Текст книги "Как забыть Гарри"

Автор книги: Рини Россель

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 10 страниц)

ГЛАВА ШЕСТАЯ

Эмили была в шоке и от его коварного вопроса, и от сдержанно-изучающего взгляда, но заставила себя вспомнить, в каком положении оказалась Айви. Домоправительница пошла на большой риск, позволив им с Мэг приехать сюда. Пусть даже Эмили узнала об обмане, когда было уже поздно что-либо менять, это не снимает с нее ответственности, если Айви потеряет работу. Сжимая в руке блокнот, она прокашлялась, всеми силами стараясь выглядеть как настоящий профессионал.

Избегая встречаться взглядом с Лайоном Гэллантом, она подошла к стене и стала пристально ее рассматривать, пытаясь сообразить, что бы мог на ее месте предложить всамделишный дизайнер по интерьерам. Прежде всего приходила мысль о замене облицовки, потому что краска растеклась сеткой по прожилкам в мраморе и окрасила их. Пожалуй, никаким чистящим средством ее оттуда не выцарапаешь, не испортив мрамор окончательно.

Эмили попробовала поскрести краску ногтем.

– Зачем же ваша… гостья так поступила? – В следующую секунду она была готова откусить себе язык. Это уж совершенно не ее дело!

– Понятия не имею, – сказал он, и было похоже, что это на самом деле так.

Не в силах удержаться, Эмили повернулась и посмотрела на него. Он тоже рассматривал краску, и вид у него был озадаченный. Выражение было такое же, какое она видела у него на пляже, когда он не понял, что обидел ее. Вместе с этим воспоминанием к ней вернулись сожаление и огорчение, и она печально покачала головой:

– Может быть, она хотела таким образом оставить след в вашей жизни.

Он искоса посмотрел на нее недружелюбным взглядом:

– Что?

– Вы действительно не знаете, почему женщины на вас обижаются, или же вам просто все равно?

Он не ответил, но его брови грозно сошлись, а взгляд стал жестким.

Очевидно, такому человеку, как Лайон Гэллант, обладающему энергией, динамизмом и острым деловым умом, трудно себе представить, что точка зрения другого человека может радикально отличаться от его собственной или что женщина может испытывать разочарование из-за того, что он не стремится брать на себя обязательства по отношению к ней.

– Может, вы сказали ей, что благодарны за пользование ее телом, но у вас назначена в Майами поздняя встреча и, возможно, вы с ней как-нибудь еще раз увидитесь…

В полночной темноте его глаз вспыхнула и разгорелась искорка гнева.

– Поскольку вы, мисс Стоун, недвусмысленно отказались стать частью моей сексуальной жизни, то я считаю, что это совершенно вас не касается. – Хотя это было сказано спокойным тоном, в словах слышалось что-то угрожающее. – Ну, так что будем делать со стеной? – С суровым видом он поднял одну бровь и тем поставил точку в обсуждении своего образа жизни.

Она кипела от возмущения и понимала, что лицо у нее красное, как у вареного рака. Но она не дурочка. И не собирается с ним спорить, тем более о предмете, о котором ей даже думать не хочется.

Умнее всего – покончить с этим как можно скорее. Доиграть неудачный спектакль и сбежать отсюда, не открывая обмана. Повернувшись лицом к этому акту вандализма, она глубоко вдохнула, чтобы удержать себя в руках. Она не дизайнер, но и не дебил. И наверняка способна дать разумный совет, из которого не будет явствовать, что она самозванка.

– Ну. – начала она, но вместо голоса получилось хриплое карканье, и ей пришлось прочистить горло. – Вы можете заставить его комодом. – (Он молчал.) – Или, скажем, крупным растением. – (Молчание стало угрожающим.) – Или и тем и другим вместе.

Затянувшаяся пауза стала невыносимой, и Эмили осмелилась взглянуть на него. Брови Лайона сдвинулись, но выражение лица было скорее недоверчивым, чем сердитым. Комод! Вот уж сморозила! И о чем она только думает? Здесь поблизости есть, вероятно, огромная гардеробная с таким количеством встроенных шкафов, что там спокойно поместится небольшая страна.

Ну и черт с ним, ей теперь все равно! Он столько раз насмехался над нею, что пусть сам теперь попробует того же варева.

– Говоря откровенно, мистер Гэллант, эта комната безупречна, ее следовало бы поместить на обложки всех журналов по дизайну, какие только существуют в мире. Из нее получился бы первоклассный вестибюль для банка. Но здесь ведь не банк, здесь ваш дом. Чтобы придать ему теплоты, вам следовало бы внести в декор немного натурального дерева. И еще, может быть, цветов. Особенно хороши розы. Моя мать занималась их выращиванием, и я унаследовала ее розарий. Когда они цветут, мой дом всегда полон букетов. Они чудесно пахнут и очень украшают комнату. – Она повела рукой вокруг. – Это холодная комната, мистер Гэллант. Здесь нет ничего живого. – Его ноздри раздулись, и она поняла, что он оскорблен. Это ведь, в конце концов, его жилище. – Простите меня, – пробормотала она, ругая себя за то, что позволила чувству уязвленной гордости взять верх. Но он сам всегда подкалывал и провоцировал ее переступить границы такта. – Вот… – Она состроила гримаску, понимая, что сказанного не вернуть. – Я так чувствую.

С замкнутым, напряженным лицом он прислонился к синему пятну и перевел взгляд на стену с окнами. Черты его лица застыли, и она не могла догадаться, о чем он думает. Уж во всяком случае, не о ее высказывании.

Спустя минуту Лайон мрачно усмехнулся и взглянул ей в лицо.

– Значит, комод и крупное растение? Очень практичный совет. Впервые слышу такое от специалиста по интерьерам, мисс Стоун. Я-то думал, что вы предложите заново отполировать или заменить мрамор.

Она почувствовала, что ее ставят на место. Прислонившись к стене, отметила ее изначальный внутренний холод.

– Разумеется, – пробормотала она, желая себе провалиться сквозь землю, – это самый очевидный вариант.

– Я мог бы также сжечь комнату.

Эмили дернулась и посмотрела на него как раз вовремя, чтобы увидеть блеск улыбки.

– Она стала бы теплее – по крайней мере на какое-то время.

Он принял игру! Слава Богу, значит, она пока еще не разоблачена.

– Если мы здесь закончили, то я бы вернулась и продолжила с Мэг.

– Продолжили что? – Он отошел от стены, поджав губы. – Ваш глупый фарс продолжается достаточно долго. Вам пора сказать мне, чем вы занимаетесь на моем острове. Ну?

Волна ужаса захлестнула ее. Нет, только не это! Наверняка все испортила дурацкая тирада насчет комода! Ну почему она не оставила при себе свою гордость и не сказала просто, что надо заменить мрамор?

– О, прошу вас! – умоляюще заговорила она еле слышным шепотом и коснулась его руки, но тут же отдернула пальцы, поскольку прикасаться к этому человеку было небезопасно. – Пожалуйста, что бы вы ни решили, не увольняйте Айви. Она поплатится за свою доброту, и только. Это я виновата. Я одна! – Голос у нее сорвался, и ее стала бить дрожь – реакция на то, что он обнаружил обман и в глубине его глаз появилось что-то темное, зловещее. Сложив вместе сжатые в кулаки руки, она заставила себя посмотреть с немой мольбой в его осуждающие глаза.

– Айви? – В голосе Лайона звучало скорее удивление, чем гнев на то, что человек, которому он доверял, оказался замешанным в обмане.

– Она хотела помочь мне прийти в себя после того, как Гарри меня бросил… – Эмили закусила губу. Меньше всего ей хотелось вытаскивать на свет тот факт, что она потерпела полное фиаско – оказалась брошенной на пороге церкви.

Вне себя от стыда и огорчения, Эмили поднесла руки к болезненно пульсирующим вискам. Блокнот и ручка со стуком упали на пол. Поворачиваясь, чтобы уйти, она с трудом проговорила:

– Разумеется, я немедленно уеду. Только… только не увольняйте Айви.

– Так вы не из этой бульварной газетенки?

Вопрос заставил ее остановиться, когда она была у двери. Не смея посмотреть на него, Эмили без сил прислонилась к прохладной стене.

– Нет, конечно, нет. Я учительница.

Она слышала, как он подходит ближе, но не могла даже пошевелиться.

– Кто такой этот Гарри?

Все внутри у нее судорожно сжалось, она с трудом выдавила из себя:

– Позвольте мне уйти, мистер Гэллант. – Слеза повисла и задрожала у нее на ресницах, потом скатилась по щеке. Эмили смахнула ее жестом безнадежности. Она не хотела, чтобы он видел ее плачущей.

В панике она снова кинулась к двери, но он остановил ее, положив руку на плечо.

– Кто такой Гарри, черт побери? – Несмотря на мягкий тон, в вопросе прозвучала стальная твердость. Он хотел получить ответ до того, как отпустит ее. – Давайте-ка выйдем в патио и поговорим.

Она попыталась сопротивляться, избежать его прикосновения.

– Я бы предпочла…

– Какой у вас предмет? – Теперь он взял ее за локоть и повел к стене с окнами. От нажатия скрытого рычага среднее окно открылось, и он отступил назад, жестом пригласив ее пройти первой. – Английский? Математика?

Она озадаченно нахмурилась, но потом сообразила, что он спрашивает о ее специальности. Шагнув в тенистый дворик, она ответила:

– Биология.

Лайон издал короткий смешок, и она удивленно оглянулась.

– Что смешного в биологии?

Он указал ей на уголок для отдыха, где стояли две красивые, чугунного литья «скамьи для влюбленных», разделенные кофейным столиком со стеклянной столешницей.

– Половое воспитание явно не ваш предмет, учитывая…

– Неужели нельзя обойтись без этого? – перебила она, удивляясь, что может испытывать еще большее унижение, чем то, которое уже испытала.

Чувствуя себя узником, которого ведут на казнь, Эмили двинулась к скамьям, незаметно оглядываясь в поисках возможных путей для побега. Уютный дворик, казалось, был вырублен в камне. Примыкающий к нему бассейн походил на естественный водоем, ложем которому служила та же скальная порода. По склону холма низвергался водопад, и его сверкающие струи падали в бассейн. Ровный шум и плеск воды очаровывали ощущением покоя, сливались со щебетом птиц.

Это место действительно походило на Эдем роскошным буйством цветущих тропических растений и экзотическими деревьями. Теплый и влажный летний воздух был напоен сладкими ароматами, и она вдыхала его, уже немного успокоенная целительным великолепием природы. Садясь на скамью в тени дома, она даже улыбнулась, несмотря на ужасное состояние духа. Здесь чудесно, подумала она, не отдавая себе отчета в том, что думает вслух, и поняла это, только когда услышала свои слова.

– Спасибо. – Их взгляды встретились, и он улыбнулся ленивой улыбкой. – Может, мне пока отложить сожжение?

Она опустила глаза, снова ощутив неловкость.

– Итак, я не дизайнер интерьеров.

– Вы учительница биологии с предубеждением против жизни в вестибюлях банков. – Он удивил ее тем, что сел рядом. Небрежно вытянул руку вдоль спинки скамьи, задев ее шею. Отстранившись, Эмили оперлась на металлический подлокотник в надежде, что он истолкует эту перемену позы как желание сесть удобнее для разговора с ним. – Ну, так кто же такой Гарри?

Она попыталась уйти от этого настойчивого взгляда. Ее глаза метнулись к мощным плечам, широкой груди, светло-синей трикотажной рубашке, которая скорее подчеркивала, чем скрывала детали его телосложения. На нем были светло-коричневые брюки, и ее внимание привлекло его движение, когда он положил ногу на ногу и лодыжка одной ноги легла на колено другой. Обут он был в бежевые с кисточками мокасины, от которых исходила эманация успеха.

Она поймала себя на том, что разглядывает его голую лодыжку.

Упиваясь каждой линией этой загорелой части его тела, она спрашивала себя, имеет ли он хоть малейшее представление о том, что вот эта структура из кожи и костей, соединяющая его стопу с голенью, является мощным возбуждающим средством. Наверное, не имеет. И все-таки грешно этому человеку обладать таким даром, что даже его лодыжка становится неотразимым лакомством для женских глаз.

– Мисс Стоун, вам действительно понравилась моя нога или вы просто пытаетесь уйти от ответа на мой вопрос? – вкрадчиво спросил он.

Вздрогнув, она подняла глаза и вспыхнула. Он пошутил насчет ноги, но оказался прав, сам того не зная. Беспокойно пошевелившись, она изменила позу, чтобы увеличить расстояние между ними. Усмешка Лайона сказала ей, что он понял смысл ее возни.

– Думаю, вас это не касается, – попыталась парировать она, отвернувшись к водопаду.

– Тот факт, что вы попали на мой остров с помощью обмана, доказывает обратное.

Ей ужасно не хотелось этого признавать, но он был прав. Только сейчас она заметила, что мнет в кулаках свою юбку, и поспешила разгладить ткань на коленях.

– Да, наверное, надо все вам объяснить.

– Вот и объясняйте.

– Я… – Теперь она уже совсем отвернулась от него, ухватившись обеими руками за чугунный подлокотник скамьи. – Я…

– Перестаньте наконец якать, постарайтесь вспомнить и другие местоимения.

Эмили чуть было не улыбнулась в ответ, но потом только пожала плечами. В этой истории не было ничего смешного.

– Гарри был моим женихом, – начала она, запинаясь. – Мы должны были пожениться двадцатого мая. За неделю до этого моя сестра Элси приехала из Нью-Йорка. Пока она жила у нас, они с Гарри… в общем, они познакомились, а потом, в день, когда должна была состояться наша свадьба, он… он и Элси… – Девушка замолчала, не в силах продолжать.

Журчание и плеск водопада подчеркивали наступившую тишину. Стайка шумных птиц в черно-белом оперении пронеслась у них над головами и исчезла из глаз. Наконец Лайон нарушил затянувшееся молчание.

– Итак, этот Гарри сбежал с вашей сестрой в день вашей свадьбы, – повторил он, словно хотел удостовериться, что понял все правильно. Его интонация была совершенно ровной.

Кивнув, она сжала металлический подлокотник так, что стало больно пальцам. Она раньше и не подозревала, что это настолько унизительно – признаваться, что как женщина ты потерпела фиаско. Но если это поможет уберечь Айви от увольнения, то приходится идти и на такой шаг.

– Так вот почему вы решили, что вам следует узнать побольше о том, как быть сексуально привлекательной? – Его низкий голос звучал почти резко.

Ее голова была опущена, тело безвольно обмякло, но, услышав столь прямой вопрос, она рывком выпрямилась, борясь с подступающей дурнотой. Ей хотелось закрыть лицо руками, закричать, заплакать, дать выход чувству стыда и позора, но она должна была продержаться хотя бы столько времени, сколько нужно для отрицания ужасной правды.

Резко повернувшись, Эмили посмотрела на него и с удивлением обнаружила, что видит нечетко.

– Нет… – начала она, но дышать было так тяжело, что разговаривать стало невозможно. Оттолкнувшись от скамьи, она вскочила и шагнула в сторону, понимая, что ее слезы уже сказали ему всю правду. – Знаю, это было глупо, но я просто думала… Пожалуйста, не увольняйте Айви, – прерывающимся шепотом попросила она.

– Сядьте, мисс Стоун, – негромко приказал Лайон.

Она замерла, противясь приказу, но, почувствовав, как подкашиваются ноги, поняла, что ничего другого ей не остается. Не глядя на него, она сделала так, как он велел.

– А миссис Дилберг? Кто она такая?

Эмили шмыгнула носом и вздрогнула от неожиданности, когда перед ней появился носовой платок.

– Спасибо, – пробормотала она и высморкалась. – Она племянница Айви. Моя лучшая подруга. Она решила, что мне было бы полезно уехать из города. А Айви ни в чем не может отказать ей. Поэтому она и позволила нам приехать сюда. – Вытирая глаза, она улучила момент и взглянула на Лайона. Губы его красивого рта были сжаты с выражением неудовольствия, глаза смотрели остро, оценивающе. – Они просто хотели помочь мне, – прибавила она в последней попытке спасти Айви.

Лайон молча смотрел на нее. Его лицо хранило суровое выражение, а глаза были задумчивыми, словно он решал, верить ей или нет. После бесконечно долгого, как ей показалось, молчания он покачал головой, и один уголок его рта приподнялся.

– Я думал, что вы обе либо самые скрупулезные, либо самые неспособные дизайнеры во всем мире.

Эмили затаила дыхание, боясь загасить лучик надежды. По выражению лица неясно, поверил он ей или нет, но хорошо уже, что не пытается загнать ее в море, угрожая оружием.

– Мы сегодня же уедем, мистер Гэллант, – прошептала Эмили.

Он скрестил руки на груди и еще несколько мгновений смотрел на нее.

– Нет, не уедете.

Ее снова охватил панический страх.

– Что… что вы сказали?

Он пожал плечами.

– Можете гостить у меня, сколько пожелаете. – Неожиданно он поднялся и посмотрел на часы. Лицо стало спокойным и деловитым. – Мне пора идти. – Он уже отвернулся, но вдруг зачем-то остановился и испытующе посмотрел ей в глаза: – Еще один вопрос. Уроки секса были вам нужны, чтобы вернуть Гарри?

Странно – этот вопрос ее шокировал. Она должна была бы уже привыкнуть к его прямоте. Девушка отвела глаза и помотала головой:

– Нет. После такого… – Она пожала плечами, не сумев найти подходящего слова. – Почему вы спросили?

– Потому что Гарри не заслуживает… – он оборвал фразу и выпятил губы, как бы раздумывая, не смягчить ли то, что он собирался сказать, – урока номер четыре. – Как-то странно усмехнувшись, он отошел и через несколько секунд исчез в доме, предоставив ей самой разгадывать смысл негромко сказанных им слов. Урока номер четыре она еще не прошла. Неужели он все еще думает, что…

Девушка вздрогнула, сама не понимая, какое чувство охватило ее – страх или предвкушение.

Избавившись от необходимости обманывать, два следующих дня подружки ездили с Айви в город – больше ради Эмили, чем по какой-нибудь хозяйственной нужде. Мэг и Айви с жаром взялись опекать Эмили, уговаривая ее купить такую одежду, которая выгодно подчеркнет ее фигуру и цвет волос. Эмили чувствовала, что она действительно стала более уверенной в себе, но не только благодаря преобразившему ее гардеробу. Побывав в умелых объятиях Лайона, она кое-что узнала о себе. У него в глазах она видела настоящую страсть, настоящее желание и пришла к выводу, что даже мужчине, знавшему самых обольстительных на свете женщин, она может быть желанной.

Несмотря на все это, она наотрез отказалась покупать белье по каталогу «Гэллантс». Мэг чуть с ума не сошла, когда Эмили не захотела объяснить ей причину. Она не хотела стать еще одной сексуальной победой Лайона Гэлланта, еще одним призом в витрине с его спортивными трофеями.

Мэг это поражение приняла так, как принимала любое поражение. Пилила, произносила тирады и опять пилила. Не достигнув успеха, пошла еще дальше: сама купила такой гарнитур и бросила его Эмили на кровать.

Лайон опять устраивал вечеринку и пригласил их обеих. Эта новость временно отвлекла Мэг от «бельевой войны», и Эмили решила скрыть, что не собирается принимать приглашение. Иначе у Мэг, чего доброго, случится инфаркт.

В девять часов вечер был в разгаре. До Эмили, гулявшей по девственно-чистому пляжу, долетали звуки музыки. Вдалеке виднелся большой дом, похожий на темный драгоценный камень, умело подсвеченный наружным освещением. Золотистый свет лился и из высоких арочных окон первого этажа, и Эмили вдруг ощутила какую-то нелепую грусть: сердцем ей хотелось быть там, внутри, и танцевать с потрясающим мужчиной – хозяином острова Греха. Но мозг продолжал твердить ей, что было бы неразумно позволить себе оказаться в такой опасной близости к этому человеку – слишком большое влияние он имеет на нее. Отвернувшись от дома, Эмили в тысячный раз напомнила себе, что здесь, на воздухе и в одиночестве, ей гораздо лучше, чем там.

Вдруг послышался смех – мужской и женский, потом голоса. Некоторые слова уже можно было хорошо различить, они явно долетали не из патио, а откуда-то с более близкого расстояния. Обернувшись на звуки, она с изумлением увидела, что в ее сторону направляется толпа мужчин и женщин в плавках и купальниках. Похоже, что вечеринка, от которой она так успешно уклонилась, теперь явилась к ней сама.

На растущих поблизости пальмах вспыхнули светильники, и Эмили зажмурилась, словно преступник, пойманный при попытке к бегству из тюрьмы строгого режима. Вот-вот завоет сирена тревоги и вооруженные охранники на вертолетах скомандуют ей лечь лицом вниз и не двигаться.

– Эм! – закричала Мэг. – Вот здорово! Лайон решил, что сегодня будет вечер плавания. А еще будем играть в волейбол.

Эмили видела, что подруга машет ей, торопливо направляясь к пляжу и таща за собой еще какую-то женщину. С боязливым предвкушением Эмили вглядывалась в толпу. Да, вот и он! Сердце трепыхнулось у нее в груди.

Она была не в силах ничего изменить, поэтому просто стояла и смотрела, как он идет по направлению к ней: плавки низко сидели на бедрах, а мускулистая грудь, подтянутый живот и бугрящиеся мышцами ноги с потрясающей рельефностью выделялись при свете иллюминации. Две поклонницы висели на нем – по одной на каждой руке.

– Эм! – окликнула ее уже подошедшая подруга. – Посмотри, кого я встретила!

Эмили оторвала взгляд от широко улыбавшегося хозяина дома и перевела его на стройную рыжеволосую женщину, в которой было что-то знакомое. Когда ей удалось потеснить мысли о Лайоне Гэлланте, она поняла, кто это такая.

– Это не вы делали специальную передачу о тропических лесах пару лет назад?

Женщина сначала удивилась, а потом явно обрадовалась:

– Да, я. Вы ее видели?

– Это была чудесная передача. Я с тех пор всегда делаю пожертвования на спасение этих лесов.

– Смотрите, они натягивают волейбольную сетку! – Мэг потащила Кристмас за собой, знаком приглашая Эмили присоединиться. – Идем, Эм. Знаешь, Крис, в школе я неплохо играла.

Эмили помахала в ответ на прощальный жест Кристмас. Отвечать Мэг она не стала. Та была в таком экстазе от вечеринки, что вряд ли заметила бы отсутствие подруги.

– Приветствую вас. – Симпатичный мужчина лет тридцати пяти подошел к Эмили и, к ее удивлению, заговорил с ней. – Почему я не видел вас в доме? – Он широко улыбнулся, выказывая явный интерес, что было для девушки очень непривычно. – Меня зовут Кевин Этанбарро. Заведую отделом иллюстраций в «Гэллантс». – Он взял ее руку и пожал.

– Здравствуйте. – Она не подскочила от его неожиданного прикосновения, ей удалось даже непринужденно улыбнуться. И это было в высшей степени удивительно. Она проделала все это с такой уверенностью в себе, на какую не могла и рассчитывать. Во всяком случае, так было еще две недели назад.

– Вы, должно быть, новенькая. Я думал, что знаю всех манекенщиц, сотрудничающих с «Гэллантс».

Эмили покраснела.

– Я здесь просто в гостях у Айви Деллин. Я учительница из Айовы.

– Так вы не фотомодель? – удивился мужчина. Оглянулся и крикнул: – Эй, Лайон! Можно тебя на минутку?

Кевин все еще держал ее руку в своей. Она не хотела быть грубой, но решительно освободилась.

– Нет, подождите! – Кевин схватил ее за запястье, желая удержать. – Я поджарю его на угольях за то, что он вас прячет.

Эмили в изумлении уставилась на него.

– Что у тебя, Кев? – спросил Лайон, кивком приветствовав Эмили. – Вижу, ты уже познакомился с мисс Стоун.

Симпатичный блондинистый Кевин ответил широкой улыбкой:

– Черт возьми, Лайон! Она говорит, что учительствует в Айове. Может, нам стоит поискать в Айове в следующий раз, когда нам понадобится всеамериканское лицо и сногсшибательная фигура?

Эмили стояла с открытым ртом, не в силах произнести ни слова. О ком это они говорят?

Лайон бросил взгляд в ее сторону, и от его усмешки у нее запылали щеки.

– Может быть, в этом что-то есть.

– А нельзя ли поставить ее в декабрьский номер? Крис только что сказала мне, что уезжает во Францию, на съемки фильма.

Взгляд хозяина дома прошелся по затянутому в купальник телу Эмили.

– Если таково будет желание леди.

– Мне никогда не отказывают, сам знаешь, – подмигнул боссу Кевин.

Увидев, как Кевин держит ее за руку, Лайон усмехнулся уголком рта:

– Никогда не говори «никогда». – И, взглянув на Эмили, сказал приветливо: – Я рад, что вы к нам все-таки присоединились, мисс Стоун. – Его взгляд задержался на ней еще одно короткое мгновение, но этого оказалось достаточно – она успела уловить в нем насмешливую искорку. Он давал понять, что ему прекрасно известно: она ни к кому не присоединялась, а была втянута против своей воли, а главное – через минуту Кевина ждет первый в его практике отказ.

Как он смеет быть таким всезнайкой! Вот возьму и не откажусь – хороший будет щелчок ему по носу! Эмили замерла, когда он круто развернулся и пошел туда, где начиналась игра в волейбол.

– Ну так как, мисс Стоун? За съемку вы получите тысячу долларов.

Она резко повернулась, ошеломленная, не веря собственным ушам.

– Что вы сказали?

Кевин лучезарно улыбнулся:

– Тысячу. И разумеется, вам останется белье, которое вы будете представлять.

У Эмили округлились глаза. Ее двухнедельная зарплата! Но даже если Лайон и заслуживает того, чтобы проучить его, она никак не может фигурировать в журнале, который читают миллионы людей – не исключено, что в том числе и кое-кто из ее учеников!

Эмили мягко отняла у него руку и улыбнулась, чтобы смягчить отказ.

– Я думаю, это замечательная возможность, мистер… – Она не смогла вспомнить его фамилию и поправилась: – Кевин. Просто я считаю, что демонстрация нижнего белья не совсем мне подходит – ведь я учу молодежь.

Кевин добродушно улыбнулся.

– Чертовски везет этим ребяткам. – Взяв ее под руку, он повел ее туда, где шла игра в волейбол.

Эмили должна была признать, что играть было весело, а Кевин – внимательный партнер. Он научил ее подавать мяч и отбивать через сетку. И у нее неплохо получалось. Хотя выиграла команда Лайона, Эмили все равно чувствовала себя победительницей – она попробовала что-то новое и получила большое удовольствие.

Эмили зашла по колено в набегавший на берег прибой, а Кевин отправился в дальний путь к дому, пообещав принести ей пунша. Впервые после вторжения сюда гостей она стояла одна, наслаждаясь тропической ночью.

– Итак, сможем ли мы увидеть вас на обложке «Гэллантс»?

Она узнала голос Лайона и почувствовала сильное волнение, но постаралась не подавать виду.

– Я решила, что сначала попробуюсь в голом виде в «Плейбое», – колко парировала она.

Он тихонько рассмеялся:

– А знаете, Кевин говорил серьезно.

Она повернулась к нему лицом, и это оказалось ошибкой. Он улыбался своей неотразимой улыбкой, и его взгляд как-то смягчился, стал более доброжелательным.

– Вы прекрасны, дорогая.

Это признание, сказанное тихим голосом, словно расплавило ее – она ощутила странную неустойчивость. Каждый раз, когда вместо имени Лайон употреблял это ласковое обращение, он сводил ее с ума.

– Зачем вы это делаете? – спросила она.

– Что именно?

Он подошел ближе, излучая такое тепло, от которого кружилась голова.

– Ну, иногда вы называете меня «мисс Стоун», а иногда – «дорогая». Почему?

– А вы как думаете?

Шум, создаваемый веселящимися гостями, внезапно стих, и она не сомневалась, что причина – в нем: он обладал способностью поглощать все ее ощущения, до последней капли. Ей стало трудно дышать, она вдохнула.

Лайон усмехнулся:

– А знаете, вы улыбались Кевину той улыбкой, которой я вас обучил!

Ее удивило, что он переменил тему разговора.

– Какой улыбкой?

– Той лукавой улыбкой, которая читается так: «Буду рада дать пинка под зад Лайону Гэлланту». Я польщен, что вы думали обо мне.

Шутка застала ее врасплох, и она невольно улыбнулась:

– Пожалуйста. Всегда рада услужить.

– И это сработало. Он без ума от вас.

Приподняв ее подбородок, Лайон коснулся ее губ почти невесомым поцелуем. И уже повернулся, чтобы уйти, но она, совладав наконец с голосом, спросила:

– Почему вы это делаете?

– Вы о поцелуях? – Он обернулся к ней, глянул прищурившись и словно бы досадуя на себя.

Она облизнула губы. У нее гораздо больше причин сердиться и досадовать, чем у него! Силясь припомнить свой вопрос, она воскликнула:

– Нет! Почему вы называете меня то «мисс Стоун», то «дорогая»?

Лайон усмехнулся половиной рта – получилось не очень весело.

– Потому что иногда вы мисс Стоун, а иногда, вот как сейчас, когда вы так удивились тому, что можете быть желанной для мужчины, вы и есть дорогая.

Он пожал плечами, и от этого движения мышцы волной перекатились у него под кожей.

– Я поцеловал вас, потому что нахожу это ваше качество неотразимым.

Ей потребовалась вся сила воли, чтобы не повиснуть у него на шее, умоляя его заняться с ней любовью.

– Сегодня вечером он будет целовать вас, – испытующе глядя ей в глаза, сказал Лайон. – И будет заниматься с вами любовью, если вы ему позволите.

Эмили смотрела на него во все глаза, не в состоянии не только ответить, но даже и осознать такое чудовищное предсказание.

Лайон смаковал ее оцепенение, и в глазах у него появился насмешливый блеск.

– Но вы же не позволите.

– Я не знаю еще, как поступлю с Кевином, мистер Гэллант. Он ужасно милый, и мне всегда нравились блондины, – соврала она, решив, что он заслуживает небольшого унижения, этот самовлюбленный задавака. – Раз уж вы об этом заговорили, – проворковала она, входя во вкус выдумки, – мне кажется, что из Кевина получится идеальный учитель для урока номер четыре. Как вы думаете?

Глаза Лайона сузились, словно он обдумывал этот новый поворот.

– Откуда мне знать? Я с ним любовью не занимался.

Она засмеялась, найдя его сарказм поистине забавным.

– Ну что ж. – Она пожала плечами и как можно легкомысленнее тряхнула кудряшками. – Поскольку это ваш остров, я, пожалуй, дам вам знать, как все прошло. Утром.

Он как будто хотел что-то сказать, но уловил движение и взглянул на берег.

– Ваш партнер возвращается. – С бесстрастным видом он еще мгновение изучал ее лицо, потом отвернулся и что-то пробормотал. Она, должно быть, ошиблась, потому что ей показалось, будто он сказав «Гарри был отпетый идиот».

Он ушел и унес с собой ее сердце. Она не мигая смотрела ему вслед, потому что именно в этот момент обнаружила, что влюбилась в Лайона Гэлланта – человека, для которого, судя по всему, не возникнет никакой особой проблемы, если она этой ночью переспит с его другом.