Текст книги "Ещё, ещё, и ещё ужастики"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 5 страниц) [доступный отрывок для чтения: 2 страниц]

Ледяной вампир

– Смотри! Судьи уже готовы, – сказал Сэм Уивер. – Я знаю, наша скульптура победит!

– Тссс! Давай послушаем. – Его лучший друг Билли Лифф пихнул его локтем под ребра.

Четверо судей прохаживались по деревянному помосту. Его специально возвели в парке для Зимнего Карнавала. Дюжины ледяных скульптур выстроились на заснеженной лужайке перед сценой.

Сэм смахнул ледяную стружку с созданной ими скульптуры. Это была огромная свернувшаяся кобра, готовая к нападению.

– И победителем становится, – объявил в микрофон один из судей, – ледяной вампир Брэма Стокмана!

– Это нечестно! – сказал Билли и стукнул по кобре кулаком.

Судьи спустились со сцены и пошли по рядам скульптур. Они достигли последнего ряда. Один из них нацепил синюю ленточку на статую победителя.

– Пойдем посмотрим, – сказал Сэм. Они с Билли протолкались через небольшую толпу, собравшуюся за спинами судей.

Победившая статуя и впрямь оказалась крайне реалистично вырезанным вампиром. Клыки, плащ, длинный нос и тонкие губы. Глаза зловеще сужены. От голубого льда, казалось, исходит жутковатое свечение.

– А куда делся сам создатель? – спросил Билли.

– Без понятия, – пожал плечами Сэм. – Я и раньше его здесь не видел.

– Должно быть, мы были слишком заняты работой, – сказал Билли. – И все впустую.

– Абсолютно впустую, – простонал Сэм, пиная комок снега. – Пошли за горячим сидром?

Мальчики направились через парк к будке с закусками и напитками. Они купили по стакану сидра и присели за столик для пикника.

– Эй, Сэм! Билли! Кто победил? – это была Мишель Элберг, девочка из их школы.

– Какая-то статуя вампира, – проворчал Сэм. Он с хрустом смял пустой стаканчик и кинул в мусорную корзину.

– Хочешь посмотреть на нашу скульптуру? – спросил у Мишель Билли

– Еще бы!

Они поспешили обратно к ледяным скульптурам.

– Посмотри на эту, – сказал Билли, указывая на огромную кобру.

Мишель присвистнула.

– Потрясающе, – сказала она и огляделась вокруг. – А где же победитель?

Сэм повернулся к последнему ряду и поискал глазами вампира.

– Чудеса, – пробормотал он. – Она исчезла.

Там, где (Сэм готов был в этом поклясться) стоял вампир, теперь находилась фигура девочки. Сэм уставился на нее, разинув рот. Она очень похожа на мою соседку, понял он.

– Эй, ребята, разве она не вылитая Ребекка Филлипс?

Билли и Мишель приблизились на несколько шагов и уставились на ледяную скульптуру.

– Ого! – воскликнул Билли. – Как есть она!

Мишель хихикнула.

– Ребекка Филлипс изо льда!

Сэм смотрел на статую. Что-то здесь было не так. Она была вырезана столь же искусно, как и ледяной вампир. Он заметил, что у статуи есть даже ресницы и ногти.

Сэм окинул взглядом парк. Куда же запропастилась статуя вампира? Может, я просто не там ищу, сказал он себе. Она не могла вот так просто взять и исчезнуть.

– Холодает, – промолвила Мишель. – Я иду домой. – Она помахала им на прощание и убежала.

Сэм бросил еще один взгляд на статую Ребекки. Луна стояла в зените. В ее сиянии скульптура мерцала желтым светом. Внезапно поднялся ветер, и голые деревья заскрипели, застонали.

– Что-то здесь становится жутко. – Билли огляделся. – Все ушли. Пора бы и нам.

Сэм не мог отвести глаз от статуи. Уж очень она выглядела живой.

– Пошли, Сэм, – настаивал Билли.

И тут раздался жуткий, низкий стон.

Сэм содрогнулся. Ребята повернулись и пошли прочь.

– Ооооооооо, – вновь послышался стон, и на сей раз он был гораздо громче.

Ребята обернулись. И уставились на замороженную фигурку Ребекки. Ее глаза, казалось, смотрели на них в ответ. Смотрели с мольбой.

– Пошли отсюда, – сказал Сэм.

Мальчики поспешили через ряды статуй. Сэм чувствовал, как по спине ползет холодок. Он потянулся рукой за спину, чтобы накинуть капюшон.

И тотчас же в его шею вцепилась ледяная рука.

– Убери лапы, Билли! – рявкнул Сэм.

Он обернулся – и его дыхание прервалось.

Над ним возвышался ледяной вампир!

Только больше он не был ледяным.

Вампир ожил.

Сэм почувствовал, как дико заколотилось сердце. Он протер глаза. Когда он открыл их, вампир по-прежнему стоял перед ним.

Сэм медленно попятился. Билли схватил его за руку и попятился вместе с ним.

Существо ухмыльнулось. Его клыки поблескивали, словно маленькие сосульки. Пятна инея покрывали острые скулы. Глаза были темные, остекленевшие, и не имели зрачков.

– Тепло… – леденящим душу шепотом произнес вампир. Он протянул длинную, прозрачную как лед руку и ухватил Сэма за запястье.

– Пусти! – завопил Сэм. Пальцы вампира лишь усилили хватку. Сэм почувствовал, как по коже распространяется холод. В руку вонзились ледяные иглы. Внезапно он перестал чувствовать запястье.

– На помощь! – заверещал Сэм. – Он превратит меня в лед! – Он уже чувствовал, как холод подбирается к груди. Его легкие замерзали! Он не мог дышать.

Сэм ударил вампира свободной рукой. Но тот и бровью не повел. Он смотрел Сэму прямо в глаза. Сэм почувствовал, как его охватывает холод… и внезапно его потянуло в сон.

– Отпусти его! – завопил Билли. Он обхватил друга за талию и дернул изо всех сил.

– Тепло… – простонал вампир. Он отпустил запястье Сэма и зарычал, когда тот попятился назад.

– Бежим отсюда! – заорал Билли.

Они бросились бежать через ряды статуй. У них за спиной снег скрипел под ногами вампира.

– Тепло… – стонал вампир.

Мальчики вылетели на улицу и бросились к дому Сэма. Они ворвались в прихожую, захлопнули дверь и сползли по ней спиной.

– Нам удалось. Мы спасены, – выдохнул Сэм. Они с Билли сидели на полу, тяжело дыша.

– Он… он… он ожил, – выдавил Билли.

– А не последовал ли он за нами? – спросил Сэм, задыхаясь.

Они услышали царапанье в дверь.

Друзья завопили и резко повернулись.

– Тепло… – простонал за дверью вампир.

Сэм и Билли отскочили от двери.

– Смотри! – выдохнул Сэм. – Замочную скважину льдом затянуло!

– Мне нужно тепло! – воскликнул вампир. – Дайте мне тепло!

Загремела дверная ручка.

– Проваливай! Оставь нас в покое! – взвыл Сэм.

Воцарилась тишина.

Мальчики смотрели на дверь.

Тишина.

Замочная скважина по-прежнему была затянута льдом.

– Он ушел? – прошептал Сэм. – Он ушел навсегда?

* * *

– А где все? – спросил Сэм на следующее утро, кладя себе в тарелку молочной каши.

– Твои мама с папой уехали в супермаркет, – отрапортовал Билли. – А Эмили на крыльце, сосульки сшибает.

Сэм кивнул. Эмили – его старшая сестра. Вообще-то ему полагалось помогать ей сбивать сосульки с козырька, дабы они не тюкнули кого-нибудь по голове. Но он сообразил, что если завтракать достаточно медленно, она успеет с этим закончить прежде, чем он выйдет.

– Прошлой ночью такая чертовщина творилась, – пробормотал Билли.

– Неужели вчера мы действительно видели ледяного вампира? – спросил Сэм.

Билли вздрогнул. Всю ночь его терзали кошмары. Он все еще не мог поверить, что ледяная скульптура ожила и преследовала их.

Он отодвинул на край стола Эмилины расческу, зеркальце и фен, и поставил туда миску с кашей.

– Моя сестрица считает, что кухня – это салон красоты. И постоянно забывает здесь свой хлам, – пожаловался Сэм. – Мама выходит из себя, если я кладу ноги на стол. Но совершенной Мисс Эмили все позво…

Его слова оборвал душераздирающий крик.

– Это Эмили! – завопил Сэм. Он вскочил со стула и метнулся к кухонному окну.

Ледяной вампир вернулся. Под его прозрачной кожей поблескивали голубые вены. Плащ трепетал у него за спиной. Он схватил Эмили за руку!

Сэм в ужасе смотрел, как тварь крепко стиснула руку его сестры. Капли воды побежали с длинного носа вампира. Пятна инея на щеках начали таять.

– Он вытягивает ее тепло! – крикнул Сэм. – Мы должны ее спасти!

Сэм распахнул заднюю дверь.

– Оставь ее в покое! – заорал он и накинулся на вампира с кулаками. Билли тем временем высвободил Эмили из ледяной хватки.

– Бегите! – гаркнул Сэм. Билли и Эмили бросились к дому.

Вампир круто развернулся и уставился на Сэма.

– Тепло… – простонал он. – Мне нужно больше тепла… – И он протянул к Сэму ледяную руку.

Взгляд Сэма остановился на огромной сосульке, которую сбила Эмили. То, что надо! – подумал он. Сосулькой в сердце – и нет вампира!

Вампир наступал.

– Тепло… Отдавай свое тепло…

Сэм подхватил сосульку с земли и высоко занес над головой.

Вампир изогнул ледяную, прозрачную руку. Он наступал.

– Ййййа! – закричал Сэм и всадил сосульку в грудь вампира. Острие ударилось о ледяное тело и обломилось.

Вампир захохотал. Холодным, булькающим смехом.

Сэм развернулся и бросился в дом. Он захлопнул дверь и запер ее.

Эмили стояла у кухонного стола, растирая руки. Ее зубы стучали, а губы посинели.

– Он ушел? – прошептала она.

– Он все еще там, – ответил Сэм. – Я пытался убить его сосулькой, но он только рассмеялся.

Внезапно лицо вампира возникло в окне.

Эмили завизжала и отскочила.

Вампир прижал ледяную ладонь к стеклу.

Сэм в ужасе наблюдал, как стекло замерзает. А потом оно треснуло и разлетелось вдребезги!

Вампир толкнул оконную раму и вошел в кухню.

– Тепло… Отдавайте ваше тепло… – прорычал он.

Прежде чем ребята успели пошевелиться, вампир набросился на них. Он схватил Билли и впился ему в руку ледяными пальцами.

Билли завизжал

– Он… он меня замораживает! – Он отчаянно пытался выдернуть руку.

– Тепло… – шептал вампир, запуская пальцы-сосульки поглубже в теплую плоть Билли. – Да-ссссс… Тепло…

В панике Сэм схватил первое, что попалось под руку: портативный фен Эмили. Внезапно его осенила идея.

– Батарейки вот-вот сядут, – предупредила Эмили. – Сомневаюсь, что это сработает!

Но Сэм включил фен. Тот бешено загудел. Струя теплого воздуха ударила из сопла.

Сэм направил фен в лицо вампиру. Поначалу существо никак не реагировало. Но потом его прозрачное ледяное лицо расплылось в странной улыбке.

– Аааааа… – простонал он и отпустил Билли.

Билли отшатнулся, растирая замерзшую руку.

– Оххххх… – снова простонал вампир, когда теплый воздух окатил его. – Дааа-ссс… Тепло…Сколько тепла…

– Ему нравится! – прошептал Билли.

– Больше… – потребовал вампир. – Тепло… Больше тепла…

Сэм продолжал направлять фен на ухмыляющуюся и блаженно вздыхающую ледяную скульптуру.

– Невероятно! – воскликнул Сэм, оборачиваясь к Эмили и Билли. – Теперь он нас не заморозит. Он погреется вволю. Смотрите, как он счастлив. Теперь он знает, что мы его друзья. Знаешь…

– Э… Сэм? – оборвал его Билли, перекрикивая гудение фена. – Сэм?

– Что?

– Повернись, – сказал Билли. – У нас тут маленькая проблемка.

– Ась? – Сэм отключил фен и повернулся к ледяному вампиру. – Куда он делся?

Билли показал на лужу.

– Ты его растопил.

Все трое вытаращились на огромную лужу. А потом разразились хохотом.

Смеялись, и смеялись, и смеялись. Сэм хлопнул Билли по спине. Эмили сползла на пол, не переставая хихикать.

Как же это здорово – хорошо посмеяться. Особенно если знаешь, что наконец оказался в безопасности.

– Это было круто! – воскликнул Сэм. Он включил фен и направил его на Билли.

– Я таю… Я таааааю! – провыл Билли. Все трое снова расхохотались.[2]2
  Билли цитирует знаменитую сцену из фильма «Волшебник страны Оз», где Злая Ведьма Запада тает от воды, восклицая: «Я таю… Я таю! Что за мир! Что за мир!»


[Закрыть]

Жужжание фена становилось все тише и тише. Потом и вовсе оборвалось.

– Батарейки сели, – сказала Эмили. – Повезло нам, что этого не случилось пару минут назад.

Трах!

– Что это было? – Сэм обернулся.

Огромная ледяная кобра вползала в выбитое окно.

– Ооооой! – в ужасе вскрикнул Билли. – Это… это же наша скульптура! Она тоже ожила!

– Тттт-ссссееепло! – гигантская змея прищелкнула отвратительным раздвоенным языком. – Отдавайте свое тепло – да поживее!

Веселейший светлый праздник

Гигантское тело Крушителя рванулось в мою сторону.

– Аааааррррххх! – взревел он. Его мускулы вздулись. Его лицо блестело от пота. Огромные ручищи, каждая больше моей головы, сомкнулись в его знаменитом костедробильном Чудовищном Захвате.

– Бет! – окликнула меня из прихожей старшая сестра Джоди. – Ты где?

Я нехотя отвела взгляд от телевизора: показывали матч по реслингу. Только что Крушитель заключил своего противника, Горгона, в Чудовищный Захват. Горгон, значительно уступавший ему габаритами, отчаянно пытался вырваться.

– Я здесь, – откликнулась я.

Джоди возникла в дверях гостиной. Она даже не удосужилась снять пальто. Мой пес Айвори взглянул на нее со своего излюбленного места у камина. Потом опустил голову и снова задремал.

– Угадай, что я нашла! – взволнованно воскликнула Джоди. В руках она держала хозяйственную сумку, щедро украшенную рождественскими бантами.

Я пожала плечами. У нас с Джоди разница в возрасте – один год. Но что до личных вкусов – не меньше десяти лет.

Почему меня должно заботить, что она там купила в торговом центре? Тем не менее, я решила поинтересоваться. Как-никак, на следующей неделе Рождество. Может, Джоди хочет заранее показать мне мой подарок.

Джоди открыла сумку и вытащила оттуда кассету.

– Смотри!

Я застонала, разглядев надпись на коробочке.

– О нет! Только не «Веселейший светлый праздник»!

Это у Джоди самое любимое рождественское кино. И самое нелюбимое у меня. Это глупая, слащавая история о Рождестве.

Я не выношу в ней все. Особенно ненавижу героиню. Сьюзи Снежинка дружелюбнее, чем Санта и веселее, чем Пасхальный Кролик. Аж тошнит.

– А что, тебе мало, что его крутят по телеку шестнадцать раз на дню? – спросила я. – Не можешь же ты смотреть его чаще!

Джоди прижала кассету к груди.

– Я и по сто раз на дню могу смотреть, и мне не надоест, – ответила она. – Жутко повезло, что я ее нашла. Леди в магазине подарков сказала, что это единственная копия, какую ей доводилось встречать. – Джоди шагнула вперед, чтобы вставить кассету в видеомагнитофон.

– А потерпеть не можешь? – крикнула я. – «Реслинг-О-Рама» же идет!

Джоди взглянула на экран. Крушитель влез на канаты и готовился спрыгнуть на голову Горгону. Сестрица сморщила носик. Она не любит реслинг.

– Прости, – сладко пропела она. – Мама сказала, что сейчас моя очередь.

Я знала, что лучше не спорить. Мама велела мне выключить телек еще час назад.

– Можешь остаться и посмотреть кино со мной, если хочешь, – предложила Джоди.

– Да я лучше проглочу оленя с рогами! – проворчала я. Но больше заняться мне было нечем, и я осталась.

Фильм начался. Сьюзи Снежинка, пританцовывая, выпорхнула из кухни, встряхивая своими рыжими волосами до плеч.

– А вот и печенюшки – потешить ваши брюшки! – задорно провозгласила она. – Помните волшебные слова?

Ее дети завизжали от восторга.

– Пожалуйста такое – как елочка большое! – закричали они.

Я застонала. Я почти забыла, КАКОЙ это ужасный фильм. Я смотрела, как Сьюзи разносит праздничное настроение по всему городу. Она плясала. Она пела. Она пекла дюжины и дюжины печенюшек.

Потом Сьюзи посетила сварливого соседа. Она хотела принести ему праздничного веселья. Она пела невероятно идиотскую песенку о том, что «Рождество смеется, а Санта улыбается». После чего добила меня окончательно.

Ее улыбка стала еще ослепительнее. Она встряхнула своими рыжими волосами. Она раскинула руки.

– Кто же откажется от рождественских объятий? – прощебетала она.

– Я! – взревела я, вскочив.

– Тсссс! – шикнула Джоди. Ее взгляд был прикован к экрану.

Я поднялась в свою комнату и достала декабрьский номер журнала «Реслинг-О-Рама». На обложке красовался Крушитель, возвышавшийся над съежившимся, жалким противником. Джоди подарила мне подписку на прошлое Рождество. Надеюсь, в этом году она ее возобновит, подумала я, уселась поудобнее и начала читать.

В журнале было полно интересных статей. Мне потребовалось немало времени, чтобы прочесть их все. Закончив, я обратила внимание на вкусный запах, идущий снизу. Я решила взглянуть, что там готовится. Пахло так, словно папа взялся за рождественскую выпечку.

Я отбросила журнал и побежала вниз.

– Пап? – позвала я, вбегая на кухню. Но там никого не оказалось. Однако на стойке лежало несколько партий рождественского печенья. Я взяла одно, в форме звездочки. Еще теплое.

– Пап? – позвала я с набитым ртом и направилась в гостиную. – Ау, пап? Ты где?

Мама с Джоди смотрели телек.

– Шшшшш! – зашипели они. Они смотрели «Веселейший светлый праздник».

Я закатила глаза. Я читала журнал как минимум пару часов. Следовательно, они запустили кассету по второму кругу. Мне не верилось, что кто-то может смотреть эту дрянь и один раз, а уж два подряд!

– Где папа? – спросила я. – Я хочу ему сказать, что печенье вышло изумительное.

– Он в гараже, – отвечала мама, – но печенюшек он не пек. Это я напекла!

– Ты? – переспросила я. И рассмеялась. Моя мама выпечкой не занимается. Она и кухню-то по возможности обходит за километр. Единственная вещь, которую она иногда готовит – это тосты. Да и те она в половине случаев сжигает.

– Ты шутишь, правда? – спросила я.

Мама улыбнулась.

– Ну да, обычно я ничего не пеку. Но я смотрела этот прелестный фильм с твоей сестрой, и мне вдруг захотелось напечь печенюшек для ваших брюшек!

Я не могла поверить своим ушам. Всего необычнее был ее голос. Внезапно до меня дошло. Она говорила, как Сьюзи Снежинка!

Я взглянула на экран, где Сьюзи кружилась в танце с Сантой.

– Очень смешно, мам, – сказала я. Это явно была шутка. Наверняка маму подговорила Джоди, знавшая, как я ненавижу «Веселейший светлый праздник».

Не успела я сказать что-то еще, как заметила такое, что у меня отвисла челюсть. Мамины белокурые волосы заметно порыжели!

– Что ты сделала с волосами? – спросила я. И тут же взглянула на Джоди. Ее спадающие до талии волосы были еще рыжее, чем у мамы. Айвори посмотрел на меня со своего места у очага и тихонько гавкнул. Я взглянула на пса и нахмурилась. Его белая шерсть явно порозовела.

– Что здесь происходит? – спросила я.

– Что ты имеешь в виду, любонька? – спросила мама.

– Что?! – Мама в жизни так меня не называла. Это Сьюзи Снежинка всех зовет «любоньками».

– Это уже не смешно, – сказала я.

Мама не ответила. Вместо этого они с Джоди принялись подпевать Сьюзи на экране:

Веселейший светлый праздник настает!

Резвятся ребятишки,

Санта поет!

Я больше не могла этого вынести. Я поспешно ретировалась. Мои мать и сестрица вели себя крайне странно. Они, небось, думают, что это смешно, но я их мнения не разделяю. И точка.

Я замерла возле гостиной. Мой взгляд упал на отражение в зеркале. Мои темно-русые волосы приняли рыжеватый оттенок!

Я уставилась на себя. Мое сердце бешено колотилось, пока я пыталась придумать всему объяснение. Неужели в доме произошла какая-то химическая утечка, изменившая цвет волос? А вдруг это у меня что-то нехорошее с глазами?

Я должна была выяснить, что происходит.

Я нашла отца в его мастерской в гараже. Он трудился над рождественским подарком для Джоди – шкатулкой под украшения.

– Привет, БиБи, – сказал он. Это у него такое для меня прозвище.

– Пап, посмотри мои волосы, – попросила я. – Ничего не замечаешь?

Он пригляделся.

– Вроде рыжие, – сказал он. – Ты их покрасила?

– Нет. – И я поведала ему всю историю.

* * *

– Поначалу я решила, что мама с Джоди решили меня разыграть, – закончила я. – Но теперь мне кажется, что все гораздо серьезнее.

– Разыграть, значит? – спросил папа, нахмурившись. – А звучит так, будто разыгрываешь ты, своего бедного старого папу. – Он погладил густую черную бороду. – Ладно. В чем подвох?

– Я серьезно, – настаивала я. – Сходи в дом и убедись сам. У них волосы еще рыжее моих.

Отец вздохнул и отложил инструменты.

– Ладно, – сказал он. – Я же знаю, что ты не дашь мне ни минутки покоя, пока я не схожу и не посмотрю.

* * *

Я сидела на табуретке и ждала, когда он вернется. Я все еще была напугана, но чувствовала себя значительно лучше, благо за дело взялся папа. Я понимала, что он мне не поверил, но ничего, поверит.

Я подождала десять минут, потом еще пятнадцать. В мастерской было прохладно. Что его так задержало?

Наконец, я встала и пошла в дом.

– Пап? – позвала я.

– Здесь я, любонька, – откликнулся он из гостиной.

Любонька?! – подумала я в смятении. О, нет!

Я пошла в гостиную. Первым, что я увидела, был телеэкран. Шла финальная сцена «Веселейшего светлого праздника». Мать с сестрой сидели на диване. При виде них я ахнула.

Мамины волосы теперь доходили до плеч и стали огненно-рыжими. Концы загибались вверх, как у Сьюзи Снежинки. Точно так же выглядели и волосы Джоди!

Я повернулась к папе за помощью. Но увидев его, я едва не закричала. Его смоляные волосы стали такими же рыжими, как и у мамы. А усы с бородой и вовсе исчезли!

– Папа! И ты туда же? – спросила я. Я не ждала ответа. Я взглянула на Айвори и увидела, что его шерсть сделалась почти такого же рыжего оттенка, как и у мамы с Джоди.

Каким-то образом все мои родные превращались в Сьюзи Снежинку!

– Не волнуйся, любонька, – с улыбкой сказал папа и указал на блюдо на журнальном столике. – Вот печенюшки – потешить брюшки!

Я чуть не взяла одно. Осознав, что делаю, я резко отдернула руку. Перекусывать было не время.

– Ох, любоньки мои! – вскричала я.

Я ахнула, когда поняла, что только что сказала. Это напугало меня больше, чем все остальное вместе взятое. Я тоже преображалась!

Я посмотрела в зеркало над камином. Разумеется, мои волосы стали еще рыжее. Кроме того, они явно удлинились, а раньше были до подбородка. Концы завивались вверх.

Это все из-за фильма. И никак иначе! Это идиотское кино про Сьюзи Снежинку меняло нас всех. Может быть, еще не поздно, подумала я. Кино уже подошло к концу. Джоди встала и подошла к видаку.

– Прочь с дороги, любонька, – сказала я. – Ой, то есть Джоди. Мне нужна эта кассета.

Джоди замерла, держа палец на кнопке перемотки:

– А что, любонька, что-то не так?

– Кончай меня так называть! – рявкнула я. – Что-то не так, и очень сильно не так! И дело явно в этой кассете. Дай ее мне.

Джоди вытащила кассету. Но вместо того, чтобы ее отдать, она спрятала ее за спину.

– А волшебные слова помнишь? – спросила она радостным голоском Сьюзи Снежинки.

Я стиснула зубы.

– Пожалуйста, – сказала я.

Сестра покачала головой. Родители заулыбались.

– Не то! – пропела Джоди. Она захихикала и погрозила мне пальцем. – Ты должна знать волшебные слова, любонька. Иначе придется потерпеть, пока Санта не изволит прилететь!

Это тоже была фразочка из фильма.

– Заткнись! – рявкнула я. – Неужели ты не видишь, что происходит? Все, кто смотрит эту кассету, начинают превращаться в Сьюзи Снежинку! Ее надо уничтожить, пока не стало слишком поздно.

Родные смотрели на меня овечьим взглядом. И даже Айвори

– Так какие волшебные слова? – весело повторила Джоди.

Я сделала глубокий вдох и попыталась взять себя в руки. Что там были за приторные фразочки? Если я их вспомню, Джоди может и впрямь отдать мне кассету.

– Эээ, большое пожалуйста в сахаре? – спросила я.

Джоди покачала головой.

– Пожалуйста и крепкое объятие?

Джоди опять покачала головой.

Сколько раз мне приходилось смотреть этот дебильный фильм! Почему я не могу вспомнить фразу?

– Ой, сахарные печеньки! – вырвалось у меня. Этого я говорить совершенно не хотела.

Был только один способ. Рискованный, но больше ничего не оставалось.

Сьюзи Снежинка знала «волшебные слова». Если я чуть больше поддамся заклятию, я смогу их вспомнить. И завладею кассетой.

Единственной моей надеждой было то, что я смогу вовремя придти в себя. Иначе жить мне под личиной Сьюзи Снежинки вечно!

Я постаралась расслабиться. Я напела себе под нос несколько мелодий из фильма. Схватила несколько печений и проглотила. Вскоре я почувствовала, как уголки моего рта растягиваются в широкой, ослепительной улыбке. Я нагнулась, чтобы погладить Айвори по мохнатой рыжей голове.

Я запела:

Там жизнь всегда беззаботно-прекрасна,

Там Санта танцует в штанах ярко-красных…

Сладостные образы кружили у меня в голове. Меня вдруг страшно потянуло печь печенюшки.

Может быть, я слишком тяжело все воспринимаю, думала я. В конце концов, что плохого в том, чтобы зарядиться настроением веселейшего светлого праздника?

В голове плавали слова. Веселые слова. Праздничные слова. Особенно одна фраза. Почему-то она казалась мне очень важной. Но я не могла вспомнить, почему.

Я повернулась к Джоди. Ее прелестные рыжие волосы завивались на концах. Она улыбалась.

Я улыбнулась в ответ и произнесла слова, пляшущие в голове:

– Пожалуйста такое – как елочка большое!

– То-то же! – Джоди сунула мне кассету. Я уставилась на нее. «Веселейший светлый праздник». До чего милое кино! Лучше всего посмотреть его прямо сейчас.

И потом, я обожала Сьюзи Снежинку. Вот бы мне такой стать!

Я шагнула к видеомагнитофону. По телевизору, тем временем, шла какая-то передача. Я покосилась на экран. Любоньки мои, что вытворяет этот ужасный мужлан?! Почему эти двое пытаются сделать друг другу больно?

Один из мужчин казался смутно знакомым.

– Крушитель? – прошептала я.

Внезапно на меня нахлынули мои настоящие мысли. Они были путанные, и мешались с беззаботными рождественскими мыслями Сьюзи Снежинки. Но я все равно знала, что мне нужно сделать.

– Ааааааррр! – заорала я, совсем как Крушитель.

Я повернулась и швырнула кассету в ревущее пламя камина.

Мои родные завопили, когда кассета вспыхнула. Айвори свирепо рявкнул.

Как только кассета сгорела, всякое желание подражать Сьюзи Снежинке как рукой сняло. Айвори скулил и тыкался мне в ладонь холодным носом. Посмотрев на него, я обнаружила, что его рыжая шерсть снова побелела.

* * *

В канун Рождества вся наша семья собралась в гостиной. Все выглядели нормально. У всех волосы были обычного цвета. А папина борода и вовсе казалась как никогда густой.

Все эти дни мама всячески избегала кухни. А Джоди только и делала, что напевала себе под нос главную мелодию из «Веселейшего светлого праздника» – что для нее, опять же, совершенно нормально.

Мы не обсуждали то, что произошло неделю назад.

– Открой вот этот, – посоветовала Джоди, вручая мне подарок, обернутый яркой красно-зеленой бумагой. – Уверена, ты будешь довольна!

Я жадно разорвала обертку. И ахнула, увидев содержимое.

– Ух ты! – воскликнула я. – Спасибо, Джоди!

Это была видеокассета с Крушителем на обложке. Я немедленно воткнула ее в видак.

– «Реслинг-О-Рама» представляет Крушителя в одном из лучших его матчей! – провозгласил комментатор.

А потом на экране возник Крушитель, такой же свирепый и грозный, как и всегда.

– Аааааррррр! – свирепо взревел он.

Я восторженно усмехнулась. Это был лучший рождественский подарок за всю мою жизнь!

– Где ты его нашла? – спросила я. – Я понятия не имела, что с Крушителем есть видео.

– Знаю, – ответила Джоди. – Вот и леди в магазине подарков сказала, что это единственная копия, какую ей доводилось встречать!