Текст книги "Черный мечник с двумя клинками (ЛП)"

Автор книги: Рэки Кавахара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 10 страниц)

Глава 6

Командная дуэль по обоюдному согласию завершилась ничьей. Вновь оказавшийся в реальном мире после окончания Ускорения Харуюки облегченно растекся по сиденью.

Он зажал кнопку на нейролинкере и отключился от глобальной сети, а Утай поспешила радостно поделиться впечатлениями от битвы:

«UI> Это неудивительно, но Дуалы Леонидов и вправду оказались очень сильными противниками».

– Еще бы... их «Безграничный Надрез» слишком уж дальнобойный.

«UI> Вероятно, этот спецприем работает по тому же принципу, что и меч, который нам показал Трилид-сан. Предполагаю, что чем дольше держишь меч в ножнах перед применением техники, тем дальнобойнее выйдет удар».

– А... п-понятно...

Харуюки кивнул, тоже вспоминая удивительного юного самурая, который повстречался им в Имперском Замке.

Трилид Тетраоксид, он же Азур Эар, владел мечом «Бесконечность», одним из Семи Артефактов. Этот меч обладал одной особенностью – чем дольше держишь его в ножнах, тем сильнее выходит первый удар, нанесенный после того, как меч покинет их.

Это означало, что если бы Кобальт или Манган каким-то образом заполучили Бесконечность, а затем как следует зарядили меч в ножнах перед применением Безграничного Надреза, то той самой «бесконечности» достигнет как сила удара, так и его дальнобойность. Харуюки даже вздрогнул от этой мысли, но в этот момент послышался приятный звук, с которым Утай нажала на виртуальную кнопку «Выйти на следующей остановке».

«UI> Теперь начинается главная часть нашей сегодняшней миссии, Арита-сан».

– Д-да уж... надеюсь, мы их отыщем...

«UI> Уверена, они похожи на самураев. Что же, пора выходить!»

Сойдя на перекрестке Новой Оумэ и улицы Накано, они направились на север по Накано.

Примерно через семь минут справа показалась оранжевая вывеска. Именно в этом ресторане Кобальт и Манган назначили встречу. Если бы Харуюки и Утай просто собирались перекусить, то сначала зашли бы на сайт ресторана, проверили наличие свободных мест и забронировали столик. Но для того, чтобы встретиться с человеком, ни внешность, ни почтовый ящик которого не известны, требовалось зайти внутрь.

Сказать, что Арита Харуюки, совершенно не похожий на Сильвер Кроу, не боялся показаться в реальном мире сестрам Кобальт и Манган – сильно соврать. Но он убедил себя в том, что сейчас об этом думать поздно, и храбро шагнул в ресторан.

Он толкнул стеклянную дверь, и его встретил прохладный кондиционированный воздух, а также две официантки, подошедшие и поприветствовавшие гостей. Сказав, что пришел кое с кем встретиться, Харуюки вытянул шею и обвел заведение взглядом.

Половина пятого вечера – «межсезонье» для ресторанов, и посетителей оказалось немного. Однако Харуюки видел лишь обедавшие после шоппинга семейные пары и отдыхавших офисных трудяг. Но стоило Харуюки подумать, что нужной им парочки не наблюдается, как из-за перегородки затемненного стекла, отделявшей один из дальних столиков, высунулась чья-то рука и поманила их.

– ...

Переглянувшись с Утай, Харуюки неуверенно двинулся вперед.

Остановившись перед отделенным от зала столиком, Харуюки собрал волю в кулак, после чего шагнул внутрь и повернулся на девяносто градусов.

На одном из двух диванов, стоявших с противоположных сторон стола, сидели две посетительницы, одетые в школьную форму в виде сейлор-фуку насыщенного, но не слишком темного синего цвета. Маленькие галстуки-бабочки, воротники и изнанки рукавов – белые. Цветовая гамма отдавала свежестью и самым что ни на есть летним ощущением. Видневшиеся на шеях нейролинкеры светились одинаковым сапфировым цветом.

Причина, по которой Харуюки первым делом изучил одежду своих собеседниц, состояла не в том, что он предпочитал девушек в форме, а в том, что их лица оставались недоступными для взгляда. И угол обзора здесь не виноват. Головы девушек – судя по всему, учениц средней школы – целиком скрывались под коричневыми бумажными пакетами.

– ...

Харуюки не знал, что сказать. Палец стоявшей рядом с ним Утай неуверенно задрожал в воздухе, а в окне чата набралось:

«UI> ...............»

Наконец, одна из пакетоголовых девушек указала на противоположную сторону стола. Опомнившись, Харуюки решил для начала присесть. Когда уселась и Утай, официантка принесла холодную воду, полотенце и напомнила:

– Как будете готовы сделать заказ, пожалуйста, нажмите на кнопку. Вы также можете сделать заказ, щелкая по виртуальному меню. Чувствуйте себя как дома.

С этими словами она ушла, продемонстрировав недюжиную силу воли – ведь формальная улыбка на ее лице даже не дрогнула.

Харуюки же никак не мог заставить себя улыбнуться – он лишь продолжал остекленевшим взором таращиться на бумажные пакеты. В каждом наблюдались две небольшие прорези – похоже, девушки тоже разглядывали гостей через них.

«Так эти пакеты... в смысле, люди – и есть Манган и Кобальт?..

Но что это значит?.. Если они боятся раскрыть свои личности, то должны были замаскировать и форму... и вообще, они же сами предложили встретиться в реальности...»

Харуюки продолжал глазеть, совершенно не представляя, как начать разговор. Наконец, пакет, сидевший напротив него, наклонился ко второму пакету и прошептал:

– Слушай, по-моему, это все-таки слишком глупо.

– Юки, это ведь ты переживала из-за того, что они увидят наши лица.

– А-а-а, не называй меня по имени!

– Ч-черт... а, меня это уже достало.

– Не моя вина. И вообще, давай уже их снимем.

– Похоже, придется... ну, тем более, они показались нам вживую...

Придя таким образом к соглашению, девушки синхронно подняли правые руки и стащили пакеты.

К счастью, под коричневой бумагой оказались нормальные человеческие головы.

Девушки и впрямь выглядели очень похожими... настолько, что их было невозможно отличить друг от друга. Четко очерченные брови и гладкие носики сразу наводили на мысли о чистокровных японках. Лицо Утай выглядело похожим образом, но этих девушек уместнее было бы назвать уже не миленькими, а красивыми.

Они совершенно не носили украшений, и единственное отличие между близняшками состояло в том, что черные волосы девушки, сидящей напротив Харуюки, оказались собраны в один хвост, а той, что сидела напротив Утай – в два.

Увидев их прически, Харуюки окончательно убедился, что встретился с кем надо, кивнул и представился:

– А-а, приятно познакомиться... я – Сильв... тьфу, «Ворона». А это – «Жрица».

Утай, которой Харуюки на ходу придумал псевдоним, сложила руки на колени и низко поклонилась.

Видимо, величественность юной актрисы Но настолько поразила школьниц, что они тут же вытянулись по струнке и отвесили в ответ вежливые формальные поклоны.

Подняв головы, они представились и сами.

– Такано Утикото, третий средней... – начала девушка с двумя хвостами.

– ...Такано Утиюки, аналогично, – закончила девушка с одним.

После примерно двухсекундного оцепенения совершенно ошарашенный Харуюки с трудом выдавил:

– Э... э-э-э... эти имена – настоя...

Представившаяся как Кото девушка с двумя хвостами нахмурила брови.

– Если мы открыли лица, это уже неважно! Представьтесь.

– Е, есть!.. Я... Арита Харуюки. Второй средней.

Коратко пояснив ситуацию со своей спутницей, он уговорил школьниц принять запрос на местное соединение. В окне чата незамедлительно высветилось:

«UI> Меня зовут Синомия Утай. Я учусь в четвертом классе начальной школы».

Когда они закончили представляться, все еще раз поклонились друг другу.

Неловкое молчание нарушил звук кнопки дополненной реальности, нажатой Кото. Она прокрутила виртуальное ресторанное меню, дойдя до десертов.

– А, Кото-тян, ты будешь есть?

– Я проголодалась после тяжелой битвы.

– Ну во-от, я тогда тоже поем.

Не слишком воинственный диалог заставил веру Харуюки в то, что перед ними – те самые Дуалы Леонидов, Кобальт Блейд и Манган Блейд, немного поколебаться, но, судя по внешности и именам, они действительно близнецы, а их прически соответствовали аналогам из Ускоренного Мира. Видимо, двухвостая Кото – Кобальт, а однохвостая Юки – Манган. Смотря на школьниц с этой точки зрения, Харуюки действительно уловил в их образе какую-то самурайскую ауру.

«Наверное, и мне надо что-нибудь заказать».

Харуюки мотнул головой, избавляясь от лишних мыслей, вызвал меню и тоже прокрутил его до десертов. Передвинув его так, чтобы туда могла заглянуть и Утай, он тихо спросил:

– Что будешь, Синомия?

«UI> Фрукты в сливочном креме».

– А я тогда двойное мороженое.

Два щелчка ознаменовали, что с выбором заказа легионеры Нега Небьюласа справились за пять секунд, в то время как команда Леонидов все еще предавалась нелегким раздумьям. Обе девушки сверлили меню взглядами с самым серьезным видом, а затем внезапно воскликнули:

– ...Клубничное парфе-брюле!

Их синхронизация оказалсь такой же безупречной, как и в дуэлях. Но не успел Харуюки восторженно похвалить их за слаженность, как близняшки неприязненно уставились друг на друга.

– Я первая сказала.

– Я была быстрее! Кото-тян, закажи другое.

– Я меняла в прошлый раз, сегодня твой черед, Юки.

– Не хочу-у. Я в сегодняшней дуэли лучше сражалась.

– Ага, столько мучилась в бою против Кроу, который ниже тебя уровнем.

– А тебя безнаказанно отлупила дальнобойная Мейден.

Поскольку в нарастающем споре уже начали всплывать имена аватаров, Харуюки поспешил вмешаться:

– А, а-а, хватит. И вообще... зачем кому-то из вас менять заказ? Почему бы обеим не заказать клубничное парфе?

В ответ Кото, она же Кобальт, недобро посмотрела на Харуюки и сказала:

– У нас с Юки есть правило – в таких случаях заказывать разное и делиться друг с другом половинками.

– Ого... но раз вы все равно съедите половину того и другого, то какая разница, кто что закажет?

На эту реплику возмутилась уже Юки, то есть, Манган:

– Большая разница. В случае клубничного парфе тому, кто ест первую половину, достанется ягодка наверху! Нижняя половина – лишь мороженое, шербет и бисквит.

– А будь это йогуртовое парфе, нижняя половина была бы йогуртом и хлопьями. Это уже не десерт, а завтрак какой-то.

– А-ага, я полностью вас понял, – закивал Харуюки, вскинув руки...

В этот момент со стороны Утай послышался очень сдержанный, но все же смешок. Немая девочка смеялась крайне редко, поэтому у Харуюки даже сперло дыхание от неожиданнности.

Посмеявшись еще какое-то время, Утай провела пальцами по столу.

«UI> Простите, просто вы немного отличаетесь от того, как выглядите там».

Прочитав эти слова, Кото и Юки состроили недовольные мины.

– Ну, еще бы, мы ведь бёрст линкеры, – буркнула Кото, а Юки улыбнулась.

– Пожалуй, сегодня можно все-таки заказать одно и то же.

– В честь нашей первой встречи в реальном мире с чужаками.

Близняшки дружно нажали на фотографию клубничного парфе-брюле и закрыли меню.

Харуюки отпил холодной воды из стакана и подумал.

И Леониды, в которых состояли Кото и Юки, и Грейт Волл, с которым они сражались три дня назад, на самом деле – враги Нега Небьюласа. Не будь у них опаснейшего общего врага в лице Общества Исследования Ускорения, они бы ни за что не встретились вот так в реальном мире.

Белая Королева Вайт Космос поведала, что попытка номер один, она же «Аксель Ассолт 2038» погибла от чрезмерно вражды, а попытка номер три, она же «Космос Коррапт 2040» – от избыточной гармонии. И Харуюки, как геймер, соглашался с самым главным врагом своего Легиона.

Попытка номер два, она же «Брейн Бёрст 2039», она же мир Харуюки и всех остальных, существовала уже больше восьми лет не только благодаря усилиям Зеленого Короля, но и из-за баланса между войной и миром. Возможно, эта неожиданная встреча – лишь однократное чудо, порожденное хрупким балансом. Возможно, второго шанса встретиться с Такано Утикото и Такано Утиюки в реальности им уже не представится.

«Но ведь одно лишь то, что мы встретились лицом к лицу, представились и разделили трапезу, означает, что мы друзья. Я хочу в это верить», – подумал Харуюки, жуя мороженое и глядя на то, как загорелись глаза Кото и Юки при виде поданного клубничного парфе.

Глава 7

– ...Так значит, Кобальт и Манган согласились взять на себя роль наблюдателей в субботу? – услышал Харуюки голос Тиюри через голосовой вызов, и утвердительно ответил:

– Да, кое-как. Они столько расспрашивали нас об атаке на Метатрона... но в конце концов сказали, что в субботу будут ждать в Парке Природы в зоне Минато 3 и сразу после окончания битвы за территорию проверят список противников.

– Ясно. Ну, вот и славно. Поздравляю с успешно выполненным заданием, Хару... Остается лишь надеяться на то, что в нужный момент кто-то из тех типов будет подключен к глобальной сети...

– Да уж...

Харуюки кивнул, опершись на балконные перила и глядя в ночное небо Коэндзи.

Даже ночью температура сильно не понижалась, но на такой высоте дул приятный прохладный ветерок. По Седьмой Кольцевой неспешно плыли ряды огоньков – белые от передних фар и красные от задних. Харуюки завороженно смотрел на них, перечисляя в голове всех членов Общества Исследования Ускорения, о которых они знали.

Во-первых, президент общества, Белая Королева Вайт Космос. Наверняка ее имя окажется в списке противников зоны Минато, но доказательством чего-то послужить не сможет.

Во-вторых, вице-президент и злейший враг Харуюки, уже не раз ловивший его в западню, Блэк Вайс. Но поскольку до сих пор в Ускоренном Мире не зарегистрировано ни одного случая повторения цветового имени, возможно, что имя Блэк Вайса – на самом деле псевдоним. В этом случае, в списке они его не найдут.

В-третьих, еще один ветеран Общества, «Четырехглазый Аналитик» Аргон Арей. Однако лишь Харуюки и его друзьям известно о том, что она состоит в Обществе, и доказать это они ничем не могли. Опять же, ее имя едва ли послужит доказательством каких-то махинаций.

Другими словами, из главарей Общества некоторая надежда имелась лишь на Блэк Вайса, но в целом полагаться придется на рядовых членов.

Но и здесь все выглядело не так гладко. Даск Тейкер лишился всех очков, принадлежность Вольфрам Цербера к Обществу также доказать невозможно, поэтому оставались лишь Раст Жигсо, виновник нападения на вертикальную гонку по Гермесову Тросу, и Салфер Пот, которого Черноснежка встретила на Окинаве. В случае Пота, доказать его принадлежность к Обществу мог один бывший Фиолетовый легионер.

– ...Итого что-либо доказать можно только через Вайса, Жигсо и Пота... – со вздохом пробормотал Харуюки.

Тяжелый вздох раздался со стороны Тиюри.

– Ага... если бы мы могли доказать хотя бы связь Аргон с Обществом...

– Однажды Аргон вторглась на Сугинами в рамках королевской битвы, и ее видел Аш. Во время битвы она взорвала его мотоцикл своими лазерами, и Аш должен понимать, что она далеко не просто аналитик... но этого недостаточно, чтобы обвинить ее принадлежности к Обществу...

– К тому же Аш – легионер Грево.

– Угу...

Харуюки и Тиюри еще раз дружно вздохнули.

Если бы у них были хоть какие-то доказательства принадлежности Аргон Арей к Обществу, Черноснежка и Фуко давно бы их представили. Поздно спохватившиеся Харуюки и Тиюри не смогут ничего изменить.

Вдруг Тиюри громко хмыкнула, словно пытаясь разрядить обстановку, а затем куда более жизнерадостным голосом спросила:

– Ну, да ладно. А вот ты уже определился с бонусом за шестой уровень?

– А... еще нет... чем больше думаю, тем сильнее запутываюсь...

– А-ха-ха, я так и думала! Но субботняя битва за территорию обещает быть еще сложнее, чем недавняя схватка с Грейт Воллом, поэтому нам нужно как можно больше оружия.

– ...Пожалуй.

Харуюки принял ее дружеский совет к сведению.

Очень важно много сражаться в дуэлях, чтобы как следует разобраться, какой именно бонус тебе необходим, но в то же время можно сказать, что в этих сражениях ты не полностью используешь силу, которая должна у тебя быть. За упущение одного игрока расплачиваются его товарищи по Легиону, и во время битвы против Осциллатори Юниверс такая беспечность выйдет боком.

– Я определюсь к битве за территорию, – уверенно сказал Харуюки и услышал не менее уверенный ответ:

– Я тоже буду стараться. Мне до шестого уровня еще далековато, но я постараюсь успеть к субботе.

– Ага, я верю в тебя... сколько тебе там осталось?

– Я и пятый-то получила недавно, еще много.

– Ясно... так что, может быть, пригласим Таку и пойдем прямо сейчас на Энеми охотится? Глядишь, попадется какой-нибудь, проглотивший очки Гр-сана, тьфу, Зеленого Короля, – бодро предложил Харуюки, однако...

– Не-а! Ты сегодня и без того в Нака 2 поработал! Тебе надо выспаться! – немедленно отклонила идею Тиюри.

Харуюки надул губы, но оказалось, что та еще не закончила:

– ...Кроме того, Хару, к субботе тебе нужно определиться и с кое-чем еще.

– Э? И с чем же?..

– Так. Ты что, забыл уже?!

Спасаясь от грозы, которую обрушила бы на него подруга детства, Харуюки сразу вспомнил важный, но не связанный с Ускоренным Миром вопрос, и замотал головой.

– А, нет, не забыл, не забыл!.. Ты про выборы школьного совета, да?

– Именно. Итак, что думаешь?

Вопрос заставил Харуюки развернуться и прислониться к перилам спиной.

На прошлой неделе Икудзава Маю, староста класса 2-В, пригласила его принять участие в выборах следующего состава школьного совета, которые должны пройти во втором триместре. Он пообещал ей ответить в течение недели, а значит, как заметила Тиюри, должен определиться к субботе.

– ...Таку что-нибудь сказал? – спросил он, полагая, что Тиюри знает о намерениях Такуму, которого пригласили вместе с ним, но ответ оказался таким же:

– Не-а! О Таккуне спрашивай его самого!

– Х-хорошо...

– А!.. Мама говорит, чтобы я быстрее в ванную шла, так что на сегодня все. Спокойной ночи, Хару, до завтра.

– Угу, до завтра. Спокойной, Тию.

Закончив звонок и протяжно вздохнув, Харуюки посмотрел в звездное небо сквозь навес балкона. Из-за городского освещения оно выглядело серым, но несколько звезд все же горело. Харуюки какое-то время смотрел на них, потом потянулся и вернулся в комнату.

На часах светилась половина десятого. Мать еще не пришла. Харуюки знал, что скоро ему придется поговорить с ней о поездке с друзьями к дедушке в Ямагату на каникулы, но, как обычно, никак не мог застать ее дома. Даже когда он разбудил ее перед выходом и показал результаты четвертных контрольных, то услышал от нее лишь «в следующий раз постарайся так же».

«...Ну, хотя бы «так же» добавила».

Найдя утешение в паре коротких слов, Харуюки улегся на постель.

Как отреагирует мать на решение принять участие в выборах? Поддержит его? Велит не заниматься ерундой?.. Или же скажет поступать по своему усмотрению?

Судя по тому, что он слышал от дедушки в Ямагате, его мать в школьные годы тоже состояла в ученическом совете. Конечно, хотелось бы узнать, что сподвигло ее на такое, но Харуюки казалось, что если он спросит ее, то от него отмахнутся, как от назойливой мухи. И в любом случае, если Харуюки и стоило стремиться к должности в совете, то уж точно не ради того, чтобы порадовать мать.

Икудзава Маю сказала, что выдвигает свою кандидатуру, потому что обожает Черноснежку, занимающую должность зампредседателя совета, и хочет хоть немного приблизиться к ней. Харуюки хорошо понимал чувства Икудзавы, но это не значило, что ее мотивация передалась ему. Харуюки чувствовал, что должен найти причину и цель для выдвижения собственной кандидатуры внутри самого себя.

«...Какая у меня цель?» – думал он, глядя в полутьме в потолок.

На вопрос о цели как бёрст линкера он ответил бы моментально: дойти до конца Брейн Бёрста вместе с Черноснежкой. Какая дорога ведет туда – достигнет ли Черноснежка десятого уровня, или же удастся распечатать сокрытый в Имперском Замке последний Артефакт, «Мерцающий Свет» – Харуюки не знал. Но он верил, что если продолжит сражаться бок о бок с Черноснежкой, то однажды игра закончится, и для всех загадок найдутся ответы.

Но с какой целью Арита Харуюки живет в реальном мире?

Во времена, когда над ним издевались школьные хулиганы, каждый день в стенах школы казался невыносимым. Но Черноснежка спасла его, и теперь у него даже появились люди, которых он мог назвать друзьями. Утренние походы в школу перестали казаться пыткой.

Однако Харуюки затруднялся ответить себе, работает ли он хоть над чем-то. Он не отдавался спорту, как Такуму и Тиюри. Он точно не вкладывал все силы в учебу. Даже когда дело доходило до комитета по уходу за животными, он старался работать усердно, но все равно оказывался лишь в роли помощника Утай.

Если убрать все, что связывало его с Ускоренным Миром, могло показаться, что Харуюки ведет какую-то невнятную жизнь. У него не было ни планов на будущее, ни даже целей на месяц или полгода, не говоря уже о выпуске. Он лишь смотрел, как мгновения одно за другим уходят в прошлое.

«Выходит, ты солгал, когда говорил, что хочешь поступить в ту же старшую школу, что и семпай?» – вдруг спросил голос на задворках сознания.

Харуюки повернулся набок и обхватил колени руками.

«Не солгал. Просто... бывают вещи, которых нельзя добиться, как ни старайся».

«Значит, ты считаешь, что усилия, которые не приводят к результатам, бессмысленны?»

«Да. Ведь их никто не оценит. Сколько бы ты ни занимался, никто не похвалит тебя, когда ты все равно завалишь экзамен. Даже если я выставлю свою кандидатуру, то все равно катастрофически проиграю. Хочешь сказать, в этом есть смысл?»

Харуюки уныло погружался в разговор с самим собой, словно в топкое болото...

...Когда в его сознании вдруг словно пронесся свежий ветер. Слова, сказанные Черноснежкой несколько дней назад, эхом прозвучали в голове:

«Ты размышляешь, есть ли смысл прилагать усилия, если они не приводят к результату?»

Резко открыв глаза, Харуюки вытянулся на кровати. Раскинув руки и ноги в стороны, он глубоко вдохнул и выдохнул.

Когда Черноснежка задала ему этот вопрос, Харуюки не смог ответить, но почувствовал, что не хочет соглашаться с этим мнением. Он чувствовал, что любые усилия оставляют внутри человека какой-то след.

Не только ожидание похвалы от других людей. Не только страх перед насмешками в случае неудачи. Есть нечто поважнее, относящееся как к Ускоренному Миру, так и к реальному:

Стараться для себя и для других. Стараться просто потому, что хочется. И если так делать, то накопленные в ходе стараний воспоминания наверняка однажды станут великой силой.

– Ладно!

Харуюки вытянул руки к потолку, а затем крепко сжал кулаки.

Опустив левую руку, он правой вызвал виртуальный интерфейс. Харуюки открыл телефонную книгу, отправил короткое сообщение первому контакту в списке и сразу же получил ответ. Быстро сменив пару настроек на домашнем сервере, он тихо произнес:

– Дайрект линк.

Обратившийся аватаром в виде розового поросенка Харуюки опустился на балкон, прилепившийся на вершине башни выстроенного в европейском стиле замка. Где-то вдали виднелась покрытая снежными шапками горная гряда, а внизу – отвесный обрыв, столь глубокий, что не разглядеть дна.

На балконе стоял стол с чайным набором и два стула. Это пространство для фулл дайва Харуюки некоторое время назад скачал с какого-то зарубежного сайта.

Через несколько секунд в углу балкона со звуком, похожим на тихий звон колокольчика, появилась фигура. Прекрасный, словно фея, аватар в длинном черном платье и с крыльями черного махаона за спиной.

– Прости, что задержалась, Харуюки. Вижу, ты, как обычно, предпочитаешь места повыше, – поделилась Черноснежка впечатлениями, окинув взглядом пейзаж.

Харуюки поприветствовал ее, почесывая затылок копытцем:

– Добрый вечер, семпай. Прости, что позвал так неожиданно.

– Да нет, я как раз собиралась передохнуть.

– От занятий?

– Ну, можно и так сказать... я делала файлы, в которые записывала всю известную мне информацию о легионерах Осциллатори. Как закончу – раздам, чтобы вы ее вызубрили.

– А, это будет очень кстати, спасибо. Присаживайся.

Он пригласил ее за белый деревянный стол. Кивнув, Черноснежка присела. Харуюки разместился на противоположном стуле и уже собирался разлить по чашкам черный чай, но бледная рука остановила его.

– У этого чая вкусовые настройки по умолчанию?

– Д-да.

– Тогда не позволишь мне испытать аромат, который я недавно составила? Им я особенно горжусь.

– Конечно, разумеется!

Он отдал ей чайник из белого фарфора. Черноснежка коснулась пальцем крышки, открыв окно настроек, и загрузила новые вкусовые параметры. Затем она высоко подняла его и тонкой струйкой разлила чай по чашкам.

– Вот, попробуй.

Взяв предложенную Черноснежкой чашку, Харуюки поблагодарил ее и отведал напиток. Во рту разлился богатый, насыщенный букет, напоминающий фруктовый торт. Однако стоило проглотить чай, как аромат быстро исчезал, сменившись легким мятным послевкусием.

– Ого... очень вкусно. Чем-то похоже на конфету, – описал Харуюки свои впечатления, и Черноснежка улыбнулась в ответ.

– Мне так понравились угощения, которые принесли Пети Паке, что я решила и сама попробовать. Правда, я могу лишь возиться с параметрами виртуального чая.

– Это тоже требует мастерства. Уверен, Шоко и остальные тоже обрадовались бы такому чаю.

– Тогда надо бы дать им попробовать, если получится.

После этих слов Харуюки вновь пригубил чая, но не сдержался и осушил чашку залпом. И стоило этому произойти, как со дна ее вспорхнула черная бабочка, пролетев перед глазами.

– А... а-а!

Харуюки на мгновение опешил, а затем попытался поймать ее, но короткие лапы аватара ухватились лишь за воздух, а бабочка спорхнула с балкона.

– Эх... вот уж не думал, что за чай тоже можно заработать бабочек...

– Хе-хе, расслабляться нельзя. Еще чашечку?

– Не откажусь!

– Появится бабочка или нет – зависит от везения, – заметила Черноснежка, а затем такими же изящными движениями налила еще чая.

Харуюки взял чашку, в которой подрагивала рубиновая жидкость, посмотрел в небо, куда недавно упорхнула бабочка, и сказал.

– Знаешь, семпай...

– М? Что?

– Эм-м... я, наверное, все-таки выдвинусь... на выборах в совет...

Эти слова заставили лицо Черноснежки просиять. Дважды кивнув, она устремила на Харуюки внимательный взгляд.

– Ясно... меня радует такое решение. Если нужна моя помощь – говори. Конечно, подтасовать результаты я не могу, но на поддержку не поскуплюсь.

– Ага, обязательно!.. И поэтому я сразу хотел спросить...

– Спрашивай.

Черноснежка приглашающе взмахнула рукой, а Харуюки, почесывая пятачок, неуверенно начал:

– Эм-м... так вот. Наверное, глупо так говорить уже после того, как я вызвался стать кандидатом, но... у меня совершенно нет представления о том, что я хочу каким-то образом изменить школу Умесато или что-то в ней улучшить. Скажем, семпай, во время фестиваля ты рассказала, что увеличила количество социальных камер и избавилась от мертвых зон на территории школы. Это, наверное, было очень сложно?..

– М-м... ну, в какой-то степени, – слабо улыбнувшись, Черноснежка смочила губы чаем и продолжила: – Мне пришлось отправить кучу докладов в администрацию школы, в компанию-владельца, в районный и городской образовательные комитеты, но нельзя сказать, что я мучилась. Я действительно хотела воплотить это в жизнь.

– ...Вот как раз того, что я действительно хотел бы воплотить в жизнь, у меня и нет. Поэтому я сомневаюсь, стоит ли выдвигаться кандидатом, если у меня такие смутные мысли...

– Стоит, – моментально ответила Черноснежка и встала из-за стола.

Громко щелкая каблуками по каменному полу, она подошла к краю балкона и устремила взгляд на далекие горы. Мягкий солнечный свет падал на ее крылья, отчего их красные прожилки ярко блестели.

– Послушай, Харуюки. Все мы пока лишь дети, которые только-только научились самостоятельно ходить, самостоятельно смотреть и самостоятельно думать. Что мы хотим, что мы можем, каковы наши цели... все дороги открыты перед нами. Нельзя стоять на месте с закрытыми глазами и ушами. Когда начнешь идти – путь обязательно откроется тебе. Не переживай... уверена, что и ты обязательно найдешь цель, которую захочешь воплотить в роли члена школьного совета.

– ...

Харуюки тоже спрыгнул со стула и встал рядом с Черноснежкой. Но его аватар был настолько маленьким, что он не мог даже дотянуться до перил. Стоило ему подумать о том, что следовало бы немного покопаться в настройках, чтобы такого не случилось...

...Как Черноснежка нагнулась и взяла его на руки.

– А-а-а...

Не обращая внимания на смущение Харуюки, Черноснежка прижала его к груди. Склонив лицо к круглой голове поросенка, она тихо прошептала:

– ...Через восемь месяцев я окончу Умесато.

– !..

Эти слова заставили Харуюки содрогнуться. Его розовый аватар оцепенел, но Черноснежка успокаивающе погладила его по спинке.

– Я сообщила домой, что хочу поступить в старшую школу в Сугинами... но не могу принять решение единолично. Возможно, что после окончания средней школы меня вынудят уехать еще дальше.

– Это... значит... в другой город? – кое-как выдавил Харуюки дрожащим голосом, но ответ потряс его еще сильнее.

– Возможно, что и в другую страну.

– Как?!.. Н-но... если это случится, ты уже не...

– Да. Без подключения к сети социальных камер ускоряться невозможно... это равносильно тому, что я перестану быть бёрст линкером.

Черноснежка произнесла эти страшные слова все тем же ровным голосом. Скорее всего, сама она узнала об этом не вчера и не сегодня. Продолжая поглаживать аватара Харуюки, она добавила:

– Разумеется, окончательного решения еще нет. Но если меня все же отправят в школу за границей, то крайний срок подачи заявлений – октябрь... тогда все и решится. Я сделаю все возможное, чтобы мои желания учли... но, увы, ничего обещать не могу.

Лишь в самом конце спокойный голос Черноснежки на мгновение дрогнул.

Харуюки тут же прижался к ее хрупкому аватару, погружаясь в мысленный хаос.

«Нет. Только не это. Я ведь даже не начал работать над тем, чтобы поступить в ту же старшую школу, что и она. До сих пор я думал над тем, что это все равно невозможно, и не пытался смотреть в будущее. Только сейчас у меня появилось настоящее желание двигаться вперед. Но...»

– Семпай... что... что, если... – хрипло начал Харуюки, но сразу же остановился.

Такие слова произносить нельзя. Он едва не предложил ей... поклясться в верности старшей сестре, Белой Королеве Вайт Космос, объединить с ней усилия и уговорить родителей не отправлять ее за границу.

Харуюки крепко зажмурился и стиснул зубы...

...И услышал над ухом мягкий шепот.

– Все хорошо, не переживай.

– Э?..

Открыв глаза, он увидел нежную улыбку Черноснежки.

– Что бы ни случилось, наши с тобой узы не исчезнут. Пусть даже я покину Японию, мы всегда сможем встретиться здесь, в фулл дайве... мы бёрст линкеры, я твой «родитель», а ты мой «ребенок», но наша связь не ограничивается этим. Даже если нас разделят физически, даже если мы оба перестанем быть бёрст линкерами... – после небольшой паузы Черноснежка тихо проговорила, чеканя каждое слово: – ...Обещаю. Я буду рядом с тобой. Всегда. Вечно.