Текст книги "Черный мечник с двумя клинками (ЛП)"

Автор книги: Рэки Кавахара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 10 страниц)

Харуюки показалось, словно все его тело пронзил сильный электрический разряд.

Он слышал это не впервые. Черноснежка слово в слово повторила то, что сказала ему три месяца назад, вскоре после битвы с Даск Тейкером.

– Сем... пай... – протянул Харуюки хриплым, дрожащим голосом и уткнулся лицом в грудь Черноснежки.

Если окажется, что переезда в другую страну не избежать, то Брейн Бёрст для Черноснежки фактически закончится в марте следующего года.

Что может сделать Харуюки за это время?

Понятно, что. Он должен привести Черноснежку к концовке Ускоренного Мира. Должен проверить, не врет ли системное сообщение, которое появляется при достижении девятого уровня, гласящее, что бёрст линкер, достигший десятого уровня, сможет встретиться с создателем программы, узнать истинный смысл и окончательную цель Брейн Бёрста.

Однако для того, чтобы достичь десятого уровня, Черноснежке нужно убить еще четырех Королей. Этот путь залит кровью. Даже если через три дня в ходе сражений против Осциллатори Юниверс она одолеет Белую Королеву, до выполнения условия все равно будет далеко.

А кроме того...

С недавней поры в Харуюки поселилось труднообъяснимое чувство.

Это игра, и стремиться к ее окончанию естественно. Об этом он сказал Черноснежке сам, и это не было ложью. Однако после того, как он встретился с Бастионами Грейт Волла и Дуалами Леонидов, Харуюки ощутил, что хочет сражаться с ними лишь в честных спортивных дуэлях, но вовсе не в кровавых смертельных баталиях.

Без головы Синего или Зеленого Короля Черноснежка не достигнет десятого уровня. Однако этот воинственный путь не оставит и следа от того ощущения хрупкой, но все-таки дружбы, которую он начал испытывать к Такано Утикото и Такано Утиюки, которых повстречал пять часов назад. Скорбь и ненависть наверняка потребуют расплаты посредством клинков и кулаков.

Это и есть изначальная форма Брейн Бёрста. Именно та, какой ее задумал разработчик.

Именно тот путь, который надо выбрать, чтобы пройти игру.

Но.

Но...

Харуюки чувствовал тепло и мягкость, исходившую от аватара Черноснежки, одновременно ощущая, как его сознание рвется пополам.

И тогда та самая искра, что появилась в его голове незадолго до того, как он отправил сообщение Черноснежке, зажглась вновь.

Но что, если путь не один?

Что, если в отличие от ясно обозначенного в системном сообщении условия достижения десятого уровня есть другой путь, о котором можно лишь догадаться? Но три года назад Первый Нега Небьюлас уже попытался пойти по этому пути ради своего любимого командира.

– ...Семпай, – обратился к ней Харуюки, вложив в голос чуть больше уверенности. – Я... я буду стараться. Я сделаю все возможное для себя... и для тебя, семпай. Потому... потому...

Больше он не смог выговорить ничего. Но Черноснежка прижала его к себе еще крепче и прошептала:

– Ага. Я тоже. Я сделаю все, чтобы мы с тобой смогли идти дальше вместе.

Глава 8

– Давненько мы с тобой не разговаривали наедине, Ворон-сан, – с мягкой улыбкой произнесла Курасаки Фуко, входя в зал. – К тому же мне очень любопытно, о чем это ты захотел побеседовать со мной настолько, что даже пригласил к себе.

– Э-э... эм-м... н-ну, для начала, присаживайся. Я принесу чего-нибудь попить...

Указав неуклюжим жестом на диванный набор, Харуюки убежал на кухню. Там он налил зеленого чая в чашки из тонкого стекла, пристроил их на поднос и понес к столу.

Поставив чай перед расположившейся со стороны окна Фуко, Харуюки сам сел напротив нее, набрал побольше воздуха и медленно выдохнул.

Хоть он и был знаком с Фуко уже три месяца, но все равно немного нервничал, оставаясь с ней наедине. Возможно, свою роль здесь играли воспоминания о том, как сразу после их знакомства она сбросила его с вершины Старой Токийской Башни, но главная причина состояла в том, что Фуко производила глубочайшее впечатление одним своим присутствием.

И дело не только во внешности, не уступающей по красоте Черноснежке, и не в разрушительной силы пропорциях. Не только в ее силе бёрст линкера, о которой в Ускоренном Мире сложили множество легенд. Возможно, секрет крылся в великолепной безмятежности, которой она обладала в дополнение ко всему перечисленному.

На самом деле, пожалуй, именно Фуко в настоящее время играла роль той колонны, которая надежно удерживала на себе Нега Небьюлас. Несомненно, каждый легионер, даже не углубляясь в воспоминания о подвигах «Железной Длани» Рейкер, согласился бы с тем, что именно благодаря ней недавняя битва против Грейт Волла прошла настолько успешно. Именно эта надежность, которую излучала Фуко, заставляла Харуюки робеть перед ее лицом, но, в то же время, внушила ему, что он должен обратиться к ней с очень серьезной просьбой.

– Хороший чай.

Слова Фуко выдернули Харуюки из круговорота боязливых мыслей, и он смущенно ответил:

– Спасибо на добром слове. Моя мать ненавидит чай из пластиковых бутылок, поэтому летом мы охлаждаем зеленый чай.

– Сам завариваешь, Ворон-сан?

– Да, но, как сказать... я ведь всего лишь насыпаю листья из пакета в стеклянный сосуд и заливаю их водой.

– Но ведь ты тратишь свое время, не так ли? Поэтому он такой вкусный, – с этими словами Фуко осушила чашку.

Харуюки поднялся было из-за стола, чтобы налить еще, но гостья вскинула руку, останавливая его.

– Спасибо, но чаю мы можем выпить и позже. Сначала я хочу выслушать тебя.

– ...Хорошо, – Харуюки кивнул и уселся обратно.

Стояло восемнадцатое июля, четверг. Послезавтра должна была состояться церемония окончания триместра и решающая битва с Белыми. Немногим ранее Харуюки связался с Фуко и попросил ее зайти к нему домой после уроков. Фуко с радостью согласилась, Харуюки встретил ее на автобусной остановке и проводил домой, но за все это время так и не придумал, как выразить словами зуд, томивший его со вчерашнего дня.

– Э-э... ну-у... – Харуюки выпрямился, положил стиснутые руки на колени, а затем поклонился так резко, словно собирался разбить головой стол. – ...Учитель, у меня к тебе просьба!

– Какая?

Харуюки ждал, что после следующих слов она либо изумится, либо рассердится, но все равно торопливо и испуганно выкрикнул:

– Пожалуйста, одолжи мне Ураганные Сопла еще раз!

– Я согласна.

– ...Э? – то, что Фуко не изумилась и не рассердилась, а сразу же с улыбкой кивнула, несказанно удивило Харуюки. – А-а... с-серьезно?..

– Разумеется. Но сначала я хочу услышать, зачем.

– К-конечно!.. Правда, я боюсь, ты рассердишься... – отпив ледяного чая и немного успокоившись, Харуюки посмотрел в глубокие, ясные глаза Фуко, напоминающие цветом стратосферу, и сказал: – Я хочу еще раз попасть в Имперский Замок.

И вот теперь глаза Фуко округлились от удивления.

На объяснения у Харуюки ушло около десяти минут.

Он рассказал, что Черноснежка, закончив среднюю школу, может уехать в дальние края.

Что поэтому за оставшееся время он намеревается успеть дойти до концовки Брейн Бёрста – если это возможно.

И что для этого ему нужно как можно больше узнать об Артефакте «Мерцающий Свет», еще одном предполагаемом условии окончания игры.

– Ясно... значит, вот в чем дело...

Откинувшись на спинку дивана, Фуко устремила взгляд в окно.

Квартира семьи Арита выходила окнами на юг, и рассмотреть находящийся на востоке Замок она не могла. Тем не менее, Фуко задумчиво смотрела в летнее небо, плавно переходящее от синего к золотистому оттенку, словно видя в нем образ неприступной крепости. Затем она тихо проговорила:

– Только два бёрст линкера Нега Небьюласа смогли проникнуть в Имперский Замок и вернуться оттуда живыми: Ворон-сан и Мейден. Полагаю, ты считаешь, что если смог один раз... сможешь и второй? И все же охраняющие Замок Боги – серьезные противники. Есть немалая вероятность, что в этот раз ты окажешься в бесконечном истреблении.

– ...Да.

Харуюки оставалось лишь согласиться с мягкими, но произнесенными со значением словами. Однако он с самого начала понимал, что получить одобрение будет непросто, и целый день думал над тем, что ответить на аргументы, которыми Фуко попытается его остановить.

– Но... по опыту прошлого раза, когда я проник в Замок – достаточно лишь пролететь через ареал Бога на сверхвысокой скорости, и битвы с ним можно избежать. К тому же, с тех пор скорость моего полета заметно увеличилась.

– Понятно. Но даже если ты доберешься до Врат, то как ты их откроешь? Они ведь запечатаны изнутри.

– Да, это так, – подтвердил Харуюки, восхищаясь памятью Фуко.

В стенах Имперского Замка с каждой из сторон света находились «Врата Четырех Богов», и каждые из них запечатывала плита с высеченным рельефом, изображающим стража Врат. Суть состояла в том, что при гибели стража эта печать уничтожалась, и Врата открывались. Однако в прошлый раз, стоило Харуюки и Утай приблизиться к южным Вратам Судзаку, как они открылись. Произошло это потому, что таинственный юный аватар-самурай по имени Трилид Тетраоксид уничтожил плиту изнутри.

Каждый раз после открытия и закрытия врат печать восстанавливалась. Та печать, которую Трилид уничтожил сочетанием Артефакта «Бесконечность» и Инкарнационной техники «Небесное Сплетение», должна была восстановиться после того, как Харуюки покинул Замок. Но...

– ...Когда мы бежали из Замка, то пообещали Лиду встретиться вновь. Поэтому я уверен, что он снова сломал печати. На всех Вратах.

Услышав слова Харуюки, Фуко сомкнула ресницы, задумалась и закинула одну обтянутую тонким чулком ногу на другую. Ее ноги, состоящие из сросшихся с кожей нанополимеров, биометаллических волокон и мышц, а также костей из титанового сплава, казались невероятно изящными и прекрасными для созданных человеческими руками протезов.

Харуюки завороженно смотрел, как тонкие пальцы Фуко поглаживают колено, таившее внутри сервомотор...

– Что, если Врата не откроются? – вдруг спросила она.

Харуюки заморгал, опомнился и быстро ответил:

– А-а-а... в таком случае я взлечу вверх прямо перед Вратами, развернусь на сто восемьдесят и выйду через ближайший портал.

– Ясно...

Фуко вновь замолчала. Носок ее правой ноги ритмично покачивался в воздухе, видимо, отображая напряженный мыслительный процесс. До ушей Харуюки донесся тихий гул моторчика.

Потратив на размышления пару минут, Фуко мягко поставила правую ногу на пол. Затем она поправила волосы обеими руками, улыбнулась Харуюки и сказала:

– В конце концов все сводится к тому, верить или не верить.

– Э?..

– Ты веришь Трилиду, Ворон-сан? Веришь в то, что он настолько сильно хочет увидеться с тобой, что преодолеет множество преград и уничтожит все печати?

– Да, – ответил Харуюки, не раздумывая ни секунды.

Фуко кивнула и продолжила:

– А Трилид верит в то, что ты придешь к нему, рискуя попасть в бесконечное истребление. И раз так... если Ворон-сан доверяет Трилиду, то доверюсь ему и я.

– Э?.. – Харуюки машинально подался вперед. – З-значит, ты одолжишь мне Ураганные Сопла?!

Фуко сама наклонилась навстречу и ткнула Харуюки в лоб указательным пальцем, словно журя.

– Я же согласилась с самого начала, забыл? Я думала о другом.

– Э?.. О чем?..

– Да уж понятно о чем.

На лице Фуко появилась ее фирменная, полная любви и милосердия улыбка, которую Харуюки про себя называл «вакуумной улыбкой Рейкер», и она произнесла не терпящим никаких возражений тоном:

– Я тоже иду. Одолжу тебе Ураганные Сопла вместе со всей Скай Рейкер.

– Э... э-э?!

– Послушай, Ворон-сан, вот уж кому-кому, а человеку, который собрался, никому ничего не говоря, отправиться в Имперский Замок в одиночку, точно нельзя так изумляться.

– М-м-может и так, но...

Глядя, как Харуюки хватается пальцами за воздух, пытаясь найти ответ, Фуко пожала плечами, а в ее улыбке появились неискренние нотки.

– Впрочем, я тебя понимаю. Саттян об этом говорить нельзя, а если бы ты сказал Уиуи, Акире, Тико или Маюдзуми, они бы потребовали взять их с собой.

– Да... однозначно. Но поскольку есть опасность попасть в бесконечное истребление в случае неудачи...

– ...Но ведь и ты не исключение? – улыбка пропала с лица Рейкер, и она остро взглянула ему прямо в глаза.

Харуюки стиснул руки на коленях и отчаянно замотал головой.

– ...Нет, я обязательно дойду до Имперского Замка и обязательно вернусь живым!

Фуко вновь улыбнулась и довольно кивнула.

На то, чтобы допить чай, по очереди сходить в туалет, сесть на диване друг рядом с другом и настроить автоматическое отключение, ушло еще десять минут.

– Так, ставлю автоматическое отключение через семь секунд по реальному времени.

– Как-то так, да. Внутри это будет 1 час 56 минут 40 секунд... даже если мы попадем в бесконечное истребление, то умрем максимум дважды.

– Нет, мы не будем умирать вовсе! – храбро заявил Харуюки и подключил кабели, тянущиеся из их нейролинкеров, к терминалу домашнего сервера.

Убедившись, что иконка подключения к глобальной сети горит, он бросил взгляд на Фуко.

Сразу после этого ему пришло в голову извиниться за то, что он втянул ее во все это, но не успел он претворить мысль в жизнь, как Фуко крепко сжала его правую ладонь.

– Ворон-сан, я иду по своей собственной воле... давай отсчет.

– ...Есть!

Харуюки кивнул и открыл виртуальное окно. Настроив отключение от сети через двенадцать секунд и остановив палец у кнопки ОК, он глубоко вдохнул и...

– Даю пятисекундный.

Харуюки нажал на кнопку и сразу же начал:

– Пять, четыре, три, два, один...

– Анлимитед бёрст!

Глава 9

Ночь.

Посреди небосклона неподвижно висела огромная луна, освещая землю голубоватым светом.

Все здания, оформленные в готическом стиле, казались сделанными из мела и отбрасывали отчетливые тени на дорожки из белого песчаника.

– Пронесло... – сказала Скай Рейкер, глядя на тусклые звезды, усыпавшие небо.

Харуюки тут же закивал.

– И правда. Я уже успел было подумать, что нам достался Космос...

В безвоздушном пространстве Сильвер Кроу летать не мог, и им лишь осталось бы дожидаться разъединения, после чего вновь потратить десять очков на погружение. Но выпал не Космос, а Лунный Свет – очень красивый с визуальной точки зрения уровень без каких-либо неприятных особенностей. К его уникальным характеристикам стоило отнести разве что отличную акустику, малое число Энеми и очень густые тени, в которых легко прятаться.

– ...Но мне все-таки хотелось бы посмотреть, как выглядят Энеми на уровне Космос, – заметила Рейкер, поворачиваясь к Харуюки, однако тот сразу замотал головой.

– А-а я не хочу. Наверняка это какие-нибудь противные космические твари.

– Ох, но ведь это могут быть и очень крутые, впечатляющие монстры. Или, скажем, какие-нибудь Гандамы...

– ...И правда, могут...

– Но если подумать, то, скорее всего, они будут в духе Чужих. Заражающие паразитами, плюющиеся кислотой...

– Уэ-э, вот кислоты не надо!..

Харуюки замотал головой, а затем окинул стоявшую рядом Рейкер взглядом.

На ней, как всегда, была белая шляпа и белое же платье, но коляску она не призвала. Высокие каблуки уверенно попирали крышу здания, а волосы развевались на ночном ветру.

– Ты знаешь, Ворон-сан...

Фуко шагнула к Харуюки и заговорила тише. Обведя взглядом улицы цвета слоновой кости, она медленно проговорила:

– ...Я тоже кое-что слышала о ситуации с Саттян... и, конечно же, тоже не хочу отпускать ее. Более того, я много раз предлагала ей подать документы в мою старшую шкалу. Но, увы, я так и не смогла заставить ее.

– Э... и почему же?

– Возможно потому, что это женская школа, – ответила Фуко, улыбнулась недоумевающему Харуюки, а затем обратила взгляд светло-карих глаз к полной луне. – Когда я узнала о том, что мы, возможно, расстанемся... то смогла думать лишь о том, как бы сохранить текущее положение дел. Только между нами, но мне даже пришло в голову, что если вопрос с Белым Легионом и Обществом Исследования Ускорения затянется, то Саттян согласится остаться в Токио... но ты поступил по-другому, Ворон-сан. Узнав, что время ограничено, ты решил пройти с Саттян как можно дальше, пока еще не поздно. Дойти с ней до того самого места, где иссякает бесконечный поток времени Ускоренного Мира...

Фуко говорила нежным, проникновенным и таившим чуточку печали голосом. Когда Харуюки услышал эти слова, то сразу замотал головой:

– Нет, я... я тоже хочу оставаться с Черноснежкой-семпай вечно. Я не хочу, чтобы она уходила. Но... когда она впервые заговорила со мной, я сказал ей, что если Брейн Бёрст игра, то это же естественно – стремиться к ее концу. Я не хочу отказываться от этих слов. Поэтому... я...

Слова подвели Харуюки.

Но Фуко нежно обняла его, прошептав:

– Не беспокойся... если ты ищешь путь и движешься вперед, то непременно найдешь его. Твои старания не будут напрасны. Я тоже помогу тебе, чем смогу. Ради Саттян, ради Легиона... и ради тебя, Ворон-сан. Что же... идем к Имперскому Замку.

Набрав энергию для спецприемов за счет уничтожения стен и балок своего дома, Харуюки обхватил Фуко одной рукой и спрыгнул с верхнего этажа.

Они летели на восток, перемежая парение с полетом в экономичном режиме. После того, как они пересекли Накано, на пути возникли высотные здания западного Синдзюку. Пролетев среди сверкающих в лунном свете шпилей, Харуюки и Фуко пересекли линию Яманоте и устремились дальше, любуясь на огромные Императорские Сады Синдзюку, простиравшиеся по правую руку от них.

Наконец, впереди показалось невероятных размеров сооружение. Замок с белоснежными стенами, окруженный бездонным чернеющим рвом. Прекрасный, словно сон, пугающий, словно кошмар. Центр и граница Ускоренного Мира.

В небе над пятисотметровым рвом, опоясывающим Замок, действовало незримое поле чудовищной гравитации, из-за которой никто не мог перелететь через ров. Перейти его и попасть в Замок можно было лишь по огромным мостам, расположенным по сторонам света. В конце каждого из этих мостов возвышались тридцатиметровые Врата.

Какое-то время Фуко молча смотрела на спящий Замок, защищенный неприступными Вратами, а затем вдруг повернулась к Харуюки и спросила:

– Ты уже решил, через какие Врата будем пробиваться?

– А... да, – Харуюки кивнул, поднялся чуть выше и продолжил, – сначала я подумал пойти с севера. Я слышал, что среди всех Богов Генбу – единственный, кто не умеет летать.

– Совершенно верно.

– Но с точки зрения рельефа с северными, восточными и западными вратами есть определенные проблемы.

Достигнув высоты, с которой они видели все Врата, Харуюки поделился с Фуко соображениями, на которые потратил целый день.

Северные Врата, которые защищал Генбу, в реальном мире назывались вратами Инуи, восточные Врата Сэйрю – вратами Сакасита, южные Врата Судзаку – вратами Сакурада, а западные Врата Бякко – вратами Ханзо.

Однако дороги, которые вели к вратам Инуи, Сакасита и Ханзо, быстро упирались в здания и в связи с этим заворачивали.

Лишь дорога, ведущая к вратам Сакурада, выходила с моста улицы Сакурада, которая шла по почти идеальной прямой два километра и двести метров до перекрестка в первом квартале Азабудай. В прошлый раз Харуюки разгонялся на протяжении двухсот метров, но на самом в их распоряжении было в одиннадцать раз больше места.

– ...В этот раз я тоже хочу достичь максимальной скорости до моста... то есть до той точки, по достижении которой появляется Бог. Однако поскольку теперь моя скорость немного выросла, я хочу взять максимальный разгон.

– Понятно... выходит, южные Врата оптимальны.

– Да. А ты что думаешь? – спросил Харуюки, и Фуко после недолгих раздумий ответила:

– ...У каждого из Четырех Богов есть особая атака. У Генбу гравитационная, у Сэйрю Вытягивание Уровня, у Бякко скоростное передвижение, у Судзаку – огненное дыхание и умение летать. Все эти атаки очень опасны, но самые опасные для твоего полета – у Бякко и Судзаку. Бякко передвигается практически со скоростью телепортации, и уклониться от его когтей крайне трудно, а пробиться сквозь огненное дыхание Судзаку, если он выпустил его тебе в лицо, невозможно.

– Ага... – поддакнул Харуюки, вспоминая операцию по спасению Ардор Мейден, начавшуюся восемнадцатого июня, ровно месяц назад.

В тот раз Харуюки, ворвавшийся на мост с помощью ускорения от Ураганных Сопл Фуко, избежал встречи с дыханием Судзаку, но только благодаря тому, что Черноснежка отвлекла его внимание Стрижающим Ударом. Но сейчас с ними нет товарищей, которые могли бы поддержать его. Им требовалось как-то добраться до Врат лишь вдвоем с Фуко.

– ...Когда в прошлый раз Черноснежка-семпай вошла на мост, Судзаку закончил появляться через три секунды. Если мы пересечем пятисотметровый мост за эти три секунды, Судзаку не атакует нас.

– Ясно... три секунды, пятьсот метров, получается шестьсот километров в час, – отозвалась Фуко, молниеносно подсчитав скорость.

После небольшой паузы Харуюки продолжил:

– А-ага. Сам по себе я могу развивать скорость в пятьсот километров в час за счет способности, а с Инкарнациионной «Скоростью Света» можно дойти и до тысячи. Если мы прибавим твои Ураганные Сопла, то, полагаю, достигнем скорости звука... то есть тысячи двухсот километров в час.

– Но нужно учесть наш вес и сопротивление воздуха. Грубо говоря, если из-за этого наша скорость упадет вдвое, то останется шестьсот, а это впритык... но это не значит, что я отпущу тебя одного.

В ответ на назидательное замечание Фуко Харуюки тут же закивал.

– Да, конечно, я понимаю. На самом деле... есть еще кое-что, что сможет повысить нашу скорость. Однако этот метод не совсем надежный...

– Хм-м? – Фуко склонила голову.

– Эм-м, я объясню, когда доберемся до точки выхода! – заявил Харуюки и вновь полетел.

Он пролетел на юг до Ёцуи, оставляя Имперский Замок по левую руку. Затем пересек правительственный городок Нагата-тё, здания в котором превратились в массивные соборы, потом преодолел Акасаку и Роппонги с их роскошными особняками и, наконец, достиг первого квартала Азабудай, к которому и летел.

Приземлившись в центре крупного перекрестка, Харуюки осторожно поставил Фуко на землю.

Оба аватара молча посмотрели на север, на уходящую вдаль улицу Сакурада. За трассой длиной два километра и двести метров и пятисотметровым мостом смутно виднелись очертания Имперского Замка.

– ...Итак, что это за «метод»? – спросила Фуко, переведя взгляд обратно.

Харуюки прокашлялся и ответил:

– Так вот... для начала я ее призову.

Закрыв глаза, сокрытые под зеркальной маской, Харуюки сконцентрировался.

Он взывал к «ней» по тонкой связи, которая тянулась по среднему уровню и проходила через высший уровень.

«Ты слышишь меня?

Я хочу попросить твоей силы.

Если слышишь, то, пожалуйста, явись...»

Послышался тихий колокольный звон, постепенно приближающийся. Этот звон резонировал с ядром аватара, подстраивался под него, а затем словно растворился внутри Харуюки.

Харуюки поднес руки к груди и медленно открыл глаза. На его ладонях появился белый свет, из которого образовался овал, веретено и маленькие крылышки.

– ...Привет, Метатрон. Спасибо, что пришла, – обратился Харуюки к объемной иконке, представляющей собой воплощение Энеми Легендарного класса, Архангела Метатрона.

Стоявшая рядом Фуко моргнула.

Однако иконка в ответ лишь неспешно запорхала, не спеша отвечать.

– А-а... Метатрон? – еще раз позвал Харуюки, а затем уже собирался было потыкать иконку пальцем...

...Как та вдруг шлепнула его по пальцу крылышком, словно отмахиваясь. Затем раздался немного обиженный голос:

– Давненько мы не виделись, мой слуга Сильвер Кроу.

– А... п-прости, я был занят...

– Не нужно извиняться. Но с какой стати я должна помогать тебе после того, как столько времени тебя не видела?

– П-прости, пожалуйста...

Харуюки начал усердно кланяться, пытаясь отыграть расположение капризной девушки-архангела, но в этот момент раздался удрученный голос Фуко:

– От твоего питомца всегда столько хлопот, Ворон-сан.

– Какого еще питомца, нахалка?! Как там тебя, Скай Рейкер?! Немедленно на колени!!!

«...Я же говорил, ненадежный», – мысленно прошептал Харуюки.

Следующие три минуты ушли на то, чтобы хоть как-то успокоить Метатрон. С учетом того, что они потратили двадцать минут, чтобы добраться сюда, до срабатывания автоматического разъединения оставалось полтора часа. Поскольку необходимо было оставить время на поиск безопасного места внутри Замка, долго готовиться к штурму они уже не могли.

– ...Ну, и что ты от меня хочешь, Сильвер Кроу?

Когда Метатрон, наконец, согласилась выслушать Харуюки, тот быстро ответил:

– Мне... это... снова нужно одолжить твои крылья.

– Что, и все? Я все еще разрешаю тебе ими пользоваться, так что можешь экипировать их, не спрашивая разрешения.

– С системной точки зрения – да, но это все-таки не моя вещь. К тому же я хочу попросить тебя еще кое о чем... – но стоило Харуюки сказать это, как иконка недовольно замерцала.

– Сколько мне еще раз говорить? Мое тело еще не восстановилось. Да, я тоже хотела бы сразиться с этим вашим Обществом Исследования Ускорения, но, увы, пока у меня...

– Н-нет. Сегодня мы сражаемся не против них.

Харуюки поднял иконку повыше и направил на север, чтобы и Метатрон смогла разглядеть цель их сегодняшней операции.

– Э-э... сейчас мы будем проникать в Имперский Замок.

Стоило иконке услышать это, как ее крылья резко остановились.

Иконка тут же упала, ударилась о ладони Харуюки, а затем снова вспорхнула. Потом она замедленно развернулась, и вдруг ее нимб принялся яростно мерцать.

– ...Сразу бы сказал, болван!

– А-а, п-прости.

– Зона 00... или, по-вашему – «Имперский Замок»! Уж ты-то должен понимать, насколько я жажду любой информации, которая относится к нему! Если вы собираетесь туда, то я обязательно присоединюсь к вам. Более того, если бы ты меня не позвал, я бы тебя раз десять испарила, когда ко мне бы сила вернулась!!!

– А-а-ха, а-ха-ха... – неуклюже засмеялся Харуюки, а со стороны Фуко вновь послышался расстроенный голос:

– Да уж, она поистине проблемное создание.

Фуко экипировала Ураганные Сопла, Харуюки – Крылья Метатрона. Они встали посреди перекреста первого квартала Азабудай и посмотрели друг на друга.

В прошлый раз Харуюки полетел верхом на Фуко, но тогда ее задача сводилась лишь к тому, чтобы катапультировать Харуюки у начала моста. Сейчас они собирались проникнуть в замок вместе, а значит, аватаров следовало сцепить надежнее.

...Хотя умом Харуюки понимал, что это необходимо, он все равно не мог сохранять спокойствие, обнимая Фуко, стоящую лицом к нему. Его руки задеревенели под каким-то странным углом, а сам он страшно нервничал. В итоге Фуко усмехнулась, приблизилась к нему еще на шаг и обвила руки вокруг его спины.

– Ты никогда не меняешься, Ворон-сан.

– П-прости, что никак не могу повзрослеть...

– Но в этом есть и свои плюсы.

Однако их беседа вызвала недовольство иконки, примостившейся на правом плече Харуюки.

– ...Что вы там тормозите? Если готовы, то летите уже!

– Х-хорошо.

Харуюки просунул руки в промежуток между «Ураганными Соплами» и спиной Скай Рейкер и прижал ее к себе.

– Надо еще крепче, – заметила Рейкер и напрягла руки.

Харуюки выполнил ее указание. Конечно, от того, что помимо ощущения твердого тела аватара он чувствовал и давление чего-то мягкого, его мысли начали буксовать, но он быстро взял себя в руки. Впереди – задача, где миллисекундное промедление смерти подобно. Вся его энергия должна уходить на полет.

– Я буду снизу. С тебя – тонкая подстройка маршрута, Ворон-сан, – отдала Фуко еще одно указание.

Харуюки глубоко вдохнул и ответил:

– Так точно. Я скажу, когда включать Ураганные Сопла.

– Ладно. У меня полны и шкала энергии, и шкала двигателей.

– И у меня.

Они кивнули друг другу, после чего вмешался нетерпеливый голос иконки.

– А я уже давно готова!

– Х-хорошо... ты точно не свалишься, если будешь там сидеть?

– Мое положение зафиксировано относительно тебя, так что никаких проблем. Давайте уже поскорее начинать!

Увидев, как Метатрон нетерпеливо машет крылышками, Харуюки и Фуко невольно улыбнулись. Благодаря этому напряжение внутри Харуюки слегка развеялось, и он смог успокоиться.

– Что же... летим! – объявил Харуюки, расправил крылья и оторвался от земли.

На высоте в десять метров он переключился на парение, а затем наклонил тело параллельно горизонту. Фуко, которую он прижимал к себе, оказалась спиной к земле, но продолжала уверенно смотреть вперед, давно привыкнув видеть мир вверх тормашками.

Сияющая голубым светом улица Сакурада уходила вперед, словно взлетная полоса. На самом горизонте виднелись величественные шпили Имперского Замка.

Там, внутри Замка, в «Храме Восьми Богов», дремал последний Артефакт, «Мерцающий Свет».

Когда они находились на высшем уровне, Архангел Метатрон сказала ему:

«Это пространство, объединяющее три мира, и есть смысл существования того, что вы, воины, называете Ускоренным Миром. Этот смысл состоит в том, чтобы проникнуть в Имперский Замок, мир внутри мира, пробиться через Храм Восьми Богов в его глубине и достичь запечатанного Мерцающего Света. Я уверена в этом».

Другими словами, Метатрон объявила, что именно The Fluctuating Light, Мерцающий Свет, он же TFL, наделял файтинг «Brain Burst 2039» смыслом. И Харуюки верил ее словам.

«Черноснежка-семпай.

Прости, что я так рискую, не предупредив тебя. Но я раскрою тайну TFL и непременно вернусь к тебе, чтобы мы смогли достичь конца Ускоренного Мира вместе».

Мысленно обратившись к своей Королеве, Харуюки широко раскрыл глаза и устремил взгляд точно вперед.

– ...В тот момент, когда мы пересечем границу между улицей и мостом, начнет появляться Судзаку. Дальше у нас будет три секунды, чтобы достичь Врат и пролететь сквозь них, – Харуюки вновь объяснил тактику, и Фуко кивнула.

Кивнув ей в ответ, Харуюки глубоко вдохнул.

– Начинаю отсчет. Пять, четыре, три, два, один... ноль!

Одновременно с окончанием отсчета Харуюки изо всех сил взмахнул серебряными крыльями. Десять металлических чешуек оттолкнулись от воздуха, создав такую тягу, что аватаров словно выстрелило из пушки.

Меловые здания, стоящие по сторонам улицы, проносились мимо в мгновенье ока. В ушах стоял пронзительный свист, а стена воздуха перед аватарами становилась все плотнее.

Когда Харуюки, по его собственным ощущениям, достиг отметки в двести километров в час и начал ощущать, что эффективность его собственной способности падает, он коротко выдохнул:

– О-о-о!

И вместе с этим он изо всех сил замахал новыми крыльями, Усиливающим Снаряжением «Крылья Метатрона». Острые, словно клинки, крылья, испустили белый свет, и аватары резко ускорились, словно переключившись на вторую передачу.

– Вижу, ты уже неплохо освоил мои крылья, – мелькнул в голове мысленный голос сидевшей на правом плече Метатрон.

У Харуюки не нашлось времени поблагодарить ее за комплимент словами, так что он ограничился мыслью и продолжил разгон.