка. Мисс Ремзен приезжала сегодня, чтобы просить миссис Раульстон позволить обществу, членом которого мисс Ремзен состоит, устроить вечер в ее доме в день нового года. Шутцман. № 1666.

23 декабря. М. и Т. были сегодня у костюмера. Когда они ушли, я вошел в магазин, отрекомендовался другом Митчеля и сказал, что желаю также взять костюмы для этого же вечера. Моя хитрость удалась. Узнал, что в день Нового года будет маскарад. М. заказал костюм Али-Бабы. Т. – никакого. Не будет на вечере. Я заказал костюм Аладина, но могу отказаться от заказа, если вы не желаете присутствовать. После обеда и вечером М. и Т. в клубе, играли в вист, проиграли. Ш…

Познакомился с горничной из дома на 30 улице. Рассказала мне, что предполагаемый вечер будет костюмированный. Все приглашенные изображают лиц из «Тысячи и одной ночи». Мисс Эмилия Р. будет Шехерезадой. В…

Барнес перевернул несколько страниц, не заключавших ничего важного, и продолжал затем читать:

30 декабря. М. вышел в 10 часов из отеля и уехал с курьерским поездом в Филадельфию. Я, конечно, поехал тем же поездом. Ш…

31 декабря. Телеграмма из Филадельфии. Митчель, «Лафойэт-отель», болен, в постели. Приглашен врач. Телеграфировал мисс Ремзен, что не будет завтра на балу. Ш…

Т. сегодня взял у костюмера заказанный Митчелем костюм Али-Бабы, вручив ему письмо, полученное накануне от М. из Филадельфии:

«Милый друг! Я внезапно заболел, не говорите только Ремзен, что довольно серьезно. Сделайте мне одолжение и отправляйтесь на бал. Прилагаю пригласительный билет и рекомендательное письмо к мистеру ван Раульстону. Вы можете надеть мой костюм, его вам выдаст костюмер, когда вы ему покажете это письмо. Насколько я знаю, вы хотите уехать сегодня из Нью-Йорка, но я надеюсь, что из дружбы ко мне вы перемените ваши планы и замените меня. Я не желаю, чтобы мисс Ремзен была без провожатого, и прошу быть ей, насколько возможно, полезным. Она будет в костюме Шехерезады.

Преданный вам Митчель».

Костюмер отдал мне это письмо, когда я ему заявил, что я сыщик, выслеживающий преступника. К…