Текст книги "Баллада об озере Правды (СИ)"

Автор книги: Рита Корвиц

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 9. Аллипий Плюккер

– Что значит «пропал»?! – Эрбин, вне себя от бешенства, кричит на сжавшегося в ужасе охранника.

Молодой ведьмаг пытается выдавить из себя хоть слово, но получаются лишь нечленораздельные звуки. Рядом стоящий товарищ не поднимает голову в страхе перенести гнев на себя.

– Да чтоб вас всех эрданские тролли отымели, бесполезные олухи! Как можно было так отвратно следить за безопасностью моего сына? Правителя соседней страны, тупые вы ублюдки!

Ругательства заполняют весь коридор. Маг ходит из стороны в сторону, до побеления костяшек сжимая позолоченное навершие меча. На побагровевшем от ярости лице выступают вены. Глаза блестят жёлтыми искрами.

– Почему мне сразу не доложили? – Тиндаль резко поворачивается к стражникам.

– М-мы доложили господину Мадвесту, м-мы думали…

– Вы думали! Ни хрена вы не думали! Где Мадвест?

– Здесь, – раздаётся спокойный женский голос за спиной.

Эрбин разворачивается, тут же меняясь в лице. Злость уходит, морщины разглаживаются, и желваки на щеках пропадают. Диона плывёт по красному ковровому покрытию, которое заглушает стук её каблуков. Подол серого блестящего платья тихо шуршит из стороны в сторону. За ней идёт низкий плотный маг с седой головой – начальник охраны, Филлис Мадвест.

– Мадам Лави, – Эрбин приветственно кивает и, еле сдерживаясь, шипит сквозь зубы. – Могу я поинтересоваться, почему узнаю о пропаже своего сына последним?

– Прошу прощения за этот казус, господин Тиндаль, – Верховная Жрица бросает быстрый взгляд на охранников. – Стража в первую очередь должна была передать эту новость вам. Но не волнуйтесь, мы уже приняли все необходимые меры для поиска Алкея.

Маг хмурится и переводит взгляд на начальника охраны.

– И какие же это меры? Я могу просто сложить руки и ждать возвращения сына? – сарказм ядом льётся из его рта, когда он наклоняется к Мадвесту.

– Мы разослали письма на блокпосты, оповестили офицеров ближайших городов и начали опрос всех, кто находился во дворце во время похищения, – чеканным говором отчитывается Филлис, смотря Эрбину прямо в глаза.

– Неплохо, – шипит маг. – Но как скоро такими темпами вы найдёте моего сына? Почему не задействуете магию поиска?

– Господин Тиндаль! – пытается осадить мага Диона.

Эрбин поднимает на неё взгляд, встречаясь с укоризненным взором голубых глаз. На лице ведьмы читается крайняя степень неодобрительности. Маг выпрямляется и холодно бросает начальнику охраны:

– Надеюсь, ваше расследование принесёт плоды, – и обогнув Филлиса, уходит по коридору.

Верховная Жрица смотрит ему вслед, а затем, поблагодарив Филлиса, идёт за магом. Диона нагоняет его у поворота в главный холл.

– Эрбин, – от звука голоса мужчина останавливается, но в сторону ведьмы не смотрит. – Мы найдём Алкея, я обещаю.

– Что мне твои обещания? – Эрбин круто разворачивается на каблуках. – Твоя охрана не смогла защитить будущую Верховную Жрицу, а теперь пропал мой сын. Не наводит ли тебя это на определённые мысли? А, ведьма?

– Что ты имеешь в виду? – Верховная Жрица внимательно вглядывается в золото чужих глаз.

– Не кажется ли тебе, моя дорогая Диона, что именно твоя охрана в сговоре с убийцей Мароны? Или кто-то из стражи и является убийцей.

Мимо проходит служанка, и Эрбин, взяв ведьму под руку, отводит её в зал Совета, подальше от лишних ушей. Диона садится на один из резных стульев за круглый стол, а маг подходит к камину.

– Эрбин, – женщина говорит тихо, но голос её эхом заполняет весь зал. – Ты же понимаешь, насколько серьёзны твои обвинения?

– Прекрасно понимаю, Диона, – маг создаёт на кончиках пальцев огонь и, тряхнув рукой, отправляет его в камин, зажигая поленья. – Только не ври, что не думала об этом.

Диона сжимает губы в тонкую полоску и уводит взгляд в сторону.

– То-то же, – Эрбин нервным движением зачёсывает волосы.

– Если ты прав, Эрбин, то доверять мы можем только друг другу, Совету и Храму.

– Что? – маг разворачивается к Верховной Жрице. В глазах его можно прочесть недоумение. – Ты всерьёз хочешь довериться этим старым хрычам, которые без разбирательств хотели казнить моего сына?

– Именно так, – Диона встаёт из-за стола и подходит ближе к магу. – Я поговорю с градэном Плюккером. Он знает всё об охране дворца и всех, кто здесь служит.

– А если его тоже подкупили? – Эрбин хмурится.

– Это исключено, – Диона качает головой. – Аллипий отвечает за безопасность страны и дворца в том числе. Если кто и знает что-то о предателе, то это он.

– Хм. Ну ладно. Пойдём. Где этот твой Плюккер живёт?

***

Экипаж выезжает за пределы Эвдинского дворца. Путь до Улонта занимает не больше часа, но и за это время мадам Лави успевает накрутить себя до головной боли.

– Как ты думаешь, кто это? – подаёт голос маг.

– Не знаю, – отвечает Диона, наблюдая за сменяющимся пейзажем за окном кареты. – Все маги и ведьмаги, присягнувшие Богине, проверены временем. Половину из них ты знаешь сам, за другую могу поручиться я. С некоторыми из них мы бились плечом к плечу.

– Больше двадцати лет прошло, Ди. Многое могло измениться.

Ведьма вздрагивает от обращения, но тут же берёт себя в руки, гордо расправляя плечи в надежде, что Тиндаль-старший этого не заметил. Карета подъезжает к двухэтажному каменному дому и останавливается. Ставни окон закрыты, а из трубы идёт дым. Диона и Эрбин выходят из кареты и, ступая по каменной дорожке, украшенной кустами гортензии, подходят к двери. Ведьма берётся за дверной молоток и стучит два раза. Через несколько секунд дверь отворяется, и в проёме появляется тонкий высокий мужчина. Увидев перед собой Верховную Жрицу, дворецкий кланяется и отходит в сторону, провожая гостей внутрь. Диона и Эрбин проходят в просторную тёплую гостиную, украшенную картинами и трофеями с охот.

– Мы не были предупреждены о вашем визите, Ваше Верховенство. Прошу простить, что не подготовились. Мне позвать господина Плюккера?

– Да, будь так добр.

Мужчина снова кланяется и уходит. Ведьма и маг садятся на мягкие пуфы, и через пять минут служанка приносит им поднос с бокалами вина. Как только она, откланявшись, выходит из комнаты, в арочном проёме, напротив главного входа, появляется Аллипий Плюккер.

– Не ждал вас сегодня, Верховная Жрица.

– Градэн Плюккер, – Диона встаёт и кланяется. – Простите за столь неожиданный визит, но мы пришли по очень важному делу.

– Пропаже Алкея? – мужчина делает глоток вина.

Его большой крючковатый нос задевает кромку бокала.

– Вы уже знаете? – с возмущением спрашивает молчавший до этого Эрбин.

– Конечно, – градэн отвечает так, будто это самая очевидная вещь на свете. – Мне доложили одному из первых. А вам разве нет?

Тиндаль не отвечает. Лишь крылья носа его гневно раздуваются. Аллипий отставляет бокал в сторону и внимательно оглядывает своих гостей.

– Что конкретно вы хотели узнать? Поиски Алкея уже начаты. Мистер Мадвест, как по мне, разработал неплохую тактику.

– Как по мне, в вашей охранной гвардии завёлся паразит. И может быть, не один.

Диона шикает на мага, пытаясь осадить его, но тот лишь ведёт плечом. Господин Плюккер улыбается.

– Возможно, вы правы, – говорит он загадочно.

– Так возможно или прав? – Диона чувствует, как стоящий рядом Эрбин начинает выходить из себя.

– Вы ведь что-то знаете, градэн Плюккер. Расскажите, – просит мадам Лави.

Аллипий скрещивает руки за спиной и медленным шагом начинает обходить комнату.

– Могу я сказать лишь одно, Верховная Жрица. Присмотрись к тем, кому разбила сердце, но кто всё равно остался рядом с тобой.

Диона хмурится, не понимая, о чём говорит градэн, а затем столбенеет, пронзённая догадкой.

Глава 10. Похищенный

Алкей сквозь гул в голове слышит неразборчивые фразы и ругань. Маг глубоко вдыхает, концентрируя мысли в голове. Боль в висках постепенно проходит, и Алкей открывает глаза. Он сидит, привязанный к стулу, в полутёмной комнате. Из заколоченных окон пробиваются солнечные лучи, освещая летающие в воздухе пылинки. Вокруг разбросан всякий мусор, сломанные вёдра и грязные тряпки. Маг морщится. Резкий запах помоев бьёт в нос. Алкей дёргает руками, проверяя узел на прочность. Верёвка больно впивается в кожу. Осмотревшись и не найдя ничего, что помогло бы развязать верёвку, маг встаёт и подходит к каменной стене. Сильный замах и стол разлетается в щепки.

– Так-то лучше, – говорит маг, развязывая верёвку.

Растирая уставшие запястья, он подходит к окну. За приколоченными досками маг видит лишь грязную дорогу и старые, покосившиеся дома. Мимо медленно проезжает полуразвалившаяся телега. Лошадь еле волочит ноги, а горбатый старик заходится в кашле.

– Где я, тролль меня подери? – Алкей отходит от окна.

За дверью слышатся шаги, и прежде чем маг успевает что-то сделать, в помещение входят два рослых мужика. Завидев освободившегося Алкея, блондин и брюнет переглядываются и, покрепче схватив мечи, бросаются на парня. Клинки неуклюже рассекают воздух, абсолютно не задевая легко уворачивающегося мага. Алкей кружит по комнате, пока не замечает, как тяжело начинает дышать блондин, а меч в его руках – дрожать. Парень быстрым движением оказывается за спиной брюнета, толкая его на пыльный пол, и, в развороте подхватив деревяшку, оставшуюся от стула, разбивает её о голову блондина. Тот падает на колени, хватаясь за голову. Меч выскальзывает из его рук. Алкей подхватывает оружие и перерезает мужику горло. Блондин, кашляя и задыхаясь, падает на грязный пол, поднимая вверх клубы пыли. Маг разворачивается, тут же выставляя меч перед собой. Раздаётся глухой звук удара металла об дерево. Непонимающие глаза перед Алкеем опускают взгляд вниз, смотря на торчащий из живота меч. С уголка губ по подбородку струится капля крови. Глаза брюнета закатываются, и он соскальзывает с меча, падая на прогнившие доски.

– Дилетанты, – презрительно бросает Алкей, осматривая трупы.

Он поудобнее перехватывает оружие и выходит из комнаты, оказываясь в длинном коридоре. По обе стороны расположились несколько закрытых дверей. Маг идёт аккуратно, стараясь не шуметь скрипучим полом. За последней дверью слышатся приглушённые голоса, и Алкей прижимается к деревянной поверхности ухом.

– …И сколько нам его ещё держать тут? Пока не очнётся? – говорит грубый женский голос.

– Сколько понадобится, столько и будем держать, – огрызается другой, мужской. – Поэтому заткни хлебальник.

– И сколько тебе заплатили за этого паренька?

– Не твоего ума дело.

– Продажная ты скотина, – с насмешкой тянет женщина.

– Слушай, – в голосе мужчины слышна раздражённость и усталость, – нам осталось только прикончить мальца и пустить слух. И всё. Фэсы у нас в карманах.

На несколько минут воцаряется молчание, а затем мужской голос произносит:

– Пошли. Итак, с этим делом затянули. Надеюсь, эти олухи нормально его связали, а не как в прошлый раз.

Алкей отрывается от двери и крепче сжимает рукоять меча. Под скрип петель в дверном проёме появляется высокая, коренастая женщина. Она недоумённо смотрит на мага, но прежде чем в её глазах появляется понимание происходящего, Алкей пронзает её мечом, тут же сбрасывая с него ногой. Парень переступает через труп, входя в просторную комнату, замечая боковым зрением в углу свой боевой посох.

– Мда, – тянет мужчина, стоящий около большого обеденного стола. – Какая досада.

Он смотрит на труп безразлично и брезгливо, а затем переводит взгляд на Алкея. Они встречаются взглядами. Мужчина худ, но крепок в телосложении, достаточно высок, и взгляд его цепкий и хищный, как у орла. Наёмник тяжело вздыхает.

– Не мог, что ли, ещё с минутку посидеть, – скучающим движением достаёт из ножен меч. – И обязательно тебе было выходить?

– Кто вас нанял? – игнорируя вопрос, спрашивает Алкей. – И зачем?

– Извини, это конфиденциальная информация, – мужчина пожимает плечами. – А зачем? Сам-то догадаться сможешь?

Алкей отталкивается ногой и заносит меч. Наёмник блокирует удар, отталкивает мага и целится в незащищённые плечи. Алкей уворачивается, стараясь ближе подобраться к посоху. Мужчина замечает это и делает подсечку. Маг падает на дощатый пол, отбивая лопатки и тут же блокируя новый удар.

– Давай я тебя по-тихому прикончу, – наёмник давит на меч сильнее, шипя слова Алкею в лицо. От его запаха изо рта парень морщится. – А ты не будешь сопротивляться.

– А давай наоборот, – маг отталкивает мужчину ногой и делает перекат, оказываясь рядом с посохом.

Когда магическое оружие оказывается у Алкея в руках, он чувствует, как энергия начинает разливаться по его телу. Глаза загораются жёлтым светом. Кончики чёрных волос пламенеют золотым огнём. Наёмник, поднявшись с пола, теперь с опаской оглядывает соперника.

– Неплохо, – говорит он, размазывая кровь на щеке. – Но это меня не остановит.

– Посмотрим, – отвечает Алкей.

Одним быстрым движением он пересекает половину комнаты, оказываясь за спиной мужчины. Удар рукоятью заставляет наёмника упасть на пол. Алкей приставляет посох к голове мужчины и рисует на его спине знак Менуф. Через мгновение всё тело наёмника опутывают светящиеся жёлтые верёвки.

– Что за! – мужчина дёргается в путах, но они лишь сильнее сжимаются на каждое его движение.

– Не дёргайся, если не хочешь, чтобы верёвка разрезала тебя пополам, – говорит Алкей, поднимая мужчину на ноги.

– Почему бы просто не убить меня? – спрашивает наёмник, всматриваясь в жёлтые глаза.

– Ты мне ещё живым нужен, – отвечает Алкей. – А теперь говори, где мы и как добраться до дворца.

Глава 11. Река

Солнце только начинает освещать горизонт, когда Карлетт и её спутницы въезжают в небольшое поселение. Табличка с надписью «Добро пожаловать в Игг‐Алет», чуть покосилась, но сияет свежей краской. Город гудит жизнью в ранний час. Из каждого угла слышны разговоры, дети играют в салочки, а торговцы открывают свои лавки. Девушки ведут лошадей выше по улице, пока наконец не набредают на постоялый двор. Вместо вывески с названием висит пивная кружка и скрещённые друг с другом вилка и ложка. На стене висят указы из замка. Среди них Карлетт замечает объявление комендантского часа и запрет на охоту без лицензии.

Девушки спрыгивают с лошадей. К ним сразу подходит молодой конюх. Отдав животных под его присмотр, Карлетт, Эмрис и Фана заходят в трактир. В помещении душно и шумно. Воздух пропитан запахом пива и эля. Вспотевшие официантки бегают от одной лавки к другой, не успевая разносить заказы. Девушки садятся за свободный столик, заказывая фирменное блюдо заведения и по кружке сидра.

– Ты ведь догадывалась, да? – спрашивает Карлетт.

– О чём? – будто не понимает, уточняет Фана.

– О том, кто я.

Блондинка усмехается, стучит ногтем по деревянной поверхности и отвечает:

– Начала подозревать ещё когда мы приехали к блок-посту. Это же не трактир, чтобы так легко предоставлять комнаты, да и реакция того солдата тоже была странной.

Карлетт кивает. Глупо было надеяться, что Фана ни о чём не догадается.

– Ты же никому ничего не расскажешь? – щурит глаза Карлетт.

– А есть, что рассказывать? – улыбается Фана.

– И правда, – хмыкая, кивает Карлетт.

Официантка приносит заказ. От жареных рёбрышек и картошки исходит ароматный пар, а в кружке медленно оседает хмельная пена. Карлетт принюхивается к напитку и делает небольшой глоток, тут же морщась от неприятного вкуса.

– Отвратительное пойло, да? Что-что, а алкоголь в Ихт-Карае делать не умеют. Но выбирать не приходится, – улыбается Фана и поднимает кружку, – правда, Моя Шерон?

Карлетт застывает на секунду, снова прокручивая в голове фразу Фаны. “Она же говорила, что с детства не была в Ихт-Карае. Тогда откуда она знает, какой здесь варят алкоголь?”, – проносится в голове, но ведьма тут же отбрасывает подозрения в сторону. – “Наверно, я что-то не так поняла”. Карлетт копирует улыбку Фаны. Девушки чокаются и заводят неспешную беседу. Разговор течёт плавно и непринуждённо. Девушки смеются над шутками друг друга и рассказывают истории из прошлого. Вдруг с другого конца зала раздаётся вскрик.

– Ну чего ты, красавица? – пьяный в стельку маг со своей компанией прижимают к стене хрупкую официантку. – Мы же приятное хотим сделать. Не боись, тебе понравится.

Девушка дрожит и всеми силами старается слиться со стеной. Грязные руки гладят юбку, задирая подол выше приличия. Карлетт хмурится, слыша, как Эмрис рядом в ужасе пищит. Фана выглядит безразличной, но в глубине карих глаз плещется презрение вперемешку с яростью. Карлетт делает лёгкий взмах пальцами, и ведро с грязной водой, стоящее у барной стойки, оказывается на голове у зачинщика беспорядка. В трактире воцаряется тишина. Только со стороны кухни по-прежнему слышны грохот посуды и причитания поваров.

– Кто, мать вашу, это сделал? – орёт мужчина, снимая с себя ведро и отбрасывая его в сторону.

С волос мага капает вода. Побагровевшее лицо оглядывает зал. Все молчат, и лишь один паренёк, сидящий около входа, не сдержавшись, прыскает в кулак со смеху. Мужчина поворачивается к своим друзьям, но те лишь качают головой. Карлетт делает ещё один незаметный финт пальцами, и скамейка сбивает группу магов с ног.

– Ну всё, – тянет главный, с кряхтением поднимаясь. – Вы сами напросились.

Он берёт в руки посох, но не успевает ничего сделать, как в помещение входит хозяйка трактира. Она обводит зал взглядом и, замечая прижавшуюся к стене девушку, кивает ей в сторону. Та быстро юркает в сторону кухни.

Женщина же переводит взгляд на мага с посохом в руке.

– Опять ты, обалдуй? – магиня достаёт из кармана фартука тряпку и угрожающе приближается к мужчине. Он делает несколько шагов назад. – Я тебе сколько раз говорила не появляться в моём заведении? А?

– Иолна, ну ты чего? – спрашивает мужчина, тщетно стараясь увернуться от ударов тряпкой.

– Я чего? Это ты, поганец, мне всех девок распугал. А ну, выметайся отсюда! И дружков своих прихвати, – кричит Иолна, пинком выталкивая компанию магов с постоялого двора под смех остальных гостей трактира.

Помещение снова наполняется смехом, разговорами и уютной атмосферой.

– А здорово ты их, да? – смеётся Фана. – Это же была сдвижная магия?

– Да, именно она, – отвечает Карлетт, кладя в рот кусок горячей картошки.

– А как далеко ты можешь…

– Перемещать предметы?

– Да.

– В пределах одной комнаты. Предвещая твой вопрос, я не могу переместить предмет из одной комнаты в другую, не видя его. Это главное условие сдвижной магии.

– Не думала, что у ведьм всё так сложно, – бурчит Фана с набитым ртом.

– Магия сама по себе штука непростая. Но почему-то многие, кто ею не владеет, думают, что будет достаточно щёлкнуть пальцами – и всё, о чём ты мечтаешь, окажется у твоих ног.

– Было бы неплохо, – тихо подмечает Фана.

Девушки выходят из трактира сытые и довольные. Солнце уже в зените, и духота окутывает улицы. Конюх отдаёт лошадей накормленными и вымытыми. Карлетт оставляет ему за работу насколько блестящих монет. Лошади тихим шагом выходят за пределы города. Местность вокруг снова становится холмистой. Небольшие островки деревьев украшают горизонт, как кляксы на картине, раскиданные небрежным художником. Издалека слышится журчание, и через несколько минут из-за холма показывается бурное течение реки. Вода пенится и бурлит. Бьётся о камни, разбиваясь на тысячи кристальных капель. Моста через реку не видно.

– Не кажется глубокой, – всматривается в поток Эмрис. – Лошади смогут её перейти.

– Пойдём по очереди, – кивает Карлетт, оборачиваясь к Фане. – Ты… Эй, всё хорошо?

Ведьма оглядывает блондинку с головы до ног, замечая, как дрожат худые пальцы, сжимая поводья. Фана смотрит на бурный поток с опаской, тяжело выдыхая через рот и хмуря тонкие брови. Она резко поднимает голову, когда Карлетт повторяет свой вопрос.

– Да, да. Да, всё нормально, – почесав нос, быстро кивает девушка, не отводя взгляда от воды. – Кто идёт первой?

Карлетт подозрительно хмурится, но ничего не говорит. Первой в реку заходит Эмрис. Рыжая резвая лошадь, рассекая ногами кипящее течение, быстро пересекает водный поток. Карлетт идёт следом, её конь идёт медленнее, недовольно фыркая от холодных капель. Когда ведьма оказывается на земле, она окрикивает оставшуюся на противоположном берегу Фану.

– Давай, мы ждём.

Блондинка с опаской смотрит на бурный поток. Её лошадь делает несколько шагов назад. Фана качает головой и дёргает поводья. Животное входит в воду, медленно ступая на мокрые камни. Когда лошадь достигает середины реки, поток усиливается. Ноги кобылы подкашиваются, копыта скользят по гладким камням. Животное падает с диким ржанием. Фана, потеряв опору, летит в воду. Течение уносит девушку вниз по реке, накрывая волнами с головой. Силуэт девушки то пропадает под водой, то снова появляется на поверхности. Эмрис в ужасе кричит. Карлетт концентрирует магию на кончиках пальцев и выставляет ладони вперёд. Воду окутывает жемчужное свечение, и она медленно, неохотно останавливается.

– Эмрис, быстрее, – дрожащим голосом просит ведьма. По виску стекает капля пота.

Фамильяр кивает и бежит к застывшей во времени реке. Оцепеневшая от страха Фана не замечает остановившийся речной поток и руки, вытаскивающие её на берег. Девушка дрожит в объятьях Эмрис и еле переставляет ноги. Как только они оказываются на безопасном расстоянии от реки, Карлетт опускает дрожащие руки и поток возобновляет своё движение. Ведьма устало упирается ладонями в колени, переводя дыхание. Голова пульсирует болью. Магия замедления движения всегда очень быстро выматывала её. Карлетт подходит ближе, опускаясь на корточки перед Фаной. Блондинку бьёт крупная дрожь, ослабевшими руками она сжимает шаль Эмрис. Фамильяр сидит рядом, обнимая и мягко поглаживая по голове.

– Эй, – зовёт Карлетт, кладя ладонь Фане на плечо. Та поднимает на неё красные, то ли от слёз, то ли от воды, глаза. – Всё хорошо, слышишь. Всё закончилось. Мы рядом.

Девушка смотрит на ведьму непонимающим долгим взглядом, затем моргает, трясёт головой и вглядывается вновь уже увереннее. В карих зрачках чётко читается благодарность, смятение, недоверие и что-то ещё, скрытое в самой глубине. Фана опускает голову и коротко кивает. Карлетт переводит взгляд на труп лошади, что неудачным падением разбила голову о камни. Отводя взгляд от растекающейся по воде крови, она достаёт согревающее и восстанавливающее зелья. После того как Фана окончательно отогревается и приходит в себя, Эмрис помогает ей взобраться на свою лошадь, а сама, перевоплотившись в звериную форму, залезает в карман Карлетт.

***

Вечерний Игг-Сабетт встречает их ярмаркой и шумным городским весельем. Наступающая ночь Алой луны празднуется широко, с размахом. Дойдя до перекрёстка, Карлетт слезает с лошади и берёт её под уздцы. Фана повторяет за ней.

– Вверх по улице и направо будет таверна «Смеющаяся магиня». Снимите нам комнаты. Я отлучусь ненадолго. К ужину вернусь.

Фана кивает и, забрав Эмрис, уходит в сказанном направлении. Карлетт же идёт в противоположную сторону. Дойдя до центральной площади, откуда открывается чудесный вид на белые своды замка Ивив-Серип, она сворачивает в небольшой проулок. Здесь, на Улице Мастеров, куда редко заходят обычные горожане, располагаются всевозможные мастерские, дорогие ателье, кожевни и красильни, скриптории и гончарни. Нужная Карлетт лавка выделяется на фоне остальных домов. Украшенная сувенирами из Северного и Южного Леурдина, цветами из Дендраста, она выглядит вызывающе яркой и бросающейся в глаза. Девушка толкает белую дверь, украшенную резьбой и витражом. Над головой звенит самодельный колокольчик. В лавке пахнет травами и чем-то незнакомым, приторно-сладким.

– Моя Шерон! Чем могу быть полезен? – из-за прилавка выскакивает тонкий, высокий ведьмаг, одетый в яркие одежды. Голос его, как тот колокольчик над дверью, отдаётся звоном в ушах. Он смотрит на вошедшую ведьму с восторгом в ярко-лиловых глазах, свидетельствующих о его леурдинских корнях, и потирает руки, явно надеясь на продажу какой-нибудь дорогой вещицы.

– Мне нужна ваша помощь, мистер Ласкьер, – говорит Карлетт, беглым взглядом оглядывая помещение.

Вся лавка заставлена различной посудой, масками, увитыми плющом фонариками и манекенами в странных костюмах. На стенах висят картины с изображениями странных существ, а над прилавком висят незнакомые Карлетт травы. Каждый уголок лавки пропитан магией ведьмага. Немного сумбурной, тёплой и отдающей кислинкой на языке.

– Помощь? Конечно! Для вас всё, что угодно, Моя Шерон!

Карлетт подходит к прилавку, вытаскивая из сумки шкатулку с конвертом, письмом и картой.

– Возможно вам знакома, – Карлетт протягивает мужчине конверт, – вот эта печать.

Ласкьер внимательно вглядывается в рисунок печати, вертит конверт в руках и даже нюхает его, на что Карлетт удивлённо приподнимает брови.

– Где вы нашли такую редкость? – восхищённо спрашивает мужчина. – Удивлён, что бумага так хорошо сохранилась. Этой печатью пользовались в Леурдине ещё до его разделения.

– Значит этой письму и карте более семисот лет, – бормочет Карлетт. – Удивительно…

– Письмо? – переспрашивает Ласкьер. – Что за письмо?

Карлетт протягивает мужчине свою находку.

– Вот. Оно лежало внутри вместе с картой.

– Не может быть, – бормочет Ласкьер, пробегаясь по тексту письма. – Какая находка, какая находка! Невероятно, просто невероятно!

Наблюдая, как мужчина заворожённо перечитывает письмо пятый раз подряд, Карлетт нетерпеливо постукивает ногтем о поверхность прилавка.

– Мистер Ласкьер, что насчёт карты?

– Карта? Ах да, карта! Сейчас-сейчас. Так, что тут у нас? Хм, чернила стёрлись, но это точно старолеурдинский… – бубнит под нос мужчина. – Да, да, конечно, сомнений быть не может.

– Ну так что, – спрашивает Карлетт.

– Это очень ценная вещь! Возможно вы уже догадались, что эта карта изображает Леурдин, который существовал семьсот лет назад.

– Но это только часть карты, верно? Возможно вы знаете, где находится вторая? На карте изображён ваш фамильный герб.

Мистер Ласкьер внимательно осматривает карту в свете подвесной лампы, замечая то, о чём говорит Карлетт. Мужчина задумывается, почёсывая затылок, кусает губы, а затем уходит в подсобку. Карлетт ждёт его около получаса, рассматривая помещение. Когда мистер Ласкьер приходит, в руках его деревянная вытянутая шкатулка. Точно такая же, какую нашли Эмрис и Карлетт в дворцовой библиотеке. Мужчина кладёт её на стол, открывает с тихим щелчком, бережно доставая оттуда старинный свиток.

– Моя семья хранила эту шкатулку очень много поколений, – говорит Ласкьер, разворачивая свиток и протягивая его Карлетт. – Отец всегда говорил, что в нашей лавке именно это самая ценная реликвия. Он был уверен, что однажды за ним кто-нибудь придёт. Раньше я не понимал значения его слов, но теперь, кажется догадываюсь, что он имел ввиду.

Карлетт забирает свиток из чужих рук. Внутри короткое четверостишье:

«Среди тысячи похожих, но всё же других,

Охраняю столицу без сил ведьмовских.

Камень и древо слились воедино,

Меня ты найдёшь, где покоен Серипо.»

Карлетт раздражённо выдыхает, прикрывает глаза и трёт переносицу. Голова начинает болеть.

– Загадки… Этого мне только не хватало.

Мистер Ласкьер извиняюще улыбается. Карлетт перечитывает текст свитка ещё раз и с надеждой спрашивает у продавца.

– Вы знаете ответ?

– К сожалению, нет, моя госпожа, – качает мужчина головой. – В детстве я думал, что решение как-то связано с городской стеной, но обойдя её вдоль и поперёк я так ничего и не нашёл.

– Почему вы решили искать около стены? – непонимающе хмурится Карлетт.

– В загадке говорится о чём-то, что охраняет столицу, но лишено магических сил. К тому же при постройке городской стены использовали не только камень, но и дерево, – объясняет мистер Ласкьер.

– Верно, – кивает Карлетт.

В голове что-то не укладывается, и она перечитывает текст загадки ещё раз. «Стена, стена, стена… Что-то не складывается», – шестерёнки в голове Карлетт натужно скрипят. Она ещё несколько раз прочитывает текст, запрокидывает голову, прикрыв глаза и устало вздохнув. Промаргивается, сбрасывая пелену с глаз, и читает загадку ещё раз. «Где покоен Серипо. Что он имел ввиду?» – что-то не даёт покоя, противно зудит в затылке, щекоча кончик языка. Карлетт просит мистера Ласкьера принести самые старые карты Ихт-Карая, которые только есть в его магазине. Мужчина удивлённо приподнимает брови, но просьбу выполняет. Разложив перед ведьмой немногочисленные, хрустящие от своей старости пергаменты, ведьмаг наблюдает как Карлетт, быстро найдя нужную ей карту, указывает пальцем в середину и восклицает:

– Вот! – глаза девушки победно блестят. – Вот оно!

– Вы что-то нашли, Моя Шерон? – спрашивает мистер Ласкьер. В его глазах полное непонимание.

– Ответ на загадку, – гордо улыбается Карлетт.

– Но как вы?.. – ведьмаг переводит недоумённый взгляд на карту.

– Вы были абсолютно правы, мистер Ласкьер, когда говорили, что решение связано с городской стеной. Но, вы не учли один важный факт. Семьсот лет назад этой стены не существовало.

Ласкьер хмурится, пару раз моргает и смотрит на карту, а затем его глаза округляются в понимании. Он хлопает себя по лбу.

– Какой позор, – шепчет мужчина. – Какой стыд! Не понять такую очевидную деталь!

Карлетт беззлобно смеётся и хлопает ведьмага по плечу.

– Не будьте к себе так строги. Немногие знают о том, что сегодняшняя столица не первая в Ихт-Карае.

– Но я знал, – мистер Ласкьер выглядит по-настоящему расстроенным. – Какое право я теперь имею называться историком? Позор мне!

– Не говорите так, – подбадривающие улыбается Карлетт. – Как по мне это просто повод освежить свои знания.

Ведьмаг вздыхает и кивает. В ярко-лиловых глазах загорается решимость. Девушка кладёт свиток обратно в шкатулку, благодарит Ласкьера за помощь и спрашивает за цену. Продавец качает головой, отказываясь, и лишь просит оставить ему письмо. Карлетт соглашается, отдаёт конверт и, забрав шкатулку со стихотворением, выходит из магазина. Дверь закрывается под весёлый перезвон колокольчика.

На выходе с Улицы Мастеров на ведьму налетает группа подростков. Девушки смеются, убегая от парней. В волосах и на запястьях каждого завязаны красные шерстяные нити. Карлетт улыбается, глядя на детей, и выходит на главную площадь. Шумная подготовка к празднику кружит голову. Женщины носятся с цветами и фруктами, раздавая указания молодёжи, а мужчины устанавливают ярмарочные домики, украшая их флажками и гирляндами.

Завидев Карлетт, люди останавливаются, смотрят с удивлением, но здороваются с улыбкой, кланяются и машут руками. Девушка натянуто улыбается в ответ, слыша за спиной удивлённый шёпот:

– Это Её Величие? Почему она одна? И где шерон? Они же всегда ходят вместе.