Текст книги "Красные нити"

Автор книги: Рекс Стаут

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 6 страниц)

Глава 17

Байс и Джин поглядывали на часы: Вудро Вильсон, вышедший по каким-то делам, запаздывал. А ведь они уговорились все вместе пойти к инспектору Кремеру, чтобы попытаться выручить Гая Керью.

– Делиться ли нам с полицией своими подозрениями о Кранце? Как вы думаете, мистер Байс? – спросила Джин.

– Трудно сказать. С одной стороны, у нас слишком мало конкретных улик. Не факты, а одни эмоции. Их, как говорят, к делу не подошьешь. Но, с другой стороны, если мы ничего не скажем, то я буду очень бояться за вас, мисс. У меня такое чувство, что вы чудом избежали очень большой опасности, может быть, даже…

– Ах, оставьте, мистер Байс. Сейчас утро, и все мои ночные страхи развеялись. Все сейчас выглядит иначе, и уже нет ничего страшного… А вдруг мне только показалось? Ведь я и от вашего «преследования» в черной машине бежала в не меньшей панике… Не засмеют ли нас?

– Да, возможно… Но что же делать? Однако хлопотать за мистера Гая мы идем без всяких размышлений!.. Только вот где же запропастился Вудро?

– А вот и я! – И улыбающийся Вудро предстал перед ними, да не один, а еще с одним индейцем.

– Мисс Феррес, – продолжал он, – разрешите представить вам Ричардса. Он слуга покойного мистера Вэла Керью. Ричардс имеет информацию, очень интересную и для нас, и для мистера Кремера. Но будет лучше, если предварительно он переговорит с мистером Байсом. Вы не будете возражать, мисс?

– Ну, конечно, нет. Они могут пройти в мой кабинет. Годится?

– О да, большое спасибо, мисс, но… – начал Вудро нерешительно, – может быть, чтобы не терять времени… мы с вами, мисс, пойдем к инспектору Кремеру прямо сейчас, а Байс с Ричардсом подойдут туда позднее?

– Что ж, я не возражаю.

Глава 18

– Входите, мисс Феррес. – Инспектор Кремер вежливо привстал в своем кресле и, увидев Вудро, удивленно добавил: – Но вы не одна? Вы хотите беседовать в его присутствии?

– Видите ли, инспектор, мы провели, так сказать, свое небольшое частное расследование. Я понимаю, что оно, наверно, очень непрофессиональное. Но мы собрали важные факты, которыми хотим поделиться с вами, и надеемся, что они позволят доказать невиновность мистера Гая Керью, а может быть, и облегчат вам поиски истинного убийцы…

– Простите, но вы все время говорите «мы», – перебил ее инспектор. – Кого еще вы имеете в виду?

– Прежде всего друзей мистера Гая, а именно мистера Вильсона и мистера Байса, который сейчас подойдет, а, возможно, и не один…

– Ну, хорошо, продолжайте, пожалуйста. Если у вас действительно есть факты или улики, то я буду вам очень признателен. Итак, я слушаю.

– Видите ли, мистер Кремер, я никому не рассказывала, что перед тем мгновением, когда во время ограбления потеряла сознание, услышала крик птицы козодоя. Это навело меня на идею, которую я недавно реализовала.

И Джин рассказала инспектору о своеобразном следственном эксперименте, который она произвела вчера на повторном вечере у мистера Барда.

Крайне заинтересованный Кремер выслушал Джин очень внимательно, прерывая только несколькими уточняющими вопросами.

– Но это еще не все, – продолжала Джин, – эта история имеет продолжение.

И она рассказала о странном ночном визите Кранца.

– Самое подозрительное, – закончила она, – что меня, честно говоря, сильно напугало, это то, что Лео Кранц был в черных перчатках!

– В перчатках? Летом? – настороженно переспросил Кремер. – Да… Более чем странно, – и с этими словами инспектор окутал себя новым облаком дыма.

– А нет ли у вас, мисс, – продолжил он, – каких-нибудь еще фактов или хотя бы наблюдений против мистера Кранца?

– Увы, нет. Я уже думала об этом. Но вот некоторые подозрения против Порции и адвоката Орлика есть…

– Минуточку, о них чуть позже. А сейчас…

– Хотя, вот еще кое-что о Кранце, – перебила Джин. – Фактов нет, но есть вот какое соображение. Я думаю, что Кранц, во-первых, сам надевал жакет, когда убивал Вэла Керью, а во-вторых, нарочно потом подбросил этот жакет Гаю, чтобы навести на него подозрение…

– А вы можете это чем-нибудь подтвердить?

– Нет, к сожалению, ничем. Но вот еще что пришло мне в голову… Когда Кранц узнал, что у Гая с помощью Порции появилось алиби, то понял, что его планы могут рухнуть. Тогда он, возможно, и решил похитить костюм, чтобы замести следы.

– Последнее предположение уже вяжется гораздо хуже, – остановил ее Кремер. – Похитить костюм, но для другой цели, например, чтобы выручить Гая, с не меньшим успехом могли бы Вудро Вильсон, или мистер Байс, или еще кто-нибудь из друзей Гая.

– Я? Но это же глупо! – подал голос Вудро.

Кремер и Джин вздрогнули. Они совсем забыли о присутствии Вудро Вильсона.

– Мистер Кремер, – после паузы Джин начала снова убеждать инспектора, – я глубоко уверена, что это не они украли костюм и убили Вэла, а Лео Кранц. Но пока не могу этого доказать. Я спрашиваю вас, неужели того, что я сейчас рассказала, недостаточно, чтобы хотя бы усомниться в вине Гая Керью?

– Теперь это уже не мое дело… Я посадил его в тюрьму, а вытащить его оттуда – дело адвокатов! Обратитесь к ним, это мастера вытягивать. Они смогут что-нибудь придумать даже… даже из козодоя!

– Мистер Кремер, – не сдавалась Джин, – я знаю, где был этот жакет две недели!

– Где? – заинтересовался сразу Кремер. – Это может стать очень ценным фактом. Так где же?

– Жакет был у Вильсона.

– У тебя? – Кремер быстро повернулся к Вудро. – А ну, выкладывай!

После рассказа Вудро Кремер стал очень серьезным. Он несколько минут сидел задумавшись, потом вызвал сержанта и приказал ему отменить все дела, намеченные на этот день.

В ответ на это сержант сказал Кремеру, что у него ожидает приема мистер Байс, а с ним еще один человек.

– Давай пока одного Байса.

Вошел Байс. Он еще раз повторил инспектору то, что уже успела рассказать Джин. Но Кремер, не услышав новых аргументов, отнесся к этому скептически.

– Вы нам не верите? – с нотками безнадежности обратилась Джин к инспектору. Тут ее эмоциональная натура не выдержала.

– Да знаете ли вы, что если бы мы это все придумали… уж, поверьте, сделали бы все гораздо лучше!.. Да, да! Мы бы сказали, что Вильсон только притворился, будто он без чувств, а сам видел, как Кранц входил в гробницу… и как потом вышел оттуда… И не только это! А вы, мистер Кремер, вообще не способны верить людям, даже когда они хотят помочь!.. Вы всех подозреваете из-за злобы! Всех до одного! А это очень обидно!!! Да и глупо же, наконец!!!

Вильсон, придя в восторг от этого взрыва, даже зааплодировал.

– Я выгоню тебя! – заорал на него Кремер, желая на него излить свой гнев.

– Нет, мистер! Я знаю такое, что вы меня не выгоните! – гордо ответил Вудро.

– Что же? – несколько поостыл Кремер.

– Когда я увидел труп мистера Вэла, то сначала огорчился, а потом обрадовался, подумав, что теперь дочь нашего вождя Цианина отомщена, так как мистер Вэл уже не сможет жениться на другой… на белой женщине. Он умер и не успел согрешить. Тогда я снял скальп с мистера Вэла и побежал к мистеру Гаю, чтобы сказать…

– А почему на ноже не осталось твоих отпечатков пальцев? – прервал его Кремер.

– Я вытер потом нож о мокасины.

– Но откуда ты вообще знаешь об отпечатках пальцев? – рассердился Кремер. – Ты разве где-нибудь учился?

– Я же в кино хожу, и очень часто! А там все фильмы полны убийств, где никак не обходится без отпечатков и прочих улик…

Джин не удержалась и подлила масла в огонь.

– Наверное, вы думаете, что и это тоже я придумала?

– Но какой смысл был Кранцу совершать это убийство? – начал вслух размышлять Кремер, который был, кажется, склонен капитулировать, – неужели из-за наследства в двести тысяч долларов? Но ведь у него были свои, гораздо более крупные суммы.

– А может, потому, что Вэл хотел жениться на Порции? – подала ему мысль Джин, которая стала неистощимым источником оригинальных идей.

– И мистер Кранц лишился бы одного своего сотрудника, пусть даже весьма полезного? И это – повод для убийства? Чушь!..

– Но есть сплетня, – не сдавалась Джин, – что Кранц был с Порцией в любовных отношениях… Правда, может быть, это всего лишь сплетня…

– Но эта сплетня, как и все ваши идеи, слишком эфемерна, а главное, абсолютно БЕЗДОКАЗАТЕЛЬНА! Ну-ка, попробуйте рассказать все это адвокату Гая мистеру Орлику…

– Мистер Кремер, – вмешался наконец терпеливо молчавший Амори Байс, – у нас осталось последнее средство попытаться вас убедить. Разрешите пригласить находящегося в вашей приемной Ричардса, слугу покойного мистера Вэла Керью. Уверен, что его показания вам очень пригодятся.

Кремер согласился.

Вошел Ричардс и робко остановился у дверей. Кремер внимательно посмотрел на него и, почувствовав, что этот человек может стать важным свидетелем, гостеприимно пригласил садиться.

– Итак, я слушаю.

– Мистер инспектор, – медленно начал Ричардс, – я должен признаться, что за небольшое вознаграждение… Мне были нужны деньги, чтобы купить нормальный радиоприемник, и я согласился на время похитить ключ от гробницы…

– Для кого?

– Для мисс Порции. Она попросила меня.

– А зачем?

– Она сделала с ключа оттиск, потом вернула ключ мне… а я положил его на место…

– Но зачем ей был нужен ключ?

– Этого я не знаю. Но тогда мне в голову пришла мысль, что она может скоро стать моей госпожой. Значит, я должен слушаться ее…

– Ну, хорошо. А что было дальше?

– Когда мистера Вэла Керью, моего хозяина, убили, то я очень испугался. И подумал, что надо рассказать про ключи… Я спросил совета у друга хозяина, у мистера Кранца… Но тот ответил, что не надо беспокоиться и не стоит больше никому рассказывать, потому что все это совсем не связано с убийством. Ведь убийце ключ был вовсе не нужен. Он вошел в дверь гробницы, которую уже открыл мистер Вэл Керью.

– Почему же ты все-таки решил сейчас об этом рассказать?

– Арестован мистер Гай, мой новый хозяин. Боюсь, что это может принести ему вред, а я не хочу этого. Я его люблю, я его еще маленького учил ходить… И сейчас лучше понесу наказание сам. И вот, я принес деньги… Отдайте их, пожалуйста, мисс Порции.

– Что ты можешь еще сказать об этом? – продолжил Кремер допрос Ричардса после некоторой паузы.

– Я думаю, что мистеру Вэлу не понравилось, если бы он узнал, что его сын посажен в тюрьму, обвиненный в убийстве отца…

– Да нет же, болван!.. Я тебя не спрашиваю, что ты ДУМАЕШЬ, я спрашиваю, что ты ЗНАЕШЬ?

– Больше ничего, мистер.

– Ну, ладно, идите к моему сержанту, пусть он оформит на вас протокол в качестве свидетеля, – официально заявил Кремер и даже назвал индейца на «вы», что он делал не часто. – И не уходите. Можете еще пригодиться мне… как свидетель.

Ричардс ушел, а Кремер приказал дежурному:

– Пусть немедленно сюда доставят Порцию Тридт и Лео Кранца. Да поживей!..

Глава 19

– Мисс Порция Тридт? – спросил полицейский, присланный Кремером, войдя в ее квартиру.

– Да, это я. Что вам угодно?

– Мистер Кремер срочно вас вызывает.

– Зачем?

– Он хочет срочно поговорить с вами.

– А… ну, ладно… Я сейчас… только оденусь.

С этими словами Порция прошла в другую комнату. Там она набрала номер телефона окружного прокурора, с которым была едва знакома, но, по ее мнению, достаточно, чтобы считать его одним из своих поклонников, которых вербовала весьма энергично.

– Господин прокурор, – начала она самым обворожительным тоном, – вы узнаете, кто с вами говорит?

– О, мисс Порция, разве вас можно не узнать! Особенно мне, вашему верному рыцарю…

– То-то, а я думала, что меня уже забыли, – кокетливо продолжала Порция, – а вы не могли бы доказать, что вы действительно мой рыцарь?

– О, конечно, с радостью! И что бы вы хотели?

– Дело в том, что меня снова мучает и вызывает ваш несносный Кремер. А он такой грубый, и у него там так накурено, что у меня начинает болеть голова…

– О, я постараюсь что-нибудь сделать для вас. По крайней мере, твердо обещаю, что он будет очень вежлив с вами… Я сейчас же позвоню ему.

– А может, можно совсем к нему не ездить?

– К сожалению… боюсь, что нет… все же это дело об убийстве! Но я сделаю все, что в моих силах.

– Спасибо, – всхлипнула она в трубку, – а все же бросать свою даму на съедение этому крокодилу Кремеру, это не по-рыцарски!

Она бросила трубку и поехала к инспектору.

Кремер, которому уже звонил окружной прокурор и достаточно надоел своими просьбами быть полюбезнее с мисс Порцией, принял ее официально, холодно, но вежливо. Он отклонил предложение окружного прокурора ограничиться предупреждением Порции за ее «небольшое», как тот выразился, лжесвидетельство, а потом отпустить ее.

И вот сейчас Кремер сидел, взбешенный тем, что она столько раз лгала ему и этим сильно затруднила и затянула расследование, в то время как его начальники пытаются облегчить ее участь и давят на него.

Дошло до того, что окружной прокурор, мэр города и комиссар полиции, также хорошие знакомые Порции, пришли к нему в кабинет и расселись в креслах, пожелав, чтобы он вел допрос Порции в их присутствии.

Поэтому Кремер обратился к Порции, начав со слов:

– Меня обвиняют высшие гражданские и полицейские представители властей города в предвзятой недоброжелательности по отношению к вам. Они даже пожелали здесь присутствовать…

Он еще раз вызывающе посмотрел на всех, кто находился в его кабинете.

– И все-таки, – продолжал Кремер достаточно вежливо, но очень жестко, – несмотря на все эти обстоятельства, я официально заявляю, что если вы, мисс Тридт, не ответите ПРАВДИВО, – он подчеркнул это слово особенно, – на все мои вопросы и допустите хотя бы одну новую ложь, то я вас арестую. И причем немедленно!

Он сделал паузу и насмешливо посмотрел на мэра, комиссара и прокурора. Но те пока предпочитали не вмешиваться.

– Итак, отвечайте: зачем вам потребовалось сделать дубликат ключа от гробницы?

Порция сильно побледнела и в растерянности посмотрела на своих покровителей, глазами моля о помощи.

Однако те, естественно, не рискнули вмешиваться, ибо дело принимало серьезный оборот.

– Но с чего вы это взяли? – перешла Порция в контратаку, собрав все свои силы.

– Ах, так! Вы опять за свое! Новая ложь! – слова Кремера хлестали, как удары бича, но голос он не повышал. – Ладно, сейчас я прикажу, чтобы ввели Ричардса, благо он сидит в соседней комнате. Так что, позвать его?

Порция молчала.

– Ладно… Тогда я арестую вас на сутки, начиная с этой ночи, а за это время найду того слесаря, который сделал вам дубликат ключей от гробницы…

– Мистер Кремер, – прервал его, не выдержав, мэр, – но зачем арестовывать мисс Порцию? Ведь она же не убьет, надеюсь, этого слесаря?

– Ну что ж, – ответил Кремер, не меняя интонации. – Вы имеете право на это надеяться, а я имею право ее арестовать!

– Мисс Порция, – вновь вмешался мэр, но теперь уже обращаясь к допрашиваемой, – я думаю, что вам надо признаться. Мистер Кремер и так долго был терпелив по отношению к вам. Дело слишком серьезно, и вы лишь ухудшаете свое положение молчанием. Правда с ключами все равно и так легко выяснится.

– Хорошо, – опустив глаза, пролепетала Порция, – я признаюсь, что заказала ключи… Но… я ни разу не пользовалась ими!

И она вздохнула с облегчением, очень довольная тем, что нашла такой выход.

Но провести Кремера было не так-то просто.

– А все же, зачем вы их заказали? Ведь не для того, чтобы не пользоваться ими, – насмешливо добавил он, легко разгадав ее ход…

– Цель моя не связана с убийством, и я не хочу об этом говорить.

– Откуда вы знаете, что связано с убийством, а что нет? – сразу же включился Кремер. – Вы что, присутствовали при убийстве?

– Ведь дверь все равно уже была открыта, когда вошел убийца, – попыталась парировать Порция.

– Этого никто не знает, – не сдавался Кремер, вновь переходя в контратаку. – А откуда вы это знаете?

– Я не знаю, – испуганно поспешила заявить Порция.

– А может быть, как раз наоборот? Убийца заранее открыл дверь и спрятался в гробнице, подкарауливая там Вэла Керью.

– Ну… нет, я не знаю…

– Вам лучше сознаться, мисс Тридт! Предупреждаю, что дело будет рассматриваться не в Нью-Йорке, а в округе, где произошло убийство. А там ваши высокие покровители не имеют такого влияния. И еще! Если не признаетесь немедленно, то вы автоматически становитесь подозреваемой в убийстве! А это – электрический стул или газовая камера!

Порция в полной растерянности посмотрела на своих покровителей, и мэр вновь посоветовал ей во всем признаться.

– Мисс Тридт, – сказал он, – ведь если вы расскажете все о ключе и выяснится, что это не имеет отношения к убийству, то, возможно, вас не будут больше вызывать даже в качестве свидетельницы на процессе, а это не очень приятно…

Не в силах более бороться. Порция сдалась.

– Ключ был мне нужен, чтобы войти в гробницу… Да, и я вошла в нее, но не в день убийства, а НАКАНУНЕ! Именно накануне, в шестнадцать часов… когда я знала, что Вудро спит и не помешает мне… Я вошла в гробницу, где никого не было… – После паузы она, наконец, решилась рассказать все до конца. – Там я заткнула бумагой отверстие в стене, чтобы солнце не могло упасть на лицо Цианины, когда на следующий день… я знала об этом… Вэл собирался прийти к покойнице за советом, жениться ли ему на мне…

– И чем вы заткнули эту дырку?

– Я воспользовалась для этого своей желтой косметической бумагой.

– А когда вам пришла эта идея?

– За два дня до смерти Вэла, когда он водил меня в гробницу, где все показывал мне и рассказывал…

– Но как вы смогли бы обмануть Вэла, – сделал очередной выпад Кремер, – если на улице было яркое солнце, и он это прекрасно знал?

– Я очень хорошо знала Вэла, – ответила Порция, не задумавшись ни на мгновение, – он очень хотел жениться на мне. И он готов был уцепиться за малейший повод, говоривший за то, что Цианина не возражает. Вэл даже намекнул мне в присутствии Кранца, что он не возражал бы, если бы по какому-то чудесному вмешательству извне эксперимент с Цианиной закончился благополучно. Вы можете спросить Лео Кранца об этом…

– Вы опять лжете, – оборвал ее Кремер, – ведь сразу после убийства полицейские очень тщательно осмотрели всю гробницу, облазили ее дюйм да дюймом. И нигде не нашли этой бумаги. Где она?.. Вы хотите, чтобы я позвонил и вас арестовали?

– Нет. Я знаю, где бумага!

– И где же она?

– Ее забрал Кранц…

– А как же вы узнали об этом?

– Я все время удивлялась, почему меня не спрашивают об этой желтой бумаге. Она ведь очень редко используется. Я думаю, что такого сорта не было ни у кого, кроме меня. Но вот два дня назад мне позвонил Кранц. Он позвал меня к себе… и показал эту бумагу.

– А как и когда он ее взял?

– Когда после убийства он прибежал с Гаем в гробницу, то, пока Гай бегал вызывать полицию, Лео Кранц остался там на несколько минут один… Он увидел бумагу, вытащил ее гарпуном, висевшим на стене гробницы, и спрятал, так как знал, кому она принадлежит…

Воцарилось молчание. Все были очень взволнованны и смотрели на Кремера, а тот, на сей раз даже забыв о своей сигаре, снял трубку.

– Введите мистера Кранца, – резко произнес инспектор…

Глава 20

…Кранц вошел в кабинет и сразу же начал говорить с полным самообладанием и с тем выражением, которым владеют «сильные мира сего», знающие, что за них красноречиво говорят их миллионы.

– Сначала я взбесился, когда в воскресенье меня вызвали в полицейский комиссариат, да еще потом заставили четыре часа сидеть в приемной. Столько времени я не стал бы ждать приема и у президента… Но теперь, когда я вижу столь высоких представителей власти, собравшихся здесь, – Кранц отвесил полуиронический поклон мэру, комиссару и окружному прокурору, с которыми он был в приятельских отношениях, – …теперь я уже не сержусь… Я и сам был в ужасе, узнав, что Гай арестован…

– Так вы не верите в его вину? – сразу же повел атаку Кремер, стремясь перехватить инициативу.

– Конечно нет, – отпарировал Кранц, но дипломатично добавил, – однако я, наверно, всего не знаю. Ведь если вы его арестовали, то, вероятно, есть веские доказательства. Ведь без этого вы бы не…

– Почему вы не рассказали нам, мистер Кранц, – снова взял быка за рога Кремер, – что у Порции Тридт есть дубликат ключа от гробницы?

Глаза Кранца сверкнули. Он повернулся, чтобы взглянуть на Порцию, но это ему не удалось: предусмотрительный Кремер, который всегда тщательно готовил свои очные ставки, усадил мисс Тридт так, чтобы Кранц мог видеть только ее спину, лишив их возможности обмениваться взглядами. А глаза инспектора, направленные на Порцию, парализовали ее, как удав кролика, и она не решилась обернуться.

Помолчав, Кранц ответил наигранно небрежно:

– А зачем говорить? Ведь очевидно, что убийца не мог воспользоваться этими ключами… Да и вряд ли они ему вообще были нужны…

– Но вы признаетесь, что знали о ключе? – Инспектор, как собака, преследующая дичь, не отставал ни на шаг и не давал своей жертве передышки.

– Конечно… а почему бы и нет?..

– И все это время молчали?

– Это интимное дело, которое никого не касается… в том числе и полиции, – добавил Кранц с некоторым вызовом и явным неудовольствием.

– И вы знали, зачем ей понадобился этот ключ?

– Нет.

– И сейчас не знаете?

– Нет! – Кранц начал повышать голос.

– Вы лжете, – тихим ледяным голосом охладил его Кремер. – Однако в данном случае вы лжете, как джентльмен… защищая даму. Это в какой-то степени извиняет вас. Поэтому я пока терплю вашу ложь. Но только лишь пока, – с нажимом повторил Кремер. – Теперь мы все знаем об этом и…

– В таком случае, – более миролюбиво прервал его Кранц, – что бы я вам ни сообщил, это уже будет из вторых рук, не так ли?

– И все же нам хотелось бы кое-что уточнить, – продолжил Кремер и неожиданно резко выбросил, в упор посмотрев на Лео Кранца: – Вы знали, что эта желтая бумага принадлежит Порции!?

Кранц выдержал этот удар с полным самообладанием а ответил без малейшего промедления:

– Это очень редкая бумага. Я знал, что Порция пользуется именно такой. Больше я никогда ни у кого не видел подобной бумаги. Но я не хотел бы, чтобы ее впутывали в это дело. Поэтому я… Я взял гарпун и вытащил бумагу из отверстия в куполе… Потом вытер отпечатки пальцев и повесил гарпун на место, а бумагу спрятал…

– А как вы заметили бумагу? Вы что-то начала искать? Что? – не успокаивался Кремер.

– Я ничего не искал, – оскорблено заметил Кранц. – Все очень просто объясняется… и не надо ничего выдумывать! – добавил он с угрозой. – Просто я удивился, что свет на лице Цианины такой приглушенный… а оно всегда было ярко освещаемо солнцем, да и солнце в этот день сияло вовсю… Вот тогда я подошел ближе, заинтересовавшись этим, поднял глаза и увидел эту желтую бумагу…

– Куда вы ее спрятали?

– Вот в этот карман.

– Вы уверены в этом?

– Такие минуты не забываются! Ведь я спрятал бумагу, чтобы защитить мисс Тридт от всяких глупых подозрений и сплетен!

– А бумага все еще у вас? – не успокаивался Кремер.

– Да.

– Я хотел бы ее иметь! Она нужна нам в качестве вещественного доказательства. А все вещественные доказательства должны быть в полной сохранности. Поэтому она должна находиться в полиции. – Кремер дошел даже до тех ноток, которыми уговаривают маленьких детей. Да, спорить с капризными миллионерами не так просто!

– Мне не хотелось бы отдавать эту бумагу. Это может вовлечь мисс Тридт…

– Я мог бы, – вновь прервал его Кремер по-прежнему прохладно вежливым тоном, не повышая голоса, – забрать эту бумагу с помощью полиции, получив у прокурора ордер на арест. Но надо ли применять крайние меры?

Кранц молчал.

– Где вы ее прячете? – продолжал атаковать Кремер.

– В маленьком сейфе… У меня в спальне… И уверяю вас, она там в достаточной сохранности. Вам не о чем беспокоиться! – Ладно, оставим пока это и вернемся немного назад, к тому дню… дню убийства! Итак, вы спрятали бумагу в карман, и тут же вошел Байс. Затем прибыла полиция. Вы не отлучались за это время из гробницы?

– Нет.

– Итак, еще раз. Это очень важно! Я вновь спрашиваю вас, мистер Кранц, вполне официально: до того как вы с Гаем и полицейскими вышли из гробницы и направились в дом, вы не выходили из гробницы ранее?!

– Нет!!

– Да, я знаю об этом из отчетов полиции и протоколов вашего первого допроса…

– Так какого же черта вы меня об этом столько раз спрашивали?!

Кранц, не скрывая своего возмущения, резко встал со стула.

– Сядьте. Теперь уже недолго, – зловеще добавил Кремер. – Мне надо только кое-что еще уточнить… Так, значит, придя в дом, вы имели в кармане эту бумагу?

Ответа не последовало, Кранц только возмущенно скрипнул зубами…

…Но вдруг что-то произошло с Кранцем. Он побледнел. Пальцы его рук, которые раньше лежали спокойно на коленях, теперь мелко задрожали.

Увидев, как Кремер смотрит на его дрожащие руки, Кранц злобно зашипел и убрал их в карман.

– Значит, – закончил торжественно Кремер и встал, показывая, что наступил заключительный акт, – все это время бумага была у вас в кармане, и ее никто не трогал?!?

Кранц опустил голову и молчал…

Все остальные онемели от удивления и ничего не понимали.

– Наконец-то я поймал вас, Лео Кранц, – произнес Кремер с облегчением, – это длилось долго… Но вот и конец!

Мэр, не выдержав, первым нарушил молчание.

– Да скажите же нам наконец, Кремер, в чем тут дело?

– Кранц не мог взять эту бумагу тогда, когда Гай выходил за полицией… Потому что, когда пришли полицейские, то они сразу же произвели обыск… очень тщательно… Обыскали всех! В том числе и Кранца!

– Ну и что же? – продолжал недоумевать мэр. А остальные, кажется, уже начали кое-что постигать…

– А то, – ответил торжествующе Кремер, – что единственная возможность взять эту бумагу у Кранца была ДО ПРИХОДА с Гаем, когда он один приходил перед этим. Так это и было на самом деле! Именно тогда он забрал эту бумагу… когда рано утром пришел в гробницу и убил там Вэла Керью!..

Порция застыла в кресле от ужаса.

Все по-прежнему безмолвствовали…

Немая сцена в финале была более чем убедительной (отметим в скобках, что даже гениальный постановщик подобных сцен, у которого, по-видимому, сегодня Кремер позаимствовал этот блестящий ход «под занавес», мог бы быть довольным! Кто? Это мы предоставляем решить догадливому читателю самому)…