Текст книги "Перси Джексон и проклятие титана"

Автор книги: Рик Риордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 16 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

– Мм… «терпеть не могу школьные танцульки».

– Нет-нет, потом.

– Он сказал, что явится некий Генерал, который и объяснит нам все.

Зоя побледнела. Повернувшись к Артемиде, она стала что-то говорить ей, но та подняла руку.

– Продолжай, Перси, – произнесла богиня.

– Ну, когда Торн говорил о Великом Потрясении…

– Сотрясении, – поправила Бьянка.

– Да. И тут он сказал: «Скоро восстанет главное чудовище, которое разрушит самые основы Олимпа».

Богиня стояла неподвижно, так что ее можно было принять за статую.

– Может, он врал, – предположил я.

– Нет. – Артемида покачала головой. – Он не лгал. Я слишком медленно распознавала знаки. Я должна выследить и убить это чудовище.

Зоя изо всех сил старалась не показать, что напугана, однако кивнула.

– Мы выступаем прямо сейчас, госпожа.

– Нет, Зоя. Я должна сделать это одна.

– Но, Артемида…

– Эта задача слишком опасна, даже для охотниц. Ты знаешь, откуда я должна начать поиск. Ты не можешь отправиться туда со мной.

– Как… как вам угодно, госпожа.

– Я найду эту тварь, – поклялась Артемида. – И притащу ее на Олимп к зимнему солнцестоянию. Это будет доказательство, необходимое, чтобы убедить Совет, в какой опасности мы находимся.

– Вы знаете, о каком чудовище идет речь? – спросил я.

– Будем молиться, чтобы я ошибалась. – Артемида взяла свой лук.

– Разве богини могут молиться? – спросил я, потому что действительно никогда не задумывался над этим.

На губах Артемиды мелькнула улыбка.

– Прежде чем я уйду, Перси Джексон, у меня есть для тебя небольшое задание.

– Это как-нибудь связано с превращением в помесь шакала и антилопы?

– Увы, нет. Я хочу, чтобы ты сопроводил охотниц в Лагерь полукровок. Они смогут побыть там в безопасности до моего возвращения.

– Что?! – взвилась Зоя. – Но, Артемида, мы ненавидим это место! Когда мы там были последний раз…

– Да, я знаю, – вздохнула Артемида, – но уверена, что Дионис не затаил на вас зла из-за небольшого… мм, недоразумения. Ты вправе занять восьмой домик, когда захочешь. Кроме того, я слышала, что они восстановили домики, которые вы сожгли.

Зоя пробормотала что-то об этих глупцах из лагеря.

– А теперь осталось принять последнее решение. – Богиня повернулась к Бьянке: – Ты уже сделала свой выбор, девочка?

– Я все еще думаю, – смущенно проговорила Бьянка.

– Постойте-ка, – сказал я. – О чем ты думаешь?

– Они… пригласили меня присоединиться к охоте.

– Что? Но вы не имеете права! Ты должна поехать в Лагерь полукровок, чтобы Хирон занялся твоим обучением. Это единственный способ научиться выживать.

– Для девушки это не единственный способ, – вмешалась Зоя.

Я просто ушам своим не верил!

– Бьянка, лагерь – это так здорово! Там есть конюшня для пегасов, и арена для фехтования, и… что ты выиграешь, присоединившись к охотницам?

– Начнем с бессмертия, – усмехнулась Зоя.

Я ошарашено посмотрел на нее, затем на Артемиду.

– Она шутит, правда?

– Зоя вообще редко шутит, – сказала богиня охоты. – Мои охотницы сопутствуют мне в моих приключениях. Они мои служанки, мои компаньонки, мои сотоварищи по оружию. Как только они принесут клятву верности мне, то действительно становятся бессмертными… если только не падут в битве, что маловероятно. Или нарушат клятву.

– Какую клятву? – спросил я.

– Клятву романтической любви. Не становиться взрослыми, не выходить замуж. Никогда. Навеки оставаться девами.

– Как вы?

Богиня кивнула.

Я попытался представить себе смысл ее слов. Быть бессмертной. Вечно водиться только со школьницами средних классов. Не взрослеть. Вообразить такое было выше моих сил.

– Значит, вы объезжаете страну, набирая полукровок…

– Не только, – прервала меня Зоя. – Госпожа Артемида не признает никакой дискриминации. Всякий, кто достоин сей чести, может присоединиться к богине. Полукровки, нимфы, простые смертные…

– Кто же тогда ты?

– А вот это, дружок, тебя не касается. – Глаза Зои полыхнули гневом. – Суть в том, что Бьянка может присоединиться к нам, если того пожелает. Это ее выбор.

– Бьянка, это просто безумие! – Я с изумлением уставился на нее. – А как же твой брат? Ведь Нико не может стать охотником.

– Конечно нет, – согласилась Артемида. – Он отправится в лагерь. К сожалению, для мальчиков это лучшая участь.

– Эй! – запротестовал я.

– Время от времени ты сможешь видеться с ним, – заверила Бьянку богиня. – Но ты снимаешь с себя всякую ответственность. В лагере есть инструкторы, которые о нем позаботятся. А у тебя будет новая семья. Мы.

– Новая семья, – мечтательно повторила Бьянка. – Никакой ответственности.

– Бьянка, ты не можешь так поступить, – сказал я. – Ты что, рехнулась?

– Это того стоит? – Она посмотрела на Зою.

– Стоит, – кивнула та.

– Что я должна делать?

– Повторяй за мной, – сказала Зоя. – «Вверяю себя покровительству богини Артемиды».

– Я… я вверяю себя покровительству богини Артемиды.

– «Отныне любое мужское общество мне безразлично, я принимаю вечный обет девственности и присоединяюсь к охоте».

Бьянка повторила вслед за Зоей слова клятвы.

– Все правильно?

Зоя кивнула.

– Если госпожа Артемида примет твою клятву, она обретет силу обязательства.

– Я принимаю клятву, – торжественно сказала Артемида.

Пламя в жаровне разгорелось ярче, озарив серебряным светом всю палатку. Бьянка никак не изменилась внешне, только сделала глубокий вдох и широко открыла глаза.

– Я чувствую себя… сильнее.

– Добро пожаловать, сестра, – улыбнулась Зоя.

– Помни о своей клятве, – сказала Артемида. – Перед тобой – новая жизнь.

Я не мог вымолвить ни слова. Я чувствовал себя чужаком, незаконно вторгшимся на запретную территорию. Полный провал. Не верилось, что я проделал такой путь и так натерпелся, только чтобы уступить Бьянку некоему вечному девичьему клубу.

– Не отчаивайся, Перси Джексон, – милостиво проговорила Артемида. – Тебе все еще предстоит показать брату и сестре ди Анджело твой лагерь. И если Нико пожелает, он сможет остаться там.

– Великолепно, – ответил я, стараясь не нагрубить богине. – И как нам туда добраться?

Артемида прикрыла глаза.

– Зоя, рассвет близко, буди лагерь. Вы должны добраться до Лонг-Айленда быстро и безопасно. Я потребую, чтобы вашей поездкой распорядился мой брат.

Зое, похоже, эта мысль пришлась не очень-то по вкусу, но она кивнула и велела Бьянке следовать за ней. Когда они уже уходили, Бьянка помедлила и остановилась передо мной.

– Прости, Перси. Но я так хочу. Правда, правда хочу.

Она ушла, и я остался наедине с двенадцатилетней богиней.

– Значит, – угрюмо произнес я, – доставку обеспечит ваш брат?

– Да, дружок. – Серебристые глаза Артемиды блеснули. – Дело в том, что не у одной Бьянки ди Анджело есть докучливый братец. Тебе пора познакомиться с моим безответственным братом-близнецом, Аполлоном.

Глава четвертая
Талия пытается спалить Новую Англию

Артемида объявила нам, что рассвет уже близко, но меня так легко не одурачишь. Стало еще холоднее, темнее, и снег повалил с неба необыкновенно густыми хлопьями. Ни в одном из окон Уэстовер-холла не горел свет. Интересно, заметили ли уже учителя отсутствие брата и сестры ди Анджело, а также доктора Торна? Не хотелось бы быть поблизости, когда это случится. На мое счастье, единственное, что могла запомнить миссис Готтчок, – это мое имя, Перси Джексон, а значит, я всего лишь стану объектом «охоты на человека» в национальном масштабе… ну, мне не привыкать.

Охотницы свернули лагерь так же быстро, как и разбили его. Я трясся от холода под этим снегопадом, постепенно превращаясь в снеговика, но служительницы Артемиды, казалось, не чувствовали ни малейшего дискомфорта. Сама Артемида упорно глядела на восток, словно чего-то ожидая. Бьянка сидела в стороне, разговаривая с Нико. Судя по угрюмому выражению его лица, сестра объясняла брату свое решение присоединиться к божественной охоте. Я невольно подумал о том, как же это эгоистично с ее стороны поступать таким образом, бросая брата.

Талия и Гроувер подошли ко мне, им не терпелось услышать, что произошло во время аудиенции у богини.

Услышав мой рассказ, Гроувер побледнел.

– В последний раз, когда охотницы навещали лагерь, это закончилось плохо.

– Как они вообще оказались тут? – подумал я вслух. – Появились словно из ниоткуда.

– А теперь и Бьянка с ними, – брезгливо произнесла Талия. – Это все Зоя. Гонору у нее…

– Разве можно ее осуждать? – Гроувер глубоко вздохнул. – Ей уготована вечность с Артемидой…

– У вас, сатиров, всегда одно и то же! – гневно сверкнула глазами Талия. – Все без ума от Артемиды. Неужели вам никак не вдолбить, что рассчитывать на взаимность – глупо?

– Но она такая необыкновенная… часть природы, – еле слышным эхом откликнулся Гроувер.

– Ну и дурак! – отрезала Талия.

– Ну и пусть… – мечтательно отозвался Гроувер.

* * *

Наконец небо посветлело.

– Пора бы уже, – пробормотала Артемида. – Зимой он становится таким лентяем…

– Ждете рассвета? – спросил я.

– Скорее своего брата.

Я не хотел показаться невежей. То есть я знал мифы про Аполлона – его еще иногда называют Гелиосом, – как он управляет большой солнечной колесницей, катящейся по небу. Но я знал и то, что солнце на самом деле – это звезда, которая находится от нас далеко-далеко. Я привык к тому, что часть древнегреческих мифов – правда, но все равно не понимал, как Аполлон может управлять солнцем.

– Все не совсем так, как ты думаешь, – сказала Артемида, словно читая мои мысли.

– О'кей. – Я сразу почувствовал себя раскованнее, легче. – Значит, он не катается…

Внезапно на горизонте вспыхнул свет. Повеяло теплом.

– Не смотри, – посоветовала Артемида, – пока он не припаркуется.

«Припаркуется?»

Я опустил глаза и заметил, что остальные делают то же самое. Свет и тепло усиливались, пока я не почувствовал, что просто плавлюсь от жары в зимней куртке. Потом свет неожиданно погас.

Я поднял взгляд. И не поверил собственным глазам. Это была моя машина! Ну, то есть машина, которую я всегда хотел иметь. Красный «мазерати-спайдер» с откидывающимся верхом. Автомобиль был так божественно прекрасен, что даже светился. Потом я понял, что он светится потому, что металл раскален. Снег вокруг «мазерати» растаял идеальным кругом, чем объяснялся тот факт, что я стою на зеленой траве и ноги у меня промокли.

Из машины, улыбаясь, вышел водитель. На вид ему было лет семнадцать-восемнадцать, и на мгновение меня кольнуло неприятное чувство, что это Лука, мой закоренелый враг. У парня такие же рыжеватые волосы и открытое, дружелюбное лицо! Но водитель шикарного авто был немного повыше, и его лицо не украшал шрам, как у Луки. И улыбка у него оказалась совсем не такая – озорная, широкая, я бы даже сказал, нахальная. (Лука в последние дни только хмурился и усмехался.) В одежде водитель «мазерати» предпочитал джинсы, мокасины и футболку без рукавов.

– Ух ты! – пробормотала Талия. – Горячий парень, этот Аполлон.

– Он бог солнца, – напомнил я.

– Я про другое.

– Моя маленькая сестричка! – позвал Аполлон. Будь его зубы еще хоть капельку белее, он ослепил бы нас своей улыбкой без всякой солнечной машины. – Что случилось? Ты ни разу не позвонила. Ни разу не написала. Я уже стал волноваться!

Артемида вздохнула.

– У меня все в порядке, Аполлон. И я тебе не маленькая сестричка!

– Эй, я родился первым!

– Мы близнецы. И сколько тысяч лет можно спорить…

– Так что случилось? – прервал он. – Я вижу, с тобой девочки. Хотите немного попрактиковаться в стрельбе из лука?

Мне показалось, что Артемида скрипнула зубами.

– Я хочу, чтобы ты оказал мне услугу. Я должна поохотиться… одна. Мне нужно, чтобы ты отвез моих спутниц в Лагерь полукровок.

– Заметано, сестрица! – Потом он поднял руки, словно объявляя минуту молчания. – Чувствую, что на меня снисходит хокку.

Охотницы дружно вздохнули. Они явно уже встречались с Аполлоном.

Аполлон откашлялся, по-актерски вытянул вперед руку и продекламировал:

 
Трава на снегу
Сестра просит помощи
Я спокоен.
 

Он усмехнулся и посмотрел на нас, ожидая аплодисментов.

– В последней строчке всего четыре слога, – сказала Артемида.

– Разве? – нахмурился Аполлон.

– Да. Может, лучше «Я такой спесивый»?

– Нет-нет, тут шесть слогов. Хм. – Он забормотал что-то себе под нос.

Зоя Ночная Тень повернулась к нам.

– Повелитель Аполлон перенял этот вид стихосложения, хокку, во время своей поездки в Японию. И это еще не самое худшее… Однажды он посетил Лимерик… Если я еще хоть раз услышу стихотворение, начинающееся словами: «Жила-была в Спарте богиня…»

– Вот! – провозгласил Аполлон. – Я невозмутим. Ровно пять слогов! – Он поклонился с весьма самодовольным видом. – Ну а теперь, сестренка… Говоришь, тебе нужно отвезти охотниц? Что ж, отлично. Я как раз собирался прокатиться.

– И этих полубогов тоже надо подбросить, – сказала Артемида, указывая на нас. – Они из лагеря Хирона.

– Без проблем! – Аполлон взглянул на нас. – Так-так-так… Талия, верно? Наслышан.

– Привет, повелитель Аполлон. – Талия густо покраснела.

– Дочка Зевса, да? Выходит, моя кузина. Надоело быть деревом? Рад, что ты снова с нами. Терпеть не могу, когда хорошеньких девчонок обращают в деревья. Слушайте, ребята, я помню, как…

– Брат, – напомнила Артемида, – по-моему, пора ехать.

– Да-да, конечно. – Он, прищурясь, посмотрел на меня. – Перси Джексон?

– Да. То есть… да, сэр.

Странно, конечно, называть тинэйджера «сэр», но я уже научился быть поосторожнее с бессмертными. Все они были очень обидчивы и, чуть что, выходили из себя.

Аполлон пристально оглядел меня, но не сказал ни слова, что было несколько неприятно.

– Ладно! – сказал он наконец. – Давайте загружайтесь в машину. Рейс в один конец – только на запад. И если вы опоздаете – пиши пропало.

Я посмотрел на «мазерати»; в нем могло поместиться два человека, не более. А нас около двадцати.

– Машина – класс, – вмешался Нико.

– Спасибо, малыш, – ответил Аполлон.

– Но как мы все в нее влезем?

– Ну… – Казалось, Аполлон впервые обратил внимание на эту проблему. – Да, конечно. Терпеть не могу отказываться от спортивных моделей, но полагаю…

Он вытащил ключи и нажал кнопку сигнализации. Бип-бип – отозвалась машина.

На мгновение она снова ярко вспыхнула. Когда сияние погасло, мы увидели вместо «мазерати» один из тех челночных автобусов с открытым верхом, на которых нас развозили на школьные баскетбольные игры.

– Годится, – заключил Аполлон. – Прошу садиться.

Зоя велела охотницам залезать в авто. Она подняла свой мешок, и Аполлон галантно предложил:

– Сюда, милочка. Давай я помогу.

Зоя с отвращением отшатнулась. В глазах ее вспыхнул убийственный блеск.

– Брат, – укоризненно произнесла Артемида, – прошу тебя, не помогай моим охотницам. Не заглядывайся на них, поменьше разговаривай и не пытайся заигрывать. И не смей называть их милочками!

Аполлон вскинул руки.

– Прости! Забыл. Скажи-ка, сестричка, так куда же ты все-таки собралась?

– Поохотиться, – отрезала Артемида. – Не твое дело.

– Все равно узнаю. Я все вижу. Я же всеведущ.

– Просто высади их там, где надо, Аполлон, – фыркнула Артемида. – И не приставай!

– Да разве ж я когда-нибудь пристаю?!

Артемида гневно посмотрела на брата, затем обратилась к нам:

– Увидимся ближе к зимнему солнцестоянию. Зоя, назначаю тебя ответственной за отряд. Сделай все правильно. Как сделала бы я.

– Слушаюсь, госпожа. – Зоя вытянулась в струнку.

Артемида опустилась на колени и потрогала землю, словно проверяя следы. Когда она встала, вид у нее был расстроенный.

– Опаснее, чем я думала. Но зверя нужно найти.

Она стремительными шагами углубилась в лес, моментально смешавшись со снежной завесой и тенями.

Аполлон повернулся к нам и, ухмыляясь и крутя на пальце ключи, спросил:

– Ну, кто хочет порулить?

* * *

Охотницы быстро забрались в автобус. Они сгрудились в задней части, чтобы сидеть как можно дальше от Аполлона и других, в высшей степени заразных, самцов. Бьянка села там же, оставив своего младшего брата впереди, с нами. Мне казалось, что здесь холодно, но Нико, по-моему, было все равно.

– Здорово! Круто! – восклицал Нико, подпрыгивая на водительском сиденье. – Неужели это и вправду солнце? Я думал, что боги солнца и луны – Гелиос и Селена. Как же так выходит, что иногда это они, а иногда – вы с Артемидой?

– Разжаловали, – ухмыльнулся Аполлон. – В общем, путаница началась с римлян. Им показалось накладным тратиться на все эти жертвоприношения, поэтому они и перераспределили обязанности Гелиоса и Селены между мной и сестрой. Сестричке моей досталась луна. Мне – солнце. Поначалу это было страшное занудство, зато я получил роскошную машину.

– Но как же так получается? – продолжал приставать с вопросами Нико. – Я считал, что солнце – это большой огненный шар, состоящий из газов!

Аполлон фыркнул и потрепал Нико по волосам.

– Такой слушок, наверное, прошел потому, что Артемида обычно называла меня большим огненным шаром. А если серьезно, малыш, все дело в том, о чем именно ты толкуешь – об астрономии или о философии. Хочешь говорить об астрономии? Кому это интересно! Совсем другое дело – что люди думают о солнце. А они то и дело, хм… выезжают за счет солнца… ну, так говорится. Оно их греет, под его лучами растут посевы на полях, оно заставляет работать их двигатели, с ним все… как бы это выразиться – солнечнее. Эта колесница построена из человеческих грез о солнце. Это так же старо, как западная цивилизация, малыш. Каждый день солнце совершает свой путь с востока на запад, освещая эти маленькие жалкие смертные жизни. Это все, – бог небрежно махнул рукой, – мощь солнца, какой ее воспринимают смертные. Звучит логично?

– Не очень, – покачал головой Нико.

– Хорошо, тогда думай об этом как о действительно мощной, по-настоящему опасной солнечной машине.

– Можно, я поведу?

– Нет. Ты еще слишком мал.

– А я? А я? – поднял руку Гроувер.

– Мм, – пробормотал Аполлон. – Ты слишком мохнатый.

Он посмотрел на меня как на пустое место и перевел взгляд на Талию.

– Дочь Зевса! – воскликнул он. – Повелителя неба. Лучшего выбора и быть не может.

– Нет, только не я, – покачала головой Талия. – Нет, спасибо.

– Да брось ты! – сказал Аполлон. – Сколько тебе лет?

– Не знаю, – нерешительно ответила Талия.

Печально, но факт. Талию обратили в дерево, когда ей было двенадцать, но с тех пор прошло уже семь лет. Так что, если считать по годам, ей исполнилось девятнадцать. Но она все еще чувствовала себя двенадцатилетней. На вид ей можно было дать не двенадцать и не девятнадцать, а где-то посерединке. По выкладкам Хирона, она взрослела и будучи деревом, только медленнее, чем обычно.

– Тебе пятнадцать, почти шестнадцать. – Аполлон прижал палец к губам и таинственно улыбнулся.

– Откуда вы знаете?

– Эй, девушка, я же бог пророчеств. Я ВИЖУ суть. Тебе исполнится шестнадцать примерно через неделю.

– Точно, у меня день рождения двадцать второго декабря!

– Из чего следует, что теперь ты достаточно взрослая, чтобы управлять автомобилем с разрешения инструктора.

– Ну… – Талия нервно заерзала на сиденье.

– Знаю, знаю, что ты скажешь, – подхватил Аполлон. – Что ты недостойна управлять солнечной колесницей.

– Я совсем не то хотела сказать.

– Не заставляй подвергать себя допросу с пристрастием! От Мэна до Лонг-Айленда всего-то ничего, и забудь о том, что случилось с последним парнишкой, которому я разрешил покататься. Ты – дочь Зевса. Тебя в небесах он не тронет.

Аполлон добродушно рассмеялся. Никто его не поддержал.

Талия пыталась воспротивиться, но Аполлон не желал даже и слышать никаких отказов. Он нажал кнопку на приборной доске, и поверх лобового стекла зажегся знак. Мне пришлось прочесть надпись задом наперед (для человека, страдающего дислексией, этот процесс почти не отличается от чтения спереди назад). Я почти не сомневался, что надпись гласит: «Осторожно! За рулем – стажер».

– Не бери в голову! – сказал Аполлон Талии. – Расслабься!

* * *

Должен признать, что я умирал от зависти. Мне давно не терпелось самому водить машину. Этой осенью мама пару раз брала меня в Монтаук и, когда на шоссе никого не было, разрешала сесть за руль своей «мазды». Конечно, то была японская малолитражка, а это – солнечная колесница, но какая разница?

– Скорость зависит от жара, – предупредил Аполлон. – Поэтому сначала поезжай потихоньку и убедись, что набрала достаточную высоту, а потом можешь гнать на полной.

Талия так вцепилась в баранку, что костяшки пальцев у нее побелели. У нее был такой вид, будто ее вот-вот стошнит.

– Что-нибудь не так? – спросил я ее.

– Н-нет, – ответила она сдавленным голосом. – Все в порядке.

Талия потянула руль на себя. Он дернулся, и автобус взмыл вверх так быстро, что меня бросило назад и я рухнул на что-то мягкое.

– Ох, – простонал Гроувер.

– Прости.

– Потише! – предупредил Аполлон.

– Извините, – ответила Талия. – Теперь все под контролем!

Я с трудом приподнялся и, выглянув в окно, увидел дымящийся круг деревьев на поляне, с которой мы взлетели.

– Талия, – подсказал я, – не жми так сильно на газ.

– Знаю, Перси, – ответила она, скрипнув зубами.

Однако было видно, что соображает она плохо.

– Расслабься, – сказал я.

– Я и так расслабилась! – огрызнулась Талия.

Она сидела, напряженно застыв, словно палку проглотила.

– Нам надо на юг, к Лонг-Айленду, – велел Аполлон. – Поверни налево.

Талия дернула руль, и я снова повалился на Гроувера, который жалобно заскулил.

– Налево – в другую сторону, – подсказал Аполлон.

Я по глупости снова выглянул в окно. Теперь мы были на высоте самолета – так высоко, что небо стало чернеть.

– М-да… – сказал Аполлон, и у меня возникло чувство, что он вынуждает себя говорить спокойно. – Держи пониже, милочка. А то Кейп-Код[5]5
  Полуостров на Северо-Восточном побережье США


[Закрыть] под нами совсем замерзнет.

Талия снова дернула руль. Лицо у нее было белое как мел, лоб – в бусинках пота. Что-то явно шло не так. Я никогда не видел Талию в подобном состоянии.

Автобус нырнул вниз, и кто-то пронзительно завопил. Может, я сам. Теперь мы устремились прямо к Атлантике со скоростью тысяча миль в час – побережье Новой Англии осталось слева. В автобусе становилось все жарче.

Аполлона отбросило куда-то назад, но он пробирался к нам, хватаясь за сиденья.

– Возьмите руль сами! – взмолился Гроувер.

– Спокойно, – сказал Аполлон. Его самого уж никак нельзя было назвать спокойным. – Просто она пока еще учится… УХ ТЫ!

Я проследил за его взглядом. Под нами лежал какой-то городок Новой Англии, укрытый снегом. По крайней мере, в это время года он всегда был укрыт снегом. Но я видел, как снежный покров на деревьях, крышах и лужайках стремительно тает. Белый шпиль церкви стал коричневым и задымился. Над городом, то тут, то там, заструились завитки дыма, как от погашенных рождественских свечей. Деревья и крыши домов воспламенялись.

– Наверх! Поднимайся наверх! – заорал я. В глазах Талии появился безумный блеск. Она рванула руль на себя, и на сей раз я устоял на ногах. Пока мы с ревом неслись вверх, я увидел в заднее окно автобуса, что пожары в городе потухли – такой стужей повеяло с неба.

– Туда! – указал Аполлон. – Лонг-Айленд там – держи прямо. Держи руль мертвой хваткой. И давай потише, дорогая. «Мертвой хваткой» – это просто фигура речи.

Автобус мчался к северному побережью Лонг-Айленда. Я уже различал Лагерь полукровок – долину, лес, пляж. Видел трапезную, домики и амфитеатр.

– Все под контролем, – бормотала Талия. – Все под контролем.

Мы были уже в нескольких сотнях ярдов.

– Тормози, – велел Аполлон.

– Это я могу.

– ТОРМОЗИ!

Талия тяжело ударила по тормозной педали, и солнечный автобус под углом сорок пять градусов с оглушительным плеском плюхнулся в озеро Лагеря полукровок. Пар клубами встал над озером, и несколько перепуганных наяд буквально выпрыгнули из воды с наполовину сплетенными корзинами.

Автобус вынырнул на поверхность вместе с парочкой опрокинутых полуобугленных лодок.

– Что ж, – произнес Аполлон с молодецкой улыбкой. – Ты все делала правильно, моя дорогая. Все держала под контролем! А теперь пошли посмотрим – может, мы ненароком сварили заживо кого-нибудь важного?