Текст книги "Утерянные сутры Иисуса: Как была открыта древняя мудрость сианьских монахов"

Автор книги: Рэй Ригерт

Соавторы: Томас Мур
сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 5 страниц)

Annotation

Сутры Иисуса – уникальные тексты, объединившие в себе мудрость трех религий: христианства, даосизма и буддизма. Представленные в этой книге переводы дают читателю возможность изучить эти священные писания, а также узнать о том, как в 1998 году была заново открыта одна из самых необычных монашеских обителей Китая.

Т. Мур, Р. Ригерт

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ

ЧАСТЬ I МУДРОЕ СЛОВО ИЗ ПЕЩЕРЫ

ИСТОРИЯ СУТР ИИСУСА

МУДРЕЦЫ С ЗАПАДА

ВЕЛИКИЙ ШЕЛКОВЫЙ ПУТЬ И СЛОВО

УТЕРЯННЫЕ СВИТКИ

АРХЕОЛОГИ И МОНАХ

ЧЕТВЕРО УЧЕНЫХ, АНГЛИЧАНИН И ПАГОДА

Эпилог

ЧАСТЬ II СУТРЫ ИИСУСА

ДЕСЯТЬ ПУТЕЙ ПОМЫШЛЕНИЯ О МИРЕ

О ПРИРОДЕ ЕДИНОГО ДУХА

ТВОРЕНИЕ

БИБЛЕЙСКИЕ ПАРАЛЛЕЛИ

ЧЕТЫРЕ ЗАКОНА ДХАРМЫ

УЧЕНИЕ ИИСУСА – ДЛЯ ТЕХ, КТО ОСВОБОДИЛСЯ ОТ МИРА ЖЕЛАНИЙ

ПРИТЧА

О ПЯТИ СКАНДХАХ

НОВЫЙ ПУТЬ ЖИЗНИ

МОЛИТВЫ

ИСТОРИЯ ИИСУСА

ЧАСТЬ III ДУХ СВИТКОВ

ДАО ИИСУСА

УРОКИ НА КАЖДЫЙ ДЕНЬ

НАШИ ЛИЧНЫЕ СУТРЫ

БИБЛИОГРАФИЯ

О РЕДАКТОРАХ-СОСТАВИТЕЛЯХ КНИГИ

Т. Мур, Р. Ригерт

Утерянные сутры Иисуса

The ancient wisdom of the xian monks

SEASTONE Berkeley, California

Как была открыта древняя мудрость сианьских монахов

«СОФИЯ» 2004

Перевод с английского В. Федорова

ОТ СОСТАВИТЕЛЕЙ

Читать эти Сутры все равно что найти бутылку с посланием, адресованную нам из VII в. Они повествуют о древних временах и дарят учение, придающее нам новые силы. Мысли и идеи, содержащиеся в этом послании, – подлинное сокровище, которое даже сегодня находит в нас мощный отклик.

Чтобы изложить историю, учение и смысл этих уникальных свитков, мы разделили книгу на три части. В первой из них, «Мудрое слово из пещеры», рассказывается о 1300-летнем путешествии и приключениях утерянных свитков, прежде чем они попали к нам. Вторая часть, «Сутры Иисуса», содержит избранные места свитков, представленные в новом переводе и подобранные по определенным темам. Заключительная часть, «Дух свитков», посвящена связи этих древних текстов с нашей повседневной жизнью. Мы надеемся, что сможем объяснить обаяние и притягательность этой книги, если расскажем о том влиянии, которое она оказала лично на каждого из нас, ее составителей.

ТОМАС МУР. За последние тридцать лет, следуя своим духовным потребностям, я неоднократно обращался к Новому Завету, буддийским сутрам и китайскому трактату «Дао дэ цзин» («Книга о пути – Дао и благой силе – дэ»). Без них я не представляю себе жизни. На меня оказывало влияние и многое другое, например религия древних греков и дзен–буддизм, но основу моей духовности составляет христианство. По–моему, ничто не может так духовно обогатить человека, как поэтический и жизнеутверждающий сплав традиций мудрости. Вот почему такой отклик вызывают во мне Сутры Иисуса.

В личном плане я как был, так и останусь католиком, и в то же время еще глубже буду изучать другие религии. То, что, согласно этим Сутрам, сделали для евангельского учения буддизм и даосизм, могут сделать друг для друга и другие религии. Надеюсь, что и в дальнейшем мы будем находить аналогичные Сутрам Иисуса утерянные письмена, которые объединяют религии, выявляя самое лучшее и в них, и в нас самих.

РЭЙ РИГЕРТ. Я был христианином, с энтузиазмом изучал библейскую историю и восточную философию. В истории с Сутрами Иисуса меня поразило то, в каких необычных обстоятельствах были найдены эти хрупкие свитки. Невероятный характер этой истории покорил мое романтическое воображение. Не могу даже сосчитать, сколько раз мои друзья недоверчиво поднимали брови, когда я начинал рассказывать им о книге, которую мы писали. И каждый раз мне было интересно, на каком месте они меня остановят. После путешествия длиной в пять тысяч километров, которое кучка «философов» совершила в VII в. из Персии в Китай по Великому шелковому пути? Или когда я начну рассказывать, какой прием им был оказан воинственным китайским императором? Самые доверчивые слушатели давали мне возможность рассказать и о том, как свитки, в которых были объединены три различные религии, были спрятаны и хранились в пещере более девяти веков, а когда были обнаружены, вызвали яростные споры европейских археологов.

Ну а финалу этой истории я не верю и сам: сегодня, спустя целое столетие после того, как были найдены эти прекрасные Сутры, изящно вплетающие мудрость Востока в христианские притчи, они все еще остаются большей частью неизвестными. Надеемся, что эта книга поможет вновь обратить на них внимание.

Томас Мур и Рэй Ригерт

ЧАСТЬ I МУДРОЕ СЛОВО ИЗ ПЕЩЕРЫ

Как были написаны и обнаружены сутры иисуса

ИСТОРИЯ СУТР ИИСУСА

История появления Светоносной религии в китайской империи VII в. может быть истолкована аналогично многим древним историческим текстам и мифам. Это рассказ, который содержит много исторических фактов и легенд, обращенных и к мирским заботам человека, и к его духовному миру. Подобно большинству священных текстов, его нельзя рассматривать ни как чистый вымысел, ни как собрание исторических фактов.

Как часто бывает в священной истории, благая весть приходит в Китай из далекой чужой страны. В данном случае человек, принесший новое учение, отправляется в путь после того, как разгадывает свою судьбу по лазурному облаку, – характерная деталь, которая переносит это учение из области земных явлений в мир священного космоса. Оно обращается к, душе человека с жизненно важными вопросами, значение которых непреходяще.

Жизнь, описанная в этом учении, кажется утопией, и эта совершенная страна может восприниматься, выражаясь поэтически, как идеал. Правда этого идеала может преобразить мир, если предложенный образ жизни осуществить во всей полноте. Жизнь, основанная на глубочайшем сострадании, не только на чувстве, но и активном отношении к миру, может изменить наше общество. Насилия будет меньше, а само общество станет более нравственным.

Китайский император Тай–цзун признал, что это учение «спасет все создания и принесет человечеству пользу». Современные властители и их подданные тоже могли бы увидеть его «ясность и недвусмысленность», достойные самого пристального внимания, а в нем caмом – ответ на стоящие перед ними вопросы. Это Евангелие – благая весть глубокого сострадания и исцеления, и им можно и должно руководствоваться везде и всегда.

Путь, который проповедует и являет своим примером Иисус, – не единственный, однако таких путей немного. «Дао дэ цзин» говорит: «Путь, который может быть назван, не есть истинный Путь».

Дао Иисуса, способное противостоять мраку невежества и зла, – Светоносная религия. Свет – вот высшая суть этого учения.

МУДРЕЦЫ С ЗАПАДА

Странная процессия вступала в громадную семиярусную башню городских ворот – две дюжины бородатых монахов с выбритыми макушками, в белых одеяниях, с иконами и крестами в руках. Возглавлял шествие епископ Алебен. Как гласила надпись на оставшемся с тех времен камне, он прибыл «из далекой земли царства Кин». Далекой землей была Персия. Алебен и его спутники преодолели более трех тысяч миль по Великому шелковому пути, пролегавшему среди гор и пустынь, и прибыли в столицу китайской империи Чанъань (ныне Сиань; в нашем рассказе мы будем пользоваться современным названием). Было это в 635 г.

Этот год не часто упоминается в исторических книгах Запада. Двумя столетиями ранее рухнула Римская империя, и Европа погрузилась в темноту Средневековья. А на Востоке в это время происходили перемены, сотрясавшие народы и царства. Мусульмане захватили Святую Землю; династия Сасанидов овладела землями, по которым странствовал Алебен. В Китае династия Тан провозгласила наступление золотого века. Сиань, расположенный в самом центре империи, был многонациональным городом и насчитывал более миллиона жителей (современный Сиань занимает лишь часть древней столицы Чанъань). Свирепая и неудержимая регулярная армия танской династии шаг за шагом расширила территорию империи от Маньчжурии до Вьетнама и от горных хребтов Центральной Азии до Восточно – Китайского моря. Но для Алебена и его спутников самым важным было то, что император Тай–цзун впервые за многие века взял под контроль большую часть Великого шелкового пути и обезопасил его от разбоя и грабежей. Сегодня Тай–цзун признан одним из самых просвещенных правителей Китая, доблестным воином, мудрым государственным деятелем, а для многих и совершенным человеком. Согласно легенде, один из главных его врагов сразу сдался, как только увидел императора, потому что «не смог устоять против его величия».

Другая легенда рассказывает о том, как последовательно Тай–цзун придерживался конфуцианского принципа «принимай беды и горести своих подданных как свои собственные». Однажды ему предстояло казнить триста человек. Но он считал, что преступления совершаются из–за недостатка добродетелей у правителей. Поэтому он решил отпустить осужденных по домам, чтобы они простились со своими семьями, при условии, что ко дню казни они все вернутся в тюрьму. Его доверие полностью оправдалось. Все были поражены, когда именно так все и произошло.

Однако путь к власти этого просвещенного тирана отнюдь не похож на сказки и легенды. В 221 г. пала династия Хань. После этого почти четыре столетия в Китае не было императора, который правил бы всей страной. В течение двух веков борьба за власть раздирала страну Затем еще почти двести лет Китай был разделен на Северное и Южное царства. Тюрко–монгольские племена степняков накатывались на границы, отхватывая куски китайской территории. На юге страны в борьбе за власть одна династия сменяла другую, вооруженные столкновения перемежались краткими передышками. Это было время мелких царьков и трагических судеб; соотношение сил было неустойчиво, как погода. Опираясь на свои личные дружины, знатные феодалы стремились заполнить вакуум власти после падения ханьской, а затем и суйской династии.

Династия Суй правила страной недолго. В это время Тай–цзун был военачальником и носил имя Ли Шиминь. В 616 г. он поднял восстание и захватил Сиань. Через два года он сделал этот город столицей Китая, провозгласил новую династию – Тан и посадил на трон своего отца. Уничтожив одного за другим своих братьев, а затем низложив отца, он взял власть в свои руки и провозгласил себя императором Тай–цзуном. Это произошло в 626 г. В борьбе за власть его поддерживали буддийские монахи, которые подвергались гонениям со стороны других членов его семьи. В благодарность за поддержку он радикально изменил политику своего отца–конфуцианца, враждебную к буддистам и иностранцам. Он открыл двери влиянию Запада и других религий и верований. По–видимому, через несколько лет после его прихода к власти в страну прибыли зороастрийцы и манихеи; христиане же, в лице группы монахов в белых рясах, появились в Китае в 635 г.

Конечно, император вызвал епископа Алебена в императорскую библиотеку вовсе не для того, чтобы узнать о его дорожных впечатлениях. Его, в короткие сроки создавшего величайшую в мире империю, интересовали манускрипты, которые Алебен пронес с собой через всю Азию. В них говорилось о Спасителе, который освободит человечество. Тай–цзун даже предложил свое название для этой новой веры: Светоносная религия. Сами же монахи называли рукописи просто Сутрами Иисуса.

Не случайно местом встречи с Алебеном император выбрал именно библиотеку. Путь Тай–цзуна к власти был кровавым, но необычные качества и личное обаяние привлекали к нему умнейших людей того времени. Новый император видел свою империю центром мировой цивилизации. Он уравнял иностранцев в правах и привилегиях с китайцами. Ученые и студенты могли изучать философию, политические науки и искусства. Религиозная терпимость была для Тай–цзуна естественной, и он оказывал радушный прием иноверцам, чтобы «показать миру великодушие и благосклонность Поднебесной к варварам». Вскоре монахи из всех стран Азии стали проповедовать в Сиане, а китайские паломники отправились в Индию за священными буддийскими текстами.

По словам историка Сэмюэля Хью Моффетта, императорская библиотека «содержала двести тысяч томов и не уступала никакой другой, даже великой Александрийской библиотеке». Император был настоящим покровителем наук и искусств. По его распоряжению готовилось каноническое издание конфуцианских книг – за работу засели восемнадцать ученых. Он велел Алебену сразу же приступить к переводу привезенных им священных текстов. «Монахи, – рассказывает британский историк Стивен Нейл, – взяли на себя труд выучить китайский язык и привыкнуть к жизни в чужой стране». И вскоре они уже перелагали эти священные тексты на язык китайских иероглифов.

ВЕЛИКИЙ ШЕЛКОВЫЙ ПУТЬ И СЛОВО

Привезенные Алебеном из Персии в императорский Китай рукописи (а также другие, написанные его учениками в последующие сто пятьдесят лет) были утеряны. Остались лишь свитки, содержащие переводы этих текстов на китайский язык. Историки предполагают, что первоначально тексты были написаны на сирийском языке, близком родному языку Иисуса. Христианство пришло на территорию современного Ирана спустя всего лишь несколько десятилетий после смерти Иисуса. Одна из легенд говорит о том, что Иисус написал письмо одному из персидских сатрапов и даже послал туда своего ученика, дабы обратить правителя в новую веру. Как бы то ни было, уже во II в. христианство прочно утвердилось на родине Алебена и продолжало распространяться на восток.

Новая вера пришла в Центральную Азию тем же путем, каким шли Алебен и его спутники. Из Персии дорога вела через такие древние города, как Ташкент, в самих названиях которых еще и сегодня слышны отзвуки романтических тайн и загадок прежних времен. Она поднималась на «крышу мира» – горы Памира и спускалась в безлюдные пустыни, населенные лишь привидениями и призраками. Эти торговые пути, проходившие по странам Азии от Средиземного моря до Китая, использовались в течение двух тысяч лет, но лишь в XIX в. немецкий ученый и путешественник барон Фердинанд фон Рихтгофен дал им название: Великий шелковый путь.

Немногие проходили весь этот путь целиком. Торговец мог привезти товары на границу своей страны и продать другому купцу, который, как бы принимая эстафету, перевозил затем эти товары далее. Алебен и его спутники со своим драгоценным грузом рукописей решились пройти по этому пути гораздо дальше многих. Они отправились в путешествие из Персии, которая входила в состав Сасанидской империи, этого громадного воинственного государства–чудища, простиравшегося от современного Ирака до Афганистана. Государственной религией был объявлен зороастризм, и вера огнепоклонников, основанная на борьбе между силами добра и зла, господствовала в исторических областях Ганд–хары и Бактрии, а также в степных районах Афганистана, через которые проходили наши путешественники. Как и в случае с первоначальными текстами, каких–либо свидетельств о странствиях Алебена не осталось. Летом, пересекая пустыню, путники двигались ночью, предпочитая встретить демонов мрака и духов тьмы кромешной, чем терпеть палящий зной белого солнца пустыни. Как и многие другие путешественники, они вполне могли присоединиться к одному из огромных караванов, числом до тысячи верблюдов, которые передвигались с вооруженной охраной. На протяжении всего пути им угрожали военные дружины, покинувшие своих хозяев, и просто банды грабителей. На многие дни можно было застрять из–за песчаных бурь, когда все вокруг изменялось до неузнаваемости, не было видно ни зги и нельзя было отыскать даже прежних следов.

Как и всем другим пилигримам, вера помогала Алебе–ну укрепиться в решимости пройти до конца избранный путь. Персия была в то время центром зороастризма в империи, однако христианство уже пустило там глубокие корни. Пышным цветом цвели различные виды и течения религий Древнего Рима. Христианство признавало законность существования других верований на Востоке и сосредоточило свои усилия в большей мере на распространении проповеди Иисуса, чем на церковных догматах. Большое внимание оно уделяло также миссионерской работе. В V–VI вв. в Центральной Азии получили распространение многочисленные христианские церкви, которые зачастую подстраивали христианство под свои собственные нужды. К 585 г. афганский город Герат уже стал резиденцией архиепископа. Даже сегодня остатки разрушенных церквей и материальной культуры в городах–оазисах вдоль Великого шелкового пути свидетельствуют о продвижении христианской веры на восток.

Весь путь до Китая Алебен и его спутники несли с собой Слово Божье. Как удачно заметил Сэмюэль Хью Моффетт, «распространение христианства на Восток было полной противоположностью тому, как была завоевана миссионерами Европа. В ней Благая Весть распространялась из центра угасающей Римской империи к ее окраинам, где находился варварский мир. На Востоке же христианская вера шла от варваров к сердцу восточной цивилизации – Китаю. Не кто иной, как знаменитый Марко Поло обнаружил следы этого раннего христианства, испытавшего сильное восточное влияние. Прибыв в XIII в. в Китай, итальянский путешественник сообщил, что обнаружил там христианскую общину, которая «сохраняла свою веру уже в течение семи веков».

Алебен вполне мог побывать в Герате на своем пути на север по территории современных Узбекистана и Киргизии. Или же он мог пройти южным участком Великого шелкового пути через Пакистан в Гималаи. И в том и в другом случае он и его спутники проходили мимо полей–террас, тополевых рощ и роскошных горных лесов и пастбищ, которые казались измученным путникам скорее помехой в пути, чем отрадой для глаза. «Здешние дороги круты и опасны, – сетовал буддийский монах VII в., – студеные ветры пронизывают до костей, и часто свирепые и злобные духи и демоны создают препятствия путникам и досаждают им».

И вот наконец ледники и осыпи уступили место бассейну реки Тарим – высокогорной пустыне с подвижными песчаными барханами на протяжении полутора тысяч километров. Эту дикую, похожую по очертаниям на грушу местность с ее песчаными дюнами высотой до трехсот метров было просто невозможно преодолеть сразу, одним махом. Караваны обходили ее по северной или южной границе, где горные ручьи и речки давали жизнь целой веренице городов–оазисов. Прямо в песке росли дикие тополя и кусты тамариска, а наносные отложения создавали плодородную почву для земледелия.

Алебен и его спутники были персидскими христиана–ми–несторианами, которые считали, что Мария была матерью Иисуса–человека, а не Бога. Их покорил исторический образ Христа, и они относились к его учению как к учению мудреца. От учения западного христианства Сутры Иисуса отличаются еще нагляднее. Тексты, которые после прибытия в Китай сианьские монахи перевели для императора, говорят о ловушках кармы и проповедуют ненасилие по отношению ко всем живым существам. Для папы это было ересью, но даже и персидские христиане воспринимали Сутры Иисуса как нечто чуждое.

Можно предположить, что за время путешествия с Алебеном и его спутниками что–то произошло. Взгляды их изменились, и это привело к тому, что они своеобразно «перевели» привезенные из Персии тексты, превратив их в собрание «сутр», которые объединили учение Иисуса с верой Будды и Лао–цзы. Люди, которых они встретили на Великом шелковом пути, а позднее и знакомство с китайскими верованиями, должно быть, очень сильно изменили их мировоззрение. Начав перелагать священные тексты на китайский язык, они заново переписали целые разделы и превратили Иисуса в мудрого кормчего, спасающего человечество не от грехов, а от круговорота бесконечных перерождений.

Первая встреча монахов с восточными верованиями, изменившими их верования и тексты, произошла, вероятно, после того, как они пересекли горные области и вступили, двигаясь по пересохшим руслам рек и покрытым коркой соли озерам и солонцам, в бассейн реки Тарим. Здесь в городах–оазисах пустыни Такламакан находился ряд небольших государств, которыми правили принявшие буддизм цари и ханы. Их придворные носили широкие, просторные одежды и подпоясывались кушаками. У них были усы и длинные бороды, они носили конусообразные головные уборы, которые завязывались на подбородке шелковыми лентами. Их женщины носили тесно прилегающие платья и широкие юбки с вышитыми подолами. Кольца и браслеты звенели на их запястьях, а заколки из яшмы украшали их прически. Рисунки того времени на стенах пещер изображают этих нарядно одетых обитателей ревностными последователями Будды. Всего лишь за шесть лет до путешествия Алебена здесь проходил по пути в Индию знаменитый буддийский монах Сюань–цзан, которого горячо встречали местные буддийские общины.

Торговый караван, идущий по Великому шелковому

пути в XX в.; так же в 635 г. совершали свое странствие сианъские монахи

Эти тюрко–буддистские поселения со своими многочисленными ступами и монастырями располагались вдоль западных границ Китая рядом с пустыней Гоби, а за ними, на протяжении сотен миль вдоль Великого шелкового пути, подобно часовым, возвышались сторожевые башни, охранявшие жителей империи от вторжения варваров. Алебен со своими спутниками были гостями, приглашенными самим императором, и здесь, на границе, их встречали вооруженные до зубов стражи границы и провожали сначала далее на восток к Яшмовым Воротам, а затем по возделанным равнинам Северного Китая в столицу империи. Здесь они встретились с культурой, основанной на учении Конфуция и Лао–цзы, еще двух учителей, оказавших на них большое влияние и изменивших содержание рукописей, привезенных монахами из далеких стран.

Подобно многим историческим лицам Древнего мира и Средневековья, Алебен для нас более похож на тень живого человека, его бледный призрак. О нем упоминает книга XI в.: «В двенадцатый год календаря Чжэн Хуана (638 г.) император Тай–цзун повелел воздвигнуть персидский храм для Алебена, монаха–чужестранца». В 1623 г. в пятидесяти милях от Сианя землекопы–могильщики наткнулись на каменную плиту из черного известняка весом в две тонны. Она была датирована 781 г. На ней было вырезано более двух тысяч китайских иероглифов, которые повествовали о миссии монахов, прибывших в Китай сто пятьдесят лет назад, когда они «разгадали знаки небес, повелевавших им отправиться на восток». В тексте сообщалось также об истории основанной ими церкви и кратко излагалось содержание Сутр Иисуса. Эта плита представляла собой своеобразный Розет–тский камень, который подтверждал историю возникновения Сутр Иисуса и отмечал исторические параллели в развитии христианства, даосизма и буддизма. Один из чиновников правительства сделал копию надписи и отправил ее в Пекин монахам–иезуитам, которые не замедлили сообщить в Европу о христианской миссии в Китай, случившейся почти за тысячу лет до них. Сегодня «Сутра–памятник» высотой около четырех метров, установленный на спине громадной каменной резной черепахи, находится в историческом музее Сианя. В верхней части памятника два дракона держат табличку, на которой вырезан крест, поднимающийся из лепестков лотоса. Алебен, наверное, был бы счастлив увидеть этот образ: крест Запада, восстающий из священного цветка Востока.

«Сутра–памятник» упоминает также о монастыре, воздвигнутом Алебеном и другими сианьскими монахами. Подобно всему остальному, связанному с Алебеном, этот монастырь, как и ряд других, построенных для персов, зарос травой забвенья и исчез, как будто его и не было. И даже Сутры Иисуса, некогда провозглашенные императором Тай–цзуном «не от мира сего, совершенными и сокровенными», давно с тех пор исчезли и потерялись. Потрясения и бурные события последующих столетий предали забвению последние следы Алебена и его необычных текстов. Как и следы, занесенные в пустыне песчаной бурей, они остались бы навеки погребены и неизвестны, если бы в 1900 г. один даосский монах, живший в маленьком городке на Великом шелковом пути, не собрался расчистить пещеру от набившегося в нее песка.

УТЕРЯННЫЕ СВИТКИ

ХaH Юань–люй появился в Дуньхуане спустя тысячу двести пятьдесят лет после Алебена. Он был монахом, даосским священнослужителем, и прибыл в этот город на Великом шелковом пути из своей родной провинции к западу от Пекина. Один из тех, кто видел этого маленького человечка со спокойным взглядом и изможденным лицом, говорит о нем как об «очень странной и подозрительной личности». На фотографии того времени мы видим похожего на колдуна человека в большом не по размеру монашеском одеянии, мягкой кожаной обуви и сдвинутой с широкого лба на затылок шапке. За мягкостью и непринужденностью манер скрывались настойчивость и упорство человека широких взглядов, а также и других качеств, которые позволили ему сначала совершить великое открытие, а затем и самому сделаться объектом охоты для европейских археологов.

Дуньхуан был важным перекрестком торговых путей в тысяче миль к западу от Сианя. Алебен останавливался в нем для пополнения запасов провианта на долгом пути в столицу империи. Город находился между пустынями Так–ламакан и Гоби и получал воду от талых снегов горного хребта Алтынтаг.

Ван Юань–люй, самопровозглашенный настоятель

Дуньхуана, открывший пещеру со свитками и посвятивший свою жизнь сохранению храмового комплекса

Этот горный оазис славился своими садами и огородами, а также богатыми урожаями хлопка. Жители торговали на развалах вдоль дороги гранатами, тающими во рту персиками и дынями. Неподалеку коннозаводчики растили лошадей для императорских конюшен. В пору своего расцвета Дуньхуан просто кишел рынками, постоялыми дворами и караван–сараями. Торговцы нагружали верблюдов товарами и свежей провизией в этом «городе песков», а затем отправлялись в путь – вдоль реки с узкой полосой деревьев по берегам, мимо изрезанных ветром песчаных дюн и нависающих утесов и скал – в пустыню Гоби или же на запад, в сторону «Крыши мира».

Это место привлекало Ван Юань–люя не тем, что это был древний перевалочный центр торговли. Его интересовали пещеры в десятке миль от Дуньхуана. Уже в IV в. буддийские монахи с помощью примитивных орудий начали выдалбливать для себя в причудливых приречных скалах пещерные помещения и кельи. За несколько столетий они создали рукотворный многоярусный лабиринт пещер, которые были соединены друг с другом иногда весьма замысловатым образом.

Ван увидел эти пещерные храмы в окружении безжизненных голых скал, безлюдных плоскогорий и сияющих просторов «поющих песков» Минша Шан. Как и многим другим китайцам, ему была известна история Пещер тысячи будд – история о том, как во время династии Вэй эти пещеры были расписаны замечательными жемчужно–белыми и лазурно–голубыми фресками, а с приходом к власти династии Тан – стенными росписями темно–красной и синей цветовой гаммы. Числом более пятисот и протяженностью более мили, эти пещеры были названы современным историком искусства «одним из самых важных средоточий буддийского искусства, которые дают редчайшую возможность увидеть развитие китайской живописи на протяжении тысячелетия». Или, как заметил в XV в. посланный в Китай персидский лазутчик, фрески эти «таковы, что поразят и повергнут в изумление всех живописцев мира».

Скалы Дуньхуана с пещерными храмами (во время открытия пещеры со свитками)

Даос Ван Юань–люй, прибывший в город в 90‑х гг. XIX в., был поражен тем жалким состоянием, в котором находились пещерный город–улей и его шедевры. В преданных забвению пещерах за несколько веков штукатурка растрескалась, краска отстала и облупилась. В стенах появились промоины и трещины. Наносный песок забил входы во множество пещер, от сажи и копоти разводившихся в них костров росписи на стенах почернели. Уже в течение нескольких столетий Великий шелковый путь оставался романтической памятью прошлого, а Пещеры тысячи будд были почти забытой остановкой в пустыне – среди мерзости запустения. Здесь–то и нашел Ван Юань–люй дело всей своей жизни. Этот маленький монашек объявил себя настоятелем и хранителем этих пещер. Почти без гроша в кармане, засучив рукава, он принялся за их восстановление. Как истый паломник, он странствовал по окрестностям и собирал для этого средства. В 1900 г., надзирая за расчисткой песка в одном из пещерных храмов, монах обнаружил смежное помещение, закрытое кирпичной кладкой. Вход в него был оштукатурен и расписан фресками. Ван с работниками снял слой штукатурки, разобрал кладку, убрал обломки и заглянул в забытый склеп. Как позже писал очевидец, «наваленные одни на другие… в тусклом свете фонаря появились связки рукописей сплошной грудой высотой более трех метров». Насчитали около пятидесяти тысяч свитков и других документов. Были обнаружены живопись на шелке, изумительно тонкой работы кружева и вышивка, другие бесценные ткани, а также книги, напечатанные за шестьсот лет до гутенберговской Библии. Историки в конечном счете определили, что пещера–библиотека была «запечатана» около 1005 г. Открытие монаха, по словам руководства музея Поля Гетти, было «одной из самых важных находок в истории археологии».

Девять столетий этот клад–сокровище лежал нетронутым под охраной лишь сухого воздуха пустыни. Большую часть документов представляли буддийские священные тексты, однако были также среди них поэмы, стихи и баллады. Но, может быть, самое главное было то, что в пещере был обнаружен тайник с восемью свитками, которые стали известны как Сутры Иисуса. Каким образом эти уникальные тексты оказались в далекой пещере, в пустыне на полпути от дворца императора Тай–цзуна до Персии, на этот вопрос у нас нет ответа.

Как уже говорилось выше, при династии Тан в Китае получило распространение христианство, которое заимствовало некоторые верования и идеи буддизма и других восточных религий. Согласно «Сутре–памятнику», после прибытия Алебена в имперский город Сиань император Тай–цзун организовал для своих гостей из Персии службу толмачей–переводчиков при монастыре Большого Циня. Первая христианская церковь появилась в Сиане в 638 г. После смерти Тай–цзуна, десятью годами позже, его сын Гао–цзун продолжил дело отца и построил, как говорят, христианские храмы «в ста городах». И вскоре «Светоносная религия распространилась по всей стране на восток».

Император Тай–цзун был большим поклонником культуры и искусства. При нем страна процветала, и он хотел, чтобы самые великие мудрецы даровали народу свои мудрость и знание. И был святой, имевший великие добродетели, по имени Алебен, который пришел из страны Кин и принес с собой истину этого Святого Писания. Он посмотрел на лазурные облака в небе и увидел в них Божественные знаки, повелевавшие ему отправиться на восток. На своем пути Алебен избежал многих опасностей и напастей, потому что следовал велению Духа.