Текст книги "Чудовища на улице Кленовой"

Автор книги: Род Серлинг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)

Глаза Чарли сделались маленькими дырочками, источающими страх. Он попятился и уперся спиной в кусты перед домом.

– Не надо, – взмолился он. – Пожалуйста, не надо! – Его пухлые руки пытались говорить за него. Они взлетали вверх в мольбе и в отчаянии падали вниз. Ладони с растопыренными пальцами просили о прощении, о понимании. Пожалуйста, пожалуйста... Клянусь вам, это не я! Правда, не я.

Камень рассек ему щеку. Он взвизгнул и закрыл лицо руками.

Люди стали надвигаться.

– Нет! – заверещал он. – Нет!

Он рванулся через кусты, словно гиппопотам, раздирая одежду, лицо и руки. Жена его бросилась к нему, но кто-то подставил ей подножку, и она упала лицом на тротуар. Еще один камень просвистел в воздухе и ударил бегущего к дому Чарли в затылок. Другой камень разбил фонарь над крыльцом, и стеклянные осколки обрушились Чарли на голову.

– Не я! – закричал он надвигающейся толпе. – Это не я, но я знаю кто, – неожиданно для себя сказал он. И только произнеся это, понял, что сказал единственно правильную в его положении вещь.

Люди остановились, неподвижные, словно статуи, и из темноты раздался голос:

– Олл раит, Чарли, Кто это?

Нелепый толстый человек стоял на крыльце и улыбался сквозь текущие по лицу слезы л кровь.

– Что ж, я скажу вам, – объявил он. – Сейчас я вам скажу это, потому что я знаю, кто это. Я действительно знаю, кто это. Это...

– Не тяни, Чарли, – скомандовал голос из толпы. – Укажи нам чудовище.

Дон Мартин протолкался вперед.

– Олл раит, Чарли. Мы слушаем!

Чарли изо всех сил старался что-нибудь придумать. Чье бы имя назвать? Он был словно в дурном сне. Страх бился в голове и мешал думать.

– Это мальчишка! – выкрикнул он. – Вот это кто. Это мальчишка!

Салли Бишоп вскрикнула и обхватила руками Томми, зарывшегося лицом ей в платье.

– Это безумие, – негодующе бросила она повернувшимся к ней людям. Это безумие. Он же ребенок.

– Но он знал, – возразила миссис Шарп. – Он был единственным, кто знал. Это он все рассказал нам. Откуда он узнал? Как он мог узнать?

Голоса поддержали ее.

– Откуда он знал?

– Кто сказал ему?

– Пусть мальчишка ответит!

Словно лихорадка охватила людей. Какой-то сжигающий тело и душу вирус, перекашивающий лица, заставляющий говорить неожиданные слова, укрепляющий внутренний страх.

Томми вырвался из рук матери и бросился прочь. Кто-то из мужчин метнулся ему наперерез, словно футболист, делающий подкат, но промахнулся. Другой, широко размахнувшись, бросил во тьму камень. Люди кинулись за Томми. В ночи раздавались мужские голоса, женские вскрики. Послышался протестующий голос одного из друзей Томми: единственный разумный голос среди охватившего людей безумия, но люди продолжали бежать по дороге, по тротуарам, по обочинам, слепо выглядывая двенадцатилетнего мальчугана.

А потом в одном из домов зажегся свет: в двухэтажном сером украшенном лепниной доме, принадлежащем Бобу Уиверу. Кто-то крикнул: – Это не мальчишка. Это Боб Уивер!

На крыльце дома миссис Шарп зажегся фонарь, и Салли Бишоп закричала: Это не Боб Уивер! Это миссис Шарп!

– Говорю вам, что это мальчишка! – взвизгнул Чарли.

Огни зажигались и гасли по всей улице. Сама собой заработала чья-то газонокосилка, бешено промчалась по газону, оставляя за собой неровную дорожку выстриженной травы, и врезалась в стену дома.

– Это Чарли! – закричал Дон Мартин. – Он один из них. – И увидел, как в его собственном доме вспыхнул и вновь погас свет.

Люди метались из стороны в сторону, от одного дома к другому.

Камень просвистел в воздухе, вслед за ним второй. Вдребезги разбилось стекло. Закричала от боли женщина. Огни вспыхивали и гасли, вспыхивали и гасли. Чарли Франсуорт упал на колени: кусок кирпича пробил двухдюймовую дыру в его черепе. Лежащая навзничь на тротуаре и вопящая от ужаса миссис Шарп вдруг смолкла: опрометью бегущая через дорогу женщина наступила ей на голову острой шпилькой.

С вершины холма в четверти мили от городка улица Кленовая была видна очень хорошо. То тут, то там вспыхивали огни, метались кричащие люди. На улице царил бедлам. День открытых дверей в сумасшедшем доме. Стекла в домах были разбиты, осколки уличных фонарей сыпались на головы детей и женщин. Сами собой заводились газонокосилки и автомобили, включались и выключались радиоприемники. Грохочущая музыка мешалась с криками мольбы и ярости.

На вершине холма стояли у люка космического корабля двое людей, скрытых темнотой, и глядели на Кленовую улицу.

– Понимаете теперь процедуру? – спросил один из них второго. Достаточно остановить их машины и газонокосилки, отключить радио и телефон. Погрузить их на несколько часов в темноту и смотреть, как развернутся события.

– И везде все происходит одинаково? – спросил второй.

– С незначительными вариациями, – ответил первый. – Они находят самого страшного врага: себя самих. Все, что нам остается, это сидеть в стороне... и смотреть.

– Если я правильно понял, – сказал второй, – это место, эта Кленовая улица, она ведь не одна такая?

Первый покачал головой и рассмеялся.

– Конечно, нет. Их мир состоит из Кленовых улиц, и мы пойдем от одной к другой, позволяя им уничтожать себя. – Он повернулся и пошел по пандусу, ведущему на корабль. – От одной к другой, – повторил он следующему за ним собеседнику. – От одной к другой. – Это было лишь эхо его голоса, потому что обе фигуры исчезли внутри корабля, и мягко скользнувшая плита закрыла вход.

– От одной к другой, – повторило эхо.

На следующее утро, когда взошло солнце, на улице Кленовой стояла тишина. Большинство домов сгорело. На тротуарах и террасах лежали трупы. Но тишина была полной. В живых не осталось никого.

К четырем часам пополудни во всем мире не осталось никого, кто бы встретил рассвет. По крайней мере, людей. А во вторник на следующей неделе на улице Кленовой появились новые жители. Это были представители красивой расы. Их лица говорили о том, что у них прекрасный характер и красивой формы головы. Просто замечательные головы. По две на каждого нового жителя.