Текст книги "Психология вредных привычек"

Автор книги: Ричард О’Коннор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Механизмы защиты

Когда мысли или чувства вызывают у нас стресс или страх, «непроизвольное Я» обращается к защитным механизмам, чтобы снизить тревогу, обычно устраняя или преобразовывая непереносимые переживания. Это маленький трюк нашего разума, бессознательный прием, искажающий реальность ради нашего же удобства. «Механизм защиты» – один из самых популярных терминов, придуманных психоаналитиками. А такие термины, как отрицание, вытеснение и пассивная агрессия, – это названия разных способов защиты, ставшие частью нашего повседневного словаря. Механизм защиты приходит в действие при возникновении страха и других неприемлемых эмоций, от угроз чувству собственного достоинства до угрозы нашему допустимому миру, и, конечно, при угрозе нашему реальному миру: «Любое покушение на стабильность и прочность когнитивных и эмоциональных категорий, которые мы установили и на которые полагаемся в этом мире, вызывает тревогу»{67}67
  Eisold, Ken. 2009. What You Don’t Know You Know. New York: Other Press.


[Закрыть]. Такое сильное чувство, как гнев, может вызывать защиту, поскольку побуждает нас делать то, что вступает в противоречие с нашими представлениями о себе (например, ударить кого-то). Когнитивный диссонанс (соединение двух противоположных убеждений) – великий источник тревоги. Самодеструктивная деятельность, например курение, азартные игры или промедление, когда вы знаете, какому риску подвергаетесь, – это сильный стимул, порождающий вину, стыд и другие чувства, от которых мы хотели бы себя защитить.

Защитные механизмы всегда бывают естественными, зачастую даже полезными. Мы полагаемся на них, чтобы справиться с тяжелыми чувствами. Эти привычки разума постепенно становятся частью работы мозга, основными кирпичиками, из которых состоит наш характер. Они могут служить во благо, позволяя нам ехать на скорости 120 км в час, не думая о последствиях внезапного сердечного приступа. С их помощью врачи скорой помощи могут сохранять спокойствие, наблюдая сцену аварии. Защитные механизмы поддерживают солдат в бою. Так мы можем успокаиваться и рассуждать здраво, не поддаваясь первому порыву.

Однако, оберегая нас от опасности или трудностей реальной жизни, защитные механизмы слегка искажают ее, подгоняя под нашу же парадигму или изгоняя ее из сознания. Именно степень искажения, вызванного защитой, свидетельствует о том, насколько защита деструктивна. Существуют так называемые здоровые защитные механизмы, например юмор, который оказывается безопасным способом выразить агрессию; или альтруизм, когда, заботясь о других, мы на самом деле заботимся о себе. Зато другие механизмы защиты – проекция, пассивная агрессия, отрицание – могут приводить к саморазрушающим последствиям.

Саморазрушающие аспекты защитных механизмов

Отрицание – классический пример защитного механизма, с помощью которого мы перестаем видеть последствия своего самодеструктивного поведения. При отрицании мы не замечаем проблем или их побочных эффектов. Алкоголик отрицает очевидные признаки своего поведения (ему все труднее и труднее обходиться без алкоголя) и не слышит ни просьб, ни предупреждений от своей жены, друзей и сотрудников. Когда жена все-таки уходит, он винит ее; когда его увольняют, упрекает начальство. Он будет обвинять что или кого угодно, только не собственное пьянство. При бессмысленном сопротивлении мы можем использовать отрицание, чтобы блокировать осознание своей враждебности, подобно подростку, не понимающему, почему его мать ворчит, убирая в доме, когда он смотрит телевизор. Укоренившееся отрицание оказывается крепким орешком, поскольку допустимый мир такого человека становится совершенно логичным, как только он принимает его условия.

Я обнаружил один способ, который помог мне много лет назад. В то время я слишком много пил. Мог проснуться утром с жутким похмельем и отличным поводом ненавидеть себя. Я залезал под душ, делал воду как можно горячее, насколько мог выдержать, и через некоторое время уже мог контролировать свои возлияния. Я прокручивал в голове вечер и еще несколько последующих дней, думая, как остановиться. Принятое решение позволяло мне почувствовать облегчение и помогало пережить день.

Но в конце концов я понял, что принимаю эти утренние решения два или три раза в неделю – и продолжаю пить. Я увидел, что просто утешаю себя фальшивыми обязательствами, которым не следую, и почувствовал стыд за свою глупость. Итак, магия действовать перестала; я уже больше не мог успокаивать себя тем же способом и вынужден был признать, что мое пьянство вышло из-под контроля. Чтобы чувствовать себя лучше, я должен был совсем бросить пить.

Защитные механизмы, позволяющие нам не видеть суровой реальности, обычно вызывают к жизни три пагубных последствия.

1. Эмоции, которые мы пытаемся заблокировать, так или иначе просачиваются в нашу жизнь. Мы ругаем детей – вместо того чтобы ругать шефа. Мы сосредоточиваем свои страхи на промедлении, а не на ответственности.

2. В конечном итоге реальность все-таки нас настигает. Настает крайний срок сдачи отчета. Наступает полоса неудач. Мы теряем работу или, в лучшем случае, не получаем повышения.

3. Психологическая защита искажает наш характер. Мы становимся нечестными с самими собой, а следовательно, и со всеми остальными. Мы не противостоим власти, а начинаем пресмыкаться. Мы не сражаемся с болезненными переживаниями, а закрываем глаза на реальность. Мы не осознаем свои ошибки, а впадаем в депрессию и продолжаем стремиться к совершенству. Наш покоробившийся допустимый мир означает, что самозащиту мы ценим больше, чем честность и смелость.

Вот пример того, как защитные механизмы влияют на нашу личность.

Рэйчел пришла на терапию с жалобами на свое одиночество{68}68
  Цитируется по работе: Cudney, Milton R., and Robert E. Hardy. 1991. Self-Defeating Behaviors: Free Yourself from the Habits, Compulsions, Feelings, and Attitudes That Hold You Back. New York: HarperCollins.


[Закрыть]. Она успешная и привлекательная, у нее несколько друзей, но не было ни одного свидания. По существу, она никогда не испытывала никакого сексуального влечения ни к мужчине, ни к женщине. Рэйчел знает, что ее мать и бабушка были фригидными, и считает, что унаследовала отсутствие сексуальных чувств. Когда терапевт пытается донести до ее сознания, что половое влечение универсально, она возражает: «Я никогда не отказывалась от своей сексуальности». Однако некоторое углубление темы выявило один случай, который произошел в 14-летнем возрасте: она увлеклась одним мальчиком из школы и написала длинное письмо с признанием в любви. Это письмо она положила в его шкафчик. Мальчик прочел его вслух группке своих приятелей, что вызвало их дружный смех. Несколько дней Рэйчел чувствовала себя глубоко униженной, а затем стала игнорировать – сначала его одного, а потом и всех мальчиков в школе. Она превратилась в отчужденного, забитого и унылого ребенка, посвятившего себя только собственным занятиям. Такое отношение к жизни она перенесла и на годы своей юности, никогда не испытывая интереса к мужчинам – в попытке защититься от повторения пережитого унижения. Итак, она сказала правду и в то же время неправду: Рэйчел никогда не пыталась отказаться от сексуальных чувств, но защитные механизмы, которые она использовала, пытаясь защитить себя от возможной боли, привели к неотвратимым последствиям.

Таким образом, самодеструктивное поведение нельзя назвать компонентом «сознательного Я». Оно становится настолько привычным, что кажется частью характера, но влечет за собой непредвиденные негативные последствия. Мы не можем видеть, как нашей защите удается ранить нас, не подвергнув свою душу тщательному и объективному исследованию. Вместо того чтобы справиться со страхом и понять его, мы начинаем всеми силами отрицать реальность. А когда мы отрицаем реальность, начинаем лгать самим себе. И как только это происходит, мы начинаем лгать другим и постепенно нагромождаем все больше лжи, поддерживая самый первый самообман. Такие защитные структуры становятся тем, что Вильгельм Райх[19]19
  Вильгельм Райх (Wilhelm Reich, 1897–1957) – австрийский и американский психолог, один из основоположников европейской школы психоанализа, ученик Фрейда. Разработал теорию «мышечного панциря», связав мышечное напряжение с характером человека и его защитой от болезненного эмоционального опыта.


[Закрыть] называл личностным панцирем{69}69
  Reich, Wilhelm. 1980. Character Analysis. New York: Farrar, Straus and Giroux.


[Закрыть]. Чем больше подобных нагромождений, тем меньше мы способны видеть. Это как если бы мы сидели в танке, видя мир лишь через крошечное оконце, и только бы и могли, что стрелять во все стороны. Кончается это тем, что мы все больше и больше теряем способность к распознаванию собственных переживаний. Наш допустимый мир искажается еще сильнее, слепые пятна становятся все крупнее, а «личностный панцирь» разрастается и тяжелеет. Постоянно повторяющаяся защита покрывает «личностный панцирь» металлическими пластинами – определяющими элементами нашей парадигмы.

Мы можем даже не осознавать, от каких эмоций нас защищает эта броня, но они будут воздействовать на наше тело. В момент стресса всегда срабатывает синдром «бей или беги» (каскад нейротрансмиттеров[20]20
  Нейротрансмиттеры (нейромедиаторы) – молекулы, которые синтезируются в теле клетки и транспортируются к синаптическим выростам аксона (отросток нейрона); важнейший компонент в передаче информации между нервными клетками.


[Закрыть] и гормонов, которые вмешиваются в такие обычные функции организма, как аппетит, секс и пищеварение). Защитные механизмы позволяют не испытывать физических проявлений тревоги или ярости: ощущения ползания мурашек у корней волос, учащенного пульса, сужения поля зрения, затрудненного дыхания. Однако у нас развиваются язва, запоры, синдром раздраженного кишечника, импотенция или фригидность. Если это продолжается слишком долго, все тело оказывается захваченным гормонами стресса, и в итоге начинается фибромиалгия[21]21
  Фибромиалгия – хронические мышечно-скелетные болезненные ощущения разной интенсивности и локализации; не сопровождается воспалением; не повреждает внутренние органы тела; развивается на фоне хронического стресса или хронической инфекции.


[Закрыть] или синдром хронической усталости. Если мы испытываем эти осознанные симптомы стресса, но по-прежнему продолжаем игнорировать его причины, страхи могут переродиться в фобии, например страх высоты – если нас пугает босс в своем кабинете с большим количеством окон.

Как только мы начинаем изолировать себя от собственных чувств – мы в беде. Эмоции сообщают очень важную информацию о мире вокруг, часто на глубинном бессознательном уровне. Мозг позволяет мгновенно оценивать лица людей: безопасные или опасные. Такое впечатление не всегда бывает достоверным, но оно все равно важно. Люди, не испытывающие страха, не способны к такой оценке. Они верят всем, и многие этим пользуются{70}70
  Damasio, Antonio R. 1994. Descartes’ Error.


[Закрыть]. Нам также нужно переживать гнев при столкновении с угрозой. И конечно, отсутствие чувства счастья, чувства гордости или сексуальных эмоций совсем лишает нашу жизнь радости.

Распространенные виды механизмов защиты и их самодеструктивные последствия [22]22
  * Проективная идентификация – одно из фундаментальных понятий в психоанализе; психический процесс, относимый к механизмам психологической защиты. Термин впервые ввела британский психоаналитик Мелани Кляйн для описания самых ранних отношений младенца с матерью. Он заключается в бессознательной попытке одного человека влиять на другого таким образом, чтобы он вел себя в соответствии с бессознательной фантазией одного человека о внутреннем мире другого. Многие ученые считают проективную идентификацию базовым механизмом, лежащим в основе любого обучения.


[Закрыть]

Когнитивные искажения представляют собой особый класс защитных механизмов. Когнитивная поведенческая терапия (КПТ) – наиболее изученная и исследованная форма психотерапии, доказавшая свою высокую эффективность в работе с депрессиями и другими проблемами. Она фокусируется на выявлении, исследовании и изменении когнитивных искажений. Саморазрушающие когнитивные искажения могут выражаться, например, в таких ложных убеждениях:

• «Когда дела идут хорошо, это просто везение, но если нет, тогда это моя вина»;

• «Мой отчет не идеален – это будет катастрофа»;

• «Я не могу жить без тебя».

Рационализации представляют собой отдельную форму когнитивного искажения, вид отрицания, который бывает особенно эффективным при самодеструктивном поведении:

• «Только разок, а завтра брошу»;

• «Один раз никому не повредит»;

• «Я не могу ничего с этим поделать»;

• «Это все из-за нее/него»;

• «Я хочу только лучшего»;

• «Я этого заслуживаю».

Азартные игроки, например, безусловно, в конечном итоге всегда проигрывают. Их отрицание реальности проявляется в постоянной убежденности, что победа близка и возможна. Если проигрыш невелик или если участник покидает игральный стол без выигрыша, он может рассуждать так: «Я мог бы выиграть, но…» Для него такая небольшая потеря просто не в счет{71}71
  Baumeister, Roy F., and Brad J. Bushman. 2008. Social Psychology and Human Nature.


[Закрыть].

Психологическая защита, искажение и рационализация – нормальные компоненты человеческого существования, но они искажают реальность и отгораживают от нас истинную подоплеку переживаний, поэтому мы должны научиться смотреть на себя честнее и видеть, как работают эти механизмы. Когда мы пользуемся ими, чтобы способствовать своему самодеструктивному поведению, жизненно необходимо понимать и контролировать его последствия. Приведу еще несколько примеров распространенных видов защиты.

• Фантазия. Удовлетворенность воображаемыми отношениями и достижениями вместо реальных. Одержимый просмотр мыльных опер или увлечение виртуальными отношениями (по интернету).

• Отчуждение аффекта. Мы переживаем события, не чувствуя своей причастности к ним. Эти эмоции выражаются другими способами, которые не имеют смысла, поскольку оторваны от контекста. Мы раздражены ситуацией на работе, но не можем проявиться: в этом случае переносим свое напряжение на травмирующую привычку, например на азартную игру.

• Вытеснение. Чувства не осознаются, однако руководят поведением. Яркий пример тому – неосознанное чувство вины: мы не чувствуем себя виноватыми, но ведем себя подозрительно, не доверяем людям и так далее. Люди в ответ неизбежно адекватно реагируют на такое поведение и взаимное непонимание.

• Смещение. Перемещение пугающих чувств на более безопасную мишень. Например, можно кричать на собаку, если злишься на мужа.

• Избирательное внимание или память. Выбор только той информации, которая поддерживает нашу парадигму.

Сопротивление страху

Помощь людям в преодолении страха – возможно, самая распространенная задача психотерапии. И неважно, реален страх или нет, будь то фобический страх высоты или что-нибудь более реалистичное, например окончание важной работы. Реакция страха, реакция «бей или беги» – это соматический рефлекс, в котором участвует все тело. Когда нервная система реагирует на страх, происходят внезапные выбросы адреналина[23]23
  Адреналин – гормон мозгового слоя надпочечников; выбрасывается в кровь при стрессовых ситуациях, поэтому его называют «гормоном страха». Адреналин повышает уровень глюкозы в крови, ускоряет сердцебиение, увеличивает потребление кислорода, ускоряет распад жиров. В некоторых межнейронных синапсах головного мозга адреналин выступает медиатором – химическим проводником нервных импульсов.


[Закрыть] и кортизола[24]24
  Кортизол – гормон, выделяемый железами надпочечников в моменты стресса.


[Закрыть], воздействующих на тело (повышается пульс, учащается дыхание, волосы «встают дыбом») и разум (сверхфиксация на опасности, ощущение замедления времени). В то же время страх может сковывать, например, если вы застреваете в лифте или когда кто-нибудь угрожает вам ножом.

В терапии существует несколько распространенных задач, связанных со страхом. Проводники подобной терапии помогают людям думать яснее: «Есть ли тут действительно что-то опасное?», «Могу ли я получить то, что хочу, другим способом? «Какими могут быть наихудшие последствия неудачи?». Они обучают их новым навыкам, например методам релаксации, которые можно использовать в ситуации страха, а также способам остановки усугубляющих страх навязчивых мыслей. Они поощряют сосредоточенность, концентрацию и организованность. И главное, учат людей осознанности – чрезвычайно полезному навыку, дающему большую власть над такими эмоциями, как страх, позволяющему принимать мудрые решения, видеть реальность объективнее и упражняться в самоконтроле. К осознанности мы вернемся чуть позже.

Промедление

Промедление (прокрастинация) – возможно, самая известная и универсальная форма самодеструктивного поведения. Исследования показывают, что это происходит практически со всеми и, похоже, становится большой социальной проблемой{72}72
  Steel, Piers. 2007. The nature of procrastination: A meta-analytic and theoretical review of quintessential self-regulatory failure // Psychological Bulletin 133: 65–94.


[Закрыть]. В 1970-е годы менее 5 % людей в США считали промедление своей личной проблемой{73}73
  Steel, Piers. 2007. The nature of procrastination: A meta-analytic and theoretical review of quintessential self-regulatory failure // Psychological Bulletin 133: 65–94.


[Закрыть], тогда как сегодня таких от 20 до 25 %. Что же удивляться, только посмотрите, сколько сейчас всевозможных легкодоступных удовольствий и развлечений; при этом удовлетворение, которое мы получаем от работы, существенно снижается.

Прокрастинация может представлять любой или все сценарии саморазрушающего поведения в действии: бессмысленное сопротивление, ненависть к себе, страх успеха и так далее. Как большинство паттернов подобного поведения, ее определяют по-разному, она служит многим задачам одновременно. Однако бессознательный страх, возможно, бывает самым распространенным мотивом медлительности.

Контролировать промедление гораздо труднее, чем питание, занятия физическими упражнениями, чем даже курение или пьянство. Человек не может вообще никогда не проявлять медлительности, хотя бы потому, что не всегда очевидно, какое из двух действий важнее сделать сначала. Надо сесть за учебники прямо сейчас или лучше пойти пообедать, а потом позаниматься? Или пообедать, вынести мусор, погулять с собакой, позвонить другу, просмотреть ленту новостей на Facebook, а потом сесть за учебники? Промедление – это привычка, которая постепенно заменяется обычаем откладывать дела на потом.

Психолог Рита Эммет в своей книге The Procrastinator’s Handbook[25]25
  Эммет Р. Книга для лентяя, или Как научиться не откладывать все на потом. СПб: Амфора, 2008.


[Закрыть] выводит закон, который назвала своим именем: «Ужас перед выполнением задания отнимает у нас больше времени и энергии, чем само его выполнение»{74}74
  Эммет Р. Книга для лентяя, или Как научиться не откладывать все на потом. СПб: Амфора, 2008.


[Закрыть]. А вот дополнение от меня: «Можно только удивляться, сколько дел вы успеваете сделать, когда в конечном итоге принимаетесь за работу».

Итак, мой первый совет: чтобы справиться с промедлением, нужно сделать глубокий вдох, представить себе, что вы приклеились к сиденью стула, не отвлекаться и поработать пять минут – только пять минут. Затем сделать короткий перерыв и поработать еще пять минут. Продолжайте этот цикл, пока не станете работать продуктивно или не измотаете себя окончательно. Импульс промедления «непроизвольного Я» не реагирует на логические доводы, но он может отзываться на узконаправленный фокус. В конце концов вы попадете в нужную колею и почувствуете свою дееспособность, а импульс промедления в дальнейшем будет ослабевать. Если это не поможет сегодня, попробуйте завтра, потом на следующий день и так далее.

Если не знаете, с чего начать, начните с того, что лежит на поверхности или прямо перед вашим носом. А когда постепенно втянетесь в работу, легче будет определить приоритеты.

Второй совет: когда вы сидите, «приклеившись» к стулу, то не должны делать ничего, кроме своего задания (то есть, если работаете на компьютере – никакого интернета). И неважно, насколько привлекательным может быть отвлечение для вашего «непроизвольного Я» или для коллег по работе. Необязательно работать над основным заданием, но, если вы не работаете, все равно нужно просидеть эти пять минут. Это может стать пыткой: на самом деле это серьезное испытание для психики. Вы быстро заметите, как легко отвлекаетесь, но придется постараться укреплять силу воли и удерживаться от искушений. В итоге добьетесь конструктивных результатов.

Возьмите на себя предварительные обязательства: «Никакого телевидения (интернета или электронной почты), пока я убираю в кухне. Если я сделаю это дело, вечером выдам себе награду в виде пиццы, а иначе – только арахисовое масло». Убедитесь, что ваши обязательства благоразумны и не приведут к неудаче. Если такие упражнения приносят плоды, можете повышать ставки.

Сами «волокитчики» не награждают себя за сделанное дело. Вечер с друзьями, сладости – это радости для нормальных людей, которые могут отметить завершение работы. Но с медлительными этого не происходит, отчасти потому, что они никогда не бывают довольны результатом. Однако практиковать этот ритуал полезно, тогда в нашем сознании удовольствие от награды начнет ассоциироваться с хорошо сделанной работой. Таким образом, и сама работа становится приятнее.

Прокрастинация также тесно связана с беспорядком. Каждый из посторонних предметов на нашем столе или в рабочем пространстве отвлекает и напоминает о других делах. С умственным беспорядком происходит то же самое: если нужно решить несколько трудных задач, простой список поможет сконцентрироваться на настоящем моменте. В нем будут перечислены все трудные дела. И всякий раз, когда вы отвлекаетесь, тут же теряете производительность. Промедление можно сильно сократить, выявив ключевые факторы, отвлекающие внимание. Уберите со стола все предметы или сложите их в одну стопку; выделите все файлы и ярлыки с экрана своего компьютера и спрячьте их в одну папку. Вы сможете вернуться к ним позже.

Безусловно, персональный компьютер и беспроводное соединение создают массу искушений для людей, склонных к промедлению: игры, социальные сети, обновления, просмотр новостей. Звонки на сотовый и мгновенные сообщения постоянно нарушают нашу концентрацию. И если вы действительно хотите сосредоточиться на чем-то, вы должны устранить источники искушения и помехи. Если работаете за компьютером, отключите интернет-браузер и сделайте так, чтобы к нему было непросто вернуться. Выключите звук у телефона; оставьте его в другой комнате. Многозадачность – это миф.

Люди, откладывающие дела на потом, часто совершенно не понимают, как делается работа. Они полагают, что другие, работоспособные люди всегда стремятся к работе и готовы ее выполнять. Но чего они не понимают, так это того, что сначала приходит работа, а уже потом мотивация. Если бы вы могли знать заранее, с чем столкнетесь (это не так плохо, как вы думаете), тогда у вас могло бы поубавиться энтузиазма и продуктивности. «Ленивцы» обычно считают, что работа должна быть легкой, иначе они с ней не справятся. Это заблуждение, приводящее только к самообвинительному убеждению в том, что хорошие работники всегда уверены в себе и любая работа им по плечу. Большинство действительно успешных людей знают, что их ждут трудности и непростые времена, именно поэтому они называют это работой, и в этом никто не виноват. А если будете ждать, когда вас посетят вдохновение и уверенность в себе, то это ожидание растянется очень надолго.