Текст книги "В твоем сердце"
Автор книги: Робин Хэтчер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 6 (всего у книги 20 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]
От таких мыслей Чэду захотелось по-дружески ей улыбнуться. Одинокие женщины в их краях были редкостью, и Чэд вовсе не шутил, когда сказал Уиллу, что свадьба сестры .заставила его всерьез задуматься о женитьбе. У него было твердое желание обрести любимую женщину.
Когда Чэд услышал, что А. Л. Шервуд, оказывается женщина, ему стало очень любопытно. Теперь он обрадовался вдвойне.
– Вы, верно, слышали, что я живу в старой хижине мистера Райдэра на Пони Крик? И мне потребуется какое-нибудь еще средство передвижения оттуда до города, кроме моих ног, – при этих словах Адди улыбнулась. Это была очень милая улыбка. – Миссис Барбер сказала мне, что вы иногда продаете лошадей. Мне бы очень хотелось симпатичную и покладистую лошадку. А еще мне понадобится повозка. Эмма сказала, что вы сможете сделать ее сами и за гораздо меньшую цену. нежели мне придется платить в магазине.
Чэду было неудобно, что он с ног до головы был перепачкан сажей. Обычно его собственный внешний вид нисколько его не волновал. Но сейчас ему хотелось сквозь землю провалиться.
– Вы сможете мне помочь, мистер Торнер насчет лошади и повозки? Чэд уставился на Адди:
– Повозка не проблема. Да вот только лошадей на продажу у меня сейчас нет никаких. Как раз последнего продал перед тем, как поехать в Сан-Франциско.
– Ах, – Адди разочарованно скривила свой очаровательный ротик. – Что же мне делать?
– По правде говоря, вам лучше всего будет купить лошадь на ранчо Рокин'Ар. У Уилла Райдэра лучший табун в округе. Любой вам об этом скажет.
– Мистер Райдэр? Понятно. Ну что ж, тогда я с ним поговорю. А насчет повозки? Пожалуйста, я не хочу никаких излишеств. Только самое необходимое. Я, видите ли, ограничена в средствах.
И с надеждой в голосе Адди назвала имеющуюся в ее распоряжении сумму.
Чтобы выставить себя в выгодном свете, Чэд решил сделать работу задаром.
– Это меня вполне устроит. Приступаю немедленно. К концу следующей недели можете забирать.
– Спасибо вам, мистер Торнер!
– Рад вам услужить, мисс Шервуд! Адди уже было собралась уходить, как ее окликнули:
– Мисс Шервуд!
Торнер сделал шаг вперед. Адди непонимающе посмотрела на него. Чэд залюбовался ее глазами. Таких великолепных зеленых глаз ему еще не приходилось видеть.
– Если вам нужна хорошая лошадь, то я почту за честь свозить вас посмотреть лошадей Уилла и выбрать вам коня под стать. Не хочу показаться хвастливым, мисс Шервуд, но я лучший знаток лошадей в округе.
Конечно же, на самом деле лучшим специалистом в этом деле был Уилл Райдэр, но Чэду почему-то не хотелось говорить сейчас ей об этом.
– Очень мило с вашей стороны, мистер Торнер.
– Если вы не против, я запрягу лошадей, и тотчас же поедем.
Ее глаза слегка расширились от удивления:
– Мне не хотелось бы отрывать вас от работы…
– Что вы?! Какое беспокойство! Я только что подковал последнюю лошадь, – не моргнув, солгал кузнец.
К счастью, мистер Поттер собирался забрать свою кобылу лишь на следующее утро.
– Кроме того, я обещал Уиллу поглядеть одну его лошаденку, которая нуждается в том, чтобы ее переподковали. Так что мне хоть так, хоть этак нужно ехать.
– Хорошо… – глубокомысленно поджав губы, Адди продолжила: – Я надеялась купить коня как можно скорее. Думаю, если это вас не обременит…
Чэд заулыбался:
– Ждите меня здесь. Я мигом буду готов.
Глава 9
Уилл остановил лошадей у амбара, но даже не пошевелился, чтобы слезть с повозки. Всю дорогу он думал о том, как Жаворонок ластилась к Адди Шервуд. Стыдно признать, но мистеру Райдэру так хотелось, чтобы девочка хотя бы разок его приласкала…
– Жаворонок! – Уилл взглянул на сидящего рядом с ним маленького человечка. Девочка подняла на него свои темные глазки, но так ничего и не ответила.
Уилл откашлялся.
– Я вот думаю… Тебе что, так плохо со мной живется?
От этого вопроса девочка вся сжалась, глаза ее заморгали, и она отрицательно замотала головой.
– Ты уверена? А то мне кажется…
– Уверена, уверена, дядя Уилл! Пожалуйста! Не отсылайте меня обратно в сиротский приют, – откуда взялись такие слова, они прямо-таки посыпались из ее ротика. – Я буду хорошей! Я не буду вас беспокоить. Обещаю! И платьев новых мне не понадобится покупать… У меня их и так хватает. И я буду вам во всем помогать! Только прошу, не отсылайте меня туда обратно!
Глаза Жаворонка наполнились слезами, и девочка быстро отвернулась.
– Эй, малышка, подожди-ка! – Уилл взял ее за подбородок и посмотрел прямо в глаза. – Я и не думал никогда отсылать тебя обратно в приют. И что ты так переживаешь из-за пустяков?
Дрожащий подбородок девочки обо всем говорил. Жаворонок сейчас напомнила Уиллу Патрицию в тот момент, когда та узнала, что он собирается бежать из дома после похорон отца. Сестра тогда смотрела на него такими же широко открытыми глазами, пытаясь точно так же, как теперь и ее дочь, показать, насколько она бесстрашна, но тем не менее не в состоянии скрыть того, насколько она напугана и одинока… Райдэр тогда погладил сестру по голове и сказал, что обязательно еще приедет, чтобы с нею повидаться. Но… так никогда и не приехал.
Ощутив очередной прилив чувства вины, он посадил единственную племянницу себе на колени и прижал к груди. С большим опозданием он вдруг понял, что с того дня, как девочка в Хоумстэде, он обнимает малышку впервые, а значит впервые высказывает ей свою любовь. Оправданием ему могло быть то, что он сроду не привык открыто высказывать свои чувства, а тем более как-то проявлять их. Да и никто в семье Райдеров этого не делал, разве что исключением была Патриция.
Внезапно многое из того, что Уилл раньше не понимал, стало ему ясно.
– Послушай, Жаворонок! Я не собираюсь тебя никуда отсылать! Мы теперь вместе – и я, и ты, поняла?
– Ты ведь тоже можешь умереть? – прошептала испуганно девочка, – как мои папа и мама.
– Думаю, любой из нас может умереть. Так уж устроен этот мир… Но мы не можем все время думать о смерти и потери близких нам людей. Нельзя же все время страшиться! – Уилл почувствовал в себе прежде незнакомую ему уверенность. – Мы – семья. И должны держаться друг Друга.
Жаворонок прижалась к его груди.
– Эт… то, что… ммм… сказала, – донеслось от плачущей в рубашку Райдэра девочки.
– Что-что?
Жаворонок посмотрела на своего дядюшку с милой улыбкой.
– Это как раз то, о чем мне говорила мисс Шервуд. Она сказала, что ты на многое пойдешь, лишь бы только я была счастлива.
Уилл даже присвистнул. Он понял, что имела в виду мисс Шервуд, но предпочел об этом не задумываться.
– Мисс Шервуд такая миленькая, – пролепетала девочка. – Ведь правда, а, дядюшка?
Райдэр убрал ладонью упавшие ей на глаза волосы.
– Да, конечно же!
От разговоров об учительнице ему почему-то стало не по себе, и поэтому Уилл быстро сменил тему.
– Пойдем-ка со мной, я тебе кое-что покажу. Уилл осторожно спустил Жаворонка с повозки, потом спрыгнул сам. Взяв девочку за руку, пошел с нею к конюшне. Внутри пахло сеном, навозом и лошадьми. Свет проникал внутрь сквозь открытые ворота с обоих концов внушительного строения, и оттого танцующие в воздухе пылинки походили на маленькие сияющие звезды. Из стойл выглядывало несколько лошадиных голов. Пэл радостно зафыркал, когда Уилл и Жаворонок приблизились к нему.
– Привет, мальчик! – сказал Уилл, поглаживая жеребца по морде. Затем он отошел к соседнему стойлу. – А что ты думаешь по поводу этого парнишки. Жаворонок?
Племянница Уилла посмотрела на холостого жеребчика сквозь дощатый загон. Он был совсем небольшой, но достаточно мускулист и хорошо сложен.
– О, мне нравится, – прошептала девочка.. – Отлично! Тогда он твой! Ты умеешь ездить на коне?
– Он мой?! – Жаворонок посмотрела на Уилла, потом на коня. – Он что, действительно теперь мой?!
– Да, – Уилл засмеялся, глядя на то, как девочка пытается перелезть через ограду загона. Ему вдруг подумалось, что, быть может, растить детей не так уж и трудно, и не нужна ей была мать, а ему жена. Вдвоем с Жаворонком они вполне могли бы счастливо прожить вместе.
– А умеешь ли ты ездить на лошади? – еще раз спросил Уилл.
– Немножко. Папа учил меня как раз перед тем, как заболел.
Улыбка исчезла с ее лица, и он понял, что она вновь вспомнила о смерти своих родителей.
– Ну тогда особо нового я тебе ничего не расскажу, – продолжил Уилл, пытаясь отвлечь девочку от грустных воспоминаний. Прежде всего ты должна научиться тому, как за ним ухаживать. Ведь самое важное, что есть у человека, это умение заботиться о других. Так то! И потому ты всегда должна исправно следить, чтобы он был как следует накормлен и напоен. Как ты думаешь, сможешь ты это делать?
– Да, – покорно кивнула головой Жаворонок.
– Хорошо! Ну, а как ты собираешься его назвать?
Девочка сдвинула в задумчивости брови.
– Не знаю еще…
– Ну, реши сама! А сейчас нам пора подумать об ужине. Ведь сегодня наш повар взял выходной, – сказал дядюшка Уилл, и вместе с Жаворонком, рука об руку, они направились к выходу из конюшни.
Уже у раскрытых ворот Жаворонок сказала:
– Дядя Уилл! Спасибо, что не отослал меня обратно в приют.
– И не вспоминай даже об этом! – комок застрял у него в горле.
Лишь только они вышли из конюшни. Жаворонок показала рукою на восток.
– Смотри! Это мисс Шервуд!
Уилл узнал Адди, сидящую в повозке. Больше ни у кого в округе не было волос такого необыкновенного цвета. К тому же, только ей было присуще держать так прямо спину и складывать покорно на коленях руки. Адди всегда сидела именно так, не важно, в повозке ли, на замшелом валуне или в церкви она находилась.
Райдэр перевел свой взгляд на возницу и чуть не подпрыгнул от удивления, когда признал Чэда. И как это он оказался вместе с Адди?
– День добрый, Уилл! – крикнул Чэд, заворачивая во двор.
Так вот почему она отказала ему, когда он предложил подвезти ее.
– Нам нужна твоя помощь, – сказал кузнец.
– Нам? – от удивления Уилл поднял брови.
– Вот мисс Шервуд заказала сделать ей повозку, а теперь еще нужно коня понадежнее. Я и сказал ей, что лучший табун в округе принадлежит тебе, Уилл.
Райдэр перевел взгляд на Адди.
– Думаю, Чэд, у меня нет такого коня… Уилл тут же протянул руку, чтобы помочь Адди спуститься с повозки. Она внимательно заглянула Уиллу прямо в глаза. Райдэру было стыд но за свое предложение выйти за него замуж. Он подумал про себя о том, каким же хладнокровным и жестокосердечным сукиным сыном надо было быть, чтобы не понять всю бесчувственность такого предложения. Но, конечно же, тогда он этого почему-то не понимал. Он слишком был занят тем, чтобы собрать всю свою волю и попросить Адди выйти за него. И в то же самое время, сам он в действительности меньше всего на свете хотел жениться. Но позже, когда он хорошо все проанализировал и обдумал, до него наконец-то дошло, насколько же он был не прав. И, слава Богу, что Адди ему отказала. Теперь же Уиллу очень хотелось как-то загладить свою вину перед нею, чтобы, по крайней мере, они смогли остаться хорошими друзьями. В конце концов, она была учительницей Жаворонка, и не стоило ему с нею ссориться.
– Посмотрим, что у нас имеется, – сказал Уилл, все еще держа руку протянутой.
Адди все-таки воспользовалась помощью ранчера и сошла с повозки, опершись на его мужественную руку. Но как только она оказалась на земле, тотчас же выдернула пальцы из крепкого плена. Адди стояла перед Райдэром прямая, высокая, с гордо поднятой головой. Только когда к ней подбежала Жаворонок, лицо учительницы засияло улыбкой.
– А мы не знали, что вы приедете посмотреть на лошадей, мисс Шервуд, – сказала девочка.
– Я тоже, – Адди перевела взгляд на Чэда. – Это мистер Торнер предложил, – пояснила она.
Неожиданно для самого себя Уилл чуть не выругался.
– Не знал, что вы прежде встречались…
– О, нет, Райдэр, до сегодняшнего дня мы не были знакомы! – пояснил Чэд. – Мисс Шервуд зашла ко мне договориться насчет коня и повозки, я и предложил съездить к тебе. Да заодно решил посмотреть того жеребца, что прихрамывает. Тогда тебе, Уилл, не понадобится заезжать ко мне в пятницу.
Уилл слегка усмехнулся из-под низко надвинутой шляпы. Глаза его сузились.
– А я считал, что у тебя работы поднакопилось за то время, что ты был в Сан-Франциско.
Кузнец явно не был настроен ссориться с Райдэром. Он просто улыбнулся и сказал:
– Видишь ли, я и так работаю. – И направившись прямо к конюшне, спросил: – Ну, что ты там хотел бы показать леди? Есть у тебя еще хорошие ездовые кони?
Все еще почему-то чувствуя раздражение, Уилл быстро ответил:
– Вон там!
Он услышал, как Жаворонок сказала:
– Дядя Уилл только что подарил мне собственную лошадь. Хотите посмотреть на моего жеребчика, мисс Шервуд?
– Конечно же, – мягко ответила Адди.
«Уж лучше бы я сюда не приезжала», – думала Адди. Ей казалось, что, пожалуй, она никогда не будет себя хорошо чувствовать в присутствии этого Уилла Райдэра. Каждый раз, как только она будет его видеть, она вспомнит все то унижение, что пережила во время его достопамятного визита. Глупая! Какая же она глупая, что позволила себе хоть на миг поверить, что кто-то клюнет на ее внешность. Она знала, что подобные вещи с женщинами, похожими на нее, не случаются. Уж лучше бы Чэд не предлагал ей сюда ехать. Можно же было посмотреть лошадей и в другом месте. Адди хотелось поскорее убраться отсюда…
И тут Уилл вывел из стойла кобылицу с льняной гривой. Это была очень эффектная лошадь:
шея изогнута, хвост столбом, копыта – просто загляденье. На дивной шкуре искрились красноватые отблески, а золотистая грива и хвост были необыкновенно густыми и длинными. Адди сразу же забыла, что недавно собиралась присмотреть лошадь где-нибудь в другом месте. Возможно, что она не очень-то разбирается в благородных животных, но точно сейчас поняла, что красивее лошади в жизни своей не видела. Здравый смысл говорил ей, что на такую кобылицу никаких денег не хватит.
Чэд подошел к лошади. Он перебросился парой фраз с Уиллом, затем осмотрел копыта животного.
– Ну разве не миленькая лошадка?! – спросила Жаворонок, словно читая мысли Адди.
– Да, – ответила учительница в раздумий, – лошадь действительно прекрасная.
Она перевела взгляд на мужчину, который, взяв лошадь под уздцы, вывел ее на середину загона, при этом нашептывая ей какие-то слова. Он был мускулист, с бронзовой от загара кожей. Адди ощутила могучую силу, сокрытую в его широких плечах. Глаза его были скрыты под широкими полями шляпы, но она была абсолютно уверена, что сейчас он смотрит на лошадь с особенной гордостью.
– Тпру! – скомандовал Уилл, и кобыла встала, как вкопанная.
Адди покраснела, словно он скомандовал ее мыслям остановить свой бег.
– Хороша собой и покладиста, – сказал Чэд, подходя к мисс Шервуд.
– Не думаю, чтобы вы нашли лучше. Уилл говорит, что она хороша и в упряжи, и под седлом.
Адди посмотрела на кобылу, которую Уилл подводил к загородке. Она почему-то решила, что ее желание иметь эту лошадь выглядит глупым, но ничего не могла с собой поделать.
– Как много вы за нее хотите, мистер Райдэр?
Уилл посмотрел прямо ей в глаза. Казалось, прошла целая вечность. Адди собрала всю свою волю, чтобы выдержать этот пронзительный взгляд. В конце концов Уилл сдвинул щелчком шляпу на затылок.
– Вам я продам за пятьдесят долларов.
– Пятьдесят долларов?
Это было гораздо меньше, чем она ожидала, но гораздо больше, чем собиралась потратить.
– Пятьдесят? – не веря своим ушам переспросил Чэд, и выражение его лица подтвердило догадки Адди, что цена, вероятно, была чудовищно занижена.
– Сожалею, но за меньшую сумму я не отдам. Так что подумайте, – добавил Уилл, отводя кобылу в темный угол конюшни.
Чэд глянул на реакцию Адди, затем вновь уставился на загон.
– Ну не будь я… – пробормотал он. Адди не слышала, что он там говорит. Пятьдесят долларов. Это была куча денег. Она вполне бы могла найти лошадь за двадцать пять долларов, а может, и меньше. Но ей очень хотелось эту. Пятьдесят долларов. У Адди были деньги. Но после того, как она расплатилась за повозку, похоже, все сбережения, что у нее остались, уйдут на кобылу. Она знала, что вполне бы прожила на учительскую зарплату, если бы не возникла опасность незапланированных растрат. И то, что в запасе могло ничего не остаться, пугало ее. К тому дке существовала еще опасность, что школьный совет отклонит ее кандидатуру. Если бы у Адди было чуть больше здравого смысла, она бы, конечно, выбрала другую лошадь. Например, вот ту, серую, более подходящую для старой девы-учительницы. Обычную, серую, надежную лошадь.
В проеме ворот конюшни появился Уилл.
– Я уже решила, мистер Райдэр! – сказала Адди, прежде чем здравый смысл возобладал в ее душе.
– Я беру кобылу!
Уилл понимал, что мог получить в четыре, в шесть раз больше за эту лошадь. Он не знал, что это на него нашло, что он решил продать ее всего лишь за пятьдесят долларов. Может быть, в этом были виноваты глаза Адди? Он видел, как она смотрела на лошадь. Да это и любой бы заметил. Уилл протянул Адди руку.
– Что ж, мисс Шервуд, заключим с вами сделку!
Она выждала паузу, прежде чем пожать руку Уилла. Сделка свершилась.
– И когда бы вы пожелали забрать лошадь? – спросил Райдэр.
Адди слегка нахмурилась.
– Мне там надо кое-что доделать в сарае за хижиной. Не думала, что мне удастся найти лошадь так быстро. Я сегодня утром только и решилась на такую покупку. Можно будет забрать кобылу в субботу?
– А сарай починить я вам с удовольствием помогу, – тут же предложил Чэд, пока Уилл только лишь собирался это сделать. Райдэр не мог припомнить, чтобы кто-то в последнее время действовал ему на нервы так, как сегодня Чэд Торнер.
– Отлично! Я пригоню вам лошадь в субботу днем, – сказал Уилл.
Минутой позже, глядя вслед удаляющейся повозке с Чэдом и Адди, он подумал, что же это на него сегодня нашло. Уилл был самым опытным торговцем лошадьми в округе. В жизни ему не приходилось заключать столь невыгодной сделки. Нет, это не было на него похоже.
Глава 10
Роузи закрыла калитку, и направилась к группе мальчиков, игравших в бейсбол на поле за церковью. Раньше они .не хотели принимать ее в команду. Бейсбол – это для мальчиков, наверное скажут они. Но все же она решила попытать счастья.
Неожиданно девочка увидела Жаворонка, одиноко сидящую в тени берез и тополей. Ее брат терпеть не мог Жаворонка, потому что отец этой девочки был наполовину индеец. Марк сказал, что именно поэтому Роузи не должна играть с нею. Но Роузи никак не могла взять в толк – какое значение имеет происхождение человека. Она считала Жаворонка очень хорошенькой. Поэтому Роузи сразу передумала идти к мальчикам.
– Привет, – сказала Роузи, садясь на траву рядом с племянницей дяди Уилла.
– Привет, – застенчиво взглянув на Роузи, ответила Жаворонок.
– Мне очень стыдно за то, что мой брат сказал тебе… Ну я имею в виду… на пикнике…
Жаворонок посмотрела вниз на травинки и стала их медленно рвать.
– Да нет, что ты, все нормально.
– Но ты не могла не заметить этого. Тебе, наверняка, очень обидно. Но он такой грубый со всеми.
«Вылитый папочка», – подумала Роузи про брата, но вслух спросила:
– Тебе нравится в Хоумстэде?
– Да, очень нравится.
– А я родилась в Миннесоте, но уже не помню, что и как там было. Сюда мы переехали, когда мне было уже пять лет. А ты откуда?
– Из Монтаны. – Жаворонок посмотрела вверх.
– Мой папа преподавал английский в резервации. Он говорил, что лишь образование способно изменить жизнь его народа.
– Он был учителем? – Роузи представила себе стоящего перед классом мужчину и вздрогнула. Ей бы такое не очень понравилось.
– Я рада, что мисс Шервуд приехала в Хоумстэд. Она и вправду очень миленькая. Жаворонок улыбнулась:
– Я знаю.
Внезапно улыбка исчезла с ее лица, и она попыталась вскочить. Это было единственным предупреждением Роузи, которую уже за косы оторвали от земли.
– Кажется, я говорил тебе держаться подальше от этого отродья! – сказал Марк, больно Дергая Роузи за волосы.
– Отстань от меня! – закричала девочка.
– Отпусти меня немедленно!
Она ударила его рукой, но это было как удар крыла бабочки о толстое стекло стакана. Брат рассмеялся, держа ее на расстоянии вытянутой руки. Роузи на мгновение присмирела сверкая глазами. На мгновение Марк ослабил хватку. Как раз это и было ей необходимо. Роузи что есть силы ударила Марка ногой под коленку. У нее получилось даже сильнее, чем она ожидала.
– Ах ты мелкая сучка! – вскрикнул Марк. Роузи не успела закрыться руками, как он нанес ей сокрушительный удар в челюсть. Девочка отлетела в сторону и ударилась всем телом о дерево. Болели зубы, ныла спина, пальцы на ноге вообще не слушались. Но теперь ей уже было все равно. Пригнув голову, она с яростным криком понеслась на брата. Роузи что есть силы ударила обидчика головой в живот, и очень обрадовалась, когда почувствовала, как у Марка перехватило дыхание.
Однако передышка была короткой. В очередной раз брат приподнял Роузи за волосы и уже размахнулся, чтобы ударить еще. Роузи громко закричала, беспорядочно махая руками. Но ясное дело, она была бессильна что-либо изменить.
Так случалось всегда. Марк никогда не переставал бить сестру раньше, чем ему это надоедало, а Роузи никогда не могла дать ему должного отпора. Вот и сейчас он дергал девочку за волосы и при этом громко смеялся.
– Марк Таусенд, немедленно прекрати. Марк замер ч повернул голову. Роузи тоже повернулась.
Мисс Шервуд стояла не более чем в пяти метрах от них, со сверкавшими от гнева глазами. Остальные дети столпились за ее спиной.
– Я сказала, отпусти свою сестру! – Голос ее теперь уже был мягким, но все равно решительным. Марк отпустил волосы Роузи и схватил ее за плечи. Он с ненавистью посмотрел девочке в глаза:
– Ничего… я еще с тобой разберусь, сучка, – и он пихнул Роузи так, что она чуть не упала.
– Ну-ка пойдем со мною, Марк, – твердо сказала мисс Шервуд. – Нам надо поговорить.
Сжав кулаки, Марк пошел на учительницу, но мисс Шервуд даже не пошевельнулась.
Страх охватил душу Роузи. «А что если он ударит тетю Адди так же, как папа бьет маму? Вдруг Марк так сильно ударит мисс Шервуд, что она решит навсегда уехать из Хоумстэда? И не будет у них больше школы… Тогда придется целый день сидеть дома. И некуда будет сбежать». – Так думала Роузи и не хотела, чтобы это случилось.
Ей нравилась школа и новая учительница. Мисс Шервуд не слонялась без дела, как ее мама. И потом, так здорово играть с другими детьми. Она не могла допустить, чтобы Марк ее ударил. Она не могла позволить мисс Шервуд покинуть Хоумстэд. Роузи подбежала к Адди:
– Я… я в порядке, мисс, – быстро проговорила она.
Учительница некоторое время внимательно рассматривала девочку, затем ее гнев смягчился. Адди взяла Роузи за подбородок:
– Ты уверена, малышка.
Роузи согласно кивнула. Мисс Шервуд строго посмотрела на Марка:
– Пойдемте внутрь, молодой человек!
– Нет! С какой стати я пойду?
«Не позволь ему ее ударить, о Господи, не позволь ему ее ударить», – молила в душе Роузи.
– Я не выношу подобных выходок, Марк Таусенд. Пошли со мною.
– Нет…
– Тогда мне придется обсудить случившееся с твоими родителями.
Марк осклабился ей в лицо:
– Моему па плевать на твою болтовню.
Адди решила не показывать своего негодования и вела себя так, как будто Марк ей ничего не сказал.
– Иди, пожалуйста, домой и предупреди их, что я зайду после занятий. – Учительница высоко подняла голову: – Я удаляю тебя с урока.
Она взяла Роузи за руку и демонстративно повернулась к Марку спиной.
– Перемена закончилась, ребята, возвращайтесь в класс!
Адди посмотрела в сторону березовой рощи.
– Пойдем, Жаворонок!
Роузи, зная характер своего брата, поняла, что он попытается как-то отомстить мисс Шервуд. Марк не забудет то, как она себя гордо с ним вела.
Через два часа после того, как Адди отпустила детей домой, она все никак не могла прийти в себя после происшествия с Роузи и ее братом. Она не могла сказать, была ли она в жизни когда-нибудь так напугана, как в тот момент, когда Марк сделал шаг вперед, словно собираясь ее, учительницу, ударить. Всего лишь третий день она работает в школе, а ее уже так подвел один из учеников. Не очень-то блестящее начало. «Учитель-мужчина, – думала Адди – иначе бы со всем этим разобрался. Наверняка так бы сказали ее местные „доброхоты“. Интересно, а как бы в таком случае поступил ее отец?» Мэтью Шервуд был натурой мягкой. Он говорил мягко и негромко был всегда нетороплив и задумчив. Он бы очень мудро поступил с младшим Таусендом, показав ему ошибочность такого поведения, доказав бы мальчику, что жестокость ничего не решает. В мгновение ока отец сделал бы из этого дрянного мальчишки отличного ученика. «О, папа, как бы мне хотелось сейчас попросить у тебя совета». Адди тяжело вздохнула. У нее не было времени здесь рассиживаться и гадать, что сделал бы в такой же ситуации ее отец, или кто-нибудь другой. Она была учительницей и сделала то, что посчитала необходимым. Теперь ей необходимо поговорить с Таусендами насчет их сынка.
Собрав свои вещи, Адди вышла из церкви, закрыв на замок входную дверь. Она решительно направилась в сторону гостиного двора Таусендов.
На стук в дверь тотчас же появилась голова женщины, внешне очень походившей на мышь. Это была знакомая Адди, Вирджиния Таусенд.
– Мисс Шервуд? Я и не ожидала… чем могу служить?
Адди ждала, когда же дверь откроется пошире, чтобы пройти внутрь. Но этого не произошло, и Адди пришлось общаться с меньшей половиной миссис Таусенд.
– Уверена, у вас сейчас в самом разгаре подготовка ужина, но мне хотелось бы поговорить с вами насчет вашего сына. А не дома ли случайно ваш муж? – уверенно выпалила Адди.
– О, нет, – глаза Вирджинии нервно забегали. – Он еще на мельнице. Придет не скоро.
– Ну, тогда, думаю, я расскажу все вам, а вы уж проинформируйте мистера Таусенда.
– Опять Марк нахулиганил, да, – руки Вирджинии задрожали.
– Боюсь, что так. Пришлось удалить его сегодня с урока. Дрался с сестрой, – Адди вздохнула. – По правде говоря, он ее избивал… и я боялась, как бы он совсем не покалечил Роузи. А когда я приказала ему немедленно прекратить и пройти со мною в класс, он меня не послушался. Такого я ему простить никак не могла.
Вирджиния, стараясь не смотреть на Адди, тупо таращилась по сторонам.
– Марк… он у нас очень набожный… прямо как его отец… Я уверена… он не хотел… Уверена, он не собирался драться. Вероятно, это была вина Роузи. Она… скорее всего… спровоцировала его.
«Нет, уж это точно была не вина Роузи! А просто ваш сын – отпетый негодяй», – подумала про себя Адди, но вслух сказала:
– Если Марк и впредь будет нарушать порядок в школе, миссис Таусенд, у меня не будет иного выбора, как исключить его. Я должна взять с него слово, что он будет вести себя должным образом. Вы можете передать это своему мужу?
– Да… да… я ему скажу, – и Вирджиния уже стала было совсем прикрывать дверь. – Прямо сразу после ужина…
– Благодарю вас.
Дверь закрылась. Адди постояла на крыльце, пытаясь понять странное поведение этой женщины. Создавалось такое впечатление, что она просто боится Адди. Да, здешний воздух просто был пропитан страхом. Она повернулась, чтобы уйти, и чуть не закричала, столкнувшись нос к носу с Марком.
– Что вы хотите? Чтобы у меня были неприятности, мисс Шервуд? Адди отступила.
– Прошу прощения…
– Моему па не нужно, чтобы вы сюда ходили и говорили про меня гадости. Если не хотите накликать на свою голову беду, держитесь подальше от моего дома.
Адди видела, как напряглись его кулаки и бицепсы. Она почувствовала силу его ярости, и как будто физически ощутила его удар. Во рту у нее пересохло, а сердце учащенно забилось.
– Вы хорошо меня поняли, мисс Шервуд?
Прогромыхавшая по улице повозка на мгновение отвлекла его внимание. Адди воспользовалась этим моментом, чтобы обойти Марка и быстро удалиться из гостиного двора.
Инстинктивно она направилась в противоположный конец города, зная, что еще не готова пойти сразу домой. Ей не хотелось оставаться одной. Ей просто необходимо было сейчас хоть одно дружеское слово. А самым близким человеком на весь Хоумстэд для нее по-прежнему оставалась Эмма Барбер.
Лучшая подруга как раз насыпала мятные палочки в кувшин на прилавке, когда в магазин вошла Адди.
– О Господи! – воскликнула Эмма. – Да вы бледны как призрак. Что стряслось? – Она поспешила из-за прилавка и взяла Адди за руку.
– О, нет, ничего страшного… Должно быть, я очень быстро шла. Запыхалась. – Адди отдернула руку, чтобы Эмма не успела заметить, как она дрожит.
Похоже ее ответ не очень-то убедил миссис Барбер.
– Давайте-ка пройдем на кухню, и я сделаю вам чашечку кофе. Это быстренько вас успокоит.
Адди слегка улыбнулась:
– Благодарю, я была бы вам очень признательна. – Она постаралась отвлечься от своих мыслей. – Мне не стоило отрывать вас от работы.
– Ради Бога, только не извиняйтесь, я всегда рада любому предлогу посидеть, отдохнуть минуту-другую.
Пока Адди садилась в роскошное кресло, Эмма достала из шкафчика две чашки и наполнила их горячим кофе. Затем она открыла ледник и вытащила оттуда небольшой кувшинчик сметаны.
– Угощайтесь, Адди, – сказала Эмма, поставив его перед Адди.
Она положила сахар в чашку и, помешивая его ложкой, сказала:
– А теперь рассказывайте. Как прошли первые дни в школе?
Адди напряглась. Лгать ей не хотелось, но и о случае с Марком ей не хотелось никому рассказывать. Она собиралась сама уладить это дело. К тому же, хотя Эмма и не принадлежала к противникам Адди, в городе были люди, которые хотели, чтобы школьный совет в первый же день отослал Адди обратно. А сегодняшний инцидент как раз то, что им было нужно.
– Я могу чем-нибудь помочь? – спросила Эмма.
– Нет, – Адди уставилась в чашку, словно пытаясь там найти ответ.
– Всегда ведь нелегко обустраиваться на новом месте. Не знаю, о чем уж там думал Стэнли, когда привез нас сюда, а в Долине не было ни души. Я думала, опсовеем с ума спятил. Я была увере на, что мы потеряем здесь все последние сбережения, – Эмма вздохнула и сделала большой глоток из чашки. – Но я рада, что мы с ним вместе пережили эти тяжелые времена. Сюда стоило ехать!
Адди посмотрела в потолок. Тень улыбки пробежала по ее лицу.
– Ты бы понравилась моему отцу, Эмма. Его всегда восхищал здравый смысл.
Пожалуй, комплимент, сказанный Адди, польстил Эмме. Она широко улыбнулась.
– Расскажи мне о своем отце?
Рассказать о папе? Как могла описать Адди самого совершенного на свете человека? Мэтью Шервуд был ей больше, чем отец. Он был ее учитель, вдохновитель и лучший друг.
– Папа был профессором в частной академии. Он так же в частном порядке стажировал своих лучших учеников дома.
Глаза Адди заблестели. Ей очень хотелось быть такой, как отец.
