Текст книги "Дело о падении"
Автор книги: Рэндал Гаррет
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 3 страниц)
Мастер Шон покачал головой и с довольным видом изрек:
– Милорд, это ваш Талант.
– Знаете, мой дорогой Шон, вы почти убедили меня в том, что и мне не чужд Талант. Как вы себе его представляете?
– Милорд, вы, как и все великие сыщики, способны сделать прыжок от ничем не подтвержденного предположения к конечному выводу, минуя промежуточные рассуждения. Затем вы возвращаетесь и заполняете пробелы. – Он снова сделал паузу. – Да, так кто же...
– Тише! Они идут!
Из часовни вышли трое: лорд Жизор, леди Беверли и дамозель Мадлен Маккензи. Мастер Шон спросил:
– Милорд, а где остальные члены клана Маккензи?
Его губы едва двигались, а голос был едва слышен:
– Мы спросим.
Они оба видели капитана сэра Родерика Маккензи и его сына сержанта Андре, сидящих в фамильном приделе вместе с другими.
Трое прошли по коридору и оказались в Зале святого Мартина. Лорд Дарси и мастер Шон поджидали их у камина.
Лорд Дарси шагнул вперед и поклонился.
– Милорд де ла Векси!
Молодой человек удивился.
– Нет. Не я, мой... – и он умолк.
В первый раз к нему обратились как к хозяину де ла Векси. Разумеется, пока это была лишь дань этикету: графом де ла Векси он станет только тогда, когда его титул будет подтвержден Королевским указом.
Видя смущение молодого человека, лорд Дарси продолжил:
– Милорд, я лорд Дарси, а это – мастер Шон. Мы сочли за честь принять приглашение на завтрак, переданное нам вашим сенешалем.
Новый граф де ла Векси пришел в себя.
– Да, милорд, я рад нашей встрече. Это моя сестра, леди Беверли, и дамозель Мадлен. Пойдемте, наш завтрак скоро будет готов.
И он пошел вперед, показывая им дорогу.
Завтрак был восхитителен, но не пышен: небольшие изысканные кнели из птицы, яйца под майонезом, горячие булочки с изюмом и кофе с молоком.
Капитан Родерик и сержант Андре подошли за несколько минут до начала трапезы, а вскоре после них появился и отец Вилье.
За столом велась обычная светская беседа, что позволило лорду Дарси изучить своих сотрапезников, не проявляя при этом излишней навязчивости.
Де ла Векси все еще находился в оцепенении, его мысли были где-то далеко, и он практически не принимал участия в разговоре. Дамозель Мадлен, белокурая красавица, держала себя согласно этикету, но ее глаза светились предвкушением, что не нравилось лорду Дарси. Леди Беверли, чьи темные волосы на висках уже серебрились, хотя она была старше своего брата всего на десять лет, выглядела так, как будто от рождения была вдовой или провела всю жизнь в монашеской келье. Она казалась тихой, спокойной и отрешенной от внешнего мира, однако, как определил лорд Дарси, под этой маской скрывался несгибаемый ум. Капитан Родерик Маккензи был примерно на дюйм выше лорда Дарси, подтянутый, с квадратными плечами, густыми русыми усами и бородой, немногословный, как и все франко-шотландцы. Его сын во многом походил на него, за исключением того, что был гладко выбрит, и его волосы были светлее отцовских, правда, не настолько светлыми, как у сестры Мадлен. Оба Маккензи не вполне походили ни на военных, ни на полицейских, но в то же время в них было что-то и от тех, и от других. Они были гвардейцами, и гордились этим.
Отец Вилье казался озабоченным, и лорд Дарси понимал, почему. Символическая смерть Господа Иисуса и настоящая – графа де ла Векси, оказались слишком близки друг к другу; святому отцу это стоило душевного покоя. Да, быть священником – нелегкая доля.
После завтрака был подан компот из испанских апельсинов, затем – еще кофе.
Сын покойного графа откашлялся.
– Милорды, леди и джентльмены, – начал он. Он выдержал небольшую паузу и сглотнул. – Некоторые из вас назвали меня де ла Векси. До прояснения обстоятельств я предпочел бы слышать свой прежний титул – лорд Жизор. Пожалуйста. – Еще одна пауза. И к лорду Дарси: – Вы пришли сюда для того, чтобы задавать вопросы, милорд?
Лорд Дарси казался предельно бесхитростным.
– Это не совсем так, лорд Жизор. Однако если вы проявите интерес к разговору о смерти его светлости, это может прояснить некоторые таинственные обстоятельства, окружающие дело. Я знаю, что никто из вас не был в комнате во время этого... Назовем его инцидентом. Меня не интересуют ваши алиби. Но, может быть, у вас есть какие-то предположения? Итак, как умер последний граф де ла Векси?
Воцарилось молчание, похожее на психический туман, тяжелое и мрачное.
Каждый оглядывался на соседа, но все молчали.
– Хорошо, – сказал лорд Дарси через некоторое время, – давайте зайдем с другого конца. Сержант Андре, из всех присутствующих только вас можно назвать очевидцем. Каковы ваши впечатления от случившегося?
Сержант прикрыл глаза, выпрямился и нервно кашлянул.
– Итак, ваше лордство, до десяти часов оставалось несколько минут. Рядовой Жаме и я были...
– Нет, нет, сержант, – мягко прервал его лорд Дарси, – я уже читал показания, данные вами и Жаме инспектору Жаку. Я хорошо знаю, что вы видели. Мне бы хотелось услышать ваши предположения о том, что послужило причиной тому, что вы видели.
После некоторой паузы сержант Андре заговорил:
– Мне показалось, что он выпрыгнул в окно, ваше лордство. Но я не представляю себе, почему он сделал это.
– То есть вы не видели ничего, что могло бы заставить его выпрыгнуть?
Сержант Андре нахмурился.
– Мы видели только этот сгусток света. И я, и Жаме упомянули об этом в наших показаниях.
– Верно. По вашим словам, «это был клубок желтовато-белого света, несколько секунд метавшийся по комнате, упавший на пол и исчезнувший». Я прав?
– Я сказал, «направившийся к полу», ваше лордство. Я не мог видеть, достиг ли он пола. Не тот угол.
– Замечательно. Сержант, я ожидал, что вы исправите эту маленькую неточность, и, к моему удовлетворению, вы это сделали, – на мгновение лорд Дарси задумался. – Продолжим. Вы подошли к телу, осмотрели его и убедились, что его светлость мертв. Дотрагивались ли вы до него?
– Только до запястья, чтобы проверить пульс. Пульса не было, а голова была повернута под таким углом...
Он замолчал.
– Довольно, мне все понятно. Затем вы отослали рядового Жаме за пожарным фургоном. Когда он прибыл, вы воспользовались раздвижной лестницей, проникли в башню и отперли дверь, впустив остальных гвардейцев внутрь. Газовый фонарь еще горел?
– Нет. Его задуло. Я перекрыл газ, потом подошел к двери и открыл ее. Света уличных фонарей было вполне достаточно, чтобы я смог сориентироваться.
– И вы не заметили ничего странного или необычного?
– Ничего и никого, ваше лордство, – решительно ответил сержант, – так же, как и остальные гвардейцы.
– Все достаточно очевидно. Вы обыскали комнату?
– Не то чтобы обыскали. Скорее проверили, нет ли там кого-нибудь. У нас в руках были факелы. Спрятаться в этой комнате негде. Потом мы вызвали полицию, они смотрели более внимательно. Никого и ничего.
– Очень хорошо. Далее, когда я прибыл, газовый фонарь над окном был зажжен. Кто зажег его?
– Инспектор Жак Туаль, ваша светлость.
– Понятно. Спасибо, сержант. – Лорд Дарси перевел взгляд на остальных собравшихся. Они все так же молчали.. – Леди Беверли, у вас есть что добавить к нашей дискуссии?
Леди Беверли спокойно посмотрела на отца Вилье. Священник взглянул на нее.
– Я советую рассказать, дитя мое. Мы должны знать всю подноготную.
«Понятно, – подумал лорд Дарси. – В исповедальне было сказано что-то важное. Святой отец не может раскрыть тайну, но он вправе дать совет».
Леди Беверли снова повернулась к лорду Дарси.
– Вы хотели услышать теорию, милорд? Хорошо, – в ее голосе звучала неизбывная грусть. – Покойного графа, моего отца, настигла кара Господня за его неверие. Отец Вилье сказал мне, что такого не может быть, но, – она закрыла глаза, – я боюсь, что все обстояло именно так.
– Миледи, но как такое могло произойти? – мягко спросил лорд Дарси.
– Отец был материалистом. Духовно слепым. Он отрицал, что другие могут обладать Божьим даром Предвидения и Таланта. Он говорил, что все это притворство, писанина. Его разуму было чуждо любое чувство.
Она больше не смотрела на лорда Дарси; она пристально смотрела сквозь него и за него, куда-то вдаль.
– Он не был злым человеком, – продолжила она. Ее взгляд оставался неподвижным. – Но он был грешен. – Вдруг ее глаза ожили и обратились прямо к серым глазам лорда Дарси. – Знаете ли вы, что он препятствовал союзу моего брата и дамозель Мадлен, потому что не был способен увидеть любви между ними? Он хотел женить Жизора на Эвелин де Сен-Бриа.
Дарси быстро перевел глаза на лорда Жизора и Мадлен Маккензи.
– Нет, я не знал. Кому еще это было известно?
На этот раз заговорил сэр капитан Родерик:
– Всем нам, милорд. Это было камнем преткновения. Граф был против, и я был против. Но закон не дает мне права запрещать что-либо своей дочери.
– Но почему он...
Леди Беверли резко прервала его:
– Политика, милорд. И отец не мог увидеть настоящей любви. И Бог наказал его за упрямство. Вы не могли бы отпустить меня, милорд? Я должна быть на трехчасовой проповеди.
Отец Вилье быстро добавил:
– Милорд, не могли бы вы отпустить нас обоих?
– Конечно, святой отец, конечно, леди Беверли, – сказал лорд Дарси, поднимаясь. Он молча проводил их глазами.
* * *
Полпервого пополудни.
Лорд Дарси и мастер Шон стояли во дворе у Красной башни и изучали небольшой участок, усыпанный битым стеклом. Двор был оцеплен полицией и гвардейцами.
– Итак, мой дорогой Шон, что вы скажете по поводу нашей небольшой беседы за завтраком?
– Восхитительно, милорд! – ответил волшебник. – Мне кажется, я начинаю понимать, к чему вы ведете. Рассудок леди Беверли не так уж и безупречен, не правда ли?
– Скажем так, кажется, она не чужда потусторонних мыслей, – сказал лорд Дарси. – Готовы ли вы к эксперименту, мастер Шон?
– Да, милорд.
– Понадобится ли вам помощник?
Мастер Шон кивнул.
– Конечно, милорд. Инспектор Жак привел подмастерье Эмиля, судебного мага этого графства. Я встретил его прошлой ночью: он достойный человек. Когда-нибудь он станет мастером. На самом деле, милорд, заклинания достаточно просты. Согласно Закону Примыкания, любой осколок структуры остается частью структуры. Мы можем вернуть его в начальное состояние, когда он еще составлял одно целое с другими осколками. При необходимости, мы можем проделать это полностью, но вы хотите всего лишь увидеть момент, когда стекло было уже разбито, но еще не рассыпалось. Само по себе это не составляет никакого труда, сложно лишь удержать все на месте впоследствии. Для этого мне и нужен помощник.
– Я постараюсь все измерить и осмотреть так быстро, как это будет возможно, – пообещал лорд Дарси. – Ага! Вот и они!
Мастер Шон перехватил взгляд его лордства и посмотрел в направлении главных ворот. Затем он торжественно изрек:
– О да! Один человек одет в черную с серебром форму офицера полиции, другой же – в рабочую мантию волшебника-подмастерья. Из чего мы можем сделать заключение: это не взвод Королевской морской пехоты.
– Вы проницательны, мой дорогой Шон, продолжайте в том же духе. В один прекрасный день вы станете искусным детективом. И в тот же самый день я получу степень магистра магии. Мы с инспектором Жаком поднимемся в верхнюю комнату башни, а вы с подмастерьем Эмилем останетесь здесь. Действуйте!
Лорд Дарси с трудом преодолел восемь лестничных пролетов, миновал несколько дверей. От всей души он желал очутиться в замке Эвре, где младший брат графини установил паровой лифт. «Да, он не дурак», – подумал лорд Дарси.
Как только его лордство появился на верхней площадке, к нему подошли полицейский и гвардеец. Лорд Дарси кивнул им.
– Добрый день. – Запустив большой и указательный пальцы в левый карман своего жилета, он спросил: – Заперта ли комната?
Полицейский проверил дверь.
– Да, ваше лордство.
– Кажется, я потерял ключ. У вас есть другой?
– Дубликат существует, ваше лордство, – ответил гвардеец, – но он заперт в кабинете сэра капитана Родерика. Если хотите, я принесу, это двумя этажами ниже.
– Нет. Не нужно, – лорд Дарси вытащил ключ из правого кармана. – Я нашел его. В любом случае, спасибо, гвардеец. Инспектор Жак поднимется сюда через несколько минут.
Он повернул ключ и вошел, закрыв за собой дверь.
Примерно через три минуты в комнату вошел инспектор Жак и спросил:
– Милорд, вы что-то ищете?
Лорд Дарси стоял на коленях, перебирая содержимое сундука, передвигая одни предметы и вынимая другие.
– Да, мой дорогой инспектор, я ищу, на чем бы повесить убийцу. Сначала я полагал, что это должно находиться где-то на антресолях, но там нет ничего, кроме посуды. Таким образом, я решил, что оно... Ага!
Он выпрямился, все еще стоя на коленях. В его пальцах болтался шестифутовый обрезок обычной хлопчатобумажной веревки.
– Маловата, чтобы повесить человека, – с сомнением сказал инспектор Жак.
– Для этого убийцы – в самый раз, – ответил лорд Дарси, поднимаясь. Он пристально смотрел на веревку. – Если только...
Снизу послышался крик. Его лордство подошел к бренным останкам окна, выглянул и откликнулся:
– Мастер Шон?
– Мы готовы начать, милорд, – крикнул маленький полный ирландец. – Пожалуйста, отойдите.
Полицейские и гвардейцы, оцеплявшие двор, стояли, отвернувшись от центра, где и находились осколки. Подмастерье Эмиль, невысокий худой человек, говоривший с парижским акцентом, аккуратно обвел эту площадку лазурным мелком. Черта расположилась примерно в трех дюймах от ботинок охранников.
– И я тоже готов, мастер, – сказал он на своем гнусавом наречии.
– Великолепно, – отозвался мастер Шон, – приготовься установить и удерживать поле. Я поддержу тебя, насколько смогу.
– Но да, мастер, – он открыл свою холщовую сумку, украшенную магическими символами (на первый взгляд его сумка казалась очень похожей на саквояж мастера Шона, но при ближайшем рассмотрении можно было заметить множество различий) подмастерье извлек на свет две отполированных до блеска серебряные палочки, изрезанные знаками, сверкавшими на послеполуденном солнце. – Для получения эффекта Кеттеля необходимо иметь серебро?
– Да, – согласился мастер Шон, – ты берешь на себя статические заклинания, а я позабочусь о кинетических. Ты готов?
– Я готов, – сказал подмастерье Эмиль, – приступаю.
Он занял начальную позицию внутри круга, у самой лазурной границы, лицом к Красной башне. Палочки он держал перпендикулярно друг другу в виде широкой буквы V.
Мастер Шон извлек из своей сумки меха и наполнил их заранее приготовленным порошком. Медленно двигаясь по кругу, он выдувал облака порошка. Порошок мягко оседал, и вскоре на каждом осколке оказалась хотя бы одна его крупинка.
Завершив круг, мастер Шон встал перед подмастерьем Эмилем, вернул меха в сумку, вытащил короткий восемнадцатидюймовый жезл, вырезанный из тускло-желтого кристалла, и начертил в воздухе знак.
Эффект Кеттеля начал действовать.
Сначала медленно, затем все быстрее, осколки разбитого окна приходили в движение.
Подобно водопаду, медленно текущему назад, они поднялись, собрались вместе и полетели к пустому оконному проему, сверкая, как рой стрекоз. Задевая друг друга на пути вверх, точно так же, как они делали это на пути вниз, они звенели как тысяча волшебных колокольчиков.
Лишь прекрасная дисциплинированность удерживала полицейских и гвардейцев от того, чтобы оглянуться и посмотреть на это.
Все выше и выше поднимались куски и осколки, как будто земля возвращала небу острые дождевые капли.
Достигнув пустого проема, они слились и стали одним целым – окном, хотя это было не совсем прежнее окно. Оно было сильно деформировано.
* * *
Находясь в комнате старого графа, лорд Дарси наблюдал за тем, как осколки встают на свои места. Как только движение прекратилось, он посмотрел на главного инспектора.
– Подойдите сюда, дорогой Жак, мы не должны подвергать силы наших волшебников ненужным испытаниям.
С этими словами лорд Дарси направился к окну. Инспектор последовал за ним.
Ромбовидное окно не было ни единым целым, ни грудой обломков. Оно любопытным образом выпирало вперед, осколки почти соприкасались, но не прилегали друг к другу слишком плотно. Неровные зазоры между ними расширялись наружу, как будто изнутри по окну ударил гигантский кулак, и в тот же миг время остановилось.
– Не уверен, что я понимаю, – сказал инспектор Жак.
– Таким образом выглядело окно через секунду после того, как его светлость покойный граф разбил его. В этот момент стекло уже начало выпадать и разваливаться на куски, но рассыпаться осколкам еще предстоит. Обратите внимание на центральную часть окна.
Инспектор пригляделся повнимательней.
– Понимаю, что вы имеете в виду. Это похоже на формочку для пудинга или на литейную форму. Вот его подбородок... грудь... живот... колени.
– Именно. А теперь попробуйте представить себя на его месте; в каком случае у вас была бы такая поза? – спросил лорд Дарси.
Инспектор Жак усмехнулся.
– В этом нет необходимости. Тут все очевидно. Ноги согнуты в коленях. Голова отклонена назад так, что сначала он ударился подбородком. Первый удар приняли на себя грудь и живот. – Полицейский нахмурился. – Он не выпрыгнул и не выпал. Его вытолкнули – самым жестоким образом.
– Именно так. Великолепно, инспектор Жак. А теперь займемся измерениями. Проведем их как можно быстрее и точнее, – сказал лорд Дарси. – Постарайтесь не задеть эту по определению нестабильную структуру. Если кто-то из нас сделает это, мы рискуем серьезно поранить руки, когда все начнет осыпаться.
Внизу во дворе все застыло, как на картине. Полицейские и гвардейцы стояли по стойке смирно. Двое волшебников были неподвижны, как статуи, их взгляды и мысли были сконцентрированы на верхнем окне, а руки твердо и уверенно держали жезлы.
Так проходила минута за минутой, и напряжение нарастало. И вот наконец тишину нарушил голос лорда Дарси:
– Как только будете готовы, мастер Шон!
Не двигаясь, мастер Шон повелительно произнес:
– Сержант! Отведите своих людей назад! Уберите их!
Сержант полиции отдал приказ, и полицейские и гвардейцы быстро ретировались к главным воротам. Теперь они могли посмотреть на то, что охраняли.
Волшебники вышли из транса. Могучих сил, удерживавших стеклянную мелочь, больше не существовало, и сила притяжения взяла свое. Это была лавина, водопад сверкающих осколков. Они скользили и струились по каменной стене, издавая громкий радостный шум и наконец осыпались к подножию Красной башни.
Это зрелище не было так занимательно, как восстановление окна, но и оно вполне удовлетворило полицейских и гвардейцев.
Через несколько минут мастер Шон закончил нелегкий подъем по ступенькам и вошел в лабораторию покойного графа.
– А! Мастер Шон, – сказал лорд Дарси. – А где же подмастерье Эмиль?
Ирландский волшебник устало улыбнулся.
– Он пошел домой, милорд. Эта работа весьма утомительна, а у него нет такого опыта, как у меня.
– Надеюсь, вы не забыли поблагодарить ею от моего имени. Вы оба чудесно поработали.
– Спасибо, милорд. Подмастерье Эмиль получил благодарность от меня лично, и я заверил его и в вашей признательности. Милорд, вы выяснили все, что хотели?
– Да, конечно. Осталась лишь одна мелочь. Проверить довольно легко, но это должно окончательно прояснить обстоятельства. Для начала, обратите внимание на эти две пятигаллонные бутыли для хранения кислот, которые мы с инспектором Жаком обнаружили в одном из сундуков.
Бутыли бок о бок стояли на рабочем столе этикетками наружу. Одна из них была примерно на полдюйма заполнена тусклым желтоватым веществом, помеченным как концентрированный водный раствор селитры. Вторая была заполнена наполовину и содержала прозрачную маслянистую жидкость, определенную как концентрированное купоросное масло.
– Полагаю, вы знали, что найдете их, милорд? – спросил мастер Шон.
– Я не знал, я всего лишь подозревал. Но их присутствие, естественно, усиливает мои подозрения. Вам это о чем-нибудь говорит?
Мастер Шон пожал плечами.
– Я знаю, что такие вещества существуют, но я не специалист в искусстве кимии* [1]1
Кимия – наука о веществах, их свойствах и превращениях
[Закрыть].
– Я тоже, – лорд Дарси вытащил трубку и набил ее табаком, – но служитель Фемиды должен быть образован достаточно разносторонне, чтобы иметь представление о любой области знаний, хотя бы теоретическое. Знаете ли вы, что произойдет, если пропитать обычный хлопок смесью этих кислот?
– Нет, хотя подождите... – встрепенулся мастер Шон, но затем покачал головой. – Я где-то читал об этом, но не могу вспомнить подробностей.
– Мы получим нитрированный хлопок, – сказал лорд Дарси.
Инспектор Жак деликатно кашлянул.
– Хорошо, милорд, но что это дает?
– Думаю, могу вам продемонстрировать, – произнес его лордство с таинственной улыбкой.
Он вытащил из своего кошелька тот самый почерневший четырехдюймовый обрезок веревки, что поднял с пола комнаты прошлым вечером. Потом он взял шестифутовый кусок чистой веревки, найденный получасом ранее. Острым перочинным ножом он отрезал от обоих по небольшому кусочку и выложил их на лабораторный стол примерно в восемнадцати дюймах друг от друга.
– Инспектор Жак, возьмите длинные куски и уберите их подальше отсюда, на письменный стол. Я не хочу потерять все свои улики. Спасибо. А теперь смотрите.
Он вытащил зажигалку и поджег оба обрезка. Они внезапно вспыхнули и без следа исчезли в шипящем клубке желтовато-белого пламени. Лорд Дарси спокойно прикурил.
Глаза мастера Шона засверкали.
– А-ага-а-а!
– Тот самый демон! – произнес инспектор Жак.
– Именно, мой дорогой инспектор. А теперь мы должны спуститься и поговорить с остальными участниками драмы.
Когда они вышли во двор, мастер Шон спросил:
– Милорд, но почему короткий обрезок был покрыт грязью?
– Это не грязь, мой дорогой Шон. Это копоть от лампы.
– Копоть? Но зачем?
– Конечно же, для того, чтобы сделать веревку невидимой.
* * *
Брови лорда Дарси удивленно приподнялись.
– Вы не читаете трехчасовую проповедь, святой отец? – спросил он.
– Нет, милорд, – ответил отец Вилье, – я слишком расстроен для этого. К тому же я подумал, что мое присутствие может понадобиться здесь. Отец Дюбуа любезно согласился покинуть монастырь и занять мое место.
Вскоре после полудня ветер нагнал облака, они закрыли яркое утреннее солнце, и замок окутался влажной прохладой. В камине Зала святого Мартина горел огонь, но он не мог согреть десятерых людей, расположившихся в креслах и на диванах у очага. Природа витавшей здесь прохлады была иной.
Трое Маккензи – отец, сын и дочь, – заняли один из диванов. Они молчали. Их взгляды скользили по всему залу, но постоянно возвращались к лорду Дарси. Леди Беверли в одиночестве сидела у камина, невидяще уставившись на огонь. Мастер Шон и доктор Пейтли расположились по другую сторону от камина и почти шепотом переговаривались друг с другом. Инспектор Жак не пожелал сесть, он стоял у окна, окидывая комнату бесстрастным взглядом.
Маятник больших часов на каминной доске мерно раскачивался, приглушенно пощелкивая.
Лорд Жизор поднялся из своего кресла и подошел к буфету, возле которого вели беседу лорд Дарси и отец Вилье.
– Извините, лорд Дарси, отец... – Он сделал паузу, слегка закашлялся и взглянул на священника. – Мы все немного нервничаем, святой отец. Я понимаю, что сегодня Страстная Пятница, и я не знаю, будет ли это правильно, но... Не могу ли я предложить вам стакан хереса?
– Конечно же, можете, сын мой. Сегодня мы все страдаем за Господа нашего, и могли бы страдать еще больше, но я не думаю, что Он осудит нас за небольшую дозу целебного эликсира. Конечно, наш Бог не сделает этого. Согласно святому Иоанну, Он сказал: «Я жажду», – и Ему подали губку, смоченную вином. Он припал к ней губами и сказал: «Кончено». – Отец Вилье замолчал.
– И испустил дух свой, – мрачно произнес лорд Жизор.
– Верно, – решительно сказал священник. – Но в день Пасхи дух Его возвратился, и единственной жертвой среди присных стал Иуда. Лично я предпочел бы бренди.
От подкрепления сил отказались только леди Беверли и инспектор Жак, каждый по своей причине. Когда стаканы были наполовину осушены, лорд Дарси непринужденно подошел к камину и оказался ко всем лицом.
– Перед нами стоит одна неприятная задача. Мы должны разобраться, как покойный граф де ла Векси встретил свою смерть. Я думаю, что с вашей помощью мы сможем это сделать. Для начала нам предстоит выяснить, имела ли отношение к смерти его светлости черная магия. Мастер Шон?
Перед тем, как ответить, мастер Шон сделал глоток хереса, задержав ненадолго вино во рту.
– Милорды, леди и джентльмены, я тщательно рассмотрел данный вопрос с научной точки зрения и готов присягнуть перед Высшим Королевским Судом в следующем: что бы ни послужило причиной смерти его светлости графа, никакая магия – черная или белая, – в этом не замешана. Ни в малейшей мере.
Глаза леди Беверли вспыхнули.
– Полагаю, вы говорите лишь о делах рук человеческих? – Ее голос был низким и глубоким.
– Да, миледи, – согласился мастер Шон.
– Но что вы скажете о каре Божьей? Или о кознях Сатаны?
В воздухе повисло молчание. Через минуту мастер Шон ответил:
– Я думаю, отец Вилье лучше меня ответит на этот вопрос.
Отец Вилье сложил руки.
– Дитя мое. У Господа много есть много способов наказать отступника. Как правило, это адская пытка, называемая совестью, или, если совесть слаба, Он открывает правду близким грешника. Дьявол, в надежде на то, что грешник умрет, так и не использовав возможности раскаяться, может задействовать различные методы, приводящие несчастного к саморазрушению.
Но вы не вправе приписывать то, что произошло, ни Богу, ни Дьяволу. К тому же мы не обладаем никакими доказательствами того, что ваш покойный отец был настолько великим грешником, что Бог навлек на него такую страшную кару, или, наоборот, Дьявол испугался, что в ближайшее время граф смягчится и отойдет от своих малых грехов.
В любом случае, ни Бог, ни Дьявол не станут убивать человека, схватив его за воротник и за штаны и выбросив в окно! Казнь путем выбрасывания из окна – несомненно, дело рук человеческих.
Леди Беверли склонила голову и не ответила ничего.
Последовала еще одна минута молчания, прерванная лордом Дарси.
– Милорд Жизор, учитывая то, что ваш отец был убит при помощи исключительно физического воздействия, не могли бы вы предположить, кто сделал это?
Лорд Жизор стоял у буфета и наливал себе очередную порцию вина. Он медленно развернулся и задумчиво сказал:
– Да, лорд Дарси, могу.
Лорд Дарси приподнял левую бровь.
– В самом деле? Расскажите, милорд.
Лорд Жизор указал правой рукой наверх.
– Моего отца выкинули из того окна. Верно? – его голос немного дрожал.
– Верно, – подтвердил лорд Дарси.
– Тогда, ей-богу, кто-то должен был его выкинуть! Я не знаю кто, не знаю как! Но ведь кто-то должен был там находиться! – Он сделал еще глоток и продолжил уже спокойнее: – Давайте посмотрим на это под таким углом. Кто-то поджидал его в комнате. Мой отец вошел, подошел к окну, встал на письменный стол, и этот кто-то, кто бы он ни был, подбежал к нему и толкнул. Я не знаю, кто это был и зачем он это сделал, но он поступил именно так! Вас прислал Герцог. Вы должны выяснить, что случилось и кто виноват, но не пытайтесь искать виновного среди нас, милорд, потому что никто из нас и близко не подходил к этой комнате, когда все произошло!
Одним глотком молодой граф допил вино и налил еще. Лорд Дарси тихо сказал:
– Предположим, что ваша гипотеза верна, милорд, но как убийца проник в комнату и как он оттуда вышел? – Не дожидаясь ответа от лорда Жизора, лорд Дарси повернулся к сэру капитану Родерику: – Сэр Родерик, что вы думаете по этому поводу?
Старый гвардеец угрюмо произнес:
– Я не знаю. Лаборатория была постоянно закрыта. Когда его светлость был внутри, она надежно охранялась. Однако когда там никого не было, охрана снималась. Лорд Жильбер не часто там бывал – не больше одного-двух раз в неделю. Все остальное время охраны не было. Любой человек с ключом мог туда проникнуть. Кто-то мог выкрасть ключ у милорда де ла Векси и сделать себе дубликат.
– Весьма неправдоподобно, – возразил лорд Дарси, – его светлость не хотел, чтобы в комнату заходил кто-то, кроме него. С другой стороны, мой дорогой капитан, дубликат есть у вас.
Лицо Родерика побагровело. Он вскочил на ноги, глядя на лорда Дарси сверху вниз.
– Вы меня обвиняете?
Дарси поднял левую руку ладонью вперед.
– Пока не обвиняю, мой дорогой капитан, а вероятно, и не обвиню. Давайте продолжим наш разговор, не позволяя эмоциям выплескиваться через край.
Капитан гвардии опустил глаза и медленно сел.
– Уверяю вас, милорд, – сказал капитан, – что с того ключа, которым владею я, никогда не снималась копия, и он никогда не попадал в чужие руки.
– Я верю вам, капитан. Я и не говорил о том, что с вашего ключа сняли копию. Но давайте рассмотрим одну гипотезу. Предположим, – продолжил лорд Дарси, – что у убийцы был дубликат ключа. Очень хорошо. И что же случилось дальше? – Он посмотрел на сержанта Андре. – Выскажите свое мнение, сержант.
Андре озабоченно нахмурился. Сконцентрироваться на вопросе было выше его сил. Черты его лица выдавали неуверенность в себе.
– Ладно... ну, хорошо, милорд... вы понимаете... ну, если бы на его месте был я... – Он в очередной раз облизал губы и посмотрел в свой стакан. – Итак, милорд, исходя из того, что в комнате кто-то спрятался, поджидая милорда графа. Х-м-м-м... Его светлость входит и забирается на стол. Убийца выскакивает и толкает его. Да. Только так это и могло произойти, не так ли?
– Тогда как он выбрался из комнаты, сержант? По вашим словам, когда вы влезли через окно, комната была пуста. Когда вы впустили гвардейцев, они тоже никого не обнаружили. Комната охранялась все это время?
– Да, милорд.
– Тогда как убийца вышел?
Сержант прикрыл глаза.
– Так, милорд, но из комнаты есть еще один выход – это люк, ведущий на крышу. Он мог выбраться этим путем.
Лорд Дарси медленно покачал головой.
– Невозможно. Сегодня утром я тщательно осмотрел крышу. Нет никаких признаков, что там кто-то был. Кроме того, как он попал вниз? Башня была окружена гвардейцами – они заметили бы человека, пытающегося спуститься с высоты девяноста футов на веревке. Вряд ли есть какой-то другой способ. В любом случае, он не мог остаться незамеченным. Он также вряд ли мог спуститься по ступенькам, поскольку башня была заполнена гвардейцами. – Его лордство повернулся в другую сторону. – У вас есть какие-либо предположения, дамозель Мадлен?
Она посмотрела на него своими круглыми голубыми глазами.
– Нет, милорд. Я не разбираюсь в подобных вещах. Все это для меня как магия.
Опять молчание.
«Ладно, пора с этим кончать, – подумал лорд Дарси, – самое время перейти к финальной сцене».
– У кого-нибудь есть другие идеи? – Естественно, никто не откликнулся. – Замечательно. Тогда, возможно, вы захотите выслушать мой рассказ о том, как убийца – живой человек из плоти и крови – вошел в комнату и вышел из нее, не будучи замеченным. Но мне кажется, что лучше один раз увидеть, чем сто раз услышать. Не отправиться ли нам в святая святых покойного графа? Идемте!
