Текст книги "Ты - моя кара (СИ)"
Автор книги: Рена Керимова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 12 страниц)
ГЛАВА 8
Я часто читала в книгах такую фразу – «Если бы взгляд мог убить…» ну, а дальше, идет описание того чей взгляд и кого убить. Могу сказать что сейчас я бы точно была бы мертва не только от взгляда, но и от той тишины с которой мы приближались к очертаниям небольших зданий и минаретов посреди пустыни.
К городу примыкала дорога, но она была настолько засыпана песком, что я едва разглядела её. Все три часа, что заняла дорога от той злосчастной скалы и до конечной точки я слышала лишь тишину и чувствовала взгляд на моем затылке и иногда на моей шее. Возможно это мое воображение, но у меня по коже бежали довольно реальные мурашки. Касим не держал меня за талию как делал это раньше и я чувствовала себя очень неуверенно когда Муса иногда переходил на быстрый шаг. Мне казалось что это происходит специально ведь тогда я вжималась в каменное тело Касима и хваталась за его руку, но было ли это правдой или просто верблюд хотел быстрее добраться до своего дома, здесь я явно не получила бы ответов.
Лишь однажды Касим нарушил молчание:
– Запомни, грязная кровь! Ты говоришь только на английском, тебя зовут Лайла, и ты моя кузина, для всех в этом городе кроме моего дома…
Я сжала зубы и хотела обернуться, взглянуть ему в глаза и…не знаю что, дать ему пощечину или погладив по щеке объяснить, что же случилось вчера ночью, но сработал рефлекс и моё девичье любопытство:
– А в твоем доме? Кто я? Твой заложник?
– Нет, заложник имеет преимущество, его должны хорошенько оберегать и ждать выкуп, с твоим отцом я никакого выкупа не жду, ты и есть ЕГО выкуп, поэтому запомни ЛАЙЛА, в моем доме ты просто – МОЯ РАБЫНЯ!
Я настолько опешила от его ответа, что просто не знала как ответить. Тут Касим дал сигнал Мусе и верблюд ринулся вперед на встречу своей родине.
Город в который мы приехали можно лишь с большой натяжкой назвать таковым.
Едва ли здесь можно было насчитать и сотню зданий, однако, я увидела очертание двух мечетей, небольшой аптеки и рядом с ней нескольких лавок. Был и рынок на котором продавали разные сладости и овощи, ухаживали за верблюдами и машинами которые были настолько старыми, что казалось, сохранились в этом месте после второй мировой войны.
Мой взгляд также уловил странное пустое место прямо в центре этого…города? Села? Практически пустырь с какими-то камнями, арками и небольшими стенами. Удивило меня и то, все жители знали Касима, кто-то приветливо здоровался с ним, но кто-то, и это в основном женщины прятали взгляд и даже отворачивались…возможно так приписывала религия?
Едва мы проехали весь рынок, Касим остановил Мусу и спрыгвнув с него, грубо стащил меня, даже не дав верблюду опуститься на колени. Передал несколько мешков людям за прилавками и схватив оставшиеся пару, в том числе и с моими вещами, закинул их на плечо и потянул меня в сторону, видимо остальной путь мы пройдем пешком.
Внезапно нас остановил взрослый бородатый мужчина. Он поприветствовал Касима и протянул ему руку. Тот крепко пожал её и заговорил на арабском. Я поняла лишь пару слов, – рынок, деньги и кажется женское имя – Латифа. Да, оно четко слетело с губ друга Касима и я заметила тепло в интонации обоих мужчин. Кто она? Жена Касима? И как он объяснит моё присутствие в доме? Это же просто нелепо!
Мужчина опустил свой взгляд на руку своего друга которая весьма отчотливо впивалась в мой локоть и слегка ухмыльнувшись осмотрел меня с ног до головы.
Я почувствовала себя очень неловко, меня явно оценивали и возможно в диалоге давали какие-то характеристики.
Голоса стали грубее, словно приняли деловой характер. Наконец, этот диалог окончился и мужчины пожав друг другу руки разошлись.
Муса остался на рынке и был этому ужасно счастлив, его явно накормят, напоют и даже спать уложат, а вот что предстоит мне?
Меня же в отличии от везунчика верблюда, тащили как мешок с картошкой. Касим своими длинными ногами покрывал расстояние от рынка до ближайших домов со скоростью света, я едва поспевала за ним, ноги болтались в воздухе, а рука замлела от каменных пальцев моего как выяснилось ХОЗЯИНА!
ГЛАВА 9
Меня втолкнули в старую, деревянную, и довольно высокую дверь. Тут же не дав осмотреться где я оказалась, потянули на второй этаж и впихнули в какую-то каморку.
Это комната или кладовая? Даже нет окон? А нет, одно было, над самым потолком, но оно настолько высоко и такое узкое, что едва давало хоть какой-то свет.
Касим кинул мои пожитки на узкую кровать которая скрипнула под весом мешков и резко закрыл дверь. Я услышала звук закрывающегося замка.
Меня охватила паника, это что тюрьма? Я тут умру?
– Касим! Касим!
Я барабанила в дверь, у меня заболели руки и в глазах расплывалось от слез.
– Касим…
В слезах я просто сползла по двери продолжая бить в дверь хоть сил от слез и отчаяния практически уже не было. Мне показалось что прошла целая вечность прежде чем я услышала тяжелые шаги которые эхом отдавали в мое сердце. Внезапно дверь открылась и влетел он…
– Прекрати! Я сказал замолчи!
Я едва видела его лицо искаженное злостью, шрамы играли на нем в какую-то ужасную игру, и я действительно его испугалась, хоть и в тусклой комнате едва могла его разглядеть, он пылал от ненависти ко мне так, что мог осветить целый дом.
Схватил мои руки и поднял на ноги, сжал зубы от злости, а точнее от ненависти ко мне, да сейчас я видела как он меня ненавидит, хватка на горле и я не могу вздохнуть:
– Ещё раз я услышу из этой комнаты хотя бы один писк, клянусь тебе же будет хуже…
– Касим, я, я…прошу тебя, мне больно…
Я не могла вдохнуть, я чувствовала как темнеет в глазах, а потом я куда-то полетела. Приземлилась на что-то мягкое и последовал унылый скрип. Что-то упало на пол и я вновь смогла вздохнуть.
– Ты издеваешься надо мной грязная кровь, дай мне хоть одну минуту не думать о тебе, черт побери, хоть одну секунду!
Почувствовала как тяжелое тело накрыло меня, как горячее дыхание прошлось вдоль моей шеи и остановилось возле моих губ, секунду подождав вновь вернулось на шею и что-то мокрое и такое горячее опалило мою кожу, там, где я четко ощущала биение своего пульса.
Я не могла сдержать себя, тихо застонала и ахнула от того, насколько это пробрало меня до самых кончиков пальцев. Боялась открыть глаза, боялась увидеть лицо Касима, что на нем сейчас могло быть? Злость, ненависть, а может ещё немного и он просто убьет меня:
– Ты издеваешься надо мной, просто издеваешься, ты везде, здесь, там, и…везде…
Схватил мою руку и встряхнул так чтобы я открыла глаза.
– Смотри, смотри на меня, посмотри на урода, который на тебе, открой же глазки красавица, или здесь светлее чем в ночной пустыне? Если я подрочу тебе, согласишься вновь отдаться мне, или мне завязать тебе глаза? Может тогда этот урод не испугает тебя?
– Касим, нет, я…
Он не давал мне договорить, тряс меня за плечи и кусал за шею, словно дикое животное.
Я закрыла глаза и заплакала. Не знала, что могу ему сказать, мне стало так жалко его, что не контролируя себя просто отдалась порыву, моменту, и протянула руку к его обезображенной половине лица. Едва мои пальцы успели на миллиметр тронуть его огрубевшую кожу, как Касим словно дикий конь дернулся и схватил мое лицо пятерней:
– Мне не нужна твоя жалось, грязная кровь, прибереги её для себя. Никогда больше не смей меня трогать, тебе понятно?
И после этих слов меня перевернули и ткнули лицом в покрывало. Я почувствовала тяжелую руку на своем затылки и испугалась что ещё секунда и я задохнусь.
– Вот так, это самое милосердное что я могу тебе предложить, будешь обслуживать меня в такой позе, задницей вверх и лицом в кровать, ты поняла меня? Я не слышу!
Моя голова наконец-то дернулась и щека впилась в покрывало. Я застонала и тихо произнесла:
– Да я поняла.
– Прекрасно! А теперь САМА подними свою попку и сними трусики. И побыстрее!
Я не могла поверить в то что делаю. Трясущимися руками а стягиваю шаровары, а вместе с ними и трусики. Быстро подтягиваю руки к груди и замираю. Я не знаю как реагировать на то, что происходит.
Любое мое действие может привести к разным последствиям.
Слышу его голос, что-то на арабском, горячий шепот. И через секунду на мою голую попку положили пальцы, сжали её изо всех сил и развели в сторону:
– Черт побери, ты сухая, грязная кровь. Я больше не хочу трахать пустыню. Открой свой рот.
Я зажала глаза и открыла рот, у меня не было выбора.
– Да вот так, соси, и я так и быть трахну тебя этими пальцами, тебе будет хорошо, как вчерашней ночью, когда ты умела разыграла передо мной спектакль, текла как водопад, но вот до конца не смогла держать лицо. Обведи мои пальцы своим поганым язычком, отлично, ты отличная ученица, у тебя есть потенциал, мне это нравится.
Я сосала его пальцы и не могла понять своих чувств, почему мне одновременно противно это действие и в тоже время оно меня затягивает. Я словно под гипнозом, голова кружилась и если бы Касим не стоял сзади меня я бы уже рухнула.
Он выдернул свои пальцы и не долго думая вогнал их в меня, я закричала от неожиданного и такого глубокого вторжения:
– Какая же ты узкая грязная кровь, даже для двух моих пальцев, но ничего, привыкнешь.
Это было не так как в пустыне. Там, когда он ласкал меня, я вся плыла, я не могла поверить что это именно его пальцы трогают меня, так нежно и чутко. Здесь, сейчас, со мной рядом, совсем другой мужчина, он очень зол и ненавидит меня.
Касим протолкнул пальцы ещё глубже в меня и я вскрикнула, и тут же почувствовала как его рука покрытая перчаткой накрыла мой рот:
– Ни звука!
Я чувствую как мои легкие горят от криков которые заглушала рука Касима, его пальцы были жестокими, они то резко проникали меня, то кружились вокруг клитора и щипали его. Это была настоящая пытка, я дрожала всем телом, не хотела поддаваться ему, не хотела показывать как мне хорошо, а мне было очень хорошо, я видимо действительно извращенка если то плачу и презираю его, то получаю удовольствие от таких действий в мою сторону.
– Ну вот, ты вся течешь красавица.
Ни говоря больше ни слова, Касим вытащил из меня пальцы и я услышала как он вдохнул их запах:
– Ты течешь запахом розы, открой ротик, попробуй себя…
– Нет, Касим! Пожалуйста…
– Не хочешь? Зря, очень сладко.
Такое унижение я никогда не забуду, он играл со мной, он презирал меня, а я все продолжала течь под ним и проклинала себя и свое дурацкое тело.
Через секунду я почувствовал вторжение, это были уже не пальцы Касима. Он заполнял меня своими безжалостными толчками, я вся дрожала и кричала сквозь перчатку, потому что сила толчков Касима сбивала меня с ног. Голова и уши гудели. Я чувствовала каждой своей клеточкой как он входит в меня, до конца, до боли и сам хрипит от этих движений.
– Ты слишком узкая, грязная кровь! Черт, какая ты узкая…
Я почувствовал его вес на себе. Его горячий хрип у моего уха. Дышит рвано, тяжело, толкается во мне и стонет. Болезненные, быстрые толчки.
– Могу сделать тебе приятно, грязная кровь, хочешь? Скажи что хочешь, скажи – Касим, я хочу кончить.
– Нет!
– Скажи это!
Комнату наполняют похотливые звуки, я не хочу их слышать, но ничего не могу поделать. Звуки мокрых, быстрых шлепков, настолько пошлых что я не могу поверить что это происходит со мной.
– Говори, черт побери!
И тут в моем сознании встает гордость. Нет! Я не животное, я не пойду на поводу у своего тела. Касим использует меня, он мстит мне и моему отцу, пошел он к черту! Я не игрушка!
– Нет! Я не хочу тебя!
Это был его тригер. Он сорвался и закричал, зарычал мне на ухо! Вцепился зубами в мое плечо и на адской скорости вторгался в меня.
Он кончил с криком и ещё одним укусом, только теперь в мою шею, как я и сказала, словно животное которое покрыло свою самку. Он оно и есть – дикое, невежественное животное! Будь ты проклят Касим!
ГЛАВА 10. КАСИМ
Вылетел из комнаты и захлопнул за собой дверь так, что стены зашатало. Вбежал в свою старую комнату и завыл в подушку схваченную с давно приготовленной для меня кровати словно собака.
Экстаз и эйфория которую я чувствовал ещё секунду назад испарились, а на их место встал мой старый друг, – отчаяние!
Вскочил и подбежал к стене где весело маленькое зеркальце, большие зеркала в этом доме табу!
Уставился в отражение и с отвращением отвернулся.
Там ненависть к себе, что не контролирую себя, что вот так просто эта девчонка может вывести меня из себя, что из-за неё делаю просто наиглупейшие поступки, что не могу выкинуть её из головы уже который месяц, что когда коснулся в первый раз её тело то погиб, просто сошел с ума и пути назад уже нет было. Нет возврата, только вперед, глубже в кроличью нору, и чем дальше тем больше я буду видеть в её глазах ненависть и отвращение.
Эта дурацкая боль в груди, боль отчаяния, боль отверженного… Опять отвержен, опять уродец забывает кто он. Неужели те взгляды что бросают на него женщины не показывает ему КТО он на самом деле? Видимо нет, видимо плохая память, видимо ещё теплица надежда в этом изуродованном теле, надежда…как тогда, двадцать лет назад, когда очнулся и закричал увидев себя в зеркале, когда не мог пошевелить ногами и руками и только и делал что рыдал на груди у матери. Рыдал когда узнал что отца больше нет, рыдал когда открылось истинное лицо той кого он любил всю жизнь, та что не хотела выходить замуж за калеку, которая даже не дала ему шанс, не дала ему время, сбежала едва поняв что больше в этом браке ей нет перспектив и никто не посмел её осудить. Ни одна мать ни отдаст свою девочку за инвалида, урода, пусть даже не по его вине, но теперь он прикован к постели и какой смысл в нем, тратить на него время? Она мечтала жить в Иерусалиме, в большом городе, мечтала, что заберем её из этого села и покажу ей настоящую жизнь, а вместо этого сам застрял здесь с матерью и не планировал никуда уезжать. Зачем посвящать свою жизнь инвалиду и навсегда застрять в глухомани?!
Да после долгих лет тренировок и лечения я таки встал, я хожу, бегаю, но я на таблетках, нога всё ещё болит, а изуродованная морда так никуда и не исчезла.
Только я подумал про ногу, как колено болезненно заныло, боль была настолько сильной что я еле двигаясь дополз до кровати и плюхнулся на неё.
В тумбочке был ещё один пузырек с таблетками, на этот раз превысил дозу в три раза. На нормального человека такие таблетки и такая дозировка могли подействовать намного более летально, для меня же – это были лишь легкие болеутоляющие. Видимо организм был настолько ими пропитан, что я уже не воспринимал обычные таблетки и толком не мог заснуть без дозы сильного снотворного.
Все те дни, что я был в Иерусалиме и следил за Микаэлем и его дочерью я не спал. Пытался понять, рассчитать – какой момент самый лучший, но график Микаэля был просто неконтролируемый, он возвращался домой то посередине дня, то практически в полночь и каждый раз он приезжал со своей дочерью…
Ибрагим узнал Микаэля и сообщил мне, что он наконец-то в городе. Естественно тот не обратил внимание на Ибрагима и не вспомнил его, хоть и видел много раз у нас в гостях когда мы ещё всей семьей жили в Иерусалиме, не узнал моего кузена.
Я тут же отправился в город и был готов не теряя ни минуты, задушить поганца и забрать то, что принадлежала моему отцу и что их грязная семейка украла у нас, но все планы мне спутала девчонка.
Помню этот момент очень четко, стою около кафе, уже почти вечер, много туристов, как только начинают говорить на русском Ибрагим зовет Илану…Она улыбается клиентам, на ней белая обычная рубашка с закатанными рукавами и бежевая юбочка. Каштановые волосы собраны в хвост, глаза искрят, загорелая кожа блестит под светом ламп и заката. Я знал кто она, знал что на меня она даже не взглянет, но меня просто повело от её красоты и легкости.
Стоял как дурак до закрытия и слушал, смотрел, вдыхал её. Странно, что никто не обратил на меня внимание, ведь простоял я там часов шесть точно и когда она вышла на встречу подъехавшему Микаэлю я так испугался что она увидит меня что спрятался за угол здания и тяжело задышал.
В близи она оказалась ещё более красивей и я не знал, что мне теперь делать?
Несколько дней я приходил и смотрел на неё, сталкер, тупой уродец, чего я ждал? На эти дни я забыл об Микаэле, о своем плане, я просто любовался ею. Я не собирался с ней знакомится, с моей рожей не мог даже зайти в кафе чтобы не перепугать половину посетителей, смотрел и строил планы, знал что они несбыточны, но все же… В тот вечер я смог выследить Микаэля намного раньше чем он отправился за дочерью. У него была встреча в старом городе и он обогнул кафе Иланы, взял совершенно новый маршрут, однако также в сторону своего дома. Тогда я и решил, либо сейчас, либо никогда. Я знал что Илана в кафе и Микаэль будет один, Ибрагим не отпустит её одну домой…но, мои планы нарушала сама девчонка.
Я не мог упустить такой момент, я слаб, я предпочел ЕЁ, своей мести. Я одергивал себя, что она того не стоит, но внутренний голос эхом давал ответ– стоит! И я пустил все на самотек. Решил что заберу её, что моя будет, не знаю на сколько, но она будет моя!
Очнулся от стука в дверь. Сначала не понял где я. Протер глаза и уставился в темноту.
– Касим, сынок, ты там?
Я с трудом поднялся с кровати. Видимо отключился так как, в комнате было темно и мне даже показалось что увидел в окнах несколько звезд.
Проковылял до двери и впустил мать.
– Наконец-то ты дома сыночек, я так ждала тебя.
Мама, любимая мама, божий одуванчик, чем она заслужила такую жизнь? Муж погиб, сын урод который до конца своих дней будет мозолить ей глаза, ещё и застряла в этой глуши и работает за десятерых, мне до слез было жалко мою любимую маму…
Я нагнулся к ней чтобы получить порцию своих привычных поцелуев по щекам и глазам. Мне показалось что с нашей последней встречи она стала ещё ниже. Посмотрел ей в глаза и в очередной раз увидел как они похожи на мои, но при этом её светились добром и лаской, а мои пылали ненавистью и обидой.
– Я только вернулась от Джамили, к ней приехали родственники из Чечни. Я не знала что ты уже дома, я бы ждала тебя, ты наверное очень голоден?
– Немного, да, я бы поел мама, спасибо.
– Отлично, тогда пойдем на кухню, я разогрею тебе мясо и рис.
– Пойдем.
Обнял её и поцеловал. Только сейчас понял как я скучал по ней, по моему зеленоглазому ангелу. Сейчас её голова была покрыта не только платком, но и серебренными прядями, а когда-то я любил нюхать её огненные рыжие волосы и ворчать на Аллаха, что не дал мне таких же.
ГЛАВА 11
Я дернулась после оглушительного звука закрывающейся двери.
Показалось, что дом сейчас рухнет и это было бы отличным концом моей жизни.
Теперь я действительно чувствовала себя его рабой, потому что не могла контролировать свою жизнь и свое тело.
Закрыла лицо руками и повернулась к каменной стенке. Притянула ноги к груди и тихо заплакала.
Видимо то, сколько слез я пролила отключили меня на пару часов, потому что когда проснулась солнце уже не светило в окно. Я была в полнейшей темноте и не знала, что же мне делать?
Привыкнув к темноте, начала шарить руками по стенам, где-то же здесь должен быть выключатель?
Наконец, возле двери, я нашла небольшой язычок и комнату залил тусклый, желтый свет. На потолке висела одинокая лампочка без плафона. Наконец я осмотрелась, попыталась понять, где же в итоге я оказалась.
Действительно, это была очень маленькая комната, в ней буквально помещалось лишь пару вещей. Одноместная старая кровать, шкаф, и тумбочка, правда достаточно высокая, я видела подобную у моей бабушки на даче.
Тумба была пуста, а вот шкаф меня удивил, там хранились закрутки, абсолютно разного содержания. Шкаф был просто усеян банками с соленьями, варенья, и даже мне кажется там были банки с арбузам. Кто-то очень увлекается или увлекался закрутками, возможно это та таинственная Латифа о который я слышала на базаре.
При одной только подозрительной мысли, что я ревную это чудовище, меня перекосило. Нет, никогда, может мое тело и постоянно предает меня, но не мой мозг и не моя душа!
Он поставил меня перед выбором и насильно увез от отца, вывез из страны и то, каким путем мы добирались до этого проклятого места дали мне понять, что это было нелегально.
Я подняла мешки которые лежали около кровати, это они упали когда Касим кинул меня туда.
В память ворвался момент как он навалился на меня и поцеловал в шею. Эта картина молнией сверкнула в моем мозгу и заставила крепко сжать зубы.
Не думать, просто не думать о нем!
Из одного мешка торчал бежевый угол ткани, когда я потянула его то покраснела, это была простынь с моей кровью, я же хотела её выкинуть, избавиться как можно быстрее и незаметнее. Черт, как же это сделать? Вздохнув я вспомнила и ту ночь когда Касим взял меня впервые, какой грязной я себя чувствовала и как меня тошнило после. Определенно, на данный момент опыт моих отношений с Касимом был самым ужасным, заисключением той ночи в пустыне…
Мне стало ужасно грустно и стыдно. Захотелось немедленно очистится от этих воспоминаний плюс я все ещё чувствовала запах Касима на своем теле.
Как не странно, но дверь была незаперта.
В небольшом коридоре стоял полумрак и было подозрительно тихо.
Я внимательно пробежалась глазами и чуть дальше, по коридору, увидела две двери. Одна была повыше и белой, другая чуть меньше и голубой.
Белая дверь была заперта, а вот голубая быстро поддалась мне.
Моему счастью не было предела когда я увидела большую ванную комнату.
Раковина, унитаз, небольшой комод и душ. Старая лейка с налетом ржавчины на шланге, и несколько дырок в кафеле на полу. Даже не было шторок. Несколько раз я видела подобный душ у моих подруг в Израиле, но никогда не думала, что буду сама купаться в таком.
У нас в квартире с отцом была полноценная ванная и обычный душ. Однако, я понимала прелести подобного душа, его очень легко можно чистить буквально одной шваброй. То что я увидела по итогу этого дня навело меня на мысль, что дом очень старый и давно не ремонтировался.
Моя рука потянулась включить воду и я задумалась, а во что мне переодеваться? Кажется у меня есть пару халатов что мне дали, но у меня нет полотенца. В самой ванной я также не заметила даже маленького полотенца, что меня сильно удивило.
Вообще здесь был какой-то минимализм.
Мыло для рук, зубная щетка и паста, а также шампунь – три в одном. Женских вещей таких как крема, бритвы или даже фен, не было.
Во что же мне тогда обернуться после душа? Я же не могу сразу надеть одежду.
Мысль пришла мгновенно, я сначала думала, что это просто наиглупейшая идея, но потом поняла, что у меня просто нет выбора, моим полотенцем стала моя же простыня с кровавым пятном.
Конечно даже такой по всем меркам скромный душ превосходит душ в пустыне. Здесь я почувствовала себя королевой, столько пространства и наконец-то, действительно, горячая вода, а не едва теплая как в переносном душе бедуинов. Намылилась от души, ногтями пыталась выскрести запах Касима со своей кожи и из своей головы. Закрыла глаза и просто наслаждалась ощущением чистоты.
Конечно простыня впитала в себя всю воду, это не самая лучшая замена полотенца, но, что есть, то есть.
Зеркало над раковиной запотело от пара и я протерла его рукой. Послышался достаточно громкий скрип и я испугалась что меня услышат, замка на двери увы не было и я поймала себя на мысли что в любой момент Касим мог зайти когда я отмокала в душе.
Слава Богу этого не случилось.
Отражение в зеркале меня поразило. Темные круги под глазами, красные, заплаканные. Опухшие губы и кажется я даже похудела за эти дни, настолько мои кости выпирали в плечах.
Нет, я не хочу себя видеть, это ужасно.
Как могла выжала волосы и обмоталась в простынь. Она едва закрывала мне колени, а прямо на талии красовалось та самая метка позора.
Схватила вещи которые оставила на закрытом унитазе и сломя голову, не проверив коридор выбежала из ванной. Вся конспирация и мои усилия по незаметному походу в душ и обратно, пошли прахом так как в коридоре я налетела на него…
– Какого черта?
Касим осмотрел меня с ног до головы и схватил за локоть, с силой притянув к себе:
– Ты что здесь делаешь? Разве я не сказал тебе сидеть тихо?
– Сказал…
На секунду мой голос дрогнул, я испугалась его, того что он может сделать, а потом поняла – что ещё он может сделать со мной? Убить меня? Этого он ещё не делал!
Потащил меня в сторону каморки и втолкнул во внутрь, однако не забыл и сам зайти закрыв за собой дверь.
– Я не разрешал тебе выходить, я же сказал тебе что услышу хоть звук…
– Но ты нечего не слышал!
Я взяла себя в руки и воспряла духом, гордо подняла подбородок:
– Если бы не наткнулся на меня в коридоре даже и не подумал бы, что я выходила!
– Какого черта ты вышла?
– Мне нужно было смыть с себя грязь…
Эта фраза была моей фатальной ошибкой, его глаз загорелись огнем и стали практически черными… черным. В очередной раз напомнила себе. Пальцы сильнее сжали мой локоть и я вскрикнула.
– Смыть грязь?
– Да! Я была вся грязная…
Посмотрела на его лицо и сделала гримасу, как когда-то в детстве, приподняла уголок верхней губы, словно увидела что-то очень противное, дала намек что говорю об особенной грязи, о той что он оставил после себя. Сделать ему больно, если такое вообще возможно?
Возможно!
Вижу как его лицо перекосило и в тоже мгновение он хватает меня за горло и ударяет о стену.
Я не успела даже крикнуть, как в глазах увидела искры. Мне было сложно дышать и я действительно испугалась за свою жизнь:
– Смывала грязь значит? Видимо это я её оставил на твоем таком чистеньком тельце. А если снова испачкаю опять побежишь в душ? Тогда ради такой картины я буду пачкать тебя несколько раз на дню и возможно сам же и буду мыть, мне нравится эта идея!
– Нет… – только и смогла произнести.
– Нет…конечно нет, другого ответа я и не ожидал от тебя. А ну ка, покажи, как ты вымыла своё тело, может все таки остался хоть один след от моих пальцев на твоей попке, давай, снимай эту грязную тряпку, откуда ты её только взяла?!
Касим резко отпускает мою шею и я практически падаю, ноги меня не держат, я хриплю потому что он очень сильно держал меня за горло:
– Давай без сцен красавица, ну же, черт тебя подери стой нормально!
Дальше творится что-то сумасшедшее.
Касим словно зверь рычит на меня и разрывает ткань на моей груди. Я вскрикиваю и оказываюсь зажатой между этим сумасшедшим и стеной. Закрыл мой рот своей рукой и впился взглядом в грудь.
Меня обдало прохладным воздухом, тело ещё не высохло после душа и я почувствовала мурашки по всему телу.
– Я сказал, никаких криков! Черт побери!
Касим вдавливал меня в стену своим телом и осмотрел с ног до головы:
– Я хочу видеть все, все что получил от твоего проклятого отца.
Отпустил мой рот и сделал два шага назад:
– Снимай это. Покажи тело. Быстрее!
Тон в котором я получила указание не давал шанса на малейшую попытку отказа. Его глаза бегали по моему телу, он был подобен дикому быку.
Дрожащими руками я сняла оставшуюся ткань с бедер и пристала перед ним совершенно голой. Рефлекторно накрыла руками грудь, но тут же от взгляда Касима убрала их.
Я глубоко дышала, удары сердца оглушали и я боялась что упаду в обморок, а может и получу сердечный приступ.
Касим молчал, лишь стоял и смотрел на меня. Медленно начиная с моих мокрых волос он осматривал моё трясущееся тело.
Наконец он двинулся, медленно подошел ко мне и схватив за волосы злобно и в тоже время с каким-то огнем произнес:
– Ты пахнешь мной, грязная кровь, это первый этап твоей очистки.
Меня резко развернули и впечатали в стену. Щека почувствовала прохладу крашеной стены и я застонала от блаженной прохлады. С другой стороны мое тело обжигало из-за Касима, он был словно печка, я все ещё была мокрая после душа, но уже не понимала от чего.
Все что он делал не укладывалось в моей голове, это было настолько медленно и при этом так страстно что я в любой момент готова была упасть в обморок.
Рука, что секунду назад держала мои волосы опустилась на спину, прошла вдоль и до самых ягодиц. Задержалась у моей попки, а его рука кружила по ягодице, и вдруг – шлепок!
– Не будешь слушаться меня, накажу сильнее! А сейчас, оперись на стену, и прогнись! Делай как я сказал!
Я попыталась обернуться, посмотреть на него, но мою голову вернули к стене и приказали делать что было велено.
Еле дыша я исполнила указание и задержав дыхание принялась ждать. Правая ягодица всё ещё немного горела после «легкого» шлепка от Касима и я не знала что я почувствовала после этого, боль, позор или какое-то совершенно неуместное наслаждение.
– Ноги шире, одну руку дай мне.
Я сделала как было велено, сердце пропускало несколько ударов, в ушах звенело, комната накалилась от нашего дыхания.
Рука Касима тронула меня выше колена и медленно поползла вверх, туда, где его не ждали, или все же я сама себе вру?
Схватил мою руку и заломил её в локте, я выгнулась так, что была уверена – сейчас я сломаю себе спину. И в этот момент его пальцы тронули мое лоно. Это было настолько остро и горячо, что я вновь закричала, и тут же рука в перчатке накрыла мой рот, а возле уха раздался шепот:
– Ты мокрая, грязная кровь, мокрая везде, не только после душа!
Я не могу, чувствовать то, что сейчас сотрясает мое тело.
Миллион молний бьют меня прямо ТУДА, в моё влагалище, бьют меня током, заставляют сжимать глаза и закусывать губы лишь бы не показывать моему палачу насколько он прав, – я мокрая, мокрая из-за него.
Касим схватил меня за волосы, оттянул их и впился в мою шею горячим, словно расплавленный металл поцелуем. И это мне понравилось? Боже да! Да нравится, как последней мазахистке!
Это такое дикое наслаждение, но это не могу быть я!
Что он делает со мной? Почему у него надо мной такая власть? Я же ненавижу его! Урод, который почувствовал себя Богом! Почему у него такая власть надо мной!
Его пальцы на моем клиторе играли в игру, порхали вокруг, да около, того самого местечка где я мечтала чтобы они были, а когда случайно касались его тут же исчезали.
Я чувствовала что уже перешагнула этот рубеж, рубеж моего отрицания. Я полностью открыта для него, нервы мои на пределе, он играет со мной, я чувствую головку его члена около моего входа, но она кружит и не входит, это начинает меня злить, и в тоже время, я готова разрыдаться от желания почувствовать его внутри.
Словно прочитав мои мысли Касим наконец тянет мою попку на себя, и входит в меня, но делает это так медленно, что я чувствую каждую вену, каждую странную неровность на его члене, и это чувство сбивает меня с ног, я падаю.
Касим хватает меня и я слышу его шепот возле своего уха:
