Текст книги "Перси Джексон. Жестокий мир героев и монстров"

Автор книги: Рик Риордан

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 13 страниц)

Одна из самых известных историй о Дионисе, послужившая источником видений Перси при первой встрече с м-ром Д., повествует, как моряки приняли бога за юного царевича. Надеясь получить хороший выкуп, они его похитили. Но, как только его привели на борт корабля и попытались связать, веревки распались. Лишь рулевой понял, что они поймали бога, и умолял товарищей отпустить молодого человека. Но капитан не слушал и велел поднимать паруса. И странное дело: ветер наполнил паруса, а корабль остался недвижим. Из корпуса его мгновенно выросли лозы и обвили снасти и паруса, плющ покрыл мачты, весла превратились в змей, а по палубе потекло красное вино. И тут капитан сообразил, что что-то не так, но было уже поздно. Дионис обернулся львом, и перепуганные матросы попрыгали за борт, где все, кроме рулевого, стали дельфинами.

Читая мифы о Дионисе, невозможно не заметить некоторых закономерностей. Во-первых, в этих историях то и дело вырастают плющ и виноградная лоза, обвивая тех, кто его прогневал. Этот прием Риордан использует в «Проклятии титана», когда м-р Д. наконец-то снисходит до помощи Перси и его друзьям. Но есть и другие закономерности – например, склонность Диониса превращать себя и/или людей в диких животных: полагаю, это говорит о силе животного начала в людях. Пусть и цивилизованные, но мы приматы, и под любой моралью и интеллектом где-то в глубине таится первобытная дикость, которая часто выходит на поверхность в состоянии опьянения. Мы, как можем, стараемся подавлять эту дикость и держать ее под контролем – вот почему у любой цивилизации есть законы – но она никогда не исчезает полностью. Она проявляется в уровне преступности и в нашей любви к кровавым развлечениям. Наш биологический вид наслаждается зрелищами, в которых актеры или персонажи мультфильмов с легкостью калечат и убивают друг друга. Древние греки верили, что подобные зрелища (в их случае – театральные представления) избавляют от таких инстинктов. Предполагалось, что зрители постановки о Дионисе испытывают катарсис – переживание, призванное очистить публику от позывов к насилию.

Еще один постоянный мотив в мифах о Дионисе – это иллюзии, лишающие разума. Бог вина, конечно, может устроить и землетрясение, и гром с молнией (в «Вакханках» он всем этим и занимается), но его излюбленное оружие – невообразимо страшные искажения реальности. И еще бог неизменно нуждается в почитании. В мифах Дионис – последний бог, присоединившийся к олимпийцам, и единственный среди них полукровка – постоянно добивается, чтобы другие признали его божественный статус. Риордан использует этот мотив: м-р Д. неизменно требует от Перси должного уважения, что самого Перси отнюдь не радует.

Возможно, самый драматичный и страшный мотив дионисийских мифов – это безумие родителей, рвущих на части и пожирающих свое потомство. Вероятно, этот вид сумасшествия перекликается с ужасными событиями детства самого Диониса: то, как его разорвали титаны, и насланное Герой безумие. В некотором смысле это близко к представлениям современной психологии о том, что трудное детство калечит сознание человека. Но это и очень трезвый взгляд на худшие последствия алкоголизма, когда опьянение переходит в отравление. У некоторых моих знакомых родители были алкоголиками, и хотя детей в буквальном смысле никто не рвал на части, эмоционально многих из них здорово потрепало при виде неконтролируемого безумия, вызванного опьянением. Худшее последствие влияния Диониса – это утрата людьми рассудка. Даже сильное инстинктивное стремление любить и защищать детей растворяется в вине.

Ко времени прибытия в Лагерь полукровок Перси уже успел хорошо разглядеть уродливое безумное лицо алкоголизма. Вонючка Гейб – отвратительный человек и жестокий муж. Вполне понятно, что Перси, как и те несчастные смертные из мифов, не желает иметь дела с м-ром Д. – и, подобно тем смертным, недооценивает его.

К счастью, на момент встречи с Перси бог вина проходит что-то вроде испытательного срока – он лишен права наслаждаться любимым вином и по мере сил старается больше не гневить Зевса. М-р Д. – это Дионис с ограничениями: весьма необычное состояние для бога, известного также под именем Лисий – «Освободитель». Он, конечно, насмешлив и на помощь не торопится, но все же это более кроткий бог, чем тот, кого мы знаем по мифам. Сам факт, что он старается остаться на стороне Зевса и добра, – возможно, единственная причина, способная хоть как-то примирить с ним Перси.

А может, между ними есть что-то вроде тайного родства? Приключения Диониса и Перси имеют общие черты. Возможно, мифы о Дионисе даже подсказали автору, что должно случиться с Перси. Как и Перси, Дионис совершил долгое трудное путешествие в подземный мир, чтобы спасти свою мать. И, как и Перси, он заключил сделку с Аидом. Дионис согласился отослать Аиду вместо Семелы то, что сам любил более всего. А Дионис более всего любил плющ, виноградные лозы и мирт и в итоге решился отдать Аиду мирт в обмен на жизнь своей матери, которую затем вывел из подземного мира на гору Олимп, где изменил ее имя на «Фиона», чтобы Гера больше не повредила ей.

Этот миф важен потому, что связан еще с одним из многочисленных аспектов Диониса. Это бог смерти и возрождения. Помните, как он был разорван и сварен, а потом возродился? Многие ученые полагают, что это метафора процесса приготовления вина, в ходе которого кисти винограда срывают с лозы, давят и потом превращают вино. Другие считают, что это метафора самой лозы, которую после осеннего сбора урожая срезают чуть ли не под корень, и все же каждой весной она возвращается к жизни, покрываясь зелеными листьями и сладкими ягодами. В любом случае это мотив, присутствующий во многих мифологиях, – вера в бессмертие души: нечто разрушается, и в процессе разрушения рождается что-то новое. К примеру, феникс – мифологическое существо, олицетворяющее этот цикл.

Когда Дионис появляется

Посредством образа Диониса древние греки признавали, что люди – не вполне рациональные существа. Они понимали, что самое дикое безумие может оказаться частью нашей природы, и отводили для этих пугающих побуждений священное, ритуальное пространство, направляя их на служение божеству. Но ритуалы менад с их сумасшедшими плясками и кровавыми жертвоприношениями были не единственным способом поклоняться Дионису. Каждую весну, когда начинали оживать виноградные лозы, проходило великое пятидневное празднество, посвященное Дионису. Какое бы безумие ни сопровождало его, Диониса очень любили. Веками он был самым популярным богом – вероятно, потому, что он же был богом радости. Для греков радость была священным даром, исходящим лишь от богов. Ежегодное празднество, на котором, как полагали, каждый раз появлялся и сам бог, представляло собой, по сути, грандиозную вечеринку, на которую приглашали всех. Дионис был самым демократичным божеством. Все, даже бедняки, могли принять участие в посвященных ему обрядах (к обрядам в честь Деметры, к примеру, допускали лишь немногих избранных).

Конечно, на праздниках Диониса всегда пили вино, но безо всякого безумия и членовредительства. Напротив, Дионис чествовался как бог театра, источник художественного вдохновения. Ставились пьесы, и народ верил, что драматурги, актеры и даже публика служили богу, участвуя в священном представлении. Более того, полагали, что без Диониса все священные гимны – все способы чтить богов и общаться с ними – были бы позабыты.

В худших своих проявлениях дионисийский дух был жесток, склонен к неконтролируемому насилию и попросту безумен. Лучшая же его сторона вдохновляла искусство, внушала радость и почтение к красоте дикой природы. Дионис был жизненной силой: буйной, хаотичной и неудержимой. Собственно говоря, одно из описаний чудовищ у Риордана полностью подходит и Дионису:

Чудовища не умирают… Их можно убить. Но они не умирают… Их можно временно прогнать… Но это первобытные силы природы.

Дионис – такая же первобытная сила, и, будучи убитым, он на самом деле не умер. На некоторое время его можно усмирить, но он всегда выходит на поверхность. Когда я училась в колледже, один преподаватель описывал Америку шестидесятых как место и время возвращения дионисийских сил – длинные волосы, дикая музыка, группы и их фанаты, взрывы цвета (поп-арт, джинсы-«варенки», одежда хиппи), политический хаос – и конечно, широкое распространение психоделических наркотиков.

В самом начале шестидесятых годов предполагалось, что все вокруг должно быть опрятным, упорядоченным и чистым прямо-таки до блеска. [17]17
  Если хотите понять, что я имею в виду, посмотрите старые телесериалы тех лет.


[Закрыть]Рок, рэп, хип-хоп, металл, рэггетон – все громкое и возбуждающее возникло уже впоследствии. То, что передавали по радио, было большей частью по современным меркам скучным и «правильным». И вдруг все начало меняться. Радикально. Полагаю, Дионис явился лично и вдохновил музыкантов – исполнителей блюза, Элвиса Пресли, [18]18
  Хотя блюз и музыка Элвиса – несколько более ранние явления, в них была такая чистая, неудержимая свобода, что, можно сказать, и они были сродни дионисийской энергии.


[Закрыть]«Битлз», «Роллинг стоунз» и бесчисленные наследовавшие им группы.

То, что случилось в шестидесятые, многих напугало, но ведь и правда немало людей пало жертвами наркотиков и алкоголя. Эта ипостась Диониса так и не изменилась. Но были еще и потрясающие прозрения – новые способы мышления, новые формы искусства, новое видение. А теперь давайте вернемся к м-ру Д. и Лагерю полукровок.

И таблички на нем не висело

Традиционно с появлением Диониса старые правила, как и все, что связывает и ограничивает, теряют силу. В воздухе пахнет новой пьянящей свободой. М-р Д. без вина едва ли пьянит, но, полагаю, благодаря его незаинтересованности у обитателей лагеря появляется достаточно свободы, чтобы вырасти в героев. Он не особо заботится о защите и контроле. Ребята во всех отношениях независимы. М-р Д. позволяет им серьезно рисковать и совершать ошибки, которые едва не оказываются роковыми. На самом деле, если верить ему самому, обычно он надеется, что у них ничего не выйдет. Но разве с героем нужно нянчиться? Нельзя ожидать, что ребята будут уходить на поиски приключений и побеждать в схватках с чудовищами, если они не узнают, как полагаться лишь на самих себя. М-р Д. руководит этаким странным лагерем для новобранцев, где сам исполняет роль «сержанта наоборот», то и дело говоря: «Делайте, что можете и что хотите. Это необходимая вам тренировка».

И все же, когда Перси, которого он, по всей видимости, не переваривает, более всего в нем нуждается, м-р Д. приходит на помощь. В «Проклятии титана» вопреки всем ожиданиям м-р Д. не только спасает героев от верной смерти, но и называет Перси его настоящим именем. Я все еще не могу с уверенностью сказать, почему он так поступает. Потому ли, что Перси наконец смиряется и просит о помощи? Или это сделано в пику Мантикоре, которая дразнит Перси – мол, полубогам никто «по-настоящему» не помогает? Возможно, м-р Д. не собирается позволить чудовищу подкалывать себя и с удовольствием доказывает Перси и Мантикоре, что они оба были неправы. А может, м-р Д. просто выполняет свою работу и он лучший защитник, чем Перси мог предположить. В конце концов, разделавшись с Мантикорой и ее приспешниками, м-р Д. может заняться Талией. Он знает, что она почти приняла предложение Мантикоры, и бранит ее за это, давая понять, что он-то сам тоже знает, как велико может быть искушение властью.

И потом, хоть и кажется, что м-р Д. не уважает ребят и смертных, он до странности справедлив. Когда Гроувер впервые приводит Перси в лагерь и по дороге их едва не убивает Минотавр, м-р Д., глава Совета козлоногих старейшин, воздерживается от осуждения Гроувера. Он дает ему еще один шанс. Дважды Перси идет на конфликт с м-ром Д., даже называет его ничтожеством и яростно требует ответа, отчего тот не помогает. М-р Д. мог тут же убить Перси – и все же щадит его. Конечно, м-р Д. с удовольствием играет жизнью Перси, он саркастичен и легок на оскорбления, но старается не причинять настоящего вреда. Возможно, это связано с его наказанием или каким-то условием, о котором мы пока не знаем. А может, м-р Д. не такой черствый, как кажется.

В конце «Проклятия титана» есть интересная сцена, где Перси и его друзья предстают на горе Олимп перед судом богов. Перси умоляет пощадить его, Аннабет, Талию, Гроувера и Офиотавра и не обрекать их на смерть. В последующем споре о том, уничтожить ли героев или наградить, м-р Д. вместе с Аресом и Афиной воздерживается от голосования. Он вполне резонно замечает, что Перси может оказаться отпрыском бога из пророчества Оракула, тем, кто их всех погубит. Воздержание Ареса проистекает из того, что Перси с ним повздорил, но м-р Д., что удивительно, по своей позиции куда ближе к Афине. Он не мстителен и не охвачен безумием, а напротив, судит спокойно, трезво, а главное, с разумной долей осторожности.

В греческой мифологии меня, помимо всего прочего, привлекает то, что греки видели во всем и положительные и отрицательные стороны. Они могли постичь единство противоположностей. Сомневаюсь, что им пришло бы в голову измыслить абсолютно доброе и сострадательное божество вроде Будды или Иисуса Христа. Греческие боги неизменно обладали двойственной природой. Они всегда были способны на великое добро и на великое зло. Это были опасные боги, чья природа, вероятно, ближе к нашей, человеческой, чем нам хотелось бы признать. Дионис не добр и не зол, он, в принципе, способен на все. Как один из греческих богов он представляет собой пример древнего мировоззрения: все, что сотворено, доброе и злое, порядок и хаос, силы созидательные и разрушительные, – все это часть божественного.

Почему так важно вино?

Вино как таковое – не благо и не зло. Риордан ясно дает понять, что алкоголизм, или злоупотребление хмельным, – это скверно и непривлекательно. Но он не сообщает – возможно, потому, что эти книги написаны для читателей, которым употреблять алкоголь еще запрещено, – о древних ритуалах, в которых использовалось вино. Именно посредством таких обрядов Диониса почитали как покровителя божественного экстаза – такого блаженного состояния, при котором размываются обычные ограничения и человек открывается божеству, воссоединяясь с ним. И без понимания этого аспекта бога Диониса нельзя постичь по-настоящему.

При обсуждении греческих мифов не следует забывать, что это не просто истории, объясняющие природные явления вроде грома или рассвета людям, у которых не было науки в современном понимании. Мифы повествуют о богах, которым люди поклонялись. Древние греки строили этим богам храмы, молились им и проводили особые церемонии, прося у богов помощи и защиты. Мне нравится, что в греческом пантеоне у всех была своя специализация. Артемиде молились, если хотели удачной охоты, Аресу – перед битвой, Дионису – если хотели, чтобы сад был здоров, а виноградник принес богатый урожай. Вино использовалось во многих из этих ритуалов, что и неудивительно. Оно было священно на протяжении тысячелетий и все еще используется для богослужений иудеями и христианами.

Почему вино? Оно позволяет расслабиться. Оно ослабляет хватку обыденного мира, суету повседневности: мысли о том, что надо делать, куда идти, кто что сказал. Вино снимает ограничения, освобождая людей от страхов и забот. Оно дарит приятные ощущения и иллюзию власти. Его используют в религиозных ритуалах для совершенно конкретной цели – заставить верующего забыть об обычном мире и открыть себя божественным силам. Вино – это что-то вроде средства, облегчающего общение с божествами. Те, кто приходил на празднество в честь Диониса, не просто расслаблялись – они открывались навстречу божественным истинам. Состояние опьянения называлось божественным экстазом. Именно в таком состоянии узнавали волю богов и даже пророчествовали. Еще это было состояние божественного вдохновения, в котором рождались идеи, песни и сказания. Слово «вдохновение» означает, по сути, просто «дыхание», и творческое вдохновение понимали тогда как дыхание богов, проникающее в человека.

Вино считалось частью Диониса в самом буквальном смысле. Люди верили, что те, кто его пил, принимали в себя частицу божества. Как отмечает Эдит Гамильтон, это был единственный бог, который существовал и вне, и внутри поклоняющихся ему. Менады, практиковавшие крайние формы культа, верили, что вино делает их одержимыми Дионисом. В своей книге «Мифы греков и римлян» Майкл Грант пишет, что Дионис перекидывал мост через «пропасть между божественным и человеческим».

В мифах о Дионисе содержится прекрасная симметрия. Его мать Семела погибла, потому что пожелала увидеть божество во всем блеске славы. Ее сын дает людям возможность увидеть богов и даже ощутить божественное начало в себе. Он словно все еще работает над проблемой своей матери: «Ладно, может, вам и не дано прямо уж так смотреть на богов, но вы можете ощутить их присутствие, и я вам помогу».

Итак, смысл употребления вина в религиозных церемониях в том, что в нашем обычном отвлеченном состоянии рассудка достичь богов нелегко. Иначе говоря, в религиозной вере содержится своего рода подвох: большую часть времени мы не в состоянии видеть божество. Как и Гомер, Риордан показывает, что смертные обычно не замечают присутствия богов из-за туманного покрова. В истории человечества почти каждая религия сталкивалась с этой проблемой: что же делать, чтобы на самом деле ощутить присутствие божественного начала? Ответов на этот вопрос почти столько же, сколько и религий. В некоторых случаях предполагается, что молитвы достаточно, в других – совершается выход за пределы обычного сознания в состоянии транса. Это достигается посредством медитации, пения, игры на барабанах, танца, поста, йогических практик и употребления психотропных наркотиков, к которым, естественно, относится и алкоголь.

Но есть и еще один способ контакта с божеством, связанный с представлениями о пространстве. Как объясняет историк Ален Даниелу в своей книге «Боги любви и экстаза: традиции Шивы и Диониса»,

Бывают такие места, где видимый и невидимый мир очень близки друг к другу… Это что-то вроде двери, через которую немного легче перейти из одного мира в другой.

Полагаю, Лагерь полукровок – одно из таких священных мест, и как раз поэтому Дионис, бог, чьи таинства позволяют людям приобщаться к божественному, – это лучшая кандидатура на место начальника. Он – хранитель врат, тот, кто впускает смертных на встречу с богами, чье присутствие гарантирует, что границы между священным и мирским будут неизменны, и кто позволяет полукровкам испытать их полубожественную природу. Когда в «Проклятии титана» Перси без разрешения покидает Лагерь полукровок, именно м-р Д. отправляется за ним. Он кажется сосредоточенным на себе, но это не мешает ему чувствовать, кто пересекает границы лагеря в обе стороны. С каким-то странным безразличием м-р Д. предоставляет детям свободу не замыкаться на своем прежнем «я» (например, Перси – трудный ученик, страдающий синдромом гиперактивности и дислексией) и обрести свое новое подлинное «я» в качестве полубогов и героев. Именно в Лагере полукровок туман рассеивается и можно увидеть сверхъестественное собственными глазами. Существа вроде кентавров и сатиров являются в своем настоящем обличии. Здесь появляются даже чудовища наподобие Минотавра. Это такое место, где дети сталкиваются с божественным (для начала с самим м-ром Д.) и осознают, что в них самих скрыта частица божества. И Дионис, бог всего, что растет, дает полубогам возможность расти и в полной мере становиться собой. Обитателям Лагеря полукровок для этого не нужны ни вино, ни транс – нужно всего лишь тревожное и удивительное присутствие бога вина. Рик Риордан, изображая Диониса, отчасти лишает его магии, которой позавидовали бы даже боги. Он представляет нам Диониса без вина, но по-прежнему могучего и таинственного. Бога лоз, плодородия, буйства, театра и радости. Повелителя безумия, волшебства и иллюзий. Хранителя врат, который дает смертным прикоснуться к божеству.

Книги по греческой мифологии

Danielou Alain. Gods of Love and Extasy: The Traditions of Shiva and Dionysus. Впервые опубликована на французском языке (Shiva et Dionysus, 1979). На английском языке впервые в 1982 г.; переиздана: Vermont: Inner Traditions, 1992.

Grant Michael. Myths of the Greeks and Romans. 1962. Reprint, New York: A Meridian/Penguin Book, 1995.

Hamilton Edith. Mythology: Timeless Tales of Gods and Heroes. 1940. Reprint, New York: A Meridian/Penguin Book, 1989.

* * *

Эллен Стайбер живет в Таксоне (штат Аризона), пишет и редактирует книги. Она всегда любила мифологию и полагает: очень даже возможно, что греческие боги все еще с нами. Когда она писала это эссе, прямо рядом с ее офисом явилась Ирида в виде прекрасной двойной радуги. Последнее эссе Эллен было опубликовано в книге «Мир Золотого Компаса: Потустороннее путешествие продолжается» под редакцией Скотта Вестерфельда. Адрес ее веб-сайта: www.ellensteiber.com