Текст книги "Сбежавшая невеста"

Автор книги: Робин Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 17 страниц) [доступный отрывок для чтения: 7 страниц]

Пару недель назад он выходил из парикмахерской и столкнулся с человеком, который показывал прохожим эти плакаты. Алекс попросил у него один. С первого взгляда узнать изображенную на нем девушку было нельзя, но после двух завтраков в закусочной он понял, что это Дорис. Алекс сразу же принял решение, что будет делать, – он умел хорошо играть, не выдавая себя. Он понаблюдает за ней, быть может, проверит в полиции, нет ли за ней каких дел, но никому не будет говорить, где она находится. Если она скрывается, у нее на это есть весомые причины.

– Эх, Дорис, видать, ты сильно испугалась, если зашла так далеко…

После этого он положил плакат на место и осторожно задвинул ящик стола.

Дженифер вела себя с ним так, особенно сегодня, как будто совсем не знала, где он работает. Должно быть, Луиза ей не сказала. Старая дама тоже умела быть скрытной.

В конце смены, когда Дженифер уже собиралась уходить, Баз посмотрел на нее из‑за стойки. Перед ним лежали чековая книжка, калькулятор, погашенные счета и банковские уведомления. По выражению его лица она поняла, что он совершенно запутался.

– Дорис, – сказал он, и в его голосе послышалось отчаяние. – Мне надо разобраться со счетами. Сделай мне одолжение. Отнеси заказ по дороге домой. Это для миссис ван дер Хафф. Она живет в квартале от тебя.

– Разумеется, босс.

– Адольфо сейчас его соберет. – Баз взял салфетку и написал на ней адрес. – Просто поверни на углу не направо, а налево.

– А я ее знаю? Она заходит сюда поесть?

– Нет. Она не выходит из дома.

Очень скоро Дорис поняла, что уже видела этот дом во время своих прогулок. Это был один из тех домов, которые, казалось, вот‑вот развалятся. Переднее крыльцо опасно покосилось. Проволочная ограда окружала двор, в котором не было ничего, кроме грязи и засохших сорняков, а на воротах висела старая красивая металлическая табличка «Осторожно, злая собака». Окна были такими грязными, что почти не пропускали свет.

– Эй, есть кто‑нибудь?! – крикнула девушка.

Молчание. Насколько она знала, во дворе не было собаки. По крайней мере, злой. Да и Баз конечно же предупредил бы ее, если бы она была.

И все‑таки она вошла с опаской. Осторожно трогая ногой каждую ступеньку, она стала подниматься на крыльцо, стараясь ступать полегче – ей казалось, что оно вот‑вот развалится. Но, поднявшись, Дженифер поняла, что оно еще достаточно крепкое. Ни разу даже не скрипнуло – просто слегка накренилось.

Дженифер постучала в дверь и стала ждать. Стоять пришлось очень долго. Она поискала звонок, но не нашла. Дженифер приложила ухо к двери, снова постучала и наконец услышала внутри шевеление. Кто‑то шел к двери, но очень, очень медленно.

– Кто там? – послышался слабый женский голос.

– Это Дорис. Из закусочной. Я принесла вам поесть.

Дверь приоткрылась, и она увидела крошечную старушку с очень редкими курчавыми волосиками. На ней было хлопчатобумажное платье в цветочек, висевшее на ее костлявом теле, как на вешалке, а на «молнии» не хватало нескольких зубчиков.

– Поесть? – слабо спросила она.

– Баз попросил меня занести вам еду. – Дженифер улыбнулась старушке.

– Вы – не Баз, – ответила она.

– Нет, конечно. Я Дорис. Одна из его официанток.

– О, – сказала женщина, не делая никаких попыток отворить дверь.

– Можно мне войти? – спросила Дженифер.

– Наверное. – Она очень медленно отошла от двери.

Когда Дженифер вошла внутрь, то увидела, что в доме почти не было мебели, зато везде летали пачки газет, журналов и книг. Дженифер также увидела в углу пару мешков, заполненных мусором или чем‑то другим. В маленькой гостиной стояли стул с откидной спинкой, который почти лишился своей набивки и воли к жизни, и старая металлическая подставка под телевизор, покосившаяся и проржавевшая на сгибах. Ни второго стула, ни дивана в комнате не было. Весь дом был затхлым, грязным, захламленным и едва не разваливался на части.

– Садитесь, а я пока выложу еду из пакета. Я могу оставить ее вот на этой подставке.

– О, – произнесла старушка.

Опустив голову, она доплелась до стула и начала усаживаться. Сначала слегка присев, она осторожно опустилась на стул, издав возглас:

– Умф. Все хорошо, – произнесла она после этого, а затем подняла на Дженифер грустные глаза и улыбнулась, показав вставные зубы.

Дженифер положила пакет на подставку.

– Посмотрим, что тут у нас. – Она вытащила салфетку, взмахом руки расправила ее и положила на колени миссис ван дер Хафф. Вытащив картонную коробку из пакета, Дженифер открыла ее. – А, фирменное блюдо База. Мясо с картофельным пюре и лимская фасоль. М‑м‑м. Я думаю, вам понадобятся столовые приборы. Они в кухне? – спросила она.

– Наверное, – ответила старушка.

Кухня была в ужасном состоянии. На плите стояли чайник, чашка со старым, высохшим пакетиком чая, раковина была полна грязной посуды, а на кухонном столике красовалась открытая коробка с крекерами. Хорошо понимая, что это некрасиво, Дженифер открыла холодильник. Здесь она обнаружила коричневый банан, маленький пакет молока, открытую банку зеленой фасоли и несколько картонных коробок с едой из закусочной. Она тихонько закрыла холодильник, стараясь, чтобы старушка ее не услышала.

На столе лежал консервный нож, и Дженифер открыла дверцу шкафчика, висевшего над столом, опасаясь увидеть там кошачьи консервы. Увидев четыре банки с тунцом, она вздохнула с облегчением. Слава богу!

Выдвинув ящик, она увидела столовые приборы, взяла ложку и вилку и вернулась в гостиную.

– Ну, я вижу, вы готовы поесть. Давайте я выложу еду из коробки на тарелку.

– Нет. Нет, не надо, – произнесла старушка, схватив коробку обеими руками, словно боясь, что Дженифер ее отнимет. – Я не хочу пачкать тарелку.

– Вы правы. Надо быть практичным. А кстати, где ваша собака?

Старушка наклонила голову и прошептала:

– Здесь уже много лет нет собаки. А табличка висит, чтобы отпугивать воров.

– Конечно, – сказала Дженифер, как будто здесь было что красть. Она оглянулась, чувствуя себя очень неловко. Интересно, что сейчас делает Баз?

Миссис ван дер Хафф стала медленно есть, кладя в рот мясо маленькими кусочками и тщательно прожевывая. Дженифер смотрела, как она ест, минут пять, если не больше, и за все это время старушка ни разу не подняла головы. Тогда Дженифер сказала:

– Ну, я пойду, если я вам не нужна.

Рукой, в которой она держала вилку, старушка помахала Дженифер на прощание, даже не взглянув на нее.

Выйдя на улицу, Дженифер почувствовала, что ее сердце сейчас разорвется от тоски. Вот что бывает, когда ты стар и остался один и некому присмотреть за тобой, некому помочь. К тому же эта женщина жила в ужасающей нищете.

«И со мной может такое случиться, – подумала Дженифер. – Если я все тщательно не продумаю и не сделаю никаких накоплений. Ведь я на свете совсем одна».

Вместо того чтобы идти домой, она вернулась в закусочную.

– Задание выполнено, – доложила она Базу. – Если надо будет отнести еду еще кому‑нибудь, обращайтесь ко мне.

– После этого чувствуешь себя испорченной и удачливой, не правда ли? – спросил он.

Она кивнула и подумала: «Даже я так себя чувствую».

– У нее что, вообще никого нет?

– Где‑то живет сын, но я не думаю, чтобы он ее навещал. Время от времени я захожу к ней и проверяю, как у нее дела.

– Надо попросить кого‑нибудь вынести из ее дома мусор, – сказала Дженифер. – Наверное, я должна была сделать это, пока…

– Мусор? У нее что, есть мусор?

– Ну, я видела несколько завязанных мешков. И я решила…

– Это не мусор, – перебил ее Баз, снова уткнувшись в кучу бумаг, лежавшую перед ним. – Это вещи, с которыми она не хочет расставаться.

– И что это за вещи?

– У меня никогда не хватало смелости спросить ее об этом.

Краткое посещение миссис ван дер Хафф заставило Дженифер задуматься о своем будущем, и мысли эти были вовсе не из приятных. Но тут она вспомнила о Розе, незамужней, независимой и совсем не страдающей, которая могла стать прекрасным образцом для подражания.

В городе был винный магазин. Совершенно новый, если верить Базу. Дженифер решила отнести Розе бутылку вина в знак благодарности и нанести ей ответный визит. Кроме того, нужно было передать ей привет от Луизы и расспросить об Алексе; а самое главное – от общения с Розой у нее повышалось настроение, а душа наполнялась оптимизмом.

Когда Роза открыла дверь, Дженифер как ни в чем не бывало протянула ей бутылку:

– Я знаю, у вас есть рюмки.

– Замечательно, – заявила Роза. И открыла дверь пошире.

Дженифер вошла и сразу же поняла, что она явилась не вовремя – обеденный стол Розы был уставлен фарфором и хрусталем, а в подсвечниках стояли тонкие высокие свечи, которые еще не были зажжены.

– О, прошу прощения. Я должна была предупредить заранее. Я вижу, вы ждете гостей.

– Вовсе нет, – ответила Роза, забирая у нее бутылку.

– Но ваш стол…

– Мы устроимся в другом месте. Я буду ужинать только через час. За это время мы пропустим по стаканчику вина, а затем я разделю с тобой мою корнуоллскую курицу. Я никогда не съедаю больше половины. Тебе она понравится, особенно после тех блюд, что подают в закусочной.

И Роза ушла с бутылкой на кухню, а Дженифер огляделась. Небольшой домик Розы, планировка которого была точно такой же, как у Луизы, был обставлен во вкусе французских сельских домов. Была здесь даже кружевная салфетка, которая покрывала весь легкий дубовый столик. Обои были темно‑зеленого цвета, на их фоне красовались терракотовые цветы, а тарелки, расставленные на столе по краям, были обведены такой же темно‑зеленой полосой. На дубовом буфете стояла композиция из цветов, сделанных из шелка, которые по цвету соответствовали цветам на обоях.

Дом Луизы был удобным и практичным, но этот дом просто поражал своим совершенством. Как и хозяйка.

Она появилась с открытой бутылкой и двумя рюмками.

– Иди в гостиную и разлей вино, хорошо? – Роза снова ушла на кухню и вернулась с подносом, тарелками, столовыми приборами и льняной салфеткой. Она накрыла Дженифер на противоположном конце стола.

Дженифер посмотрела на свою спортивную рубашку и джинсы и подумала, что, отправляясь к Розе, надо было одеться получше. Но сейчас у нее не было ничего другого.

– Так вы действительно не ждете гостей?

– Я редко кого приглашаю к себе. Сама хожу в гости, но мужчин к себе не зову – а то они начинают воображать, что нравятся мне. Иногда ко мне приходят друзья поиграть в карты. В основном – Луиза и Алекс, а также время от времени иногородние знакомые, – но их с каждым годом становится все меньше и меньше.

– Но ваш стол…

– Я очень люблю себя. Дорис. Это очень важно. – Она грациозным движением взяла со стола рюмку и села. – Всякий раз, когда я ем дома, я накрываю на стол и готовлю специальные блюда. Одинокие женщины – особенно старые – либо забывают поесть, либо едят из кастрюли. Особенно этим грешит Луиза.

– О, это напомнило мне, зачем я пришла. Сегодня я получила письмо от Луизы, и она просила сообщить вам, что провела день на Пикадилли и видела в театре мужчин, которые изображают женщин. Она пишет, что вам бы это очень понравилось.

Роза скорчила гримасу.

– Фу ты! Вот ведьма! Она это специально сделала. Хочет, чтобы я извелась от зависти. Она всегда зовет меня с собой, но я не могу поехать.

– Не можете?

Роза наклонилась к ней:

– Для этого придется лететь на самолете. А я им не доверяю!

Дженифер против своей воли рассмеялась.

– Но они‑то вам доверяют.

– Нечего ехидничать.

– У вас что, клаустрофобия?

– Нет. Меня приводит в ужас одна мысль о том, что я окажусь запертой в трубе, летящей со скоростью сотни миль в час.

– Но ведь это очень удобно.

– Тьфу.

– Вы меня удивляете. Вы кажетесь такой бесстрашной женщиной. Такой… лихой.

Роза широко улыбнулась, показав свои прекрасные зубы. Слова Дженифер ей определенно польстили.

– Спасибо, дорогая. Знаешь, я недавно думала о тебе. – Роза наклонилась вперед и внимательно посмотрела на Дженифер. На лбу у нее появилась крошечная морщинка.

– Неужели?

– Да, представь себе. Я думаю, нам надо найти кого‑нибудь, кто сделал бы тебе хорошую прическу. Превратил бы эту «стрижку новобранца» в шикарную прическу.

– О, Роза, – рассмеялась Дженифер. Она провела рукой по волосам, которые за несколько недель уже порядочно отросли. – Вы так заботливы.

– Скажи мне честно, Дорис, у тебя есть какие‑нибудь реальныепричины быть не похожей на женщину?

– Я совсем не тщеславна, Роза.

– Конечно, но это можно исправить, – ответила Роза, наклонившись через стол и беря Дженифер за подбородок. Роза повернула голову девушки влево, затем вправо. – В этой ультракороткой стрижке что‑то есть. Не всякой женщине она пойдет. – Она повернула лицо Дженифер прямо и пытливым взглядом посмотрела ей в глаза. – Ты очень красива, хотя и пытаешься спрятать свою красоту под ужасной одеждой. Совсем немного усилий, и ты будешь неотразима. – Она откинулась назад. – Я видела, как ты ехала на велосипеде с Алексом.

Дженифер против своей воли слегка покраснела. У этих людей прямо дар какой‑то – заставать ее врасплох и приводить в замешательство.

– Виновата, – произнесла она наконец.

– Ты и вправдучувствуешь себя виноватой, – вся так и зарделась, как школьница. Не волнуйся, мужчины лучше Алекса тебе не найти.

– Но, Роза, я совсем не собираюсь женить на себе Алекса.

Роза громко расхохоталась:

– Не буду ему рассказывать – это разобьет ему сердце.

– Кстати, – спросила Дженифер. – Он где‑нибудь работает?

– Конечно работает. Он полицейский детектив.

Дженифер приложила все усилия, чтобы не выдать своего изумления.

– Неужели? – равнодушно спросила она.

Но ей не удалось обмануть Розу. Старушка подняла бровь и уставилась на нее. И долго молчала, что совсем на нее было не похоже. Наконец она сказала:

– Я думаю, аура таинственности, окружающая тебя, тебе очень идет, Дорис. Ты просто великолепна.

Глава 7

Дженифер лежала на полу в гостиной, положив голову на Алису. Алиса была не только хорошей подушкой, но и отличным слушателем.

– Полицейский детектив, – сказала она собаке. – Что может быть хуже этого?

Дженифер не знала, кого ей больше бояться – Ника или полицию. Попасть в руки к ним обоим было бы одинаково ужасно. Если полицейские опознают ее, то наверняка арестуют за то, что она украла деньги и драгоценности, о которых заявлял Ник. Ее вещи обыщут и найдут их – и тогда попробуй докажи, что ты не воровка. В конце концов, они могут сообщить Нику, что пропавшая женщина – вместе с деньгами и драгоценностями – обнаружена.

Она попыталась обыграть другой вариант. Может, ей лучше пойти в полицию и во всем признаться? Рассказать, что она слышала и видела, и объяснить, почему скрывалась. Но захотят ли они искать тело Барбары Ноубл? Сколько еще Ник будет водить их за нос, делая вид, что она за границей?

Но… вдруг они займутся поисками Барбары и обнаружат, что она и вправдупропала? Что ее теланигде нет? Сделают ли они все от них зависящее, чтобы обеспечить безопасность Дженифер? Безопасность… чтобы она могла свидетельствовать в суде против Ника? О боже, такой расклад еще опасней.

Она перевернулась на живот, зарылась лицом в мягкой шерсти Алисы и застонала. Алиса громко зевнула и перекатилась на спину, подставив Дженифер живот, чтобы она его почесала.

– Куда ни кинь, везде клин.

Дженифер села и, глубоко задумавшись, машинально почесала брюхо Алисы. Алиса медленно поднялась, наклонилась вперед и нежно лизнула Дженифер в щеку, отчего она рассмеялась.

– Неужели у меня на щеке остался маленький кусочек корнуоллской курицы? – Дженифер погладила собаку. – Я немного тревожусь о том, что из всего этого выйдет, но я не жалуюсь, – сказала она Алисе. – Я справилась со всеми трудностями. А ты и вправду самая лучшая соседка по комнате из тех, что у меня были! – Она снова погладила Алису и решила – пусть все идет своим чередом. Надо жить одним днем. – Ну, пойдем спать, подруга. Полчетвертого – это очень рано.

Ровно в пять утра Дженифер открыла дверь закусочной и услышала всхлипывания и сетования на испанском языке. За стойкой возле гриля на табурете сидела Сильвия, мать Хедды. Она ругалась и жаловалась на свою жизнь, но ее причитания приглушал пакет со льдом, который она прижимала к носу. На ней было короткое черное платье официантки и черные сетчатые чулки, разорванные на одном колене, из которого сочилась кровь. На ногах – босоножки на высоком каблуке, но волосы выглядели так, как будто она скатилась с горы.

– Что случилось?

– О боже, только еездесь не хватало, – с досадой сказала Сильвия.

– Ради бога, Сильвия, неужели я должен просить ее подождать на улице, пока ты будешь оправдывать какого‑то сукина сына, которого привела к себе домой из бара? И уже, наверное, в сотый раз? – спросил Баз.

– Это не ее дело, черт побери!

Дженифер подошла поближе и спросила:

– Он вас бил!По лицу?

Сильвия убрала пакет со льдом, и Дженифер ахнула. Вероятно, нос у Сильвии был сломан, а под обоими глазами чернели огромные кровоподтеки. И еще она чувствовала запах алкоголя. Сильвия была пьяна.

– Он ни в чем не виноват, – произнесла она, икнув.

– Значит, это вы ударили себяпо лицу? – спросила Дженифер.

– Очень смешно.

Дженифер надела фартук.

– Я не собиралась смеяться над вами. Где дети?

– Я еще не была дома. Они ничего не знают.

– Слава богу, – сказала Дженифер. – Вы не должны подвергать их опасности.

– Не твое дело!

– Она права. Я позову полицию, – сказал Баз.

– Только попробуй, и ты узнаешь, как плохо будет моим детям. Поверь мне, я никогда не подпущу к ним этого подонка.

– Ну что ж, это уже кое‑что, – сказала Дженифер, представив себе еще один ночной визит Хедды, пока Сильвия будет «развлекаться».

– Я первая его ударила, – заявила та.

– Es probable verdad. Estupido.

– Что? – спросила Дженифер.

– Вполне может быть, – перевел Адольфо. – Глупые люди. Совсем себя не уважают.

– Почему ты позволяешь ему так со мной разговаривать? – спросила Сильвия База.

– Потому что я согласенс ним! Глупые люди. Не уважаете себя.

Из аллеи позади закусочной раздался вопль мужчины:

– Сильвия! Сильвия!

– Ho Dios. Aqui hay problemas. – Он посмотрел на Дженифер. – Большая беда.

Сильвия заорала в ответ:

– Убирайся, Роджер! Они собираются вызвать полицию!

Но он не уходил и громко барабанил в дверь:

– Впустите меня! Посмотрите, что она со мнойсделала!

И тут началась свалка. Роджер прорвался в закусочную через заднюю дверь, которую, вероятно, забыли запереть. Он орал, что она исцарапала ему все лицо и шею, на которые и вправду было страшно смотреть, а Сильвия кричала, что он сломал ей нос. Баз кричал на них обоих, обзывая их отбросами за то, что они пьют, дерутся и ругаются, а дети все это видят. Он стыдил ее за то, что она испортила им детство. А Адольфо все время вопил:

– Estupido, bastardos u no respeto.

Роджер наступал на Сильвию, крича и всячески понося ее. Сильвия наступала на него, делая то же самое. Баз пытался встать между ними. Адольфо орал, что надо вызвать полицию, а Дженифер прижалась спиной к двери в кладовку. Роджер толкнул Сильвию на База, но маленькая Сильвия, которой ярость, очевидно, придала сил, попыталась ударить Роджера в челюсть. Однако, повернувшись на высоких каблуках, она потеряла равновесие, и удар пришелся по челюсти Дженифер.

Дженифер потеряла сознание, но, когда она пришла в себя, в закусочной было тихо. Адольфо держал ее на руках, как ребенка, а Баз прижимал к ее челюсти, щеке и глазу холодную ткань. Она попыталась сесть и услышала вдали звук сирены.

– Не шевелись, милая, – сказал Адольфо. – Ты отключилась, словно свет.

– Иисус, неужели в этом городе нет полиции? – спросила она и огляделась. – Где они?

– Ты шутишь? – спросил Баз. – Сбежали, как трусы. Не волнуйся, Дорис. Я о тебе позабочусь. Я вызвал скорую помощь, и если тебя положат в больницу…

Дженифер схватила его за руки и посмотрела прямо в глаза.

– Баз. Я не могуложиться в больницу.

– Все будет в порядке, Дорис, – сказал Баз, погладив ее руку. – Не беспокойся об оплате. Я готов…

– Нет. Я не могу. Пожалуйста, не отдавайте меня. Я уже хорошо себя чувствую.

Адольфо начал мягко массировать ее плечи.

– Ella tiene miedo. (Она чего‑то боится.)

– Дорис, – произнес Баз. – Не бойся ничего.

– А я и не боюсь, – ответила девушка, вставая на ноги. Но, поднявшись, она почувствовала, что у нее закружилась голова и она вот‑вот упадет, но быстро взяла себя в руки. – Мне уже гораздо лучше. А вы бы лучше проверили, как там Сильвия. Или дети. У меня все в порядке.

– Я не уверен. Почему ты не хочешь, чтобы тебя осмотрел фельдшер?

Звук сирены стал громче.

– Я не могу, Баз. Не могу. Если он решит, что у меня что‑нибудь не в порядке, и захочет забрать в больницу, я откажусь… Послушайте, скажите ему, что человек, из‑за которого вы его вызвали, уже ушел, отказавшись от осмотра. Или пошлите его к Сильвии на дом – это послужит ей хорошим уроком. – Говоря это, Дженифер пробиралась к туалету. Но тут она остановилась, вернулась и взяла мешок со льдом. Потряся им перед носом у База и Адольфо, она заявила: – Я ушла. Запомните, – и убежала в туалет.

– Почему все женщины, к которым я приближаюсь метра на три, сразу превращаются в мегер? – задал Баз риторический вопрос.

– A lo mesor tu eres loco. (Потому что ты – сумасшедший.)

– Неужели? Я – сумасшедший? Когда я плачу тебе прибавку, ты так не думаешь.

Дженифер слушала через дверь, как Баз пытался объяснить фельдшеру, что официантка, которая нечаянно ударилась головой, сказала, что у нее все в порядке, и отправилась домой. На это ушло довольно много времени, поскольку фельдшер, которого вызвали в столь раннее утро, был очень недоволен, что вызов оказался ложным.

Дженифер думала, правильно ли она поступила. В голове у нее было пусто, словно из нее вытрясли все мозги. Наконец в закусочной наступила тишина, и она решила, что теперь можно выходить. Слышно было только тихое бормотание База и Адольфо.

Но это были не Баз и Адольфо. В закусочной стоял Алекс.

Увидев Дженифер, он нахмурился.

– Привет, – сказала она.

Он взял ее подбородок большим и указательным пальцами и повернул ее лицо вправо и влево, изучая.

– Привет, – произнес он.

– Ты сегодня что‑то слишком рано, – произнесла она хмуро, заметив, что на нем надеты сильно помятые хлопчатобумажные брюки, потрепанная рубашка, а на ногах не было носков – наверное, одевался в большой спешке. И конечно же он был небрит. Они вызвалиего. И он, должно быть, бежал всю дорогу до закусочной, ведь она просидела в туалете совсем недолго. Дженифер попыталась не обращать внимания на его заросший щетиной подбородок и всклоченные волосы. Старалась не думать, что так он выглядит, когда просыпается. Совсем не красивым.

– Баз сказал, что у тебя тут возникли небольшие проблемы.

– Grande, – поправил Адольфо.

– Да нет, ты неправильно понял. Я имел в виду, что ее нечаянно ударили в челюсть, когда Сильвия и какая‑то лошадиная задница начали драться как раз у моего гриля. Она стояла рядом, и ее нечаянно задели. Дженифер не захотела, чтобы ее осматривал фельдшер, но ты видишь, что работать она не может. Поэтому я подумал, раз уж ты живешь с ней по соседству…

Алекс отпустил подбородок Дженифер.

– А Розу будить вы не стали. И правильно. Она бы вам такого наговорила.

– Не скажи.

– Пойдем, Дорис. Я отведу тебя домой.

– Спасибо, Алекс, но мне и вправду лучше.

Алекс схватил ее за руку и потащил к двери.

– Пошли. Не глупи. И не упрямься.

Но Дженифер вытащила свою руку.

– Послушай. Я просто стояла и смотрела. А ты ведешь себя так, как будто поймал меня на месте преступления. – И тут она снова покачнулась.

– Suavemente. Помягче. Сеньорита ни в чем не виновата, Alejandro.

– Я знаю. Но ты прав – по утрам я немного раздражителен.

– Ну так успокойся. Это не я ударила, а меня. – Дженифер пошла за ним, сняла фартук и повесила его на крючок у двери. – Так ты отведешь меня домой или нет?

Алекс был раздражен, она обижена, но, пройдя квартал, Дженифер глубоко вздохнула и пошла помедленнее. Солнце еще только выглянуло из‑за гор. Свежий воздух делал чудеса с ее головой.

– Послушай, что там все‑таки произошло? – спросил Алекс.

– Баз же тебе сказал. Сильвия дралась с парнем по имени Роджер. Она хотела ударить его, но промахнулась. Я видела, как ее кулак пролетел мимо его головы, и это последнее, что я помню.

– Иными словами, ты оказалась в неправильном месте в неправильное время.

«У меня, похоже, призвание к этому», – подумала она.

– Я не шучу.

– Так вот почему Баз ищет Хедду. У Сильвии не совсем в порядке психика.

– Это еще мягко сказано.

– Ты, должно быть, думаешь, что наш город – самое дикое место на свете.

– Ха. Если бы я была нормальным человеком, я, может быть, так и подумала бы. Но если бы ты знал, в каких условиях я выросла… Впрочем, забудем об этом. Это было как привет из прошлого.

– Мне горько это слышать.

– А мне горько, что я так жила. Но ведь у меня теперь все в порядке, правда? За исключением замедленной реакции.

– Да. Тебе надо потренироваться, как уходить от ударов.

На полпути к дому он взял ее за руку. Она резко остановилась и с удивлением посмотрела на него.

– Я очень люблю обманывать избитых женщин, – сказал Алекс и потянул ее за собой, всю оставшуюся дорогу не выпуская ее руку из своей.

Дженифер уж и не помнила, когда ее последний раз держали за руку. Когда она была старшеклассницей? О, у нее было много мужчин, очень сексуальных, но никто из них не провожал ее домой, держа за руку. Как давно и как далеко это было! Всего один раз они шли взявшись за руки с тем парнем‑старшеклассником, в которого она влюбилась, а когда он бросил ее, поклялась, что больше никого не полюбит. С той поры Дженифер всегда сама решала, какими будут ее отношения с мужчинами. Она могла физически и умственно подстраиваться под очередного любовника, но эмоционально была совершенно недоступна.

Держа Алекса за руку, она вспомнила, что значит чувствовать себя невинной и влюбленной. Это чувство настигает тебя и полностью подчиняет себе. Но Дженифер надеялась, что просто вспоминает эти ощущения влюбленности, а не испытывает их на самом деле.

Когда они дошли до ее дома, Алекс вошел вместе с ней. Он довел девушку до кровати, взбил две подушки и положил их одну на другую так, чтобы ее голова находилась повыше. Затем приготовил новый пакет со льдом и принес ей две таблетки аспирина. Алиса сразу же подошла к Дженифер, положила голову на ее живот, и девушка сразу ощутила тепло и поддержку.

Алекс сел на кофейный столик, положив локти на колени, и внимательно посмотрел ей в глаза.

– Ты, наверное, действительно чего‑то очень боишься, раз отказалась от осмотра врачей.

Дженифер взглянула на него. Он говорил с такой искренностью! С такой добротой.

– Все будет хорошо. Базу не надо было вызывать их.

– Он должен был вызвать полицию.

Одну из его бровей пересекал маленький шрам. На подбородке у него она заметила совсем маленькую, еле видную из‑за щетины ямочку. Алекс, наверное, знал, насколько он красив, подумала Дженифер. И наверное, разбил много сердец. Дженифер была рада, что на нее эта красота не действует.

– Он ее и вызвал.

– Я имею в виду полицию Боулдер‑Сити. Тех двоих надо было отправить в тюрьму. Доказывать их вину не обязательно. Если они подрались, то один из них должен быть арестован. Или оба. Сильвии не помешало бы провести ночь в участке. Но Баз боится, что служба опеки отберет у нее Хедду и ее братца… И все‑таки…

Дженифер почувствовала, что сейчас разрыдается.

– Все в порядке, – сказала она, но так тихо, что он с трудом услышал ее.

– Итак. – Он дотронулся до ее неповрежденной щеки. – Ты знаешь, что я – офицер полиции?

– Да. Роза сказала.

– А. Конечно. Девочки очень гордятся тем, что у них есть свой собственный полицейский, который выносит им мусор и ухаживает за двором. Но разве Луиза не сказала тебе об этом, когда приглашала пожить у нее?

Дженифер отрицательно покачала головой:

– Откровенно говоря, для меня это оказалось большой неожиданностью.

– Это я попросил их не распространяться об этом – не люблю приносить домой свою работу. – Он пожал плечами. – Она, наверное, подумала, что ты сбежишь, если узнаешь об этом.

– Я? Сбегу?

– Для этого нет абсолютно никаких причин.

Он улыбнулся ей, и тут же появилась ямочка на подбородке. Дженифер на мгновение расслабилась и вот теперь попалась. Она попыталась удержать слезы, но не сумела и издала звук, похожий на икоту и одновременно на всхлип. Алекс думал, что она плачет, потому что боится полиции или чего‑нибудь еще, а она плакала из‑за того, что он держал ее руку и что у него была ямочка. И ее иммунитет к любви быстро исчез.

– Я могу тебе чем‑нибудь помочь, Дорис?

Она молча покачала головой и попыталась взять себя в руки.

– Ты спасаешься от кого‑то?

Дженифер глубоко вздохнула и усилием воли подавила дрожь в голосе.

– От своего бывшего любовника, который обещал меня убить, а ему можно верить. – Она пожала плечами. – Мне нужно немного времени, чтобы решить, как жить дальше.

– Как его зовут?

Дженифер сжала зубы и закрыла глаза, но слезы ручьем потекли по ее щекам. Она покачала головой, но это не помогло.

– Ты мне не доверяешь? – спросил Алекс.

Дженифер снова покачала головой. Почему она должна ему доверять? Одна поездка на велосипедной раме еще не делает людей близкими друг другу. Девушка открыла глаза и сказала:

– Знаешь, я когда‑то доверяла ему.

– Я хочу задать тебе один вопрос. Только один. Прошу тебя, не лги мне. Ты нарушила закон?

Девушка села на кровати, отчего пакет со льдом упал ей на руки, и сказала:

– Клянусь Богом, Алекс! Я никогда в жизни не нарушала закон! Клянусь Богом

– Ну хорошо, – произнес он, пожав ее руку. – Тогда ни о чем не беспокойся. – Алекс встал. – Аспирин можешь не пить, но держи пакет со льдом на голове, хорошо? Я пойду погуляю с Алисой по парку. Отдыхай. Расслабься.

Он снял поводок с крючка, и Алиса сразу же подбежала к нему.

– Предательница, – обиженно произнесла Дженифер.

– Мы скоро вернемся. Когда ты будешь готова, то скажи мне, чем я смогу тебе помочь.

Дженифер ничего не ответила, и они ушли. Но она подумала – почему нельзя попросить человека о помощи и получить ее, не обещая ничего взамен. Как делают верные друзья.

Девушка уснула, а когда проснулась, то увидела, что Алиса преданно улеглась рядом с ней, сама она накрыта пледом, а на кофейном столике бутерброд, завернутый в полиэтиленовую пленку, и стакан воды.

Алекс верил Дженифер. Не потому, что ему этого очень хотелось, а потому, что его инстинкт подсказывал ему, что она не лжет. Он смотрел в глаза многим преступникам, задавая им вопросы, и редко кому удавалось его обмануть. Они редко говорили ему правду, назывались чужими именами, врали о том, где взяли машину, с кем были, куда ехали, и утверждали, что никогда до этого не имели дела с полицией.