Текст книги "В зловещей тиши Сгамора"

Автор книги: Ричард Старк

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Капитан озабоченно поглядел на Рикса:

– Мне надо забрать это, Альфред. Мешок и лопата будут фигурировать в следствии как вещественные доказательства, впрочем, когда дело закроется, я верну их тебе, раз ты нашел...

Малый поднял вверх свои угловатые плечи.

– Да ладно! У нас свой инвентарь есть...

Янгер, перехватив лопату там, где в железный штык входил деревянный черенок, и аккуратно неся на весу мешок, последовал к "форду".

Виллис, вставший в самом дурном расположении духа, прыжком слетел с парадного крыльца, и в мгновение ока очутился рядом с Янгером:

– Откуда вещички?

Янгер, думая блеснуть перед ним, горделиво начал:

– Я продумал версию, когда убийца...

– Где взял, японская мануфактура?.. – невежливо перебил Виллис, отбивая у капитана всякое желание излагать такому грубияну свою восхитительную версию.

– На пустыре. Убийца их там бросил... – обиженно насупился Янгер.

Виллис остро глянул на дом Рикса.

– Так это ты сам нашел на пустырях?..

– Да нет... Соседский малый, этот, веснушчатый...

– Все ясно.

– А у тебя что?

Виллис безрадостно покачал головой.

– По нулям...

– Конечно, в доме ничего нет, мы ведь с тобой, как ищейки, обнюхали каждый дюйм...

– Все же пошарю еще, – мрачно решил Виллис и, повернувшись, зашагал к дому в молочном свете неяркого сентябрьского утра. В такую пору особенно уютно глухо бренчат на тележках бидоны, стекла оранжерей в крупной алмазной испарине, а по сторонам дорожки, ведущей к дому и усыпанной пестрой галькой, цветут белые, розовые и сиреневые астры, пахнущие так же горьковато, как пахнут потом хризантемы.

Янгер смотрел в широкую спину и мощный светловолосый затылок Виллиса. "Чистый лось, – думал Янгер. – А угрюм, как тюремная решетка. Ни пошутить, ни рассказать чего-нибудь веселенькое, ни о бабах..."

Янгер уложил вещественные доказательства, хлопнул дверцей черного "форда" и укатил.

ЧАСТЬ ПЯТАЯ

Глава 1

Паркер закрыл за собой парадную дверь игрушечного домика. Войдя с чистого воздуха, он почувствовал, какой тяжелый табачный запах напитал за эту ночь уютное и хорошо пахнущее прежде жилье Джо Шира.

Он подошел к окну гостиной и потянул, перебирая в руке, шнур фрамуги. С улицы нежно и грустно запахло сырой землей, жесткой подсохшей травой, почти океанской, мельчайшей и пестрой галькой дорожки...

Янгер не должен появиться здесь несколько часов: он будет блаженствовать у себя в участке, снимая отпечатки пальцев со всей поверхности лопаты, а может, в очередном припадке идиотизма, – со всей грубой дерюги мешка...

Паркер находился в неприятном ему самому состоянии беспричинной раздражительности, хотя причины, конечно же, были: во-первых, бездействие, которого Паркер терпеть не мог; во-вторых, – явственная угроза, нависшая над чистой его защитой и прикрытием – Чарльзом Виллисом; в-третьих, ему полагалось терпеливо ожидать, когда этот очкастый Риган изловит убийцу. Тифтуса – на Янгера в этом плане Паркер махнул рукой.

Впрочем... Ему, Паркеру, тоже кое-что известно, а десяток минут назад этой информации он не имел...

Он перевел взгляд на роскошный соседский коттедж.

Внизу была гостиная, темная сейчас, при матовом свете небес, уставленная старинной, драгоценной мебелью. На втором этаже, над гостиной, белели сборчатыми муслиновыми шторами окна спальни. Веснушчатый малый вышел вновь на просторное, обнесенное перилами, крыльцо.

Паркер, потянувшись, как сладко выспавшийся зверь, так что хрустнуло где-то в позвоночнике, вышел на простенькое джошировское крылечко.

Участки разделяла живая изгородь из шиповника, усыпанного сейчас коралловыми каплями плодов. Паркер окликнул малого:

– Эй, давай-ка сюда, есть разговор!..

Малый обратил в его сторону веснушчатое продолговатое лицо. "Словно пестрое, засиженное мухами яйцо", – отметил Паркер.

– Вы меня позвали?

– Да, приходи ко мне...

– Зачем это?

– Я сказал, есть разговор.

– Не-а. Я не могу. Мне позвонить должны.

Вокруг не было ни единой живой души.

Паркер, прищурясь, выжидательно глядел на него, доставая сигарету и закуривая.

Малому стало неловко. Однако отказаться впрямую, либо найти веский повод, чтобы не ходить, он не сумел.

Он еще помялся, потом нехотя произнес:

– Ладно. Ненадолго только. А то звонка не услышу...

– Ну естественно...

Малый пролез в узкий провал в стене шиповника и ступил на крыльцо. Покуривая и рассеянно улыбаясь, Паркер небрежно открыл перед ним дверь. Рикс, потупясь, неловко вошел, и тут же в его глазах, по цвету напоминающих бутылочное стекло, отразилось смятение, ибо Паркер запер зачем-то входную дверь, прислонился к стене и буднично спросил:

– Ты зачем забирался в мой номер?

Парень растерянно захлопал рыжими ресницами.

– Не понял вас...

– Все ты прекрасно понял... Давай не будем тратить время на вранье. Ты забрался в номер, Тифтус вошел, думая, что никого нет, и накрыл тебя, ты ударил его, как в подвале меня, только не лопатой, а тяжелой, как булыжник, пепельницей...

– Да я... да вы... не понимаю...

– Вот что для меня загадка, – перебил его Паркер, – так это твой визит в номер. Думал, деньга старика уже у меня?

– Да я клянусь...

– Не лги, – назидательно сказал Паркер и вполсилы ударил его ладонью по щеке... – Молод еще, чтоб лгать...

Рикс начал хватать ртом воздух, на его бутылочно-зеленоватые паза навернулись слезы, левая щека покраснела как ошпаренная. Он готов был разрыдаться, как испуганный школьник, которого застукали за воровством клубники из чужой оранжереи.

Он кое-как справился с собой:

– Непонятно, почему вы себе такое позволяете...

– Слишком ты, мальчик, любознателен, – снисходительно заметил Паркер. Твое лицо все время передо мной мелькает – то в окне гостиной, то в открытую, на крыльце, ты пялишь глаза...

– А что тут такого?..

Паркер снизошел до пояснений:

– Дело в том, что капитан Янгер все наседал на Джо, старика, хозяина дома, а ты следил и мотал на ус, впрочем, таковых у тебя не предвидится... А вот хороший морской бинокль наверняка есть. С наступлением темноты, подкравшись, ты обычно слушал под окнами...

Малый замотал головой, его красногубый рот был мокрым, а бутылочные глаза оторопело таращились на Паркера.

Тот пояснял дальше:

– Потом ты, как последний балбес и бойскаут, поверил во всю эту лабуду насчет полумиллиона долларов...

– Л-лабуду?

– Ну конечно. Ничего подобного здесь нет. Джо никогда не прятал наличные, и он выдал Янгеру чистейшую правду: все, что у него имелось, вложено в ценные бумаги...

– Но ведь он совершил все... – Малый смолк, и в ужасе уставился на Паркера, зажимая рукой свой пухлый красногубый рот.

– Да, он совершил все эти ограбления, – спокойно подтвердил Паркер, – но у него были запросы гораздо разнообразнее, нежели представляется вам с Янгером. Шальные деньга он проживал очень быстро.

–А...

– А ты, мальчик, поверил в сказки и легенды Древней Греции. И еще ты, видимо, любил читать "Остров сокровищ", иначе не стал бы копать яму в подвале... Услышав звук открывшейся двери и поняв, что кто-то вошел в дом, ты затаился во тьме подвала, а когда я захотел туда спуститься, – оглушил меня и убежал, но с лопатой у тебя вышла неувязка. Домой тащить ее не надо было; ты захотел как-то выправить ситуацию, и рассказал Янгеру про мешок и лопату. Но теперь ты окончательно попался, потому что существует в мире криминальная дактилоскопия – экспертиза, очень точно определяющая преступника по отпечаткам пальцев. Ты сочинил Янгеру сказку, что лопату нашел, и думаешь, что капитан настолько туп, что не сличит все отпечатки пальцев на черенке? В общем, скоро тебе придется предстать перед законом.

– Да я ничего не делал, – развесил малый свои пухлые красные губы. – Я ничего не делал. Подслушивал – да, но не больше...

– А как насчет моего номера?

– Я не лазил...

Паркер совершенно, впрочем, спокойно дважды ударил Рикса по лицу. У того покатились крупные, словно горошины, слезы.

– Говори немедленно. Я должен все знать.

– Да-а, ты полиции скажешь, – уже в открытую ревел молодой человек.

– Нет. Мне с полицией не по дороге, – твердо ответил Паркер. Малый захлопал слипшимися мокрыми ресницами.

– Ты правду говоришь?

– Да. Я некоторое время сотрудничал с Джо, и у меня прохладные отношения с законом...

Рикс кулаком вытер глаза и облизал еще более распухшие от плача губы.

– Это получилось как-то само собой. Но я не собирался нападать ни на тебя, ни на того, в номере... Мне деньги позарез нужны были...

– А что насчет моего номера?

– Да мне про тебя хотелось узнать. Когда ты упал, – а я этого как-то даже не ожидал, мне стало так муторно, что я убежал и не додумался взять твой бумажник. А вернуться я побоялся – ты мог уже очухаться... Ну, мне было любопытно – кто ты такой, может, думаю, он из ФБР, раз так смело осматривает дом...

– А как узнал, где мой номер?

– За тобой все время следил коп Янгер, а я всю дорогу шпионил за ним. Но это еще до твоего оглушения, помнишь, вечером мы с тобой разговаривали?.. Ты топтался тут на крыльце...

– А Тифтус напоролся в номере на тебя?

– Да. Никого не было, и я не ожидал, что кто-то войдет, ты еще не мог по идее в это время... И вдруг дверь так тихонечко пошла, кто-то открыл ее отмычкой, я спрятался за одежный шкаф, а он сразу заметил и молча кинулся на меня. У меня не было выхода, и я не думал, что убью, когда тюкнул его пепельницей...

Да, Тифтус вплоть до его нелепого убийства так и не перестал думать, что Паркер обладает информацией... Он, вероятно, рассчитывал найти в Паркеровом чемодане письмо Джо, а из него почерпнуть эту самую информацию...

Рикс дрожал нервной дрожью. Веснушки выделялись на бледном его лице, словно брызги темной охры на физиономии маляра, неаккуратно красившего дом...

– Ты не донесешь полиции? Скажи, ты ведь обещал?..

Этот малый стал крупно мешать Паркеру.

Мало того, что он практически все знал, но он был новичок и ляпал одну грубейшую ошибку на другую. За каким, спрашивается, хреном полез он к Янгеру с мешком и лопатой? Теперь либо Риган, либо Янгер быстренько просчитают убийцу, и тот с громадным треском расколется... И выложит все до мелочей.

Паркер удрученно покачал головой: помеха в лице Рикса была слишком очевидной. Он спросил, закуривая:

– Дома ты один?

– Да, мать поехала через весь город к подруге.

– Чудесно. Тебе надо смываться, иначе тебя с минуты на минуту застукают. Денег я дам.

– Правда? – горячо обрадовался Рикс.

– Давай пиши матери записку, чтобы она не поднимала на ноги всю полицию до Омахи включительно, разыскивая тебя.

– О, это мне не трудно, я напишу...

– Записка в нашем деле – уже полдела! – Философски заметил Паркер. Они прошли на кухню. За квадратным столом на листе найденной Паркером бумаги Рикс написал несколько строк с четырьмя орфографическими ошибками. Паркер прочел и хмыкнул:

– Сгодится. Теперь давай быстро. Беги за вещами, но не бери их много. И бегом сюда.

– Понял вас, я моментом...

Паркеру нелегко дались эти десять минут, прошедшие в напряженном ожидании Рикса. Он как маятник ходил по гостиной: за такое время может случиться все, что угодно...

Малый, запыхавшись, влетел в дом, через плечо у него висела небольшая сумка.

– Все, я готов. Записку положил в кухне на столе.

– Превосходно, – сказал с тяжелым вздохом Паркер. Он дважды ударил его.

Зарыл он Рикса в подвале, в той самой яме, что Рикс вырыл собственными руками.

Глава 2

Паркер вышел из дома через заднее крыльцо. Он прекрасно видел, что Янгеровы полицейские ведут за ним попеременно слежку, дабы невольный партнер Янгера по-английски не покинул город... У Паркера, однако, был резон думать, что подчиненные вряд ли уж так намного превосходят умом начальника...

Паркер все знал и про асфальтового цвета "плимут", дежуривший на изгибе улицы, чтобы виден был дом старика, и про веселый зелененький "додж", далеко видный на пустырях, поставленный прямо поперек дороги через поле.

Паркеру надлежало пройти на том стыке зон внимания, когда наблюдатель в "плимуте" полагал бы, что вон там – уже не его угол обзора, а его коллега в "додже" думал бы аналогичным образом...

Паркер не пошел на пустыри, а из заднего двора Джо переместился в соседний задний двор и, близко держась домов, прошел квартала полтора. Потом он вышел на улицу и спокойно добрался до центра Сагамора.

Он хорошо помнил широкую скрипучую лестницу пожарного выхода и, легко ею воспользовавшись, поднялся в отель. Номер Тифтуса он миновал, резонно решив, что Бронзовая Ронда вряд ли осталась бы из-за пылкости женского воображения в номере, где случилось убийство ее близкого знакомого. Он постучал в следующий номер.

Дверь немедленно открыла сияющая пшеничным золотом волос Бронзовая Ронда. Она была в пушистом, розовом, словно из перьев, свитере, и прекрасно подчеркивающих ее стройные нога черных эластичных брючках. Духи у нее были все те же.

– О, привет, – сказала Бронзовая Ронда. – Ты очень кстати... Паркер, притворив за собой дверь, обернулся к ней.

– Такое ощущение, что ты куда-то собралась и теперь сидишь на чемоданах...

Серые глаза укоризненно глянули на него:

– Ты ведь сам велел мне сидеть в номере и ждать твоего звонка, видишь, у меня уже волосы дымятся от ожидания...

Паркер находился все в том же взведенном состоянии, правда сейчас его стало хоть немного отпускать. Он тихо сказал, не глядя на нее:

– Нам придется уехать из этого города. Она утвердительно кивнула.

– Мне и вообще здесь как-то неуютно...

– Но уехать мы сможем, только когда полиция сыщет убийцу Тифтуса, имей это в виду...

– Я знаю, – она потерянно кивнула, – и думаю, они теперь примутся за меня, у тебя-то железное алиби, да еще этот... Юнгер... Янгер...

– Не раздражайся, пожалуйста. Я не мог позвонить тебе ночью. У меня как раз была встреча. Но не с женщиной, с Янгером. А Тифтуса я не убивал, это правда. Вот еще... не было печали с таким связываться...

– Грешно тебе смеяться над ним, – сказала она, по-детски обиженно надувая свои прекрасные нежно-розовые губы. – Он был ужасно забавный, хотя одевался безобразно и речь у него была просто чудовищна... Но он был добрый и очень щедрый, – сказала она, – чертя по ковру носком своей черной туфельки. – Он меня буквально боготворил...

– И правильно делал, – заметил Паркер. – Правильно делал...

– Тифтус о тебе плохо не говорил никогда, – продолжала она, глядя на него исподлобья. – Он считал, что ты умнее многих его знакомых...

– Вот спасибо, – сказал Паркер.

– Но тебе, наверное, нет смысла тут больше оставаться. Это мне Риган уезжать не велел, а у тебя есть алиби...

– Нет. Все не так. Если уеду я, Ригану это совсем не понравится...

– Я не понимаю, – тряхнула она своим пшеничным золотом, – кто там ведет расследование, Риган или этот самодовольный толстяк?

– Янгер. Однако и Ригана нельзя исключать...

– Безумно радостно... Интересно все же, когда эти господа изволят отыскать убийцу?

– Уже никогда.

От неожиданности что-то дрогнуло в ее лице. Она вскочила и, подойдя, вопросительно уперлась в его стальные зрачки своими испуганными глазами. По серой радужке вокруг ее расширенных зрачков шла россыпь мелких золотых крапинок; Паркер в юности в музее минералогии видел похожие на эти глаза драгоценные камни.

– Как понять твое "никогда"?

– Я разобрался с убийцей, – неохотно сказал Паркер, тщательно выбирая слова. – Но это история длинная и не очень интересная для женских ушей...

– Не расскажешь мне?

– Нет.

– Ну ладно. На нет и суда нет, – задумчиво сказала она. – Что же будет теперь?

– А теперь мы подсунем следствию на вакантное место убийцы совсем другую фигуру...

– Какую?

– Того, кто ушел от нас по черным булыжникам ада очень и очень далеко, как выразился бы какой-нибудь твой знакомый стихотворец с Брайтон-Бич...

– Вон оно что!.. А думаешь, поверят?

– Янгер поверит. И если он прекратит следствие, Риган уже не встрянет. Он здесь только в качестве советника.

– Но как ты введешь своего кандидата в убийцы?

– А вот, чтобы мне сориентироваться, ты расскажешь мне дословно, что излагала Ригану.

– Ой, он мне совершенно не верит, я перевернула на втором допросе свои показания с ног на голову...

Паркер нервничал. Не исключено, что Янгер вздумает среди дня заглянуть в домик Джо Шира и, не застав Паркера, крупно запсихует. Паркер предпочел бы, чтоб такого не произошло и Янгер пребывал в приятном неведении по поводу своего партнера...

– Подожди, я возьму сигарету, – сказал Бронзовая Ронда.

– Дай и мне, – хмуро сказал он, понимая, что разговор не кончится быстро. Он оторвал фильтр от той слабой дамской сигаретки, что она ему протянула, и прочно уселся на стул, обтянутый черной кожей.

– Я сказала в первый раз – правду. А во второй – наоборот, сказала, что была неточна...

– Пожалуйста, подробно расскажи мне все, что говорила первый раз... Вот представь, я инспектор Риган. Начинай.

– Ну это уж чересчур... – Сев на стул и скрестив ноги. Бронзовая Ронда подняла глаза вверх, что сделало ее похожей на очень хорошенькую дорогую куклу. – Милый инспектор, когда мне было пять лет...

– Не балуйся, Ронда, у меня совсем нет времени...

– Понятно, – сказала она. – Итак, вот что было на допросе. Я сказала, что Адольф и я выбрались ненадолго в тихий городок, потому, что устали от суеты и шума, и Адольф, когда мы оформляли документы у портье, тебя увидел и чуть ли не сразу побежал повидаться с тобой... О чем вы говорили, я не знаю, но ты ударом свалил его с ног и обещал убить, если он к тебе еще полезет...

– А ты говорила, что я его притащил и увидел тебя?..

– Ну нет. Я не стала об этом... Я выдала сглаженную версию:

ты ударил его, а Тифтус вернулся и сказал мне об этом.

– Что ж тогда записано в протоколе допроса, погоди... Что Тифтус вернулся в номер и объяснил, что мною избит?..

– Да. Так.

– Постой, а как Тифтус это сказал, ну, вспомни свою версию... Упоминал мое имя или сказал, например, – тот тип, которого мы встретили в вестибюле...

Бронзовая Ронда не очень помнила детали. Она прямо так и сказала Паркеру, который, суммируя все услышанное, решил внести уже переосмысленную и отредактированную информацию в ее чудесную легкомысленную голову.

– Вот послушай! Ты сказала Ригану буквально следующее: вы с Тифтусом вселялись в отель, увидели проходящего по вестибюлю мужчину, Тифтус тебе сказал: вот мой знакомый... Спутник твой отправился в гости, вернулся и посетовал, что этот самый знакомый его избил. Верно?

– Да. Один к одному...

– Так. А что ты выдала на втором допросе?

– Я сказала, что обозналась, и в вестибюле был другой, такой же высокий человек, похожий на тебя, но не ты...

Паркер размышлял. Он сознался Ригану, что Тифтус утром заявился к нему, а позже они столкнулись в этом тесном городе. Следовало теперь, откорректировав сумму двух показаний Бронзовой Ронды, выдать иную версию, которая увела бы следствие в сторону.

Подумав, Паркер удовлетворенно кивнул.

– Послушай, вот третий вариант. Мы ничего не меняем, а только привносим некоторые свежие детали. Вы с Тифтусом увидели высокого мужчину там, в вестибюле. Тифтус заметил, что знаком с ним. Он пошел к нему, вернулся избитый, тот тип даже грозился его убить. Это все он тебе рассказал... Ты увидела меня, и в запале приняла меня за того неизвестного, он был на меня похож, такие же плечи, такие же светлые волосы... Но он был гораздо моложе меня. И ты наконец вспомнила, что Тифтус назвал его, увидев: "Да это ведь Джимми Чамберс!" Запомнила?

– Да это ведь Джимми Чамберс! – зачарованно повторила Бронзовая Ронда. – А потом?

– Потом я дам информацию о Джимми Чамберсе Янгеру, – просто сказал Паркер.

– Но ты, что ли, выдумал этого Джимми Чамберса?

– Отнюдь. У него уже были трения с законом. Риган сможет отыскать его данные в картотеке... Ну, это тебе непонятно. Но, что весьма важно, Джимми был с Тифтусом хорошо знаком...

– Но его ведь не было в Сагаморе?!

– Не было.

– Нет. Версия не пройдет...

– Как то есть не пройдет?

– Ну, у этого типа, Чамберса, будут сложности. Ты лучше выдумай другого кого-нибудь...

– Ничего подобного. Риган поднимет досье. Чамберс правда пару месяцев назад погиб при взрыве... Но об этом официальной информации нет и не будет. Так что за него не тревожься.

– Ты ручаешься, что он погиб?

– Ну конечно. Мы были в одном деле, и все произошло у меня на глазах, а я не имею обыкновения продавать своих, по крайней мере, пока они живы...

– Ладно. Когда мне теперь о нем рассказывать?

– Лучше завтра утром.

– Завтра утром будут похороны...

Паркер глядел на нее в замешательстве, пока до него не дошло, что имеется в виду Тифтус. Он сказал ей:

– Риган как раз и придет на похороны... Там ему и скажи.

– Словно бы я вдруг вспомнила, да?

– Нет, не так. Ты все вспомнила нынче вечером, но не хотела рассказывать, боялась, что Риган тебе не верит. Но вот на погребении ты решила открыться, потому что захотела отомстить за убитого!..

– А поверит ли он мне?

– Поверит, не волнуйся.

– Тогда хорошо! – У нее заметно улучшилось настроение, она встала и прошлась по номеру. – Я разыграю там сцену безутешной вдовы. Выдам по меркам первоклассного сценического искусства: плач, причитание, и все, что полагается... Простит меня Бог!

– Не переиграй, – поднимаясь, посоветовал Паркер.

– Не волнуйся. Я ведь все-таки профессиональная актриса, пусть и безработная сейчас...

– Превосходно. А я-то все думал, отчего ты такая...

–Какая?

– Легкая. И женщина и девочка одновременно. И красивая. – Паркер опустил голову. – И я все время слышу запах твоих сумасшедших духов...

– Ты все-таки уходишь? Останься! – Она подошла к нему совсем близко.

– Нет. Я не могу. В другой раз. – Это правда?

–Да.

Глава 3

Янгер позвонил ему только к двенадцати ночи. Паркер не включал света в гостиной домика Джо, и где-то к десяти вечера, когда он вернулся от Бронзовой Ронды, все терпеливо сидел в кресле, проигрывая в голове свои ходы, вопросы и ответы, свои грядущие шаги...

Он позвонил сразу, едва пришел из города, Янгеру в полицейский участок, но того не оказалось на месте, и Паркер попросил дежурного полицейского передать, чтобы Янгер сюда позвонил.

Паркер умел вот так, спокойно и молчаливо, часами слушать свои мысли – как некоторые, сидя в темной гостиной, слушают классическую музыку.

Телефон зазвонил в полночь. Это был Янгер, он, видно, прибыл откуда-то раздосадованный и, запыхавшись, нетерпеливо спросил:

– Ты нашел?

– Нет. Но поговорить обязательно требуется.

– О чем?

– Это не телефонный разговор... Приезжай, говорят тебе!

– Виллис, я ошалел от работы, и уже поздно...

– Дело не терпит промедлений. Ты пойдешь утром на похороны Тифтуса?

– Да, Риган, знаешь ли, порекомендовал... Он сам там будет.

– Ясно. Давай ко мне. Я долго тебя не задержу. Янгер что-то пробурчал, но сказал, что выезжает. Паркер поднялся, обошел все комнаты и всюду включил свет: он хоть и любил просиживать в темноте целые вечера, не желал, чтобы полицейский знал о его маленькой слабости. Он успел сварить кофе, принести его в гостиную, выкурить одну сигарету, – и тут в дверь позвонили.

Паркер открыл, и Янгер, проходя в дом, не смог удержаться от сварливой реплики:

– На улице глубокая ночь, между прочим... Ты, вообще-то, в курсе, что уже полпервого?.. Давай свои новости.

– Садись. Вот кофе. Я буду краток. Послушай меня. Вопрос первый. Ты ловишь убийцу Тифтуса. Риган занимается тем же самым. А что будет, если первым поймает он?

– Ну, убийца перейдет ко мне, поскольку я официально веду следствие...

– Ничего подобного... Ты глубоко заблуждаешься, Янгер. Преступник перейдет к тебе, лишь когда Риган всюду раструбит, что поймал его он. Вопрос второй: когда Риган поставит тебя в известность о том, что преступник теперь в его руках?

– Незамедлительно, – Янгер начинал волноваться.

– Зачем же? – смеясь, осведомился Паркер. – Ему спешить незачем. Он с чувством, с толком, с расстановкой допросит убийцу, продержит его хоть день, хоть два, составит полную картину... Что ты станешь предпринимать?

– Подам рапорт на него, прямой наводкой и по полной схеме! – возмутился Янгер.

– Ох, не смеши ты меня... В захолустном городке шеф полиции раскипятился из-за того, что заезжая важная птица ему чем-то не угодила! Ну и пойдет твой рапорт в долгий ящик...

Все это было и так до головной боли очевидно Янгеру, но он захотел сделать хорошую мину при плохой игре:

– И ладно. И пускай. Не все ли равно, кто поймает преступника?

– Вовсе не все равно. И это вопрос третий. Риган возьмет его в свои бархатные ручки, и железными клещами вытянет из него всю правду. А раз этот очкастый Риган чует, что между нами что-то есть, он станет копать глубже и дальше... Все всплывет наружу, денег уже не видать, и т.д. и т.п. Вот тебе вкратце.

Янгер нервно вытащил новую сигару, но не стал раскуривать ее.

– Как же нам быть?

– Предлагаю программу: убийцу найти, дело закрыть, Ригана вывести из игры!

– Но как? Ввести подставное лицо? А если на свет явится настоящее? Мне в жизнь не отвертеться, в случае чего...

– Никакой фильсификации, – брезгливо поморщился Паркер. – В качестве подставного будет фигурировать лишь имя, и ты вот сейчас, моментально вернешься в участок, и свяжешься с Вашингтоном, чтобы тебе срочно нашли досье на Джимми Чамберса, которого ты знаешь, как партнера убитого Тифтуса...

– Какой Джимми Чамберс? Для чего?

– Помолчи, пожалуйста, и внимательно послушай. Нынче днем я сказал тебе то, что до этого времени держал втайне. Суть этого запоздалого признания такова. Я пересказал тебе наш разговор с Тифтусом, когда мы столкнулись с ним в городе за несколько часов до его гибели. Ну, вспомни мои показания там, у Ригана... Я ведь тогда видел Тифтуса дважды – один раз у меня в номере, второй раз – возле похоронного бюро... Янгер утвердительно кивнул.

– Я вспомнил.

– Ну вот. Мы встретились, я увидел, что ему крепко засветили. Я говорю: "Кто тебя так?" а он отвечает: "Джимми Чамберс, этот мелкий фраейр..." Я еще сказал тогда: "Да что ты! А я и не знал, что этот тип в Сагаморе..." Он тогда горько так сказал мне: "Что делать, он тоже примчался на похороны". Вот и весь рассказ. Повтори его.

Янгер повторил близко к тексту и запечалился:

– Знать бы только, кто этот Джимми Чамберс?

– Вот придет из ФБР срочный ответ, все сразу узнаешь.

– А дальше что?

– А дальше пишешь заключение, что Тифтуса убил этот Чамберс, вежливо прощаешься с Риганом и выходишь его проводить к поезду.

– Все бы ничего, да мало одного лишь твоего якобы запоздалого признания...

– Не тревожшься об этом, будут в подкрепление и другие, параллельно идущие, свидетельства...

– Скажи мне, какие?

– Терпение, и еще раз терпение. Тут самое главное, чтобы ты был несказанно удивлен, когда эти свидетельства проявятся. А сейчас не медли, поезжай в участок и тут же направь запрос. Прямо сейчас, понял? А утром скажешь Ригану так: сначала о моем запоздалом признании про этого Чамберса, потом о запросе. Ты ничего не перепутаешь?

– Обижаешь, Виллис...

– Ну вот. А как только Риган отойдет в сторону, мы на приволье сыщем и убийцу, и денежки.

– Да, вот именно, – брюзгливо начал Янгер. – Теперь о деньгах. Я все ближе и ближе к тому моменту, когда убийца будет в моих руках. Сегодня я нашел мешок и лопату, важнейшие, ключевые вещественные доказательства... А вот что в это время делаешь ты, паритетный партнер, так сказать? Пряди волос на палец мотаешь?

– Я весь дом осмотрел, – обиженно сказал Паркер. – Вот завтра, например, днем, когда Риган отойдет от нас в сторону, я планирую съездить в Омаху, досконально обследовать ту квартиру Джо...

– Виллис, не морочь мне голову! Я уже все осмотрел в той квартире, и, окажись там деньги, уж я бы их не пропустил... Паркер насупился.

– Квартиру надо обследовать капитально, а не так, как ты, – в спешке и между дел... Я съезжу один, ты не против?

– Да никогда в жизни я не пущу тебя одного! Паркер пожал плечами.

– Значит, поедем вдвоем. На твоем "форде". Заезжай за мной к трем часам.

– А думаешь, к этому времени Риган от нас отойдет?

– Почему бы и нет! Смотри. Запрос уходит с пометкой "срочно", к утру будет ответ. К полудню Риган уже не у дел.

– Ну, если будет так, я приеду. Если нет – не обессудь...

– Все, не теряй времени, отправляй запрос, а Ригану скажи завтра, что послал его нынче днем...

– Да. Я понял. Все. Ухожу.

Паркер постоял минуту на крыльце, вглядываясь в сырую темноту, потом, заперев парадную дверь, вернулся в дом, и тут же вышел через заднее крыльцо, двинулся, прижимаясь к задворкам, повторив тот же самый маневр, что и несколько часов назад, когда ходил к Бронзовой Ронде.

Завтра, да, завтра, понадобится ему пистолет, и необходимо теперь найти его...

Центр городка был абсолютно пустынен и тих, пахло росой и пылью, как на деревенской улице. Нигде не было видно ни одного прохожего.

На главной улице шли ряды примыкающих друг к другу магазинчиков, но и там, в их темных недрах, только подсвеченные изнутри электрические часы призрачно светились, как многочисленные луны, да кое-где пульсировала то белым, грозовым, то фиалковым огнем неисправная неоновая трубка на какой-нибудь вывеске.

И лишь отель да железнодорожный вокзал ярко освещались огнями, они, сияющие многочисленными лампочками, стояли, как нарядно освещенные корабли в тихом и темном ночном море.

Недалеко от главной улицы, в совершенно темном переулке, Паркер в предыдущий свой выход обнаружил магазинчик спортивного инвентаря и сейчас направился прямо к нему. С тыла здания, возле черного хода, тускло блестело окошко. Отжать подъемную раму вверх оказалось делом несложным. Паркер забрался внутрь, и ощутил запах сыромятных кож, оружейной смазки и футбольных мячей. Стеной стояли ружья. Он подошел к чуть видной во тьме витрине, и там обнаружил то, что искал. Это был "инвер-джонсон" двадцать второго калибра, с коротким стволом, как раз по руке Паркера.

Взяв коробку патронов, он выбрался через окошко, аккуратно приведя раму в прежнее состояние, чтобы служащие наутро не сразу заметили его ночной визит.

Из темноты и сырости ночи Паркер вернулся в тепло джошировского дома, включил на кухне свет и, присев к столу, занялся пистолетом: разобрал его, вытер тряпицей смазку, вновь собрал, зарядил и лег спать, положив пистолет под подушку в той уютной гостевой спальне, где ночевал когда-то еще при жизни Джо.

Глава 4

Паркер поздно проснулся в гостевой спаленке Джо – усталость наслаивалась на усталость, две бессонные ночи дали себя знать, – он проспал почти до двенадцати.

Спаленка была наполнена янтарным светом и блеском – это солнце гуляло по шафрановым шторам; весело вставать в такой день, если б не темные тени, вступающие в сознание одна за другой: одна – легкость, худощавого, словно обточенного жизнью старика, другая – долговязого малого, с лицом, усыпанным веснушками...