Текст книги "Хрустальный цветок"

Автор книги: Ребекка Тейт

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц) [доступный отрывок для чтения: 4 страниц]

7

Бен снова пришел за ней без пяти восемь. На сей раз Вайолет надела розовый брючный костюм, который очень ей шел. У нее не так много с собой нарядов, чтобы менять их каждый вечер, однако для первой недели сойдет. Вайолет было важно произвести впечатление на Старлинга. Она сама толком не осознавала почему.

Ведь она его вчера не видела, только слышала его голос. Неужели Рольф Старлинг действительно не может долго смотреть на свет? Бедняга. Тогда следует надевать что-то светлое, чтобы он мог нормально ее разглядеть и меньше экспериментировать с искусственным освещением. Вайолет была доброй девушкой и жалела людей, которые вынуждены по каким-то причинам себя в чем-то ограничивать.

Сегодня, сидя у озера, она пыталась представить себе, как это – не иметь возможности взглянуть на мир днем, цедить солнечный свет по капле… Отец часто говорил, что мужчинам жалость не нужна, и все-таки Вайолет очень жалела, что Старлинг попал в такую ситуацию. Судя по всему, неприятность со зрением настигла его недавно. Ведь раньше он был здоровым человеком, иначе отец бы упомянул о его проблемах. Жить в таком красивом месте и не иметь возможности смотреть на него каждый день… Что за ужасная участь!

…Бен повел Вайолет не в столовую, где она и Старлинг ужинали вчера, а налево, в другое крыло. Вайолет еще плохо запомнила дом и не сразу поняла, куда они идут. Потом сообразила: видимо, ужин будет накрыт в маленьком каминном зале. И точно, Бен распахнул нужную дверь.

Сегодня света было еще меньше, чем вчера. Занавески, конечно, задернуты. В камине тлели дрова, однако огонь был таким маленьким, что разглядеть что-либо было затруднительно. Около круглого стола стояли два кресла с высокими изогнутыми спинками: одно – спинкой к огню, второе – так, чтобы сидящий в нем человек что-то видел.

– Добрый вечер, мисс Найтингейл, – послышался из затемненного кресла голос Старлинга. – Вы прекрасно выглядите.

– Благодарю.

Конечно, его глаза привыкли к темноте, подумала Вайолет, усаживаясь в кресло. И он сидит так, что лицо не разглядеть при всем желании. Ладно, пускай. Это придавало общению некий шарм, о котором Вайолет раньше не подозревала.

Бен принес закуски и вышел. В комнате повисла тишина, нарушаемая лишь потрескиванием дров в камине.

– Джеймс показал вам сегодня дом и окрестности. – Старлинг не спрашивал, он утверждал.

– Да. Я по-прежнему нахожусь под впечатлением.

– Надеюсь, не под негативным?

– Что вы, я в восторге!

– Я рад, что мой дом понравился вам.

Такой светский разговор можно вести до бесконечности, Вайолет знала это. Она этому научилась еще в детстве. Перебрасываться фразами, которые ничего особенного в себе не несут, – вот и ужин прошел. Она не собиралась и дальше разговаривать с мистером Старлингом в таком тоне. Пусть она не видит хозяина дома, зато слышит, и его глубокий голос задевает струнки в ее душе.

Глаза немного привыкли к темноте, и теперь Вайолет различала силуэт в кресле напротив. Но не более. Старлинг почти ничего не ел и сидел, откинувшись на спинку кресла.

– Джеймс сказал, что отделка комнат шла по вашим эскизам.

– Отчасти это верно. – Он взял со стола бокал с вином – мелькнула на мгновение едва различимая рука – и продолжил: – Я хотел, чтобы этот особняк производил определенное впечатление, в первую очередь на меня самого. Видите ли, в душе я романтик, мисс Найтингейл. Мне хочется каждый день отыскивать в окружающем мире что-то новое. А обстановка в «Инее» предполагает это.

– Будит фантазию? – предположила Вайолет.

– Да, и это тоже.

– Я даже не запомнила всего.

– Ничего страшного. У вас есть время, чтобы прогуляться и все как следует изучить.

– Вы очень любезны.

Разговор возвращался в прежнюю колею. Старлинг не спешил помогать Вайолет, и она немного растерялась. Сидеть и молчать в темноте? Странное времяпрепровождение.

– Вы, наверное, удивлены тем, что происходит, – словно прочитав ее мысли, заговорил Старлинг. – Не думайте, что я желаю манипулировать вами.

– А я так и не думаю.

– Тогда вы исключение из правил. У меня было несколько клиентов, для которых я делал украшения на заказ. И они меня пугались. У меня свои методы работы.

– Я вас не боюсь, – тихо сказала Вайолет.

– Это хорошо. И зря. Вы в доме у незнакомого человека, вдали от цивилизации…

– Мой отец знает, что я здесь! – Вайолет вздернула подбородок. Старлинг что, специально ее пугает? – Мы договорились, что я звоню ему каждый день. И если я не сделаю звонок в определенное время…

Он засмеялся.

Смех у Рольфа Старлинга тоже оказался приятным, как и голос. Глубоким и в то же время легким. Людей, умеющих приятно смеяться, не так много.

– Ну что вы, мисс Найтингейл! Не думаете же вы, что я насильник, который заманивает сюда невинных дев, а потом расчленяет их на полянке в лесу? – Его тон изменился, стал жестким. – Успокойтесь. Вам ничто не грозит.

– Да я и не волновалась.

– Волновались. Вы изорвали салфетку.

Вайолет опустила взгляд и поняла, что действительно разодрала бумажную салфетку на клочки.

– Клиенты, – продолжил Старлинг, – пугались не того, что я имею преступные намерения в их отношении, а того, каков есть я сам.

– А вы очень страшный?

– Некоторые говорят, что да. У меня страшная душа.

– Кто вам это сказал?

– Некоторые вещи не нужно говорить для того, чтобы они стали реальностью.

– Может быть, вы заблуждаетесь, мистер Старлинг? Я говорю с вами во второй раз, и вы еще не сказали ничего такого, что меня бы испугало. И не сделали.

– Вам не нужно меня бояться. Ну вот, опять двадцать пять.

– Почему вы так уверены, что я испугаюсь вас? Потому, что кто-то оказался настолько глуп, что сделал это до меня? – Вайолет фыркнула. – Я нечасто прислушиваюсь к мнению других.

– Да, вы самостоятельны. – Ей показалось, что он улыбается. – Это хорошо. И, похоже, точно знаете, чего хотите.

– Вы уже спросите меня об украшении?

– Пока нет. Вы еще не готовы к этому вопросу.

– Вы очень загадочный, мистер Старлинг.

До нее долетел сдержанный смешок.

– У меня такая жизнь. И я впустил вас в нее и буду очень рад, если вы впустите меня в свою… Если это возможно, конечно.

– Приезжайте в гости к нам в Вашингтон.

– А вот это как раз невозможно. Да и не нужно. Вашу жизнь вы привезли с собой. Или хотите сказать, что спрятали душу в отцовский сейф, чтоб ее кто-то не украл ненароком?

– А так можно? Нет, моя душа со мной. – Вайолет коснулась ладонью груди. – Кажется, вот здесь. Или где ей полагается быть?

– Там, куда вы прикасаетесь, находится сердце.

– Очень важный орган.

– Не стану спорить. Хотя душа вас не предаст, а вот сердце – может.

– Не думаю, что это случится здесь.

– Действительно, – сказал Старлинг, – не здесь. Но вашу душу я должен увидеть. Без этого наше сотрудничество не состоится.

– Тогда и я должна увидеть вашу, – заявила Вайолет.

Повисла пауза.

– Зачем? – наконец последовал вопрос.

– Как же иначе? – Она понимала, что ей удалось задеть Старлинга за живое. – Если я не узнаю вашу душу, как я смогу довериться вам? Тогда и вы меня не поймете. Либо это обоюдный процесс, либо ничего не выйдет.

– Вы первая, кто это говорит.

– Я рада. Вы согласны?

– Подумаю.

– Но о чем же тут думать? – прищурилась Вайолет. Как же ей не хватало подсказок – выражения лица, жестов, мимики! – Узнать человека не означает лезть в его тайны.

– Вы так в этом уверены?

– Да. Я не собираюсь вас… препарировать. Вообще-то у меня плохие отношения с биологией. Всегда было жалко несчастных лягушек.

Снова установилось молчание. Затем Старлинг заговорил:

– Существует древнегреческая легенда о сыне богини любви Афродиты Амуре, полюбившем прекрасную земную девушку Психею. Боги решили, что Психея не пара юному богу, и разлучили их. Когда Амур ослушался вершителей судеб и попытался найти возлюбленную, боги разгневались и ослепили обоих, чтобы они не смогли отыскать друг друга. Но такова сила любви, что после долгих скитаний любящие сердца все же нашли и узнали друг друга, несмотря на слепоту. Боги, видя непобедимость их любви, простили Амура и даровали его жене Психее бессмертие. Эта легенда для меня всегда была историей о душе. Каждый человек, подобно Амуру, должен отыскать спрятанную в себе самом возлюбленную – божественную душу и слиться с ней. Только тогда он обретет долгожданное счастье. Но человек слеп, и лишь тихий зов его сердца может вывести на правильный путь. Но доверять кому-то обретенную душу очень опасно. Еще раз спрошу вас – вы не боитесь?

– А вы?

– Нет. Не боюсь. Вы молоды и прекрасны, мисс Найтингейл, и ваша душа должна быть красива. А моя – не очень. Думаю, вы сами остановитесь в какой-то момент.

– Вы желаете меня испытать?

– Я желаю вас очаровать. Вы еще не поняли разве, что я волшебник?

– Добрый или злой? – улыбнулась Вайолет.

– Разгадайте сами, если уж взялись.

– Судя по вашему дому, вы не можете быть злым. Злые люди не создают подобную красоту. И мое ожерелье… Вы добрый, но непонятный.

– Красота зимы, красота холода и смерти. Она особая.

– Вы хотите сказать, что в этом теплом доме красота смерти? – изумилась Вайолет. – Я вам не верю.

– Не удалось мне вас обмануть, да? Спасибо, мисс Найтингейл, разговаривать с вами истинное удовольствие. – Тон Старлинга снова изменился. – Простите мне все, что я вам тут наговорил. Конечно, я вас дразню. Я не волшебник, обычный человек, вынужденный прятаться в потемках. И к тому же негостеприимный: мы уже с полчаса чахнем над закусками. Бен! – Дверь тут же скрипнула. – Я знаю, ты деликатен, но можно подавать перемену.

Вайолет постаралась сдержать очередную улыбку.

Ей нравились мужчины, которые умели качественно морочить женщинам голову. Она встречалась с одним таким. Недолго. К счастью, он был богат и не имел на Вайолет видов как на обеспеченную наследницу, которую нужно окрутить и окольцевать. Роман был мимолетным, но приятным. Вайолет запомнились длинные разговоры, игра слов доставляла ей удовольствие. И теперь она испытывала то же самое удовольствие.

Старлинг оставил попытки ее запутать и перешел на общие темы – о путешествиях и искусстве. Подгоняемая его внимательными вопросами, Вайолет рассказала о визите в Париж осенью прошлого года. Оказалось, что Старлинг там бывал.

Ну конечно. Она все время забывала, что он не всегда жил тут, на этой горе. Раньше он ездил по свету и был женат. Куда подевалась супруга? Развелся? Вполне может быть. Эти вопросы пока рано задавать. И Вайолет мысленно сдерживала себя, чтобы не показаться неучтивой.

В своей комнате она оказалась около полуночи. Время в беседах со Старлингом летело незаметно.

Не переодеваясь, Вайолет вытащила из сумки ноутбук, включила его и вошла в Интернет. Хорошо, что сейчас попасть в Сеть можно практически из любой точки мира. И тем более с озера Флэтед.

Длительный поиск ничего не дал. На сайте компании сообщались весьма скупые сведения о Рольфе Старлинге, все это Вайолет уже читала раньше. Родился в Миннесоте тридцать пять лет назад, учился, основал компанию, женился, сейчас живет в своем поместье в Монтане. Все. Ни куда делась жена, ни что приключилось с ним за последние годы, в краткой сводке не сообщалось.

Вайолет запустила Гугл, но и тут ее постигла неудача. Компания Старлинга мелькала на страницах сайтов часто, а вот о нем самом сведений кот наплакал. Иногда упоминалось его участие в каких-то конференциях, он появлялся на выставках, но о нем самом – ничего. Как будто все это кто-то тщательно уничтожил, вырезал. Раздраженная, Вайолет закрыла ноутбук.

Почему он прячется? Что скрывает? Что с ним произошло? Вайолет отчего-то казалось, что не все объясняется его болезнью. Хотя… может, и ею. Она снова открыла компьютер и прочитала пару статей о фотофобии.

Возможно, Старлинг заболел чем-то, это дало осложнения, после чего жена его бросила. А он перебрался сюда и сидит в «Инее», словно горный орел на заснеженном пике. Не может никуда поехать, не может ни с кем толком общаться. Бедненький.

Одно понятно: ему здесь, по всей видимости, хорошо. И сказочки о том, что этот дом цитадель смерти, просто сказочки. Не может человек, придумавший подобную красоту, быть плохим. Вайолет бросила взгляд на лежавшую перед зеркалом бархатную коробку с ожерельем. Не может.

8

Следующий день прошел лениво и медленно, как проходят иногда солнечные летние дни. Первую половину его Вайолет провела у бассейна. К счастью, купальник она прихватила – знала, что едет на озеро, а купаться любила всегда. Бассейн оказался выходом из ситуации, спускаться вниз, к озеру, Вайолет пока не хотелось. К тому же Палмер сказал ей, что вода еще довольно прохладная.

– У нас был дождливый май, – объяснил он.

Вайолет прихватила с собою книгу, искупалась, намазалась кремом и до обеда грелась на солнышке. Ей не хотелось ничего делать. Она даже мобильный телефон поставила в режим «тихо» и не брала трубку, если начинал трезвонить кто-то из друзей. Она всех предупредила, пусть оставят ее в покое. Только на звонки отца нужно отвечать, а остальные потерпят. «Иней» – убежище на некоторое время. Потом начнется новая жизнь, студенчество. А эти дни – возможность подумать и побыть практически одной.

Вайолет решила не ломать себе больше голову над странностями мистера Старлинга, а действовать по обстоятельствам. Буду слушать, что он говорит, и думать. Старлинг превратился для нее в увлекательную головоломку. Да и чем она рискует? Абсолютно ничем.

Она поняла, что узнать о его личных делах не удастся, если он сам не скажет. Служащие особняка становились удивительно неразговорчивыми, стоило Вайолет хотя бы намекнуть на их хозяина, лишь пели ему дифирамбы, да и то в малых количествах. Как будто кто-то невидимый зажимал им ладонью рты.

Конечно, существовал один способ… Вайолет могла намекнуть отцу, и служба безопасности его компании что-нибудь узнала бы про Старлинга. Так не бывает, чтобы о нем никто ничего не знал. Сведения могут не просочиться в прессу и в Интернет, однако есть места, где они хранятся. В головах людей, например. А служба безопасности умеет опрашивать нужных людей.

Вайолет подумала об этой возможности и отбросила ее. Так нечестно. Кто ей Рольф Старлинг? Человек, который может сделать украшение мечты. Зачем обижать его шпионством? Зачем раскапывать то, что он скрывает? Это некрасиво. Чудовищный ответ на его гостеприимство и желание помочь.

Он был загадочным, но его загадочность крылась для Вайолет не в его биографии. Хотя, несомненно, биография оказала на него влияние. Вайолет казалось, что Старлинг – это нечто вроде шкатулки с сюрпризом, и ей очень хотелось знать, в чем именно состоит сюрприз.

На сей раз Джеймс предупредил Вайолет, что ужин перенесен на более позднее время. Без пяти десять Бен постучал в дверь. Вайолет, уже приготовившаяся к ужину (сегодня она надела длинное шелковое платье цвета весенней зелени и изумрудный комплект), кивнула ему.

Они вышли к лестнице, однако Бен стал подниматься наверх по ступенькам.

– Стол накрыт на чердаке? – пошутила Вайолет.

– Хозяин ждет вас, – только и получила она в ответ.

Оставалось пожать плечами и следовать за слугой.

Они поднялись на третий этаж и вышли на плоскую крышу – солярий. Стоявшие здесь ранее лежаки куда-то исчезли. Вайолет заметила бы их, они были бы видны даже в темноте. А темнота тут царила отличная. Небо закрывали облака, сквозь них редко проглядывали звезды. Свежий ветер налетал порывами.

– Возьмите меня за руку, мисс. – Бен коснулся ее, и Вайолет послушалась. Не хватало тут споткнуться.

Накрытый стол стоял у самых перил, огораживающих солярий. Бен помог Вайолет сесть, и на ее плечи тут же опустилось пушистое облако: он укрыл ее меховой накидкой.

– О, спасибо, Бен. – Она посмотрела через стол – нет, Старлинг не сидел напротив. – Вы сказали, что хозяин ждет меня.

– Да. Он придет. Подождите немного, мисс.

Бен ушел. Вайолет слышала его удаляющиеся шаги. Она поплотнее завернулась в теплую накидку. Что за странное место! Люди привыкли жить в темноте. Вайолет редко видела Бена днем – наверное, он спит, чтобы иметь возможность помогать Старлингу ночью. Да и Джеймс появлялся нечасто. Такое ощущение, что днем жизнь здесь замирает, Вайолет сама ощутила эту ленивую расслабленность.

Глаза привыкли к темноте. Если бы светила луна или небо не оказалось закрытым облаками, тут было бы довольно светло. Но нет. Снова услышав шаги, Вайолет завертела головой и различила силуэт высокого мужчины. Это не Бен: белая куртка слуги выделялась в темноте, а движущаяся глыба мрака наверняка Старлинг.

И он заговорил:

– Добрый вечер, мисс Найтингейл. Извините, что перенес ужин на десять. Надеюсь, это не слишком поздно?

– Вы хозяин в этом доме, мистер Старлинг, и можете делать все так, как вам хочется.

– О… – Он сел напротив. – Но мне вовсе не хочется доставлять неудобство вам. Иначе какое же это гостеприимство.

– А вы опасаетесь прослыть негостеприимным? – поддразнила его Вайолет.

– Что мне до людских слухов! Однако ваше мнение мне важно.

– Приятно это слышать. Хотя вы и говорите, как рыцарь Роланд. Так строите фразы…

– Мне еще никто не говорил об этом.

– Значит, вы общались либо с невнимательными, либо с немногословными людьми. А может, они не хотели вас смутить.

Старлинг засмеялся.

– Очаровательное предположение.

– Не бойтесь, вы гостеприимны. Мне нравится эта перемена мест. Куда вы в следующий раз меня пригласите? В подвал?

– Там пыточные, – с абсолютной серьезностью поведал Старлинг. – Этого вы пока не заслужили. Может быть, недели через две…

Вайолет расхохоталась.

– Так у вас есть чувство юмора! Где вы его прятали?

– Разве прятал?

– Да, преступно скрывали! Мне кажется, что вы со мной играете.

– Ну вот мы и вернулись ко вчерашней теме, мисс Найтингейл. Я же говорил, что вы станете меня подозревать.

– Я совсем не то имела в виду, – махнула рукой Вайолет. – И если уж зашла о том речь… Прошу вас, называйте меня по имени. А то я чувствую себя словно на официальном приеме. А это ведь не так?

– Не так. Благодарю за оказанную честь. В таком случае зовите меня Рольф.

– И вы мне оказали честь. Как мило.

– Почему вы ничего не едите?

– Потому что увлеклась. – Вайолет положила себе на тарелку какой-то салат – ей было сейчас все равно, что есть. Она ждала этой вечерней встречи весь день и сейчас намеревалась не упускать ни малейшей возможности. – Так вот. Вы играете со мной, но это очень милая игра. Мне нравится. Продолжайте.

– А в чем, как вы думаете, она состоит? – Очень тонко звякнул бокал – Старлинг, как и в предыдущие разы, больше пил, чем ел.

– Я не знаю. Это самое прекрасное. Обмануть можно того, кто хочет обмануться, а я хочу.

– Вы думаете, я вам в чем-то солгал?

– Нет, конечно нет! – Вайолет попыталась донести до него свою мысль. – Это как в кино или в Диснейленде. Обманываешься, потому что за этим и пришел.

– Так-так! – насмешливо воскликнул он. – Значит, вы приехали сюда обмануться?

– Я приехала сюда за ожерельем. А радость невинного обмана поняла во время нашего первого ужина. Это здорово! – откровенно высказалась Вайолет. – Похоже на сказку. Ваш дворец, сам вы…

– Я похож на сказку? – рассмеялся Старлинг. – Да неужели?

– Почему нет? Вы кажетесь мне заколдованным принцем. Это так?

– Какие вопросы вы задаете. Нет, я не принц.

– Тогда граф. Или герцог. Из книг о средневековой любви. Или старых легенд.

– Вряд ли вам понравилось бы, если б я оказался настоящим средневековым аристократом, – насмешливо заметил Рольф.

– Почему?

– Потому что от меня разило бы за версту.

– Вином из фамильных погребов?

– Запахом пота и еще кое-чем. Прошу простить за неаппетитные подробности, но вы первая начали.

– Нет-нет, продолжайте! – воскликнула Вайолет.

– «Водные ванны утепляют тело, но ослабляют организм и расширяют поры. Поэтому они могут вызвать болезни и даже смерть», – так писали в трактатах пятнадцатого века. В Средние века считалось, что в очищенные поры может проникнуть зараженный инфекцией воздух. Вот почему высочайшим декретом были упразднены общественные бани. И если в пятнадцатом-шестнадцатом веках богатые горожане мылись хотя бы раз в полгода, то дальше, вплоть до конца восемнадцатого века, они вообще перестали принимать ванну. Правда, иногда приходилось ею пользоваться, но только в лечебных целях. К процедуре тщательно готовились и накануне… гм… очищали организм. Пожалуй, вот эти подробности я опущу. Достаточно сказать, что обычно омывали только рот, все лицо не споласкивали, так как считалось, будто это ведет к потере зрения. Если бы я жил в семнадцатом веке, то врачи сразу бы сказали, что я плохо вижу из-за того, что часто умываюсь. Вот французский король Людовик XIV мылся всего два раза в жизни, и то по совету врачей. Мытье привело этого во всех отношениях деятельного монарха в такой ужас, что он зарекся когда-либо принимать водные процедуры. Кстати, на продолжительность его жизни это не повлияло, король умер стариком. Однако можете себе представить, как благоухал его двор?

– Розовой водой, – возразила Вайолет, – и другими духами. И еще пудрились.

– Давайте я не буду рассказывать вам, что водилось на этих напудренных людях и как они проводили свои дни, – вздохнул Старлинг. – Я читал мемуары Сен-Симона о французском дворе, и поверьте, это точно не тема для застольной беседы, к тому же с девушкой. Перейдем на материи более приятные. Вам здесь хорошо?

– Здесь не может быть плохо.

– Плохо может быть в любом месте, Вайолет.

Ее озадачил тон, которым это было произнесено. Что прозвучало в словах Рольфа? Обреченность или глубоко спрятанная тоска?

– Но не здесь. Вы же сами сказали мне вчера, что создали этот дом, чтобы удивлять себя каждый день. Да?

– Да. И он меня удивляет. Но другим может быть в нем скучно…

– Почему вас так заботит, чтобы мне не было скучно?

– От этого зависит, как я сделаю ваше украшение.

– Нет, мне не скучно, – сказала Вайолет, – потому что здесь есть вы.

– Приму это как комплимент моему красноречию, – сказал Старлинг. – И закончим на этом. Вчера вы вскользь упомянули Боттичелли. И что же вы думаете о нем?..