Текст книги "Он. Глубинные аспекты мужской психологии"

Автор книги: Роберт Алекс Джонсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

СТАДИИ ЭВОЛЮЦИОННОГО РАЗВИТИЯ

По традиции у мужчины потенциально существуют три стадии психологического развития. Архетипический паттерн предполагает развитие мужской психологии от бессознательного детского превосходства и совершенства через сознательное ощущение своей ненужности и ущербности в среднем возрасте к сознательному ощущению полноценности в старости. Человек движется от невинной целостности, в которой внутренний и внешний миры соединяются для него в одно целое, к разделению и различению внутреннего и внешнего мира и сопутствующему ощущению дуализма жизни, и, наконец, с большой степенью вероятности он приходит к повторному, совершенно сознательному воссоединению внутреннего и внешнего в гармоничную целостность.

Сейчас мы рассматриваем развитие Короля-Рыбака в период перехода от первого этапа ко второму. Нет смысла даже упоминать о наступлении последнего этапа, если человек не завершил свое развитие на предыдущем. Не стоит толковать о единстве со Вселенной, пока человек не ощутит и не осознает себя отдельно от нее. Мы можем следовать всевозможным мысленным экспериментам, следить за искусной игрой ума и говорить о единой сущности всех вещей, но мы не в состоянии жить и действовать в соответствии с нашими умозаключениями, не научившись отличать внутренний мир от внешнего.

Иными словами, мы должны покинуть райские кущи Эдема прежде, чем начнем путь в небесный Иерусалим, даже если они находятся совсем рядом.

Для мужчины первый шаг из Эдема – это испытание боли и страданий дуализма жизни, которые ему причиняет рана Короля-Рыбака.

Очень часто эта болезненная рана, нанесенная мальчику, заметно влияет на его отношения с окружающими. Когда он делает первые шаги в направлении индивидуации, то есть впервые прикасается к лососю, он как бы действует в соответствии со своими правилами. Это означает, что он становится изгоем в своем коллективе, не желая быть просто одной из овец в большом стаде. Таким образом разрушаются устоявшиеся связи с людьми, составляющими его окружение, но и он не может уйти далеко вперед, поэтому в данный момент он вовсе не целостная личность с присущим ей отношением к жизни. В таких случаях англичане говорят, что человек оказался между двух стульев. Он не умещается ни здесь, ни там. Находясь в состоянии Короля-Рыбака, он и не должен хорошо себя чувствовать. «Уединение» – то единственное слово, которое наиболее точно характеризует это состояние. Все мы, удалившиеся в добровольное уединение и экзистенциальное одиночество люди, несем в себе рану Короля-Рыбака.

Прочтите любую современную повесть, и вы обнаружите, что в каждой из них события вращаются вокруг одной темы – одинокого человека, его потерь и отчуждения от мира. И это глобальная и очень наболевшая тема, так как все мы в той или иной степени имеем (несем) внутри себя образ Короля-Рыбака. Пройдитесь по улице, всматриваясь в лица прохожих, и вы увидите в них явные или скрытые черты Короля-Рыбака. Мы все серьезно ранены, и этого нельзя не заметить.

Но миф сообщает нам еще один факт: Король-Рыбак был ранен в бедро. Вспомните библейский сюжет, в котором Иаков боролся с ангелом и был ранен в бедро. Ранение в бедро для мужчины означает сексуальную травму. Одна из наиболее откровенных версий мифа о Граале такова: Король-Рыбак был ранен стрелой, которая пронзила ему оба яичка.

Но назвать эту травму только сексуальной было бы не совсем правильно. Скорее раненой оказалась его мужественность, его способность к воспроизводству, его возможность творить. Вот почему владения Короля-Рыбака стали бесплодными и пустынными, вот почему не множились стада и не было урожая. Зачахла вся земля, перестав быть плодородной, лишившись способности к воспроизводству.

Я сомневаюсь, чтобы во всем мире нашлась хотя бы одна женщина, которой не пришлось бы видеть близкого ей мужчину пребывающим в тоске и страдании, как Король-Рыбак. Именно женщина может оказаться единственным человеком, способным заметить наступление этой тоски прежде, чем ее сможет осознать сам мужчина. Именно женщина способна уловить это тягостное, часто появляющееся у мужчины ощущение уязвимости и неполноценности. Мужчина, переполненный такими переживаниями, нередко совершает бессмысленные и глупые поступки, надеясь залечить свою рану и таким образом избавиться от отчаяния, преследующего его днем и ночью, неделю за неделей. Обычно он бессознательно ищет возможности его внешнего выражения в окружающем мире: жалуясь на свою работу, покупая новую машину, даже находя себе новую жену, но все эти поступки – лишь бессознательные попытки Короля-Рыбака самостоятельно исцелить свою рану.

Вот что символически означает рана Короля-Рыбака. Лежа на носилках, которые таскали слуги, он корчился в муках, стонал и кричал от боли. Он был счастлив, лишь когда отправлялся на рыбалку. Не следует понимать это слишком буквально и думать, будто рыбалка – единственное занятие, способное исцелить мужчину. Рыбалка символизирует работу с бессознательным, борьбу за осознание того, что человек оказался вне индивидуационного процесса с тех самых пор, как в подростковом возрасте произошло это роковое для него событие. Если мужчине удастся снова войти в контакт со своим бессознательным, это ему поможет, но окончательное исцеление придет лишь после завершения процесса, который неизбежно начинается в юности.

Король-Рыбак владел замком Грааля, где хранилась Священная Чаша, из которой причащались апостолы во время Тайной Вечери. Но мы уже упоминали о том, что Король-Рыбак не мог дотронуться до Чаши Грааля. Тяжелая рана не давала ему возможности испить из Священной Чаши, чтобы исцелиться, хотя Чаша находилась здесь же, в замке.

Вникая в содержание мифа, мы постепенно начинаем осознавать, что король, который правит нашим внутренним миром, задает тон и определяет стиль жизни всего королевства, а значит, и всей жизни в целом. Если король в полном порядке, у нас все прекрасно. Если внутри все более или менее гладко, тогда и во внешней деятельности не возникает особых проблем. Если же на троне внутреннего королевства современного западного мужчины полулежит страждущий Король-Рыбак, следует ожидать, что эти страдания будут как-то проявляться внешне, а человек вольно или невольно будет стремиться к уединению. Именно так все и происходит: королевству до процветания очень далеко, стада поредели и отощали, женщины лишились своих кормильцев, дети растут в сиротстве. Этот богатый и многозначный мифологический язык дает нам возможность распознать, каким образом в нашей повседневной жизни проявляется уязвленная архетипическая структура.

ПРОСТОФИЛЯ, КОТОРЫЙ У НАС ВНУТРИ

Каждый вечер в замке Грааля проходила торжественная церемония. Лежа на носилках и корчась от боли, Король-Рыбак наблюдал за процессией, пышность и великолепие которой не поддаются никакому описанию. Одна из многочисленных присутствующих здесь прекрасных дам вносила в церемониальный зал то самое копье, которым римский стражник при распятии пронзил тело Христа, другая дама держала блюдо, на котором находился хлеб во время Тайной Вечери, третья дама входила в зал, неся Чашу Грааля, из глубины которой струился мягкий чудесный свет. Каждый человек, присутствовавший на церемонии, мог пригубить вина из Священной Чаши, и тогда сразу же исполнялось его самое сокровенное желание задолго до того, как оно пришло ему в голову. Любой из присутствовавших здесь людей имел на это полное право, за исключением одного человека, который был тяжело ранен и которого звали Король-Рыбак. Нет никаких сомнений в том, что такое лишение – самое ужасное из всех, которые можно себе представить: оставаться обделенным, переживая это чувство в полном бессилии, не имея доступа к красоте и возможности достичь умиротворения, как раз когда они находятся на расстоянии вытянутой руки. Воистину трудно вообразить более жестокую муку. Священная Чаша была доступна всем до единого, за исключением Короля-Рыбака. В то же время каждый из королевских подданных чувствовал это лишение где-то глубоко внутри себя, переживая беспомощность своего короля, лишенного возможности воспользоваться Святым Граалем.

Я вспоминаю время, когда точно так же меня отвергло Прекрасное. Много лет тому назад, находясь в полном одиночестве, я переживал его особенно остро и был не в ладах со всем окружающим миром. В тот момент, в период рождественских каникул, я решил навестить своих родителей. Мой путь проходил через Сан-Франциско, поэтому я захотел посетить свой любимый собор Божьей Благодати. В программе вечерней мессы была объявлена «Мессия» Генделя, поэтому, желая насладиться этим величайшим творением великого мастера, я решил на один день задержаться. Я ни разу не слышал, чтобы где-то эту вещь исполняли лучше, чем в таком грандиозном зале с прекрасными хормейстерами и великолепным органом, с характерным для него тонким и чистым звучанием. Наконец, месса началась, но спустя несколько минут я почувствовал себя таким несчастным, что мне оставалось только встать и уйти. Прошло какое-то время, прежде чем я понял, что и в жизни тщетно гнаться за красотой и счастьем, если я не могу ими воспользоваться, хотя они могут находится прямо под руками. Для нас нет более жуткого и болезненного ощущения, чем ощущение своих ограничений в восприятии любви и красоты. Никакие внешние усилия не будут успешными, пока остаются ущербными наши внутренние возможности и ресурсы. Такова рана Короля-Рыбака.

Сколько раз женщины говорили своим мужчинам: "Посмотри на все, что ты имеешь: у тебя самая лучшая работа, о которой можно только мечтать. Мы еще никогда не имели столько денег. У нас две машины. Каждую неделю у нас два, а то и целых три дня выходных. Чего тебе не хватает, чтобы чувствовать себя счастливым? Чаша Грааля в твоих руках, так почему же ты не можешь быть счастлив?"

Но, как правило, мужчина не может ответить: "Потому что я – Король-Рыбак, я серьезно ранен, и все это меня совсем не радует".

То, что счастье находится совсем рядом, почти у него в руках, действительно причиняет дополнительную боль. Очевидность факта, что человек владеет всем, чем только можно, чтобы стать счастливым, не способствует затягиванию ран Короля-Рыбака, и человек продолжает страдать от невозможности получать удовольствие от благ, которыми он фактически уже обладает.

Мы продолжаем нашу историю. Придворный шут (любой мало-мальски приличный правитель имеет придворного шута) еще задолго до того, как Король-Рыбак был ранен, предсказал, что исцеление короля может наступить лишь тогда, когда в его замок забредет полный и абсолютный дурак. Придворные средневекового замка могли спокойно принять подобное пророчество. Такое решение проблемы, связанное с появлением какого-нибудь невинного простофили или юнца, их бы вполне устроило. Поэтому все жители королевства дни и ночи напролет ожидали появления наивного простофили, который смог бы исцелить их несчастного короля.

В этой части мифа говорится о том, что в душе каждого мужчины существует наивная часть, которая его спасет и исцелит рану Короля-Рыбака. Предполагается, что, если мужчина хочет исцелиться, он должен найти внутренний образ, максимально близкий ему по возрасту и ментальное™ в момент, когда он был ранен. К тому же это обстоятельство помогает нам понять причину, по которой Король-Рыбак не мог исцелиться сам, а также объясняет, почему во время рыбалки его боль только утихала, но не исчезала совсем. Чтобы мужчина смог полностью оправиться от боли, он должен позволить проникнуть в свое сознание чему-то абсолютно иному, способному его изменить. Человек не может исцелиться, оставаясь в рамках прежнего сознания Короля-Рыбака, вне зависимости от его занятий. Вот почему для излечения травмы мужчине необходимо воплотить в жизнь молодую бесшабашную часть своей личности.

Иногда на психотерапевтической сессии мужчины на меня рявкают, если я прошу их сделать что-нибудь необычное или вызывающее у них затруднение: "За кого вы меня принимаете? За дурака?" А я им отвечаю: «Да». И это помогает.

Получается, что какое-то невинное или даже дурацкое занятие дает возможность человеку встать на ноги. Он лишь должен быть достаточно кроток и терпим к юной, невинной, подростково-глупой части своей личности, чтобы найти в ней истоки для исцеления раны, полученной Королем– Рыбаком.

Глава 2

Парсифаль

Далее миф уводит нас от страданий раненого Короля-Рыбака к истории родившегося в Уэльсе безымянного мальчика. В те времена родиться в Уэльсе означало родиться где-то далеко, на самом краю света. Здесь можно вспомнить отрывок из комментария к Священному Писанию: «Чего хорошего можно ожидать из Назарета?» Оказалось, что и Уэльс, и Назарет находятся в самом низу в списке ценностей коллективного человеческого сознания. Разумеется, именно оттуда и появился наш герой. Он, призванный спасти страждущих, и приходит с той стороны, откуда его меньше всего ждут. Несколько позже мы узнаем, что его зовут Парсифаль (то есть «невинный дурак»). Это имя содержит и более глубокий смысл: «тот, кто соединяет и совмещает противоположности в одно целое», – и тем самым предписывает юноше роль исцелителя. Значение этого имени в чем-то сходно со смыслом китайского слова «дао».

Но Королю-Рыбаку в поисках своего спасения унизительно полагаться на наивность Парси-фаля. Нечто похожее мы видим в евангельских строках: "Будьте как дети, и вам откроется Царство Небесное". До тех пор, пока вы не станете доверять существующему внутри вас Парси-фалю, у вас не появится ни малейшей надежды на исцеление. Это очень тяжелый момент для взрослого мужчины и его мужской гордости, когда он теряет свое достоинство.

В связи с этим Юнг вспоминал о тяжелой ситуации в своей жизни, когда ему пришлось искать в себе эту детскую наивность. Между ним и Фрейдом возникли большие разногласия в отношении природы бессознательного. Фрейд считал, что бессознательное – это вместилище несущественных для сознания элементов, не представляющих для человека никакой ценности. Все, что не находит применения в реальной жизни, обесценивается и вытесняется в бессознательное. Юнг же настаивал на том, что бессознательное – это материнская среда, из которой, как через артезианскую скважин}, может забить фонтан креативности. Фрейд никак не мог с этим согласиться. Из-за этого разногласия их пути разошлись. Для Юнга этот разрыв был очень тяжелым и тревожным, ибо мог иметь весьма плачевные последствия. Он был молодым, неизвестным, еще не имевшим никакой репутации, а потому вполне мог бы завершить свою карьеру, практически не успев ее начать.

Но по возвращении домой Юнг решил: если он действительно убежден в том, что креативность может фонтанировать из бессознательного, то будет верен этой идее до конца. Поэтому он заперся в комнате и стал ждать проявления бессознательного. Незадолго перед этим он как-то играл на полу с детьми. Это привело его к воспоминаниям о своих детских фантазиях, которые он решил воспроизвести через игру прямо сейчас, будучи взрослым. Несколько месяцев он трудился в своем саду, строя из камней крепости, города и деревни, которые видел в своих детских фантазиях. Через свой детский опыт он нашел дорогу к проявлению коллективного бессознательного, концепция которого легла в основу всей юнгианскои психологии. Великий человек смог прийти к смирению и стать достаточно приземленным, чтобы довериться своему внутреннему Парсифалю.

Парсифаль (мы будем называть его так несмотря на то, что в мифе он получил это имя значительно позже) жил вдвоем с матерью, которую звали Разбитое Сердце. Его отец умер, и мальчик ничего о нем не знал. У него не было ни братьев, ни сестер. Он не имел ничего лишнего, только самое необходимое. Мальчик носил домотканую одежду, не ходил в школу и не учился никакому ремеслу. Он никого ни о чем не спрашивал и был наивным и полным невеждой. Мифологический герой-освободитель часто вырастает одиноким, в бедной семье и без отца.

Прошло время, и он превратился в подростка. Однажды, играя на улице неподалеку от дома, он увидел, как мимо него проскакали пять рыцарей. До сих пор Парсифалю никогда не приходилось видеть ни одного рыцаря, поэтому он был поражен при виде алого с золотым шитьем облачения и доспехов, блестящих щитов и копий и прочего великолепного, роскошного убранства. Со всех ног он помчался домой и сразу заявил матери, что повстречал пятерых богов. Парсифаля так поразило увиденное, что, не медля ни минуты, он решил броситься вдогонку и присоединиться к пяти чудесным всадникам. Он даже представить себе не мог, что на свете существует такое чудо.

Услышав об этом, мать Парсифаля залилась горькими слезами. Сначала она даже попыталась отговорить его от этой затеи, но, будучи женщиной мудрой, вскоре убедилась, что это совершенно бесполезно: мальчик все равно убежит вдогонку за рыцарями, потому что в его жилах течет кровь его отца. Поэтому она рассказала Парсифалю о том, что его отец был рыцарем и пал в бою, сражаясь за честь прекрасной дамы. Два брата Парсифаля тоже были рыцарями и тоже погибли. Чтобы уберечь сына от судьбы, постигшей его отца и братьев, мать Парсифаля взяла его и уединилась в самое глухое место, скрывая от него, что случилось с отцом и братьями. Но все равно произошло то, чего она так боялась. Все ее надежды рухнули в одночасье. Дальше скрывать от сына то, что произошло раньше, было бессмысленно, поэтому она за него помолилась, провожая его в дальний путь, и дала несколько мудрых советов. Эти советы будут влиять на судьбу юноши и на развитие сюжета всего мифа, поэтому к ним следует отнестись повнимательнее.

Мать благословила Парсифаля и избавила его от своей опеки. Однако она не могла удержаться от прощального напутствия. Первое наставление, которое она дала Парсифалю, – с почтением относиться к прекрасным дамам. Второе – ему следует ежедневно ходить в церковь: если он будет испытывать голод, он всегда может утолить его в церкви. Третье напутствие матери – не задавать никаких вопросов – было особенно ценным для словоохотливого Парсифаля. Но позже мы увидим, что именно оно окажется для него камнем преткновения.

СТРАНСТВИЕ ПАРСИФАЛЯ

Итак, счастливый Парсифаль отправился на поиски своих пяти рыцарей. Скажем сразу, что тех пятерых он так никогда и не встретил, зато нашел много другого.

Каждому человеку, который попадался ему на пути, он задавал один и тот же вопрос: "Вам не встречались пять рыцарей?" На этот вопрос он получал самые разные ответы, советы и замечания – настолько разные, что среди них не было даже двух одинаковых. В конце концов он совершенно запутался. Этих рыцарей оказалось найти очень трудно: они были везде, или, наоборот, их не было вообще. Если вы посмотрите в глаза 14-15-летнего мальчика, который спрашивает вас: "Вы не знаете, где находятся пять рыцарей, которых я видел?" – и что-нибудь скажете ему в ответ, то поймаете на себе взгляд Парсифаля. В вопросе "Где это взять?" под словом «это» всегда подразумевается что-то неконкретное и неопределенное. В таком взгляде подростка впервые проявляется ценность и смысл пятеричной символики, и большую часть своей взрослой жизни он посвящает поискам адекватного воплощения этого символа. Число пять указывает на завершенность жизни. Оно является одним из корней слова «квинтэссенция» – пятая сущность. Пять означают завершенность. Пять существуют везде, но они совершенно неуловимы. Они везде и в то же время нигде. Может показаться, что слишком жестоко для шестнадцатилетнего юноши увидеть вспышку озарения, указывающую ему путь в поиске воплощения полноты жизни. Но таково истинное влечение к духовной жизни у любого человека. Последний человек, которого он об этом спросил, сказал что-то совсем не похожее на то, что он слышал прежде. Итак, пять рыцарей были везде, и в то же время их не было нигде.

Какое-то время спустя Парсифаль оказался перед шатром и подошел к нему. Юноша, выросший в бедной хижине, прежде никогда не видел ничего подобного, поэтому принял этот шатер за храм, о котором ему рассказывала мать. С огромным волнением и трепетом он бросился в шатер, собираясь помолиться Богу, и вдруг обнаружил там прекрасную даму. Она оказалась первой из блестящей, даже ослепительной, изумительной череды прекрасных дам, с которыми нам придется встретиться в нашем повествовании.

Парсифаль запомнил наставление матери, что он должен защищать честь каждой прекрасной дамы, которая повстречается на его пути, обожать и почитать ее, угождать ей, как только сможет. Поняв этот наказ буквально, он изо всех сил стал проявлять свое рвение, подошел к ней вплотную и даже обнял ее. Увидев у нее на руке кольцо, он снял его и надел себе на палец. Таким образом он получил от своей прекрасной дамы талисман, который будет воодушевлять его на подвиги всю оставшуюся жизнь.

Приходилось ли вам видеть мальчика во время его первого свидания? Эта картина может послужить прекрасной реминисценцией. Но вполне естественно, что прекрасная дама была оскорблена таким поведением юноши.

Мать говорила Парсифалю, что он может найти себе пропитание – простую пищу, чтобы утолить голод, – в церкви, Господнем Храме. Поэтому Парсифаль, увидев в шатре накрытый стол, был абсолютно уверен, что это сделано в его честь. Но хозяйка шатра ждала своего возлюбленного рыцаря, который служил ей и защищал ее честь; она выставила на столе все его любимые блюда. Что касается Парсифаля, для него пророчество сбывалось буквально: вот Божий Храм, вот прекрасная дама, вот вся лучшая еда, которую он только мог пожелать. Все сходилось с тем, что сказала мать. Усевшись за стол, Парсифаль принялся есть с большим аппетитом, решив, что жизнь сама по себе все же прекрасна.

В это время прекрасная дама стала наконец понимать, что к ней забрел человек, мягко говоря, не совсем обычный. Оказалось, что рядом с ней находится поистине безгрешный, простодушный отрок, и, как только она это осознала, ее злость мгновенно утихла. Опасаясь за жизнь Парсифаля, она стала умолять его немедленно покинуть шатер, уверяя его, что если по возвращении рыцарь застанет Парсифаля в шатре, то убьет его без тени сомнения.

Но для Парсифаля по-прежнему все шло как нельзя лучше. Он обрел Божий Храм, нашел очаровательную даму, чье кольцо он уже носил на руке. Он был сыт – чего же еще надо?! Если у вас есть знакомый подросток, такое поведение не должно вызывать у вас удивления. Наблюдать за ним в такой момент, с одной стороны, больно, а с другой – очень трогательно.

Наконец, Парсифаль послушался прекрасную даму, покинул шатер и отправился в путь. Он решил, что жизнь хороша: все происходило так, как говорила его мать.

Вскоре ему на пути встретились два разоренных монастыря: мужской и женский. Монахи и монахини изнывали от непосильного труда. Святое Причастие оставалось невостребованным в алтаре, ибо к нему никто не мог приблизиться. Урожай не вызревал, стада не размножались, колодцы пересохли, на деревьях не было видно ни одного плода: ничего не росло, не зрело, не плодоносило, везде царили нищета и разруха, и нигде не встретилось ни одного счастливого уголка. По всем признакам эта земля была заброшена.

В мифах эта тема очень часто повторяется снова и снова в разных вариантах, демонстрируя общность единого принципа на многих разных уровнях. Вот почему ситуация в мужском и женском монастырях абсолютно идентична ситуации в замке, которым владеет Король-Рыбак. Опустошенная земля в сочетании с сакральным символом, находящимся здесь же, в алтаре, но абсолютно недоступным, является символическим воплощением серьезного невротического состояния. Все, что требуется человеку, находится здесь же, под руками, оно вполне доступно, и тем не менее он не может этим воспользоваться. Это мучительное состояние, характерное для невротической структуры раздираемой на части личности.

Мы живем в период наивысшего расцвета благосостояния человечества за всю историю его существования. Однако мне иногда приходит в голову мысль, что мы едва ли не самое несчастное поколение. Мы разобщены, мы – Короли-Рыбаки, монастыри, над которыми тяготеет проклятие.

Парсифаль все это видел. У него не было сил, чтобы всех исцелить и все сразу исправить, но он обещал вернуться, когда станет сильнее, чтобы снять тяготеющее над монастырями проклятие. Какое-то время спустя, в один прекрасный момент, он обязательно вернется и исполнит свое обещание.