Текст книги "Синдром МакЛендона"

Автор книги: Роберт А. Фреза

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 21 страниц) [доступный отрывок для чтения: 8 страниц]

– Не больно-то и хотелось останавливать, ты и сам знаешь, что тебе не убежать! – заметил Твердобокий.

– Верно, – подтвердила Дайкстра. – Наверное, даже кошка понимает это.

– Нет, у меня все получится, – возразил Берни, явно стараясь, чтобы его голос звучал угрожающе.

– А как ты убил Фридо, Берни? – немного невпопад спросила Катарина, не обращая внимания на Твердобокого.

– Я: я взял нож: – начал Берни тоненьким неуверенным голосом.

– Странно, – пробормотал Клайд. – Сейчас он должен признаться в ограблении почтовых дилижансов и убийстве Юлия Цезаря.

– Нет, Берни, – медленно произнесла Катарина, – ты не убивал Фридо. Ты же даже бифштекс режешь пластиковым ножом.

– Но он же признался в этом! – прорычал Твердобокий.

– Но я: я и вправду: так и убил его: – запинаясь, промямлил Берни.

– О Господи. Неужели нам мало летающего дерьма! – воскликнула Спунер.

Воспользовавшись тем, что Берни немного отвлекся, я вытащил из кармана маленький зеленый баллончик и направил его прямо в лоб обвиняемому.

– Бросай пистолет, Берни. И осторожно. Я держу тебя под прицелом. Не заставляй меня использовать вот это, а то твои мозги никогда не будут такими, как раньше.

В глазах Берни появился ужас.

– Что это?

– Это баллончик с аэрозолем. Он наполнен ядовитым газом. Ты думал, таких больше не делают? Я купил его на Шайлере. Там в барах теперь стало немного опасно. Вайма Джин, ты же видела его у меня?

– Да, Берни! Он сказал, что это сувенир, который он там купил, но что именно, не сказал! – порывисто дыша, подтвердила Спунер.

Пистолет выпал из онемевших пальцев ослабшей руки Бо-бо.

Катарина подняла его.

– Все, – объявила она. – Танцы закончились. Кен, а что в самом деле в этой дурацкой жестянке?

Я встряхнул банку и протянул ей:

– Сырный крем. Кажется, из козьего сыра. Хочешь попробовать?

– Ну уж нет. – Она передернула плечиками и взмахнула пистолетом. – Брось банку, Кен. Берни, ты же не убивал Фридо, правда? – ласково осведомилась она. – Ты даже и нож не держал.

– Я: держал: – запротестовал Берни.

– Но он же сам сказал: – заорал Дэви Ллойд с другого угла рубки.

Голос Катарины прозвучал как удар хлыста.

– Заткнись, Дэви! Нет, Берни. Ты не убивал Фридо, потому что я знаю, кто это сделал. Ведь ты не убивал его, верно?

– Я никогда не вру! – пропищал он. Катарина мрачно улыбнулась:

– Все в порядке, Берни. Я знаю, что ты не убивал Фридо, потому что его убила я!

Спунер ахнула, а я во все глаза смотрел на Катарину. Левая рука у меня все еще была в кармане. Схватив свой обрезок трубы, я резко выдернул руку и ударил Катарину по запястью. Пистолет взлетел и приземлился где-то позади Спунер как раз в тот момент, когда Твердобокий выпалил:

– Эй! Это не ты, а я!

Пистолет отскочил от его ботинка. Он нагнулся и поднял его. Потом достал откуда-то еще один пистолет и направил оба на нас.

– Не надо было мне этого говорить. Катарина потерла запястье и улыбнулась мне:

– Кен, а ты молодец. Ты мне очень нравишься. Вот только иногда ведешь себя очень глупо.

– Но: ты же сказала: я подумал: – Пришлось хлопнуть себя по лбу. – Да кто я такой, чтобы думать за всех?

Твердобокий свирепо покосился на Берни:

– Идиот! Если бы ты не позабыл заклеить коробку, такого никогда бы не случилось!

– Если бы ты не позабыл изменить расписание так, чтобы я не остался на вахте, когда мы прилетели, мне не пришлось бы просить Фридо отнести эту дурацкую коробку! – с неменьшей злостью отозвался Бо-бо.

– Погоди! Мне надо подумать. – Одну руку с зажатым в кулаке пистолетом Твердобокий поднес ко лбу, а пистолет в другой по-прежнему смотрел на нас.

Макхью и Дайкстра переглянулись.

– О Господи! – пробормотала Макхью. – Теперь все понятно.

– А мне непонятно, – вставила Спунер. Катарина начала объяснять:

– Я попыталась спровоцировать Твердобокого на необдуманный поступок. Не очень-то у меня получилось. – Она медленно подняла руку и отколола свою брошку-бабочку. Открыв ее, она вытащила маленькую металлическую пластинку. – Дэви, для тебя и впрямь все кончилось. Я – лейтенант Линдквист, из космической разведки. Я подчинена отделу расследований Адмиралтейства. Я хочу попросить вас сдаться. Вы никуда не сможете убежать, и все, что вы попытаетесь сейчас сделать, пойдет вам только во вред.

– Ого, – присвистнул Клайд, подбираясь поближе к Твердобокому.

– Черт! У нас на борту была баба из полиции, а мы ее же и посадили под замок! – заметила Спунер.

– Нет, не подходите! Я должен подумать, – прошипел Твердобокий, направляя оба пистолета на Катарину и морщась.

– Разве ты не расскажешь нам, что там у вас случилось, Дэви? – предложил я.

– А что, черт возьми, вы думаете, случилось? – выпалил он. – Мне нужно было, чтобы кто-нибудь отвез коробку на планету. Предполагалось, что это сделает Фридо, но Берни оставил коробку открытой, и Фридо, наверное, понял, что там такое было. Вместо того чтобы передать кому надо, он ее спрятал, а мы нигде не могли найти. Мы не знали, куда бы самим спрятаться, потому что Грызуны собирались уже перерезать нам глотки, а идиот Фридо думал, что это просто хорошая шутка! Когда мы встретили его в камбузе, я схватил его и начал трясти, но этот клоун только хихикал. Нам надо было добыть порошок во что бы то ни стало, и я схватил нож и приставил его к горлу Фридо. Я угрожал убить его, если он не скажет, но на самом деле убивать его не собирался. Но тут корабль и сам затрясло, и Берни побежал на мостик, чтобы удержать его на курсе. – Наш капитан смотрел в стену. – Он смеялся надо мной. Он все еще думал, что это шутка.

– И?: – мягко спросила Катарина.

– Проклятье, я пытался его удержать, но, когда корабль качнуло, он поскользнулся и я упустил его. Это было ужасно! Он сам налетел на нож. Я ничего не делал.

– Откуда ты узнал, что Катарина вампир? – поинтересовался я.

– Ну, ты же знаешь Берни. Он боится любой заразы. Он все разузнал, как только она поднялась на борт.

– И ты смешал все в одну кучу, – вздохнула Дайкстра с сожалением.

– А что, черт подери, я должен был делать? Мы чуть было не потеряли право владения кораблем, – указал ей Твердобокий. – Уж этого никто из нас точно не хотел.

Я посмотрел на Катарину:

– Так ты служишь во флоте! Значит, все, что ты мне наговорила, было неправдой. Это значит, что ты и не вампир!

– Извини, Кен, – медленно проговорила она, – боюсь, что здесь я не соврала.

Я закрыл рот и повернулся к Твердобокому:

– Почему ты охотился за мной, Дэви? Твердобокий повесил голову.

– Проклятье, Кен. Ты вынюхивал. Ты бы все раскрыл. Я бы потерял корабль и все остальное. А корабль – это все, что у меня есть.

Берни смотрел в пол, не произнося ни слова.

– А ты почему, Берни?

Он так и не поднял на меня глаз.

– Я не могу пойти в тюрьму и бросить Сашу-Луизу. Я просто не могу, – объяснил он, и в его голосе прозвучало больше благородства, чем я ожидал.

Эта проклятая кошка чуть не убила меня!

– Мы знали, что кто-то ввозит на Шайлер наркотики. Мы были вполне уверены, что именно на этом корабле. Дэви, Берни, для вас все закончилось. Сдайте мне пистолеты, и все будет в порядке, – спокойно приказала Катарина.

– Нет! – завопил Твердобокий. – Мы возьмем шлюпку.

– Послушай. Смерть Фридо была несчастным случаем, а не убийством. Не делай все еще хуже, чем оно есть, – увещевала его Катарина.

Она сделала несколько шагов назад и влево, отрезая Дэви Ллойду путь к двери. Дэви Ллойд с грацией танцующего медведя топтался на месте, чтобы держать ее под прицелом своих шестимиллиметровых тупорылых пистолетов.

– Все кончено, Дэви, – продолжала Катарина спокойным мягким тоном. – Сдай мне пистолеты.

– Нет! Не заставляй меня воспользоваться оружием, – взмолился Дэви Ллойд дрожащим голосом.

– Послушай, Дэвид. Я не буду подходить ближе. Только отдай пистолеты. Для тебя все кончилось. Ты же не можешь запереть всех нас. И спрятаться тебе негде.

– Я: я скажу им, что вы все устроили против меня заговор, – бормотал Твердобокий, тщетно пытаясь что-нибудь придумать.

– Это не поможет. Почему бы тебе не передать пистолеты Берни? Мы с Кеном спасли тебе жизнь. Не станешь же ты в нас стрелять. Кроме того, пистолеты тебе не помогут. Я же вампир, ты помнишь? – Катарина лениво улыбнулась. – Тебе потребуются серебряные пули.

Это совершенно заморозило Дэви Ллойда.

– Дай Берни подержать пистолеты, и мы поговорим, – предложила Катарина.

Саша– Луиза исчезла в коридоре, как кошка-оборотень.

Твердобокий неловко снял пальцы с курков. Но когда он поворачивался, чтобы вручить оружие Бобо, Клайд грациозно подпрыгнул, и его нога описала высокую дугу. Он попал Дэви Ллойду по затылку. Пистолеты полетели в одну сторону, а Дэви Ллойд мешком повалился в другую, как будто его по голове бабахнули, что, собственно говоря, и произошло.

– Старшина Видерспун, к вашим услугам. – Клайд легонько подпрыгнул на мысочках, пока Катарина подбирала пистолеты.

Лицо Розали осветилось проблеском заинтересованности.

– Вот это да. А меня так научишь?

Клайд улыбнулся и кивнул, а сам в это время, нагнувшись, ощупывал карманы Твердобокого и Бо-бо.

– С ума сойти! – выдохнула Макхью. – Лучше уйти, пока еще чего-нибудь не случилось. – И скрылась в коридоре. Я услышал, как открылась и хлопнула дверь.

Я повернулся к Катарине:

– Ты ведь рисковала, говоря про пулю, да?

– Необходимый риск. Я не думала, что он выстрелит. Кроме того, на мне пуленепробиваемый жилет, так, на всякий случай. – Она задумчиво поглядела на меня. – Могу я спросить про тот дурацкий цилиндр, который, по твоим словам, Фридо спрятал в бразильском орехе?

– Это батарейка от кофейника, который я купил на Шайлере.

Клайд – старшина Видерспун – сделал три шага по направлению к Спунер, но, когда он хотел положить ей руку на плечо, Вайма Джин резко отстранилась.

Катарина посмотрела на пол, где Бо-бо лежал, закрыв голову руками, а Твердобокий стонал, потирая шею.

– У нас достаточно улик для уголовного дела, – подытожила она. – На планете, надеюсь, мы сможем

получить достаточно сведений от этих двоих, чтобы узнать, кто руководил всей операцией. Если они не хотят испортить себе жизнь, то расскажут все, что знают.

– Мне придется еще побыть капитаном? – спросил я. Никто не стал возражать. – Клайд, можешь вместе с Дайкстрой запереть этих двоих по каютам? И хорошо бы приварить запоры на двери.

– Ладно, – проворчала Спунер, – хоть этого лгуна не будет у меня на мостике.

Если бы это было кино, мы бы уехали к горизонту, за которым встает солнце, а полдесятка копьеносцев позаботились бы о деталях. На самом же деле мы с Катариной сторожили пленников, пока Клайд ходил убирать из их кают все вещи, которые могли бы послужить оружием.

Эти двое не были хорошими хозяевами, и Клайду пришлось нелегко – он должен был выбрать, какие вещи еще имеют ценность, а какие являют собой просто грязный хлам, который следовало бы давно выбросить. Подозреваю, он скормил в мусороприемник большую часть барахла, с которым не хотел иметь дела. Чтобы приспособить их отсек к тюремным условиям, понадобилось часа два.

Тем временем мы обмотали Бо-бо и Твердобокого липкой лентой. Я бы не стал склеивать их друг с другом, если бы они пару раз не попытались на меня напасть.

Заварив их дверь, мы бросили монетку, чтобы посмотреть, кому как повезет. Нам с Катариной выпало нести следующую вахту.

После того как все успокоилось, я внес небольшие поправки в курс.

– Катарина Линдквист, почему ты мне не сказала, что служишь в разведке Адмиралтейства?

Она улыбнулась:

– Я не была уверена в том, что ты не являешься соучастником. Нет, это неправда. Я не верила, что ты можешь правдоподобно соврать остальным. – Она усмехнулась и погрозила пальцем: – Не забудь, ты обещал больше не ругаться.

– Елки-моталки! – во весь голос выразился я. – "А что такое класс "Е"?" У тебя было задание пресечь контрабанду наркотиков, так?

Она кивнула: -Да.

– А почему ты? Почему вообще разведка занялась этим?

– У ребят из полиции на все рук не хватает, к тому же им нужны были свежие лица, чтобы вести секретную работу. Кроме того, необходимо было как можно быстрее перекрыть каналы поступления наркотиков. Существует политическая сторона этого вопроса, которой я бы не хотела касаться.

– Хорошо. А что за идиотский номер с Клайдом? – осведомился я.

Тут к нам присоединился и сам Клайд, легок на помине, видимо, ему просто негде больше было посидеть.

– Наша крыша? Это центр напортачил. Они предложили нам легенду, согласно которой нас якобы уволили с «Поташа и перламутра» за нарушение дисциплины, – поделился он.

– «Поташ и перламутр»? Это же корабль старого Джеки Штайна. Я его знаю. Я жил в одной комнате с его сыном. Джеки никогда бы такого не сделал, – воскликнул я. – Джеки обожает всяческую бузу.

– Центр упустил это из виду. Они также не приняли во внимание, что на «Шпигате» нет места для пассажиров, – пояснила Катарина. – Поговорив с Гарри, я поняла, что ты бы раскусил нашу легенду в первые пять минут разговора, так что нам пришлось импровизировать. Ты знаешь, а ведь Клайд занимался в драмкружке. И впрямь было очень весело. – Она качнула головой. – Я собираюсь придушить несколько человек, когда мы вернемся.

– Все равно, глупый был у вас план, – настаивал я.

– После того как легенда центра оказалась бесполезной, нам не из чего было выбирать. – Клайд поднял руки в универсальном жесте, означавшем «сдаюсь». – Могло бы быть и хуже. Кто знает, может быть, лет через десять Вайма Джин опять начнет со мной разговаривать. Кроме того, все, кого мы ни спрашивали, говорили, что никто на этом ведре не обладает острым нюхом.

– Ну спасибо, – хмыкнул я, не пытаясь скрыть истинного чувства.

– В целом хоть наша «крыша» и была ненадежной, все же она прикрыла нас лучше, чем можно было ожидать, – улыбнулась Катарина. Ее глаза сияли.

– Только не это. Это что-то типа «крыши, которая не съехала»? – слабым голосом запротестовал я.

– Неплохо, Кен. Совсем неплохо, – одобрительно похвалила Катарина. – Ты уже пришел в себя.

А Клайд захохотал так, что чуть не упал. Как говорят поляки. «Что такое Адам сделал Богу, за что тот посадил Еву в райский сад?»

БЕГОТНЯ И ЕДКАЯ ИРОНИЯ

Через двенадцать часов мы вышли на орбиту. Катарина заперлась в своей каюте и не выходила оттуда до того самого момента, когда надо было выйти на связь с начальником порта, капитаном Хиро. Он прислал флотских – капрала Сина и младшего капрала Труилло. Они прибыли на челноке вместе с каким-то типом из местной передачи новостей – флотские чины никуда без фотографов не ходят.

Спунер вызвалась нести вахту во время стоянки – причем слишком уж демонстративно и на Клайда при этом не смотрела. Катарина похлопала его по спине и покачала головой. Когда все остальные собирались погрузиться в челнок, Дайкстра заметила, как флотские вывели Бо-бо и Твердобокого, и высказалась за весь экипаж:

– Их ведут в тюрьму. Но почему я чувствую себя так, словно это меня арестовали?

Я ничего ей не ответил. Спунер пообещала Бо-бо:

– Я позабочусь о твоей кошке. Я буду обращаться с ней, как со своей собственной. На каждом корабле должна быть корабельная кошка. – Бо-бо поблагодарил ее, и я впервые увидел, как он улыбается. На репортера мы не обращали внимания.

Потом мы вытащили из морозильника тело Фри– до Флотские привезли с собой мешок, куда его и положили. Он был совершенно замороженный.

Спуск прошел как обычно. Я смотрел на два мигающих огонька – город Шенектади в сумерках. Когда мы приземлились, нас дожидался еще один писака в коричневом берете и военный фургон, которым управляла писарь по имени Банкер. Мы прошли мимо репортера и погрузились в фургон. Клайд и флотские вышли у городской тюрьмы, чтобы пристроить арестованных. Твердобокий не смотрел мне в глаза, но последнее, что он сказал перед тем, как его увели, было:

– Сожалею, что мы пытались с тобой сделать то, что делали, Кен. Теперь, когда все позади, мне как-то не по себе из-за этого.

Я и сам ощущал то же.

– А как насчет экипажа? – спросил я у писаря. Банкер.

– Сэр, у меня приказ доставить вас и лейтенанта Линдквист к капитану Хиро. Остальных могу высадить где угодно.

– Угол бульвара Вейнтичинко-де-Майо и Эскимо-стрит! – громко объявила Макхью. Мы высадили там их с Дайкстрой и продолжили наш путь на военно-космическую базу, которая оказалась всего в шести кварталах от порта, откуда мы начали наше путешествие. Банкер припарковала машину и проводила нас в кабинет Хиро.

Кабинет у него был просто прелестный. На ковре вполне мог потеряться мячик для гольфа, а стены были обшиты настоящими деревянными панелями. Письменный стол выглядел просторнее, чем кровать, на которой я сплю.

Капитан третьего ранга Хиро сидел за столом, задрав ноги, и изучал некий листок, напоминавший местное расписание скачек. Мы вошли, Банкер откашлялась, и листок, как и подошвы ботинок Хиро, тут же исчез.

– Добро пожаловать на Мир Шайлера! Пожалуйста, присаживайтесь, – поздоровался он.

Мы с Катариной пожали ему руку и сели на стулья у дальнего конца стола.

– Могу я предложить вам что-нибудь выпить? Лейтенант Пайпер передала мне текст вашего рапорта об: м-м: убийстве и контрабанде наркотиков. И об атаке другого корабля! – Его глаза загорелись. – Жаль, что меня там не было!

Поворачивая голову, чтобы взглянуть на Катарину, я услышал «хлоп, хлоп, хлоп» – словно пара людей стучала кольцами выпускников Академии по столу.

– Примите мои поздравления по поводу успешного окончания операции, лейтенант Линдквист! – улыбнулся Хиро зубастой улыбкой. – Двадцать три.

– Тридцать четыре. Вы очень любезны, капитан, – ответила она.

Я решил, что цифры обозначают номера их выпускных классов. Обычно вояки при посторонних такого не говорят, но для Хиро я сделал скидку – он, без сомнения, застрял в этой дыре на краю галактической карты, как ему казалось, навсегда.

– А это у нас Мики? – спросил Хиро, задумчиво глядя на меня.

– Мичман Маккей. Именно ему мы обязаны успехом операции, – сказала Катарина от моего имени.

На этот раз я удостоился целой улыбки.

– Очень хорошо, мичман! В каком году выпустились?

Катарина сдержанно кашлянула:

– Он мичман запаса.

Хиро моментально выключил свою улыбку. Строевой вояка держит чувства к военным запаса про запас.

– Ну что ж. Все равно хорошая работа, – повторил он, поворачиваясь к Катарине. – Какие формы благодарности? Премия? Какую медаль вы бы хотели получить?

– О, что-нибудь попроще. – Она посмотрела на меня. – Пожалуй, еще рекомендацию о повышении в звании для мичмана Маккея?

– В запасе? Никаких проблем. Я отправлю командующей сектором, капитану Креншоу, приказ на подпись. – Хиро опять заулыбался. Строевой служака считает, что повышение резервиста в чине стоит не дороже печеной картофелины.

– И наверное, необходимо выплатить мичману Маккею небольшое денежное вознаграждение, – прибавила Катарина, пиная меня в лодыжку.

– Уполномочен ли я на это? – спросил Хиро неуверенно. Он посмотрел на дверь.

Писарь Банкер просунула голову в комнату и торжественно кивнула.

– Согласно седьмой главе Законодательного акта о контроле за наркотиками. В случае, подобном данному, когда один корабль контрабандистов разрушен, а второй захвачен, мы имеем замечательные прецеденты. Я должна заметить, что он действовал, рискуя своей жизнью. Все это отражено в моем рапорте. – Катарина хорошенько пнула меня еще раз.

Писарь Банкер снова кивнула.

– Значит, глава седьмая, говорите. – Капитан Хиро задумчиво почесал затылок. – Это практикуется?

– Да, сэр. И я могу со всей откровенностью сказать, что без мичмана Маккея нам бы никогда не Удалось провернуть это дело так, как нам удалось, – продолжала давить Катарина, превращая мою ногу в сплошной синяк, ведь всякий раз, как только я собирался открыть рот, следовал предупреждающий пинок.

Хиро озадаченно нахмурил брови:

– Но:

– Мичман Маккей действовал как сугубо гражданское лицо, когда помогал нам перекрыть канал доставки наркотиков, – негромко прибавила Катарина. – А я находилась на службе, так что с моей стороны не подобает принимать какую бы то ни было награду из денег налогоплательщиков.

– Как вы думаете, сколько? – прямо спросил Хиро, поглаживая челюсть. – Скажем, тысячу?

– Лучше пять.

Хиро бросил взгляд на Банкер, которая в третий раз кивнула.

– Хорошо, черт возьми, мы это сделаем! Банки, оформи бумаги!

– Вот мой предварительный рапорт, он поможет вам быстрее во всем разобраться, – завершила атаку Катарина, протягивая Хиро толстую пачку бумаги.

– Замечательно. А теперь позвольте предложить вам выпить. – Хиро поднялся и подошел к красивой витрине, украшенной деревянной резьбой.

– Он знает, что ты вампир? – прошептал я.

– Узнает. – Катарина деликатно кашлянула. – Я сообщила об этом в рапорте. Так или иначе, об этом все равно бы стало известно.

Хиро, стоя у витрины, повернул голову.

– Капитан, в своем рапорте я упоминаю, что у меня синдром Маклендона, – любезно сообщила ему Катарина. Когда вояка непонимающе заморгал, она прибавила: – Я вампир.

– О, – только и сказал он. – Полагаю, я должен отправить вас в карантин.

– Да, сэр. Я понимаю. Я подам в отставку, как только выясню все подробности по этому делу.

Слова, которые он произнес в ответ, подействовали на меня как удар кирпича по затылку.

– От имени всего космического флота я хотел бы выразить вам глубочайшее сочувствие и пожелать вам скорейшего выздоровления от этого заболевания, – елейным голосом выговорил он.

Заметив выражение на моем лице, Катарина сильно пихнула меня локтем под ребра. Хиро ненадолго задумался.

– Давайте сделаем так: вы пока поселитесь в ВОК, – предложил он. – Если сейчас, пока мы еще не закончили дела, поместить вас в больницу, хлопот с вами не оберешься.

Он вытащил бутылочку сакэ и два стаканчика. После недолгого колебания он прибавил третий стаканчик и вернулся к нам. У меня появилось четкое ощущение, что мое звание офицера запаса в его глазах выглядело гораздо большим недостатком, чем синдром Маклендона. Наливая, он поинтересовался:

– Так остались ли еще какие-нибудь дела? Я сдержанно кашлянул:

– Корабль:

Хиро слегка приподнял брови, словно я произнес нечто глубокомысленное, примерно из той же серии – мол, неудивительно, что лошадь говорит так неразборчиво, удивительно, что она вообще говорит.

– Ах да. Мы должны собрать суд Адмиралтейства. – Он посмотрел на часы. – Лейтенант Линдквист, если вы готовы, мы можем заняться этим прямо сейчас, чтобы покончить разом со всеми делами.

– Отслужить белую мессу? Боюсь, что никогда не принимала в этом участия. И не соответствую своему облику.

– Тогда вы будете моим гостем. Мичман тоже. – Хиро взял маленький корабельный колокольчик и позвонил.

– Мы принимаем ваше предложение, – ответила Катарина, сжимая мне запястье, прежде чем я успел подумать о более резком ответе.

– Банки? Банки! Мы хотим провести суд! Набросай план.

Его писарь просунула голову в дверь:

– Можно начать, как только вы будете готовы, сэр. Принести вам парик и мантию?

– Да, думаю, случай подходящий. Передайте лейтенанту Пайпер, что она назначается консультантом защиты и пусть встретится со своими клиентами. Пяти минут хватит? – Он взглянул на Катарину – мол, прошу прощения, лейтенант Линдквист.

Катарина поправила:

– Лучше десять минут. Иногда мистеру Твердобокому приходится объяснять по два раза.

– Тогда десять минут, Банки.

– Есть, сэр. Они как раз, наверное, закончили их регистрацию в тюрьме. Я возьму с собой лейтенанта Пайпер, и она сможет по дороге назад поговорить с ними. – Писарь Банкер ушла, вышел и Хиро, чтобы переодеться.

Я наклонился и прошептал Катарине:

– Я ничего не понимаю. Что происходит?

– Разве в Вулмере у вас не действовали законы Адмиралтейства? Я попробую тебе объяснить. Суд

Адмиралтейства может выслушивать только случаи против кораблей, нарушающих договоры, или случаи нанесения ущерба третьим лицам. Система весьма разумная – нет ни одного капитана, который бы в здравом уме согласился, чтобы полная коробочка присяжных сухопутных крыс решала, не нарушил ли он чего, пролетая мимо. Слишком многие планеты тогда попытались бы нажиться на штрафах кораблям. Капитан Хиро хочет привести «Шпигат» к суду за перевозку контрабанды. Так как капитан Хиро не имеет права вести уголовные дела, Твердобокий и Бо-бо отправятся на Землю, чтобы предстать перед Федеральным криминальным судом.

– Но почему бы им не отказаться от всех показаний, если капитан Хиро не имеет права рассматривать уголовные дела?

– А! Это то, что во флоте называют «уловкой двадцать два». Никто не лжет в суде Адмиралтейства, потому что, если вас уличат во лжи, после того, как будет покончено с вашим кораблем, суд имеет право привлечь вас к ответственности за оскорбление суда.

Через несколько минут вошла писарь Банкер, а за ней – Твердобокий, Бо-бо и женщина-лейтенант. Банкер кашлянула. Хиро поспешно вошел в комнату, на нем были белый парик и черная мантия, и Банкер произнесла:

– Встать, суд идет.

Хиро кивнул, сел и начал листать свод правил.

– Заседание суда объявляю открытым. Конфедерация против «Туфли Рустама», регистрационный номер 19 747. Вышеупомянутый корабль обвиняется в перевозке контрабанды и нарушении закона Конфедерации. – Он положил книгу, наклонился вперед и глянул прямо на Твердобокого и его защитника: – Лейтенант Пайпер, не имеете ли отводов?

Пайпер встала. У этой высокой стройной женщины были веснушки и тот здоровый, чистый вид, к которому Академия приучает всех своих воспитанников.

– Да, ваша честь. Обвиняемый просит отложить заседание.

Хиро покачался на стуле и покрутил большими пальцами.

– Основания?

– Чтобы он мог нанять гражданского адвоката.

– Пристав, есть ли в этой дыре гражданские адвокаты, имеющие право работать в суде Адмиралтейства?

– На два часа пополудни сего дня таковых не было, сэр, – доложила писарь Банкер.

Хиро возобновил верчение пальцами.

– Ходатайство отклонено. Прочие ходатайства, замечания?

– Тогда мы просим отложить заседание, чтобы в суд были вызваны лица, заинтересованные в этом деле, – храбро заявила Пайпер.

– Это заимодавцы, так? Мистер Твердобокий, присутствующий здесь, является зарегистрированным владельцем корабля?

Пайпер кивнула.

– Что у вас еще?

– Мы бы еще предложили отложить заседание, принимая во внимание право справедливости.

– У вас была возможность ознакомиться с рапортом лейтенанта Линдквист, не так ли? Ходатайство отклоняется. Мы не можем позволить откладывать заседание суда по просьбе защиты, если она надеется, что свидетели умрут от старости. Какие еще будут ходатайства?

– Ходатайство о прекращении дела, основанное на незавершенности расследования данного дела.

– Собираетесь ли вы представить документы?

– Вы присоедините рапорт лейтенанта Линдквист к вещественным доказательствам?

– Несомненно. Рапорт лейтенанта Линдквист внесен в список вещественных доказательств.

Пайпер пожала плечами:

– В таком случае у нас нет вещественных доказательств, ваша честь.

– Ходатайство отклоняется. Что еще?

– Ходатайство о прекращении дела, основанное на недоказанности обвинения.

Хиро повернулся к писарю Банкер:

– Что там с этим, Банки?

– Сэр, как только я доставила к вам лейтенанта Линдквист и мичмана Маккея, я сразу же отдала представленное вещество на анализ. В заключении лаборатории говорится, что представленное вещество, указанное в рапорте лейтенанта Линдквист, является веществом, запрещенным частью девятнадцатой!Пликсси*анского соглашения, текст прилагается. Мое имя стоит на расписке, которая удостоверяет, что я получила вышеозначенное вещество непосредственно от лейтенанта Линдквист и вручила его непосредственно технику лаборатории, который и проводил исследования.

Я заморгал, изумляясь, когда она успела все это сделать.

Хиро хмуро взглянул на Пайпер:

– Это и есть основа для вашего ходатайства?

– Да, ваша честь.

– Отклоняется. Необходимо ли нам проводить еще один лабораторный тест, учитывая, что на планете имеется одна-единственная лаборатория и один-единственный техник?

– Нет, ваша честь.

– Так, это все?

– Да, ваша честь.

– Отлично. Желает ли владелец вышеупомянутого судна сделать заявление?

Твердобокий взглянул на Пайпер, которая медленно покачала головой из стороны в сторону. Твердобокий тоже поспешно закачал головой.

– Превосходно. – Капитану Хиро явно нравились короткие судебные разбирательства. – Какие-нибудь доводы, лейтенант Пайпер?

– Да, сэр.

Хиро глянул на свои часы:

– Мы что-то долго. Банки, когда в последний раз мы проводили судебное заседание?

– Год назад, в феврале, сэр.

– Бим, вы опять хотели привести свой довод о вдовах и сиротах?

Пайпер кивнула.

– Хорошо. Довод защиты принят во внимание. Бейлиф, внесите это, пожалуйста, в запись. Суд готов вынести приговор: вышеуказанное судно считать виновным в предъявленном обвинении. Суд присуждает вышеупомянутое судно к конфискации и продаже с аукциона, чтобы оплатить расходы суда, связанные со слушанием данного дела, остаток же должен пойти в государственную казну. Суд окончен. Банки, освободи зал суда. Лейтенант Линдквист, вы вместе с мичманом, пожалуйста, останьтесь. Молодец, Бим. Проходи познакомиться с нашими гостями.

Пока Банки с завидной быстротой освобождала зал суда, капитан Хиро познакомил нас с Пайпер.

– Бим, это лейтенант Линдквист из флотской разведки.

– А мы с Катариной знакомы, – сообщила Пайпер, беря ее за руку.

– И мичман: – Хиро махнул рукой в мою сторону. – Он – резервист, но все равно, пожмите его руку.

– Л.Дж. Пайпер, называйте меня просто Бим, – улыбнулась Пайпер, протягивая руку. – Рада познакомиться с вами, мичман. – У нее было крепкое рукопожатие.

– А я Маккей. Зовите меня просто Кен. – Я потер нос. – Мне не хотелось бы совать нос в чужие дела, но как вы получили «Бим» из «Л.Дж.»?

Пайпер усмехнулась.

– Семейная тайна. В тот день, когда я родилась, отец думал, что у него будет мальчик, а мама читала тогда «Тарзана». «Л.Дж.» означает «Лиана Джейн».

– Ли Анна? – переспросил я.

– Нет, Лиана, ну, лоза. Меня в старших классах называли Джейн из Джунглей. Называйте меня Бим, или я разобью вам коленки.

– Годится. Рад познакомиться, Бим. Хиро глянул на часы:

– Не хотелось бы опаздывать. Линдквист, почему бы вам не остановиться в апартаментах для командированных офицеров? Мой шофер отвезет вас туда, а потом мы все соберемся в офицерском клубе. Приходите и вы, мичман.

– Апартаменты для командированных офицеров? Клуб? – изумленно прошептал я.

Пайпер подмигнула.

– У меня есть пустая спальня, которую мы используем для размещения приезжих, – вот тебе и квартира для командированных офицеров, а отель «Атлантик» выделил нам комнату под клуб по договору, в обмен на определенную рекламу и возможность вести двойную бухгалтерию. То же самое делают многие маленькие базы. Я живу в пяти минутах отсюда, а «Атлантик» расположен в соседнем квартале. Пошли, Банки уже должна ждать нас в автомобиле перед входом.