Текст книги "Миссис Биксби и подарок полковника"

Автор книги: Роальд Даль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 2 страниц)

Даль Роальд
Миссис Биксби и подарок полковника

Роалд ДАЛЬ

Миссис Биксби и подарок полковника

Перевод Гаины Палагуты

Америка – страна широчайших возможностей для женщин. Уже сейчас они являются владелицами примерно восьмидесяти пяти процентов всего достояния нации. А в скором времени они приберут его к рукам окончательно. Бракоразводный процесс, который просто оформить и еще проще забыть, превратился в золотоносную жилу, и корыстолюбивые самочки могут сколь угодно часто черпать из этого источника прибыли, доводя свои барыши до астрономических исчислений. Смерть мужа также приносит значительный доход, и некоторые дамы предпочитают .полагаться на это средство.

Они знают, что в один прекрасный день их ожидание будет вознаграждено: переутомление и гипертония сделают свое дело, и бедняга безвременно скончается за своим рабочим столом с пузырьком бензедрина в одной руке и коробочкой транквилизаторов в другой.

Сменяющие друг друга поколения молодых американцев отнюдь не обеспокоены грозной перспективой развода и смерти. Чем более грабительскими становятся условия развода, тем больше их это подстегивает.

Юноши не в силах дотерпеть даже до совершеннолетия, женятся, как мыши, и к тридцати шести годам многие из них успевают обременить свой финансовый баланс по меньшей мере двумя бывшими женами. Для того чтобы обеспечить существование этих особ, к чему последние привыкли, мужчины вынуждены вкалывать, как рабы, каковыми, в сущности, они и являются. Но вот, наконец, по мере приближения к подлинной зрелости, чувство разочарования и страха начинает потихоньку проникать в их сердца, и по вечерам они тянутся в клубы и бары, где, собираясь в теплые компании, пьют свое виски, глотают свои таблетки и пытаются ободрить друг друга "историями из жизни".

Основная фабула этих историй неизменна. Главных и обязательных персонажей в них трое: муж, жена и сукин сын. Муж – человек достойный, прямодушный и великий труженик. Жена – существо хитрое, вероломное и порочное; в союзе с сукиным сыном она строит козни. Муж слишком благороден, чтобы ее подозревать.

Он ни сном, ни духом ни о чем не ведает. Так неужто же зло восторжествует и бедный рогоносец останется слеп до конца дней своих? Пожалуй, что так. Но минуточку! Внезапно, одним блестящим маневром, муж одерживает победу, отплатив негодяйке ее же монетой.

Жена обезоружена, посрамлена, унижена и чувствует себя дура дурой. Мужская аудитория в баре, слегка утешенная вымыслом, тихо улыбается.

Эти истории, чудные испарения грустного и мечтательного мира несчастных мужей, распространены повсеместно, но по большей части они слишком плоски для пересказа и чересчур пикантны для передачи на бумаге. Но вот, однако, история, выгодно отличающаяся от других, а именно тем, что является сущей правдой.

Как средство утешения, она чрезвычайно популярна среди рогоносцев со стажем, и если вы являетесь одним из них, и если раньше вам не доводилось ее слышать, то вам должен понравиться ее итог. Называется эта история "Миссис Биксби и подарок Полковника", и звучит она приблизительно так: Мистер и миссис Биксби жили в небольшой квартирке где-то в Нью-Йорк-сити. Мистер Биксби был дантистом с доходом в пределах среднего. Миссис Биксби была видной энергичной женщиной с чувственным ртом. Один раз в месяц, и только 'по пятницам, миссис Биксби отправлялась на Пенсильвания-стейшн, брала билет на дневной поезд и ехала в Балтимор проведывать свою старую тетушку.

Она оставалась у тетушки на ночь, а на следующий день возвращалась в Нью-Йорк и успевала приготовить для супруга ужин. Мистер Биксби благодушно относился к этим отлучкам. Он знал, что тетя Мод живет в Балтиморе, и что жена очень привязана к старушке, да и было бы просто неразумно лишать их обоих удовольствия традиционных встреч.

– Ну, если ты не желаешь, чтобы я тебя сопровождал, то пока, – говорил поначалу мистер Биксби.

– Разумеется, нет, дорогой, – отвечала миссис Биксби. – В конце концов, это моя тетушка, а не твоя.

Ну вот и ладненько.

Но на самом-то деле тетушка была для миссис Биксби не более чем удобным прикрытием. Сукин сын, воплотившись в джентльмена, известного как Полковник, таился, хитро посмеиваясь, в засаде, и героиня нашей истории проводила в компании этого мерзавца большую часть своих балтиморских выездов. Полковник был очень богат. Он жил в великолепном доме на окраине города. Свободный от семейных уз, его окружали лишь несколько незаметных и верных слуг, и в отсутствие миссис Биксби он развлекался верховой ездой и охотой на лис.

Год за годом, не давая сбоев, длилась между миссис Биксби и Полковником эта легкая, непритязательная связь. Они виделись так редко (двенадцать раз в году– это совсем немного, если хорошенько подумать), что у них попросту не было никакой возможности надоесть друг другу. Напротив, долгие перерывы между свиданиями только наполняли нежностью их сердца, и каждая новая встреча становилась праздником воссоединения.

– Ату ее! – кричал Полковник всякий раз, встречая ее на вокзале в своем шикарном лимузине. – Любовь моя, я почти забыл, как сногсшибательно ты выглядишь! Но поехали, спрячемся в нашей норке . . .

Так прошло восемь лет.

Приближалось Рождество. Миссис Биксби стояла на балтиморском вокзале, ожидая обратный поезд на Нью-Йорк. Это свидание, которое только что закончилось, было каким-то по-особому приятным, и потому настроение у нее было самым жизнерадостным. Впрочем, общение с Полковником всегда поднимало ей настроение. Этот человек мог заставить ее почувствовать себя совершенно иной, выдающейся женщиной, личностью, отмеченной тонкими, экзотическими талантами, обаянию которых невозможно сопротивляться, – и как же далеко оказывался в это время дом с мужем-дантистом, который преуспел только в том, что принудил ее ощущать себя некоей разновидностью вечного пациента, бесшумно обитающего в приемной среди пожелтевших журналов и все реже вызываемого на пытку мелочно дозированного вспоможения от этих стерильных розовых рук.

– Полковник велел передать вам это, – раздался рядом чей-то голос. Она .повернула голову и увидела Уилкинса, старого слугу Полковника, тщедушного карлика с кожей землистого цвета. Он совал ей в руки широкую картонную коробку.

– Боже мой! – взволнованно воскликнула она.Какая огромная коробка! Что это, Уилкинс? У вас есть какая-нибудь записка? Он передал мне записку?

– Нет, не передал, – сказал слуга и зашагал прочь.

Войдя в поезд, миссис Биксби немедля понесла коробку подальше от чужих глаз, в дамскую уборную.

Какая приятная неожиданность – подарок Полковника к Рождеству! Она принялась развязывать бечевку.

– Наверное, это платье, – предположила она вслух. – А может, даже два платья. Или целый ворох чудесного белья.. Не буду смотреть Лучше просто пощупаю и попытаюсь догадаться, что это такое. И даже попытаюсь угадать, какого оно цвета и фасона. Ну и сколько стоит, конечно.

Она сильно зажмурила глаза, медленно подняла крышку и опустила руку в коробку. Сверху лежала тонкая оберточная бумага, нежно зашуршавшая под ее ладонью. Здесь же она наткнулась на какой-то конверт или открытку, чему не придала значения, и, запустив руку под бумагу, принялась осторожно, словно насекомое усиками, ощупывать пальцами содержимое.

– Боже правый! – воскликнула она вдруг. – Этого не может быть!

Широко раскрыв глаза, она уставилась на шубу и тотчас, в молниеносном броске овладев ею, вытащила из коробки. Ласково прошелестела бумага, давая выход потоку гладкого сплошного меха, и, поднятая в полный рост, шуба оказалась такой восхитительной, что у миссис Биксби захватило дух.

Такой норки она раньше даже не видала. Неужели это норка? Да, без всякого сомнения. И какого изумительного цвета! – почти абсолютно черного. Так показалось ей сразу, но когда она поднесла шубу поближе к окну, то увидела синеватый оттенок, глубокий и насыщенный, как кобальт. Она быстро взглянула на этикетку. На ней значилось просто: дикая лабрадорская норка. И больше ничего, ни единого намека на то, где она была куплена и тому подобное. Но об этом, решила миссис Биксби, сам Полковник, должно быть, позаботился. Хитрый лис постарался замести за собой все следы. Молодец. Но сколько же, в самом деле, она может стоить? Страшно подумать. Четыре, пять, шесть тысяч долларов. А может, и того больше.

Она не могла оторвать глаз от шубы. И, разумеется, не примерить ее немедленно было выше ее сил. Прерывисто дыша от волнения, с восторженно округлившимися глазами, она мигом выскользнула из своего простого красного пальто. Но, силы небесные, что это был за мех! А эти широчайшие рукава с большими тяжелыми отворотами! Кто это говорил ей когда-то, что для рукавов используют шкурки самок, а для всего остального – самцов? Кто-то ей это говорил. Джоан Рутфилд, вероятно, хотя что эта Джоан может смыслить в норках!

Массивная черная шуба словно бы сама прыгнула на плечи миссис Биксби и пристала к ней, как вторая кожа. Ощущение было непередаваемое. Чудеса! Она посмотрелась в зеркало. Просто фантастика. Все ее существо преобразилось до основания. Богатство, великолепие, блеск, красота и чувственная роскошь все одновременно было в женщине, смотревшей на нее из зеркала. А это сладостное ощущение власти и могущества! В такой шубе она может пойти, куда захочет, все будут скакать вокруг нее, как кролики. Да что там говорить, словами этого не выразишь.

Миссис Биксби взяла конверт, который все еще лежал в коробке, открыла его и вынула письмо от Полковника:

Я помню, ты говорила когда-то, что тебе очень нравятся норковые шубы, ну так вот, получай. Мне сказали, что это хорошая вещь. Пожалуйста, прими ее, с моими лучшими пожеланиями, как прощальный подарок. По сугубо личным причинам я не смогу больше с тобой встречаться. Так что всего хорошего и прощай.

О!

Какой кошмар!

Как гром с ясного неба, когда она была так счастлива.

Полковника больше не будет.

Какой страшный удар.

Она будет ужасно по нему скучать.

Миссис Биксби начала задумчиво поглаживать мягкую черную поверхность шубы.

Вот уж действительно – никогда не знаешь, где найдешь, где потеряешь ....

Она улыбнулась и свернула письмо, намереваясь разорвать его и выкинуть в окно, но вдруг заметила на обратной стороне какую-то приписку.

P. S. Ты скажи там, что это твоя добрая тетушка подарила тебе к Рождеству.

Губы миссис Биксби, до этого момента растянутые в блаженной улыбке, сжались, как отпущенная резинка.

– Да он с ума сошел! – воскликнула она. – У тети Мод сроду не было таких денег. Она не могла бы мне подарить эту шубу. Но если это не тетушкин подарок, то тогда чей же?

О Боже! За всем восторгом от обнаружения шубы и ее примерки она совершенно выпустила из виду этот жизненно важный момент.

Через пару часов она будет в Нью-Йорке. Еще через десять минут войдет в квартиру, где ее встретит муж; и даже у такого человека, как Сирил, этой флегмы, вяло существующей в своем мире зубных каналов, бвкусов и кариесов, возникнут кое-какие вопросы, когда его жена пританцует вдруг с уик-энда в норковой шубе за шесть тысяч долларов.

"Вот что я думаю, – сказала она мысленно, – я думаю, что проклятый Полковник сделал это специально, чтобы надо мной поиздеваться. Он прекрасно знал, что у Тети Мод нет денег на такую шубу. Он знал, что я не смогу ее носить".

Но миссис Биксби уже не могла себе представить, как она расстанется с этим чудом.

– У меня будет эта шуба! – сказала она вслух. – У меяя будет эта шуба! У меня будет эта шуба! Ну хорошо, дорогая. У тебя будет эта шуба. Но только без истерики. Сядь, успокойся и подумай. Ты ведь умная девочка, правда? Тебе всегда удавалось его обмануть. Ты же знаешь, что у него никогда не хватало мозгов на что-либо еще, кроме своих дурацких анализов. Так что не дергайся, сядь и думай. Время еще есть.

Спустя два с половиной часа миссис Биксби сошла с поезда на Пенсильвания-стейшн и быстро направилась к выходу. На ней снова было ее старое красное цальто, а в руках она несла картежную коробку. Выйдя из вокзала, она остановила такси.

– Водитель, – оказала она, – вы не знаете здесь поблизости какого-нибудь ломбарда, который еще работает?

Таксист поднял брови, обернулся и окинул ее любопытным взглядом.

– На Шестой авеню сколько угодно, – ответил он.

– В таком случае, остановитесь y первого же, хoрoшо? – Она села, и машина тронулась.

Вскоре такси притормозило у ломбарда, над входом в который висели три медных шара.

– Подождите меня, пожалуйста,-сказала миссис Биксби водителю, выбралась из такси и вошла в ломбард.

На прилавке, согнувшись над белым блюдцем, сидел огромный кот и поедал рыбьи головы. Он сверкнул на миссис Биксби желтыми глазищами, сглотнул и вернулся к еде. Миссис Биксби остановилась у прилавка на безопасном расстоянии от кота и принялась рассматривать, что попадалось на глаза: часы, обувные .пряжки, эмалевые броши, старый бинокль, разбитые очки и вставные челюсти. "И почему это они вечно закладывают свои челюсти?" – подумалось ей.

– Слушаю вас, – сказал хозяин, возникая из темных глубин ломбарда.

– А, добрый вечер, – сказала миссис Биксби. Она начала развязывать коробку; хозяин подошел к коту и погладил его по спине; кот продолжал поедать рыбьи головы.

– Представьте, какая глупость, – сказала миссис Биксби. – Где-то посеяла свой бумажник. А сегодня суббота, все банки до понедельника закрыты. Мне просто необходимо раздобыть денег на уик-энд. Это очень дорогая шуба, но мне не нужно много. Ровно столько, чтобы как-то перебиться до понедельника. А тогда я приду и выкуплю.

Хозяин выслушал ее молча. Но когда она вынула шубу и перебросила ее через прилавок, продемонстрировав все великолепие, его брови поползли вверх, и, отвлекшись от кота, он подошел. Взял шубу и, вытянув руки, поднял ее перед собой.

– Бели бы у меня были с собой часы или кольцо, – сказала миссис Биксби, – то, конечно, я бы их заложила. Но, к сожалению, ничего, кроме этой шубы, у меня сейчас нет. – Она растопырила пальцы для подтверждения.

– Похоже, что новая, – сказал хозяин, любовно проводя ладонью по мягкому меху.

– О да, абсолютно. Но, как я уже сказала, мне много не нужно, только до понедельника. Как насчет пятидесяти долларов?

– Я дам вам пятьдесят долларов.

– Она стоит, конечно, в сто раз больше, но я надеюсь, что до понедельника у вас ничего с ней не случится.

Хозяин подошел к столу, достал из ящика залоговый билет и положил на прилавок. Билет напоминал бирку – одну из тех, что обычно привязывают к багажу, такой же формы и размера и из такой же плотной коричневатой бумаги. Отличием были только маленькие дырочки, разделявшие билет на две идентичные части.

– Имя? – спросил хозяин.

– Оставьте без имени. И адреса тоже не нужно.

Перо авторучки в нерешительности застыло над перфорированной линией.

– Но ведь совсем не обязательно записывать имя и адрес, не так ли?

Хозяин пожал плечами, неопределенно хмыкнул, и перо зависло над другой половиной билета.

– Нет, нет, ничего не пишите, – оказала миссис Биксби. – Это мое личное желание.

– В таком случае, не потеряйте билет.

– Не потеряю.

– Вы понимаете, что любой, у кого он окажется, сможет прийти и потребовать вашу вещь?

– Да, я знаю.

– По одному только номеру.

– Разумеется.

– Как вы хотите, чтобы я ее описал?

– Не нужно никаких описаний, спасибо. В этом нет необходимости. Просто поставьте залоговую сумму, и все.

Перо снова поколебалось, зависнув над дырочками рядом со словом "артикул".

– Я думаю, вам все же следует ее описать. Описание может понадобиться, если вы захотите продать билет. Кто знает, а вдруг вы захотите его продать?

– Я не собираюсь его продавать.

– А вдруг соберетесь? Многие так делают.

– Послушайте, -сказала миссис Биксби. – Если вы думаете, что я разорилась, то вы ошибаетесь. Я просто потеряла кошелек. Понятно?

– Ну тогда как хотите, -сказал хозяин. – Дело ваше.

И тут в голову миссис Биксби пришло одно неприятное соображение.

– Хм, – сказала она, – иот что. Если на билете не будет описания, то как я могу быть уверена, что вы отдадите мне мою шубу, а не что-нибудь другое?

– Я все заношу в реестр.

– Но ведь у меня-то только номер! Так что вы и впрямь сможете всучить мне любое старье, а?

– Ну так вы будете ее описывать или не будете? – спросил хозяин.

– Нет, – сказала она. – Я вам доверяю.

Хозяин написал "пятьдесят долларов" против слова "оценка" на обеих половинах билета, разорвал его по линии и послал нижнюю часть через прилавок. Затем он вытащил из внутреннего кармана пиджака свой бумажник и извлек из него пятьдесят долларов.

– Три процента ежемесячно. – добавил он.

– Хорошо. Благодарю вас. Вы ведь позаботитесь о ней, не правда ли?

Хозяин молча кивнул.

– Хотите, я снова положу ее в коробку?

– Не надо.

Миссис Биксби повернулась и вышла из ломбарда на улицу, где ее дожидалось такси. Через десять минут она была дома.

– Дорогой, – сказала она мужу, наклонившись его поцеловать. – Ты по мне соскучился?

Сирил Биксби отложил вечернюю газету и бросил взгляд на часы.

– Сейчас двенадцать с половиной минут седьмого.

Тебе не кажется, что ты задержалась?

– Да, я знаю. Все из-за этих ужасных поездов. Привет тебе от тети Мод, как обычно. Умираю, хочу что-нибудь выпить, а ты?

Свернув газету в аккуратный прямоугольник и положив его на ручку кресла, мистер Биксби встал и подошел к буфету. Его жена задержалась в центре комнаты и, стаскивая перчатки, внимательно следила за ним, раздражаясь его медлительностью. Он стоял к ней спиной и отмерял порцию джина, согнув шею и приблизив лицо к мензурке, вглядываясь в нее, словно это был рот пациента.

Смешно, до чего же убогим он выглядел после Полковника.

Полковник был огромным и плотным, и вблизи от него всегда попахивало приправой из хрена. Этот же был маленьким, худым и невзрачным, и от него вообще ничем не пахло, разве что мятными леденцами, которые он сосал, чтобы его дыхание было приятно пациентам.

– Смотри, что я купил для разливания вермута,-сказал он, поднимая стаканчик с цифровыми делениями. – Им можно отмерять с точностью до миллиграмма.

– Какая ты умница, дорогой.

Нет, в самом деле, нужно заставить его изменить стиль, подумала она. Эти его костюмы просто смехотворны. Было время, когда они казались ей превосходными, – щеголеватые пиджаки с высокими лацканами и шестью пуговицами по вертикали,– но теперь они смотрелись идиотски. То же самое узкие брюки-дудочки. Чтобы носить такие вещи, нужно иметь особую внешность, не такую, как у Сирила. Когда его длинное, тощее лицо с узким носом и слегка выступающей челюстью маячило над одним из этих старомодных облегающих костюмов, весь он выглядел, как карикатура на Сэма Уэллера. А сам-то он, наверное, полагал, что похож на Бью Бруммеля. Как бы то ни было, но своих пациентов-женщин он встречал в кабинете с неизменно распахнутым халатом, чтобы они могли оценить его наряд, который, по всей видимости, должен был тонко намекать на то, что он еще может задать жару. Но миссис Биксби знала лучше. Все эти ухищрения ровным счетом ничего не значили. Он напоминал ей одряхлевшего павлина, важно вышагивающего по лужайке, расправив три жалких перышка, оставшиеся от хвоста.

Или одно из тех нелепых самоопыляющихся растений, вроде одуванчика. Для получения семян одуванчик не нуждается в опылении, и все его ярко-желтые лепестки – лишь пустая трата времени, хвастовство, маскарад. Какой же для этого термин у биологов? Бесполый. Одуванчик – бесполый. Летнее потомство водяной блошки, между прочим, тоже. Нечто в духе Льюиса Кэрролла, подумала она: водяные блошки, одуванчики и дантисты.

– Спасибо, дорогой, – сказала она, принимая мартини и усаживаясь на диван, положив сумочку на колени. – А ты чем занимался вчера вечером?

– Сидел у себя в кабинете и делал пломбы. Да еще оформлял кое-какие счета.

– Но в конце концов, Сирил, тебе давным-давно пора оставить эту тупую работу кому-нибудь другому. Для человека с твоим умом и положением это просто несолидно. Почему ты не поручишь пломбы технику?

– Я предпочитаю делать их сам. Пломбы – что моя гордость.

– Я знаю, дорогой, что они coвершенно замечательны. Это самые лучшие пломбы в мире. Но мне не нравится, что ты себя перегружаешь. И вообще, почему эта твоя мисс Палтни не занимается счетами? Ведь это ее обязанность, не так ли?

– Она ими занимается. Но Сначала я сам должен определить расценки. Она не в курсе платежеспособности моих пациентов.

– Отличный мартини, – сказала миссис Биксби, отставляя стакан на десертный столик. – Просто отличный.

Она открыла свою сумочку и вынула носовой платок, как будто для того, чтобы высморкаться.

– Ах да! – воскликнула она, увидев билет. – Совсем забыла тебе показать! Я нашла это на сиденье в такси. Здесь какой-то номер, и я подумала, может, это лотерейный билет или что-нибудь такое, ну и взяла.

Она протянула мужу жесткий коричневый листочек; он осторожно взял его и подверг минутному осмотру со всех углов, как осматривал бы сомнительный зуб.

– Ты знаешь, что это такое? – сказал он, растягивая слова.

– Нет, дорогой, не знаю.

– Это залоговый билет.

– Что?

– Билет из ломбарда. Вот здесь название и адрес: где-то на Шестой авеню.

– Ах, милый, ты меня разочаровал! Я было понадеялась, что это билет на ирландскую распродажу.

– Не вижу причин для разочарования, – сказал Сирил Биксби. – По-моему, это очень даже забавно.

– Что же здесь забавного, дорогой?

Он принялся подробно объяснять, как действует залоговый билет, и особый упор сделал на том факте, что любой, у кого он в руках, может потребовать заложенную вещь. Миссис Биксби терпеливо выслушала его лекцию.

– Ты думаешь, стоит попытаться?

– Я думаю, что не стоит упускать шанс. Видишь, здесь написано: пятьдесят долларов. Понимаешь, что это означает?

– Нет, милый. А что?

– Это означает, что данный предмет стоит весьма приличных денег.

– Ты имеешь в виду эти пятьдесят долларов?

– Да нет, больше пятисот.

– Пятисот!

– Неужели до тебя не доходит? – сказал он. – Ростовщик никогда не дает больше десятой части реальной стоимости.

– Подумать только! Я понятия об этом не имела.

– Ты о многом не имеешь понятия, дорогая. А теперь слушай. Видишь, здесь нет ни имени, ни адреса владельца ...

– Но неужели вообще нет никакого знака?

– Ни малейшего. Так многие делают. Допустим, если не хотят, чтобы кто-нибудь узнал о том, что они были в ломбарде. Стыдятся.

– Так ты думаешь, мы можем взять эту вещь?

– Ну конечно, можем. Ведь это теперь наш билет.

– Мой билет, – твердо сказала миссис Биксби.Я его нашла.

– Душа моя, ну какая разница? Важно только то, что теперь мы можем взять этот билет, пойти и получить дорогую вещь всего за пятьдесят долларов. Как ты на это смотришь?

– Великолепно! – воскликнула она. – Это же страшно интересно, тем более когда не знаешь, чего ждать. Это может быть что угодно, правда, Сирил? Абсолютно что угодно!

– Не исключено, хотя скорей вcего это будет кольцо или часы.

– А представь, если там окажется настоящее сокровище? Например, что-нибудь жутко старинное, какая-нибудь ваза или римская статуя.

– Не будем заниматься гаданием, дорогая. Надо пойти и все узнать.

– Мне кажется, это что-то фантастическое! Дай мне билет. Я в понедельник же утром помчусь туда и уэнаю!

– Пожалуй, я лучше сам это сделаю.

– Нет!-воскликнула она. – Я сама!

– Не спорь. Я заеду в ломбард по дороге на работу.

– Но ведь это мой билет! Пожалуйста, Сирил, позволь мне это сделать! Ну почему ты один должен получить все удовольствие?

– Ты не знаешь этих ростовщиков, дорогая. А тебя вообще так просто обмануть.

– Меня не обманут, ну правда, не обманут! Пожалуйста, дай его мне.

– А еще у тебя должно быть пятьдесят долларов, – сказал он с улыбкой. Ты должна заплатить маличными, иначе тебе ничего не отдадут.

– У меня есть деньги, – сказала она. – Кажется.

– И все же я не хотел бы, чтобы ты этим занималась.

– Но, Сирил, я нашла его. Он мой. Что бы там ни было, он мой, разве не так?

– Ну разумеется, он твой, дорогая. Зачем столько волнений по этому поводу?

– Я не волнуюсь. Просто немного возбуждена, вот и все.

– Похоже, тебе не приходит в голову, что это может оказаться чисто мужская вещь – карманные часы, например, или набор запонок. В ломбарды, между прочим, ходят не только женщины.

– В таком случае, это будет тебе мой рождественский подарок, великодушно заявила миссис Бикоби.Я буду только рада. Но если это женская вещь, я возьму ее себе. Договорились?

– Что ж, это справедливо. А почему бы тебе не пойти вместе со мной?

Миссис Биюсби уже открыла рот сказать "да", но вовремя опомнилась. Ей совсем не улыбалось, чтобы владелец ломбарда поздоровался с ней, как со старой клиенткой в присутствии мужа.

– Нет, – сказала она, помедлив. – Мне уже не хочется. Да и ты знаешь, есть своя прелесть в том, чтобы остаться и ждать. Я очень надеюсь, что это не окажется что-либо никому из нас не нужное.

– Вот это ты верно заметила, – сказал мистер Бикоби. – Я не стану ничего выкупать, если увижу, что на это не стоит тратить пятьдесят долларов.

– Но ведь ты сказал, что это должна быть ценная вещь.

– Я нисколько не сомневаюсь, что так и будет. Не волнуйся.

– О, Сирил, я сгораю от нетерпения! Вое это так таинственно!

– Это забавно, – сказал он, опуская билет в карман жилета. – Очень даже забавно.

Наконец-то наступил понедельник, и после завтрака миссис Биксби проводила мужа до двери и помогла ему надеть пальто.

– Не перетруждался, милый, – сказала она.

– Хорошо, не буду.

– Дома в шесть?

– Постараюсь.

– У тебя есть еще время заехать в ломбард?

– Боже, я совершенно забыл об этом! Ладно, возьму такси и заеду. Это по дороге.

– Ты ведь не потерял билет?

– Надеюсь, что нет, – сказал он, ощупывая жилетный карман. – Ага, вот он.

– А денег у тебя хватит?

– Хватит.

– Милый, – сказала она и, подойдя к нему вплотную, выровняла галстук, и без того висевший ровно. – Если там окажется что-нибудь хорошее, такое, что может мне понравиться, позвонишь мне сразу из кабинета?

– Пожалуйста, если ты так просишь.

– Хотя знаешь, мне очень хочется, чтобы там было что-нибудь для тебя, Сирил. Правда, очень хочется.

– Как ты добра, дорогая. Но мне пора бежать.

Спустя час, когда зазвонил телефон, миссис Биксби выказала такую прыть, что схватила трубку раньше, чем закончился первый сигнал.

– Дело сделано! – сказал мистер Биксби.

– Да?! И что же там, Сирил? Что-нибудь хорошее?

– Хорошее?! – воскликнул он. – Умопомрачительное! Ты закачаешься, когда увидишь!

– Милый, ну так что же это? Сейчас же скажи мне!

– Тебе фантастически повезло, вот что я тебе скажу.

– Значит, это что-то для меня?

– Ну конечно, для тебя. Хотя, чтоб я провалился, если понимаю, как можно было такое заложить за пятьдесят долларов. Какой-то сумасшедший, наверное.

– Сирил! Перестань испытывать мое терпение! Я этого не вынесу!

– Ты с ума сойдешь, когда увидишь.

– Что это?

– Угадай.

Миссис Биксби выдержала паузу. "Будь осторожна, – приказала она себе. Будь очень осторожна".

– Ожерелье, – сказала она.

– Холодно.

– Бриллиантовое кольцо.

– Ничуть не теплее. Я дам тебе намек. Это такое, что ты можешь носить зимой.

– Что я могу носить зимой? Какая-нибудь шапка?

– Нет, не шапка, – сказал он, смеясь.

– Ради всего святого, Сирил! Почему ты не говоришь?

– Потому что хочу сделать тебе сюрприз. И вечером ты его получишь.

– Никаких сюрпризов! – взорвалась она. – Я сию же минуту еду к тебе и все забираю!

– Я думаю, не стоит этого делать.

– Что за ерунда, дорогой. Почему я не могу приехать?

– Потому что я слишком занят. Ты сломаешь мне весь утренний график. Я и так уже на полчаса отстаю.

– Тогда я приеду в обеденный перерыв. Хорошо?

– У меня не будет перерыва. Хотя ладно, приезжай в половине второго, я съем сэндвич. Пока.

Ровно в половине второго миссис Биксби прибыла к месту работы мистера Биксби и позвонила. Ее муж в своем белом халате сам открыл ей дверь.

– О, Сирил! Я так волнуюсь!

– Ну-ну, успокойся. И однако ж, тебе фантастически повезло!

Он провел ее по коридору в хирургическую.

– Идите обедать, мисс Палтни, – оказал он ассистентке, укладывавшей инструменты в стерилизатор. – Закончите это, когда вернетесь.

Он подождал, пока девушка выйдет, подошел к стенному шкафу, в котором держал свою одежду, и остановился перед ним, вытянув указательный палец.

– Это, здесь,– сказал он.– А теперь – закрой глаза.

Миссис Биксби подчинилась. Она глубоко вдохнула и задержала дыхание и в наступившей тишине услышала, как муж открыл шкаф и вытащил оттуда что-то, мягко прошумевшее между прочей одеждой.

– Вюе! Можешь смотреть!

– Ох, даже страшно,– сказала она со смехом.

– Ну тогда подсмотри.

Медленно, начиная хихикать, она чуть-чуть приоткрыла один глаз – ровно настолько, чтобы увидеть размытую фигуру мужчины в белом, держащего что-то в высоко поднятой руке.

– Норка! – закричал он. – Настоящая норка!

При звуках этого магического слова глаза ее распахнулись, и одновременно вся она как бы подалась вперед, намереваясь заключить шубу в свои объятия.

Но никакой шубы не было. Вместо нее в руке мужа покачивалась желтая меховая горжетка.

– Вот, ты только полюбуйся! – оказал он, встряхнув этим убожеством перед ее лицом.

Миссис Биксби зажала ладонью рот и начала медленно пятиться. "Сейчас я заору, – подумала она. – Не могу. Сейчас заору.

– В чем дело, дорогая? Тебе не нравится?

Он прекратил трясти мехам и уставился на нее, ожидая, когда она заговорит.

– Нет ... почему... – выдавила она. – Я ... я ... думаю ... это прелестно ... просто прелестно.

– У тебя, видать, голова от счастья кругом пошла?

– Да, конечно.

– Высочайшее качество, – сказал он. – И цвет отличный. Знаешь, что я думаю? Я думаю, что за такую вещь в магазине тебе пришлось бы выложить по меньшей мере две-три сотни.

– Не сомневаюсь.

Это были две норковые шкурки, две узкие паршивенькие шкурки с головами, глазами-бусинками и болтающимися лапками. В пасти одной норки был закушен свободный край другой.

– А ну-ка, – сказал он, – примерь. – Приблизившись, он надел горжетку ей на шею и отступил назад полюбоваться. – Великолепно. Тебе очень идет. Не у всякой женщины есть такие вещи, дорогая.

– Да, не у всякой.

– Ты, пожалуй, не надевай ее, когда будешь идти за покупками, "е то подумают, что мы миллионеры, и начнут цену набавлять.

– Я постараюсь запомнить это, Сирил.

– И, кстати, не рассчитывай еще на какой-нибудь подарок к Рождеству. В любом случае, пятьдесят долларов и так слишком много – больше, чем я собирался на это потратить.

Он повернулся, подошел к умывальнику и начал мыть руки.

– А теперь беги, дорогая, и купи себе что-нибудь вкусненькое. Я бы сам тебя проводил, да у меня в приемной сидит старик Гормэн со сломанным протезом.