Текст книги "Время перемен (сборник)"

Автор книги: Роберт Сильверберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 44 страниц)

15

В казино Масок толпилась масса народу. Мантелл очутился среди сотен безликих фигур со смутными очертаниями и неузнаваемой внешностью.

Одна из них была Майра, но которая?

Джонни направился к столику игры в «водоворот», куда крупье как раз приглашал новых игроков. Он увлекся взаимодействием ярких цветов и потерял десять чипов на комбинации синий-зеленый-красный-черный. Вместо нее выпала комбинация красный-фиолетовый-оранжевый-зеленый. Мантелл оказался в небольшом проигрыше.

Окинув взглядом толпу, он заметил сочетание бледно-розовых бликов, которые могли быть Майрой, а могли и не быть – спросить все равно не у кого. Он решил потерпеть. Они с Майрой договорились об условном знаке, но сперва нужно было усыпить бдительность возможных осведомителей.

Мантелл потерял чуть больше пяти чипов на быстрых перескоках «фликера», а потом подцепил сто пятьдесят, удачно поставив на ротовиле.

Решив, что прошло уже достаточно времени, он дал условный сигнал, направился к карточному столику в дальнем конце казино и занял место с таким расчетом, чтобы рядом оставалось свободное.

Почти тотчас появилась девушка, к ее маске была прикреплена малиновая лента.

– Ищете партнера, сэр?

– Нет, спасибо. Жду одного человека.

Мантелл отверг еще четыре предложения сыграть: три от мужчин, одно от девушки, служащей в казино. Наконец появилось светло-розовое облако и проговорило беззвучным голосом:

– Я сыграю с вами, дружок, если только вы согласитесь на мои ставки.

Мантелл улыбнулся: это была Майра.

– Я не играю по одному пенни, мисс.

Она села.

– Доставайте карты и начинайте сдавать.

Он сдал. Разобрал карты, передернул, а между тем прошептал одними губами:

– Я получил твое послание. Думаю, ты права: пора действовать.

– Рано или поздно Бен догадается подвергнуть кого-нибудь психопробе и обо всем узнает. Мы должны ударить первыми.

– Когда?

Она выложила три карты на стол. Это были тузы.

– Сегодня ночью, – ответила она. – Ровно в полночь.

Мантеллу показалось, что от этих слов по всему казино прокатилось гулкое эхо. Дрожащей рукой Мантелл выудил бесполезного теперь четвертого туза из карт, которые держал в руке, и бросил его поверх тузов Майры.

– Сегодня? – переспросил он. – Как это будет?

– Я собираюсь все сделать сама, – заявила Майра. Искажение рассеивающего поля лишило ее голос всякой эмоциональной окраски. – Зурдан просил меня прийти сегодня ночью к нему в апартаменты. Мы должны поужинать, затем немного поработать – так, несущественные детали, на которые не хватило времени днем. Я приду в постель с ножом. Это будет для него приятным сюрпризом.

Мантелл сгреб со стола раскрытые карты, механически перетасовал их, почти не понимая, что делает.

Он смотрел на созданное электроникой туманное пятно, сидящее напротив, и вдруг осознал, что совсем не знает скрывающейся за ним девушки. Секретарша и любовница Бена Зурдана с голубыми как лед глазами, которая решила прикончить властелина Стархевена ночью в его собственной постели!

И тем не менее Мантелл знал, что любит ее.

– Мы готовы к перевороту, – сказала она. – Наши предводители выступят, как только получат известие о его смерти. Мы не хотим допускать ошибок при захвате власти. Доктор Хармон подготовил обращение к народу.

Глава корпуса личной охраны Бена, Мак-Дермотт, тоже один из наших, постарается, чтобы все обошлось без сильных потрясений и жертв. Выделены силы для захвата башни управления. К утру вновь созданное правительство будет контролировать весь Стархевен. Мы надеемся обойтись без единого выстрела.

– И кто же станет во главе новоявленного правительства, когда все образуется? Ты? Хармон? Мак-Дермотт?

– Нет, – спокойно произнесла Майра. – Его возглавишь ты.

Мантелл сидел очень тихо, впитывая окружающие звуки, отфильтровывая шумы казино и пропуская в сознание только холодный голос Майры. Она сказала «ты».

– Временный правитель Стархевена, Джон Первый! Ты…

– Почему я? – спросил он наконец. – У вас столько…

– Нет, – возразила Майра. – Они не подходят. Мы перебрали всевозможные варианты и остановились на твоей кандидатуре, как наиболее нейтральной. Ты здесь новичок и не успел нажить недоброжелателей. Ты один сможешь быть беспристрастным и не сводить старые счеты.

– Откуда ты знаешь, что я на это соглашусь?

– Ты же сам сказал, что возьмешься за любую работу, чтобы нам помочь.

Вот и помоги.

– Я не собираюсь быть диктатором.

– И не будь им. Просто возглавляй Временное правительство, пока на Стархевене не войдет в силу конституция.

Он думал. Времени было девять сорок пять. Через два часа пятнадцать минут Бен Зурдан будет мертв. И Джонни Мантелл с Мульцибера, бывший техник, специалист по защитным экранам, выброшенный с работы и скитавшийся по пляжам далекой планеты, станет правителем железного мира Стархевена.

Какая головокружительная карьера! Перемена стремительная, почти революция.

К завтрашнему утру все будет кончено.

– Давай сматывать удочки, – сказал он и начал подниматься из-за стола. Майра поймала его за руку и усадила на место.

– Постой! Мы же не кончили игру. – Она снова разложила карты.

Через двадцать минут они решили, что могут спокойно покинуть казино, и, направившись к выходу, скинули маски. Они встретились в ониксовом коридоре. Майра была одета в голубую облегающую тунику, выгодно подчеркивающую ее стройную фигуру.

«Сегодня ночью она увидится с Беном Зурданом в последний раз, подумал Мантелл. – Завтра она станет моей».

Они шагнули в холодную стархевенскую ночь и медленно пошли вдоль площади, расположенной перед Дворцом удовольствий. На черном небе блестели ярко-белая луна и острые, как иголочки, звезды. Бен Зурдан намеренно поместил туда луну и звезды, чтобы подчеркнуть искусственность Стархевена.

Мантелл знал, что это были всего-навсего световые пятнышки, проецируемые с помощью линз на металлический небосвод, обегающие его за ночь по строго запрограммированному закону и исчезающие по «утрам». Небо Стархевена напоминало гигантский планетарий – планетарий размером с планету.

Холодный и сырой ветер налетел на них с востока, когда они остановились в темноте, прижавшись друг к другу и мечтая о завтрашнем дне.

Они стояли так, пока не начал накрапывать дождик. Инженеры, ведавшие погодой, были хитрые бестии: уж если на Стархевене лил дождь, то вы промокали до нитки, даром что погода создавалась искусственно.

– Что ни говори, а Бен – великий человек, – тихонько сказала Майра. – Поэтому и надо его убить. Он слишком велик для Стархевена, как Цезарь для Рима.

– Ты любила его?

– Любила ли я Бена? Да, любила. Несмотря на всю его жестокость и безжалостность, он неординарный человек. Он больше, чем просто человек.

– Мы так и будем говорить только о нем? – спросил Мантелл.

– Если тебе неприятно, я не буду. Но я стараюсь быть честной перед своей совестью, Джонни. Теперь Бен должен умереть. Если он умрет собственной смертью, здесь будет сущий ад. А он уже не молод. Но все же…

Было странно слышать ее рассуждения о совести на этой планете. Здесь совесть отошла в область преданий. Мантелл повернулся к ней лицом:

– Могу я полюбопытствовать, Майра?

– Смотря о чем!

– Ты никогда не рассказывала мне, почему очутилась на Стархевене. Это так и останется для меня тайной?

Она посмотрела на него в упор и спросила:

– Ты действительно хочешь знать?

Он секунду помолчал, задумавшись. Насколько ужасной может оказаться ее тайна? Может быть, это будет преступление настолько страшное, что навсегда вобьет клин между ними, и лучше о нем умолчать.

Джонни потряс головой, отгоняя малодушные мысли: между ними не должно быть недомолвок.

– Да, – сказал он.

– Но это неинтересно, потому что я не совершала никаких преступлений, Джонни. Я одна из немногих людей на Стархевене, которые не скрываются от закона.

Его глаза расширились от удивления.

– Так ты не…

– Нет. Я не беглянка.

– Тогда с какой стати ты оказалась здесь? – спросил он, совсем сбитый с толку.

Она помолчала.

– Восемь лет назад, – начала девушка, как будто о чем-то далеком, – Бен Зурдан оставил Стархевен в первый раз, с тех пор как построил его. Он решил поразвлечься и отправился инкогнито на планету Лурибар. Он провел семь дней в тамошнем отеле. Там мы и встретились.

– Ты с Лурибара?

– Мои предки участвовали в ее колонизации полтораста лет назад.

Как-то раз Бен пригласил меня танцевать. Он был ужасно неуклюжим, я потешалась над ним. Потом увидела, что задела его за живое, буквально до слез. Представляешь, задеть за живое такого великана! Я почувствовала, что должна извиниться. Больше он ни разу не вышел на танцплощадку, ни со мной, ни с кем-либо еще. Но на следующую ночь он покидал Лурибар, чтобы возвратиться на Стархевен. Он рассказал мне, кто он, и что из себя представляет его мир. Он просил меня поехать с ним.

– И ты согласилась?

– Да.

Мантелл глянул вверх на испещренную звездами чашу ночи, думая о Бене Зурдане, построившем железный кокон вокруг планеты, и которому скоро суждено умереть.

Затем он обернулся к Майре, и она упала в его объятия.

16

Мантелл расстался с Майрой без четверти одиннадцать. Зурдан ждал ее прихода уже около часа. Они должны были отправиться в главную резиденцию за необходимыми бумагами и… «Через семьдесят пять минут Зурдан будет мертв», – подумал Мантелл.

Майра просила его прибыть в апартаменты Зурдана в десять минут первого, чтобы убрать тело. До тех пор он не должен вмешиваться.

Джонни скоротал полчаса в баре неподалеку от Дворца удовольствий, маленьком заведении со слабым освещением и дрянными напитками. В полумраке танцевала девушка, аккомпанируя себе гнусавым заунывным пением. Когда она закончила танец, откуда-то вынырнул худой рябоватый человечек и пустил по кругу шляпу.

Мантелл швырнул ему одночиповую монету, рябой рассыпался в благодарностях и исчез. Мантелл заказал пива и стал потягивать его. Минуты тянулись невыносимо медленно.

Устав ждать в баре, он вышел на воздух и около получаса бродил по улицам Стархевена.

Теперь часы показывали одиннадцать тридцать пять – миновала большая часть условленного срока.

Он нашел еще один бар, задержался в нем ровно настолько, чтобы заказать пива, отпить половину и уйти. С каждой минутой его тревога росла.

Майра такая хрупкая, маленькая, а Зурдан такой здоровяк.

Одиннадцать сорок… Одиннадцать сорок пять. Сейчас она как раз входит в его апартаменты. Мантелл подозвал аэротакси и дрожащим от напряжения голосом назвал роботу-пилоту улицу, находившуюся невдалеке от личной резиденции Зурдана.

Одиннадцать пятьдесят…

Он стоял в одиночестве под мерцающими уличными фонарями в ожидании назначенного срока.

Одиннадцать пятьдесят две…

Осталось восемь минут. Семь. Мантелл не спеша двинулся к зданию.

"Месяц назад я был простым бродягой, скитавшимся по пляжам Мульцибера, думал он.

– А теперь я на пути к титулу правителя целого мира! Это похоже на сон".

В одиннадцать пятьдесят семь Мантелл подошел к зданию. Оставалось три минуты. Конечно, не было полной гарантии, что Майра завершит дело ровно в двенадцать. Они не догадались предварительно сверить часы, но в любом случае, даже несмотря на непредвиденные задержки, Майра должна вот-вот ударить. Он молился, чтобы лезвие было острым, а рука Майры твердой.

В вестибюле особняка сидел на столиком робот, увидев Мантелла, он спросил:

– Чем могу служить?

– Я должен увидеться с Беном Зурданом, – сказал Мантелл.

– Прошу прощения. Господин Зурдан очень занят важными правительственными делами и не может вас принять.

Мантелл взглянул на часы: одиннадцать пятьдесят девять… Напряжение стало невыносимым.

– Очень жаль, – произнес он.

Как раз в этот момент Майра должна вытащить кинжал. Робот закрывал проход:

– Господин Зурдан просил его не беспокоить!

Мантелл пожал плечами и вытащил бластер, который носил под пиджаком.

Он выстрелил сразу, перебив роботу нейтронный канал. На металлическом лице застыла идиотская улыбка, а голос продолжал монотонно вещать, как на испорченной пластинке:

– Господин Зурдан просил не беспокоить… Господин Зурдан просил не беспокоить… Господин Зурдан про…

Мантелл выстрелил еще раз. Робот сник и опрокинулся на темно-красный ковер. Еще раз или два он вздрогнул, дернулся – и застыл, превратившись в бесформенную груду хромированного железа. Его тонкий криотронный мозг перегорел, и теперь это был уже никому не нужный металлолом.

Казалось, лифт еле тащился на сорок восьмой этаж зурдановского пентхауза. Мантелл считал секунды, глядя, как движется стрелка на ручных часах.

Двенадцать ноль одна. У него еще уйма времени: Майра велела ему прибыть десять минут первого.

Он шагнул через открывшиеся двери кабины и оказался в бесконечном, ярко освещенном коридоре. Там стоял на страже еще один робот. Зурдан был из тех парней, которые не оставляют шанса своим убийцам. Его апартаменты, как и сам Стархевен, тщательно охранялись.

Робот повернулся и резко окликнул:

– Стой!

Можно было предположить, что уж этот-то робот специально обучен охранять резиденцию и потому окажется куда проворнее своего коллеги в вестибюле.

Мантелл скользнул в нишу, надеясь, что робота не снабдили сверхчувствительными рецепторами, способными найти его убежище, или портативным силовым полем вроде того, которое использовали, чтобы убить Марчина.

Металлические ноги затопали по коридору.

– Стой! Вам надлежит выйти из укрытия. Господин Зурдан приказал, чтобы его не беспокоили.

Робот проскочил мимо, не заметив Мантелла. Тот выскользнул из ниши и выстрелил вслед роботу, перерезав спинной хребет, парализовав и блокировав его моторные реакции. Потом, присев на корточки, он выжег ему мозги, прекратив бесполезное жужжание двигателей.

Было пять минут первого. Мантелл рванул по коридору к зурдановским хоромам. И остановился снаружи, прислушиваясь.

До него донеслись звуки рыданий. «Неужели Майра мучается раскаянием?» – удивился он.

Шесть минут первого…

Зурдан уже пять минут как мертв. Мантелл понимал, что ему нужно войти внутрь, вывести Майру из шокового состояния, в котором она скорее всего находится после убийства. Он толкнул дверь, к его удивлению, та услужливо отворилась.

Джонни оставил дверь открытой и кинулся искать спальню. Анфилады комнат, казалось, тянулись во всех направлениях. Овальные окна зашторены богатыми гардинами. На полах – дорогие ковры. Это была резиденция Цезаря, обезумевшего от роскоши. Все стены завешены картинами.

Звуки рыданий стали громче. Мантелл помчался на них. Он услышал, как Майра предостерегающе закричала:

– Джонни! Джонни! Не надо!

Но было уже поздно.

Он влетел в комнату, и в тот же миг на него обрушилась сокрушительная сила в двести семьдесят фунтов. Бластер, который он сжимал в руке, отлетел в угол комнаты, а сам Мантелл зашатался, стараясь сохранить равновесие.

Бен Зурдан жив!

Комната была ярко освещена. С ужасающей ясностью Мантелл увидел громадный заваленный бумагами стол, папки, залитые кровью. Вошла Майра.

Ее заплаканное лицо было в красных пятнах, из разбитой верхней губы стекала тонкая струйка крови. Одна сторона лица, на которую, очевидно, пришелся чудовищный удар, горела и опухла. Она истерически всхлипывала, и при каждом всхлипе ее тело конвульсивно вздрагивало.

Сквозь располосованную рубаху на груди Зурдана виднелась алая царапина длиной в шесть дюймов, протянувшаяся от левой ключицы до левой груди.

Мантелл догадался, что произошло. Нанося роковой удар, Майра промахнулась, и нож, вместо того чтобы вонзиться в сердце, скользнул по ребрам.

– Так ты тоже ввязался в это дело! – утробным голосом проревел Зурдан. Даже теперь, без пиджака, в разорванной рубахе, он подавлял всех своим величием. На лишенной волоса голове выступили капельки пота. – Вы все против меня, да? Хармон, Полдерсон, Ледру, Мак-Дермотт, Майра и даже ты, Мантелл? Даже ты?!

Он медленно надвигался на Мантелла. Они были безоружны. Нож Майры, который должен был прикончить Зурдана, куда-то делся, а бластер Мантелла валялся сейчас за пределами досягаемости. Мантелл знал, что Зурдан не нуждается в оружии. Он мог разорвать Мантелла на куски голыми руками.

Джонни начал осторожно пятиться, чтобы не оступиться. Взглянув в злобное лицо Зурдана, он был поражен, увидев слезы в горящих глазах. Мысль о том, что твои ближайшие соратники сговорились тебя прикончить, не может оставить равнодушным даже такого сильного человека, как Бен.

– За что вы хотели убить меня? – негромко спросил Зурдан. – Может, я мало для вас сделал? Разве не я построил Стархевен – вот этими руками?

Разве не я пригрел вас здесь, когда вы спасались от закона? Вам этого показалось мало, и вы решили меня уничтожить. Но вам не удастся покончить с Беном Зурданом, не удастся!

Мантелл пытался знаками показать Майре, чтобы та добралась до бластера. Но она была слишком взволнована, чтобы понять его жесты. Она лежала на софе, прикрыв руками глаза, содрогаясь от рыданий.

Зурдан протянул руку, чтобы достать Мантелла, тот присел, извернулся под могучей шарящей ладонью и послал хороший удар снизу в челюсть. Это было все равно что бить камень. Зурдан, казалось, даже не заметил удара, зато у Мантелла рука заныла от боли.

Лапы Зурдана схватили его за плечи, он вывернулся и опять ускользнул.

– Бластер, Майра! Подай мне бластер! – прохрипел он. – Достань его из угла!

Это было ошибкой. Зурдан метнул быстрый взгляд через плечо, увидел, что бластер лежит не дальше, чем в трех шагах от него, подцепил его своей громадной лапой и швырнул в открытое окно в ночную тьму.

Теперь против голых рук были только голые руки. Исход схватки предрешен.

Мантелл отклонился как можно дальше, чтобы его не достал Зурдан.

Дыхание у него сбилось, воздух с шумом вырывался из груди.

– Ты хотел убить меня? – кричал Зурдан. – Я покажу вам! Я вам всем покажу!

Зурдан рванулся вперед, перехватил противника одной рукой поперек туловища, поволок словно котенка через всю комнату и грубо швырнул на столик, заставленный красивой фаянсовой посудой. Мантелл перекатился через него, попытался подняться, свалился и замер в ожидании своего конца.

Но Зурдан не торопился. Он стоял над ним, слегка покачиваясь, и его лицо отражало глубокое потрясение. Мантелл лежал навзничь, ожидая удара, но Зурдан к нему даже не прикоснулся.

– Я построил Стархевен – я его и уничтожу! – наконец выпалил он.

Зурдан дико рассмеялся и, повернувшись, кинулся в темноту коридора.

17

Мантелл медленно поднялся на ноги и замер, стараясь унять подступившую боль. Неожиданное исчезновение Зурдана его обескуражило.

Мантелл обернулся к Майре.

– Ты видела? Он умчался как угорелый.

Майра слабо кивнула. Ее левый глаз заплыл. Она с трудом натянула на себя остатки одежды. Ей приходилось прилагать неимоверные усилия, чтобы сохранять присутствие духа.

– Пойдем, – сказала девушка. – Там, на балконе, его персональная посадочная площадка. Наверное, он побежал туда.

– Зачем?…

Не тратя времени на объяснения, она направилась в ту сторону, куда скрылся Зурдан, и Мантеллу ничего не оставалось, как последовать за ней.

Они миновали темный коридор и сбежали в громадную комнату, балконные двери были распахнуты настежь, колеблемые ночным ветром. Майра указала на темноту за дверьми:

– Он там!

В эту минуту с балкона в воздух поднялся аэрокар. Огненная струя в черном небе выдала направление. На посадочной полосе балкона стояли наготове еще два аэрокара. Видно, Зурдан держал их здесь на всякий случай.

– Он полетел к башне управления! – вскричал Мантелл. – Подобно Самсону, разрушившему храм, он собирается снять экраны и повергнуть в прах весь Стархевен.

Они прыгнули в один из аэрокаров, и Мантелл включил двигатель. Машина рванула с места. Сразу же после старта он перевел двигатель на режим форсированного ускорения, и они очертя голову помчались над Стархевеном.

Город, едва заметный сверху, казался нереальным.

Майра прижалась к нему, пытаясь согреться. Она все еще дрожала, но теперь скорее от ночного холода.

Мантелл сосредоточился на управлении аэрокаром.

– Что у вас произошло до меня? – спросил он.

– Все шло нормально, – сказала Майра, – пока я не вытащила нож. Я… я заколебалась, всего на какую-то долю секунды. Бен увидел… Я ударила, но он успел увернуться, и я только оцарапала ему кожу. Он выбил нож из моей руки и ударил меня. Кажется, он собирался меня убить. Но тут пришел ты…

– А что с Хармоном и остальными? Они все еще ждут?

– Думаю, да. Мы предвидели, что не все будет гладко. Они ждут от меня известий. Я должна была дать сигнал, чтобы они могли объявить о смерти Зурдана. А теперь…

– Теперь все изменилось, – сказал Мантелл. Впереди смутно замаячил темный, лишенный окон остов башни управления; он увидел дымный след зурданового аэрокара и бросил аппарат вниз, к посадочной площадке.

Они выскочили из машины и нырнули в башню управления, Мантелл буквально тащил за собой спотыкающуюся Майру. Его рука крепко сжимала ее запястье. Теперь на счету была каждая секунда.

– Он, наверное, в малом зале центра управления, – сказал Мантелл. – Один бог знает, что он собирается сейчас делать.

– Как мы попадем туда? Я не знаю дороги…

– Пошли! – оборвал он. – Отсюда идет лифт.

Но первый лифт, в который они влезли, не действовал: по-видимому, его отключили на ночь. Пришлось попробовать второй, затем с тем же успехом третий. В поисках работающего лифта они обошли весь этаж. Бежать вниз по темным переходам через всю башню казалось немыслимым. Наконец они обнаружили единственный работающий лифт и отправились на нем.

Они проникли в коридор, находящийся рядом с лабораторией защитных экранов Мантелла и ведущий в святая святых Зурдана – в комнату управления.

Там, в главном мозговом центре Стархевена, горел свет.

Мантелл разжал руку, выпустил запястье девушки и помчался по коридору, оставив Майру далеко позади. Но Зурдан его опередил. Он запер дверь и включил вокруг комнаты небольшой экранирующий барьер, так что проникнуть туда было невозможно. Это была глухая оборона.

Правда, было слышно, что он говорил. Видеоэкран оказался включен, и через прозрачную дверь из плексигласа Мантелл видел, что Зурдан беседует с серолицым человеком в форме космического патруля.

– Командир, я – Бен Зурдан! Вы слышите меня? Зурдан! Ты меня наверняка знаешь. Я говорю прямо со Стархевена, – Зурдан, казалось, обезумел. Его железной выдержки как не бывало.

Космический патрульный воспринял его заявление скептически.

– Это что, шутка, Зурдан? Ваши бредни меня не интересуют.

Когда-нибудь мы прорвем вашу оборону, и вот тогда…

– Заткнитесь! Сейчас говорю я! – проревел Зурдан, глядя на экран, словно раненое животное. – Я вручаю вам Стархевен на плутониевом блюдечке, главнокомандующий Вайтстон! Говорят, у вас имеется флот. Отлично!

Высылайте свои чертовы корабли. Я опускаю экраны. Я сдаюсь! Вы меня поняли, Вайтстон?!

Лицо на экране вздернуло брови и уставилось на обезумевшего полуобнаженного великана:

– Сдаетесь, Зурдан? Мне что-то не верится. С какой стати…

– Черт вас побери, я же сказал, высылайте флот!

Прижавшись лицом к прозрачной панели, Мантелл стоял у двери, захваченный происходящим. Сзади подошла Майра.

– Что здесь происходит? – спросила она.

– Зурдан совсем рехнулся. Сейчас он договаривается сдать Стархевен Вайтстону, главнокомандующему Космическим патрулем. Он уговаривает их выслать флот и обещает опустить экраны, когда флот будет здесь.

– Этого не может быть! Он сейчас не в себе.

– Думаю, это серьезно, – сказал Мантелл. – Он никогда не сможет понять, почему мы пытались убить его сегодняшней ночью. Он считает, что заговор направлен против всего, что он создал на Стархевене, – и это сводит его с ума.

– Мы должны его остановить! – решила Майра. – Если патрульные доберутся сюда, они засадят всех жителей Стархевена в тюрьму и устроят всей планете промывание мозгов. Пострадают люди, которые уже двадцать лет жили как честные граждане. А этот мир уничтожат.

– Если бы мы могли проникнуть туда и остановить его… Но он загородился защитным экраном.

– Экран всегда можно отключить. Ты же на защитных полях собаку съел, Джонни. У тебя есть какая-нибудь идея?

– Нет, – сказал он. – А впрочем, я попытаюсь. Подожди меня здесь, ладно? И кричи как можно громче, если Зурдан выйдет из комнаты прежде, чем я вернусь.

Мантелл помчался сломя голову по коридору в свою лабораторию. Ткнул на бегу пальцем в дверную пластинку и ударом ноги открыл дверь.

Автоматически включился свет.

Мантелл бросился к столу и принялся искать незаконченную опытную модель, на которую возлагал самые большие надежды.

Ага, вот она!

Он вытянул ее из путаницы электрокатушек, обрывков проводов и транзисторов. Оглядев комнату, он обнаружил портативный сварочный резак единственный инструмент, который, на его взгляд, мог послужить эффективным оружием. Он схватил все это в охапку, развернулся и опрометью выскочил в коридор – туда, где ожидала его Майра.

– Что нового? – спросил Джонни.

– Он все еще говорит с тем космическим патрульным, – сообщила Майра.

– Думаю, что Вайтстон теперь воспринимает слова Бена всерьез.

Мантелл громко застучал кулаками по плексигласу. Разговор прервался, и экран погас.

– Бен, – позвал он. – Послушай, Бен!

Зурдан обернулся и взглянул на него через прозрачную панель. Мантелл еще раз позвал его по имени.

– Чего тебе? – прогудел Зурдан. – Лжец, предатель! Ты умрешь вместе со всеми остальными.

– Ты ничего не понимаешь, Бен! Я с тобой! Я на твоей стороне! Все это чудовищная ошибка. Ты должен мне поверить. Смотри! Я принес тебе личный защитный экран.

Он поднял модель экрана – незаконченную, неработающую модель.

– Я закончил ее сегодня ночью, – сказал он с отчаянием в голосе. – Я работал над ней весь вечер, ночью сделал последние проверки. Работает вполне удовлетворительно! Ты пристегнешь ее к поясу, и тогда тебя не достать никаким оружием.

– Неужто! – проревел подозрительно Зурдан. – Помнится, ты утверждал, что нужна еще неделя, чтобы ее закончить.

– Я тоже так думал. Но я работал ночами и успел закончить к сегодняшнему дню.

Зурдан с интересом уставился через толстый пластик двери, который отделял его от тех двоих в коридоре, впрочем, как и силовой барьер, который окружал его комнату. Проникнуть Мантеллу в комнату было невозможно. Но если удастся выманить Зурдана оттуда…

Он грубо схватил Майру и вытолкнул ее вперед. Она остановилась, протянув руки к Зурдану.

– Ее я тоже привел, – сказал Мантелл. – Она твоя. Она все объяснит сама. Между ней и мной никогда не было ничего серьезного, Бен. Выходи оттуда! Не предавай Стархевен. Не предавай все, что ты создал, все, что ты замыслил. И из-за чего все это? Ради чего?

Мантелл увидел, что слова его подействовали. Губы Зурдана задрожали, его глубоко посаженные суровые глаза забегали, потерянные и смущенные.

«Бедный Бен, – подумал Мантелл с жалостью. – Да, печально видеть, как такого человека водят за нос, словно малого ребенка».

Рука Зурдана потянулась к выключателю, на лице отразилась мучительная борьба. Затем быстрым конвульсивным движением он резко опустил рубильник, уничтожив экранирующее поле, которое служило барьером вокруг комнаты.

Последовало томительное ожидание. Мантелл услышал, как щелкнул замок, потом дверь медленно распахнулась.

Зурдан вышел!

Он шел нетвердо, спотыкаясь и покачиваясь, точно могучий дуб перед падением. Удивительно тихим голосом, каким говорят, чтобы не разразиться истерическим хохотом, он сказал:

– Ладно, Джонни. Давай сюда экран.

Мантелл бросил ему никчемную модель. Зурдан подхватил ее своей громадной ручищей.

– Нацепи ее на пояс, – сказал Мантелл. – Чуть ниже. Вот теперь хорошо.

Майра тихо всхлипывала за его спиной. Теперь Мантелл не испытывал страха, его охватило холодное, леденящее спокойствие. Он внимательно следил, как бережно примеряет Зурдан свое новое снаряжение.

– Иди сюда, Майра, – промурлыкал Бен. – Иди ко мне.

– Одну минуту, Бен, – Мантелл встал между Зурданом и девушкой. – Сначала давай испытаем эту штуку. Или ты не хочешь опробовать ее в деле?

Глаза Зурдана вспыхнули.

– Какого черта?!

Мантелл вытащил портативный сварочный резак:

– Ты ведь мне веришь, Бен, правда?

– Само собой, Джонни. Я верю тебе. А теперь вдобавок и проверю.

Внезапно он осознал, что его обвели вокруг пальца, выманив из неприступного убежища комнаты управления. Зурдан двинулся на них с кровожадным блеском в глазах.

Мантелл выждал немного и включил газовую горелку.

Послышался шипящий звук, потом вспыхнула дуга, вырвалось яркое пламя и окатило Зурдана струей огня. Тот взвыл и отпрянул назад, размахивая руками, будто отбиваясь. Он сделал последний тяжелый шаг, словно человек, упорно шагающий по морю кипящей патоки. Он даже не успел понять, что произошло.

Раздался крик, и Бена Зурдана не стало. Он умер, пойманный в ловушку, словно громадный горный медведь.

Мантелл отвернулся от поверженного врага. На душе его было мерзко.

– Прости, Бен, – сказал он тихо. – Ты бы никогда не понял, почему мы должны были это сделать.

Беглый взгляд на датчики сказал Мантеллу, что защитные экраны сняты по всему Стархевену. Зурдан убрал их еще до того, как закончил разговор с командующим космическим патрулем. Впервые за много лет неприступная планета была совершенно открыта для нападения космического патруля.

Мантелл нажал кнопку коммуникатора и, когда оператор автоматически произнес: «Да, господин Зурдан», Мантелл сказал:

– Это не Зурдан. Говорит Джонни Мантелл. Соедините меня с линией, по которой шел разговор минуту назад – со Ставкой главнокомандующего космическим патрулем на Земле. Зурдан беседовал с главнокомандующим Вайтстоном.

На установление субрадиосвязи ушло секунд десять, за это время сигналы перекинулись через серое гиперпространство, нашли адресат и возвратились назад.

Засветился видеоэкран. На нем вновь возникло лицо Вайтстона.

– Флот уже в пути, Зурдан, – незамедлительно начал космический патрульный. – Не говорите мне, что вы передумали, или что…

Он замолчал.

– Зурдан мертв, – быстро проговорил Мантелл. – На Стархевене произошло нечто вроде революции, и я отвественен за ситуацию. Меня зовут…

– Мантелл? – Внезапно перебил его главнокомандующий. – Ты жив, Мантелл? Тогда почему столько времени не давал о себе знать? Что с тобой было, парень?

Ошарашенный Мантелл во все глаза смотрел на изображение видеоэкрана.

Когда он заговорил, его голос звучал, как карканье вороны:

– Что вы сказали?! Откуда вы меня знаете?

– Откуда знаю? Я сам давал тебе это задание, Мантелл. Мы перебрали всех патрульных, прежде чем остановили выбор на тебе. Ты как нельзя лучше подходил для этой роли.

Пол поплыл из-под ног Мантелла. Он сделал шаг назад и бессильно плюхнулся в то, что служило Зурдану креслом.