Текст книги "Введение в психологию Юнга"

Автор книги: Робин Робертсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 12 страниц)

...Вы можете жить без отца, готового вас принять, по не сможете жить без мира, составляющего для вас смысл.

Нам следует принимать новый вызов и медленно интегрировать его в нашу жизнь, используя при этом творческий подход. Бессознательное каждый раз поставляет нам больше новой информации, чем наше сознание способно понять или принять. Затем, после того как мы интегрировали новую информацию и гною собственную жизнь, нужно разделить ее с другими посредством творчества. Чаще всего сам процесс интеграции достигает наибольшею успеха, если попытаться создать (сотворить"* нечто новое для других.

Если бы не существовало коллективного бессознательного, то бессознательное не содержало бы ничего иного помимо личных воспоминаний или желаний, не замеченных или подавляемых нами. Принятие некоторых из этих воспоминаний или желаний могло бы потребовать мужества, но все они рано или поздно должны были бы пройти через наше сознание и быть интегрированы в него. Но если коллективное бессознательное существует – а вся моя книга является по пыткой представить вам причины, которые, по убеждению Юта, доказывают его существование, то ситуация совершенно меняется.

Содержание архетипов имеет мало или совсем не имеет ничего общего с нашей личной жизнью. Оно обладает мощной «маной», потому что тысячелетиями накапливалось в ходе всего эволюционного процесса, и не только человечества, но и всей жизни в целом. Когда подобное содержание бессознательного вступает в конфронтацию с сознанием, возникает следующая дилемма:

1) энергия, присущая бессознательному, настолько мощна, что нам отчаянно необходимо найти способ ее вмещения;

2) в нашем сознании нет готовых «вместилищ» для этого; содержание бессознательного не вписывается в существующую систему ценностей.

Поскольку мы сталкиваемся с содержанием коллективного бессознательного, у нас отсутствуют готовые сознательные ресурсы, необходимые для его оформления.

Вызов бросает нам процесс индивидуации. Каким-то образом нам предстоит отыскать некую личную взаимосвязь с архетипическими образами, чувствами и моделями поведения. Постепенно мы начинаем отделять то, что может быть соотнесено с нашей личной жизнью, от того, что принадлежит векам. Хотя процесс может оказаться чрезвычайно трудным, впоследствии он способен щедро вознаградить нас за все испытания. Жизнь обретает смысл, который не может быть исчерпан, поскольку берется из внутреннего источника.

Основные открытия, которые мы делаем на каждой стадии процесса индивидуации, просты -но лишь в ретроспективе. Если лично мы не приложим усилий в преодолении каждого этапа процесса индивидуации, эти откровения останутся для нас не более чем обычными постулатами; именно борьба придает каждому этапу индивидуации личностное звучание. Не забывайте о том, что мир очень-очень стар, а сознание очень молодо. Сознание все еще далеко от того, чтобы адекватно воспринимать реальность во всей ее целостности.

На этапе Тени мы учимся понимать, что презираемый нами «другой человек» па самом деле мы сами. После того как нас озаряет, что в дей ствительности через микроскоп мы видим, как изучаем сами себя, отпадает необходимость отыскивать мнимые различия между нами и Тенью. Все различия превращаются в будущие возможности. Однако после того как мы отделили себя от мира, чтобы вычленить ту часть реальности, которая действительно принадлежит нам, наступает время открывать для себя весь остальной мир, учиться понимать, каков он на самом деле.

На этапе Анимы/Анимуса мы учимся понимать, что не одиноки. В каждый момент жизни мы связаны с кем-то, кто, в свою очередь, связывает нас с кем-то еще, и таким образом мы в конечном счете оказываемся взаимосвязанными с каж дым человеком, каждым животным, каждой горой, каждым потоком в мире. Чудесный парадокс заключается в том, что любой является центром удивительного переплетения взаимосвязей. После того как мы осознали, что невозможно полностью отстраниться от мира, нам предстоит понять, каким образом можно вместить в себя сверхчеловеческую целостность.

И наконец, из общения с Самостью мы учимся понимать, что целостность, к которой мы так стремимся, имманентно присуща нашей природе. Отчуждение, которое мы так часто ощущаем, внутренний раскол, приносящий нам столько горя, создаются нашим собственным сознанием из страхов и невежества. Сознание еще недостаточно зрело и полагает, что способно все точно классифицировать и аккуратно разложить по полочкам. Когда оно видит, что ничего не получается, то пугается и возводит между этими категориями еще более прочные стены. Иногда испуг так велик, что сознание окружает стеной самое себя и даже не высовывается из своего укрытия.

Если мы ощутим Самость как нечто иррациональное, неявно существующее, чему «я» не противопоставляется и не подчиняется, но с которым оно накрепко взаимосвязано и вокруг которого вращается, точь-в-точь как Земля вращается вокруг Солнца, – тогда мы достигнем конечной цели индивидуации,..

Человек не преобразуется в свою бессмертную часть после смерти, он и смертен и одновременно бессмертен еще при жизни, совмещая в себе и «я» и Самость.

К. Юнг

Постепенно, по мере того как уходит страх перед «Богом внутри нас», мы отказываемся от невежественных попыток узурпировать энергию и откровения Самости; именно она становится зеркалом, в котором отражаются как реальная личность на любой момент времени, так и тот идеальный образ, которого способна достичь эта личность. Сначала разрыв между двумя образами кажется непреодолимым. Но постепенно мы приходим к пониманию того, что проблема лс в разрыве между реальностью и нашими возможностями, потому что существует некая большая часть нас самих, способная содержать в себе и охватывать оба эти образа.