Текст книги "Ночь волка. Сага древних морей"

Автор книги: Роберт Ирвин Говард

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 28 страниц)

Мечи Северного моря

  1

– Скул!

Почерневший от дыма потолок содрогнулся от рева, рога и кубки громыхали по дубовым столам, собаки, скорее похожие на волков, с рычанием дрались за объедки. Во главе самого большого стола сидел Рагнар, прозванный Рыжим, гроза Северного моря. Он поглаживал в раздумье длинную бороду и внимательно наблюдал за пирующими – за столами сидело более сотни воинов, им прислуживали златокосые девы и рабыни. Стены зала покрывали ковры и шелк, на них висели золотые украшения, восточное оружие, рога и препарированные головы диких зверей.

Северяне упивались победой. Пал Рим. Франки, готы, вандалы и саксы захватили лучшие в мире земли и теперь отбивали атаки еще более диких племен, напиравших с севера. Едва франки осели в Галлии, ассимилируясь более зрелой латинской культурой, в устьях их рек появились длинные ладьи викингов, сеющие смерть и разрушения. Все чаще Восток, Запад и Юг содрогались под яростными ударами северян. Викинги начали постепенно заселять Гебридские и Орнейские острова. Хотя чаще всего острова эти служили им не более чем опорными пунктами при подготовке очередных набегов, на некоторых из них викинги заложили постоянные поселения. Одним из них и была усадьба Рагнара на острове, который скотты называли Кадбаном, пикты Каломаром, а викинги Валгардом.

Слово Рагнара было здесь законом, воля – священной, неудивительно поэтому, что он с удовлетворением поглядывал на пирующих. Мало у кого из викингов была столь же крепкая дружина, сколоченная из светловолосых великанов-норманнов и ютов, первых и в бою, и в пьянке. Даже теперь, пируя, они не расставались с доспехами и оружием, лишь рогатые шлемы лежали рядом на лавках. Взгляд Рагнара остановился на одном из них – он казался чужаком в той тщательно подобранной компании. Столь же высокий и плечистый, как и его соседи, он имел, однако, смуглую кожу, черные волосы, холодные глаза стального цвета и был тщательно выбрит. Лицо его покрывали многочисленные шрамы, на нем была надета простая кольчуга, лишенная всяких украшений.

Пока Рагнар приглядывался к гостю, в скалли вошел еще один воин и направился прямиком к вожаку. Вновь пришедший был высоким и пропорционально сложенным юношей, безбородым, но с заметными уже усами.

– Здравствуй, Хакон! – приветствовал его Рогнар. – Что-то тебя не видно было в последнее время.

– Охотился на волков в горах, – ответил пришелец, тоже поглядывая на темноволосого воина.

– Это Кормак Мак Арт, – пояснил Рагнар, – его драккар разбился тут поблизости этой ночью. Он единственный спасся. Представляешь, пришел сюда утром, мокрый с головы до ног. Каким-то чудом ему удалось уговорить стражников, и они привели его ко мне вместо того, чтобы прикончить на месте. Он дрался по очереди с лучшими бойцами дружины. Ран, Тостиг, Хальфгар – он всех их разоружил, даже не поцарапав!

Хакон, услышав это, уважительно поклонился Кормаку. Кельт кивнул и ответил на прекрасном старо-ирландском языке:

– У меня много друзей среди викингов.

Хакон смотрел на него еще пару мгновений, но, наткнувшись на холодный и спокойный взгляд, вновь повернулся к вожаку. Ирландские пираты не столь уж редко появлялись в этих местах, они плавали аж в Испанию и даже в Египет, хотя их корабли уступали по мореходным качествам драккарам викингов. Вообще-то между этими двумя народами шла беспрерывная война, они были конкурентами, соперничающими за влияние на Западных морях.

– Ты вовремя попал к нам, Кормак, – сказал Рагнар. – Завтра погуляешь на моей свадьбе. Клянусь молотом Тора, в моей жизни хватало женщин, были у меня и римлянки, и ютки, а когда они мне надоедали, я сплавлял их своим людям на потеху. И думать никогда не думал о женитьбе. Но время идет, пора позаботиться о сыновьях, и я нашел девушку, которая мне их родит. Эй, Озрик, Евдруг, приведите-ка сюда бриттку! Сейчас ты сам ее оценишь.

Взгляд Кормака скользнул по сидевшему поодаль Хакону. Постороннему, не слишком внимательному наблюдателю показалось бы, что на лице юноши блуждает усталая улыбка, но кельт успел заметить, как его челюсти свела внезапная судорога. Судя по всему, за маской равнодушия скрывалось немалое напряжение.

В зал вошли три женщины, следом за которыми вышагивали два здоровенных викинга. Женщины приблизились к Рагнару, и две из них отступили на несколько шагов назад.

– Посмотри, Кормак, разве она не достойна стать матерью сыновей викинга?

Кельт вгляделся в стоявшую перед ним красную от гнева девушку. Ей не было и двадцати лет, но ее тело было телом вполне зрелой женщины. Девушка явно не желала быть покорной узницей. Одетая, как и все норманнки, она, несомненно, рождена была далеко от этих мест. Золотые волосы, голубые глаза и белая, лишь слегка смугловатая кожа указывали на ее кельтское происхождение. Судя по поведению девушки, она была потомком племени, столь же дикого, как и то, в плен к которому попала.

– Она дочь короля из Западной Британии, – сообщил Рагнар. – Ее племя так и не смогли покорить римляне, да и теперь, оказавшись между саксами и пиктами, ее сородичи не дают спуску ни тем, ни другим. Мы отбили девушку у саксов, похитивших ее во время набега на земли ее отца. Едва ее увидев, я понял, что лучшей матери моим сыновьям не сыщешь. Она тут у меня сидит уже пару месяцев, пришлось немного поучить ее уму-разуму да хорошим манерам. Она же была сущей кошкой, когда мы ее поймали! Я отдал ее Эдне, так эта старая ведьма чуть было все не испортила! Пришлось поработать розгами, чтобы…

– Ты все сказал, негодяй? – прервала его девушка с едва уловимым страхом в голосе. – Если да, то я возвращаюсь к себе. Лучше уж лицезреть Эднину кривую рожу, чем пялиться на твою рыжую морду!

Зал взорвался хохотом, Кормак даже поморщился.

– Не похоже, чтобы она смирилась, – заметил он спокойно.

– А чего бы она стоила, если бы было иначе? – столь же спокойно ответил Рагнар. – Баба без характера, что ножны без меча. Возвращайся к себе, моя дорогая, и готовься к свадебной церемонии. Быть может, ты посмотришь на меня ласковее, когда родишь трех или четырех сыновей.

Глаза девушки сверкнули, но она молча повернулась и собралась уже уйти, когда пиршественный шум и гам прорезал писклявый голос:

– Стойте!

Глаза кельта сузились, когда он увидел страшилище, которое, подпрыгивая и раскачиваясь, двигалось по направлению к ним. У этого монстра была голова взрослого мужчины, но сидела она на маленьком, ужасно деформированном тельце, снабженном кривыми ногами с огромными плоскими ступнями. Одно плечо поднималось значительно выше другого, а на спине красовался здоровенный горб. На мрачном смуглом лице горели злорадством огромные желтые глаза, усиливая и без того гнетущее впечатление.

– Это еще что такое? – изумился Кормак. – Я знаю, вы далеко плаваете, но мне как-то не приходилось слышать, чтобы кто-нибудь из вас добрался аж до врат ада…

– Ты прав, я поймал его в аду, – ухмыльнулся Рагнар. – Византия напоминает мне порою настоящий ад. Греки наловчились ломать кости у детей, а затем криво их сращивать, вот и получаются такие страхолюдины на потеху кесарю и его свите. Чего тебе надо здесь, Анзас?

– Господин, – тихо пискнул урод, – завтра ты женишься на этой девушке, не так ли? О да, это так, я знаю! Но известно ли тебе, о великолепный, что Торула любит другого?

Торула смотрела на карлика, и в глазах ее светилась боязливая брезгливость.

– Э-э-э, любит другого, – пробурчал вожак. – Ну, и что из этого? Какое мне дело до ее любви?

– А если я тебе скажу, что один из твоих людей встречается с нею? И что они говорили прошлой ночью, не в первый, впрочем, раз, через решетку в окне? До этого тебе тоже нет дела?

Рог с грохотом опустился на крышку стола и разлетелся на куски. В зале воцарилась мертвая тишина, все взгляды скрестились на лице вожака.

– Рагнар! – тишину разорвал голос пурпурного от гнева Хакона. – Если ты позволишь, чтобы эта падаль оскорбляла твою, что бы там ни было, будущую жену…

– Лжешь, собака! – одновременно с Хаконом выкрикнула девушка, еще сильнее покраснев от злости. – Я…

– Молчать! – рявкнул Рагнар. – А ты говори и побыстрее! Если солжешь, сдохнешь лютой смертью!

Викинг протянул руку и поймал карлика за подол туники, тот позеленел от страха, но послал, тем не менее, злобный взгляд Хакону.

– О, мой господин! – проскулил урод. – Я следил за нею много ночей и, наконец, выследил. Она частенько поглядывала на того, кто тебя предал. А прошлой ночью я, лежа под деревьями у ее окна, слышал, как они договаривались о побеге. Ты был бы ограблен и, вдобавок, лишился бы жены!

Рагнар встряхнул его, словно перышко.

– Пес! – взревел он. – Назови мне имя того, о ком говоришь, или я пущу на ремни твою кожу!

– Я не лгу! – обиделся карлик. – Ночью со мной был человек, которому ты поверишь, ибо он не обронил ни слова лжи за всю свою жизнь. Тостиг!

Из-за стола поднялся высокий угрюмый бородач, он был одним из тех, с которыми Кормаку пришлось утром скрестить мечи.

– Тостиг, – пискнул карлик, – скажи нашему господину, было ли то, о чем я рассказал? Скажи, разве ты не лежал в кустах и не слышал, как лучший друг господина и эта девушка шептались о побеге?

– Он не лжет, – подтвердил тихо Тостиг.

– Один, Тор и Локи! – загремел Рагнар, отбрасывая в сторону урода. Кто этот пес? Скажи мне, и я сверну ему шею!

– Хакон! – взвизгнул карлик с гримасой отвратительной радости на губах. – Твой любимчик!

– Верно, это был Хакон, – нехотя поддакнул Тостиг.

У Рагнара отвисла челюсть. На несколько мгновений все застыли, затем меч Хакона сверкнул, словно молния, и воин с ревом бросился к тем, кто его выдал. Анзас, пища от страха, кинулся бежать. Тостиг же выхватил меч и попытался преградить юноше дорогу. Ярость того была, однако, столь велика, что единственного удара меча хватило, чтобы отправить в царство теней одного из лучших дружинников Рагнара.

В ту же секунду Торула нагнулась и влепила карлику такую затрещину, что тот покатился по полу, обливаясь кровью. Сотня глоток взорвалась ревом, викинги рвались в бой, хотя мало кто понимал, кого следует бить, а кого защищать. В стычке участвовали оба вожака, и лояльность воинов была подвергнута тяжелому испытанию. Рядом с Рогнаром сидели ветераны – те, кто участвовал во многих его набегах и не привык долго рассуждать. В их обязанность входила охрана вожака, и они мгновенно поставили перед ним стену из сомкнутых щитов, отбросив Хакона назад.

У юноши не было теперь ни малейших шансов на победу, люди Рагнара повалили его на пол и связали. Шум и гам постепенно утихли. Вожак, судя по цвету его лица, кипел от негодования. Анзас поднимался на ноги, держась обеими руками за голову. Торулой занялась женщина могучего телосложения, она действовала столь успешно, что бедная девушка, зажатая под ее мощной лапой, не могла даже пальцем пошевелить.

Лишь один человек в этом зале сидел неподвижно, со спокойной, даже циничной улыбкой наблюдая за происходящим. Это был, разумеется, Кормак.

– Ты хотел меня предать?! – вопрос был чисто риторическим, но Рагнар подкрепил его ударом ноги по ребрам. – Ты, которому я так верил…

У него перехватило от злости дыхание, он засопел и вновь замахнулся ногой, но сзади пронзительно закричала девушка:

– Свинья! Негодяй! Трус! Ты не решился бы на это, будь у него руки свободными!

– Заткнись! – приказал Рагнар.

– Не заткнусь! – кричала девушка, колотя кулачками валькирию. – Я люблю его! Не тебя же мне любить! Ты жесток и безобразен! Он милый и отважный, я только за него пойду замуж!

Рагнар взревел и замахнулся кулаком. Однако прежде, чем кулак вожака долетел до девушки, Кормак поймал его руку за запястье. Норманнский вожак охнул от боли – пальцы кельта сжались стальным капканом. Мгновение пылающий взгляд норманна сверлил холодные глаза кельта.

– Зачем тебе труп вместо жены, Рагнар? – спросил Кормак и отпустил руку викинга.

Тот, видимо, пришел к тому же выводу, поскольку приказал, пересыпая слова ругательствами:

– Оттащите этого пса в темную и прикуйте там к стенке. Отшумит завтра свадьба, и тогда женщина моя посмотрит, что я с ним сделаю. И сделаю вот этими руками!

Два кряжистых воина вытащили яростно сопротивляющегося Хакона. Когда его злобный взгляд коснулся на мгновение лица Кормака, он сразу успокоился и громко выкрикнул единственное слово:

– Клеан!

Кормак даже глазом не моргнул, на его лице не дрогнул ни один мускул. Он все так же спокойно, с улыбкой на устах, наблюдал за происходящим.

– А что с девицей? – спросила валькирия. – Выпороть?

– Готовь к свадьбе! – рявкнул Рагнар. – И убери ее с глаз долой, зашибу ненароком!

  2

Воткнутый в стену факел чадил и едва рассеивал тени, что клубились в небольшой избе, срубленной из сосновых бревен. Прикованный в углу стальной цепью, Хакон клял все на свете, переворачиваясь с боку на бок.

Меньше всего его беспокоили раны и царапины, полученные в драке, да и сам тот факт, что он потерял свободу, не слишком его печалил – его доводила до бешенства мысль, что Рагнар заставит девушку пойти за него замуж, а он, Хакон, ничем не сможет ей помочь. Вдруг он замер, услышав снаружи чьи-то шаги, затем голос. Человек выговаривал слова с едва уловимым акцентом.

– Ты не врешь? Рагнар и вправду прислал тебя с ним поговорить? А чем докажешь? – спрашивал стражник.

– Поди и сам его спроси, если не веришь, а я за тебя покараулю. Только если он прикажет выпороть тебя за то, что лезешь не в свои дела, моей вины в том не будет.

– Да ладно тебе… – пошел на попятную стражник. – Иди, только не торчи там долго.

Громыхнул засов, и на пороге появилась высокая фигура. Дверь с лязгом захлопнулась. Перед Хаконом стоял Кормак, он был в доспехах, с мечом, с верхушки шлема на его голове свешивалась на спину длинная прядь конских волос.

– Я знал, что ты придешь, – сказал Хакон, – говори тише чтобы стражник не услышал.

– Я пришел узнать, откуда тебе известен ирландский…

– Врешь, – перебил его со злой улыбкой Хакон. – Ты потому пришел, что боишься, как бы я не выдал тебя Рагнару. Как только я назвал твое родовое имя, ты понял, что мне известно, кто ты такой на самом деле. Да, ты Кормак Мак Арт, но у тебя есть прозвище – ты Кормак Волк, пират и разбойник, правая рука Вулфера Юта, злейшего врага Рагнара. Я понятия не имею, чего ты здесь ищешь, но не сомневаюсь, что твое появление не сулит ничего хорошего Рагнару. Стоит мне слово сказать стражнику, и ты разделишь мою судьбу.

– А если я тебе перережу горло, так что ты и пикнуть не успеешь?

– Можешь, – согласился юноша, – но не станешь. Не в твоих правилах убивать безоружного.

– Ты прав, – скривился кельт с видимым сожалением. – Ладно, говори, чего ты от меня хочешь.

– Я предлагаю тебе жизнь за жизнь, ты спаси меня, а я не стану тебе мешать. Кельт сел на лавку и задумался.

– У тебя есть какой-нибудь план?

– Освободи меня и дай меч. Я заберу Торулу, и мы спрячемся где-нибудь среди холмов. Или, если мне это не удастся, я, по крайней мере, заберу Рагнара с собой в Валгаллу.

– Ну, а добравшись до холмов, что будешь делать?

– Там мои люди. Полтора десятка ютов, которым Рагнар надоел до смерти. Я припрятал на той стороне островка лодку, если нам удастся доплыть до одного из островов незамеченными, то у меня будет время, чтобы сколотить свою собственную дружину. И уж тогда-то я вернусь и заплачу сполна этому негодяю за пинки под ребра!

Кормак кивнул. Подобное тому, о чем говорил Хакон, не раз случалось между викингами, и его план имел немалые шансы на успех.

– Все это хорошо, – сказал кельт наконец. – Но тебе прежде всего надо выйти отсюда.

– Это твоя забота.

– Говоришь, у тебя полтора десятка друзей в лесу…

– Точно. Мы ушли из усадьбы вчера, как будто на охоту. Я оставил их в условленном месте, чтобы завершить кое-какие дела и окончательно обговорить детали побега с Торулой. Я собирался посидеть на пиру в скалли, а затем вернуться… уже с девушкой. Если бы не эта скотина Анзас, клянусь богами, я вырву его сердце и…

– Хватит, – остановил его Кормак. – Сделаешь с ним все, что тебе заблагорассудится, но сейчас нет времени говорить об этом. У тебя есть друзья среди людей Рагнара? Мне показалось, что далеко не всем понравилось, как он с тобой обращался.

– У меня хватает и друзей, и приятелей, но они пока колеблются. Викинги туго шевелят мозгами – они идут за тем, кто в данный момент кажется им наиболее сильным. Как только Рагнар и его свора сгинут, остальные, вне всяких сомнений, присоединятся ко мне.

– Тогда так… – глаза Кормака сверкнули. – Слушай. Я сказал Рагнару правду, мой драккар действительно разбился о скалы, но уцелел не только я. За южным мысом сидят, надежно укрывшись, Вулфер и пять десятков головорезов. Ночью после катастрофы мы посовещались и решили, что только я, которого Рагнар знает хуже всех остальных, могу пойти в его скалли. Я собирался какой-либо хитростью выманить у него драккар… И теперь вот что я тебе предлагаю. Я помогу тебе сбежать, а ты присоединишься к нам со своими людьми и поможешь победить Рагнара. После этого ты дашь нам один из драккаров, все остальное в усадьбе – люди, оружие и прочее – останется тебе. Согласен?

– Еще бы! – просиял юноша. – Помоги мне, а я обещаю, что когда власть на этом острове окажется в моих руках, я дам тебе лучший из драккаров.

– По рукам. Теперь послушай. Будут ли менять стражу ночью?

– Сомневаюсь.

– А этот, который за дверью? С ним можно договориться?

– Нет, это один из ближайших к Рагнару людей.

– Что ж, тем хуже для него. Если мы его уберем, до утра тебя не хватятся. Погоди-ка! Кормак подошел к двери и крикнул:

– Эй, стражник! Это так ты следишь за узником!

– А в чем дело?

– Пока ты там сидишь, он решетку в окне выломал.

– Не может быть! – охнул стражник, влетая в дом.

Когда он задрал голову, чтобы посмотреть на светившееся под потолком окошко, Кормак двинул его кулаком по челюсти. Воин свалился на пол без всяких признаков жизни. Ключи от цепи Хакона висели на поясе у стражника, и спустя несколько мгновений юноша уже разминал затекшие конечности. Кормак наложил цепи на руки и ноги стражника и заткнул ему рот кляпом. Выскочив из избы, они прикрыли за собой дверь и помчались к лесу. На опушке кельт остановился и осмотрелся. Луны еще не было, но ему хватало и звездного света.

Скалли располагалась входом к затоке, в которой стояли на якорях драккары. Возле нее теснились склады, конюшни и жилые избы дружины ближайшее из зданий едва в ста ярдах от них. Изба, где томился в цепях Хакон, была крайней. Лес рос рядом с усадьбой, и некоторые из строений стояли в тени деревьев, поселение не было окружено ни стеной, ни даже тыном. Рагнар в одиночку хозяйничал на острове, никто иной, кроме его людей, здесь не появлялся. Он чувствовал себя в безопасности и не спешил возводить защитные сооружения, ведь пока ему ничто не угрожало.

До настороженных ушей Кормака донесся вдруг шелест чьих-то удаляющихся шагов. Напрягая зрение, кельт заметил, как что-то шевельнулось под одним из громадных деревьев. Кивнув Хакону, он бросился в ту сторону, на ходу выхватывая кинжал из ножен. Он бежал, руководствуясь скорее инстинктом, чем зрением, где-то впереди хрустнула ветка, а мгновение спустя он увидел тень, оторвавшуюся от дерева и помчавшуюся к усадьбе.

– Анзас! – выдохнул Хакон, догнавший, наконец, Кормака. – Опять подглядывал. Надо задержать эту падаль, и как можно скорее!

На плечо юноши упала стальная рука.

– Спокойно, – прошептал кельт. – Он знает, что ты на свободе, но понятия не имеет, что мы его видели. У нас есть еще немного времени.

– Но Торула! Я не пойду без нее! Ни за что! Иди сам, если хочешь, а я либо ее спасу, либо погибну!

Кормак взглянул на скалли – уродливая фигурка как раз сворачивала за угол.

– Веди к ней! – буркнул он. – Это безумие, но Рагнар и в самом деле может расправиться с ней до того, как ты подоспеешь со своими людьми.

Покинув тень, они мгновенно пересекли открытое пространство, отделяющее скалли от леса. Подбежав к окну, забранному решеткой, они остановились. Юноша осторожно постучал по решетке, и почти в ту же секунду за нею появилось бледное личико девушки.

– Хакон! – прошелестел ее радостный шепот. – Будь осторожен! Тут со мной эта старая карга Эдна. Спит, правда, но…

– Отойди-ка, – шепнул Хакон, поднимая меч. – Сейчас я прорублю выход…

– И поставишь на ноги даже тех, кто на них не держится после лишнего кубка пива, – перебил его Кормак. – У нас еще есть немного времени, пока Анзас ищет Рагнара. Не стоит терять его зря.

– Но как…

– Посторонись! – бросил кельт, примериваясь к решетке.

Хакон вытаращил глаза в немом восторге, когда увидел, как спина ирландца выгнулась дугой, мышцы напряглись, а жилы вздулись. Что-то глухо треснуло, и Кормак спокойно поставил выдранную из стены железяку рядом с собою. Изнутри послышался удивленный возглас.

– Ну, иди сюда! – приказал Кормак, его мускулы все еще дрожали после титанического усилия.

Девушка появилась в окне, за ее спиной кто-то громко выругался, и две огромные ладони схватили девушку за плечи. Торула молниеносно повернулась и ударила наотмашь. Руки исчезли, что-то тяжело шмякнулось на пол, и девушка упала прямо в объятия возлюбленному.

– Так, ведьме я заплатила.

– Быстрее! – торопил Кормак. – Сейчас начнется…

Не успел он вымолвить эти слова, вспыхнули факелы и раздалось дикое рычание Рагнара. К счастью, лес был рядом. Здесь Кормак остановился.

– Сколько времени пойдет у тебя на то, чтобы найти своих и вернуться?

– Вернуться?

– Ты плохо слышишь?

– Ну… часа полтора…

– Ладно. Собери своих, и ждите там, в кустах, пока не услышите такой сигнал, – он осторожно свистнул три раза. – Как только услышите, идите туда, откуда я его подам. И не попадитесь Рагнару и его людям в лапы.

– Но… Он, наверное, дождется рассвета и только потом отправится на поиски.

– Плохо же ты его знаешь, – засмеялся Кормак. – Могу поспорить, что он сейчас же начнет прочесывать лес со всеми своими людьми. Но не будем терять времени. Смотри, какая кутерьма в усадьбе. Веди сюда своих как можно быстрее, а я пойду за Вулфером.

Подождав, пока юноша и девушка исчезнут за деревьями, он отправился в путь, по-прежнему полагаясь главным образом на инстинкт. Теперь он возносил в душе хвалу богам за тот опыт, что приобрел, скитаясь в юности по лесным дебрям. Позади слышались вой и проклятия – Рагнар обнаружил, что птички выпорхнули из клетки. Однако постепенно, когда Кормак начал удаляться от усадьбы, рев стих, и теперь был слышен только шум прибоя.

Приближаясь к тому месту, где он оставил ютов и Вулфера, кельт замедлил шаг и удвоил осторожность – еще не хватало получить от своих же по голове. Оглядевшись по сторонам, он завыл волком, и в ту же секунду из тени выдвинулся массивный силуэт, и громкий шепот возвестил:

– Кормак, Тором клянусь, мы уже думали, что не ты их, а они тебя обвели вокруг пальца…

– Где им, простофилям, – хмыкнул Кормак. – Но я еще не до конца уверен, что нам все удастся. Нас будет едва семь десятков против трех сотен.

– Семь десятков?

– Да, у нас тут объявились союзники. Помнишь Хакона?

– Помню.

– Он поссорился с Рагнаром. С ним полтора десятка ютов. Командуй если проиграем, по крайней мере расстанемся с жизнью в бою. А если повезет – раздобудем корабль. Ну и ты, наконец, отомстишь…

– Месть… – разинул радостно пасть викинг, поглядывая на небо искрящимися глазами и ласково поглаживая рукоять топора.

Этот могучий рыжий ют был столь же высок ростом, как и кельт, но ему недоставало его тигриной ловкости. Правда, он компенсировал ее массой.

– Вылезайте из дыр, волки! – крикнул он во тьму за спиной. – Хватит гнить в дуплах, идем кормить воронов Одина! Озрик, Аслаф, вперед, нас ждет потеха!

Из мрака материализовались фигуры пиратов – казалось, ночные тени сгущались и собирались в одно место. Лишь звон оружия да скрежет доспехов сопровождал их появление. Викинги тронулись в путь. Оглянувшись, Кормак увидел колышущуюся линию гигантских теней, увенчанных шлемами. «Веду в бой стаю демонов», – подумал он и улыбнулся.