Текст книги "Суеверный"

Автор книги: Роберт Лоуренс Стайн

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 24 страниц)

Глава 26

Лайам опустил большой палец на черную штемпельную подушечку. Секретарша, размеренно жующая жевательную резинку, прижала его палец в нужный квадратик.

Лайам неодобрительно посмотрел на черное пятно.

– Мне нужно проделать это обеими руками?

– Только правой.

Дыхание молодой женщины источало аромат жевательной резинки «Джуси фрут». Она приложила его указательный палец к подушечке.

– Вы, должно быть, последний!

Лайам нахмурился.

– Последний из тех, с кого снимают отпечатки пальцев?

Секретарша кивнула, продолжая энергично жевать.

– Мы здесь, в Мур-колледже, никогда раньше этого не делали. Но я думаю, что теперь это обязательно.

Она прижала его указательный палец в квадратик рядом с отпечатком большого пальца.

Лайам видел, как в маленькую комнатку вошла Сара. Ее каблучки звонко постукивали по твердому полу. Под серым, похожим на шинель, пальто, на ней было синее шерстяное платье-туника и темно-синие колготки.

Он подумал, что сейчас она выглядит лет на восемнадцать. Особенно с этой челочкой и собранными сзади волосами.

Сара рассмеялась и в ее золотисто-зеленых глазах вспыхнули веселые искорки.

– Лайам, ты что – арестован?

Он улыбнулся ей и поднял руку, показывая темные пятна на пальцах.

– Не забудь напомнить мне, чтобы я надел перчатки, когда сегодня вечером пойду грабить банк!

Секретарша не рассмеялась.

Она опустила голову и полностью сосредоточилась на снятии последних отпечатков.

– А вот у некоторых народов считается, что снять отпечатки – значит похитить душу. Вы сняли мои отпечатки, значит, вы забрали мою душу. Какое счастье, что у меня нет души, правда, Сара?

Девушка подошла к столу и ласково похлопала его по свободной руке.

– А я думаю, что ты очень душевный!

Лайам ласково сжал ее руку.

– С вами все, сэр! – объявила секретарша. – Вот, возьмите!

Она вынула из ящика стола рулон бумажных полотенец, оторвала два листка и протянула их Лайаму.

Он поблагодарил секретаршу и повел Сару в коридор, на ходу вытирая руки.

– Занятный обычай – снимать отпечатки! – пробормотал он.

Чернила пачкали полотенце, но не оттирались.

– Я чувствовал себя настоящим преступником, пока она все это проделывала.

Сара рассмеялась.

– Нечистая совесть, Лайам?

– На самом деле отпечатки пальцев – это уже каменный век, – рассказывал он ей, пока они шли по длинному, ярко освещенному коридору административного здания. – Это слишком грубо. В один прекрасный день колледж потребует, чтобы мы сдавали ДНК на анализ. Волосок, например. Или кусочек кожи. Можно так же проверить кровь, слюну или мочу.

– Лайам, прошу тебя!

Он засмеялся.

– А почему нет? Почему это тебя задевает? Почему это кажется тебе большим вторжением в твою личную жизнь, чем снятие отпечатков, которые будут храниться в личном деле?

Сара не ответила. Мысли ее были далеко.

– Ты уже собрался?

– Почти, – он пожал плечами.

– А мне еще нужно кое-что сделать. Я хочу привезти маме теплую футболку с эмблемой Мур-колледжа.

Лайам рассмеялся.

– Твоя мама из тех, кто любит такие футболки? А я представлял ее себе в льняном домашнем платье с белым кружевным передником.

Сара легонько ткнула его в бок кулаком.

– Господи, Лайам! В каком веке ты живешь?

Он сделал обиженное лицо. Девушка поцеловала его в щеку.

– Мне нужно сбегать в магазинчик на территории колледжа. Потом я закончу упаковываться. Наш рейс в пять часов. Ты можешь заехать за мной на такси в четыре?

Лайам кивнул.

– Нет проблем, как говорят мои студенты.

Он схватил ее за руку.

– Как ты думаешь, я понравлюсь твоей маме?

– Лайам, она уже в восторге от тебя. Я обеспечила тебе блестящие рекомендации. Половина населения Индианы приедет встречать тебя в аэропорт и...

Они повернули за угол, направляясь к выходу из здания и в этот момент в дверях своего офиса появился Мильтон Кон.

– Привет! – Мильтон сначала посмотрел на Сару, потом на Лайама.

– Так вы вернулись! – воскликнула удивленная Сара. – А мы с Лайамом собираемся уезжать. Я не думала, что вы уже вернулись из Атланты. Офис...

– Я не смог уехать. Из-за той девушки, – прервал ее Мильтон.

Лайам обратил внимание, что глаза у декана покрасневшие и усталые. Клок седых спутанных волос свисает на лоб.

Мильтон тяжело вздохнул и пожал плечами.

– Я только что разговаривал по телефону с родителями. Это... это было очень тяжело, – он опустил глаза. – Они просто рвут меня на части. Родители не должны переживать такое... такое горе.

Он поднял руку, чтобы почесать голову. Сара заметила, что у него на запястье новая повязка.

– Мильтон, это что, еще один порез? – спросила Сара.

Он кивнул. Поднес повязку к глазам.

– Да, это один из моих ножей. Он соскользнул со стены, когда я снимал его, чтобы почистить. Довольно сильный порез, – Мильтон покачал головой.

Лайам посмотрел на часы и сжал локоть Сары.

– Пожалуй, нам пора. У нас мало времени.

Он повернулся к Мильтону.

– Будь осторожнее, ладно? Эти твои ножи...

Мильтон вздохнул.

– Не могу не думать о Девре Брукс. Такая была чудесная девушка!

Лайам опустил глаза.

– Это был шок.

– Она еще была у меня на вечеринке, помнишь? Ты еще так удивился, когда ее увидел! Не могу поверить, что она была у меня в доме. А теперь...

– Я видел ее сравнительно недавно, – тихо сказал Лайам, не отрывая глаз от Сары. – Мы с Сарой ужинали вдвоем. В этом ресторанчике, где все жарят на вертеле – «Техас», кажется. Девра подходила к нашему столику.

Сара охнула.

– Та рыжеволосая девушка? О, Господи! Я не запомнила ее имени!

Лайам сжал ее руку и тихонько погладил, успокаивая.

– Да. Это была Девра. Приятная девушка. Хорошая студентка. Хорошенькая и большая умница.

– Я не догадалась! – воскликнула Сара, прижимая обе ладони к щекам. – Какой ужас!

Она подняла глаза на Мильтона.

– Я слышала, как все говорили об этом сегодня утром. Но я не поняла... В студенческом городке все очень расстроены. И напуганы.

– Студенты боятся вечером ходить по городку, – сказал Мильтон, натягивая манжет рубашки поверх повязки на своем запястье. – Родители звонят мне, спрашивают, что сделано для безопасности их детей. Я не знаю, что им сказать. Что я должен говорить? Я уверен, что полиция делает все возможное. Но они никогда не сталкивались с подобными преступлениями. Это маленький городок.

Он снова покачал головой.

– Что мне сказать родителям?

– Мы все беспомощны, – пробормотал Лайам.

Он посмотрел на свои вымазанные чернилами пальцы и нахмурился.

– Здесь действует убийца-сумасшедший, – тихо сказала Сара, держа Лайама за руку. – По телевизору говорят, что между всеми тремя убийствами нет никакой связи. Они все случайны, убийца – сумасшедший.

– У нас сегодня еще собрание будет, – сказал Мильтон. – Будем решать, не перевести ли в другое место Студенческие Игры, которые должны состояться на следующей неделе. Или может, лучше их совсем отменить? Я не знаю.

– Нам нужно идти, – сказал Лайам и поднял руку, обнимая девушку за плечи. – Мы с Сарой должны успеть на пятичасовой рейс. Увидимся в понедельник. Отдохни немного, Мильтон! Ты выглядишь измученным.

– Ну, будьте осторожны! Мне нужно сделать еще несколько звонков, – Мильтон повернулся и медленно пошел назад в офис.

Лайам быстро повел Сару к выходу. День был хмурый. На горизонте собирались темные облака. Воздух был сырым и тяжелым. Лайам смотрел, как от его дыхания поднимается пар. Он подумал о том, что погода довольно холодная и может пойти снег. Только бы не отменили рейс!

Они уже спустились до середины бетонных ступенек, когда Сара неожиданно повернулась к нему и обняла его за талию. Прижалась щекой к его щеке.

– В студенческом городке убиты три женщины. О, Господи, Лайам, мне так... так страшно!

– Это действительно страшно.

Ему было приятно прикосновение ее теплой щеки, прикосновение ее рук к его пальто. Он прижался губами к уху девушки.

– Не беспокойся, я смогу защитить тебя, Сара! – прошептал он. – Я позабочусь о тебе!

* * *

Сара захлопнула чемодан и стащила его с кровати. Поставила чемодан на пол и прошла через комнату к туалетному столику. Посмотрела в овальное зеркало и снова причесала волосы.

Почему это я так нервничаю?

Большим пальцем она вытерла с подбородка пятнышко губной помады.

– Мама будет просто в восторге от Лайама. Она не сможет устоять перед его ирландским обаянием. Фрэнку и Лори он тоже понравится.

Фрэнк был ее старшим братом. Сколько ему сейчас? Придется считать. Он на пятнадцать лет старше. Значит, тридцать девять. Когда Сара родилась, он был подростком. «Мы никогда особенно не дружили, – задумчиво подумала девушка. – Он был мне скорее вторым отцом, чем братом. А его жена, Лори, всегда выдерживала дистанцию».

Сара посмотрела на часы, стоявшие на ночном столике. Лайам может появиться в любую минуту. Она схватила чемодан, собираясь отнести его к входной двери, когда зазвонил телефон.

«Ну, успокойся же, – уговаривала себя Сара. – Ты просто не в себе!»

Она пересекла комнату и подошла к телефону.

– О, привет, Мэри Бет! Я только что собралась уходить. Ты же знаешь. Я еду в аэропорт. Мы едем к маме. Я...

– Аэропорт может подождать! – прервала ее Мэри Бет. – Мне нужно кому-то выговориться!

Сара снова посмотрела на часы.

– Ох! Ты, чувствуется, не в себе.

– Эти убийства меня просто прикончат! – завопила Мэри Бет.

Сара отодвинула телефонную трубку подальше от уха.

– Это что, каламбур?

– Я не шучу! – настаивала Мэри Бет. – Телефон звонит не переставая. Фотографы толкутся у меня в офисе – у меня крошечная клетушка, а их полно!

Репортеры со всего света. Сегодня после обеда прибыли две команды телевизионщиков. Они прибыли одновременно и тут же устроили драку из-за того, кто первым будет снимать место преступления!

– Не понимаю, почему все они пришли именно к тебе?

– Потому что я в Мур-колледже начальник отдела средств информации, как ты помнишь! Но это просто сумасшедший дом! Считается, что у меня скромная должность. Я должна снимать небольшие видеофильмы, прославляющие наш колледж и выпускать прелестные маленькие брошюрки на ту же тему. Вместо этого репортеры суют мне в лицо микрофоны и спрашивают меня, кто, по моему мнению, убил этих бедных женщин! И...

– Успокойся, Мэри Бет! По крайней мере...

– Мне нужно куда-нибудь пойти и выговориться. И все обсудить. Очень нужно. Я просто измотана, Сара. Я уже несу всякую чушь, как идиотка. У меня голова идет кругом. Мне нужно выговориться. Давай ты полетишь в Индиану завтра. Встретимся в «Кувшине», ладно?

– Что? Ты это серьезно? Ты же знаешь мою маму. Она сейчас уже наверняка стоит у парадной двери, поджидая меня! Мы с Лайамом должны...

– Я должна поговорить с тобой и о Лайаме тоже. Я очень рада за тебя. Правда, очень рада. Но я хочу, чтобы ты не торопила события...

– Мэри Бет, мы не можем сейчас поговорить. Я опаздываю. И...

– Ты ведь, в сущности, ничего не знаешь о Лайаме!

– Я знаю, что он чудесный человек, и на этот раз я права. Я в этом уверена. На этот раз права. Но у меня нет времени...

– Именно поэтому мы должны встретиться и поговорить. Подвести итоги. Все обсудить. Сара, ты и представить себе не можешь, какая сейчас обстановка в студенческом городке!

– Ну, кое-что я знаю. Я тоже там бываю, как ты понимаешь. Люди говорят о том, как они напуганы...

– Нет, я имею в виду административное здание. Здесь все просто запуганы до смерти. Все эти репортеры и телевизионщики напали на нас... прямо как волки. К счастью, некоторые из них решили переключиться на Мильтона. Начиная с завтрашнего дня. Они понимают, что мне со всем не справиться. Эти люди с телевидения просто сумасшедшие. Они тут так суетятся, словно у нас здесь чемпионат мира или что-то в этом роде. Поскольку Мильтон – декан по студенческим делам, они собираются...

Мэри Бет вдруг остановилась, сбросив газ.

– Послушай, Сара, ты ведь работаешь у Мильтона, да? Так что ты должна иметь представление, что он за распутник?

Сара усмехнулась.

– Ну, до некоторой степени. Он никогда не смотрит тебе в лицо. Он всегда смотрит...

– Ну да! Верно! И делает это не слишком ловко. Сегодня утром, я наклонилась, чтобы завязать шнурок на ботинке, и он...

– Послушай, Мэри Бет! Извини меня! Мне в самом деле нужно идти. Могу я позвонить тебе позже? Из Индианы?

– Нет, не думаю. Мне кажется, что к тому времени я буду уже не в состоянии разговаривать. Может быть, я позвоню Эрику. Он всегда знает, как помочь мне расслабиться. Ха-ха!

– Мэри Бет!

– Это кошмар, Сара! Настоящий кошмар! Но иди. Передавай привет маме. Позвони мне, когда вернешься, ладно?

– Ладно! До свидания!

Сара положила трубку и снова посмотрела на часы.

Позвонили в дверь.

Девушка ждала звонка и все равно подскочила от неожиданности. Она поспешила к двери. Лайам! Что-то он рано!

Открыла дверь.

– Лайам, такси ждет?...

Лайама не было.

Никого? Кто-то пошутил?

Шаги в конце коридора.

Сара уже собиралась закрыть дверь, когда заметила на коврике у двери коробку. Серебряная подарочная коробка с белой ленточкой и бантиком.

– Что это? Подарок от Лайама?

Но он знает, что мы спешим.

Значит, это не может быть от Лайама. Тогда от кого?

Она снова бросила взгляд в длинный пустой коридор. Взяла коробку и внесла ее в квартиру. Коробка была очень легкой.

Девушка захлопнула за собой дверь. Села на диван с коробкой на коленях. Развязала бант. Подняла серебряную крышку. Убрала оберточную бумагу.

– Ну? Что же там?

Четыре белых пуховки для пудры?

Сара взяла одну из них. Пуховка была очень мягкой.

Поднесла к лицу, чтобы получше рассмотреть.

И закричала.

Глава 27

Пуховка выпала у Сары из рук. Упала в коробку. На дне были видны кости и хрящики.

Розовые пятна на оберточной бумаге. Пятна крови, еще теплые и влажные.

Крик девушки перешел в дрожь. Она швырнула коробку на стол.

Четыре кроличьих лапки стукнулись друг о дружку. И снова девушка увидела запекшуюся кровь и желтые хрящи под пушистым мехом. Она замотала головой, словно могла стряхнуть с себя ощущение кроличьей лапки в своей руке. Она только что держала эту лапку.

Еще теплую.

Сара все еще чувствовала это тепло. Она поняла, что эти лапки были оторваны у живого животного.

Не отрезаны. Хрящи и вены висели из-под запачканного меха.

– О-о-о! – стон вырвался из ее груди. – Как отвратительно!

А потом девушка увидела конверт. Небольшой, белый, квадратный конверт, похожий на конверты для поздравительных открыток. Он был засунут между оберточной бумагой и стенкой коробки.

«Нужно оставить его на месте, и позвонить в полицию, – сказала себе Сара. Она смотрела на этот конверт, пока он не стал расплываться у нее перед глазами. Мне следует оставить его здесь и позвонить в полицию».

Девушка поморгала. Она отчетливо увидела конверт вместе с четырьмя кроличьими лапками. Дрожащей рукой Сара схватила конверт и тут же отвернулась от жуткого зрелища.

Розовое пятно крови на обратной стороне конверта. Девушка разорвала конверт. Вытащила из него маленькую карточку для записок. Черные линейки. Взяла карточку обеими руками, чтобы она не дрожала. Прочитала слова, написанные красными чернилами. Печатные буквы.

ЕСЛИ ТЫ ВЫЙДЕШЬ ЗАМУЖ ЗА ЛАЙАМА, ТЕБЕ ПОНАДОБИТСЯ ВСЕ ВЕЗЕНИЕ, КАКОЕ ТЫ СУМЕЕШЬ СЕБЕ ОБЕСПЕЧИТЬ.

* * *

Сара смяла карточку в руке, которая неожиданно стала холодной и влажной. Она глубоко вздохнула. Закрыла глаза и постаралась подумать.

Кто мог ей это послать? Кто?

Чип?

Угрозы, нашептываемые по телефону, а теперь еще этот отвратительный подарок. Неужели Чип настолько выжил из ума, что в состоянии разорвать на части живого кролика, чтобы испугать меня?

Нет. Это не может быть он.

Не он.

Но...

Не соображая, что делает, Сара подняла телефонную трубку. Она изо всех сил старалась сосредоточиться на сером блокноте, где у нее был записан номер Лайама.

«Я столько раз ему звонила, мне бы следовало знать этот номер наизусть!» – выбранила она себя.

Он еще дома или уже в такси, по дороге к ней?

Набрала номер. Сердце бешено колотилось. «Как у кролика», – подумала она.

Ее затошнило, горло сдавило.

Три гудка.

– Алло! – ответил ей запыхавшийся Лайам.

– Лайам, это я. Я... Я...

– Сара, что случилось? Я только вышел из дома, когда услышал звонок. Я не опоздал, а?

– Нет. Я... Лайам, произошло нечто ужасное.

Она хотела было описать подарочную коробку и ее жуткое содержимое. Но вдруг у нее возник другой вопрос:

– Та крольчиха, Фиби, которую ты держишь дома, с ней все в порядке?

Молчание. А потом громкое дыхание в трубку.

– Сара, у тебя есть что-то особенное в психике.

– Что? Что ты имеешь в виду?

– Ну... Фиби вовсе не в порядке.

Сара была в шоке.

– У нее поднялась температура, – продолжал Лайам. – Ветеринару пришлось ее усыпить. Вчера во второй половине дня.

У него вырвался безрадостный смешок.

– Просто удивительно, до чего привязываешься к домашним животным. Я думаю о ней весь день.

– Сара... Я... Ну...

Взгляд Сары упал на серебряную коробку.

– А откуда ты знаешь о Фиби? – спросил Лайам. – Я ведь не говорил тебе об этом. Я не хотел портить...

– Произошло нечто ужасное! – прервала его Сара.

Она почти кричала.

– Кто-то прислал мне подарочную коробку. С ленточкой, с бантиком, ну, как обычно. А внутри четыре кроличьи лапки. Теплые. В крови. Они... Они были оторваны от кролика, Лайам! Они пропитаны кровью. И... И... – она разрыдалась.

– Когда? Сегодня? – спросил Лайам.

– Там была записка. Красными чернилами, – продолжала Сара. – В ней меня предупреждали насчет тебя.

– Господи Всевышний! Что же в ней было сказано?

Девушка вздохнула. Если бы хоть сердце перестало так стучать!

– Предостережение. Там говорилось, что если я выйду за тебя, мне потребуется все везение, какое я только смогу себе обеспечить.

Молчание.

– Я в ужасе, Сара! Мне очень жаль. Правда, очень жаль!

– Что мне делать, Лайам? Может, мне следует позвонить в полицию?

– Я не знаю. Это должно было быть такое счастливое время для нас, но кто-то...

– Кто? – требовательно спросила Сара. – Кто?

– Я это выясню, – сказал он ей. – Я тебе обещаю. И положу этому конец.

Глава 28

Каждый раз, приезжая домой погостить, Сара замечала, что их белый, обшитый досками дом словно уменьшается в размерах. Кучи снега на квадратной лужайке перед домом плыли, как айсберги, по тихому темному океану. Воздух был тяжелым и влажным.

Не отпуская руки Лайама, девушка нажала звонок. От дыхания шел пар. От яркого фонаря у двери пар этот казался желтым.

Сияющий Фрэнк открыл им дверь. За стеклами очков без оправы собрались морщинки. Да он почти совсем лысый! Сара заставила себя отвести взгляд от его бесконечного блестящего лба.

– Наша блудная сестричка вернулась! – объявил Фрэнк высоким голосом. Он обнял Сару. По-мужски пожал руку Лайаму. Девушка заметила, что Лайам поморщился. Фрэнк сегодня был необычайно воодушевлен и полон сил.

Они вошли в гостиную и вместе с ними ворвался порыв холодного воздуха. Из кухни вкусно пахло. В доме было жарко, как в печке. Как всегда.

Сара попыталась стряхнуть с себя холод. Она быстро огляделась. Обрадовалась, что дома все по-прежнему. Стены с темными панелями. Зеленое бархатное кресло, накрытое вязаным пледом и такой же диван. На каминной полке часы в виде солнца. На стенах репродукции Пикассо – его голубой период. Черно-белая фотография отца. Отец улыбается, опираясь о столик возле дивана.

А в другом конце комнаты – мама, сияющая, как и Фрэнк. Она с трудом поднимается из большого кресла. Лори, хорошенькая стройная жена Фрэнка, наклоняется, чтобы ей помочь.

– Черт побери того, кто придумал колени! – громогласно объявляет миссис Морган.

В конце концов она поднимается и тут же заключает Сару в объятия.

– Да ты замерзла! Снимай пальто!

Женщина обнимает и Лайама.

– Добро пожаловать в нашу семью. Вы быстро все устроили, не правда ли?

Саре ничего не остается, как рассмеяться. Лайам молчит. Ему почему-то трудно подобрать слова.

– Вы очень похожи на Сару, – говорит он в конце концов.

– Знаю, знаю, я могла бы быть ее сестрой! – миссис Морган округляет глаза.

Она представляет Лайаму Лори.

Лори неловко стоит, держа руки на талии. На ней короткая черная юбка, надетая поверх черных легинсов.

– Мы много слышали о вас. От Сары. Кроме того, моя кузина несколько лет назад слушала ваши лекции.

Лайам улыбается.

– Надеюсь, я не завалил ее на экзамене!

Все смеются.

Сара видит, что Лайам изучающе смотрит на мать. Она вдруг понимает, что они с мамой действительно очень похожи. На миссис Морган темно-синий свитер поверх вылинявших джинсов. Волосы у нее такие же, как у Сары, только с проседью. Они собраны сзади в «конский хвост», как у девочки. Она наотрез отказалась делать короткую, «старушечью» стрижку.

Сара обратила внимание, что сегодня на маме больше косметики, чем обычно. И когда мать сделала несколько шагов, девушка почувствовала ее напряжение. После смерти отца артрит у мамы заметно прогрессирует, боль в коленях усилилась.

– Меня всегда удивляет, до чего дочери похожи на матерей, – сказал Лайам, передавая пальто в протянутые руки Фрэнка. – Но у Сары нет вашей чудесной ямочки!

Он улыбнулся пожилой женщине.

Она потрогала рукой подбородок.

– Чудесной? Она меня всегда очень смущала. Вы же понимаете, когда вы молоды, вам хочется выглядеть, как все. Мне всегда хотелось чем-нибудь ее закрыть или заполнить!

– По этому поводу есть старинное йоркширское поверье, – сказал ей Лайам.

Он закрыл глаза, стараясь его припомнить.

– Ямочка на подбородке – средства к существованию придут сами. Ямочка на щеке – их придется искать.

Миссис Морган рассмеялась.

– Ну, мои, должно быть, где-то затерялись. Я все еще их ищу!

Все засмеялись.

– Умоляю тебя, не поощряй его, – вмешалась Сара, беря Лайама под локоть. – У Лайама есть дурацкие сведения обо всем на свете!

Лайам бросил на нее удивленный взгляд.

– Дурацкие?

Франк все еще держит в руках пальто.

– Вы ведь не собираетесь перенимать у нее эти новомодные дерзости? – спросил он у Лайама. – До Нью-Йорка Сара никогда не говорила ничего подобного!

И снова смех. Смеются все, кроме Сары.

Сара ворчит на Фрэнка.

– Ты когда-нибудь перестанешь во всем винить Нью-Йорк? Я была строптивой еще до того, как туда поехала!

– Иди сядь. Не стой там, – предложила миссис Морган.

Она направилась к своему креслу у стены.

– Хотелось бы встретить тебя огнем, ревущим в камине. Но у нас нет камина!

Лайам улыбнулся Саре. Он оценил юмор ее матери, который был тем более удивителен, что Сара редко шутила.

– У вас тут так жарко, что огонь, пожалуй, мог бы выстудить дом! – пошутил Лайам.

– Люблю поджариться! – ответила миссис Морган, с трудом делая несколько шагов к креслу.

– Мамочка, ты все еще принимаешь лекарство?

– спросила Сара. – Мне кажется, что тебе все еще больно.

– Это не помешало ей на прошлой неделе отправиться на концерт в Индианаполис! – воскликнул Фрэнк, который только что закончил развешивать одежду в стенном шкафу.

– Ну блин! Просто не верится! – воскликнула Сара.

– До Нью-Йорка она так не говорила, – заметил Фрэнк Лайаму.

– Послушай, Фрэнк, Джерри Гарсиа почти такой же древний, как я!

– Он и поет соответственно, – проворчал Фрэнк.

– Мне не следовало тащить вас с Лори на концерт, если вы не в силах его оценить! – пошутила мать Сары.

– Да нет, мам, мы хорошо провели время, – вступила в разговор Лори, хмуро взглянув на Фрэнка.

– Это было... божественно.

Миссис Морган повернулась к вновь прибывшим:

– Я читала об убийствах. Об этих жутких убийствах в студенческом городке. Я очень беспокоюсь. Они ведь не поймали этого парня, да?

Сара вздохнула. Ну почему мама решила первым делом поговорить об убийствах?

– Да, они его не поймали, – пробормотала она.

– Как по-твоему, ты достаточно осторожна? – спросила миссис Морган.

– Да, конечно!

Некоторое время пожилая женщина задумчиво смотрела на дочь.

– Вы не проголодались? Вы ведь не ели то, что дают в самолете, правда? Давайте ужинать.

Она схватила руку Сары и потащила ее в столовую.

– У меня маленький сюрприз. Я приготовила ужин по случаю Дня Благодарения.

– Мама! Зачем ты... – Сара.

– Ну, на День Благодарения мы будем у тебя на свадьбе, не так ли? – мать с улыбкой посмотрела на Лайама. – Поэтому я решила, что будет неплохо устроить День Благодарения сегодня! Фаршированную индейку и все остальное!

– Замечательно! – сказал Лайам. – После самолета я всегда умираю с голоду!

– Мы привыкли есть в шесть Часов, – сказала миссис Морган. – Здесь, на Среднем Западе, людям нравится рано ужинать.

– Я знаком с обычаями Среднего Запада. До нынешней осени я жил в Чикаго.

– Чикаго мне нравится, – охотно поддержала разговор миссис Морган. – Мы с Дэйвом использовали любую возможность, чтобы побывать там, – вздохнула она. – Мы провели там медовый месяц. В отеле, с видом на озеро. Возможно, вы и Сара...

– Нет, у нас нет времени, – прервала ее рассуждения Сара. – После свадьбы у нас будет лишь пара дней до начала занятий.

– Может быть, вы могли бы отложить свадьбу до лета, – предложила миссис Морган, осторожно поглядывая на Сару. – Тогда у вас было бы время для настоящего медового месяца. У вас было бы все лето...

Сара закусила нижнюю губку. Деликатность у мамы всегда проявлялась очень своеобразно. Вот сейчас она хочет сказать мне, что не следует торопиться со свадьбой.

– Мам! Ты только посмотри на этот стол! Он просто великолепен! И зачем только ты взвалила на себя столько хлопот! – воскликнула Сара, меняя тему разговора.

Она тоже может быть «деликатной» в мамином стиле.

– Лори и Фрэнк помогли мне, – ответила миссис Морган, все еще многозначительно глядя на Сару.

* * *

– Это было замечательно! – воскликнул Лайам, входя в гостиную и придвигая жесткий стул к креслу миссис Морган.

Сара опустилась на диван недалеко от них.

– Давно я так не едал!

– Лайам, с вашей лестью вы не пропадете! – заявила пожилая женщина, смеясь и фамильярно похлопывая Лайама по руке.

– Это вовсе не лесть, – запротестовал Лайам. – Спросите Сару!

Сара округлила глаза.

– Не верь ни одному его слову, мамочка! Я же тебе говорила, он большой специалист рассказывать сказки!

– Мне понравилась история, которую вы рассказали за ужином, – сказала ему миссис Морган. – Я собираюсь в понедельник сходить в библиотеку и взять все ваши книжки.

Лайам поблагодарил ее. Наклонившись к ней, он что-то сказал ей полушепотом. И совершенно очаровал женщину.

Саре очень хотелось услышать, о чем они говорят.

– Сара всегда была тихоней, – пробормотала миссис Морган. – Она была моей любимицей, но всегда казалась не по годам рассудительной.

Из кухни доносился звук льющейся воды. Лори и Фрэнк мыли посуду. Сара вызвалась помочь, но они настояли, чтобы она побеседовала с мамой.

Девушка зевнула. Господи, как хорошо! Я просто счастлива!

– Мам, в доме так жарко, что меня клонит в сон.

– Как бы мне хотелось, чтобы Гарри и Рич были с нами, – вздохнула миссис Морган. – Я очень давно с ними не общалась. Надеюсь, что они смогут приехать на свадьбу.

– Я рада, что Фрэнк и Лори приедут, – ответила Сара. – Я знаю, что на День Благодарения они обычно ездят к ее матери.

– Свадьба должна быть чудесной, – тихонько сказал Лайам, наклоняясь поближе к миссис Морган. – Мы проведем церемонию под открытым небом. На краю леса, за домом нашего декана.

Мать Сары удивилась.

– Под открытым небом? В конце ноября? Разве мы не замерзнем?

– Церемония будет короткой. Я говорила Лайаму, что он сумасшедший, но он настоял...

Лайам начал что-то говорить. Но осекся, когда из-под дивана пулей вылетел какой-то темный комок и приземлился прямо ему на колени.

– О! – вскрикнул Лайам.

Сара видела, как он резко отклонился назад. И изумленно посмотрела на большого темного кота, сидевшего у него на коленях.

– Флинт! А я-то думала, где ты прячешься? – воскликнула миссис Морган. – Сумасшедший ты кот! Ты зачем прыгнул на Лайама?

Темные глаза Лайама были широко раскрыты. Он смотрел в желтые глаза кота. Казалось, они состязались, кто кого пересмотрит.

– Пихните его хорошенько, – посоветовала Лайаму мать Сары. – Флинт понятия не имеет, какой он тяжелый. Просто столкните его с колен!

Но Лайам не шевельнулся. Он, не мигая, смотрел на кота.

Большой черный кот поднял голову и продолжал смотреть на гостя, легонько царапая лапой обтянутое брюками колено.

Лайам смотрел на кота сверху вниз. Руки его напряглись и беспомощно опустились вниз.

Сара видела, что желтые глаза кота отражаются в темных глазах Лайама. Она видела ужас на лице мужчины. Видела, что у него дрожит подбородок.

– Да спихните вы этого кота, Ламам! – настаивала миссис Морган. – Лайам! Лайам! Что с вами?

– М-мам! Ничего особенного, не волнуйся, – тихонько объяснила ей Сара. – Просто Лайам... немного суеверен.