Текст книги "Подонок в моей постели (ЛП)"

Автор книги: Рэй Блэйс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 5 страниц)

Дилан тянет мою юбку вверх (он что, собирается трахать меня прямо здесь?) и поднимает меня, подначивая обернуть бёдра вокруг него. Задница торчит из-под юбки, но он несёт меня по лестнице, и всё, о чём я волнуюсь, – то, чтобы мы быстрее добрались до квартиры, в которой есть кровать.

Он перехватывает моё бедро и потирает клитор, пока я отпираю дверь с несомненной точностью на этот раз, потому что моё тело командует, что хочет его сейчас же. Мы врываемся в мою квартиру и захлопываем дверь позади нас, срывая рубашки с друг друга неистовыми движениями и с почти сердитыми выражениями на пути к моей спальне. Я снимаю его очки и кладу их на стойку, потому что хочу видеть его глаза.

Они широко открыты и сфокусированы на моих.

Я ненавижу то, что Дилан ещё не во мне.

Не отрываясь друг от друга, мы натыкаемся на коробки в моей комнате, неспособные разделиться, пока не оказываемся рядом с кроватью и пока штаны и юбка не сняты. Остаются лишь его боксёры и мои трусики. Он отталкивает мою талию, и я приземляюсь на кровать и приподнимаю бёдра, чтобы помочь ему обнажить меня. Я потираю его наливающийся кровью член через ткань боксёров перед тем, как срываю их. Мягкий звук их приземления на мой пол – лучшее, что я когда-либо слышала.

Всё туманно, каждая клетка моего тела требует, чтобы я широко раскрылась для него, но Дилан был так хорош со мной сегодня, и я получила оргазм, поэтому наклоняюсь и беру его в рот. Низкий стон от него ударяет меня прямо между ног, отражаясь пульсацией глубоко внутри меня.

Вот оно. Это чувство сильное и сексуальное, и я сосу его с жадностью, желая больше, желая, чтобы он был таким же возбуждённым, как и я.

Он обхватывает мой затылок, и я беру его ствол глубже в рот, видя экстаз на лице Дилана, когда он трахает мой рот тремя жёсткими толчками, прежде чем вытащить член и потянуться за штанами, вытягивая презерватив из бумажника и надевая его.

– Мне нужно быть внутри тебя.

Послеобеденное солнце струится через окно, подчёркивая чёткость его телосложения и тёмных чернил, украшающих кожу. Я не хочу забывать этого дерзкого мужчину и авантюрного человека, которым была с ним. Как будто я могла бы быть такой всегда.

Импульсивно я переворачиваюсь, вставая на руки и колени, бесстыдно раздвинув ноги. Глядя через плечо, я улыбаюсь и вижу удивление на его лице.

Он гладит рукой мою спину и попку, едва скользя пальцем по щели попки. Мой позвоночник слегка напрягается из-за удивления и небольшого страха – я не хочу его там – но он, расположившись позади меня, толкается в мою киску, и беспокойство исчезает.

Дилан мог делать что угодно со мной, и всё бы чувствовалось хорошо.

Я жёстко кончила в «Наклоне», но это ничто по сравнению с ощущениями, когда его член скользит глубоко внутри меня мощными, сильными толчками. Его руки стискивают мои бёдра, крепко удерживая их, пока он вдалбливается внутрь достаточно сильно, чтобы подталкивать меня дальше по кровати. Трение нагревает мои колени, но я не хочу, чтобы он останавливался.

Через несколько минут он выходит.

– Повернись.

Я делаю это, но с хмурым взглядом, боясь, что всё испортила, инициируя позу.

– Тебе так не нравится?

– Нравится, но я хочу видеть, как трясутся твои сиськи, – он не теряет времени, погружается обратно и двигается медленнее, но сильнее.

Конечно, моя грудь подпрыгивает каждый раз, и я смущаюсь, но вместе с тем, как он кусает свою губу и пялится так, будто хочет меня проглотить, я решаю, что это горячо.

Он поднимает мои колени, разводя их как крылья бабочки, трение напротив моего клитора увеличивается, когда он полностью внутри, вытягивая больше удовольствия из моего тела. Его руки массируют мою грудь, обводя большими пальцами тугие бутоны моих сосков и слегка сжимая их.

Я хочу ещё больше. Так как он заставляет чувствовать меня храброй, то попросить его о том, что я действительно желаю, не будет слишком тяжело.

– Дилан?

– Да?

«Скажи ему, что ты хочешь».

– Я хочу, чтобы ты меня укусил.

Он сплетается своими пальцами с моими, закидывает наши руки над моей головой на матрасе и резко кусает мою губу, посылая спазмы через самые сокровенные мускулы, сжимающие его член.

– Ммм, тебе действительно это нравится, не так ли, детка?

– Да, – отвечаю я между поцелуями.

Он кладёт руку мне под задницу, чтобы помочь, наклоняя бёдра под более резким углом, чтобы его член тёрся о мою точку G. Дилан всасывает мой язык себе в рот достаточно сильно, чтобы почувствовать немного боли. Я не знала, что мне это нравится, до тех пор, пока он не пришёл со мной прошлой ночью.

Его бёдра задрожали, что сбивает моё дыхание, и он проделывает это снова, целуя меня грубо и быстро, будто не может насытиться реакцией моего тела на то, что сам же делает.

Дилан вколачивается глубже и перемещает свои колени, приподнимая меня до тех пор, пока он не оказывается на коленях, а я сверху. В этой позиции я выше него.

– Держу пари, что знаю кое-что ещё, чего ты никогда не делала, – он скользит губами на мою шею и интенсивно лижет, прежде чем начинает посасывать кожу. Щипает. Жалит.

Но ощущается это чертовски удивительно.

И тогда я обещаю, что больше никогда не буду насмехаться над Алекс из-за очередного засоса.

Неспособная оставаться на месте, я начинаю скакать на его члене с абсолютной несдержанностью. Это больше не я. Вообще не я. Это альтернативная Рэйчел, та, которую Дилан перенёс в пространство на – что? День? Такое чувство, что гораздо дольше, так что я легко отдаюсь ей сейчас. Ему.

Он наклоняется к моей груди, помещая губы чуть выше левой. Когда Дилан всасывает мою плоть в рот, я думаю, что могу кончить только от этого. Он покусывает и облизывает кожу, прокладывая путь к другой, чтобы оставить там такую же метку. Каждое пощипывание вызывает теплоту, его влажные посасывания устремляют меня выше, заставляя быстрее подпрыгивать вверх и вниз. Я так отчаянно нуждаюсь в освобождении, что кружится голова.

Дилан наклоняется ниже и начинает массировать лёгкими круговыми движениями мой клитор. Это всё, что нужно, и я полностью разряжаюсь, вздрагивая, стону его имя, когда кончаю вокруг него, посылая волны удовольствия, как крошечная лодка в бурном море. Обнимая меня, он ускоряет свои толчки, пока его член не дёргается внутри, пока Дилан не кончает.

Мы падаем смешанным клубком конечностей и улыбаемся. Дилан укладывает меня у своей груди, так что я маленькая ложечка (прим.: человек, чья спина касается груди другого человека во время сна). Тепло его тела и прошлые несколько дней настигают меня, и я поддаюсь тяжести своих век.

– Хей, – он гладит мою спину и целует в плечо. – Вставай-вставай и яйца жарь.

Тяжело моргнув, я понимаю, что свет сменился с садящимся солнцем. Я, должно быть, уснула в его руках.

– Я хочу. Завидую буфету старой мамы Хаббарда, – потягиваюсь и оборачиваю покрывало плотнее вокруг себя, внезапно проголодавшись. – Тебе нравится пицца?

– Две вещи, которые ты никогда не должна спрашивать у парня: «Тебе нравится пицца?» и «Хочешь пере…?» (прим.: в оригинале «Voulez-vous coucher avec moi?» означает «Хотите переспать со мной?» на французском – похабное приглашение к половому акту).

Я шлёпаю его по груди и улыбаюсь.

– Какую ты любишь? Пиццу, – я поспешно уточняю, так как озорной блеск появляется в его глазах.

– Как бы сильно мне не хотелось остаться в постели и съесть пиццу с тобой, боюсь, я должен идти. Я не хотел уснуть, и уже позднее, чем казалось.

Я поднимаюсь и киваю. Мгновение мы смотрим друг на друга, словно оба запоминаем линии наших лиц. Пробегаюсь пальцами по его взлохмаченным волосам и трогаю слова татуировки на его груди. Очень сильно хочу, чтобы он остался, провёл здесь ночь, но это больше, чем то, что я могу с лёгкостью попросить, и Дилан, безусловно, не напрашивался на приглашение.

– Ты скоро уезжаешь?

Он кивает.

– Завтра днём.

У меня есть дела перед переездом – раздражающие и важные дела – сегодня и завтра, но я бы оставила всё, чтобы провести ещё одну ночь с ним.

– Оу.

Он вздыхает и спускает ноги с кровати, повернувшись ко мне спиной. Я могла бы захотеть провести больше времени вместе, но он не предлагает.

Покрывало всё ещё тёплое от его тела, и я оборачиваю его вокруг себя вместо того, чтобы одеться. К тому же предполагаю, что мой лифчик до сих пор в гостиной и что я определённо не надену эти трусики снова.

Он хватает свою одежду и подаёт мне руку. Мы разговариваем, двигаясь через коробки в гостиную, где он поднимает рубашку и олимпийку с пола, прежде чем отправиться в ванную комнату.

Я вызываю такси и стою возле окна, глядя на соседей внизу. Сколько раз я стояла здесь, сидела здесь, репетировала, в то время как мир двигался без меня, проживая жизни, которых у меня никогда не было. Я больше не могу исчезнуть, как только делаю шаг со сцены. Я больше, чем просто сосуд для музыки, я человеческое существо. Я – Рэйчел. Я должна быть совершенно другой Рэйчел, чем была до Дилана или вместе с ним. Я не могу потерять себя, преследуя свои мечты. Целеустремлённость уже завела меня далеко, но это забрало некоторое сияние из моей жизни, изображая теперешнюю меня меньше, чем я должна быть.

Дилан обнимает меня, прижимаясь лицом к моей щеке.

– Я прекрасно провёл время с тобой.

Я отклоняю голову назад и смотрю на него.

– Я тоже.

Слабость овладевает моими ногами, когда его губы касаются меня снова, и я поворачиваюсь в его руках, прижимаясь к нему, желая чувствовать его тело, отпечатанным на моём, вытатуированным в моей памяти навсегда. Покрывало скользит вниз к моей талии, обнажая груди, и он кладёт на них ладони, превращая мои соски в острые пики.

Я хватаюсь за его шею, притягивая ближе, чтобы углубить поцелуй. То, как его губы прижимаются к моим, распространяет тепло в каждой части моего тела. Потребляя, требуя, настаивая. Это может быть последним поцелуем моей жизни, и он будет прекрасным для меня.

Дилан отстраняется и хватает покрывало, прежде чем оно не упало полностью, вновь обнажая кожу.

– Хорошо, ты – проблема, – он качает головой, кусает губу и дарит мне последний мягкий поцелуй. – Если я сейчас не пойду, то опоздаю.

Куда опоздает? Я не спрашиваю.

Он делает шаг в сторону, вытаскивая телефон.

– Ты должна дать мне номер телефона или свой электронный адрес.

Ох, я хочу. Я бы хотела увидеть Дилана снова, провести больше времени вместе, но это будет больше похоже на баловство в своего рода декадансе и в конечном итоге плохо скажется на моём здоровье. С ним я забываю себя и то, что у меня есть обязательства. И какое будущее у нас действительно будет?

Я вздыхаю.

– Каждая минута, проведённая с тобой, была восхитительной, но мы же не собираемся часто сталкиваться друг с другом. Думаю, мы должны двигаться и оставить это каникулами для тебя и диким прощанием с Чикаго для меня.

Небольшая улыбка Дилана печальна.

– Возможно, ты права. Мы даже не живём в одном штате, – он прячет телефон, и мы стоим, промедлив мгновение.

Я ненавижу, что разочарована тем, что он не пытается дальше. Но это самое лучшее. Правильно.

Это упрощает дело в долгосрочной перспективе. Я хочу знать, где он живёт, но чем меньше знаю, тем легче смогу его забыть, хотя не думаю, что когда-либо смогу забыть Дилана.

– Я провожу тебя до двери, – отблеск серебра привлекает моё внимание по дороге через кухню. – О, твои очки, – хватаю их со стойки и держу.

Он берёт их, раскрывает дужки и надевает очки на моё лицо, слегка коснувшись кончика носа.

– Оставь их. Они выглядят лучше на тебе, – с этими словами Дилан поворачивается и выходит из квартиры.

Я прислоняюсь к двери и позволяю странной грусти охватить себя. Это был лучший способ закончить жизнь в Чикаго, делая что-то весёлое и совсем не похожее на меня.

Странно, что это приключение сделало мой переезд гораздо печальнее, чем это было раньше.

***

Как бы сильно мне не хотелось сосредоточиться на будущем, несколько дней спустя мысли о Дилане поглощают меня на протяжении всего перелёта в Бостон. Чтобы закрыться от прохладного ветра и скрыть засосы, я ношу шарф – тот же, которым Дилан связывал мне руки. Я скрещиваю ноги, слишком хорошо осведомлённая о пульсации между ними, никогда не ослабевающей.

Я должна была записать его номер.

Для чего? У нас нет будущего. Это к лучшему, что я не взяла его контактную информацию. Смотрите, что случилось: два дня в его компании, и он заставил меня вытворять такое в общественных местах. Лучшая часть – или худшая, в зависимости от того, как я смотрю на это – я даже не чувствую себя плохо из-за этого.

Нет, у меня не может быть его номера. Я бы позвонила, ведь он слишком заманчив. Дилан – тот тип парня, который не помогает с целями, Дилан – тот тип, что отвлекает внимание. Я работала слишком долго, чтобы позволить этому случиться. Таким образом, он всегда будет идеальным воспоминанием времени, когда я стала немного дикой, прежде чем признала поражение. Воспоминанием, которое поселит искру в моих глазах, когда мне будет восемьдесят лет и внукам станет интересно, о чём я думаю.

Я надеюсь.

Я пролистываю бортовой журнал, ни на чём не останавливаясь, так как мысли о нём то появляются, то исчезают в голове. Мы на полпути в Бостон, когда я, наконец, вздыхаю и решаю оставить Дилана позади раз и навсегда.

Ну, может быть, не раз и не навсегда.

Я подключаю наушники к телефону и пользуюсь wi-fi авиакомпании для поиска песни. Дилан никогда не говорил мне название, но я помню, что название самой группы «Падшие ангелы». Хочу послушать её снова – саундтрек Дилана – хочу её так сильно, что прослушаю весь альбом.

Или два их альбома. Я вижу, как грузится веб-сайт группы. Скольжу по первой странице, ища ссылки, чтобы купить песни. Они новая группа. Очень успешная. Их первый альбом стал золотым и дважды платиновым. В настоящее время они находятся в мировом турне с несколькими остановками в Америке для поддержки их нового альбома.

Они играли в Чикаго ночью перед последним днём там, что кажется странным совпадением, и мне интересно, был ли Дилан из-за них в городе. Полсекунды спустя я знаю, почему он был в городе.

Мои пальцы застывает, и сердце громко стучит в ушах. Посередине страницы я нашла фотографию группы – пять татуированных рокеров.

Дилан – фронтмен.

Святое дерьмо.

В медленном режиме слайд-шоу воспоминания вспыхивают в моей голове.

Парень кулаком приветствовал Дилана в баре.

Дилан спрашивал, была ли Алекс фанаткой, когда я сказала ему, что именно она была той, которая купила ему выпить.

То, как он уклонился от моей похвалы, когда я сказала, что у него хороший голос, когда он пел в моей квартире.

Взгляды, которые он получал, когда мы пошли в Миллениум-парк, были не из-за того, что люди осуждали его за внешний вид.

Его понимание отсутствия у меня интереса к персональной информации о нём – Дилан, вероятно, успокоился, что я не была любопытной, как все остальные.

Большие очки, которые он надел и которые теперь на моей голове.

Как оператор «Наклона» смотрел в другую сторону, когда Дилан нарушал правила, стоя у меня за спиной, а затем повёл меня на лестничную клетку.

Причина, почему он ушёл, – выступление.

Я думала, он обычный парень, который боролся или стыдился того, что он делает в жизни.

Дилан Сент-Джон, вероятно, мог оплатить все мои студенческие долги, даже не вспотев. Он бы мог взять в аренду «Наклон» и принять участие в оргии с толпой супермоделей, с которыми был связан, если эти фото в галерее сайта не были фотошопом.

Ну а почему бы и нет? Он звезда. Он не моё воспоминание. Он не только моё всё.

Неряшливый мужчина, сделавший мне сандвич из крекеров, связавший меня и трахавший перед окном, был на обложке «Rolling Stone» в прошлом месяце. И я отказалась оставить ему свой номер или электронную почту. Большинство женщин отдали бы всё за его контактную информацию.

В то время как у меня не было его контактов тоже; теперь я знаю слишком много: «Когда Дилан Сент-Джон не в туре, он живёт в Лос-Анджелесе».

Я закрываю браузер, голова идёт кругом.

ЛА так далеко, но это реально. Теперь он слишком реален.

Всё тепло ушло из воспоминаний, спутанные и закрученные мысли волнуют воду. Он должен был быть частью моего прошлого, что горячо, потому что он – безымянный парень из нечестивого уик-энда. Я должна была быть в состоянии идти дальше и оставить наше совместное прошлое счастливым воспоминанием, двигаться вперёд с моими планами и серьёзной карьерой без сожалений. Он должен был быть забыт.

Теперь Дилан просто развлекательный журнал, новость о звёздах шоу-бизнеса, запрос в интернете. Теперь, когда я знаю, кто он такой, насколько легко за ним можно следить, как вообще я смогу когда-нибудь забыть о нём?

И, дерьмо, к чему я веду? Мне, в самом деле, необходимо его забыть.