355 500 произведений, 25 200 авторов.

Электронная библиотека книг » Рената Либина » Вопросительная история » Текст книги (страница 6)
Вопросительная история
  • Текст добавлен: 6 октября 2016, 20:25

Текст книги "Вопросительная история"


Автор книги: Рената Либина


Жанры:

   

История

,

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Минуло полвека. В 1988 г. археологи снова пришли на Гиссарлык, и снова с верой в Гомера. Поэт говорил о «великом» городе. А даже самый большой из городов, откопанных в толще Гиссарлыка, диаметром 200 м, на великий не тянул. В 1994 г. глава экспедиции немецкий профессор Манфред Корман сообщил об открытии, которое сразу же сделало «Трою» в 13 раз больше, чем полагали до того. В 250 и 500 м от крепостных стен обнаружили следы рвов. Они опоясывали город, заключая в себе деревянные дома и частокол. В пределах «большой Трои» проживало от 5 до 10 тыс. человек. По меркам трёхтысячелетней давности – крупный город Западной Азии. Гомер и Шлиман снова кое в чём оказывались правы.

Троя-2, Троя-6, Троя-7. Слова, привычные археологам. Жители любой из этих «Трой» вряд ли называли своё поселение так. Это в «Илиаде» город зовётся то Илионом, то Троей. Гомер, если он действительно был, придумал неплохо. Куда как легче сочинять стихи, если можно звать город то так, то этак в зависимости от размера. А прозаическую информацию о его имени мы находим в документах, написанных на хеттском языке. Хетты – древние обитатели Малой Азии. Город у входа в Босфор подчинялся хеттскому царю и назывался Вилусой. Греки, поселившиеся здесь позже, именовали его Илионом. Название Троя происходит от имени другого хеттского города Труиса. Для хеттов Вилуса и Труиса – разные города. В реальности Илион не был Троей. Он стал ею в воображении сочинителей мифов, и в поэмах Гомера.

Вряд ли найдётся другой город на нашей планете, раскопанный так же тщательно, как тот, что лежал под холмом Гиссарлык. Его изучали так много и так усердно, чтобы найти следы Троянской войны, о которой писал Гомер. Такой войны никогда не было. А были греки, мечтавшие владеть вратами из Европы в Азию. И был город в том месте, о котором они мечтали. Город погиб от землетрясения, а другой вырос на его руинах и сгорел при осаде. Этот город называли Вилусой или Илионом, а где-то ещё лежала Троя – совсем другой город. Всё это переплелось у Гомера и стало поэзией. Поэт хорошо знал Илион и его окрестности. Он видел «великий город» и придумывал Трою.

Последний миф о Трое сочинил Шлиман – о детской мечте, осуществлённой через 40 лет. Детской мечты не было, а был Шлиман, открывший древнейшую Грецию, на 800 лет старше прежней. Ещё он открыл, что языки учатся быстрее, чем это принято думать. А мечтам, чтобы сбыться, совсем не обязательно быть детскими. Открыл ли Шлиман Трою – неизвестно, зато точно известно, что Троя открыла Шлимана.

Зачем придуман первый анекдот?

Первую книгу анекдотов сочинил византийский писатель Прокопий Кесарийский, хотя он об этом и не знал. Название «анектода» – «невышедшее» – через 400 лет присвоил его сочинению составитель византийской энциклопедии. Книга к этому времени продолжала оставаться неопубликованной. Ещё через 300 лет забытый текст Прокопия оказался обнаружен, получил название «Тайная история» или «Невышедшее» и был наконец представлен публике. С тех пор в обиход вошло слово анекдот, а в науку – загадка «Тайной истории».

«Виновник» появления слова анекдотжил в VI в., служил секретарём полководца Велизария и был в курсе всех важнейших дел империи, красивых и не очень. Он оставил три сочинения. Первое и третье прославляли императора Юстиниана, царицу Феодору и полководца Велизария: их законы, победы и постройки. А второе сочинение, та самая невышедшая «Тайная история», столь же страстно доказывала, что и царь, и царица, и славный полководец – как минимум порождение дьявола. В коротких и совершенно не смешных главах Прокопий рассказывал о злодеяниях императора. Этот «осёл на поводу со спокойно висящими ушами» «портил красоту городов», «убил триллион людей», «захватил всё богатство византийцев, а потом его же и выбросил». Мало того, один придворный видел, как, разгуливая ночью по дворцу, Юстиниан потерял голову в буквальном смысле этого слова. Через какое-то время голова, правда, снова появилась и, как ни в чём не бывало, приросла к его шее.


Прокопий Кесарийский. Византийская мозаика. VI в.

«Тайная история» Прокопия напоминает собрание городских слухов и уличных сплетен, изложенных без тени сомнения. Между тем современные историки не сходятся с Прокопием в его суровых оценках. Кое-что императору всё-таки удалось. До сих пор законодательство Европы основано на нормах римского права, которые сохранились благодаря заботе Юстиниана. И мало какой храм сравнится красотою с константинопольской Софией, построенной по его повелению. Юстиниан, конечно, был не ангел, но и не законченное чудовище. Почему же Прокопий, воспев императора в первой книге, во второй представил его монстром, а в третьей вновь воздал ему хвалу? Где истинный Прокопий? В какого Юстиниана верил он сам? А может быть, провозгласив целью историка истину, сам Прокопий не всегда оставался историком? Может быть, фантастические слухи и невероятные россказни показались ему достойными записи, и захотелось поведать эти сюжеты, наивные, но не лишённые занимательности? Прокопий решил составить из них отдельную книгу. Не ради подлинной истории – ради красного словца. Слово и вышло – анекдот.



Золотые монеты императора Константина. III в.

Зачем стрелять по темам сочинений?

Чуть больше 2 тыс. лет назад в китайской столичной школе тай сюэвыпускной экзамен начинался со стрельбы из лука. Мишенью служили таблички, на которых были написаны темы сочинений. Таким способом молодые люди выбирали, какая кому достанется.

Стрельба из лука была в старину делом обычным. Каких только целей не поражали мастера. Робин Гуд превзошёл противника, расколов его стрелу надвое. Английские лучники в Столетней войне поражали французских рыцарей, попадая в щель забрала. Иван-царевич нашёл своё счастье, отправив стрелу прямо в лапки лягушки, законспирированной Василисы Премудрой. Почему же у древнекитайских школьников оказалась такая занудная цель? А не проще ли тянуть экзаменационные билеты самым обычным способом? Никакой ошибки не было. Авторов лучших сочинений ждала немалая награда. А затейливый способ «тащить билеты» был тем и хорош, что сложен. Древняя мудрость предписывала:

 
Природу превращать, учить её уму,
Но прежде превращаться самому!
 

В своих сочинениях выпускники школы тай сюэдолжны были продемонстрировать, во что превратился их разум за годы учения и доступно ли им превращение природы.


Китайские бронзовые стрелы эпохи Цинь. III в. до н. э.

Любовь к учёности и «превращению вещей» зародилась в Китае так давно, что и страны такой ещё не было. А была река Хуанхэ, по берегам которой селились люди. Хуанхэ значит «жёлтая река». Река прокладывала путь через мягкую горную породу – лёсс. Растворяясь в воде, лёсс придавал ей желтоватый цвет. Лёссовые берега доходили до 600 м. Лёссовая равнина расстилалась во круг. Люди жили в лёссовых пещерах, копать которые было одно удовольствие. На мягких и плодородных лёссовых полях растили урожай. Это было второе удовольствие. Лёсс тёк, как из рога изобилия. Хуанхэ доставляла плодородной почвы в 34 раза больше, чем египетский Нил. Но вот беда. По мере того, как лёсс осаждался на дно, русло реки поднималось всё выше над окружающей равниной. И в конце концов она прорывала лёссовые холмы и заливала окрестные селения. Река вела себя, как дикий необузданный конь, норовя сбросить людей со своих берегов. Люди строили вдоль реки дамбы, заставляя плодородный ил скапливаться внутри стен. Река вскипала от возмущения и ломала плотины, сметая поля и деревни. Вернуться назад река не могла, ей мешало собственное приподнятое русло. Она делала бросок, совершала изгиб и текла по новому пути. Приходилось строить новые дамбы. Но раньше или позже река опять бросалась на штурм, круша человеческую работу. Люди нарекли Хуанхэ «рекой, надрывающей сердце», «потоком тысячи бед», «бичом Китая», но не ушли с её берегов, а постепенно, за пару тысяч лет, научились управляться с её бурными водами. К этому времени мало у кого оставались сомнения насчёт того, как стоит жить. Превращаться и превращать – вот путь человека. Лучшая природа – очеловеченная. Лучший человек – укротитель и воспитатель природы, к тому же большой любитель сложных задач. И, как это водилось в древности, обо всём этом сочинили легенды.


Сцена суда императора Цинь Шихуанди над учёным. Рисунок на шёлке. XVII в.

Одна рассказывала о природе, которую выпустил на свет человек. Сначала природа была яйцом, и внутри скорлупы царил полный беспорядок – хаос. И вот однажды посреди этого безобразия завёлся человек по имени Паньгу. Он потихонечку рос, а яйцо оставалось прежним. Через 18 тыс. лет Паньгу стало тесно в яйце. «Квартирный вопрос» он решил одним махом, разрубив яйцо изнутри топором, который почему-то оказался у него под рукой. Когда яйцо раскололось, всё чистое и лёгкое поднялось вверх, и получилось небо. Всё грязное и тяжёлое опустилось вниз. Так возникла земля. Паньгу, разделивший небо и землю, мог бы и отдохнуть. Но 18 тыс. лет внутри беспорядка даром не проходят. Паньгу знал, что небо и земля только и ждут момента снова соединиться в первозданном безобразии. И тогда он упёрся ногами в землю, а головой в небо. И стоял так, пока небо и земля росли и твердели. Каждый день небо поднималась на один джан (3 м), и на один джан толще становилась земля. Ещё через 18 тыс. лет мировой порядок был окончательно установлен. Небо и земля прочно держались на своих местах. Паньгу мог отдохнуть. Он упал и умер. В общем, мир получился из человека.


Паньгу, прародитель всего живого, держит в руках символическое изображение инь и ян. Рисунок. Китай. XIX в.

Другая легенда рассказывала об идеальном человеке. Случился однажды небывалый потоп, только горы виднелись над водой. А на горах, покинув дома, спасались люди. Состарившийся царь и его помощники ничего не могли поделать. Тогда государь послал усмирять потоп человека по имени Юй. Чтобы справиться с коварной рекой, Юй трудился 13 лет. Он понял, что дамбы бесполезны, и стал прокладывать каналы. За 13 лет руки его покрылись мозолями, пальцы ног лишились ногтей, из него вытек весь пот, что был в теле. Юй отправился на борьбу с потопами через четыре дня после женитьбы. За эти 13 лет он трижды возвращался к порогу своего дома: первый раз, когда его сын рождался на свет; второй раз, когда он мог уже окликнуть отца, и третий раз, когда сыну минуло десять лет. Всякий раз семья звала его домой, но Юй отказывался входить. Он говорил, что не может отдыхать дома, в то время как тысячи людей поток оставил бездомными. Однажды в своих странствиях Юй попал в страну, где не увидел ни домов, ни полей. Там было всегда тепло, и люди питались водой из рек: она была сладкой, сытной и к тому же веселила. Выпив воды, люди начинали петь и плясать, а потом засыпали, чтобы, проснувшись, снова пить чудесную воду и плясать. Места в этой стране хватало всем, и Юй мог бы там остаться. Но жизнь без трудов и забот показалась ему до того скучной, что он покинул чудесную страну так быстро, как только мог, чтобы снова отдать все силы борьбе с потопом. Как всякий сказочный герой, Юй не мог обойтись без волшебства. Впереди него, волоча хвост, двигался дракон. Он чертил направление будущих потоков. Позади Юя ползла черепаха с тёмной глиной на спине, которой герой крепил берега. В конце концов река покорилась, и потоп отступил. Восхищённый трудолюбием Юя правитель передал ему престол, и Юй стал основателем новой династии. С тех пор Юя принято рисовать с инструментами: уровнем, угольником, циркулем и верёвкой – знаками мастерства и власти над природой.

Вот так и повелось в Китае переиначивать природу на человеческий лад. С незапамятных времён занимаются этим повара. «Для хорошего повара годится всё, кроме луны и её отражения в воде», – гласит китайская поговорка. Едока не должно интересовать, из чего приготовлена пища. Его задача – наслаждаться вкусом. Если он не сумеет догадаться, из чего сделано блюдо, лучшей похвалы для повара и быть не может. Высшее искусство кулинара – придать говядине вкус фруктов, порадовать гостей сладкими огурцами или солёными грушами, потерявшими свой изначальный цвет и аромат. Рыбу же нужно готовить так, чтобы от её вкуса и следа не осталось, иначе непонятно, зачем с ней что-то делали.

От поваров не отстают резчики. Они научились делать шары в шаре. Внешний шар диаметром 8–15 см покрыт ажурной резьбой. Внутри него свободно вращаются другие полые шары. Вроде матрёшек в матрёшке, каждая из которых сплошная и на две половинки не разнимается. Поверхности всех шаров также имеют тонкую резьбу. Внутренние сферы видны через отверстия во внешней. Кто не верит в отдельность шаров, может пошевелить их палочкой.

Шары в шаре делают из разных материалов – дерева, резины, нефрита. Но больше всего ценятся те, что из слоновой кости. Это самый хрупкий материал, малейшая неточность в процессе изготовления ведёт к трещине. Законченный костяной шар в шаре – непременно работа виртуоза.


Кокон тутового шелкопряда на ветке.

В изготовлении предмета нет ничего таинственного. Сначала из кости вырезают сплошной шар. В нём просверливают несколько конических отверстий, вершины которых сходятся в центре. На внутренней поверхности конусов мастер намечает количество будущих шариков, после чего берётся отделять шары, начиная с внутреннего. Затем, вращая шарики друг в друге, покрывает их резьбой. Инструментами служат многочисленные изогнутые резцы. Чем ближе к центру заготовки идёт работа, тем длиннее резец и короче изгиб. Мастер не видит того, что режет. Он доверяет только своим ощущениям. Одно неверное движение – и заготовка будет испорчена. Технология известна. Любой может попробовать. Через 20 лет упражнений вырезать десяток шаров в шаре покажется непосильной задачей. Рекорд – 42 шара. Его в 1977 г. поставил мастер Вэн Жунбяо, который стал четвёртым в роду резчиком шаров в шаре. Как известно, воспитание детей лучше начинать со дня рождения их родителей. Резчиков шаров в шаре рекомендуется растить со дня рождения их прадедушек.


Коконы тутового шелкопряда в плетёных ячейках.

Если вы спросите у мастера, для чего нужен шар в шаре, он непременно объяснит, что такой шар, помещённый в доме, укрепляет семейные отношения. А ещё с ним можно поиграть: при помощи мягкого стержня через дырочки резьбы пройти все шары насквозь. Но и сейчас, и тысячу лет назад мастер берётся за резцы не ради этого результата. Шарики в шаре – символ мастерства, способности человека властвовать над природой. Ещё их называют драконовыми шарами. Может быть, оттого, что в резьбе на внешнем шаре часто присутствует дракон. А может, потому, что дракон – древний китайский символ. Слово «дракон» испокон веку служило похвалой для мудреца и умельца. Сумевший вырезать шары в шаре – поистине дракон.


Гусеницы тутового шелкопряда.


Коконы тутового шелкопряда, извлечённые из плетёных ячеек, в которых их хранили.

Живую природу тоже «воспитывали», устанавливая своеобразные рекорды. В Китае было выведено единственное в мире домашнее насекомое– тутовый шелкопряд. На планете люди приручили около 50 видов животных: кошку – в Эфиопии, собаку – в Северной Европе, лошадь – в Малой Азии. Одомашнивали млекопитающих или птиц. За насекомое взялись только в Китае. Из всех одомашненных зверушек этот вид требовал наибольших затрат труда. Разводили шелкопряда ради нитей. Каждая гусеница однажды в жизни испускает особое вещество и завивает вокруг себя кокон. Если его размотать, получится тончайшая нить длиной от 400 м до 1 км. В сечении она треугольная, поэтому на всём своём протяжении нить, как призма, преломляет солнечные лучи и красиво блестит. Но прежде, чем гусеница завьёт кокон, она должна вырасти, поглощая пищу. Питание и рост шелкопряда продолжаются 20–30 дней. Гусеница ест без перерыва днём и ночью, увеличиваясь за это время в 8–10 тыс. раз. Питается шелкопряд только листьями тутового дерева. И, поскольку он животное домашнее, за кормом не ползает, а ждёт, когда ему доставит листья человек. В древности шелкопрядов – выкармливали, помещая их на подносах и стеллажах. Казалось бы, выкормить шелкопрядов дело нехитрое, ведь ленивые гусеницы никуда не убегали и на разнообразие блюд не претендовали. На самом деле за гусеницами нужен глаз да глаз. Мало того, что гусеницы признают только свежие листья, аппетит у них возникает лишь при определённых температуре и влажности воздуха, которые необходимо постоянно поддерживать в помещении. Кроме того, сильные норовят оттеснить от корма слабых. Те недоедают, болеют и могут заразить остальных, что приведёт к гибели всей колонии. Но дать корма слишком много, чтобы его с лихвой хватило на всех, тоже нельзя. Гусеницы увязнут в недоеденных листьях, недоберутся до свежих, не доедят, захворают, и дело примет самый скверный оборот. Так что мастерицы шёлкового дела работали не покладая рук.

В отличие от них императоры, увлекавшиеся «превращением природы», полагались на силу приказа. В VII в. император Ян Ди, перестраивая столицу Лоян, требовал, чтобы в зимнее время кусты и цветы в 16 императорских садах по-прежнему цвели и зеленели. Множество садовников каждый год клеили шёлковые листья и цветы. Легенда рассказывает и об императрице Ву, что правила Китаем через 100 лет после Ян Ди. Она взошла на трон, когда была зима. Императрица любила власть, цветы и поэзию. Свой первый приказ Ву написала стихами и обратила к цветам:

 
Велю я всем цветам
Уже к исходу дня
Цвести по всем садам
И утром ждать меня.
 
 
Проснусь и в сад приду,
Хочу весну застать,
Цветам иметь в виду —
К утру не опоздать.
 

Приказ царицы выполнили все цветы, кроме пиона. За неподчинение он был изгнан из императорского сада. Но когда для пиона настало время расцвести, он затмил красотою всех и стал царём цветов. На самом деле Ву такого приказа не отдавала, однако у легенды были основания. Сделать свою столицу вечнозелёной она стремилась при помощи теплиц. Получалось неплохо, вот только пионы никак не хотели цвести «в неволе».


Пион. Ботаническая иллюстрация из книги О. В. Томе. 1885 г.

И уж если владыки Китая пытались учить и воспитывать природу, что говорить об их подданных. Император Мо Ди, большой любитель зимней весны, учредил экзамены для всех желающих занять государственный пост, а вместе с ним получить почести и богатство. Чтобы сдать такие экзамены, надо было много лет изучать книги древних мудрецов и уметь писать по ним сочинения прозой и стихами. На протяжении многих веков только учёные могли заведовать амбарами, весьма учёные – управлять землями, учёные из учёных – быть министрами и генералами. А тот, кого на самом главном экзамене признавали мудрейшим из мудрейших, получал право жениться на императорской дочери. Ведь он прошёл самый долгий путь «превращений» и, наверное, лучше других умел «превращать вещи». Вот почему юноши в столичной школе тай сюэцелились в темы сочинений, даже не поворачивая головы в сторону ближайшей царевны-лягушки.

О чём викинги врали невикингам?

На севере нашей планеты есть два острова с обманчивыми названиями – Гренландия с Исландией, «зелёная» и «ледяная» земли. Излишне доказывать, что арктическая Гренландия не изобилует пышной растительностью. Что до Исландии, то, хотя ледники на ней и встречаются, на морском побережье, там, где живут люди, в январе около нуля, и лёд лежит лишь на вершинах гор. Как же так вышло, что ледяная Гренландия стала зелёной, а вполне пригодная для жизни Исландия – ледяной?


Флюгер корабля викингов. Норвегия. VI в.

На севере Европы холодно. А в Средние века было ещё и голодно. Земля Скандинавии плохо кормила своих обитателей. Зато рядом всегда было море. «Так жить нельзя», – решали время от времени некоторые скандинавы. Они собирали хорошую компанию, строили корабль и отправлялись по воле волн на поиски славы и богатства. Таких искателей лучшей жизни стали называть викингами – «повернувшими» с обычного пути.

Как правило, «повернувшие» грабили, торговали, служили, при случае основывали государства. Они расчищали себе место под солнцем там, где раньше неплохо обходились и без них. Целых три века в церквях Европы не уставали повторять молитву: «Спаси нас, Господи, от ярости норманнов».


Корабль викингов. Современная реконструкция.

Однако не все викинги были отпетыми разбойниками и отъявленными хулиганами. Некоторые поворачивали в другую сторону – на поиски новых земель и заплывали в открытое море так далеко, как никто больше в Европе не решался. В открытом море бушевали штормы. Они разбивали суда в щепки. Но скандинавы знали секрет: строили корабли не из пилёных досок, а из стволов старых деревьев, расщеплённых вдоль волокон. Такие не боялись бурь.

Первым викингом, достигшим неизвестной земли, был норвежец по имени Наддод. Вообще-то он не собирался совершать открытие и плыл на известные викингам «овечьи острова» (Фарерские). Однако Наддод заблудился, забрался дальше на северо-запад, чем нужно, и достиг неведомой земли. Он поднялся на гору, осмотрел окрестности, не увидел признаков обитания человека и решил вернуться на свой корабль, чтобы отправиться в обратный путь. Пошёл снег. Наддод назвал эту страну «снежной землёй» и отплыл обратно. Коллегам-викингам Наддод сообщил, что «снежная страна» непригодна для жизни.

Однако нашёлся человек, решивший проверить, так ли это на самом деле. Звали его Флоки, а со временем прозвали Ворон. Захватив свою семью и трёх воронов, Флоки отправился в путь. После нескольких дней он выпустил первого ворона. Птица тут же вернулась на корабль. Через некоторое время настала пора второго ворона. Описав круг, возвратился и он. Третья же птица полетела вперёд и не вернулась. Земля близко, рассудил Флоки и вскоре пристал к берегу «снежной страны». Люди сошли с корабля и увидели плодородную землю. По северным меркам, лето было тёплым. Люди заготавливали рыбу и растили урожай. Зима, однако, выдалась суровой. Пал весь скот, привезённый на корабле. Флоки и его спутники с нетерпением ждали весны. И вот она наступила. Флоки поднялся на гору и увидел фьорд, весь забитый льдом. Прав был Наддод! Нельзя здесь жить. И никакая это не снежная земля, а самая что ни на есть ледяная. Пусть отныне так именуется этот безжизненный остров. И кому захочется плыть на ледяную землю? Послав проклятие острову, Флоки его покинул.


Лейв Эриксон и его викинги на корабле во время бури. Современный рисунок.


Нос корабля викингов. Миниатюра из средневековой хроники. Западная Европа.

Не помогло. Через 100 лет остров был заселён, зазеленели поля, и, разумеется, завелись собственные викинги. Одним из них стал Эйрик, сын Торвальда, по прозвищу Рыжий. Викингом он стал поневоле. Во время ссоры Эйрик убил двух соседей и был приговорён собранием старейшин к изгнанию на три года. Придумать кару хуже старейшины не могли. Потому что деваться Эйрику было почти некуда. В Норвегии, на родине предков, рассчитывать на чью-то милость не приходилось. Оставался один призрачный шанс: найти новую землю, пригодную для обитания. Эйрик собрал желавших «повернуть» и вышел в океан, держа курс на северо-запад. Он слыхал, что где-то невдалеке видели землю, и собрался её найти. Ему повезло. В первый миг Эйрика охватило отчаяние. Эта земля была и в самом деле ледяной. Об урожае думать не приходилось. Но можно было охотиться и рыбачить. Через три года Эйрик вернулся на Исландию с рассказами об открытой им стране. Он назвал её Зелёной землёй, Гренландией. Не потому, что она зелена. А потому, что он хотел там поселиться. Там, где не тесно, соседи не ссорятся и никто тебя не выгонит в океан. Но, чтобы поселение выжило, нужно было собрать как можно больше охотников отправиться к неведомой земле. Эрик считал, что людям скорее захочется поехать в страну с хорошим названием. И оказался прав. Он повёл за собой 25 кораблей, до места добрались 14. Остальные пропали в бурях или повернули назад. Но те, кто поверил Эйрику и добрался до Гренландии, не были на него в обиде. Новые поселенцы неплохо наладили жизнь. Они торговали шкурами и костью морского зверя, а в обмен получали ткани и зерно. Не всего хватало и не на всех. Зато свободы и простора было в достатке. Простор, правда, оказался, по большей части белым. Однако в веках закрепилось название «зелёный».

И конечно, на Гренландии объявились свои искатели приключений. В первую очередь сыновья Рыжего Эйрика. Старшего звали Лейф, а со временем прозвали Счастливым. Ещё бы! Ему довелось открыть Америку. В 1000 г., за 492 года до Колумба и вскоре после того, как другой гренландец, Бьярни, попал в бурю, сбился с курса и видел обширную землю, к которой, однако, пристать не решился. Лейф попросил у Бьярни корабль, который столь счастливо подбросил того к неведомому берегу, и отплыл примерно туда, где бурей носило Бьярни. Плавание Лейфа оказалось удачным – никаких бурь по дороге не случилось. Он благополучно достиг земли и назвал её так, что буря в науке продолжается до сих пор. Лейф не нашёл ничего лучшего, как поименовать берег, на который ступил, Винландом – страной винограда. Он видел там в изобилии росший дикий виноград. Вслед за Лейфом его брат, и сестра, и другие отважные викинги направляли экспедиции и селились в этой прекрасной «виноградной стране». Проблема заключается в том, что, по мнению учёных, Лейф прибыл в Америку в районе острова Ньюфаундленд, у северного побережья нынешней Канады. Там не то что виноград – берёзки пробиваются с трудом. И уже два века исследователи ищут Винланд и строят хитроумные теории. Может быть, Лейф всё-таки добрался до такого достаточно тёплого места в Америке, где дикий виноград всё-таки рос, – не беда, что следов викингских поселений там ещё не обнаружено? А может, на канадском севере он видел не виноград, а голубику и обознался? Ведь человек не из Прованса прибыл, а из полярной Гренландии как-никак. Всё возможно, конечно. Хотя, сдаётся, Лейф шёл проторённым викингским путём: хочешь чего-то добиться – называй в заданном направлении.


Каменный крест с изображением викинга. Швеция. IX в.


Корабли викингов. Миниатюра из средневековой хроники. Западная Европа.

Через пять веков после Лейфа к американским берегам повёл свои каравеллы Колумб. Постойте! – воскликнет читатель. Колумб не плыл в Америку. Он направлялся в Индию, а на Америку наткнулся по дороге. Но не понял, куда попал, и до конца жизни был уверен, что побывал в Индии. Да и вообще, при чём же тут Колумб, коль речь о викингах, не говоривших правды?


Шлем викинга. Швеция. VI–VII вв.

И очень может быть, что читатель совершенно прав. Хотя некоторые полагают, что Колумб ни в какую Индию не собирался. А, напротив, хотел открыть новый континент, который просто обязан был существовать на той стороне земного шара, ибо природа не терпит пустоты. Но не мог же Колумб так прямо взять и объявить испанским монархам, которых он долго уговаривал и таки уговорил дать ему денег на экспедицию, что он отправляется не Индию открывать. Соседи-португальцы в Индию уже попали и дорогу туда перекрыли. А значит, испанским королю с королевой именно в Индию и хотелось. Нет, разочаровывать их величества было никак нельзя. А посему и до открытия Америки, и после Колумб всем объяснял, что стремился в Индию и Индии достиг. Через некоторое время народ, конечно, разобрался. Но слова остались. С лёгкой руки Колумба обе Америки стали именоваться Вест-Индией, а обитатели континента – индейцами. В общем, Колумб назвал открытую им землю, как настоящий викинг.

Ведь, давая названия, викинги врали о новых землях. Ну, не врали. Так, немножко «сворачивали» в сторону. Иначе какие же они викинги?


    Ваша оценка произведения:

Популярные книги за неделю