Текст книги "Хозяин жизни и смерти"

Автор книги: Роберт Сильверберг

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 13 страниц)

А где-то еще, возможно, некий поэт по имени Приор прислушивается к кашлю своего ребенка и пытается написать стихи, которые с волнением прочтет Уолтон и еще ничтожная кучка эстетов, а миллиарды просто не обратят на них никакого внимания.

Трижды прав был Перси. Рою Уолтону ни за что бы не удалось всучить миру ВЫНАС. А вот Фиц-Моэм, продувная бестия, каких мало, просто гений в своем роде, это сделал. Размахивая руками перед публикой и неся несусветную чушь, он обманом и ничего не стоящими посулами заставил эту самую публику одобрить организацию ВЫНАСа прежде, чем до нее дошло, как ловко ее надули.

Это было самым подлым мошенничеством, но Фиц-Моэм прекрасно понимал, что только так и можно действовать в интересах всего человечества. Он поплатился жизнью, но добился своего: ВЫНАС возник, окреп, и деятельность его набирала обороты.

Чем больше Уолтон размышлял над этим, тем больше склонялся к мысли, что избрал неверный путь, пытаясь взывать к якобы свойственному людям благоразумию. Циничное определение человечества как «семи миллиардов недоумков», высказанное Перси в сердцах, было очень близко к истине, каким бы жестоким ни казалось. И, обращаясь к народу, Уолтон должен был апеллировать к глубинным, изначальным инстинктам, взывать не к разуму, а к подсознанию.

«По-видимому, – подумал он, – делать это надо было на уровне калейдоскопических образов, этой бесконечной круговерти разноцветных огней, главного развлечения безликой массы».

«Я еще достучусь до них, – пообещал себе Уолтон. – Нет и не может быть ни благородства, ни достоинства у людей, вынужденных жить в темноте и тесноте, как сельди в бочке. А поэтому я и буду обращаться с ними, как с сельдями, и, надеюсь, мне удастся превратить их в людей, которыми они могли бы быть, если бы располагали жизненным пространством».

Он поднялся, выключил свет и стал собираться домой. Интересно, приходилось ли покойному директору Фиц-Моэму испытывать подобные душевные кризисы, или эти истины были изначально ему известны?

Вероятнее всего, он родился с отменной интуицией. Фиц-Моэм был подлинным гением, своего рода сверхчеловеком. Но теперь Фиц-Моэма нет в живых, а тот, кому выпало продолжать его дело, отнюдь не гений. Он всего лишь простой человек.

В отчетах, которые начали поступать к следующему утру, все было так, как и предсказывал Перси.

Сильнее всех злобствовал «Ситизен». Под «заголовком» во всю полосу «КТО КОГО ДУРАЧИТ?» задавался чисто риторический вопрос: а что, собственно, хотел сладкоречивый директор ВЫНАСа поведать миру по всем каналам новостей вчера вечером? Сама редакция так ничего и не поняла, поскольку Уолтон, по ее мнению, «изъяснялся напыщенной прозой, умышленно выбранной, чтобы одурманить рядового обывателя», но пришла к выводу, что Уолтон затевает какой-то крупный сговор с дирнианами.

Мысль о сговоре с инопланетянами и предательстве интересов человечества преобладала в большинстве дешевых изданий:

За дымовой завесой из красивых слов Рой Уолтон, правящий ВЫНАСом, будто он уже царь в нем, а не всего лишь директор, прикрывает свое намерение отдать оптом, и притом за бесценок, целую планету зеленокожим.

Его вчерашняя речь состояла из одних трескучих фраз и представляет собой самую настоящую демагогию. Унылое лицо святоши и такие правильные слова, по его замыслу, должны были произвести впечатление и стать пропагандистским прикрытием неблаговидных поступков, но нас не проведешь, как и не одурачишь вас, наши дорогие читатели!

Видеокомментаторы оказались чуточку великодушнее, но не так, чтоб уж очень. Один из них выступил с призывом тщательно расследовать ситуацию, сложившуюся во взаимоотношениях между Землей и Дирной. Другому хотелось знать, почему это Уолтон, будучи всего лишь назначаемым должностным лицом, да еще и временно исполняющим обязанности, решил взять на себя проведение имеющих всемирно-историческое значение переговоров. Организацию Объединенных Наций, похоже, весьма мало беспокоило это, а представитель США даже выступил со страстной речью, утверждая, что налаживание нормальных отношений с Дирной – часть возложенных на Уолтона обязанностей.

Эта речь вызвала еще одну волну всеобщего гвалта. Редактор «Ситизена» в одном из более поздних выпусков спрашивал:

«Какими все-таки полномочиями наделен этот Уолтон? Он что, безраздельный повелитель всего нашего мира? А если это не так, то кто же все-таки он такой?» Этот удар попал в самую точку и оказался гораздо болезненнее, чем все остальные, которые пришлось выдержать Уолтону. Он уже и сам все больше начинал понимать, что обладает властью, которая по сути делает его всемирным диктатором, но пока даже самому себе боялся признаться в этом, и оттого так больно ему было слышать обвинения высказанные публично.

Он понял одно: попытка быть искренним и чистосердечным обернулась полным провалом. Мир привык к лицемерным уловкам и словесной мишуре, и когда предлагаемый товар существенно отличается от привычного, его начинают обуревать подозрения. Искренность и честность не ценятся на рынке политиканства. Открыто выступать перед толпой и обратившись непосредственно к ней, Уолтон возбудил подозрения в том, что он, наверное, что-то скрывает от посторонних глаз.

Когда в третьем за этот день выпуске «Ситизена» появился открытый призыв воевать с Дирной, Уолтон окончательно уразумел, что пришло то время, когда просто бессмысленно вести игру честно. С этой минуты он решил тщательно планировать все свои действия и любой ценой осуществлять задуманное.

Вырвав листик из записной книжки, Рой начертал короткий, но такой емкий девиз: «Цель оправдывает средства!» Взяв этот девиз на вооружение, он ощутил себя готовым приступить к дальнейшей работе.

14

Мартинес, руководитель службы безопасности всего округа Аппалачи, был невысоким, хрупкого телосложения мужчиной с вечно растрепанными волосами и пронизывающим насквозь взглядом глубоко посаженных глаз. Спокойно смотря Уолтону прямо в глаза, он произнес безапелляционным тоном:

– Селлорс работает в службе безопасности двадцать лет. Просто нелепо подозревать его в предательстве.

– Он совершил очень много ошибок, – заметил Уолтон. – Я всего-навсего предположил, что он либо совершенно несостоятелен как работник службы безопасности, либо его мнимая некомпетентность хорошо оплачивается кем-то со стороны.

– И вы, директор Уолтон, хотите, чтобы мы сломали судьбу человека на основании ваших голословных обвинений? – Мартинес нервно затряс головой. – Боюсь, что не смогу понять этого. Разумеется, если вы прибегнете к стандартной процедуре, то можете поставить вопрос о кадровых перестановках в этом округе. Но я не представляю себе, как еще…

– Селлорсу придется расстаться со своей должностью, – сказал Уолтон.

– За последнее время он как-то сразу допустил чересчур много проколов. Нам нужен новый человек, и притом срочно, а вот вам лично я поручаю тщательнейшим образом проверить его деятельность на посту главы службы безопасности.

Мартинес поднялся с места. Ноздри его угрожающе раздувались.

– Категорически отказываюсь. Безопасность выше чьих-либо капризов или прихотей. Если я смещу Селлорса, это подорвет уверенность в себе у сотрудников службы безопасности на всей территории страны.

– Ладно, – тяжело вздохнул Уолтон. – Селлорс останется. Хотя я все равно оформлю запрос на его перевод.

– А я положу его под сукно. Я могу лично поручиться за Селлорса, отрывисто бросил Мартинес. – ВЫНАС в надежных руках, мистер Уолтон.

Нисколько в этом не сомневайтесь. Пожалуйста.

Мартинес вышел из кабинета. Не в силах больше сдерживать накопившийся гнев, Уолтон бросил ему вслед откровенно злобный взгляд, хотя и понимал, что Мартинес – человек честный. Однако региональный глава безопасности был еще и крайне упрямым человеком, который скорее позволит слабаку занимать жизненно важный пост, чем признается в том, что структура службы безопасности, которую он сам когда-то создал буквально на пустом месте, несовершенна.

«Что ж, эту слепоту, присущую Мартинесу, необходимо компенсировать чем-то другим, – решил Уолтон. – Так или иначе придется избавиться от Селлорса и заменить его сотрудником, которому можно доверять».

Быстро черканув несколько слов на первой же подвернувшейся под руку бумажке, Уолтон бросил записку в лоток пневмопочты, соединяющий его кабинет с кабинетом Ли Перси. Как он и рассчитывал, ответственный за связи с общественностью позвонил через несколько минут.

– Рой, вы в самом деле настаиваете, чтобы я выступил с таким нелепым разоблачением? Фантастика, да и только! Селлорс – шпион? Откуда? Как? Он еще даже не арестован. Я сам только что видел его в этом здании.

Уолтон самодовольно ухмыльнулся.

– С каких это пор у вас в таком большом почете стала правдивость сообщаемой информации? – язвительно спросил он. – Выпускайте спецбюллетень, и посмотрим, что будет дальше.

Впервые новость передали в выпуске новостей, начавшемся в 11.40. С угрюмым лицом Уолтон слушал сообщение о том, что глава службы безопасности ВЫНАСа арестован по обвинению в шпионаже. Как стало известно из хорошо информированных источников, говорилось в сообщении, Селлорс сейчас находится под стражей и согласился раскрыть тайный заговор, участники которого прибегли к его услугам за весьма высокую плату.

Следующее сообщение прозвучало в 12.10: глава службы безопасности Селлорс временно освобожден из-под стражи.

Наконец, в выпуске последних известий в 12.30 сообщалось, что глава службы безопасности Селлорс убит неизвестно кем за пределами Каллин-Билдинга.

Уолтон выслушал все это равнодушно. Он предвидел ход событий: запаниковавшие хозяева Селлорса на всякий случай заставили его замолчать навсегда. «Цель оправдывает средства», – еще раз напомнил себе Уолтон. У него не было причин жалеть Селлорса: тот оказался шпионом и поплатился за это жизнью. А умер он от ядовитого газа в особой камере федеральной тюрьмы или в результате искусного манипулирования средствами массовой информации, это уже не имеет значения.

Мартинес позвонил почти сразу же после того, как об убийстве Селлорса сообщили в выпуске новостей. Лицо его было мертвенно-бледным.

– Я обязан принести вам свои извинения, – сказал он. – Сегодня утром я вел себя как самый настоящий идиот.

– Вам не в чем себя упрекать, – ответил Уолтон. – С вашей стороны было совершенно естественным доверять Селлорсу – вы ведь очень давно его знали. Вот только время теперь такое, что никому нельзя доверять, Мартинес. Даже самому себе.

– Я вынужден уйти в отставку, – заявил ветеран службы безопасности.

– Ни в коем случае. Вы совершенно ни в чем не виноваты. Селлорс был шпионом и никудышным работником и получил по заслугам. Его убрали свои же люди, когда просочился слух, что он собирается расколоться. Вот только пришлите мне нового начальника, как я уже просил вас, и уж извольте позаботиться, чтобы он был хорошим работником!

Килер, новый старший офицер-контрразведчик, прикрепленный к Бюро, оказался подтянутым, с виду решительным мужчиной лет тридцати двух тридцати трех.

Едва он переступил порог Каллин-Билдинга, как тотчас же отправился доложить о себе непосредственно директору Уолтону.

– Значит, это вас направили на место Селлорса? Рад познакомиться, Килер. – Уолтон разглядывал нового главу службы безопасности Бюро. Тот производил впечатление человека жесткого, сурового, и, самое главное, совершенно неподкупного. – У меня припасено несколько совершенно безотлагательных дел, к которым вам придется приступить, так сказать, с места в карьер. Во-первых, Селлорс разыскивал некоего Ламарра. Позвольте ввести вас в курс дела и…

– В этом нет необходимости, – перебил его Килер. – Именно мне Селлорс поручил заниматься поимкой Ламарра. О нем нет ни слуху ни духу. Наши агенты буквально перерыли всю планету, но безуспешно.

Уолтона явно огорчило услышанное. В нем все еще теплилась надежда, что Селлорс все-таки нашел Ламарра, но просто утаил это. Но если розыском руководил Килер, то теперь надежда просто растаяла, как утренняя дымка.

– Пусть так, все равно, продолжайте охоту на Ламарра, – распорядился Уолтон. – Но сначала вам придется произвести генеральную проверку всего этого здания. Трудно даже представить, сколько всяких жучков наставил здесь Селлорс. Тщательно обыщите каждый закуток, от подвала до крыши и доложите мне, когда закончите.

Следующим в расписании Уолтона стоял вызов из узла связи.

– Радиограмма с борта корабля, отправленного на Венеру, – не мешкая, доложил ему один из техников-связистов. – Хотите послушать, сэр?

– Разумеется!

– Вот что в ней говорится: «Прибыли на Венеру вечером пятнадцатого июня. Пока никаких признаков пребывания Лэнга на планете. Продолжаем поиски. О результатах будем докладывать ежедневно. Спенсер».

– Благодарю вас, – сказал Уолтон. – Как только поступит еще какое-нибудь сообщение от Спенсера, немедленно дайте мне знать.

Судьбу экспедиции Лэнга, подумав, решил Уолтон, нельзя считать делом первостепенной важности. Однако ему очень хотелось знать, что же все-таки случилось с первым десантом переустроителей. Он надеялся, что у Спенсера и его спасательной миссии к завтрашнему дню появится что-нибудь более конкретное и ситуация прояснится.

Раздался мелодичный голос секретарши:

– На связи доктор Фредерик Уолтон, сэр. Он утверждает, что это очень срочно.

– О'кей, – бросил в микрофон интеркома Рой и стал дожидаться, пока на видеоэкране не появится лицо брата. Охватившее его нетерпение было столь велико, что он даже почувствовал, как от нервного возбуждения запульсировали жилки на висках.

– Ну, Фред, что там у тебя? – в конце концов спросил он.

– Ты крайне занятая трудяга-пчелка, верно, Рой? Насколько я понял, теперь за тобой будет надзирать новый шеф службы безопасности.

– У меня нет времени на пустопорожние разговоры, – сердитой скороговоркой выпалил Уолтон.

– У меня тоже. Ты крепко нас надул с этой фальшивкой насчет Селлорса и вынудил преждевременно уничтожить очень полезного агента.

– Не такого уж полезного, – сказал Уолтон. – Я раскусил его. Если бы вы его не убили, мне бы пришлось самому позаботиться об этом. Вы просто избавили меня от лишних хлопот.

– Вот это да! Какие мы теперь беспощадные!

– Когда того требуют обстоятельства, – сухо заметил Уолтон.

– Что ж, достаточно честно. Мы начнем играть по таким же правилам. – Фред прищурился. – Ты помнишь наш разговор в Бронзовой Палате, Рой?

– Каждое слово.

– Так вот, я звоню, чтобы узнать, принял ли ты решение. Все равно какое, лишь бы знать, оно решение принято.

Эти слова застали Роя врасплох.

– Но ведь ты тогда сказал, что даешь мне неделю!

– Этот срок сокращен ровно наполовину, – ответил Фред. – Нам приходится торопить события.

– Скажи, чего вы от меня хотите. Тогда и получите ответ.

– Все очень просто. Ты отказываешься от своей должности и добиваешься, чтобы меня назначили на пост директора Бюро. Если эти условия не будут выполнены завтра к полуночи, мы обнародуем сведения о сыворотке Ламарра. Таковы наши окончательные условия, и даже не пытайся со мной торговаться.

Уолтон на какое-то время задумался, не отрывая глаз от видеоэкрана.

Лицо его брата продолжало оставаться все таким же угрюмым и чужим.

– Чтобы выполнить поставленные вами условия, нужно куда больше времени, чем вы предоставляете мне, – в конце концов сказал Рой Уолтон. – Я просто не могу взять и уйти в отставку всего за одни сутки.

– А вот Фиц-Моэму это удалось.

– О да, если это вы называете отставкой. Но если вы не хотите унаследовать такой же хаос, какой достался после него мне, лучше бы дайте время на подготовку к смене руководства.

В глазах Фреда вспыхнули радостные огоньки.

– Значит, ты все-таки решил уступить? Ты откажешься от своей должности в мою пользу?

– Нет никакой уверенности, что ООН утвердит твою кандидатуру, предостерег брата Рой.

– Даже с учетом того, что я буду рекомендовать именно тебя, невозможно гарантировать успех этой затеи на все сто процентов.

– Нам ничего не остается другого, как рискнуть, – сказал Фред. – Важнейший этап этой комбинации – твой уход с директорского поста. Когда я смогу получить подтверждение?

Уолтон пристально посмотрел на брата.

– Заходи сюда, в кабинет, завтра в это же время. Я успею привести в порядок все текущие дела и покажу тебе, как работает сложный механизм разветвленного аппарата ВЫНАСа. Это весьма существенное преимущество, которым ты будешь располагать по сравнению со мной. Фиц-Моэм держал добрую половину деятельности Бюро у себя в голове.

Лицо Фреда исказилось злорадной ухмылкой.

– Значит, Рой, встретимся завтра. – Он хохотнул, а затем добавил: – Я знал, что вся твоя жесткость всего лишь видимость. Ты никогда не отличался твердостью характера, Рой.

Уолтон глянул на часы, как только с экрана исчезло лицо Фреда. Всего 11.00. Сегодняшнее утро выдалось жарким.

Ситуация, однако, мало-помалу начала проясняться. Теперь он уже знал, например, что Селлорсу платила та же организация, которая поддерживала Фреда, а значит, по всей видимости, Фиц-Моэма убила эта же шайка.

Только вот зачем они это сделали? Безусловно, это не было убийством ради убийства. Если бы они просто жаждали его смерти, то могли бы умертвить Фиц-Моэма когда угодно, стоило лишь сильно захотеть.

И теперь он наконец совершенно четко уяснил, что убийство было приурочено к строго определенному времени. Когда заговорщики поняли, стало ясно, что именно Уолтон станет наиболее вероятным преемником старика, Фред уже входил в их группу. Они теперь могли подступиться к Рою и влиять на него. У них появилась возможность вышибить его из директорского кресла так же быстро, как он в нем очутился, и на его место посадить свою марионетку, Фреда.

Что ж, вот здесь-то их и будет ждать сюрприз, твердо решил Рой Уолтон. Фред должен объявиться в кабинете Уолтона в 11.00 семнадцатого числа и принять бразды правления Бюро. К этому времени Уолтон рассчитывал уже полностью подготовиться к тому, чтобы дать решительный отпор своим противникам.

Главным препятствием, мешавшим выполнить его планы, была неясность с сывороткой Ламарра. Уолтон отчаянно нуждался в этом невзрачном с виду ученом и формуле его чудодейственного препарата. Фред, безусловно, сделал уже по меньшей мере одну копию документов Ламарра, и угроза со стороны заговорщиков останется вполне реальной независимо от того, удастся или нет ВЫНАСу вернуть оригиналы записей ученого.

На все про все Уолтону оставалось двадцать четыре часа. Начал он со звонка Сью Ллевелин, главному ревизору Бюро.

– Сью, как там выглядит наш бюджет?

– У вас на уме что-то конкретное, Рой?

– Множество самых различных замыслов. Я хочу знать, располагаю ли я возможностью израсходовать… ну, скажем, один миллиард долларов до полуночи?

– Миллиард? Вы, наверное, шутите, Рой?

– Едва ли, – печально произнес Уолтон. – Я еще надеюсь, правда, что мне понадобится не вся сумма. Но, видите ли, подвернулось одно очень крупное приобретение, которое я хотел бы сделать… в качестве капиталовложения. Вы в состоянии набрать такую сумму? И не имеет ровно никакого значения, с каких счетов вы их снимете. Если мы не наскребем этих денег до полуночи, то послезавтра ВЫНАС, по всей вероятности, прекратит свое существование.

– О чем вы говорите, Рой?

– Не тяните. Скажите: да или нет. И если ответ будет не таким, какой мне хочется услышать, боюсь, вам, Сью, придется подыскивать себе новое место.

Сью слегка вскрикнула от изумления. Затем сказала:

– Ладно, Рой. Подыграю вам, пусть это даже грозит нам банкротством.

Берите в полное распоряжение миллиард, хотя только самому Господу Богу известно, из каких средств мне придется выплачивать зарплату на следующей неделе.

– Вы получите его назад, – пообещал Уолтон. – С немалыми процентами.

Следующим, кому он позвонил, был некто Ноэль Харви, продувной малый, промышлявший различными махинациями со страховыми бумагами и официально числившийся брокером на фондовой бирже. С ним Уолтону уже приходилось однажды иметь дело в бытность секретарем у Фиц-Моэма. Харви, худощавый и невысокий, производил впечатление совершенно задерганного мелкого спекулянта-неудачника, и только спокойные, немигающие глаза резко контрастировали с его явно крысиным обликом.

– Что у вас стряслось, Рой?

– Я хочу, чтобы вы без какого бы то ни было промедления произвели для меня крупные закупки на фондовой бирже.

Харви тут же отрицательно покачал головой:

– Прошу прощения, Рой, но пока ничем не могу помочь. Связан по рукам и ногам одной крупной сделкой в сфере монорельсового транспорта. И освобожусь не раньше среды или четверга. Вот тогда, может быть…

– И какой навар рассчитываете получить от этой крупной сделки лично вы, Ноэль?

– О, это коммерческая тайна! А я вас знаю как очень порядочного человека, который ни за что не полезет в душу к своему ближнему по столь деликатному поводу…

– Пять миллионов вас бы устроили, Ноэль?

– Пять миллионов?! Вы что, шутить изволите?

– Никогда не был более серьезным, – проникновенным тоном произнес Уолтон. – Мне нужно, чтобы вы немедленно начали работать на меня. Вы слышали мою цену.

Харви расплылся в дружеской улыбке.

– Ну что ж, дружище, выкладывайте, что там у вас. Считайте, что наняли меня.

Осталось столь же быстро решить еще несколько вопросов. Пара минут ушла на разговор с одним из техников-связистов, затем Уолтон затребовал себе несколько книг: «Теоретические основы воздействия на подсознание»,

«Калейдоскопическая видеотехника» и еще кое-какие монографии по этой тематике. Послал Ли Перси записку с просьбой заглянуть в кабинет директора ровно через час и велел секретарше в течение следующего часа не тревожить его по каким бы то ни было причинам.

Час пролетел очень быстро. К концу его голова у Уолтона слегка кружилась от обилия бегло прочитанного материала, зато душа прямо-таки радостно пела. Рой предвкушал, чего может достичь с помощью открывшихся перед ним новых возможностей, понимал, какой богатый урожай можно снять, используя потенциал современных средств связи. Вот он, ключ, открывающий сердца и души людей! Это как раз то, что ему необходимо!

Уолтон нажал на клавишу интеркома.

– Мистер Перси уже здесь?

– Нет, сэр. Вызвать его к вам?

– Он должен появиться с минуты на минуту. Меня за это время кто-нибудь спрашивал?

– Еще сколько! Я отсылала их всех, как вы велели к мистеру Эглину.

– Умница, – похвалил секретаршу Уолтон.

– О, вот и мистер Перси. И еще вас вызывает узел связи.

Уолтон нахмурился.

– Попросите Перси подождать минуту-другую. Соедините меня с узлом связи.

На экране появилось радостно улыбающееся и одновременно взволнованное лицо дежурного по космической связи.

– Только что пришла в ваш адрес гиперрадиограмма, сэр.

– С Венеры?

– Нет, сэр. От полковника Мак-Леода.

– Я слушаю.

– "Уолтону от Мак-Леода, – прочел дежурный. – По каналу гиперпространственной связи. Путешествие в систему Проциона успешно завершено. Возвращаемся с посланником Дирны на борту. До скорой встречи.

Искренне желаю удачи – она вам необходима".

– Благодарю вас. Это все?

– Все, сэр.

– О'кей. Держите меня в курсе всех дел. – Он дал отбой и повернулся к микрофону интеркома. Голос его дрожал. – Можете теперь пропустить ко мне мистера Перси.