Текст книги "Сквозь века (СИ)"

Автор книги: Регина Райль

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 9 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

«Не дело из ерунды дёргать людей, занятых выше крыши!» – она вынула картридж и увидела замятую бумагу. Аккуратно достать её не составило труда.

– Вот и всё. Нужно отменить вызов, – она продемонстрировала заляпанный черной краской лист, но позвонить они не успели – дверь открылась, и на пороге появился парень.

Луиза поджала губы, женщины глянули исподлобья, лишь София радостно улыбнулась:

– Привет, Костя.

Он распустил волосы, и они тёмной волной рассыпались по плечам. Лёгкая небритость, бодрая походка и уверенная осанка производили немного брутальное впечатление, а тёплый взгляд и румянец – нежное. Синие тона ему очень шли: джинсы и клетчатая рубашка поверх светлой футболки. Девушка заметила, что разволновалась. Со спокойными эмоциями на парня она не могла смотреть, и отвела глаза, чтобы хоть чуть-чуть успокоиться. А то счастливый блеск глаз и порозовевшие щеки выдавали радость встречи.

– Привет, – кивнул он. – Проблемы с техникой?

– Мы уже сами справились, – сказала Екатерина Петровна. – София вытащила бумагу.

Константин улыбнулся. И вроде ничего особенного, но девушка поняла, что он поощряет её проявление инициативы. А ещё, что не сердится за ложный вызов. Ей хотелось надеяться, что улыбка символизирует нечто большее, чем просто хорошее отношение.

– Извини, что побеспокоили, – сказала она. – Нужно было сначала попробовать самими, а уже потом звонить.

– Да не страшно, зато прогулялся, – он слегка приподнял бровь.

Этот знак София тоже уловила. Она бы тоже обрадовалась лишнему поводу выйти из кабинета. Она понимающе улыбнулась и кивнула.

– До встречи, – бросил Константин на прощание, и сердце девушки затрепетало.

* * *

– Магистр Рихтер не может сейчас вас принять. Какой у вас вопрос?

– Неотложный. Это касается интересов ордена, – недовольно бросил Джулиен. С какой стати его вообще встречает джуниор? Он искатель, а не какой-нибудь послушник-адепт.

– Прошу простить, но у него важный гость, он прибыл ночью из Франции, – парень шмыгнул носом. – Я не могу вас пустить, они обсуждают серьёзные вещи.

– Так и я не просто поболтать пришёл, – Рейндхарт негодовал.

Парень съёжился, но не отступил.

– У меня приказ!

Мужчина в бессилии топнул ногой и развернулся на каблуках. Тёмный коридор ордена, освещаемый всего двумя факелами, привёл его в пустую гостиную. Джулиен опустился в кресло, потонув в мягкости подушек, и достал папку с докладом.

Сверху лежало дело фрейлейн Стеллы – заметки и материалы под скрепкой с письмом, которое она привезла в ночь смерти отца – всё, что удалось собрать. Разведка в Альпы не дала результатов – артефакт он так и не почувствовал. Тот молчал, будто никогда и не слал импульс. Теперь у экстрасенса-искателя не было зацепок.

Он развернул лист, исписанный узорчатым почерком. Бумага хранила лёгкий аромат фиалки. В его мыслях встал образ смелой и прекрасной девушки. Ещё юной для светской жизни, но умной и толковой служительницы ордена. С какой грацией она запрыгнула в седло, как легко и уверенно держалась! Казалось, живой огонь и решимость во взгляде не погаснут никогда. В письме кратко рассказывалось об обряде, для которого Стелле, как спириту и практикующему алхимику, требовался артефакт. Было над чем поломать голову, поэтому Рейндхарт и поехал к ней, но она мало чем могла помочь. Хотела, он видел, но раскрыть свято хранимую тайну не доверенному лицу не имела права. Она взвалила на себя бремя секретности, и он сделает всё, чтобы помочь.

Внезапно Джулиен снова ощутил пульсацию предмета. Лёгкая вибрация прошла по ладоням и остановилась в районе солнечного сплетения, где стала набирать силу. Хоть сейчас беги на зов. В горах в груди выла пустота, а стоило подумать о Стелле, коснуться письма, написанного её рукой, так чувства обострились до предела! У неё определенно крепкая сцепка с артефактом. Кажется, он нащупал нить, которая приведёт его к цели.

Мужчина прикрыл глаза и прислушался к предмету. Он стал мысленно приближаться, чтобы понять, где тот находится. По ощущениям понял только одно – далеко. Джулиен замедлил и углубил дыхание, намеренно усиливая вибрацию, но артефакт ускользал. Он появился, поманил вглубь своей тайны и снова спрятался.

– Герр Джулиен, – услышал Рейндхарт и очнулся.

Над ним склонился коренастый пожилой мужчина. Несмотря на возраст, он выглядел бодрым и полным сил. На голове сидел уложенный по французской моде парик. Живые карие глаза на морщинистом лице смотрели с любопытством. Джулиен инстинктивно захлопнул папку, а старик засмеялся и сел в кресло напротив.

– Добрый вечер, кого имею честь видеть? – вежливо осведомился искатель.

– Я – граф Сен-Жермен, – мужчина сощурился. – Возможно, вы слышали обо мне.

– К-конечно, слышал, – Джулиен начал заикаться от нахлынувшего волнения. – Вы – великий алхимик и оккультист. Для меня честь познакомиться с Вами!

– Я тоже счастлив познакомиться. Тем более я здесь ради вас.

Джулиен потерял дар речи, а граф продолжил:

– Да-да. И как раз по делу, которое вы читаете.

Рейндхарт посмотрел на папку, потом на собеседника и снова на бумаги. Его обескураженное лицо вызвало улыбку на лице Сен-Жермена.

– Я прибыл по просьбе магистра. Он крайне заинтересован в успешном  разрешении проблемы. Отправиться с вами на поиски я не могу, простите – слишком стар для таких приключений, но направить вас по верному пути в моих силах. У меня в Лейпциге славная библиотека. Я много путешествовал в юности, насыщая жажду коллекционера. В ней можно найти много книг по оккультизму, алхимии, науке, физике и многом другом. Также я храню копию трудов Христиана Розенкрейца, особой редакции. Возможно, что-то среди этих трудов и фолиантов поможет вам взять след, – он наклонился вперед и вскинул бровь.

Такого подарка судьбы Джулиен не ждал. Он кивнул, и, как рыба выброшенная на берег, открыл и закрыл рот.

* * *

Закончился очередной рабочий день. Константин повесил на плечо сумку, попрощался с коллегами и покинул кабинет, на ходу доставая плеер. В уши влилась пронзительная гитара, мерная пульсация баса и рвущая душу скрипка. Музыка снимала стресс, накопленный за смену. Парень вышел на улицу в ясный и тёплый вечер.

Сотрудники спешили по домам: кто бежал на остановку, кто рассаживался по машинам, суетясь, как муравьи. Константин лишь мельком глянул на парковку и уже хотел отвернуться, но взгляд зацепился за темноволосую девушку, склонившуюся над двигателем мотоцикла. Похоже, у неё что-то не ладилось – она неуверенно орудовала гаечным ключом, но не паниковала. Рукава рубашки засучила до локтя, но уже успела замарать кисти и предплечья. Кожаная куртка грелась на солнце, на сидении байка. Парень остановился, постоял и неспешно двинулся на стоянку, сматывая наушники по пути.

– Привет. Поломка?

София подняла голову. Она выглядела озабоченной и усталой, взгляд потускнел из-за неуверенности и смятения.

– Привет, да, моя первая, – сказала она. Уголки губ приподнялись и снова опустились.

Она бросила гаечный ключ, и тот обиженно брякнул об асфальт. Тыльной стороной ладони девушка убрала со лба волосы и оставила на виске чёткую чёрную полосу.

– Ты испачкалась, – Константин кивнул на лицо.

– Ай, не кислота, – махнула София рукой и попробовала стереть масло, но только размазала сильнее.

– Подожди, не три, у меня салфетка есть, – парень порылся в сумке и достал упаковку. Он уже хотел протянуть её девушке, но увидел её руки и сказал: – Давай-ка я сам.

Он присел рядом и потянулся к ней. София удивлённо распахнула глаза, но ничего не сказала, только улыбнулась и позволила ему вытереть своё лицо.

Какие странные желания. Почему он просто не отдал ей салфетку? Она бы и сама справилась. Но ему было приятно ухаживать за ней. А девушку, кажется, обрадовала его забота. Сапфиры её глаз засияли ярче, а щёки окрасились румянцем.

– Спасибо, – она, и правда, зарделась. – Я отпросилась пораньше по делам, а тут проблема нарисовалась, и вот я и провозилась, пока все домой не пошли. Сейчас народ разъедется, а я останусь тупить, – вздохнула она. – Ты случайно в байках не разбираешься?

– Немного в машинах. А что случилось? Не заводится? – парень присел рядом.

– Ага. Не знаю в чем дело. Аккумулятор заряжен и предохранители целы, стартер крутит, свечи сухие, искра чёткая и в одном месте.

– Значит, что-то не так в топливной системе. Дай посмотрю.

– Правда? А то я, честно говоря, побаивалась лезть в карбюратор.

– Это не страшно, – улыбнулся Константин и снял топливный шланг. – Смотри, кран открыт, а струи нет. Или шланг засорился или фильтр. Есть чем промыть?

– Да, растворитель, – девушка засуетилась и достала бутылку из рюкзака. – Знаешь, в первый сезон вообще никаких серьёзных проблем не было, только цепь вытянулась, – и она рассказала про «Хонду», пока парень чистил детали.

– Попробуй завести, я закончил, – он встал и вытер руки о тряпку.

Двигатель пару раз чихнул и завелся.

– Ты просто мастер! – ахнула София. – Спасибо! Ты меня так выручил! Я уже думала, придется оттаскивать байк в сервис, и пару недель ходить на работу пешком, – она смотрела на Константина с нескрываемым восхищением. – Ты шаришь в компах и машинах, тебе тут явно не место, – она кивнула на здание управления.

– Согласен. Ну что, тогда я пошёл? – стал прощаться Костя.

– Тебя подвезти? – спохватилась София и вдруг расстроилась: – Блин, запасного шлема нет. А так бы с ветерком домчала.

– Охотно верю. Давай в другой раз. Я с радостью. Пока-пока.

– Ещё раз спасибо, – сердечно поблагодарила девушка.

Она собрала инструменты и экипировалась в перчатки и шлем быстрее, чем парень ушёл. Константин смотрел ей вслед, пока звук мотора не затих.

И тут внезапно его сознание пронзило отчетливое видение:

Он скачет ночью через лес. Сердце сжимается от страха и злобы. Топот копыт настигает. Преследователи близко. Вот черти, загнали-таки в ловушку. Хорошо, что он успел спрятать вещь. Он знает, что обратного пути нет.

Его ждёт неминуемая гибель...

Константин резко пришел в себя, словно вынырнул из ледяной воды. Перед глазами всё плыло, сердце колотилось. Он обнаружил, что упал на колени и упирается трясущимися руками в землю. А душу сковал неясный страх...

Он словно пережил погоню на самом деле и на краткий миг вселился в другого человека. Что за наваждение? Может, он сходит с ума? Или перегрелся от компьютера?

Хорошо хоть работники уже разошлись и не видели его позора, а то развалился на клумбе под окнами. Стыд какой! Парень поднялся и подождал, пока головокружение окончательно пройдёт. Потом пошёл на остановку.

Конечно же, он не заметил женскую фигуру в окне. А она, напротив, сощурилась и провожала его въедливым взглядом.

– Кажется, это он, – сказала она. – Не точно, но вероятность большая. Ведь он с самого первого дня потянулся к ней. Нужно срочно сообщить господину! – и Элла Андреевна решительно вышла из кабинета.

* * *

Стояла глухая ночь. Стелла отворила тяжёлую дверь и вошла в тускло освещенный притвор часовни. Предвкушая предстоящее событие, она осторожно двинулась к амвону. От алтаря её отделяла только стена иконостаса. Девушка обошла её и увидела двух мужчин и женщину, все в чёрных мантиях в пол. Они стояли возле святого престола, возвышающегося в середине алтаря. На нем, выполненном из золота, с вкраплениями драгоценных камней, располагался крест, Евангелие и дарохранительница со Святыми Дарами.

Она подошла ближе и откинула с лица вуаль.

– Фрейлейн Стелла, вы готовы принять посвящение? – почтительно поклонился невысокий мужчина средних лет, с глубокой мудростью в глазах. Нашивка на его мантии указывала на высокое положение.

– Да, магистр Рихтер, – она присела в галантном реверансе.

Полгода её обучали и наставляли. Она более чем готова.

– Тогда начинаем церемонию, – магистр кивнул женщине.

Та с каменным лицом принесла с жертвенника кинжал и встала напротив Стеллы, а Глава Ордена – напротив Посвятителя, образовывая четырехугольник. Мужчины заговорили на латыни, а женщина быстрым движением срезала локон волос адептки и отдала прядь магистру, затем стянула с руки девушки перчатку и сделала неглубокий надрез на ладони. Посвятитель подставил кубок под кровоточащую ладонь.

– Фрейлейн Стелла Лейман, – начал тот, – клянетесь ли вы служить ордену верой и правдой, чтить магистра и беспрекословно подчиняться его воле, выполнять задания и заботиться о членах общества, как о родных братьях и сестрах? А также никому ни под каким предлогом не разглашать тайные истины, которые станут вам известны?

– Клянусь, – с готовностью ответила Стелла.

– Клятва принята и подкреплена кровью, – магистр вытащил из кармана мантии чёрный камень на цепочке и повесил его девушке на шею. – Как полноправный член ордена вы получаете часть Философского Камня. Помолимся во славу Спасителя.

Стелла благодарно склонила голову. Мужчин и женщины сложили руки и зашептали слова посвящения.

* * *

Сон был странный, но не пугающий. София села на кровати, посмотрела на часы – до работы еще оставалось достаточно времени. Рэй недовольно заворочался в ногах, мол, спи хозяйка – рано еще, сам разбужу. Но девушка потрепала его по голове, потянулась и выскользнула из постели. Подошла к окну и раздвинула шпоры. Окна выходили на теневую сторону, и за ночь комната наполнилась приятной прохладой. Световой день увеличивался. После холодного и тоскливого сезона «белой смерти» это особенно радовало.

София пошла в душ, где водные струи разогрели сонное и неповоротливое тело. С утра по будням она редко принимала душ – вставала впритык и даже не завтракала. Но странный сон заставил её изменить привычкам.

Она окончательно его забыла, когда закончила водные процедуры. Рэй проснулся и уже готовился к прогулке – махал хвостом, как пропеллером, и держал в зубах поводок.

– Сейчас, малыш, сейчас мой хороший, только оденусь.

София натянула брюки и водолазку, накинула кожаную куртку. Подвязала на шею платок и влезла в ботинки, затем подцепила Рэя на поводок и вывела из квартиры. Стоило выйти из подъезда, как пёс начал рваться на волю. София отпустила его, Рэй сделал пару кругов вокруг хозяйки и понесся по двору, а девушка присела на скамейку в тени.

«Ура, сегодня пятница, а завтра выходные», – подумала она, но при мыслях о работе почувствовала упадок сил.

Почему она не родилась такой, как Луиза? Одевалась бы в короткие платьица, оголяла ноги на шпильках, ходила от бедра и очаровательно улыбалась. София если и надевала платья, то осанка и походка выдавали, что она не мастерица в носке юбок и каблуков.

Мода её мало интересовала. С детства она любила велосипеды, ролики, мотоциклы. Ковыряться в магнитофоне, радио, телевизоре или отцовской машине всегда прельщало её больше игр в куклы и прочих девичьих забав. Любимыми предметами в школе стали физика и математика. Но реализоваться в сфере интересов не удалось. Родители на пару восстали против «Ремонта мототехники» и отправили на «Прикладную информатику». Пришлось самостоятельно осваивать техническое оснащение байка. И до вчерашнего дня девушка думала, что добилась в этом определённых успехов. Пока первая же серьёзная поломка не доказала обратное. Если бы не Костя...

Он блестяще справился с проблемой. У него получалось всё, до чего бы он ни дотрагивался. А ещё он касался её! Щеки у Софии снова запылали, когда она вспомнила, как он стирал грязь с её лица. С каждым днём она восхищалась парнем всё больше, с каким-то странным смятением понимая, что её нестерпимо влечет к нему.  Неужели она влюбилась?

Вернулся Рэй с довольной мордой – свои потребности он удовлетворил. София завела пса домой, покормила и отправилась в гараж. Увидев свою Хонду, девушка села на байк и склонила голову на руль. Металл приятно холодил, и она на минуту прикрыла глаза.

Мысли нахлынули потоком.

Она лежит на спине большого вороного коня, головой на жесткой гриве. Пышная юбка платья закрывает круп лошади, талия закована в тугой корсет. На голове у девушки изящная шляпка, руки обтягивают светлые перчатки.

Конь мягко вышагивает по тропе через сосновый лес, хвоя смягчает удары копыт о землю. Впереди, в горной долине, серебристой змеей проползает река. Радостное ржание рассекает разогретый воздух.

– Знатный, – прошептала София и очнулась.

Она огляделась и поняла, что задремала. Старомодное платье ей привиделось, и никаких животных вокруг, кроме её железного коня.

– Надо же, до чего реалистичные грёзы, будто чую запах смолы, – усмехнулась девушка и глянула на часы. – Ладно, пора ехать.

Она быстро собрала необходимые вещи, проверила готовность байка и завела его. Но перед тем как выехать, пристегнула ещё один шлем. Так, на всякий случай.

Глава 6

– Как называется опера, дорогая?

– «Орфей», отец. Это Глюк, переделанная версия, – ответила Стелла.

Они входили в театр мюнхенской Резиденции, который встречал великолепием белого мрамора, арочными дверями и колоннами, широкой лестницей с красной ковровой дорожкой и зеркалами во всю стену. С потолка свешивалась огромная хрустальная люстра, в середине холла стояла греческая статуя.

– Ох, это самый красивый театр, – воскликнула Лиззи.

– Из тех двух, что мы посещали?

– Ты меня компрометируешь, – шикнула на неё подруга.

В прошлый раз Стелла была здесь с мамой и Лиззи. Они смотрели «Прозерпину» Люлли. И, конечно, много времени провели у зеркала в холле, любуясь  праздничными нарядами и поправляя парики. Девушка погрустнела. Она ужасно скучала по матери – та ушла безвозвратно год назад.

Беззаботная Лиззи даже не заметила понурого вида подруги и так грациозно взбежала по ступенькам, будто пышная юбка и узкий корсет не стесняли движений.

– Я возьму бинокли. Встретимся на местах, – сказал герр Лейман.

– Хорошо, – ответила дочь и догнала Лиззи. Та поправляла цветы в прическе.

– Дорогая, здесь Карл Краузе, – произнесла подруга воодушевлённым шёпотом, а Стелла нахмурилась и прикрылась веером.

– Идём скорее, ещё не хватало, чтобы он нас увидел, – процедила она сквозь зубы, вцепилась в Лиззи и силком потащила её от зеркала.

– И долго ты собираешься бегать от своего жениха? – хихикнула та. – Судьба тебя всё равно настигнет, так и знай.

– Я лучше выйду замуж за конюха, чем за Карла.

Герра Краузе ей прочили в мужья давно и все, кто считал себя правым вмешиваться в её личную жизнь: отец, тетушка, дядюшка, кузины, подруги и даже Лиззи! А Стелле была противна сама мысль, что она может расстаться со свободой из-за этого мужчины! Всё равно, что пересадить декоративный цветок из оранжереи на картофельную грядку. Уж лучше погибнуть под ногами неловкого садовника. Девушка не стала оборачиваться и шмыгнула с Элизабет под мышкой на второй этаж.

– Давай лучше выдадим замуж тебя, – сказала она.

– О, я только «за»! – воскликнула та.

– Ты хоть изредка будешь смотреть на сцену? Или всё по ложам глазами стрелять?

– Я всё успею, – заверила её Лиззи. – Вот чёрт, здесь Эмилия Кирхнер. Сейчас всю рыбу распугает! – надулась она.

– Да, эта дамочка составит тебе конкуренцию, – Стелла глянула на хрупкую и изящную девушку. Та вроде бы смущённо прикрывалась веером, но взгляд нацеливался на возможных претендентов. Завидев подруг, она едва заметно кивнула и прошествовала мимо с гордо поднятой головой и королевской осанкой.

По помещениям разнеслась трель первого звонка. Двери в зал распахнулись, и девушки вошли в ложу Лейманов. Отсюда открывался отличный вид на сцену, партер и боковые ложи. Планировку театра выполнили с учетом древнеримских традиций. Пышно убранные балконы поднимались ярусами от партера до купола потолка, на котором изображались театральные и маскарадные сцены. Каждая знатная семья Мюнхена имела свою ложу. Лиззи тут же свесилась через перила.

– Закрытый занавес так любопытен, не правда ли, дорогая? – прыснула Стелла.

– Да-да, именно. Гляди, там барон Румпфф! Какой он франтоватый!

Девушка закатила глаза и вздохнула. Ей не было дела до кавалеров и женихов, до охоты за состоянием и пустых разговоров, и взгляд заскользил по заполняемым ложам от скуки. А вот подруга усердно комментировала всё, что видит:

– Появился герр Шнейдерман, ах, какие у него усы! А борода! Невообразимо мил! Стелла, гляди, какая шляпка у фрау Мёллендорф! Хочу такую же! Закажу сестре из Англии. Она и тебе привезёт, если хочешь. А вот пожилая чета Бранд, жаль, что без племянника, он такой душка. Эмилия тоже расстроилась, она давно на него глаз положила.

Стелла уже не знала, плакать или смеяться, когда глаз зацепился за что-то знакомое...

Справа, в ложе ярусом ниже, она увидела троих молодых людей – девушку и двух мужчин. Один, одетый в роскошный фрак, расшитый золотыми и серебряными нитями и украшенный драгоценными камнями, что-то с увлечением рассказывал соседям, по-особому поглядывая на светловолосую девушку с высокой причёской. В тонких чертах ещё совсем юного лица читалась детская непринужденность, наивность и простота. Её платье, украшенное розовыми розами и атласными белыми лентами, отличалось элегантностью, и на молодого мужчину она тоже смотрела с нескрываемым обожанием.

А третий обитатель ложи заставил сердце Стеллы забиться сильнее. Одет скромно, но аккуратно, элементы гардероба подобраны тщательно и со вкусом. Она с жадностью вглядывалась в приятные черты лица, ловила призрак улыбки, впитывала сияние серых глаз, восхищалась блеском тёмных волос.

Это была ложа Рейндхартов.

Девушка поймала себе на бесцеремонном разглядывании Джулиена и стыдливо прикрыла веером вспыхнувшие щёки. Беловолосая фрейлейн сидела между молодыми людьми и дарила внимание обоим. Джулиен очаровательно улыбался спутнице и смотрел на неё с такой теплотой и нежностью, что ревность уколола Стеллу в сердце.

Второй мужчина что-то сказал, и всё рассмеялись, но она слышала только смех Рейндхарта, выделяя его из гула голосов наполнивших театр. Она видела мужчину лишь дважды, причём один раз в темноте сада, но безошибочно узнала бы его из тысячи. Они обменялись рисковыми встречами: Стелла глубокой ночью поехала в поместье передать письмо, а Джулиен прискакал в её загородный дом. Они оба будто теряли разум и забывали о сохранности тайн ордена и собственной безопасности, когда дело касалось друг друга.

Мужчины не замечали никого вокруг, и если и бросали взгляды из ложи, то только в сторону занавешенной сцены – не начинается ли спектакль. Стелле вдруг безумно захотелось к ним, так же весело и беззаботно смеяться, наслаждаться вечером, вдали от сплетен и интриг. Хоть на миг вздохнуть полной грудью, почувствовать жизнь...

Она заметила что хмурится, глядя на молодую особу, но остановила себя. Какое ей дело, наверняка, очередная охотница за богатством. Но девушка невольно привлекала её своим жизнелюбием и радушием. Или не она завладела вниманием Стеллы? Но любование оставалось однобоким – Джулиен не стрелял глазами по ложам, не высматривал красавиц и не видел пылкого взгляда Стеллы. Зато его заметила Лиззи.

– Дорогая, кого ты там углядела? – заинтересовалась она.

– Никого, – спешно ответила та, но было уже поздно – подруга проследила её взгляд.

– Какой милашка! Стелла, ты откопала чудесный экземпляр, – казалось, Лиззи прямо сейчас спрыгнет с балкона и помчится покорять неприступное мужское сердце.

«Уж не про Джулиена ли она?» – новый укол ревности, но подруга развеяла сомнения:

– Он наверняка богат, смотри какой фрак, как сверкают камни на обшлагах!

– Лиззи, тише, они же нас заметят! – в отчаянии произнесла Стелла.

И оказалась права.

* * *

«Не при каких обстоятельствах не показывайте, что мы знакомы! Ни малейшего намека!» – вспомнил Джулиен.

– Что вы спросили, герр Винсент? – опомнился он, когда заметил, что спутники ждут его ответа.

– Вы знаете их? – мужчина указал на девушек в ложе слева, на ярус выше. Одна, рыжеволосая, в глубоко декольтированном платье, кокетливо улыбалась и свешивалась с балкона, так и стреляя глазами в Винсента. Другая, темноволосая, с пронзительными синими глазами, в жемчужном платье с рюшами, краснела и пыталась усмирить подругу.

– Нет, не знаком ни с одной.

– Я тоже, – пожал плечами Винсент и отвернулся. – Что ж ладно. Фрейлейн Эстер, хочу рассказать вам одну занятную вещь. Герр Джулиен, послушайте тоже.

Рейндхарт кивнул, но, перед тем как вернуться к прерванному разговору, поймал взгляд Стеллы и едва заметно улыбнулся, подавая знак, что узнал её. Но девушка не отреагировала – отвернулась и закрылась веером. Джулиен расстроено опустил глаза.

«Верно, она же не велела мне показывать, что я знаю её. Глупый дурак!»

Но слушал друга он уже не так внимательно, как раньше.

Девушка осторожно сложила веер. Нет, Рейндхарт больше не смотрел в её сторону. Ах, этот его взгляд и улыбка, они словно обожгли её!

«Зачем я так поспешно отвернулась, я наверняка обидела его своим пренебрежением», – укоряла она себя.

Раздался второй звонок. Подошел герр Лейман.

– Не заскучали? Я принес бинокли. И по дороге потолковал с герром Шнайдером, у него кое-что случилось на фондовой бирже. Я хотел бы знать твое мнение по этому поводу, дорогая, – обратился он к дочери, а та вспыхнула от негодования.

– Папа, мы в опере! – она еле сдерживалась. – Оставьте, пожалуйста, фондовые биржи за стенами этого здания!

Мужчина посмотрел сердито, но промолчал. Он демонстративно отвернулся к Элизабет и завел светскую беседу. Стелла обрадовалась небольшой передышке.

Раздался третий звонок. Погас свет. Темно-красный бархат занавеса дрогнул, и тяжелые портьеры медленно раздвинулись. По залу прошел ропот предвкушения.

Оркестр заиграл бодрую увертюру. Началось первое действие. Зрителям предстали декорации скалистого грота и рощи, заросшей лаврами и кипарисами. Здесь покоилась Эвридика. Перед входом в гробницу, щедро украшенную венками из цветов, сидел убитый горем Орфей, одетый в белую просторную тунику, кожаный жилет и сандалии. Рядом лежала лира. Красивым звучным тенором парень запел скорбную песню о гибели любимой: укус ядовитой змеи оборвал её жизнь. Его плач летел к небесам, к самим богам. И те сжалились, послав Амура, который поведал, что Орфей может спуститься в подземный мир и убедить гневных владык вернуть ему милую. Нужно лишь соблюсти условие – не оборачиваться и не смотреть на неё, пока они не выйдут на поверхность.

Скорбные стенания будоражили зрителей, не оставляя равнодушным ничье сердце. Джулиен улыбнулся, краем глаза заметив, что Винсент коснулся руки Эстер. Герр Беккер – отличная партия для его сестры, но главное, что они любят друг друга. Рейндхарт непроизвольно посмотрел наверх и встретился взглядом со Стеллой. В полумраке она выглядела загадочной, милой и невыносимо притягательной. Девушка улыбнулась ему так очаровательно, что перехватило дыхание. Она словно извинялась, что не сделала этого сразу, а затем опустила глаза, прерывая гипнотический контакт. Джулиен стряхнул оцепенение и повернулся к сцене. Он не мог позволить себе открытую радость, но в душе сиял.

«Какое безрассудство! – думала Стелла. – Немыслимо! Я не должна рассекречивать нас! Ох, одна улыбка не раскроет тайн ордена, всё заняты оперой».

Началось второе действие. Декорации сменились, и все увидели адскую бездну, густой чёрный дым и языки пламени. Орфей остановился на берегу Стикса. Духи подземного мира отказались пропустить его, неумолимые, чуждые к человеческим чувствам. Тогда Орфей достал лиру и ударил по струнам.

– Ох, Стелла, как нежно, как выразительно! – воскликнула Лиззи.

На сцене появилась печальная Эвридика. Золотая диадема украшала тёмные распущенные волосы, белоснежное платье вилось длинным шлейфом. Блаженные тени передали её супругу и запретили оборачиваться. Орфей повел возлюбленную наверх. Когда до поверхности осталось совсем немного, расстроенная холодностью мужа, Эвридика начала терзать его упреками. И измученное любящее сердце не выдержало. Орфей оглянулся...

Девушка упала бездыханной.

Полный боли и тоски голос разнесся под сводами театра. Джулиена растрогала скорбная ария, он посмотрел на Стеллу и с удивлением увидел в её печальных глазах слёзы.

«Как же тонко чувствует её душа!»

Но опера завершилась хорошо – Амур сжалился и оживил Эвридику.

 – А по мифам они оба умерли, – нахмурилась Лиззи, – недостоверные факты!

– Счастливое завершение мне больше по вкусу, – улыбнулась Стелла, утирая слёзы.

– Дорогая, опять у тебя глаза на мокром месте. Плакса! На тебя же все смотрят!

– Кто смотрит? – ахнула она и в первую очередь посмотрела на ложу Рейндхартов.

И, словно магнитом притянутая, не смогла быстро отвести взгляд от Джулиена. Его серые глаза подернулись влагой, лицо наполнилось восторженной одухотворённостью. Опера не оставила его равнодушным. Он что-то произнес – Стелла видела, как двигаются его губы, но не смогла прочесть, что он сказал. То ли «Восхитительно!», то ли «Вы восхитительны!» Рейндхарт улыбнулся, а девушку охватила непонятная дрожь. Щёки вспыхнули, и она кивнула в ответ.

– Да никто не смотрит! Трусиха! – засмеялась Лиззи.

Зал рукоплескал, актёры, вышедшие на сцену, утопали в овациях и восторженных эмоциях публики. Стелла аплодировала, не жалея ладоней. Эвридика уже сжимала в руках охапку цветов. Радостные улыбки освещали лица артистов, они превосходно отыграли и заслужили минуту славы.

– Пойдемте, дорогие, пора, – сказал герр Лейман.

Девушки кивнули и направились за ним к выходу. Стелла не удержалась и обернулась в последний раз. Рейндхарты тоже покидали ложу. Разодетый мужчина выводил белокурую особу, Джулиен шёл позади. Внезапно он тоже решил оглянуться. Едва уловимый поклон, взмах ресниц, тонкая прощальная улыбка, и оба удалились.

А следом, с верхнего бокового балкона, бесшумно скользнула наблюдавшая всё это время за ними тень.

* * *

– Сегодня у нас совместный обед, – сияя, возвестила Марина Петровна. – Я принесла морковный салат, свеколку, картошечку, – защебетала она.

Кирилл и молодой начальник помогали собирать на стол, а Константин не участвовал – посиделка не предвещала ничего хорошего.

«Прямо торжественная церемония. Тьфу, балаган».

Чтобы хоть какое-то время не видеть мелкой суеты и не слышать громких голосов, он отправился набрать воды в чайник. А когда вернулся, коллеги уже всё приготовили.

– Долго ходил, Костя, – сказала Марина Петровна. – Подошёл быстро и сел, начинаем.

Парень нахмурился, но смолчал. С какой стати она ему приказывает? Захотелось вылить этот чайник ей на голову! Хотя нет, лучше сначала вскипятить.

Константин сел за стол. Его тарелку уже наполнили двумя видам салата, мясом, бутербродами и закусками. Всё выглядело аппетитно, но от приказного понукания, желудок отказывался принимать пищу. Парень неспешно съел гриб, нарезал мясо, зачерпнул ложку салата. Пока он таким образом пытался уговорить заартачившийся пищеварительный орган, коллеги уже смели первую порцию и потянулись за второй.