355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Ричард Бендлер » Рефрейминг - ориентация личности с помощью речевых стратегий » Текст книги (страница 12)
Рефрейминг - ориентация личности с помощью речевых стратегий
  • Текст добавлен: 26 сентября 2016, 00:57

Текст книги "Рефрейминг - ориентация личности с помощью речевых стратегий"


Автор книги: Ричард Бендлер


Соавторы: Джон Гриндер

Жанр:

   

Психология


сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Женщина: Почему вы должны были обучать подсознание шаговым образом?

Если человек переформировывает других, то подсознание знает об этом гораздо больше, не так ли?

Весьма и весьма важно убедиться, что подсознание делает это четко и методично, сказав: "Подсознание это знает", вы предполагаете больше, чем я хотел бы предположить. Подсознание некоторых людей не знает об этом, у других оно осведомлено. Но я не хочу рисковать. Я хочу построить часть, чьей обязанностью является каждую ночь появляться и говорить: "Сейчас время для переформирова ния!" Вы всегда можете сознательно переформировывать себя, однако, гораздо более целесообразно является построение такой части, которая занималась бы этим пока вы спите. Разрешите нашим частям действовать самостоятельно. У себя такую часть установить трудно. Хорошо бы кого-то попросить погрузить вас в транс и сконструировать такую часть.

Билл: Вопрос, который меня мучает, заключается в том, какие сигналы использовать в ходе переформирования. Одни рекомендуют использовать сигналы "да-нет", другие говорят о том, что можно обратиться внутрь себя, задавать вопросы и смотреть, что в ответ на них появится. Вчера вечером вы провели меня через переформирование типа договора между частями личности, не тратя времени на то, чтобы выделить конкретные сигналы.

"Ах", у меня были сигналы "да-нет". Вы реагировали специфическим образом, и это я заметил.

Билл: Хорошо, у вас были сигналы типа "да-нет". Но в нашем собственном опыте переформирования самих себя, как я думаю, единственное, что мы можем использовать в качестве сигнала, – это показательная реакция, в которой мы отдаем себе отчет. Ответ, который я получил, находясь в моей предполагаемой репрезентатичной системе, это был знакомый мне "внутренний голосок, который я всегда слышу, и которому я научился недоверять, звучи он во мне или моих клиентах. Как мы можем доверять сигналу, если он появляется в предполагаемой репрезентативной системе?

Действительно, это противоречие. Вы спрашиваете: "Какой сигнал может появиться в наиболее предполагаемой репрезентативной системе, который был бы подсознательным сигналом?" Самая предпочитаемая репрезентативная система -это осознаваемая система. Лучше получить такой сигнал, который ы не находился под контролем сознания. Если вашим сигналом является диалог, и ы ему не доверяете, тогда единственная возможность у вас остается – это получение непроизвольного сигнала в ки-нестатической и визуальной форме. Вы получаете непроизвольный сигнал типа "да-нет" и это не поднятие пальца, и ни что-либо другое, что может появиться при сознательном контроле.

Билл: У меня возникла такая же путиница, когда вы говорили о пальцевых сигналах. Каждый говорит о том, что он гипнотизирует людей, используя пальцевые сигналы. Большинство людей, с которыми я работал, могут делать это сознательно. Какая польза может быть в том, что вы заставляете человека давать вам такой сигнал, который может быть взят под сознательный контроль.

Они могут сознательно шевелить пальцами, но они не могут делать сознательно бессознательные движения. Можете ли вы различать сознательные и бессознательные движения?

Билл: Да, но беспокоит меня здесь вот что: человек может давать мне всяческие сигналы, говорящие мне о том, что он находится глубоко в трансе и я вижу массу непроизвольных изменений, а вот пальцевый сигнал выглядит как сознательное движение. Должен ли я тогда интерпретировать это как сознательное движение?

Нет, не должен, но я всегда интерпретирую. Я бы сказал: "Не с помощью этой психики", или что-то такое же тонкое. Я всегда хочу проверить. Лично я не использую пальцевые сигналы как сигналы. Я их использую для того, чтобы отвлечь клиента, и при этом установить какую-нибудь иную сигнальную систему.

Билл: А как конкретно вы устанавливаете эти другие сигналы?

Ну, например, я делаю колибровку. Я говорю: "Ваше подсознание может поднять этот палец, и это будет означать ответ да". Затем я наблюдаю и вижу, что еще происходит естественным образом, когда палец поднимается. "А вот этот палец – чтобы ответить нет".

Я фиксирую невербальное различие между двумя этими сигналами. Если я в чем-то неуверен, я повторю это хоть десять раз, пока не получу уверенность. Я могу сделать еще и другое: пред тем, как вводить клиента в транс, установить крупные сигналы сказав: "Смотрите, сейчас вы войдете в транс. Мы собираемся установить сигнал "да" (поворачивает голову влево) и сигнал "нет" (новорачивает голову направо), и это будет уже системой коммуникации. Затем, когда человек входит в транс, вы получаете от него эти крупные сигналы. Это его голова будет поворачиваться налево и направо. Конечно же, вы можете использовать любые движения, чтобы установить сигнал. Это может быть поднятая бровь, расширенные ноздри, все, что угодно, что он может выделить сознательно.Если он не выполняет сигнального движения, вы можете потребовать чегонибудь другого. Вы можете сказать: "Если все не идет так, как я этого хочу, я с презрением поднимаю брови". Используя скрытые команды для того, чтобы убедиться в том, что брови поднимаются. Вы можете делать совершенно -очевидные вещи, его сознание ничего не заменит. Иногда я устанавливаю сигнал типа "да-нет", используя движение ноги человека, движение одной ноги для "да", движение другой ноги – для "нет". Я могу сказать: "Если вы на что-то реагируете позитивно, вашу левую ногу выставляйте вперед... И вы знаете, какая нога будет правильной... И в этом случае... Не так ли?" Он демонстрирует это невербально. Важная вещь заключается в том, что я всегда проверяю, задавая безобидные вопросы. Вместо того, чтобы непосредственно переходить к тому материалу, который меня интересует, я начинаю задавать вопросы, на которые я знаю ответы, чтобы убедиться в том, что правильный сигнал стоит на правильном месте. Я могу сказать: "Итак, вас зовут Билл, и вы знаете, что это так, не так ли?" Если я получаю ответ "нет", то я говорю: "Ага! Кому-то я это говорю?" Подробнее об этом вы можете прочесть в книге "Формирование транса".

Женщина: Когда мы работаем с собой, и появляется такая часть, которую мы не можем идентифицировать, или же такая часть, которая просто отказывается выйти и сказать, что она такое или кто она такой, и вы действительно не можете получить доступ к этой части...

Это подобно тому, если бы вы сказали: В моей семье есть такой человек, с которым я не могу поговорить." Это всегда является функцией вашей коммуникации. Иногда человек обращается внутрь себя и говорит: "Ничего не произошло, тогда вы можете сделать следующее, например...

Да, я знаю, что в течение многих лет вы были не в ладах со своей частью. Вы ее оскорбляли и боролись противное. Если бы вы так обращались со мной, то я бы вам тоже ничего не сказал. И поэтому я вам рекомендую обратиться к ней, и извиниться перед ней и сказать, что до сих пор вы неправильно понимали ее намерения. И сейчас искренне хотели бы действительно поговорить с ней. После того как человек обратится внутрь себя и извинится, в девяти случаях из десяти он получит ответ.

Иногда человек обращается внутрь себя и говорит: "Ах ты, дрянная отвратительная часть", конечно же эта часть отвечает: "Если ты хочешь получить ответ, говори по-другому. Нс хочешь, чтобы я усилила свойот-вет?" Ваша коммуникация с вашими собственными частями должна быть настолько приятной, или же гораздо более приятной нежели ваша коммуникация с другими людьми.

Женщина: Вчера вы упомянули, что могут быть части, v которых по-видимому нет функций. Что вы делаете тогда?

В принципе это довольно легко. Поскольку какая-то часть не имеет функции, вы можете ей просто приписать позитивную функцию, с которой она согласится. Практически, если вы поступаете так, то это создает некоторое замешательство.

Года четыре назад я работал с женщиной, которая сказала мне, что когда она остается одна, она не может решить, что ей делать. Она начинает нервничать и ходить туда-сюда. Когда дома ее муж, она может сидеть и читать журнал, пойти в гости. Но когда она остается одна, она не может сидеть и читать журнал

Я сказал ей: "Похоже на то, что вам приносит много беспокойств то, что вы нервничаете оставаясь одна, не можете ли вы мне сказать, как именно вы нервничаете каждый раз, когда остаетесь одна?" Она уставилась в пространство, потому что я ей задал такой странный вопрос. "Я не знаю, я никогда об этом не думала". "Для меня очевидно что какая-то часть вашей личности заставляет вас делать это. И мне кажется очень глупым, что эта часть делает это без всякой причины. Должно быть она старается для вас сделать что-то полезное. И мы должны определить,. . что же именно.

Итак, мы приступили к шестишаговому переформированию. 6 или 7 раз мы прощли через фазу, когда сигналы исчезали и снова появлялись, наконец, поскольку я не мог перейти к следующему шагу, я заставил его снова обратиться внутрь себя: "Спросите у той части, знает ли она, что полезного она делает?" Она не получила никакого ответа. Тогда я сказал: "Если она не знает, что она делает для вас что-то полезное или нет, заставьте ее ответить "да", "нет". Она снова ушла внутрь себя, и снова спросила, и в ответ получила: "да", "нет", "да", "нет" несколько раз. Она выглядела растерянной потому что на одном уровне она получала невербальные сигналы, а на другом она не знала, что они означают.

Тогда я сказал, обращаясь к этой части: "Не хотела бы ты ей сказать свою функцию для того, чтобы она сказала об этом мне?" Если она скажет мне твою функцию, я пообещаю тебе, что именно я буду оценивать ее полезность, я. а не она. Согласишься ли ты рассказать о своей функции в таком случае?" В ответ я получил совершенно воодушевленное "да" даже без того, чтобы она обратилась внутрь себя. Потом она закрыла уши руками и на ее лице появилось странное выражение. "Что она вам сказала?" "Ну, я действительно не хочу говорить это вслух".

"Но вы должны сделать это, вы же знаете, я же обещал, а я держу свои обещания". Логика этого утверждения была совершенно искаженной, но она заставила ее сказать мне, что она услышала от своей части. Эта часть сказала нечто метафоричное: "Ты всегда одна, когда вокруг тебя люди, а когда ты одна – ты в толпе". Я подумал, что это может означать, примерно в течение минуты, но не нашел в этом особого смысла. Но мне показалось, что эта часть старается заставить ее использовать лучше то время, которое она проводит с людьми. Затем я задал несколько вопросов, и обратился к. той ее части: "Не обстоит ли дело так, что, если она находится среди людей, она по-настоящему с ними не разговаривает, а просто сидит и чувствует себя в безопасности?" А когда вокруг никого нет, она проводит свое время, стараясь решить, с кем бы она хотела сейчас быть и что делать. Может быть, вы стараетесь полнее использовать ресурсы, которые ей доступны? Не так ли?" И снова я получил непосредственный и одушевленный ответ: "Нет". Потом я снова попросил ее обратиться внутрь себя испросить: "Если не это, так что?" Часть ответила: "Я не знаю ответа на этот вопрос. То, что вы сказали до этого, звучит хорошо. Это звучит так, что мне захотелось бы сделать это, ведь я так раздражаюсь, когда не знаю, что делать".

"Как вы используете свое раздражение? Какова цель вашего раздражения?" "Я не знаю".

"Какое намерение скрывается за вашим раздражением?"

"Видителикаждый, ктосомнойнаходится, раздражается, если я ничего не делаю".

"И что? Если рядом никого нет, вы раздражаетесь на них?:

"Я догадываюсь, что это именно так. Я не знаю". Это звучит по-прежнему неубедительно, но как-то приемлемо.

"Нс хотели бы вы делать что-либо иное?" "Да, если бы у меня было какое-нибудь дело, я бы не раздражалась и не тревожилась".

И затем я дал этой части некоторые способы решения относительно того, чем стоило бы заняться. Похоже, что эта часть не знала своей цены. Насколько мне удалось понять, когда она была с другими людьми, то она раздражалась, когда она ничего не делала, так что она всегда что-нибудь делала. Когда вокруг никого не было, она раздражалась и тревожилась, но ничего не делала. Это повторялось систематически и, похоже, не представляло собой никакой полезной функции, которую мне удалось бы выделить. Это было похоже на замкнутый мотивационный круг, на путь, который никуда не ведет.

Мэри: Я сейчас думаю об одном человеке, с которым. работают, наверное, 10 человек из присутствующих здесь...

Десять из вас работали с одним человеком? Да это первое, что мне хотелось прекратить. Это кого угодно све – дет с ума.

Мэри: У этой женщины были сильная тошнота и рвота, и никаких соматических причин этому не было. Мне известно множество причин, по которым она держала свою тошноту.

Ну, конечно, подумайте, если бы у нее не стало тошноты, она потеряла бы 10 друзей. Это первое, что приходит мне в голову.

Мэри: Если бы у этой женщины не было тошноты, она должна была бы вступить в сексуальные отношения со своим мужем и потеряла бы много выгодных сторон своей жизни. Я проводила с ней переформирование, но она возвращалась ко мне каждые два месяца, говоря: "Но у меня опять это появилось, и я думаю..."

В данном случае иметь дело с тошнотой, насколько мне удалось это понять, совершенно неправильно. Единственная вещь, которая делает возможным для нее существование столь устойчивого симптома, – это отсутствие позитивных сексуальных отношений с мужем и отсутствие всех – остальных выгодных сторон ее жизни. Итак, я совершенно не собираюсь связываться с этой тошнотой. Я нашел бы все те причины, которые делают возможным существование тошноты. Если бы у нее были хорошие сексуальные отношения с мужем и все то, что у нее нс было в жизни, то тошноты не было бы. Именно на это направлено все переформирование, на определение того, что еще должно произойти для того, чтобы клиент не нуждался в симптомах.

Мэри: Она сопротивлялась всему, что мы с ней делали, мы хотели, чтобы пришел муж, он пришел к нам, но она все равно сопротивлялась. Она не собиралась бросать его, хотя его ненавидела... поскольку он обеспечивал ей безопасность.

Клиенты не сопротивляются, Мэри. Это очень важно. И я хочу, чтобы вы это поняли. Клиент демонстрирует, что вы не понимаете.

Мэри: Я думаю, что часто сопротивляются... Нет, ча-сти не сопротивляются, ни одна часть человеческой личности не сопротивляется психотерапевту. Все, что они делают – это демонстрирует, что вы находитесь на неправильном пути. Это единственное что они делают. Я никогда не видел клиента, который сопротивлялся. Все, что клиенты делают, так это говорят: "Эй! Нездесь! Это там!" Вы говорите: "Я провела с ней переформирование", но совершенно невозможно проводить переформирование и не иметь дело с базисом того, что вы называете сопротивлением". В модели переформирования встроено то, что вы не ищете изменений, а ищете, части, которые возражают. Это встроено во все модели переформирования.

Мужчина: У меня есть 14-летний сын, и у него миГре-неподобные головные боли. – Могу ли я здесь провести переформирование?

С мигренями справиться очень легко. Те из вас, у кого есть клинический опыт относительно мигрени, скажут мне, в какой репрезентативной системе обычно специализируются клиенты, страдающие. мигренью. Я хочу сейчас, чтобы вы подумали о клиентах, которые обычно приходят с жалобами на мигрень. Какой репрезентативной системой они в основном пользуются?

Страдающие мигренью визуально ориентированы. Проверьте это на своем клиническом опыте. Я предполагаю, что как и любой другой физиологический симптом, мигрень является способом, которым пользуется определенная часть личности для того, чтобы привлечь внимание человека. Симптом является способом заставить его делать что-либо иное, позаботиться о чем-то, в чем он нуждается. Подумайте о боли. Болевые нервные окончания дают вам знать, когда организму наносится вред. Если бы у нас этого не было, то мы могли бы зарезать себя или истечь кровью еще до того, как мы заметим, что произошло. Боль – это всего лишь здоровая нервная реакция, которая говорит нам: "Эй, обрати внимание, что что-то надо сделать, на что-то обратить внимание". Вы можете интерпретировать все симптомы как сигнал, а затем использовать их, чтобы определить на что человек реагирует мигренью. Все это надо для того, чтобы предложить той части личности, которая отвечает за мигрень, другой способ реагирования. В каждом случае, когда я имел дело с мигренью, оказывалось, что у человека наблюдается весьма высоко специализированное визуальное состояние сознания. Единственным способом, с помощью которого его тело может дать информацию о том, что появилось нечто, требующее его внимания, являются раскалывающиеся головные боли. Мигрени очень быстро и легко поддаются переформированию.

Женщина: Я помню вы что-то говорили о параметре времени. Что-то вроде того, что надо проверить результат в течение 6 недель. А затем, если какая-то часть не будет удовлетворена, договор будет заключен снова. Ну, это происходит в любом случае. Женщина: Если это происходит автоматически, почему тогда мы об этом говорим?

Потому, что, если вы об этом не скажете, человек подумает, что он потерпел неудачу. Ведь сознание человека не знает, что можно заключить договор заново. Я смотрю на клиента и говорю: "Я хочу, чтобы ваши части постарались это сделать в течение 6 недель. Если это будет работать, то прекрасно, вы на правильном пути. Если одна из ваших частей вдруг обнаружит, что это не работает, то она проинформирует сас следующим образом: заставит. вас вс-сти себя так, как вы не хотели себя вести. Это будет указанием на то, что снова следует сесть и заключить новый договор".

Это означает, что во всем мире не нашлось бы способа, с помощью которого клиент может провалиться. Я думаю, что клиент имеет на это право, кстати; это и переформирование, и присоединение к будущему. Одна из медвежьих услуг, которую оказывают терапевты пациентам, – это неправильное использование только этого переформирования. Я всегда делаю симптом барометром изменения. Когда симптом снова появляется, клиент не думает: "Ох, вот еще одна терапевтическая попытка. И все-таки ничего не происходит". Вместо этого он думает" "Ах, это означает, мне снова надо сделать переформирование". Сила симптома растворяется с течением времени, поскольку пациент уделяет ему внимание как сообщению. Скорее всего симптом всегда был сообщением, но пациент об этом никогда не думал. У него начинает появляться механизм обратной связи; даже если переформирование не работает, он вдруг понимает, что время от времени данный сигнал он должен получать. Например, кто-то приходит с жалобой на мигрень, и я делаю переформирование, и все части личности его счастливы. Проходит 2 недели, и все идет прекрасно. И вдруг в определенной ситуации головная боль возвращается. Эта головная боль вызывает мысль о том, что заключенный договор не был адекватным. И он возвращается внутрь себя и спрашивает: "Кто здесь несчастлив?" Часть отвечает: "Ты снова не защитил себя от нападок, то есть не – выполнил обещание, которое мне дал". Тогда человек оказывается перед выбором: иметь головную боль или защитить себя от нападок.

Мужчина: Таким образом, вы построили этому человеку часть, которая давала ему возможность делать что-то иное вместо того, чтобы иметь головную боль.

Да, совершенно точно. Во всех моделях переформирования содержится одна и та же вещь: все они меняют внутреннюю реакцию. По другому об этом можно сказать так: "Я построил часть, ее функцией является напоминание ему о том, что у него есть новая реакция. Неважно, как вы будете это описывать".

Мужчина: У меня вопрос относительно переформирования частей, которые функционируют при фобиях. Допустим, я работаю с фобией и делаю двойную визуально-кинестетическую диссоциацию. Как я могу узнать, что я не вмешиваюсь в интересы другой части, которая функционирует в иных контекстах жизни данного человека?

Нет, вам не обязательно об этом знать. Я человек очень практичный. Если кто-то действительно страдает от тяжкой фобии, я считаю, что стоит рискнуть и испортить что-то в другой области ее жизни, занявшись ею подробнее. Я осознаю, что это не так элегантно, как бы мне хотелось, но как правило, я действую именно так.

Разрешите мне привести пример, который скажет вам о том, когда нужно быть особенно осторожным. Однажды мы лечили женщину с фобией высоты. Чтобы проверить ее реакцию, мы послали ее на балкон. Она вернулась назад с широкой улыбкой, ее спросили: "Как чувствовали вы себя на балконе?" Она ответила: "Я чувствовала, что я хочу спрыгнуть и танцевать на рельсах".

Самое важное в ее ответе, что она на самом деле не танцевала на рельсах! Это говорите том, какое сверхобобщение она делала прежде всего.

Важно понять, что фобическая стратегия является примером стратегии, направленной на защиту человека от чего-либо, но она сверхобобщена.

Тогда вы меняете реакцию на фобические стимулы, убедив в том,. что новая реакция полезна, так, чтобы человек не был вынужден после вашего лечения прыгать на рельсы и танцевать на них либо делать что-либо еще столь же опасное. Однажды я лечил леди, которая боялась птиц, и спросил ее: "Как бы вы себя чувствовали, если бы стояли передо мной и на вашей руке сидел бы орел?" Она ответила: "Я не думаю, что бы мне это понравилось". Я ответил: "Хорошо". Визуально-кинестетическая диссоциация стирает сверхобобщения, и вы должны быть убеждены в том, что она не стерла всю осторожность.

Переформирование встроено в технику визуально-кинестетической диссоциации, в самое ее начало. Когда вы говорите что-то такое, как, например: "Я знаю, что та часть личности, которая пугает вас, защищает вас от чего-то весьма опасного," фобия всегда имеет важную функцию, то, что психиатры называют "вторичной выгодой", мы же называем это результатом. Именно поэтому вы говорите: "Вы сейчас научитесь чему-то важному", когда вы делаете визуально-кинестетическую диссоциацию. Скорее всего клиенты дойдут до этого сами, если нет, то вы об этом позаботитесь, особенно если впоследствии не забудете их проверить. В конце процедуры визуально-кинестетической диссоциации я всегда внушаю, что часть энергии, которая освобождается в процессе лечения фобий, будет использована для того, чтобы охранять человека в те моменты, когда он будет исследовать новые для него способы поведения. Тот, кто раньше боялся высоты не знает,как вести себя в соответствующих ситуациях, чтобы оставаться в безопасности. Если девушка избегает сексуальных отношений, потому что в детстве с ней грубо обошлись или изнасиловали, то у нее нет никакой идеи о том, что такое нормальное сексуальное поведение. Когда вы используете эти техники изменения, все барьеры вдруг обрушиваются, но вы должны быть при этом уверены, что ваш клиент защищен.

На этот счет я могу привести вам прекрасный пример из Эриксона. Он работал с молодой женщиной, которая хотела выйти замуж. Но, поскольку она получила интенсивное религиозное воспитание и в ее семье были очень строгие правила, она опасалась, что в сексуальной сфере у нее возникнут трудности. Она была очень привлекательна. Ее жених ее очень любил, но она знала, что после того, как они поженятся, у них возникнут сексуальные трудности. Эриксон провел переформирование и снял все барьеры, в результате чего она достигла полной сексуальной раскрепощенности и была готова реализоваться в этой сфере. Потом он ей сказал, чтобы она до замужества, встречаясь со своим женихом, имела рядом кого-либо из членов своей семьи. Сразу после того, как она вышла замуж, она пришла поблагодарить Эриксона. Она была достаточно сообразительна, чтобы понять смысл ограничения, наложенного на нее Эриксоном. Ибо, как она потом заметила, она была готова выбежать из кабинета Эриксона, схватить своего жениха, сорвать с него одежду и немедленно приступить к делу. Учитывая ее воспитание, было более целесообразно, чтобы она подошла к новой для себя сфере отношений постепенной осторожно.

НЛП представляет собой набор очень сильных техник. Даже простые якорные техники могут помочь в осуществлении весьма значительных изменений. Учитывая могущество этих техник, очень важно, чтобы вы весьма осторожно действовали, сохраняя уважение к себе и своим клиентам. Если вы будете так поступать, у вас не будет получаться в результате таких диких вариаций поведения, которые являются экологически необоснованными. Это часто происходит при тренинге самоутверждения, когда трусливый кролик превращается в зубастого тигра. Все реакции флюктуации поведения говорят о том, птовы потерпели неудачу в конституализации новых поведенческих (привычек) реакций.

Мужчина: В сущности, когда мы делаем визуально-ки-нестстичсскую диссоциацию, мы переформировываем полезное защитное намерение и сохраняем его ненарушенным.

Неважно, что вы делаете, вы делаете переформирование в том смысле, что вы всегда меняете реакцию. Однако когда вы применяете стандартную модель переформирования, работая над фобией, то вам приходится очень трудно, потому что клиент входит в контакт с частью личности, отвечающей за фобию, используя фобическую реакцию в качестве сигнала, а когда человека одолели неприятные чувства, он уже не может функционировать херошо.

Переформирование – прекрасная модель, с его помощью можно справиться со многими проблемами. Однако нужно учитывать и другие вещи, одна из них -это сильные неприятные чувства, другая – это множественные части, или временная неконгруэнтность. Когда вы работаете с множественной личностью, вы можете вылечить от фобии, но у Марты по-прежнему будет фобия, об этом мы будем говорить завтра после обеда.

В процессе психотерапии всегда имеют место определенные элементы, присутствие которых обязательно. Другие элементы тоже могут встречаться, но вот эти, которые я сейчас назову, присутствуют всегда. Вторичная выгода всегда должна быть учтена в любом терапевтическом изменении. Манипуляция частями тела будет очевидна в каждом терапевтическом изменении. Вы должны либо изменять поведение части, либо создать часть, либо заключить договор между частями. Обобщение может быть сделано или разрушено, обобщения могут объединяться в пару, либо одно обобщение может расколоться надвое. Эти три процесса: вторичная выгода, манипуляция частями и изменение процесса обобщения – будут присутствовать в каждом терапевти

ГЛАВА 5

Переформирование систем пары, семьи, организации

Сущностью переформирования является понимание того, что поведение и результат, который с помощью данного поведения достигается, можно отделить друг от друга. Психологи осознали это много лет назад и изобрели для этого термин "функциональная автономия". С помощью этого-термина описывалось поведение, которое продолжается после того, как его результат достигнут и его полезная функция для личности исчерпывается. Психологи не знали, что же с этим можно поделать, но все-таки обосновали это. Они не знали, что они могут непосредственно определить результаты, а затем выбрать или собрать поведенческие реакции, которые позволяли бы достигнуть того же самого результата.

И другим свойством переформирования, которое обуславливает то, что оно работает так легко и эффективно, является его экологичность. Мы убедились в том, что новое поведение не будет мешать осуществлению других объектов функционирования данной личности. Каждая возражающая часть является союзником в процессе выбора новых поведенческих реакций, и, таким образом, новое поведение гармонически вписывается во всю систему поведения данной личности. Тут мы имеем дело с внутренней экологией личности, но совершенно не учитываем экологию интерперсональной системы, в которой данная личность нуждается. Иногда, когда вы изменяете личность человека, он прекрасно функционирует, но другие члены семьи обнаруживают, что у них появилась масса проблем. Когда вы производите переформирование, части часто возражают, потому что осознают, что определенные новые поведенческие реакции будут отрицательно влиять на людей, близких этому человеку. Однако тут предполагается, что у человека, с которым вы производите переформирование, есть такие части личности, которые могут заметить, как на него реагируют другие люди, а ведь таких частей у человека может и не быть.

Убедиться в том, что вы действуете в соответствии с экологией той системы, в которой находится данный человек, можно только тогда, когда у вас есть возможность наблюдать эту систему непосредственно. В этом состоит одно из преимуществ семейной терапии над индивидуальной терапией. А сейчас мы хотим продемонстрировать применение переформирования в тех ситуациях, в которых у вас есть возможность наблюдать систему, в которой находится человек в непосредственном с ней контакте. Изменения,. которые являются крайне полезными для индивидуума, иногда могут быть разрушительными по отношению к семье или организации, в которой человек работает.

Уф обучал метамодели медсестер, одной государственной больницы. Непосредственным результатом этого было уменьшение срока лечения пациента. Они стали выздоравливать быстрее и выписываться.

Но задачей администрации было поддержание заполненности больницы. А у них стали появляться пустые койки, а затем и пустые палаты.

Когда администрация в ответ на все это начала увольнять медсестер и они увидели соответствующие приказы на стенках, то постепенно средний срок пребывания больного в больнице снова увеличился и все потекло по-прежнему. Изменения, позитивные для каждого отдельного пациента, оказались невыгодными всей больнице в целом. Чтобы сделать такое нововведение экологичным для больницы, следовало бы найти способ поддержания и сохранения экономического статуса больницы: нужно было, например, позаботиться о новых пациентах, которые заполнили бы пустые койки, или сделать что-либо еще.

Многие, приходя на психотерапию, начинают изменяться, а кончают тем, что разводятся. Это происходит потому, что не учитываются реакции жены или мужа на изменение пациента. Конечно, впоследствии вы можете сказать, что "пациент перерос свой брак" и что его супруг или супруга "не хотели изменений" – это вы можете говорить, если хотите скрыть свою некомпетентность. Но если вы примените переформирование ко всей семье, как системе, то вы можете сделать действительно чистую работу. Работа с семьей будет более легкой, а результаты более устойчивыми, потому что другие члены семьи не будут сводить на нет то, что вам уже удалось достичь.


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю