Текст книги "Экспресс на Неаполь"
Автор книги: Рэндал Гаррет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 6 страниц)
5
– Лион, джентльмены! – разнесся по холлу голос доброго человека Фреда, перекрывая стук колес. – Через пятнадцать минут остановка в Лионе! Бар закроется через пять минут! Ланч будет накрыт в ресторане на станции! В Лионе пробудем до часа пятнадцати! Сейчас полдень!
Наконец Фред привлек внимание присутствующих и еще раз повторил сообщение. Но в холле были не все пассажиры. Поэтому, закрыв бар – Зайслеру за эти пять минут удалось заказать еще пару стаканов, – Фред прошел по всем купе, стуча в двери и повторяя:
– Через десять минут прибываем в Лион! Ланч будет накрыт в ресторане на станции. В Марсель мы отправимся в 1:15.
Толстенький ирландский волшебник повернулся к окну, чтобы посмотреть на предместья Лиона. Как он и ожидал, пейзаж радовал глаз. Долины Роны известны своими виноградниками, но теперь виноградные лозы уступали место коттеджам, все ближе и ближе подбиравшимся друг к другу, – и вот, наконец, поезд въехал в город. Дома здесь в большинстве своем были старые, но опрятные и ухоженные. Официально графство Лионское было частью герцогства Бургундского, но население никогда не считало себя бургундцами. Граф Лионский пользовался куда большим уважением и расположением, чем герцог Бургундский. Его сиятельство уважал эти чувства и предоставил милорду графу столько свободы, сколько позволяли законы Его Величества. Внешний вид вверенных графу территорий говорил о том, что он хорошо справлялся со своими обязанностями.
– Извините, мастер-волшебник, – сказал мягкий, приятный голос.
Он повернул голову – перед ним стоял пожилой человек в одеянии священника.
– Чем могу помочь, святой отец?
– Позвольте представиться: я – преподобный отец Арманд Бран. Я заметил, что вы здесь один, и подумал, может, вы присоединитесь ко мне и еще нескольким джентльменам и разделите с нами стол за ланчем.
– Мастер Шомус Килпадраег к вашим услугам, преподобный отец. С радостью присоединюсь к вам. У нас, кажется, будет целый час.
«Другие джентльмены» стояли у бара и были представлены все тем же мягким и приятным голосом. Симон Ламар обладал редкими темными волосами, сквозь которые проглядывала кожа головы, длинным лицом и губами, сжатыми в тонкую линию. Голос у него был невыразительный, и говорил он с легким йоркширским акцентом:
– Очень приятно, мастер Шомус.
Выговор Маккея был одновременно и оксфордским, и оксфордширским, а голос – ровным и хорошо модулированным. Это был второй из тех фатовато одетых джентльменов. Его безукоризненный костюм выглядел только что отутюженным. У него были темные, густые, слегка вьющиеся волосы; блестящие карие глаза оттенялись длинными темными ресницами. Он был привлекателен, даже слишком.
У Валентина Херрика были огненно-рыжие волосы и белозубая улыбка, он прямо излучал здоровье и силу. Пожав руку волшебника, он произнес:
– Ненавижу, когда кто-то ест в одиночестве. Еда не еда без хорошей компании, не так ли?
– Конечно, – согласился маг.
– Особенно в этих станционных ресторанах, – сказал Ламар своим невыразительным голосом. – Компания отвлекает от безвкусной пищи.
Маккей примиряюще улыбнулся:
– Не так уж тут и плохо. Идемте – сами увидите.
Ресторан «Сердце Лиона» оказался довольно милым и уютным местом. Построен он был не более пятидесяти лет назад, но выдержан в стиле короля Гвилиама IV конца XVIII века. Декор, однако, отражал игру слов в названии ресторана, – и, вероятно, был тщательно подобран с этой целью. У дверей красовался цветной барельеф в три четверти человеческого роста – король Ричард Львиное Сердце, в шлеме и кольчуге, с широко расставленными ногами; в правой руке король сжимал рукоять обнаженного меча, острие которого указывало на дверь, в левой держал щит с английскими львами. Внутри также красовались изображения рыцарей и дам в костюмах времен Ричарда I.
Первые десять лет своего правления Ричард провел в благородных и героических, но глупых и расточительных битвах Третьего крестового похода, однако после ранения при осаде Шалю, когда он оказался между жизнью и смертью, стал достойным правителем.
Некоторые историки утверждают, что если бы Ричард тогда умер, Капеты заняли был трон Англо-Французской империи вместо Плантагенетов. Но Капеты уже давно не существуют – это была младшая ветвь Плантагенетов, ведущая начало от изгнанного принца Джона, младшего брата Ричарда. Именно Ричард и Артур, его племянник, который унаследовал трон в 1219 году, смогли удержать англо-французскую нацию единой в те трудные времена, а потомки короля Артура поддерживали империю на протяжении семи с половиной веков. Ричард совершал ошибки, но был превосходным королем.
– Интересная тема для декора, – сказал отец Арманд, когда официант проводил пятерых мужчин за столик. – И он неплохо выполнен.
– Хотя и не совсем соответствует времени, – сказал Ламар.
– Верно, верно, – согласился святой отец. – Совсем не похоже на тринадцатый век. Тщательно воссоздан конец семнадцатого, что хорошо подходит к остальным интерьерам. Должно быть, работа дорого стоила. Теперь по пальцам можно перечесть художников, которые способны на такое.
– Согласен, – ответил Ламар. – Теперь мастерство куда ниже прежнего.
Отец Арманд предпочел проигнорировать последнее замечание.
– Взгляните наверх, на маршала Гвилиама, по крайней мере, я полагаю, что это он; у него отличительные знаки маршала. Держу пари, что если по лестнице забраться к нему поближе, то можно будет разглядеть крошечные заклепки на каждом звене его кольчуги.
Ламар поднял палец:
– И он тоже не соответствует периоду.
Отец Арманд был удивлен:
– Клепаная кольчуга не соответствует тринадцатому веку? Сэр, вы...
– Нет, нет, – поспешил перебить его Ламар. – Я имею в виду плащ с гербами маршала. Такого рода украшения появились лишь век спустя.
– Вы знаете, – вдруг заговорил Артур Маккей, – мне всегда было интересно, как бы я выглядел в таком обмундировании. Неплохо, я думаю, – его актерские интонации являли сильный контраст с невыразительным голосом Ламара.
Валентин Херрик посмотрел на говорившего и широко улыбнулся:
– Вы только взгляните на него. Было бы великолепно! Он рвется в бой с таким вот огромным мечом! Или спасает сказочную принцессу! Или убивает дракона! Или сумасшедшего волшебника! – Он осекся. – Ой, извините, мастер-волшебник!
– Все в порядке, – мягко ответил мастер Шомус. – Вы можете перебить всех сумасшедших волшебников. Только не ошибитесь.
Все искренне рассмеялись, даже Херрик. Они изучили меню, выбрали и заказали себе ланч. Еда, которую волшебник нашел весьма вкусной, была подана незамедлительно. Святой отец похвалил пищу. Ламар же вроде был доволен блюдами, но вот вино не пришлось ему по вкусу.
– Это «Деласи» шестьдесят девятого года, с юга Гивора. Неплохой год для красных сортов, но не идет ни в какое сравнение с «Моне» шестьдесят девятого, из маленького местечка в нескольких милях на юго-запад от Беарна.
Маккей поставил свой стакан на стол и казалось, что он обращается именно к нему:
– Вы знаете, я всегда был сторонником того утверждения, что настоящие знатоки заслуживают жалости, потому что они натренировали свой вкус до такого совершенства, что не могут наслаждаться почти ничем. Я полагаю, это следствие закона Асипенсера, или теорема, берущая свое начало в этом законе.
Херрик моргнул своими ярко-голубыми глазами:
– Что? Я не знаю, о чем вы там говорите, но, святой Георг свидетель, я думаю, это хорошее вино, черт его побери. – И он подтвердил свое высказывание, допив свой стакан и снова наполнив его из графина.
Как будто услышав призыв в звуках льющегося вина, Морис Зайслер нетвердым шагом подошел к столику. Его не шатало, но та аккуратность, с которой он двигался и говорил, выдавала те усилия, которые он прилагал, чтобы и то, и другое выглядело пристойно. Он не присел за столик.
– Привет, ребята, – выговорил он. – Вы заметили, кто сидит там в углу?
В зале, конечно же, было четыре угла, но он легким кивком указал на тот, который его заинтересовал. Там завтракал обладатель бороды Джон Пибоди. На полу у стула стоял его чемодан.
– И что? – спросил Ламар.
– Знаете его?
– Нет. Он слишком замкнут. А в чем дело?
– Я не знаю. Он мне кого-то напоминает. Я его знаю. Но не помню, откуда. Ох... – И он, пошатываясь, вернулся к бару, откуда отошел, чтобы поделиться своими наблюдениями.
– В его состоянии он не узнал бы и собственную мать, – проворчал Ламар. – Передайте вино, пожалуйста.
6
Неапольский экспресс пересек Рону в Лионе и направился на юг через герцогство Дофине по направлению к герцогству Прованс, вдоль реки. Возле Авиньона поезд должен был повернуть в сторону от реки, на юг, к Марселю, но это должно было случиться лишь около пяти часов.
Экспресс на Неаполь не был скоростным поездом – для этого он слишком длинный и тяжелый. Но на пути из Парижа в Неаполь он делал только четыре остановки. Пять – если считать небольшую остановку на границе Прованса и Лигурии. Чтобы не пересекать Альпы, поезд следовал вдоль побережья Средиземного моря через Тулон, Канны, Ниццу и Монако. Обогнув Женевское озеро, экспресс пройдет по побережью до Тибра, где повернет на восток к Риму. Там он пересечет Тибр и вновь направится к морю, по берегу которого и довезет своих пассажиров до Неаполя. Но там они окажутся только завтра к полудню. Впереди еще сотни миль.
Мастер Шомус сел в одно из кресел на смотровой площадке, в самом конце вагона, и смотрел на удаляющиеся долины Роны. На полукруге площадки обозрения было четыре кресла, по два с каждой стороны от двери, которая вела в холл. Два справа уже были заняты Джейсоном Квинтом – едва не опоздавшим к отправлению толстяком – и молодым розовощеким блондином, чьего имени волшебник еще не знал. Оба курили сигары и разговаривали так, что голоса были слышны, но слова терялись в стуке колес и шуме ветра.
Мастер Шомус сел на дальнее из оставшихся кресел, а второе занял отец Арманд, доблестно разжигавший на ветру свою трубку. В конце концов, трубка была зажжена должным образом, отец Арманд откинулся на спинку стула и расслабился.
Дверь открылась, на площадку вышел еще один человек. Он набивал табак в короткую трубку из корня вереска. Это был сэр Стэнли Галбрайт, широкоплечий, мускулистый, начинавший седеть мужчина, который вошел в поезд перед волшебником. Он не обратил никакого внимания на присутствующих и подошел к высоким поручням, окружавшим смотровую площадку. Набив трубку, он убрал кисет и стал искать зажигалку. Не найдя ее, сэр Стэнли, хмурясь, повернулся. Морщины разгладились, когда он увидел трубку отца Арманда.
– Ах. Прошу прощения, святой отец, но не могли бы вы одолжить мне вашу зажигалку для трубки? Я, видимо, забыл свою в купе.
– Конечно, – ответил преподобный отец и протянул ему зажигалку, которой сэр Стэнли тут же воспользовался. Ему удалось раскурить трубку удивительно быстро.
– Спасибо, – поблагодарил он, возвращая одолженную вещицу. – Меня зовут Галбрайт, сэр Стэнли Галбрайт.
– Отец Арманд Бран. Очень приятно, сэр Стэнли. Это мастер-волшебник Шомус Килпадраег.
– Очень приятно, джентльмены, очень приятно, – он глубоко затянулся. – Вот. Теперь не потухнет. Хорошо, что нет дождя, а то я не взял с собой соответствующую трубку.
– Если понадобится, сэр Стэнли, дайте мне знать, – вмешался в разговор толстяк Джейсон Квинт.
Он и его розовощекий молодой собеседник прекратили разговор, когда появился сэр Стэнли, и поэтому слышали, о чем он говорил. Голос сэра Стэнли был не слишком громким, но хорошо поставленным.
– У меня их две, – продолжил Квинт, – одной из них я не пользовался. С удовольствием подарю ее вам, если хотите.
– Нет, нет. Весьма вам благодарен, но вплоть до Неаполя обещают хорошую погоду, – он посмотрел на волшебника. – Ведь так, мастер Шомус?
Маг улыбнулся:
– Так говорится в прогнозе, сэр Стэнли, но сам я не могу утверждать этого. Магия погоды – не моя область.
– О, извините. Вы и ваши коллеги всегда на чем-то специализируетесь, не так ли? А какая у вас специализация?
– Я изучаю судебное волшебство.
– Понятно. Несомненно, интересная тема.
В этот момент его внимание привлек запах долетевшего до него сигарного дыма.
– Джеймисон!
Розовощекий юнец вынул сигару изо рта и с тревогой посмотрел на сэра Стэнли:
– Сэр?
– Что за дрянь вы курите?
Джеймисон опустил глаза на сигару в руке с видом, будто представления не имел, как она вообще тут оказалась.
– «Хаштапар», сэр.
– Персидский табак; я так и думал, – дворянин удовлетворенно улыбнулся. – Хороший персидский табак – удивительная вещь, а вот плохой – к которому относится и это – напоминает мне... Я боюсь тебя смутить, мой мальчик... э-э... арабский бордель.
Неловкая пауза напомнила всем, что среди них присутствует человек духовенства.
– Выбросьте ее, Джейми, – нарочито громко сказал Квинт. – Вот, возьмите мою.
Джеймисон посмотрел на три четверти выкуренную сигару и выкинул ее.
– Нет, спасибо, Джейсон. Я бы все равно ее выбросил. Просто решил попробовать. – С довольно глупой улыбкой он посмотрел на сэра Стэнли. – Они были дорогие, сэр, поэтому я купил одну. Только попробовать. Но вы правы – от нее пахло, как... как из даосского храма.
Сэр Стэнли хихикнул.
– Некоторые из самых дурных привычек – также и самые дорогие, сынок. Впрочем, как и некоторые из самых лучших.
– А вы что курите, сэр Стэнли? – негромко спросил отец Арманд.
– Это? Смесь балика и робертийского.
– Мне нравится похожая смесь. Думаю, балик – лучший из турецких сортов. Но я смешиваю балик с коубинским.
Сэр Стэнли покачал головой:
– Табак из герцогства Коубы больше подходит для сигар, святой отец. А в герцогстве Робертии выращивают лучший табак для трубок. Конечно же, я допускаю, что все это – дело вкуса.
– Я никогда не был на Коубе, – вставил Квинт, – но я видел табачные плантации в Робертии. Вы никогда не видели, как растет табак, сэр? – Вопрос был почти риторическим.
– Расскажите, – все же ответил отец Арманд.
Робертия была герцогством на южном побережье северного континента Западного полушария, в Новой Англии, омываемым с одной стороны Мексиканским заливом. Оно было названо в честь Роберта II, так как его открыли во время его правления в начале XVIII века.
– Вырастает он примерно такой высоты, – начал рассказывать Квинт, держа руку на расстоянии тридцати дюймов от пола. – Большие, широкие листья. Не знаю, как их собирают, я только видел поля...
Возможно, он еще что-то собирался рассказать, но дверь открылась, и на площадку вышел начальник поезда Эдмунд Нортон; его красно-синяя форма сверкала на полуденном солнце.
– Добрый день, джентльмены, – с улыбкой приветствовал он. – Извините, если я прервал вашу беседу.
– О, нет, – ответил сэр Стэнли. – Вовсе нет. Мы просто болтали.
– Надеюсь, вы довольны путешествием?
– Вполне, вполне. А, святой отец?
– Все превосходно, все превосходно, – ответил отец Арманд. – У вас замечательный поезд.
– Спасибо, святой отец. – Начальник поезда откашлялся: – Джентльмены, в этот час я всегда приглашаю мои особых гостей выпить со мной – любой напиток по вашему вкусу. Вы присоединитесь ко мне, джентльмены?
Отказаться от такого приглашения, конечно, было невозможно. Пятеро пассажиров проследовали за начальником поезда в холл.
– Одно несомненно, – негромко сказал преподобный отец волшебнику, – здесь намного тише, чем снаружи.
Начальник поезда подошел к столу, где после ланча продолжилась игра. Он точно рассчитал время.
Вандепол как раз одной рукой сгребал свой выигрыш, другой поглаживая тонкие усики.
Эдмунд Нортон сказал несколько слов, но из-за шума поезда мастер Шомус не расслышал, что именно. Внутри, конечно, было тише, чем снаружи, но отнюдь не царила полная тишина.
Эдмунд подошел к бару, где в ожидании замер добрый человек Фред, повернулся к пассажирам и громко произнес:
– Прошу, джентльмены, заказывайте, что вам хочется. Фред, я пойду узнаю, чего пожелают джентльмены за игровым столом.
Через несколько минут ирландец уже сидел у стойки бара и наблюдал, как пена в бокале с пивом слегка колышется от движения поезда. Он думал о том, что Морис Зайслер возненавидит себя за то, что пропустил такое угощение. Гэвин Тайлер, человек со шрамом на лице, вернулся за ним в купе, но не смог разбудить его, поскольку тот... э-э... отдыхал.
Мастер Шомус сидел в конце стойки бара, недалеко от ведущего к купе коридора. Начальник поезда, убедившись, что все заказы выполнены, тоже подошел к бару.
– А мне пиво, Фред, – сказал он.
– Сию минуту.
– Вижу, пиво – ваш напиток, мастер-волшебник, – сказал начальник поезда, когда Фред поставил перед ним бокал с шапкой пены.
– Вы правы. Вино хорошо к мясу, бренди – для особых случаев, но в других случаях я предпочитаю пиво.
– Хорошо сказано. Вам нравится именно этот сорт?
– Очень, – ответил волшебник. – Нормандское, не так ли?
– Да. В Нормандском герцогстве есть одно местечко высоко в горах, там берут начало Орн, Сарт, Рисл и Майн, и там лучшая вода во всей Франции. Хорошее пиво привозят еще из Ирландии, но оно нравится тем, кто предпочитает английское пиво. Но на мой вкус, нормандское – самое лучшее, и именно поэтому я всегда заказываю его для своего поезда.
Мастер Шомус на самом-то деле предпочитал английское пиво, просто ответил:
– Отличное пиво. Действительно, превосходное – Он, впрочем, подумал, что предпочтение начальника поезда может немножко зависеть и от того, что нормандское пиво в Париже дешевле английского.
– Вы уже познакомились со своим соседом по купе? – спросил начальник поезда.
– Я пока что не знаю, кто это, – ответил волшебник.
– О? Извините. Это отец Арманд Бран.
7
В четверть пятого мастер Шомус Килпадраег дремал в дальнем кресле, сложив руки на животе и почти касаясь подбородком груди. Он не храпел и потому никому не мешал. Отец Арманд в четверть четвертого ушел в купе номер два. Мастер Шомус решил, что джентльмен устал, и не стал беспокоить его, предоставив одному расположиться в купе.
Поезд продолжал свой путь. Игра тоже не останавливалась. Джейсон Квинт выбыл, но его место тут же занял рыжеволосый Валентин Херрик. Гэвин Тайлер стал играть вместо Сидни Шарпантьера. Теперь Шарпантьер сидел, уткнув свой большой нос в книгу с заглавием «Дьявольский план», приключенческий роман. Сэр Стэнли Галбрайт и Артур Маккей у бара играли в кости на выпивку. Квинт и молодой Джеймисон вернулись на смотровую площадку и снова закурили – теперь уже не хаштапар. Зайслер все еще спал, Ламар, по-видимому, пошел отдохнуть в свое купе.
В Авиньоне поезд миновал мост через приток Роны и направился к Марселю.
Мастера Шомуса разбудил низкий голос Ламара, но он не открыл глаза и не поднял головы.
– Сидни, – сказал тот Шарпантьеру, – мне нужен твой Талант целителя.
– Что такое? Голова разболелась?
– Я не сказал, что это я нуждаюсь в твоей помощи. Ты нужен Морису. У него похмелье. Я заказал ему кофе у Фреда, но лучше бы ты сходил к нему. Он ничего не ел весь день, и теперь у него сильно разболелась голова.
– Хорошо. Сейчас иду. Мы его заставим поесть в Марселе, – он поднялся и ушел с Ламаром. Мастер Шомус снова задремал.
8
Неапольский экспресс въехал в Марсель в двадцать четыре минуты седьмого. Мастер Шомус решил немного прогуляться перед едой. Он сошел с поезда, вышел с вокзала на ближайшую улицу. Пятнадцатиминутная прогулка разогнала застоявшуюся кровь, и сонливость сменилась легким чувством голода. Особенный воздух Прованса, приправленный средиземноморским бризом, сам по себе возбуждал аппетит.
Когда мастер Шомус пришел в ресторан «Каннабьер», находившийся на улице с таким же названием, там уже было полно народу. Официант посадил его за один столик с супружеской парой Дюпри. Так как мастер Шомус не взял с собой свой саквояж, они не подозревали, что перед ними волшебник, а тот не счел нужным сообщить им об этом.
Он заказал дежурное блюдо – им оказалась довольно большая порция белой рыбы с чесночным соусом. К ней подавалось неплохое сухое белое вино. Еда была отличной, что располагало к беседе.
В разговоре выяснилось, что Дюпри владеют кожевенной лавкой в Версале, скопили денег и едут отдохнуть в Рим. Там они проведут неделю, а свое дело они оставили на сыновей. Оба сына женаты и у них прекрасные жены. У одного две дочери, у второго сын... и так далее. И так далее.
Волшебнику не было с ними скучно. Он любил людей, а Дюпри были очень приятны в общении. Ему не приходилось много говорить – они не задавали вопросов. По крайней мере, пока не принесли кофе:
– Скажите, добрый человек Шомус, – сказал мужчина, – почему это мы должны останавливаться на границе с Лигурией сегодня ночью?
– Чтобы проверить накладные на товарные вагоны, я полагаю, – ответил волшебник. – Итальянские законы устанавливают ограничения на ввоз некоторых товаров.
– Вот видишь, Жан-Поль, – сказала женщина, – я тебе так и говорила.
– Да, Мартин, но я не понимаю, почему это так. Мы же не останавливались на границе Шампани и Бургундии, или Дофине, или Прованса. Почему Лигурия? – Он снова посмотрел на мастера Шомуса. – Разве это не части одной Империи?
– И да, и нет, – задумчиво произнес маг.
– Что вы имеете в виду, сэр – удивленно спросил Жан-Поль.
– Дело в том, что герцогство Италия, как и Германские государства, – части Святой Римской империи, которая была основана в 862 году, и король Джон IV является ее императором. Но они не являются частью того, что неофициально называют Англо-Французской империей, – формально в нее входят только Франция, Англия, Шотландия и Ирландия.
– Но ведь у нас у всех один император, разве не так? – спросила Мартин.
– Да, но у Его Величества разные обязанности в разных частях Империи. Итальянские государства имеют собственный парламент, который заседает в Риме, и их законы слегка отличаются от законов Англо-Французской империи. Они ратифицированы не самим императором, а вице-королем принцем Роберто VII. В Италии император царствует, но не правит, понимаете?
– Ну... думаю, да, – неуверенно сказал Жан-Поль. – И то же самое с Германскими государствами, да? Я имею в виду, они ведь тоже часть империи?
– Не совсем. Они не объединены, как герцогства Италии. Главы одних из них носят титул принца, другие предпочитают королевский, хотя это и запрещено Магдебургским соглашением. Но в основном идея та же. Можно сказать, что все мы разные государства, но объединены одной целью и одним императором. Мы все хотим суверенности, мира, процветания и благополучия в доме. А император для нас – символ и гарант незыблемости.
После короткой паузы Мартин воскликнула:
– Великий Боже! Как это поэтично, добрый человек Шомус!
– Все равно глупо, – не унимался Жан-Поль, – останавливать поезд на границе между двумя государствами одной империи.
Мастер Шомус вздохнул:
– Попробовали бы вы проехать к полякам или мадьярам. Там вас заставили бы ждать больше двух часов. И вам необходимо было бы брать с собой паспорт. Поезд обыскивают. Ваш багаж обыскивают. Даже вас лично могут обыскать. А поляки так поступают со своими гражданами, даже если те пересекают внутренние границы.
– Да ну! – удивилась Мартин. – Ни за что не поеду туда!
– Не стоит об этом даже думать, – успокоил ее Жан-Поль. – Еще хочешь кофе, дорогая?
Мастер Шомус вернулся в поезд довольный и пищей, и компанией. Он был рад, что эти двое простых людей отвлекли его от неприятных мыслей. Больше он их никогда не видел и ничего о них не слышал.
