Текст книги "Русский Вид. Книга третья: Тигр. Рысь (СИ)"

Автор книги: Регина Грез

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 13 страниц)

Нас всех потрепала жизнь, и мужчин и женщин, что оказались здесь по велению судьбы ли, Бога... кто во что верит, суть одна. Мы прибились друг к другу как корабли, выброшенные на берег после шторма, как покореженные суда, приплывшие, наконец, в тихую гавань.

Мы начали все сначала, и у нас получилось. Мы заработали свой покой, но этот покой очень зыбок и обманчив. Идеальных семей не бывает, Вика. Но главное, чтобы люди, что живут вместе как семья – были честны друг с другом и уважали друг друга. Тогда можно одолеть все напасти. Вместе!

– Лиза, у меня так точно не будет... я никогда не встречу такого человека, который бы ко мне относился искренне, а не только красивую куклу видел, которую только и хочется в постель уложить. У меня есть не только грудь и задница, но и всякие мысли в голове и чувства еще есть. Я не дура! И мне всех жалко бывает, потому что люди, когда вместе делают столько ошибок, так нелепо себя ведут, обижают и обижаются по пустякам. Я ведь понимаю Катю, просто...

– Просто, завидно чуть-чуть, да?

Лиза пересела на кровать к девушке, а Тори всхлипнула и свернувшись клубочком уложила кудрявую голову на колени Лизе.

– А малютка толкается? Как это чувствуется внутри? Мне можно послушать?

– Ну, послушай, только она сейчас, кажется, спит, кроха моя. Тихо в домике.

– Я тоже хочу «ляльку», – притворно заныла Тори.

– Викусь, тебе рановато еще.

Лиза, смеясь поглаживала волосы девушки, убирая их с высокого лба. А Тори вдохновенно проговорила:

– Твоей дочке повезет с мамой, ты будешь самая лучшая мама на свете, Лиза! Ты умеешь говорить с детьми, и у тебя хватит на это времени, даже если ты будешь очень занята. Иногда нужно всего лишь погладить дочку по голове, сказать: «Милая моя, как я тебя люблю, ты у меня такая хорошая, красивая, добрая». Им это важно, Лиза, хоть они могут и не просить, и даже смущенно отводить руку. Детей нужно гладить, с ними нужно разговаривать. Для них это как воздух, как вода, как... жизнь.

– Ты тоже будешь хорошей мамой, только не торопись, папу сначала малышу найди самого лучшего.

– Ага! Ты мне уже образ нарисовала, получился раскольник-старовер какой-то допетровский: «жена да убоится мужа своего...».

Теперь Лиза от души смеялась над причудами Тори.

– А ведь все правильно, знаешь такую старую поговорку: «за мужа завалюся, никого не боюся», так и должно быть, моя дорогая. Особенно у тебя!

– А что во мне такого особенного? Почему вокруг меня никто пританцовывать не собирается?

– В узде тебя надо держать, кобылка ты наша норовистая, и периодически кнут показывать.

– А пряник как же?

– Ну, без пряника с тобой вообще далеко не уедешь!

– Это в смысле, что я такая корыстная, да?

– Это в смысле, что любить тебя надо по-настоящему, ты фальшь чувствуешь за версту. Тебе нужны искренние чувства, тогда ты сама будешь любить так, что только держись, а это ни за какие деньги не купишь.

– Лиза, спасибо! Ты самая лучшая матушка-смотрительница, я не хочу тебя огорчать, я помирюсь с Катей, а от Хати буду держаться подальше.

– Ох, так ведь никто вам с ним дружить не запрещает! Только без рук, поняла? Трогать его не надо, это его «половинку» нервирует...

– Какие же мы нежные, ой-ой-ой! – взбрыкнула Тори, спрыгивая на пол с постели.

– Вот когда кто-то на твое добро ручки наложит, тогда поймешь!

– Да мне не жалко, я могу и поделиться! И мне вообще не надо такого парня, который сам не против, чтобы его облизывала другая.

– Хм... ты хочешь сказать, что Хати не был против твоих «дружеских» заигрываний? А еще говоришь у нас идеальные мужчины! Вот оно как получается: Иван любит, когда им женщины восхищаются, ему нравится быть в центре внимания. Игнат сам Машу ревностью изводил, ни на шаг не отпускал, Володя мой тоже бывает...

Иногда хочется с ним поговорить по душам, узнать, что его волнует, тревожит, прошу поделиться – улыбается и молчит. Я тоже не болтушка, конечно, но иногда мне кажется, что он меня даже не слышит, когда я говорю, думает о чем-то своем и молчит. Это обижает порой.

Девушки еще немного поболтали и расстались весьма довольные друг другом. Лиза тяжело спустилась по лестнице со второго этажа, где располагалась комната Вики. «Надо бы добраться до своего дома и, наконец, прилечь...». Но на улице к Морозовой вдруг подскочил взволнованный Хати.

– Лиза, пойдем со мной, Катя заболела, ей плохо, она ничего не может есть. Я же вижу, что она совсем худенькая стала, ее все-время тошнит. Она говорит, я ей молоко испорченное привез, а оно было свежим, и рыба ей больше не нравится, а раньше любила. Лиза, что же делать?

– Рожать! – тихо проговорила Лиза, вздыхая.

– Что? Что ты сказала?

– Да, ничего! Ванюша, будь другом, сбегай ко мне в дом, попроси у Володи мою косметичку, ну, или сам возьми, если его нет дома. Она в тумбочке у моей кровати, в комнате на первом этаже – синенькая такая сумочка с замком, там всякие пластыри, бинтики, таблетки... Принесешь? Я пока дойду до Кати.

– Ага, это я быстро!

Осунувшееся личико Катюши Пермяковой выражало всю мировую скорбь.

– Лиза, я умираю! Со мной творится что-то странное, мне плохо уже третий день. Я уже не ем ничего и все равно тошнота не проходит. Все хуже и хуже... Я отравилась, да? Это все Хати и его натуральные продукты!

– Да уж, без Хати здесь точно не обошлось!

– Я видеть его больше не желаю, я уеду в город!

– А как же ваш малыш? Лучшего папочки чем Иван тебе точно не найти, да и сам он тебя никуда не отпустит, на краю света отыщет, благо опыт имеется.

– Какой малыш, Лиза? Ты это о чем? – встрепенулась девушка.

– Катя, у тебя налицо все признаки беременности! Как сама-то не поняла еще?

– Я думала, у меня не будет... Лиза, а может все-таки отравилась? Вдруг, я поверю, а это не правда?

– А вот сейчас мы это и выясним! Нашел?

Лиза взяла из рук вошедшего в комнату Ивана свою косметичку-аптечку.

– Так... где-то у меня тут пара тестиков завалялась, ага... вот, возьми, там все подробно написано, иди вниз и проверь.

– Прямо сейчас, да?

– Ну, а чего ждать-то еще?

Катя хмуро сидела на кровати, зажав в ладони маленький плоский пакетик.

– Скажи ему, чтобы ушел!

– Никуда я не уйду, вы что-то тут странное собираетесь одни делать!

Хати встал у дверей, скрестив на груди руки.

– Рукоблудием займемся на пару, – раздраженно проворчала Лиза, – или предадимся нежной женской любви, раз вы мужчины такие ветреные, мы теперь сами будем с Катей обниматься.

– Я при нем не хочу, пусть уйдет! – упрямо твердила девушка.

– Кать, хватит уже дергаться, зайди в туалет, закройся, и подтверди мой профессиональный взгляд, которому не нужно никакое медицинское оборудование.

– С ней что-то серьезное, да? Она, правда, заболела? Это я виноват? Это из-за рыбы?

Хати подошел к Лизе, и Катя решила воспользоваться тем, что мужчина освободил проход. Видимо, девушке все-таки не терпелось проверить предположение подруги, поэтому Катя сорвалась с места и, задев Хати плечом, пулей вылетела за дверь. Волк бы точно кинулся следом, но Лиза смеясь, удержала его за футболку, а вырываться из рук беременной женщины, Хати не посмел.

– Да, вернется она сейчас, никуда не денется!

– Одну ее в город не отпущу, пусть даже не планирует от меня спрятаться, я ее везде найду. Не хватало еще из-за Вики – вертихвостки нам ссориться.

Кати не было уже десять минут, Лиза улыбалась, Хати взволнованно ходил из угла в угол. Наконец, девушка появилась и смущенно пробормотала, обращаясь к Морозовой:

– Лиза, там две полоски получилось, это значит «да», и что мне теперь делать?

– Два месяца никакого секса, и потом строго по расписанию – один раз в неделю. Очень осторожно!

– Это... как же? – обомлел Хати, переведя взгляд с одной женщины на другую.

– Лиза, а почему так? – недоверчиво поинтересовалась Катя, тоже немного загрустив.

– Очень уж серьезное заболевание, дети мои, целых восемь месяцев еще будет длиться. Господи! Да, шучу я, шучу, что ж вы как младенцы-то, честное слово!

Не-ет, Короткову точно премию надо выдавать за каждого малыша! Сразу в генералы его! В маршалы!

– Малыш! Катюша, у нас будет малыш, да?

– У меня будет, а насчет вас, молодой человек...

– Катя, я стану папой!

Невзирая на бурное сопротивление девушки, Хати обнял ее и горячо поцеловал.

– Сладкая моя, любимая моя! Я все что хочешь для тебя сделаю, мой зайчонок! Ну, ты чего опять плакать? Ты же маленького хочешь?

– Хочу...

– Вот и все будет, как у людей.

Лиза вздохнула.

– А что такое? А если бы не было у вас детей, что вы – нелюди сразу? Эх, ребята, ребята! Заботы все ваши пустяковые оставьте и живите мирно. Не так уж много в жизни настоящих ценностей, которые надо беречь и хранить у самого сердца. А с Викой я поговорила, с ней больше проблем будет, я уверена.

Лиза вскоре пошла к себе, а в комнате Кати началась операция по примирению двух сторон. Узнав о своей беременности, Катюша как-то резко смягчилась, оттаяла, успокоилась, и уже благосклонно принимала все пылкие оправдания Хати и его заверения в бесконечной любви...

– Может, пока не надо, Лиза же сказала «два месяца нельзя вообще».

– Она же пошутила, Кать, ну, если осторожненько, ведь можно. Я соскучился же за весь день, ты такая сердитая была...

– Ты осторожно не умеешь!

– Ну, сама тогда руководи.

– Уж придется взять командование на себя, рядовой Волков, и первый мой приказ... ммм...

– Все что пожелаете, госпожа моя!

– Разве так отвечают командиру, рядовой Волков?!

– Ну, если командир сам не знает, куда направить тяжелую артиллерию... Какой же он тогда командир?

– Какую еще артиллерию? Да еще тяжелую... Хати, ты что это делаешь, ведь сказано тебе обращаться осторожно!

– А ты не сопротивляйся, теперь я буду Главнокамандующий!

– Так не честно, – прошептала Катя, с радостью передавая руководство над любовным процессом страстному мужчине, которого она просто обожала.

Глава 5

Только в девятом часу вечера Тори смогла незаметно выскользнуть из дома и пробраться к лесу. Коротков ушел к Ольге, кажется, с намерением у нее же и заночевать. Хати увез Катюшу за озеро, остальные «сладкие» парочки тоже сидели по своим «берлогам».

Если честно, Тори совершенно не была уверена, что Туран выйдет на берег, чтобы с ней увидеться, а может, он уже там был да ушел, прождав ее пару часов напрасно. О времени ведь она ему ничего не сказала. Да и вообще, Тори не очень-то хотелось гулять у леса на ночь глядя, но, ведь она сама пригласила человека, а слово-то надо держать.

Девушка побродила немного на том самом месте, где загорала в обед, а потом прошла ивовые заросли и углубилась в лес. Конечно, Тори не собиралась уходить куда-то далеко, поэтому она просто села на небольшой пенек, что едва успел обрасти мхом и огляделась.

– «Посижу здесь немного, пока еще солнце не совсем село за озеро и пойду к себе. Зато не будет мучить совесть, что вовсе не явилась на встречу. А пока, воспользуюсь моментом пообщаться с природой».

Но вскоре деятельной Тори надоело сидеть просто так, наслаждаясь тишиной и покоем вечернего леса. Попытки медитировать по указаниям Ошо или подробнейшим инструкциям Жикаренцева тоже не увенчались успехом по самой простой причине – Тори начали отвлекать неизвестно откуда взявшиеся комары. Девушка замахала руками и решила «подпитаться живой энергетикой» от крепкого ствола старой сосны, что росла поблизости. Тори обхватила дерево руками и прикрыла глаза, размышляя вслух.

– Пахнет морем и солнцем... Как же я на море-то хочу! Сейчас так хорошо на нашем юге... Хотя, и цены конечно... Может, у дяди денег попросить в долг и улететь в Адлер? Так ведь не даст, старый скряга, скажет, на работу сначала устройся, да и не отпустит одну. А с кем же мне ехать? Может, Турана с собой прихватить?

– Я бы не отказался... на море.

Тори отпрянула от дерева, ошарашенно хлопая глазами.

– Кто здесь?

– Я... Туран... ты же сказала прийти.

Больше Тигр не знал, что говорить. Он просто стоял и смотрел исподлобья на самую красивую и желанную девушку на свете. Собственно, для этого он и пришел сюда после долгих раздумий, чтобы увидеть ее хотя бы еще один раз, пусть даже последний. Вряд ли она захочет повидаться снова, особенно теперь, когда волосы не скрывают его лицо.

– Ты сейчас какой-то другой, – задумчиво прошептала девушка. – Ну, ты с бородой тогда был и усы, как у казака... Я подумала, что ты старенький совсем.

Тори хихикнула, Туран хмуро молчал, опустив глаза в землю, чувствуя, что начинает краснеть. Он и в самом деле тщательно побрился и ему было непривычно ощущать себя без привычного «укрытия».

– А кто тебя так?

Тори поднесла ладонь к своему лицу и погладила кончиками пальцев себе щеку там же, где у мужчины проходил длинный шрам.

– С Тигром клетку не поделили.

– Ого! Ты дрался с тигром? Это в цирке было, да? А он был хоть немного ручной? И у тебя после этого «поехала крыша»?

Туран немного растерялся. С ним обычно говорили медленно, спокойно, вкрадчиво или наоборот грубо орали и запугивали. Но речь девушки была сбивчивой, очень эмоциональной, проникнутой сочувствием и восхищением одновременно. Это тоже было ново и странно для Турана. А еще в ее вопросах горел неподдельный интерес. И мужчина вдруг неожиданно для себя стал отвечать ей, как никому прежде.

– А того тигра убили потом, да? А у тебя было оружие, ты его тоже ранил?

– Нет, оружия мне не дали. Я ничего ему не мог сделать.

– Его усыпили потом? Ну, чтоб он тебя больше не трогал...

– Нет, он просто оставил меня, как надоевшую игрушку, понял, что я ему не соперник, просто не захотел убивать, хотя вроде был голоден.

– Прости, я все спрашиваю... Тебе, наверно, трудно это вспоминать. А я, дура, любопытничаю. Все-равно, ты герой, ты дрался с тигром!

Терпение стало изменять Турану, а восторженность девушки вдруг показалась наигранной, надо же – нашла героя.

– Я не дрался! Меня затолкали в его клетку и он цапанул меня лапой, я сразу упал, попытался подняться, а он снова полоснул... ногти у него как бритва... Когда очнулся, уже в углу лежал, весь в крови. Больше он не трогал, принюхивался только. Видно, они своих не едят, может, принцип у них такой.

Туран с удивлением осознал, что впервые за много лет может вспоминать тот ужасный день с усмешкой. По-другому рассказывать об этом зеленоглазой богине было просто нельзя.

– Скажи, а почему тебя считают...э-э... не очень нормальным? Потому что ни с кем не хочешь говорить, да? Это же не показатель! Я вот могу часами без умолку болтать и что? Может, у меня тоже не все дома, что – и меня тоже надо выгнать в лес?

Тори рассмеялась сама над своими словами. Туран судорожно сглотнул. «Да она же просто девчонка, совсем молоденькая и глупая, чего же она делает одна, здесь в лесу, когда почти стемнело! Вот, дурочка! Я же ее на плечо сейчас закину и к себе утащу, она даже вскрикнуть не успеет...». Туран немедленно ощутил как собственное тело отреагировало на эти молниями промелькнувшие в голове мысли. «Надо уходить и как можно быстрее, она заметит и испугается...» И это тоже было странно, пугать эту девушку Турану совершенно не хотелось.

– Тебе пора домой, уже поздно. Я тоже пойду.

– Тебя что – там ждут?

– Где... ждут?

– А, куда ты хочешь сейчас идти?

– Домой... к себе.

– То есть в лес! Ты ведь живешь один?

– Конечно, с кем же еще!

– И чего ты торопишься? Давай еще поболтаем или... тебе со мной скучно?

Тори нахмурилась и отступила на шажок от дерева, за которое держалась рукой все время их разговора.

– Ладно! Никто здесь, похоже, со мной общаться не собирается, я не напрашиваюсь! В этом лагере «пионерском» одни зануды, а ты на своей волне... Тогда ты зачем вообще пришел сюда, объясни-ка?!

Туран был совершенно сбит с толку переменами ее настроения. Он мог бы сейчас повернуться и уйти, но девчонка, кажется, злилась и ему не была понятна причина ее дурного настроения.

– Я хотел... у-у...

«Этого только не хватало!» Иногда в случаях нервного напряжения Туран начинал заикаться, мучительно тянул звуки, ненавидел сам себя и надолго замолкал после. Сейчас такой приступ был и вовсе некстати. Туран глухо зарычал и попятился назад, опустив голову.

Он окончательно опозорился перед Богиней и если она сейчас рассмеется... Туран даже не успел придумать, что он сделает с ней в таком случае, как Тори вдруг подошла к нему совсем близко и зачем-то несмело погладила длинный рукав его толстовки.

– Не переживай... У меня такое было в детстве, ты просто глубже дыши и расслабься. Извини, что «наехала» на тебя, ты-то не причем. У меня день сегодня такой нервный, все меня «достают», Катюха вообще теперь будет ведьмой смотреть, с Хати больше не подурачишься.

Сама я, наверно, виновата... Лиза права, надо замашки «пацанские» бросать и становиться взрослее. А я боюсь взрослеть, боюсь становиться толстой, замотанной делами теткой, которая орет на детей, и мужа еле терпит... я много боюсь, Туран... а ты?

– Те-тебе ... ч-что... до-до-до мменя?

– Я хочу понять, что ты за человек!

– За-зачем?

– Ты живешь в лесу один, совсем один! Я бы так не смогла! Я умерла бы от страха одна в лесу! Я без людей не могу, а потом оказывается, что с людьми-то еще страшнее. Я от них убегаю, прячусь, а потом снова ползу к ним, как собачонка на брюхе за порцией внимания и доброго слова.

Иногда хочу, чтобы просто выслушали меня, хоть немножко... И пусть потом снова пинают и проходят мимо... До меня никому дела нет. Дядька только из-за родства волнуется, а так и ему плевать... Я хочу быть одна, а у меня не получается! Научи, Туран!

Тори подняла на него глаза и в них стояли слезы.

– Дда, ты чего ре-е-вешь-то, глупая! Правда, ду-дурочка... Чему я тебя должен у-учить? Ккак пп-по ночам на луну выть от одиночества? Как самому себя у-ублажать?

– Ты это делаешь?! – глаза девушки округлились и даже маленький ротик изобразил букву «о».

Туран окончательно смутился, это надо же было ему такое сказануть! Но девчонка отнеслась к его откровению как-то уж чересчур легко.

– И что такого? Я тоже иногда это делаю... ну, стараюсь не особо привыкать. Уж если сильно приспичит...

Туран застонал и дернулся от нее в сторону. Она точно какая-то ненормальная – не боится его ни капельки, смотрит без отвращения, даже отпускать не хочет и такое про себя говорит... Так в жизни не бывает, это какая-то игра. Да, она просто испытывает его терпение!

– Все, иди к своим!

– А ты завтра придешь? В это же время, если у меня получится сбежать?

Туран молчал, отвернувшись. Штаны его спереди уже давно топорщились «шалашом» и это ощущалось почти мучительно. Мужчине хотелось поскорее уединиться и, наконец, избавиться от все усиливавшегося напряжения. Но, в то же время хотелось и побыть рядом с Тори хотя бы еще пару минут.

– А что, гу-гулять не пускают тебя? Ка-а-рраулят, что ли?

– Так они все тебя боятся, будто ты дикий какой-то, полный «неадекват»!

– Ккак это?

– Ну, схватишь меня и убежишь!

– А тты... не боишься та-акого?

Туран остро глянул на нее через плечо, облизав пересохшие губы. И тут впервые в глазах девушки мелькнула растерянность и испуг. Тори нахмурилась и замолчала.

– Ты же... не такой! Я то думала, ты – как они: Игнат, Хати и Лизин... Володя. Вы похожи в чем-то, вы не можете быть... гадами! Я тебе верю! Ты же не гад, правда?

Туран помотал головой.

– Не-не гад... Все, все... уже иди, мне надо тоже... домой. Я приду завтра.

– Ну, пока! Я тебе тут наговорила всего... не «грузись», ладно? Накатило на меня сегодня, говорю же, день такой. А завтра насчет моря обсудим, ты был на море?

– Да... нет... не помню.

Сердце Турана забилось чаще. Он вдруг понял, что совершенно не желает сейчас уходить, расставаться с ней до следующего вечера. Ему хотелось слушать ее еще, и пусть говорит что угодно, даже полную ерунду. А еще он снова представил, как обнимает девушку и она кладет голову ему на грудь... Но Тори уже махала рукой, прощаясь, и Туран долго смотрел ей вслед, пока бежевая курточка не скрылась из виду.

Весь следующий день Виктория вела себя тише воды, ниже травы. Но про нее как будто забыли, все были заняты личными делами. И потому вечером девушка беспрепятственно пробралась к лесу и снова встретилась с Тураном. Пришла к нему Тори уже не с пустыми руками, она притащила целый ворох красочных буклетов, на все лады рекламирующих отдых на Российском побережье Черного моря.

Буклеты привозил Коротков, соблазняя Ольгу совместной поездкой в Геленджик. Однако, путешествие их пришлось отложить из-за неожиданного приезда Турана. Отлучаться из «Северного» на две недели не разрешило руководство.

– Второй год я уже без отпуска, – жаловался полковник племяннице, – говорят, ты и так на природе живешь, в экологически чистой среде, зачем тебе еще на юга ехать...

– Зато премию каждый квартал получаешь и отпускные в денежном эквиваленте, – прикинула Тори.

– Так-то оно так, – вздыхал Алексей Викторович, – Оленьку порадовать хотел...

– Ей и здесь с тобой неплохо. Вольготно устроился, дядюшка!

Туристические буклеты и журналы были заброшены в верхний ящик шкафа в кабинете полковника. Там их и обнаружила любопытная Тори во время набега на владения родственника.

А Туран принес на встречу с Тори две богато иллюстрированные книги, что обнаружил, роясь в коробках у себя в лесном домике: И.К. Айвазовский и К. А. Васильев. Зачем принес – и сам толком не знал. Просто откуда-то пришло понимание, что на «свидание» нужно принести подарок. А вот понравится ли он богине...

Некоторые картины этих художников Тори видела и раньше, но сейчас, разглядывая их вместе с Тураном в лесу, она испытывала небывалое восхищение. Особенно ей понравились сюжеты на тему Древней Руси у Константина Васильева.

– Смотри, какая девушка сидит у самого омута, наверно, у нее беда случилась... Или это русалка? Да, смотри, так и написано – «Русалка». А дерево-то какое! Смотри, каждая морщинка прописана и лишайник. Это кладония, мы их изучали на практике... А вот еще красавица, волосы чудесные просто... Валькирия!

– Красавица – это ты, – прошептал Туран, покосившись на девушку, сидевшую рядом.

Тори чуть нахмурилась и перелистнула страницу.

– Приставать ко мне нельзя! По крайней мере, пока...

– Почему... пока? – не удержался Туран, ругая себя в душе на внезапно нахлынувшую робость.

– Я еще не поняла, что ты за человек! Хотя... у меня на тебя самые серьезные планы.

– Какие планы? – опешил Тигр, во все глаза уставившись на Тори.

– Будешь себя хорошо вести – расскажу!

– Это... как же – хорошо?

– Ну, давай уже смотреть дальше! Или ты все видел? Ты мне можешь этот альбом оставить, я тебе потом верну, я дома еще раз все пересмотрю, красотища такая!

– Да бери хоть оба! Насовсем!

Туран не задумываясь жизнь бы ей отдал, если бы она попросила, не то, что какие-то книжки.

– Нет, про море оставь себе, ты же море любишь. Вот, держи еще бумаги, почитаешь про Крым, здесь так расписано заманчиво, столько интересных маршрутов. Не вечно же тебя здесь будут держать, поправишься и поедешь, куда захочется. Главное, чтобы была мечта! Понимаешь, когда есть какое-то сильное желание, нужно поставить себе цель, потом в этом направлении двигаться потихоньку, ну... даже по шажочку в день и непременно дойдешь.

– Правильно говоришь, – задумался Туран. – Только ведь меня никто здесь и не держит, я же не в плену. Документы надо у дядьки твоего забрать и... «разве это так сложно, уехать туда, куда зовет душа? Делать то, без чего не представляешь своей жизни, следовать зову своего сердца...»

– Поехала бы со мной на море? Ты же хотела... – Туран и сам не понял, как вылетели у него эти слова. Тори вдруг загрустила.

– Так странно все, правда... Вроде трудно, а потом подумаешь хорошенько, и кажется, что легко. Сам говоришь, мы люди свободные, можем делать, что хотим. Только вот деньги...

– Деньги у меня есть, мне Аркадий давно еще говорил, что я дом купить могу, где пожелаю.

– Так это у тебя есть, а я-то..., – Тори развела руками, улыбнулась смущенно.

– Я же только диплом получила, подрабатывала, правда, в цветочном салоне весной, но у них график неудобный, пришлось отказаться. Я, конечно, никакой работы не боюсь, но ее же еще найти надо.

Туран молчал, лихорадочно подбирая слова, он думал, как бы правильней сказать этой рыжеволосой девушке, что с радостью поделился бы с ней всем, что имеет, да он все бы ей отдал! Только примет ли она, нужно ли ей что-то от него... такого.

– Туран, а где твоя семья? А ты... женат? А дети у тебя есть?

– Никого. Я – один.

– У тебя что-то плохое случилось, да? Ты не рассказывай, если не хочешь, ты не обязан ничего говорить!

– Я помню плохо. Была война... Очень страшная война, Тори. Погибло много людей. Разрушенный город... Красный от крови прибой... И тела на берегу... Они не пощадили раненых, даже тех, кто не мог ходить. Их просто расстреляли и столкнули с обрыва в море. Я это видел сам. Я сам видел!

– Т-ш-ш... Если тебе тяжело, не вспоминай. Война закончилась, правда? Мы ведь победили? Мы всегда побеждаем, потому что мы за добро.

Тори вдруг придвинулась совсем близко к Турану, отвела черную прядь волос с его опущенного лица и прижала свою ладонь к изуродованной шрамом щеке Тигра. А потом быстро коснулась губами его лба. Туран немедленно от нее отшатнулся будто его ударило током.

– Ты что это делаешь?

– Ну, я просто хотела, чтобы ты о плохом не думал.

– Я лу-лучше пойду.

– Мы завтра увидимся здесь? Только давай пораньше, ты ровно в полдень прийти сможешь?

Туран колебался. «Может лучше сразу сказать, что ничего не выйдет, дальше будет только хуже для него, для Турана. Он привыкнет видеть ее каждый день, а ей это надоест или она уедет, а может за ней приедет ее друг».

– Тори... а где твой... парень?

– Я совершенно свободна и меня это совершенно устраивает! Пока...

– Вы поругались и ты сюда приехала на время, да?

– Ну, был у меня «бойфренд», я думала у нас любовь, а он меня подставил. Предал, чуть ли не продал за гроши! Сама виновата, дура, надо было знать во что ввязываюсь!

Тори кратко, но очень эмоционально рассказала причину расставания с Димкой и необходимость скрываться в лесу от Черепа. Туран слушал ее, искренне не понимая, как мужчина может уехать, оставив любимую женщину самой выпутываться из такой сложной ситуации. Каким же надо быть идиотом, чтобы самому по доброй воле отказаться от Тори!

– Я бы тебя никому не отдал!

– Все так сперва говорят, а дойдет до дела...

– Я-я... – Туран разволновался так, что снова стал тянуть звуки.

– Ну, все-все, я поняла, ты не такой!

Тори успокаивающе погладила его по руке, и тут Туран просто не выдержал, схватил ее маленькую ручку и прижал к губам. Несколько мгновений они сидели молча и неподвижно. Туран боялся пошевелится и отпустить ее руку, думая, что девушка сейчас же убежит от него и больше никогда не вернется.

А Тори... Они и не думала куда-то убегать, она почему-то вообще не боялась этого огромного замкнутого мужчину, словно самыми потаенными инстинктами почувствовав свою тайную власть над ним. И ей о-очень понравилось это чувство!

– Ну, пусти... Мне идти уже надо, темнеет, – мягко, по-женски, проговорила Вика, пряча лукавую улыбку.

Девушка тихонько высвободила ладошку из «лапы» Тигра, поглядывая сквозь полуопущенные ресницы на его смущенное лицо. Желтовато-коричневые глаза Турана загорелись, смуглые щеки словно еще больше потемнели.

– За-завтра... рань-ше? В-в о-обед, дда?

– Ага! Придешь?

Туран кивнул. А Тори, уходя, на этот раз зачем-то вдруг оглянулась на мужчину, одарив его еще одной победной улыбкой. И Туран мгновенно понял, что уже готов добровольно стать ее домашним ручным тигром, если она того пожелает. И теперь следовало бы только тщательно скрывать от богини эти его новые мысли.

На следующий день Тори обсудила с Коротковым возможные рабочие вакансии для себя, попросила доступ к электронной почте, чтобы разослать резюме. Дядюшка расщедрился и позволил племяннице поработать на собственном ноутбуке, а сам ненадолго вышел из кабинета. Тори открыла собственную страничку и ахнула, прочтя первое же сообщение. От Димы.

– Вика, куда ты пропала? Они мне снова машину испортили, Череп звонит сутками, я сменил номер, они тебя все-равно найдут, лучше по-хорошему поговори.

Второе сообщение и несколько остальных было от незнакомого пользователя, хотя Тори сразу же догадалась...

– Кисонька, надо встретиться, а то у Димыча будет плохо со здоровьем.

– Кисуль, мы скоро подружимся, я уверен.

– Малышка, жди в гости, уже еду! Пикничок на полянке организуешь?

А потом Тори увидела фото Людмилы. Девушки, с которой вместе снимала квартиру в городе. Люда смеялась, сидя в обнимку со своим парнем, кажется, снимок был сделан недавно в каком-то кафе. А ниже фото шел текст: «Срочно позвони, я соскучилась» и незнакомый телефонный номер. Вика покосилась на прикрытую дверь кабинета, схватила рацию Короткова и набрала номер:

– Алло, алло, Люда, ты как? У тебя все нормально?

– Кисонька, ну наконец-то...

У Тори перехватило дыхание, когда она услышала в трубке нагловатый голос Романа, которого все знакомые величали не иначе как «Череп».

– А я все жду когда же позвонишь. Умница, киса! Слушай и делай, что скажу, иначе соседка твоя с нами за тебя рассчитываться будет. Завтра к трем часам жду тебя на остановке у Трошино, это полкилометра после поста ГАИ в сторону Ишима, сверток на деревню.

Если тебя там не будет, сами приедем к вам в гости на трех машинах. Дорогу найдем, не волнуйся. Если ментам или дядьке чего скажешь, мы-то отмажемся, а вот подружке твоей придется туго. Она хоть и не такая гладкая как ты, но под водку прокатит.

Ну, что, заберу тебя на остановке завтра? Пацанам как-раз надо в Ишим, с нами съездишь, по дороге все дела наши и перетрем.

Конец фразы «Череп» произнес с каким-то мерзким придыханием. Тори стало противно.

– Д-да-а... я бу-уду, – протянула девушка, зажмурив глаза, и отключая телефон. Мысли Виктории закрутились в голове, словно белки в барабане.

– «Завтра в три мне надо быть на автобусной остановке, что же делать... Дядю впутывать нельзя, ему придется «своих» вызывать, а он не любит пользоваться служебным положением для личных целей, начнутся разборки, потом запрет меня под замок, нет, сначала будет мозг «клевать» неделю: Тори-дура, с кем связалась... Надо бы самой как-то «отмазаться».

Может, правда, встретиться, как и обещала, чем-нибудь припугнуть? Хотя что толку, кого они боятся... Туран! А если его с собой взять? Их может быть четверо в машине, нет, трое – меня же собираются подвозить. Ну, что же делать? Хати бы, конечно, помог... Боже, упаси! «Заиньке» нашей точно плохо станет, если я его попрошу. Игнат с Белобрысым дядьке меня сдадут, им нельзя доверять... Остается только Туран...»