Текст книги "Звездная колыбель (ЛП)"

Автор книги: Рэки Кавахара

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)

– Все мы боимся потерять очки. Я так испугалась нападений со стороны Королей, что два года не подключалась к глобальной сети. Я распустила Легион, оставила мечты о десятом уровне. Я думала, что мне больше незачем сражаться… и все же продолжала упорно цепляться за звание бёрст линкера. Сейчас я даже не могу вспомнить, почему именно так упрямилась… а-а-а, хотя… – на лице Черноснежки появилась улыбка, словно она вдруг что-то осознала, пока говорила. – Возможно, за это тоже следует поблагодарить локальную сеть Умесато. Мне казалось, что однажды в этом маленьком виртуальном мирке появится кто-то, кто сможет вытащить меня из пучины тьмы… и мои ожидания оправдались.

Теперь Харуюки приковало к месту не только маленькой сильной ножкой, наступившей ему на ногу, но и пронзительным взглядом черных глаз. Он вжал голову в плечи, но не осмелился отвести взгляд от своей Королевы. Повисло молчание.

– Эй вы, я вообще-то сегодня первая в гости пришла! Ну ладно, смотрите друг на друга, сколько влезет, а я пока вишню доем! – недовольно воскликнула Нико и потянулась к стеклянной тарелке.

Черноснежка мигом разомкнула и физические, и психологические оковы, которыми обездвижила Харуюки, и сама протянула руку.

– Эй, не вздумай все забрать!

Последние вишни тут же исчезли. Черноснежка допила молоко.

Отдуваясь, Нико откинулась на стуле и удовлетворенно сказала:

– Спасибо за угощение. Надо бы и Пард попробовать… она как раз ищет, где бы взять вишню для летних вишневых пирогов.

– Хорошо. Завтра по пути домой занесу ей гостинец.

– …Серьезно?! Ох, спасибо тебе! – Нико отвесила благодарный поклон, после чего продолжила более расслабленным тоном. – Так вот, возвращаясь к причине, по которой Пард посоветовала мне перейти в вашу школу. Конечно, отчасти тут и разрешение пользоваться нейролинкерами, и замечательный культурный фестиваль, но… мне кажется, она предложила Умесато потому, что думает о «будущем». Она считает, что за три года в Умесато я смогу определиться, кем я хочу быть и в реальном мире, и в Ускоренном. Ну, по крайней мере, мне так думается.

Слова Нико звучали столь отвлеченно, что Харуюки не сразу ее понял.

Она говорила о будущем в реальном мире, о выборе жизненного пути? Сам Харуюки, хоть и перешел уже в восьмой класс, о своем будущем думал лишь одно: он хотел пойти в ту же старшую школу, что и Черноснежка. И даже это желание еще не характеризовало Харуюки как самостоятельную, независимую личность – да и сама затея казалась ему безнадежной.

С другой стороны, его цели в Ускоренном Мире выглядели уже более ясными. Он хотел победить Общество Исследования Ускорения и Белый Легион, пробиться через Храм Восьми Богов и сразиться с Синим, Зеленым, Желтым и Фиолетовым Королями. Но, если подумать, то даже эти желания, возможно, принадлежали не ему самому, а выросли из стремления Черноснежки к десятому уровню.

«Ну и пусть. Я ведь уже решил, что пойду за ней куда угодно».

На этот раз уже Харуюки первым посмотрел в глаза Черноснежки и увидел, как в них мерцает мягкий свет. Но не успели они вновь утонуть во взглядах друг друга, как Нико кашлянула, возвращая их к реальности.

– Так вот! Короче, вопрос еще не совсем решенный, но можете считать, что это весьма вероятно. Если я действительно решусь, нам придется пересмотреть наши соглашения – а для этого нужно вновь собраться высшим составом.

Нико говорила так бегло, что Харуюки невольно решил, что этот вопрос, в общем-то, не такой уж и серьезный. Он утвердительно кивнул, а вот Черноснежка почему-то не спешила с ответом. Немного подумав, она повернулась к Нико.

– Нико. Ты совсем недавно упоминала ответственность, лежащую на командире Легиона. Я правильно понимаю… что твое решение о переходе в Умесато как-то связано с этим?

В этот раз Харуюки совершенно не понял, что она имеет в виду.

«Кстати, она и во время Конференции сказала Зеленому Королю что-то непонятное…» – успел подумать Харуюки перед тем, как Нико уверенно кивнула.

– Да, можешь понимать это именно так.

– Хорошо, буду иметь в виду. Думаю, нам потом стоит еще разок обсудить этот вопрос, – согласилась Черноснежка. Потом она повернулась к Харуюки и слегка улыбнулась. – Прости, Харуюки, но от разговора у меня немного пересохло в горле. Ты не мог бы заварить чаю?

– Братик, и мне чай с молоком! И не слишком крепкий! – пропела Нико, мигом переключившись в ангельский режим.

Харуюки показалось, что он не успел задать им какой-то важный вопрос, но все же поднялся.

– Семпай, тебе черный?

– Да, мне такой же, как и Нико. Только сахара не надо.

– …Мне тоже не надо!

– Не мучай себя, ты же еще младшеклассница.

– С-сказала без сахара, значит, без сахара!!!

Под аккомпанемент вновь разгоревшегося спора Харуюки забрал со стола опустевшую тарелку и стаканы. Но когда он повернулся, чтобы забрать блюдца с косточками…

– А, кстати, Харуюки, если эти косточки посадить, они прорастут? – спросила Нико, и он озадаченно наклонил голову.

– Хм-м… я в свое время кое-что почитал об этом и даже попробовал… короче, это возможно, но совсем непросто.

– Да? А откуда тогда твой дедушка берет новые вишневые деревья? – с любопытством в голосе спросила Черноснежка.

– Погодите немного, дайте мне сначала чай заварить, – ответил Харуюки и побежал на кухню.

Он достал из холодильника бутылку минеральной воды, налил ее в чайник, поставил чайник на электрическую плиту и включил режим быстрого кипячения. Поскольку он спешил, то вместо листьев забросил в заварочный чайник пакетики дорогого чая, который обожала его мать. Пока вода закипала, он успел вымыть стаканы и тарелку. Благодаря достижениям в нанотехнологиях посуду начали покрывать гидрофобным покрытием. Это значило, что кухонную утварь можно избавить от влаги легким взмахом и сразу поставить в шкаф.

Осторожно залив кипяток в чайник, Харуюки приготовил три чашки, три блюдца, три ложки и молочник (а также сахар, на всякий случай), и потащил поднос к столу.

– Простите, что так долго, – пропыхтел он, расставляя блюдца.

– Вижу, ты стал гораздо проворнее в работе по дому, Харуюки, – с улыбкой прокомментировала Черноснежка.

– Э-э… м-может быть… просто я в последнее время стараюсь как можно больше делать самостоятельно. Но вот готовить, например, я все так же не умею…

На этот раз улыбнулась Нико.

– Но то карри, что вы сделали в тот раз, получилось очень вкусным. Даже Пард понравилось.

– Так я только картошку для него чистил… собственно готовкой занимались Тию да Синомия…

– Ага. А что тогда делала Черная?

– Я п-перцы резала! Как я помню, кое-какому дальнобойному аватару они очень даже понравились!

Пока они пикировались, Харуюки разлил чай по чашкам и покашлял, привлекая внимание.

– Так вот, по поводу вишневых косточек…

– Ах, да! Как же поступают фермеры?

– Те, кто занимается этим серьезно, покупают саженцы и прививают их. К сожалению, косточки съедобных вишен почти не прорастают… но это не значит, что вырастить из них вишневое дерево невозможно.

– Ага, там есть какой-то трюк?

– Именно… – Харуюки взял одну косточку из оставшихся на столе блюдец. – Когда я пытался их сажать, я сначала помыл косточки, а затем положил в холодильник, чтобы они не засохли. Потом я посадил те, у которых проклюнулись корни… но хотя я все делал по руководству, корни были совсем крошечные, и ни одна из косточек так и не взошла. Может, им нужна какая-то особая земля?..

– Хм-м. Но все-таки корни у них проклюнулись, так? – заметила Нико и ударила сжатым кулаком в ладонь. – Отлично. Приступаем!

– …Э?

– Да, такие быстрые решения как раз в духе Нега Небьюласа, – кивнула Черноснежка.

– Н-ну… мы, конечно, можем их засунуть в холодильник, но… куда будем сажать?

– Это все можно потом обдумать. Сначала их надо помыть, так? Можно я на кухне помою?

Черноснежка, вдруг неожиданно приблизившись по нетерпеливости к Пард, схватила блюдце и уже собралась встать, когда Харуюки поспешил остановить ее:

– А, нет, если ты просто их ополоснешь, то они как следует не увлажнятся… давайте сначала чай допьем.

– Вот как? Ну, хорошо.

Черноснежка неспешно добавила молока в чай, переливающийся рубиновым оттенком, и аккуратно перемешала. Нико же влила молоко резкой струей, взмахнула один раз ложкой, а затем поднесла чашку к губам.

Харуюки насыпал сахару в свою чашку чая, сделал глоток, а затем спросил:

– Так все-таки, почему вы вдруг решили вырастить вишню?

– Будто непонятно! Если у нас будет свое дерево, мы сможем есть вишню прямо с него!

– П-погоди, из косточки трудно вырастить даже саженец, но если у нас вдруг и получится, вишня еще лет пять не сможет цвести!

– Подумаешь, пять лет. Подождем, – тут же ответила Черноснежка, и Харуюки ошарашенно посмотрел на нее. – Мы будем ухаживать за ним втроем… нет, всем Легионом. И терпеливо ждать его плодов. А что насчет места – почему бы нам не посадить его возле клетки Хоу? Пусть это и задний двор, но солнца там достаточно.

Харуюки не сразу нашелся с ответом.

Пять лет. Этот срок казался Харуюки вечностью. Через пять лет Нико исполнится семнадцать, ему самому – девятнадцать… а Черноснежке двадцать.

Останутся ли они к этому времени бёрст линкерами? Будут ли дуэли в Ускоренном Мире будоражить их умы так же, как и сейчас? Конечно, он хотел бы, чтобы так и случилось, но не мог быть уверенным в этом. Возможно, к тому времени они давно уже пройдут игру под названием «Брейн Бёрст», и все бёрст линкеры утратят свои воспоминания об Ускоренном Мире.

И тут Харуюки на память пришли слова Нико.

«Что-то обязательно останется в моем сердце. Я уверена в этом».

«Да, ты права. Даже если у нас заберут Брейн Бёрст и все связанные с ним воспоминания… с нами останется все то, что произошло в реальном мире.

То, как Черноснежка-семпай спасла меня от травли.

То, как Нико пробралась ко мне домой, выдав себя за родственницу.

Тию, Таку, Фуко, Синомия, Пард, Карен, Рин… все то прекрасное время, что мы провели вместе. Эти воспоминания навсегда останутся в глубине моего сердца.

Словно косточки вишни, посаженные в землю на солнечном пятачке».

– …Да, это хорошая мысль. Если посадить вишню рядом с клеткой Хоу, я буду каждый день ухаживать за ней, – Харуюки кивнул Черноснежке, потом повернулся к Нико и продолжил. – Нико, переходи к нам в Умесато в следующем году. И вступай в комитет по уходу. Тогда и ты сможешь ухаживать за вишневым деревом.

Как ни странно, Нико в ответ удивленно округлила глаза, хотя Харуюки, казалось бы, просто повторил ее же собственные слова.

Она вдруг резко отвернулась, несколько раз хлопнула длинными ресницами и ответила слегка дрожащим голосом:

– Я же сказала, что еще не решила. И вообще, я и так после уроков помогаю Пард с ее кафе. Нет, я, конечно, не против вступить в комитет, если поступлю к вам, но допоздна засиживаться каждый день не смогу!

Услышав это, Черноснежка улыбнулась и похлопала Нико по спине.

– Ну, если ты все еще не отказалась от этой мысли, то надо уже начинать готовиться. И поэтому… сегодня нас ждет супер-напряженный вечер учебы!

– Э-э… э-э-э?! – поперхнулся Харуюки.

Нико развернулась к ней и воскликнула:

– Погоди, Снежка! Я-то собиралась сегодня весь вечер гонять старые игры…

– Точно, семпай, я как раз отыскал старый файтинг с классической боевой системой…

– Харуюки, вот уж тебе сейчас о таком думать совсем нельзя! У тебя первая контрольная через три дня!

– А… ах да…

Харуюки свесил голову, а Черноснежка громко хлопнула в ладоши.

– Но для начала помоем вишневые косточки. У тебя есть губка?

– А-ага, сейчас принесу…

Харуюки поднялся и отправился на кухню в поисках губки.

Глава 4

– Фха-ха-ха-а-а…

Харуюки зевнул так, что смог закрыть рот лишь спустя пять секунд, а затем посмотрел на часы в правом нижнем углу виртуального интерфейса.

8 июня, понедельник, 6 часов 50 минут.

Погода стояла малооблачная, жаркая и душная. Казалось, что люди, идущие по Седьмой Кольцевой в сторону железнодорожной станции, едва переставляют ноги.

Из-за того, что сегодня Харуюки провожал Черноснежку и Нико, Харуюки пришлось выйти из дома на час раньше. Обе они уже успели уехать – Нико на автобусе на север, а Черноснежка на такси на юг. Вчерашняя неожиданная ночевка действительно превратилась в вечер учебы, но поскольку Черноснежка действительно изо всех сил старалась помочь им, Харуюки героически досидел до двух часов ночи и, конечно, сильно не выспался.

Харуюки задумался – стоит ли пойти в школу сразу или лучше отправиться домой и поспать еще полчаса? Впрочем, он быстро понял, что попытка лечь спать может иметь очень неприятные последствия, решительно отказался от этой идеи и направился на юг.

Будь сегодня вторник, ему бы помогла проснуться регулярная утренняя дуэль с Аш Роллером, но по понедельникам они, увы, не сражались. Поскольку Рин оказалась заражена ISS комплектом, они решили, что ей нужно отдохнуть, и на прошлой неделе дуэлей не было. Но завтра их регулярные битвы обещали возобновиться.

«В прошлый раз проиграл я, так что завтра меня на бой вызовет Аш. Вот уж не предполагал, что он закопается в песок вместе с мотоциклом и выстрелит ракетой… надо запомнить, что на «Пустыне» бывает и такое…» – раздумывал Харуюки, сворачивая с дороги возле моста через Центральную Линию, когда…

– Приве-е-ет! – раздался бодрый голос, и кто-то стукнул его по спине.

– Ай!..

Удар чуть не выбил дух из глядевшего под ноги Харуюки. Он сразу понял, что так пламенно его мог приветствовать лишь один человек, и немедленно воскликнул:

– …Ч-что ты творишь, Тию?!

– Ты так уныло плелся, что я решила поделиться с тобой бодростью!

Как он и ожидал, за спиной с гордым видом стояла Курасима Тиюри. Она была одета в футболку и спортивные штаны, а с плеча ее свисала большая спортивная сумка.

– Как ты вообще можешь быть такой бодрой в такую рань… – проворчал Харуюки, и дальше они зашагали бок о бок.

Харуюки уже успел совершенно забыть о том, что Тиюри, будучи в секции легкой атлетики, по утрам занималась бегом, и как раз в это время шла с пробежки в школу, но мысленно порадовался тому, что она не застала его вместе с Черноснежкой и Нико. Но стоило ему вздохнуть с облегчением, как он услышал вопрос:

– Хару, а у тебя чего сегодня?

– Э? В смысле, «чего»?

– Ну, ты обычно приходишь перед самым звонком, а сегодня вон как рано.

– А… нет, я порой тоже выхожу пораньше.

– Хм-м-м-м… – с подозрением протянула Тиюри.

Харуюки бросил ее в сторону быстрый взгляд. Действительно – на лице подруги отчетливо читалось недоверие.

Пытаясь выиграть хотя бы секунду, Харуюки поправил сумку, одновременно стараясь придумать, на какую тему перевести разговор. Обсудить предстоящую контрольную? Спросить Тиюри о приближающемся чемпионате по легкой атлетике? Может, поделиться новостью о том, что по прогнозам в конце этой недели сезон дождей должен, наконец, закончиться?..

Однако он совершенно не ожидал, что от неприятного разговора его спасет нечто другое.

В голове раздался резкий звук ускорения. Затем перед глазами вспыхнуло сообщение о том, что его вызвали на дуэль.

«Н-на меня напали?! В понедельник?!.. Неужели Рин перепутала день?! Но если так, почему она атаковала так рано утром?!» – думал Харуюки краем сознания, одновременно переключая мозг в дуэльный режим.

Едва погасли искры виртуального пламени, Харуюки в образе своего дуэльного аватара Сильвер Кроу опустился на землю, которая упруго спружинила под ногами.

Оглядевшись по сторонам, он увидел, что все поверхности дороги и зданий покрывали идущие под сорокапятиградусным углом пересекающиеся линии, образуя узор из выпуклых квадратов со стороной около восьмидесяти сантиметров. Из-за узора линий они напоминали стеганую поверхность… потому что именно ей и являлись. На этот раз выпал редкий уровень «Амортизация» древесного типа. Все объекты на нем, включая землю, покрывались прочным, толстым, мягким материалом, который не брали почти никакие атаки, и который гасил силу ударов. Машины, ехавшие по Седьмой Кольцевой, стали похожи на плюшевые игрушки.

Зрителей на крышах не наблюдалось – скорее всего, сказывалось раннее утро и то, что сегодня поединок Аш-Кроу вовсе не предполагался.

Оценив обстановку, Харуюки перевел взгляд на шкалу здоровья противника, появившуюся в правом верхнем углу. Он ожидал увидеть там либо имя аватара Рин, перепутавшей дни дуэли, либо Нико или Черноснежку, зачем-то решивших вызвать его на дуэль уже после прощания, но вместо этого его взгляд наткнулся на совершенно неожиданное имя.

«Chocolate Puppeteer». Пятый уровень.

– Ч-чокол… стоп, Шоколад Папетта?! – удивился Харуюки, но за спиной послышался еще более изумленный выкрик:

– Почему, Шоко?!

– А-а?!

Харуюки испуганно развернулся в прыжке и тут же поймал на себе сокрушенный взгляд «Часовой Ведьмы» Лайм Белл, желто-зеленого аватара в большой остроконечной шляпе.

– Я ведь шла рядом с тобой, чего ты пугаешься?

– А… нет, я… не думал, что ты будешь зрителем…

– Мы друг у друга в зрительском списке, еще бы меня тут не оказалось. И вообще, как тебя смогли атаковать на территории Легиона?

– А… ну-у… чтобы не пропустить вызовы Рин, в смысле, Аша, я разрешаю вызовы на дуэль по пути в школу…

– Хм-м…

Хмыканье Тиюри прозвучало продолжительно и весьма недоверчиво, но, похоже, она все-таки приняла это объяснение и вновь перевела взгляд на шкалу здоровья.

– Видимо, она перешла с четвертого уровня на пятый, но это однозначно аватар Шоко. Той самой, с которой мы встретились на позапрошлой неделе в Сетагае…

– Угу… – Харуюки кивнул. Он не знал, что еще сказать.

С Шоколад Папеттой Харуюки и Тиюри встретились во время похода на неограниченное нейтральное поле в зону Сетагая 2. Она была командиром маленького Легиона «Пети Паке».

Однако на момент их встречи другие члены этого Легиона – Минт Миттен и Плам Флиппер – оказались заражены ISS комплектами Маженты Сизза, которая использовала район Сетагая в качестве своей базы. Мажента собиралась напасть и на Шоколад, чтобы заразить, но Харуюки вступил с Мажентой в бой, и, хоть ножницы и заставили его попотеть, все же вынудил ее отступить.

После этого Тиюри использовала Зов Цитрона, очистила Минт и Плам от заразивших их ISS комплектов, и в их Легионе вновь воцарился мир. Но что Шоколад сегодня делает в Сугинами и зачем атаковала Харуюки?

– Неужели и Шоко заразили комплектом?.. – испуганно прошептала Тиюри, но Харуюки уверенно замотал головой.

– Это невозможно! Все ISS комплекты уничтожены. Больше зараженных быть не должно! – воскликнул он, вглядываясь в направляющий курсор, упорно показывающий на юг.

«Амортизация» состояла из объектов, окрашенных в светлые тона – светло-серый, бежевый и так далее. Темно-коричневый аватар Шоколад Папетты должен был хорошо выделяться на этом фоне, но на глаза пока не попадался.

Скорее всего, она вызвала его откуда-то издалека, с границы между зоной Сугинами 2, в которой они находились, и Сетагая 2, в которой располагалась база «Пети Паке». А поскольку Шоколад не обладала способностями, ускорявшими перемещение, ожидание могло затянуться.

– Что будешь делать, Кроу? – спросила Тиюри с беспокойством в голосе.

Глубоко вдохнув, Харуюки ответил:

– Пока гадать бесполезно – мы слишком мало знаем. Сначала нужно встретиться с ней, а там уже решим. Если она и правда заражена, нужно будет придумать, как ее очистить. Возможно, мне потребуется твоя помощь, так что будь готова.

– …Хорошо, я поняла, – ответила Тиюри еще более беспокойным голосом и кивнула.

Харуюки подошел к ферме моста, возле которого они находились, и ударил кулаком по мягкому покрытию.

Кулак аватара глубоко проник в подушку, но затем упругий материал отбросил его обратно. На поверхности, похожей на дерматин, не появилось ни царапины.

– Похоже, тут за счет разрушения объектов энергию не наберешь…

– Я на этом уровне впервые, но слышала, что ни пули, ни клинки, ни дрели этот материал не берут.

– Ого. Короче говоря, физические атаки не работают? – уточнил Харуюки.

Тиюри уже собиралась что-то ответить, как вдруг ее фигура неожиданно исчезла.

Отключение от сети? Нет. Вместе с ней пропал и направляющий курсор. А значит, хоть он считал, что Шоколад Папетта еще далеко, та уже приблизилась к нему на десять метров, и Лайм Белл, как зрителя, принудительно телепортировало прочь. Но где же Шоколад?..

Харуюки осмотрелся и тут…

С крыши одного из плюшевых автобусов, едущих по Седьмой Кольцевой, спрыгнула фигура.

Она с силой спружинила от земли, затем от стены здания, сделала в воздухе сальто и приземлилась прямо перед Харуюки. Несмотря на эффектные выкрутасы, аватар совершенно не получил урона.

Головной убор с огромным козырьком, широкая юбка из четырех лепестков, блестящая броня шоколадного цвета. Это могла быть только Шоколад Папетта.

Харуюки мгновенно встал в боевую стойку и пристально вгляделся в ее грудь.

Если ее заразили ISS комплектом, из груди должен был торчать зловещий черный глаз. Но разобраться с ходу не получилось, слишком уж темной броней обладал аватар.

Харуюки прищурился, внимательно вглядываясь.

Шоколад, заметив это, тут же попыталась прикрыть грудь рукой.

Харуюки уже успел скрипнуть зубами, решив, что она пытается скрыть комплект… но тут его чуть не свалил с ног пронзительный крик:

– …Ч-что ты творишь, извращенец?!

– Э?.. Извращенец?..

Харуюки изумленно поднял взгляд, и Шоколад, продолжая прикрывать грудь левой рукой, ткнула в него пальцем.

– Я проделала такой путь, чтобы встретиться с тобой, а ты с первой же секунды пытаешься меня раздевать своими бесстыжими глазенками?! Я разочарована в тебе, Сильвер Кроу!

– Что?.. П-погоди…

Харуюки замахал руками, но сверху уже послышались негодующие голоса:

– Вот-вот, озабоченный!

– Теперь мы будем тебя звать Сильвер Эро.

Харуюки посмотрел наверх, чтобы увидеть, кто только что придумал худшую из всех возможных кличек для его аватара, и заметил три фигуры на крыше здания, возвышавшегося на Седьмой Кольцевой.

Левее всех (с точки зрения Харуюки) стоял аватар женского пола голубого цвета в огромных варежках – Минт Миттен из «Пети Паке».

В центре находится еще один аватар женского пола, у которого из рук и ног словно торчали конфеты. Красно-фиолетовый цвет помог признать в ней Плам Флиппер, еще одного легионера Пети Паке. Наконец, справа от них стояла с расстроенным видом Лайм Белл.

– Н-никакой я не извращенец и не озабоченный! Я просто проверял, не заражена ли Шоко ISS комплектом…

– Что за чепуха! И вообще, с какой стати это ты сокращаешь мое имя?!

Харуюки повернулся к Шоколад, так и не убравшей перст указующий, и возразил:

– Н-но ведь ты сама сказала, что мы можем звать тебя «Шоко»!

– Ну… конечно, так, но…

– …И вообще, почему ты называешь себя «Шоколад Папетта»? Твое имя ведь читается как «Чоколейт Папетиа»!

– З-замолчи уже! «Шоколад» звучит лучше, а «Папетта» произносить проще. Может, ты еще чем-то недоволен, а?!

Шоколад возмущенно всплеснула руками, и Харуюки, наконец, вспомнил, что должен был рассмотреть.

На ее не слишком рельефной груди не наблюдалось ничего похожего на глаз ISS комплекта. Кроме того, она вела себя и разговаривала точно так же, как и обычно.

Но если так…

– Я в-всем доволен, но… если так, зачем ты напала на меня в такую рань, Шоко? Разве вам не надо в школу?

– Понимаешь… – начала было Шоколад, но оборвала себя и вновь вызывающе ткнула пальцем в Харуюки. – …Расскажу, если победишь меня!

– Э?.. Хочешь сразиться?

– Разумеется! И не думай, что я буду сдерживаться!

Выброшенная вперед ладонь сжалась в кулак и опустилась. Маленькие ступни вжались в мягкую поверхность земли и…

В следующий момент Шоколад на огромной скорости бросилась вперед.

– А-а!

Харуюки рефлекторно скрестил перед собой руки, вставая в защитную стойку. Но маленький кулак Шоколад пробился через защиту и попал точно в тело аватара.

Громкий звук удара отдался в сознании Харуюки, и его откинуло назад. Он сразу попытался восстановить равновесие, но не успел этого сделать, как Шоколад вновь оттолкнулась и спружинила от мягкой поверхности под ногами.

Ее следующей атакой стал удар коленом, в который она вложила еще больше силы, чем в первый выпад. Харуюки никак не успел среагировать, и колено попало точно ему в живот, опять отбросив аватар назад.

Он упал на землю спиной, отскочил от подушки и снова оказался в воздухе. Практически одновременно с этим Шоколад поравнялась с ним и попыталась нанести вертикальный удар пяткой.

На этот раз Харуюки смог избежать прямого попадания, но в землю его все же впечатало. Благодаря упругой поверхности он смог оказаться на ногах со скоростью куклы-неваляшки, но к этому моменту Шоколад уже прокручивалась на месте, нанося размашистый удар левой ногой.

– Ха-ай!!! – раздался звонкий возглас, и ее нога ударила Харуюки точно в правый висок.

Из глаз брызнули искры, а сам он отлетел в сторону.

Хотя он и получил четыре удара подряд, ни одному из них не удалось уложить его на лопатки, и он не оставлял надежды отыграться. Для этого требовалось лишь оторваться от противника и не пропустить шанс на контратаку…

И тут…

Харуюки влетел левым боком в ферму моста через Центральную линию, углубившись в обивку.

Естественно, урона он не получил, и сила упругого материала отбросила его обратно.

– Ха-айя-а!!!

Шоколад моментально воспользовалась ситуацией и выбросила вперед правый кулак, намереваясь нанести прямой удар.

Харуюки уже потерял почти тридцать процентов здоровья. Если бы Шоколад продолжила комбинацию безнаказанно, у него и вовсе не осталось бы надежды на то, что чаша весов склонится в его сторону.

Каким образом Шоколад, аватар еще более маленький, чем Сильвер Кроу, с такой легкостью побеждала его? Судя по всему, причина состояла в том, что Шоколад очень умело использовала особенности мягкой поверхности, чтобы придавать ударам дополнительную силу и скорость, и одновременно с этим выбивала Харуюки из равновесия. Другими словами, она прекрасно знала особенности схваток на «Амортизации».

Харуюки уже набрал немало энергии, но не мог выкроить ни мгновения, чтобы расправить крылья и взлететь, не рискуя, что его кулак Шоколад прервет его на полпути. Хуже того, сейчас он не успевал даже просто блокировать ее удары и не мог применить «Удар Головой».

Не сводя глаз с приближающегося темно-коричневого кулака, Харуюки отчаянно искал выход из сложившейся ситуации. Самый лучший способ прервать подобную комбинацию – нанести быстрый удар по слабому месту противника. Но Харуюки сражался с Шоколад лишь в одной-единственной битве, причем в качестве союзника, и не знал ее уязвимых мест…

И в этот миг в голове Харуюки промелькнуло воспоминание.

Он тут же широко открыл рот. Нижняя часть шлема сдвинулась, и кулак Шоколад попал точно в рот его аватара.

Будь на месте противника мощный аватар вроде Циан Пайла, удар по обнажившемуся телу аватара Сильвер Кроу привел бы к адской боли и резкому уменьшению здоровья.

Но сейчас миниатюрный кулачок Шоколад – кстати, его небольшой размер как раз и не давал защититься блоком из скрещенных перед собой рук – угодил точно в рот Сильвер Кроу и прекрасно там поместился. Удар не нанес урона – видимо, Шоколад тут же попыталась одернуть руку. Это подтвердил раскатившийся на весь уровень пронзительный визг:

– Хья-а-а-а-а?!

Прервав успешную серию атак, Шоколад пыталась левой рукой отодвинуть физиономию противника, чтобы освободить правую руку. Если бы у нее получилось, натиск, без сомнения, продолжился бы, поэтому Харуюки изо всех сил вцепился в руку, торчащую из его рта, после чего извернулся и вместе с Шоколад повалился на землю.

– Ч-ч-что ты творишь?!.. Во время дуэли домогаться нельзя!!!

– Ы-а-а-о-о-ы-а о э-ы-ы ы-э-а-о-а-а-а!

«Ты сама говорила, что не будешь сдерживаться!» – попытался выговорить Харуюки, но из-за застрявшей во рту руки Шоколад получилось что-то нечленораздельное. Впрочем, он почти сразу же ощутил на языке весьма сладкий и очень даже приятный вкус.

– А-а!!! П-перестань меня лизать!.. – завопила Шоколад, которую тут же поддержали возмущенные зрители:

– …Эй, что ты делаешь с Чоко?! – кричала Минт Миттен.

– Я тоже хочу… тьфу, в смысле, так нечестно-о-о!.. – вторила ей Плам Флиппер.

– Ну ты и извращенец, Кроу!!! – орала Лайм Белл.

«Никакой я не извращенец, это тактика такая», – убеждал себя Харуюки, продолжая обсасывать кулачок Шоколад.

– Хн-н-н… я этого т-так не оставлю!..

Прижатая к земле Шоколад отчаянно пыталась вырваться. Наконец, она выбросила вперед свободную левую руку и воскликнула:

– Какао Фаунтин!!!

Ее пальцы вспыхнули розовым светом, а на земле рядом с ними тут же появилось озеро шоколада.

– А теперь… Паппет Мейк!!!

Из фонтана появился несложной формы аватар с тощим тельцем и круглой головой – созданная Шоколад Папеттой боевая марионетка.

– Мочи этого мерзкого лизуна, шоконетка!..

Увидев, что шоколадная марионетка – сокращенно «шоконетка» – двинулась вперед, собираясь исполнить приказ Шоколад, Харуюки все же отпустил ее руку. Кукловодша так и осталась лежать на земле, тяжело дыша. Харуюки же решил пока оставить ее в покое и разобраться с шоконеткой.

Из прошлой битвы он помнил, что физические атаки против шоконеток не действуют. Они боятся огня, сочетания заморозки с ударами… а больше всего – что их съедят.

«Хвала богам, что здесь так мало зрителей!» – подумал Харуюки, защищаясь левой рукой от кулака шоконетки. Этот удар оказался на удивление сильным для шоколадной куклы, но поскольку шоконетка, в отличие от Шоколад, не усиливала удары за счет упругости уровня, Харуюки устоял. Едва же шоконетка остановилась, он мгновенно перехватил ее руку, подтащил к открытому рту…

– Ам!..

…И откусил ей кулак.

Броня шоконетки тоже оказалась весьма вкусной, хоть и не настолько изысканной, как у ее хозяйки. Но что самое интересное – эта «кусательная атака» частично восполнила энергию Харуюки.

Шоконетка, не умевшая говорить, молча попятилась назад.

Харуюки, все еще не успевший пережевать лакомство, так же молча шагнул за ней.

И тут шоконетка неожиданно развернулась и побежала в сторону шоколадного источника. Хоть эта лужа и уменьшилась в размерах, шоколада в ней все еще оставалось достаточно.

Харуюки моментально понял, что шоконетка сможет восстановиться, если доберется до лужи, поэтому…

– Стой!.. – воскликнул он и резко оттолкнулся от мягкой земли.

Импульс оказался неожиданно сильным, и Харуюки не просто моментально догнал шоконетку, но и не сумел затормозить, плюхнувшись вместе с ней в шоколадную лужу.

Тело обволокла вязкая жидкость. Шоколад начал проникать и в рот, заставив Харуюки в панике захлопнуть шлем обратно. Немного побарахтавшись, он все же сумел встать на ноги.

Мир перед глазами окрасился в коричневые цвета, но он разглядел рядом шоконетку, которая, как и ожидалось, восстановила правую руку и снова изготовилась к бою. «Ничего, я съем тебя еще раз!» – подумал Харуюки, вставая в боевую стойку, но тут заметил, что с его противницей что-то не так. Шоконетка выглядела так, словно могла напасть в любое мгновение, но почему-то оставалась на месте и не двигалась.