Текст книги "Кот по имени Алфи"

Автор книги: Рейчел Уэллс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Глава 9

Я вернулся к дому Джонатана ранним утром. Клэр вскочила ни свет ни заря и умчалась на работу; еды она мне оставила, а вот погладить забыла. Я постарался не принимать это близко к сердцу: люди – они такие, в их жизни происходит гораздо больше событий, чем в нашей, кошачьей. И все же поведение Клэр вновь утвердило меня в желании обзавестись несколькими хозяевами.

Я осторожно просунул голову в кошачью дверцу. В доме стояла мертвая тишина, отчего мне даже стало слегка не по себе. Шторы на окнах были задернуты, жалюзи опущены. Кошки в основном ночные животные, мы хорошо видим в темноте и легко ориентируемся в пространстве благодаря другим чувствам. В доме Маргарет я научился ловко лавировать между мебелью и прочими предметами обстановки, а на улице – избегать столкновения с деревьями и людьми.

Пробравшись внутрь, я на секунду задумался, каково это – быть Джонатаном. Жить в таком большом доме совсем одному. Нет, это не по мне. У Маргарет я любил свернуться клубком в своей маленькой корзинке – будь она чуть больше, лежать в ней было бы совсем не так уютно. А после того как Агнес меня приняла, мы часто устраивались там вдвоем. Рядом со старой кошкой было тепло и спокойно. Ох, как же я скучал по старым дням! Наверное, Джонатану тоже нужен был кто-то рядом, поэтому он и привел ту женщину… Хотя я сильно сомневался, что она вернется после того, как он ее выставил.

Я сидел в коридоре у подножия лестницы. Еще одной неприятной чертой дома № 46 было отсутствие ковров. Гладкие деревянные полы, конечно, давали простор для веселья – я уже успел покататься в свое удовольствие, – но при этом оставались жесткими и холодными. И о них невозможно было поточить когти! А вместо длинных штор, с которыми так здорово играть, на большинстве окон висели дурацкие жалюзи. Дом просто кричал о том, что котам здесь не место, но меня по-прежнему неудержимо сюда тянуло.

Кажется, прошла целая вечность, прежде чем на лестнице появился Джонатан – заспанный и в пижаме. Он выглядел усталым, каким-то потрепанным и, если честно, напоминал уличного кота. Остановившись на верхней ступеньке, Джонатан наградил меня взглядом, который при всем желании нельзя было назвать приветливым.

– Только не говори, что это ты оставил на коврике дохлую мышь, – сердито пробурчал он.

В ответ я скромно мурлыкнул: «Не благодари!»

– Чертов кот. Я кажется, ясно дал понять, что тебе здесь не рады.

Раздраженно топая, он прошел мимо меня на кухню, вытащил из шкафа чашку и начал нажимать кнопки на машине, из которой вскоре полился горячий кофе. Затем Джонатан направился к холодильнику, напоминавшему космический корабль, и достал молоко. Я с надеждой облизнулся, а когда хозяин дома наполнил чашку, но мне не предложил, громко мяукнул.

– Даже не надейся, тебя тут кормить не будут! – рявкнул он.

И в самом деле, мне попался крепкий орешек! Я мяукнул еще раз, чтобы выразить неодобрение.

– Я не нуждаюсь в домашнем животном, – продолжил Джонатан, прихлебывая кофе с молоком. – Я нуждаюсь в тишине и покое, чтобы разобраться со своей жизнью. – Я навострил уши, показывая, что я весь внимание. – И прекрасно обойдусь без дохлых мышей на коврике и наглых котов на кухне!

Я снова мурлыкнул в тщетной попытке завоевать его расположение.

– Хватит и того, что я вернулся в эту проклятую страну с ее проклятым климатом, – теперь он смотрел на меня так, будто разговаривал с человеком. Если бы я мог, я бы сказал Джонатану, что климат у нас неплохой, тем более сейчас, когда на дворе лето. После паузы он снова заговорил: – Я скучаю по Сингапуру. Скучаю по жаре, по тамошней жизни. Я ошибся всего раз – и вот что вышло. Ни работы, ни девушки, ни Сингапура. – Джонатан замолчал над чашкой. Я прищурился, и его вдруг прорвало: – Конечно, она ушла, стоило мне потерять работу! Три года я оплачивал все ее прихоти, а когда больше не смог, она свалила, не потрудившись даже толком попрощаться. Да, мне повезло, что хватило денег на этот дом, но давай посмотрим правде в лицо – мы отнюдь не в Челси!

Я понятия не имел, что такое Челси, но на всякий случай с ним согласился. Мой хвост взволнованно мотался из стороны в сторону. Я был прав: Джонатан не просто противный ворчун, он несчастный и одинокий человек! Хотя и противный ворчун тоже. Зато теперь я отчетливо видел, что ему нужен друг, а из котов получаются отличные друзья, уж поверьте моему опыту.

– Почему я вообще с тобой разговариваю? – опомнился Джонатан. – Как будто ты что-то понимаешь!

«М-да, кое-кто совсем не разбирается в кошках», – подумал я, наблюдая, как он допивает кофе. Желая показать, что на самом деле я все понимаю, я потерся о его ногу, выражая сочувствие, в котором он так нуждался. Джонатан удивился, но не отстранился. Тогда я решил пойти дальше и запрыгнул к нему на колени. Такой наглости он от меня явно не ожидал. На лице Джонатана отразилась внутренняя борьба: на секунду он смягчился, но в следующий миг опять замкнулся.

– Сейчас я позвоню твоим хозяевам и потребую, чтобы они тебя забрали! – сердито сказал он. Потом, как и Клэр неделю назад, посмотрел номер на жетоне и потянулся за телефоном. Когда на том конце не ответили, Джонатан раздосадованно цокнул языком.

– И где же ты живешь?

Я наклонил голову и выразительно на него посмотрел.

– Слушай, иди домой. Я не могу сидеть тут с тобой целый день. Мне нужно найти работу и заколотить эту чертову кошачью дверцу. – Он наградил меня еще одним недобрым взглядом и вышел из кухни.

Но я, несмотря ни на что, остался доволен. Во-первых, он все-таки со мной заговорил, а это уже хороший знак; во‑вторых, он не вышвырнул меня из дома. И ушел, зная, что я по-прежнему сижу на кухне. Может, я постепенно начинаю ему нравиться. Как я и чувствовал, Джонатан из тех, кто громко лает, но не кусает.

Я осторожно поднялся на второй этаж, стараясь не попадаться ему на глаза. Мне нужно было изучить Джонатана, а для этого лучше всего понаблюдать за ним в домашней обстановке.

Высокий, подтянутый, он явно следил за своей внешностью, и здесь мы с ним были похожи. Джонатан целую вечность принимал душ в ванной комнате, которая примыкала к спальне, а затем долго стоял перед встроенным гардеробом, выбирая костюм. Когда он оделся, то напомнил мне героя черно-белых фильмов – Маргарет они очень нравились. Она повторяла, что эти мужчины «обходительные и привлекательные, какими и должны быть настоящие джентльмены». Думаю, Джонатана она бы одобрила.

Я тихо спустился вниз, чтобы он не заметил, как я за ним наблюдаю, и вернулся на свой пост у подножия лестницы.

– Ты еще тут, Алфи? – спросил он. Голос у него был уже не такой сердитый.

Я мяукнул в ответ. Он покачал головой, но меня переполняла радость: Джонатан обратился ко мне по имени!

Он направился к шкафу под лестницей, где стояли ряды блестящих черных туфель, и выбрал одну пару. Потом присел на ступеньку, чтобы обуться. Закончив с этим, он снял с вешалки пиджак, подобрал ключи с низкого столика в прихожей и повернулся ко мне.

– Так, Алфи, надеюсь, в этот раз ты уйдешь сам. Я буду очень рад, если не встречу тебя здесь, когда вернусь. И давай обойдемся без дохлых мышек, одной более чем достаточно.

Когда Джонатан захлопнул за мной дверь, я с наслаждением потянулся. Теперь я точно знал, что смогу ему помочь. Несчастный, озлобленный и одинокий, он, как и Клэр, нуждался во мне. Только сам еще этого не понял.

В конце концов, он уже начал проникаться ко мне симпатией, а ведь прошла всего пара дней! Преисполненный уверенности в своих силах, я стал подумывать о том, чтобы преподнести Джонатану новый подарок. Мышка ему не слишком понравилась, значит, надо поймать что-нибудь посимпатичнее. Птичку! Точно, принесу ему птичку. Всем известно, упитанная птичка – залог долгой и крепкой дружбы.

Свежепойманная птичка красовалась на коврике Джонатана уже к полудню. Теперь-то он точно поймет, что я хочу с ним подружиться. Довольный собой, я решил прогуляться по Эдгар-Роуд; погода стояла нежаркая, но ясная, и я надеялся побаловать себя восхитительной солнечной ванной. Подходящее место нашлось перед одним из некрасивых современных домов, поделенных на две квартиры. Стоявшие бок о бок входные двери – 22А и 22В – были абсолютно одинаковыми.

Перед обеими красовались таблички «Сдается» – я не раз встречал такие на нашей улице. Насколько я знал, сюда пока никто не заселился. Погревшись на солнышке, я пошел дальше по своим делам, но сделал мысленную пометку сюда вернуться. Рано или поздно кто-нибудь въедет и в эти дома. В конце концов, жизнь – штука непредсказуемая. Клэр меня любит, но пропадает на работе, а на выходные вообще уезжает. А Джонатан… я, конечно, не сомневался в собственных силах, но хотел обзавестись запасным вариантом.

Пожив на улице, я понял, что могу постоять за себя, но мне это не слишком нравилось. По натуре я не был хищником и бойцом. Теплый плед, консервы в миске, молоко и регулярная порция поглаживаний – вот оно, мое кошачье счастье. Вряд ли я уже изменюсь, да и не то что бы мне хотелось меняться.

Воспоминания о холодных ночах, голоде и одиночестве были еще свежи в моей памяти, а страх снова оказаться на улице никуда не делся и время от времени ворочался где-то в животе. Нет, я не смогу снова через это пройти. Мне нужна семья, любовь и безопасность. И больше ничего.

Когда солнце скрылось за крышами домов, я повернул назад. По дороге я размышлял о том, как интересно все иногда поворачивается в жизни. После смерти Агнес я в буквальном смысле заболел от горя: перестал есть и мочиться. Маргарет так перепугалась, что отнесла меня к ветеринару. Кэти – врач – сказала, что это инфекция мочевого пузыря. Осмотрев меня со всех сторон, она объявила, что всему виной стресс. Маргарет тогда очень удивилась: она и не думала, что кошки способны переживать такие же глубокие эмоции, как люди. Может, мы горюем по-другому, но нам не менее тяжело. Я тосковал по Агнес так, что заболел. Клэр тосковала по Стиву, а Джонатан – по загадочному «Сингапуру». И я понимал их чувства, поэтому решил быть рядом в трудный час. Так на моем месте поступил бы любой порядочный кот.

Глава 10

После обеда я пригласил Тигрицу посмотреть квартиры в двадцать втором доме. Мы двинулись по улице ленивой трусцой – моя полосатая подруга была не из тех, кто торопится без веской на то причины, – и даже задержались подразнить большую уродливую собаку, запертую во дворе. Суть игры заключалась в том, чтобы подбежать к воротам, просунуть лапу между прутьями и ловко отпрыгнуть в самый последний момент. Мы с Тигрицей славно повеселились, а вот собаке это развлечение пришлось не по нраву. Она гавкала, скалила зубы и яростно бросалась на ворота. Мы только покатывались со смеху. От злости собака даже попробовала перепрыгнуть через забор, но все знают, что прыгуны из псов неважные, до кошек им далеко. Я думал, нам никогда не надоест играть, но потом Тигрица меня остановила.

– Хорошего понемножку, – заметила она. – Думаю, на сегодня с нее достаточно.

На прощание я одарил заходившуюся лаем псину своей лучшей усмешкой. В конце концов, если бы не запертые ворота, она бы тоже с превеликим удовольствием погоняла нас по улице. Так устроен мир.

Двадцать второй дом по-прежнему пустовал, но, погуляв по лужайке, Тигрица одобрила мой выбор. На обратном пути мы решили для разнообразия пройтись по заборам и даже поохотились на птиц. В общем, отлично провели время.

Вернувшись домой, я сладко подремал, и когда Клэр вернулась, уже поджидал ее у двери. Хозяйка широко мне улыбнулась.

– Алфи, сегодня к ужину будут гости! – подмигнула она и направилась в душ. Спустилась она, против обыкновения, не в пижаме, а в джинсах и джемпере. Клэр начала готовить, и хотя бокал с вином все равно появился на столе, в этот раз она не плакала. Она доставала продукты из холодильника и отправляла их на сковородку, не забывая между делом гладить меня и угощать всякими лакомствами. Такой счастливой я ее прежде не видел: она даже напевала себе под нос, и я подумал, не Стив ли придет к нам на ужин? Я радовался за нее, но и волновался тоже.

Наконец кто-то позвонил в дверь, и Клэр кинулась открывать. На пороге стояла женщина ее возраста с цветами и бутылкой вина.

– Привет, Таша, заходи, – улыбнулась моя хозяйка.

– Привет, Клэр. У тебя чудесный дом! – воскликнула Таша, едва вошла.

Гостья разделась, Клэр предложила ей бокал вина и проводила в гостиную, где уже был накрыт стол.

– Ты мой первый настоящий гость в этом доме, – доверительно сообщила Клэр.

«А как же я?» – обиженно подумал я.

– Ну, в таком случае выпьем за это! И добро пожаловать в Лондон. Приятно пообщаться с тобой вне офиса.

– Что, на работе всегда такой дурдом? – спросила Клэр.

– Не то слово! – Таша рассмеялась и сразу мне понравилась.

Я забрался под стол и потерся о ее ногу. Гостья в ответ пощекотала кончик моего хвоста, чем окончательно к себе расположила. Я хотел, чтобы Клэр и Таша подружились, ведь тогда Таша станет и моим другом тоже!

В любом случае визит коллеги пошел Клэр на пользу: она нормально поела, и я подумал, что, может быть, ее хандра начала отступать. Когда горе по Агнес утихло, ко мне тоже вернулся аппетит. Вдруг мы с Клэр в этом отношении похожи?

– Так что привело тебя в Лондон? – поинтересовалась Таша.

– Долгая история, – ответила Клэр, разливая вино по бокалам.

Я по-прежнему сидел под столом, прижимаясь к Ташиной ноге, и слушал рассказ Клэр о ее жизни. Сначала в голосе хозяйки преобладали грустные ноты, потом им на смену пришла злость, а за ней – печаль. Но плакать она не собиралась.

– Я вышла замуж за Стива через три года после знакомства. До этого мы год жили вместе; он сделал предложение, как только мы съехались.

– Значит, вы поженились…

– Год назад. Честно говоря, мне всегда не везло в любви. Мама говорит, что я поздно начала – по сравнению со сверстницами. Первые отношения у меня были в университете! Кажется, учеба интересовала меня больше, чем парни. А потом появился Стив. Я тогда жила в Экзетере, в Девоне, и работала в консалтинговой компании. Мы познакомились на вечеринке. Он был такой красивый и обаятельный… Сразу мне понравился.

– Понятно, – кивнула Таша и, допив вино, потянулась за бутылкой.

– Он казался самим совершенством: веселый, добрый, отзывчивый. Когда он сделал мне предложение, я чуть с ума не сошла от счастья. Впереди маячил тридцать пятый день рождения, я мечтала о детях, и Стив полностью меня поддерживал в этом желании. Мы решили, что поженимся, насладимся медовым месяцем, а потом займемся ребенком. – Клэр вытерла непрошеную слезу. Она хорошо держалась, но это было выше ее сил.

– Ты уверена, что хочешь об этом говорить? – мягко спросила Таша.

Клэр кивнула, сделала глоток и, помолчав, продолжила:

– Прости, я почти никому не рассказывала…

– Пожалуйста, не извиняйся. – Таша была на редкость чутким собеседником, что меня невероятно обрадовало.

– Через три месяца после свадьбы Стив вдруг изменился. У него стало портиться настроение, он вечно был не в духе, а когда я спрашивала, что случилось, срывался и кричал на меня. Дошло до того, что я уже боялась открывать рот в его присутствии.

История Клэр не оставила меня равнодушным; я всем сердцем переживал за женщину, благодаря которой снова обрел дом, и был полон решимости выцарапать Стиву глаза – если мы когда-нибудь встретимся. Хотя это на меня и не похоже.

– Прошло еще пять месяцев, и он сказал, что совершил ошибку, – вздохнула Клэр. – Признался, что встретил другую женщину. Я даже знала, о ком он говорит. Она работала в тренажерном зале, где Стив занимался. Как банально, – горько усмехнулась она.

– Скорее, как подло, – заметила Таша.

– Знаю, но я чувствую себя такой дурой! Я ведь действительно думала, что Стив – тот самый мужчина. Мне и в голову не приходило, что он может изменять. И я уехала. Эта дамочка жила неподалеку от нас – Экзетер вообще маленький город. Я понимала, что буду постоянно на них натыкаться.

Я наконец узнал, что привело Клэр на Эдгар-Роуд и почему она каждый вечер плакала. От этого мне еще сильнее захотелось заботиться о новой хозяйке.

– Иногда я думаю, что невозможно толком узнать другого человека, – грустно произнесла Таша.

– Прости, что-то я заболталась. – Клэр выпрямилась и собралась. – Теперь твоя очередь! Твоего мужа зовут Дейв?

– Моего бойфренда, – уточнила Таша. – Или партнера, если выражаться политкорректно. Мы вместе уже десять лет и о свадьбе даже не думаем. Нам просто хорошо вместе. Детей у нас нет, но надеюсь, что в ближайшие год-два это изменится. Дейв слишком много играет в футбол, а еще он жуткий неряха; я тоже не подарок, но мы счастливы, – закончила Таша почти извиняющимся тоном.

– Это же здорово! – ободряюще улыбнулась Клэр. – Такие пары дарят надежду нам, неудачникам.

Я подумал, что Клэр могла плакать не только из-за Стива. Наверное, хозяйке не хватало близких людей. Может, Таша поможет ей справиться с одиночеством? Конечно, у Клэр есть я, но человеческие друзья тоже будут нелишними.

– Слушай, я хожу в один книжный клуб. Мы, если честно, больше пьем и сплетничаем, чем книги обсуждаем, но почему бы тебе не присоединиться? Познакомишься с кем-нибудь, у нас там чудесные люди, – предложила Таша.

– Я бы с радостью! – с энтузиазмом откликнулась Клэр. – Я приехала сюда, чтобы изменить свою жизнь.

– Так выпьем же за это. – Таша подняла бокал. – За новые начинания!

Я не удержался: запрыгнул на стол, зная, что людям это не слишком нравится, и прикоснулся лапой к бокалу, выражая полное согласие с тостом. Женщины удивленно посмотрели на меня и рассмеялись.

– Совершенно невероятный кот, – сказала Таша, поглаживая меня по голове.

– Знаю, – довольно улыбнулась Клэр. – Шел в комплекте с домом. Хотя ходить по столу все-таки не стоит, Алфи, – с напускной сердитостью добавила она. Но я-то видел, что она не злится – ее глаза смеялись. Я ухмыльнулся и спрыгнул на пол.

Дамы отлично проводили время, и я подумал, что пора проведать Джонатана. Мне было интересно, как он отнесся к моему последнему подарку. Ни Клэр, ни Таша не заметили, что я выскользнул на улицу через кошачью дверцу. Они хохотали над чем-то, и я был рад, что наш дом в кои-то веки наполнился смехом.

На улице уже стемнело и стало немного прохладно, поэтому я двинулся к дому № 46 бодрой рысцой. Пробираясь задними дворами, я наткнулся на большого Тома, который доставал меня раньше – когда я еще жил на улице. Я громко зашипел и тем изрядно охладил его охотничий пыл. Все равно он был слишком толстым, чтобы за мной угнаться.

Сквозь кошачью дверцу я пробрался в стерильную кухню Джонатана. Хозяина нигде не было видно, свет в доме не горел. Побродив по комнатам, я нашел его на диване в гостиной. Он сидел перед ноутбуком и разговаривал с чьим-то лицом на экране.

– Спасибо, приятель, ты мне очень помог, – сказал Джонатан.

– Не стоит. – Мужчина на экране говорил по-английски с забавным акцентом. На вид ему было столько же лет, сколько и Джонатану, но он был далеко не таким красивым.

– Я просто не могу сидеть без работы, а ты меня очень выручил.

– Это не совсем то, с чем ты работал в Сингапуре, но компания хорошая. Уверен, тебе подойдет.

– Если когда-нибудь будешь в наших краях, с меня ужин, – улыбнулся Джонатан.

– Если будешь в Сиднее, с меня тоже, – ответил мужчина. – Ну, до скорого.

Джонатан опустил крышку ноутбука, и я понял, что настал подходящий момент для выхода. Высоко задрав хвост, я важно прошествовал в гостиную; каждый мой шаг был преисполнен чувства собственного достоинства. Я подошел к Джонатану. Он тяжело вздохнул.

– Опять ты… – В его голосе звучала безнадежность. – И дохлую птицу, думаю, тоже ты притащил?

На этот раз он не сердился – я знал, что птичка ему понравится! Наклонив голову, я довольно мяукнул и мысленно похвалил себя за проницательность.

– Почему кошки не понимают, что люди не в восторге от мертвых животных на коврике у двери? – сокрушенно пробормотал Джонатан. Я посмотрел на него с удивлением: нет, я знал, что кое-кто действительно приходит в ужас при виде дохлых мышек, но в этом человеке чувствовалась кошачья натура. В нем были сильны охотничьи инстинкты. Пусть он этого не признает, но мои подарки явно пришлись ему по душе.

Джонатан встал с дивана.

– Так, давай договоримся. Я тебя сейчас покормлю, и ты оставишь меня в покое. – Я снова наклонил голову и снисходительно посмотрел на человека. Я понимал, что он это не всерьез. – Думаю, это сработает. Я тебя не кормлю – и ты возвращаешься снова и снова. Видимо, ты из тех котов, с кем работает реверсивная психология.

Я понятия не имел, что за зверь такой – «реверсивная психология», но с одобрением наблюдал за тем, как Джонатан идет к холодильнику, накладывает в миску креветок и наливает блюдце молока.

– Это только потому, что у меня хорошее настроение! – грозно сказал он.

Я с восхищением взирал на расставленное передо мной угощение.

– Я получил работу, – добавил Джонатан, вернулся к холодильнику и, достав бутылку пива, сделал большой глоток. – Если честно, уже думал, что этого никогда не случится…

Я жадно поглощал креветки, стараясь одновременно не пропускать ни слова из того, что он говорит.

– Да что со мной не так? – воскликнул Джонатан в следующую секунду. – Болтаю с чертовым котом. Это же второй признак сумасшествия!

Я мимоходом задумался о том, какой первый, но креветки быстро вытеснили посторонние мысли из моей головы. Покончив с ними и с молоком, я принялся облизывать лапы; Джонатан наблюдал за мной, не выпуская пиво из рук. Между тем я завершил послеобеденный туалет, потерся о его ноги в знак благодарности и исчез так же быстро, как появился.

Теперь я понял, по каким правилам нужно играть с Джонатаном. «Несчастный Алфи» с ним не сработает: альфа-самцы презирают тех, кто не может сам за себя постоять, – это знание я тоже почерпнул из мыльных опер. В любом случае я далеко продвинулся! Еще недавно я был запуганным бездомным котом с разбитым сердцем, а теперь у меня появилось целых два друга, которые нуждаются в моей заботе. Маргарет и Агнес могли бы мной гордиться!

Как и всегда, воспоминания о прошлой жизни навевали грусть. Но сегодня она была светлой; возвращаясь к Клэр, я улыбался. Я не только поужинал два раза за вечер, но и убедился, что у нас с Джонатаном есть будущее. Теперь я точно знал, что очень скоро смогу называть своим и его дом.

Я подумал о предстоящих выходных: Клэр предупредила, что поедет к родителям, но пообещала оставить мне еды. Признаться, я обрадовался, что ее не будет два дня – у меня появится время, чтобы укрепить связь с Джонатаном. Я не сомневался, что если он узнает меня получше, то не сможет устоять. В конце концов, на покорение Агнес ушло всего несколько дней, а уж она-то была куда более неприступной.