Текст книги "Белая пума"

Автор книги: Р.д. Лоуренс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 7 страниц)

На берегу самого южного озера Кару помог Лансинг разбить лагерь, потом наколол дров для костра и перекинул веревку через ветку высокого тополя, которая вполне могла выдержать мешок с продовольствием, но непременно обломилась бы под тяжестью барибала, если б тому вздумалось поживиться запасами Лансинг. Оказав необходимую помощь. Кару ушел.

Лансинг осталась одна. Сначала она прошла к двум другим озерам, а чуть позже поднялась на склон и с высоты шестисот метров обозрела в бинокль округу. В лагерь она вернулась на закате.

За ужином Лансинг не задумывалась о том, что ей может грозить опасность, но, когда долина погрузилась во тьму, она занервничала, пытаясь представить, что она будет делать, если ночью к ее лагерю невзначай забредет гризли. Медведь мог одним ударом лапы разодрать в клочья ее палатку.

Рисуя в воображении всевозможные ужасы, Лансинг осознала, что она на грани паники, и, полная решимости победить страх, встала, отвернулась от костра и глянула вверх. Усыпанное звездами иссиня-черное небо вселяло покой. Она с улыбкой повернулась к огню, засыпала пламя прибрежным песком и спустя десять минут уже

спала в своей палатке.

Утром, наступление которого сопровождалось звонкой песней дрозда. Лансинг выбралась из спального мешка и с трудом поверила в свои ночные страхи. К ней вернулась былая уверенность, всем телом владело приятное возбуждение. Она ощущала глубокое родство с этим диким краем и больше не чувствовала одиночества. И главное – хотя она признавала, что это абсолютно нелепая, абсурдная мысль, – ей казалось, что природа принимает ее присутствие, что обитатели этого горного царства каким-то образом точно знают, кто она такая и зачем прибыла сюда. И белая пума тоже знает!

Напевая себе под нос, она искупалась в ледяной воде озера, оделась и заново развела костер, чтобы приготовить завтрак, потом стала собираться на поиски белой пумы – приготовила бинокль, видеокамеру, карту, компас, ракетницу и маленький топорик. Перед тем как уйти из лагеря, она связалась по рации с базой на Этне. Линда сообщила, что Кару тоже связывался с ней и должен прибыть через два часа.

Лансинг отнесла рацию в палатку и покинула место стоянки. Вскоре она достигла предгорий и начала взбираться по склонам Догз-Иэрз. Она планировала пройти под ледниковыми вершинами на высоте тысячи двухсот метров, где, согласно карте, между пиками Хоуп и Догз-Иэрз тянулось ущелье, спускавшееся в район, в котором последний раз была замечена белая пума.

В одиннадцать часов утра, изнывая от усталости, жары и жажды, она присела на мшистый камень, глотнула воды из фляги и глянула вниз. С того места, где она отдыхала, ущелье казалось очень узким и крутым. Дальше сомкнутыми рядами высились деревья, а за ними, километрах в пяти от себя, Лансинг увидела извилистую ленту реки Клор и на ее восточном берегу небольшой открытый участок.

Она начала спускаться. Высокие хвойные деревья росли так близко друг к другу, что их нижние ветви частично переплелись, и Лансинг приходилось либо подлезать под них, либо прорубать себе дорогу топориком, отсекая колючие сучья.

Целый час она боролась с растительностью и наконец выбралась на пологий спуск, где каменные глыбы не позволяли деревьям тесниться рядом. Обходя большой гранитный валун, она случайно оступилась и, глянув на землю, увидела сначала следы кугуара, а потом и горку его экскрементов, довольно свежих, возможно оставленных здесь минувшей ночью. У Лансинг учащенно забилось сердце. – Неужели я отыскала его? – тихо воскликнула она.

Но не Лансинг отыскала белого кугуара. Это он нашел Хедер Лансинг. Кугуар узнал о присутствии человека на своей территории, когда Лансинг начала спускаться в ущелье. Он отдыхал в чаще леса и вдруг учуял приближение женщины. Кугуар поднял голову и принюхался. Он различал каждый оттенок запаха, источаемого гостьей, – ароматы зубной пасты, мыла, которым она умывалась утром, губной помады, дым костра, – и мгновенно установил ее пол по количеству гормонов на ее коже.

Для пумы букет запахов являлся таким же уникальным определителем личности, как отпечатки пальцев. По запаху Лансинг в какой-то степени напоминала ему Таггарта с Казинсом, но того одуряющего духа агрессивности и страха – смрада адреналина – зверь почти не улавливал. Лансинг была спокойна, в мире с собой и с окружающей средой, и потому ее организм не выделял вредных веществ. Ее запах не таил угрозы.

Кугуар поднялся и пошел на запах. Когда до гостьи оставалось меньше восьмисот метров, он услышал тихие звуки, которые она производила, идя по толстому ковру опавших иголок. Кугуар обошел ее стороной и стал взбираться на склон.

К тому времени, когда она остановилась возле его экскрементов, он уже находился в тридцати метрах от нее. Он увидел, как она, обнаружив его пахучую веху, пошла по его следам, и тоже тронулся с места, сопровождая ее невидимой тенью.

Лансинг брела медленно, время от времени останавливаясь, чтобы сфотографировать отметины, оставленные пумой на земле, и через полчаса добралась до каменистого участка, где следы терялись.

–  Должно быть, он здесь спускался, – пробормотала она, оглядываясь по сторонам. Расстроенная, Лансинг на чем свет ругала себя. Она оказалась никудышным следопытом. Со слезами на глазах она раздумывала, как быть дальше.

Кугуар неподвижно застыл в двадцати метрах от гостьи. Как ни странно, его белоснежная шуба сливалась с камнями и растительностью, окружавшими его. Голос Лансинг его заинтриговал. Он резко отличался от грубых интонаций Таггарта и Казинса.

Лансинг продолжала стоять на месте почти в такой же совершенной неподвижности, как и пума. К разочарованию примешивалась досада, потому что толкового плана придумать она не могла.

–  Проклятье, проклятье, проклятье, – тихо твердила Лансинг. Она присела на ближайший камень. И вдруг громко рассмеялась.

Взрывные звуки вспугнули кугуара. Он отпрыгнул в сторону. Лансинг краем глаза уловила в кустах движение и увидела пуму. На одно мгновение. Белый силуэт, затемненный растительностью, прикованный к ней взгляд янтарных глаз. В следующую секунду пума растворилась среди деревьев.

–  Боже мой!

Лансинг словно приросла к камню. Округлившимися глазами она смотрела на то место, где только что стоял белый кугуар. Потом, объятая безграничной радостью, поднялась и начала взбираться по склону, следуя тем же путем, каким спускалась. Перед ее мысленным взором все всплывал силуэт величавого белого зверя, серебрившийся в лучах света, и его изучающий взгляд.

Таггарт, Казинс и Хегель искали белую пуму с рассвета. Они обследовали район к востоку от горы Пиллар, затем, перебравшись через реку Берни, и земли севернее пика Хоуп.

Наконец охотники натянули поводья, останавливая коней.

–  Нет смысла вновь возвращаться к Клор, – заметил Казинс, скручивая сигарету. – Там мы его не найдем.

–  Точно, – согласился Таггарт. – Эта чертова кошка будто на крыльях улетела.

Казинс закурил и улыбнулся напарнику:

 – Знаешь, Уолт, а ведь это не исключено. Она ведь взбиралась по склону. Думаю, она прячется высоко в горах. – Он указал на гряду Догз-Иэрз.

–  Пожалуй, ты прав, – отозвался Таггарт, угрюмо глядя в карту. – Однако это чертовски трудный подъем. К тому же придется продираться через лес. Казинс кивнул. Он смотрел в свою карту.

–  Верно, тропа там узкая. Давай с утреца на лошадях заберемся в горы сколько сможем, а дальше пойдем пешком.

Вернувшись в свой маленький лагерь, Лансинг связалась по рации с базой на озере Этна и сообщила Кару о встрече с белой пумой.

–  Я пока остаюсь здесь, Дэвид. Он появится снова. Прием.

–  В таком случае тебе нужно пополнить запасы провизии. – Кару помолчал. – Знаешь озеро к югу от пика Пэт? Прием.

–  Да, Дэвид. Оно обозначено на моей карте. Прием.

–  Хорошо. Завтра в семь утра я оставлю для тебя провиант на северном краю озера. А ты заберешь его оттуда.

Затем Кару предложил план, сказав, что он будет кружить на высоте над тем районом, где она встретила пуму, и, если заметит охотников, спустится ниже.

–  Я знаю, рация тяжелая. Хедер, – добавил он. – Но отныне – без нее ни шагу. Прием.

Лансинг стала протестовать, но Кару был неумолим.

–  Послушай, ты ведь там совсем одна. Мы очень за тебя тревожимся. Если кошка не набросилась на тебя сегодня, это вовсе не значит, что она и в другой раз воздержится. И не забывай про тех парней. Что, если они наткнутся на тебя? Нет, Хедер. Без рации ни шагу. Прием.

Лансинг неохотно согласилась. В ту ночь, засыпая, она думала о белой пуме.

Через несколько часов после того, как она погрузилась в сон, белый кугуар вышел из леса и воззрился на маленькую палатку, одновременно внюхиваясь в запахи, витавшие над поляной на берегу озера. Некоторые из них ассоциировались у него с охотниками, особенно едкий смрад костра и вонь кожаных ботинок женщины. Но ароматы тела Лансинг по-прежнему разжигали в нем любопытство.

Кугуар не испытывал ненависти к существу, столь внезапно появившемуся на его территории. Напротив, оно вызывало у него интерес. Приближаясь к палатке, он услышал глубокое ровное дыхание, свидетельствовавшее о том, что его гостья мирно спит. Недалеко от входа он остановился и заурчал.

Лансинг проснулась. Не понимая, что разбудило ее, она села в спальном мешке. Шуршание ткани вспугнуло кугуара. Он метнулся к лесу и затерялся в деревьях. Лансинг решила, что ее покой потревожил прошмыгнувший мимо грызун. И она вновь заснула.

Глава 10

Будильник разбудил Лансинг в четыре часа утра, когда заря окрасила в розовый цвет восточные пики. Она оделась, выпила воды и пристегнула к ремню на поясе сумку с сухим пайком – сухофруктами, семечками и орехами. Повесив на шею фотоаппарат и бинокль, она приготовилась покинуть лагерь. Тут она заметила следы пумы. Большие отпечатки лап, тянувшиеся по прямой от леса к ее палатке.

–  Невероятно! – выдохнула она. – Он был здесь ночью.

Это открытие мгновенно изменило ее планы. Провизия подождет, решила Лансинг. Сейчас главное – найти пуму. Она вызвала по рации базу. Ей ответила Делакруа.

–  Сегодня я не пойду за посылкой, Линда. Он приходил ночью, пока я спала. Я видела следы у самой палатки. Прием.

На связь вышел Кару:

 – Не продолжай. Хедер! Я вылетаю на поиски. Свяжусь с тобой позже. Прием.

Лансинг сразу поняла свою оплошность. Всем было известно, что служащие «Горного сафари» ходят с рациями. Кто-нибудь из них мог перехватить их разговор.

Лансинг плохо представляла, с чего начинать поиски. Она положила в сумку рацию и, подумав, сунула туда же пакет с молотым красным перцем. Ей говорили, что собаки, вдохнув перец, теряют чутье. Значит, если охотники выйдут на нее, она будет посыпать им землю.

Взяв старт от костра, Лансинг пошла по следу пумы, но через некоторое время потеряла его в лесу. Два часа она терпеливо обследовала лесную почву, но потом сдалась. Раздосадованная, потная, искусанная мошкарой, она села на камень и подкрепилась сухим пайком, пытаясь размышлять как пума. В конце концов она решила идти к ущелью.

Через полчаса она добралась до места, где деревья образовывали непроходимую чащу. Лансинг остановилась и вдруг увидела проход Накануне она его не заметила. Звериная тропа тянулась в западном направлении и имела достаточно высокий свод. Лансинг могла идти по ней не пригибаясь. Она свернула и проход, который вскоре вывел ее на пологий склон.

Она прошагала в гору двести метров, когда наконец увидела, что густая стена елей и сосен редеет, сменяясь осинами, березами и ольхой, а под ногами зарослями низкорослых растений и папоротника. По этому «газону» она дошла до горного ручья с быстрым течением. Весь его берег был усеян камнями.

Стремясь рассмотреть противоположный берег, Лансинг залезла на большой валун и собралась было поднести к глазам бинокль, как вдруг заметила возле деревьев, примерно в сотне метров от воды, насыпь из лесного мусора, которым – сомнений не возникало – кугуар завалил свою добычу.

Лансинг стала разглядывать в бинокль песчаный берег и мгновенно узрела следы пумы. Изучая их рисунок, она вскоре смогла составить представление о поведении животного. Должно быть, хищник прятался в кустах, когда его жертва шла на водопой к ручью. Отчетливо были видны следы борьбы.

Ручей в этом месте разливался в ширину на пять метров. Лансинг срубила молодое деревце, сделала из него прочную палку и опустила ее в воду, нащупывая дно. В метре от берега глубина ручья достигала всего лишь десятка сантиметров. Она ступила в холодную воду и, опираясь на палку, чтобы не упасть, пошла наперерез стремнине. На середине ручья студеная вода доходила ей до бедер. Выбиралась она на песчаный берег с ощущением, будто брела в ледяной реке целый час. К счастью, висевшее высоко над головой солнце прогрело воздух до двадцати пяти-тридцати градусов. Лансинг сняла ботинки с носками и джинсы, разложила их сушиться на кустах, а сама стала фотографировать поле боя.

Следы начинались ниже по течению ручья и заканчивались у места засады. Причем кугуар, поднимаясь наверх, все время держался песчаного берега. Лансинг прошла около километра по следу и вернулась, чтобы одеться, так как не выдержала атак кусачей мошкары, липнувшей к голым частям тела.

Вновь при полном снаряжении она продолжала фотографировать, постепенно приближаясь к заваленной добыче. Отводя затвор фотоаппарата, Лансинг вдруг услышала тихое рычание. В испуге Лансинг вскинула голову. И увидела его! Белый кугуар стоял на вершине нависавшей прямо над ней гранитной скалы. Она видела его голову, грудь, огромные бархатные лапы. Из приоткрытой пасти торчали большие клыки цвета слоновой кости.

Она глядела в раскосые желтые глаза, от изумления не испытывая ни страха, ни волнения. Кугуар вновь зарычал. Он предупреждал, чтобы она не подходила к его добыче!

Лансинг медленно попятилась. Когда она отступила на пять шагов, кугуар закрыл пасть. Он по-прежнему не сводил с нее глаз, но его поведение изменилось. Он больше не демонстрировал агрессию.

Казалось, им владеет любопытство.

Лансинг, с запозданием вспомнив про фотоаппарат, навела объектив на белого кугуара, стоявшего в обрамлении хвойной растительности, и щелкнула затвором. Зверь слегка вздрогнул, но, спокойствия не утратил.

Дрожавшими от волнения руками она заменила штатный объектив на телеобъектив и сделала еще два снимка, потом села на камень, отложила в сторону фотоаппарат и стала смотреть на белую пуму. Зверь несколько секунд наблюдал за ней, затем грациозно опустился на скалу. Его передние лапы свесились с гранитного карниза; не сводя взгляда с женщины, он положил на них свою крупную голову.

Лансинг едва верила своим глазам. Поддавшись внутреннему порыву, она начала говорить с белым кугуаром, наделяя его нежными эпитетами, обращаясь к нему ласково, как к ребенку. Зверь навострил уши и поднял голову, глядя на нее напряженным, пронизывающим взглядом.

–  Ты просто чудо. Красавец. Самое восхитительное существо на свете. Я обожаю тебя.

Белая пума в ответ зевнула, широко раскрыв розовую пасть и выгнув язык; могучее клыки сверкнули на солнце. Звучно захлопнув пасть, зверь заурчал, почти как домашняя кошка, только гораздо громче. Лансинг слышала его отчетливо.

Она заплакала от радости. Слезы струились по ее щекам, но она продолжала говорить севшим от волнения голосом.

Внезапно кугуар затих и устремил взгляд в ущелье, потом с невероятной быстротой вскочил на ноги и метнулся в горы, мгновенно скрывшись из виду.

Лансинг насторожилась. Она глянула в ущелье, но ничего необычного не заметила. Через минуту до нее донеслись слабые отголоски собачьего лая.

–  Так вот что его вспугнуло! – воскликнула она.

Лансинг взглянула на часы. Половина второго. Кару уже был в воздухе и, она надеялась, где-нибудь поблизости. Она вытащила из сумки рацию, включила ее и вышла на связь. Ей ответила Делакруа. Кару кружил над озером Китсегуэкла, вне зоны действия ее рации.

–  Свяжись с ним. Линда. Я совсем рядом с объектом, но по ущелью движется группа охотников. – Лансинг назвала свои координаты и торопливо зашагала вниз по склону вдоль цепочки следов, оставленных белой пумой во время охоты. Через двадцать минут она добралась до того места на песчаном берегу, где следы кончались. Здесь она извлекла из сумки красный перец и тем же путем пошла назад, посыпая отпечатки лап острой пряностью. Затем она устроилась на гранитном карнизе в десяти метрах к югу от заваленной лесным мусором добычи пумы. С выбранной ею позиции хорошо просматривался ручей. Лансинг вновь включила рацию. Кару отозвался после второго вызова. Судя по плохой слышимости, он находился далеко от нее.

–  Хедер, я только что покинул район озера Китсегуэкла. Буду около тебя через двадцать минут. Что случилось? Прием.

–  В ущелье появились охотники. Они идут по его следу. Полагаю, теперь нет смысла изъясняться загадками. Я посыпала следы перцем. Скоро ожидаю реакции. Прием.

–  Не нравится мне все это. Хедер. Оставь рацию на приеме. Буду вызывать тебя каждые несколько минут, чтобы охотники не подумали, будто ты одна. Они взбесятся от твоей выходки. Конец связи.

Едва въехав в ущелье, охотники вынуждены были спешиться и привязать лошадей. Казинс пошел впереди. Через три километра он остановился, понимая, что Хегелю с Таггартом требуется передышка.

Однорукий охотник и немец сразу же сели, а Казинс, свернув самокрутку, закурил и поднялся чуть дальше по тропе. Через двести метров перед ним выросла густая стена хвойного леса, в которой он заметил проход, проделанный Лансинг. Он немедля возвратился к своим спутникам.

–  Кто-то был здесь. Там в деревьях прорублен проход.

–  Проклятье! – прорычал Таггарт, вскакивая на ноги. – Может, это те защитники природы. Пошли.

Пятнадцать минут спустя охотники уже пробирались через густые заросли. Неожиданно собаки громко залаяли и стали рваться с привязи, носами тыкаясь в землю.

–  Есть, – вскричал Таггарт. – Собаки учуяли его.

Он спустил гончих, и те мгновенно скрылись из виду. Через восемьсот метров они выбежали к ручью и звонко залаяли, предупреждая, что обнаружили свежий след. Охотники ускорили шаг.

Хегель и Таггарт, ступив в ледяную воду, заохали, но Казинс быстро перебрался на противоположный берег и крикнул своим замешкавшимся спутникам:

 – Поторопитесь. Собаки напали на свежий след. Внезапно лай собак стих.

–  Что происходит, Стив? – окликнул напарника Таггарт. – Впервые слышу, чтобы собаки так неожиданно замолкали, идя по хорошему следу.

Казинс не знал ответа. Покинув спутников, он затрусил вверх по склону с карабином в руке. Через двести метров он остановился, чтобы перевести дух, и вдруг уловил странные звуки. Гончие жалобно скулили. Встревоженный, он ускорил шаг. Поскуливание переросло в вой. Казинс наконец выскочил на песчаный берег.

Четыре гончие катались по земле, лапами скребя морды и носами зарываясь в песок. Было ни то, что им очень больно. Казинс бросился к собакам, с трудом заставил одну задрать морду. Глаза гончей слезились, из носа текло. Он отпустил ее и поймал другую. Те же самые симптомы.

Хватая вожака своры, который, казалось, мучился больше остальных, Казинс заметил впереди один из нетронутых следов пумы. Отпечаток был засыпан красной пудрой. Казинс низко нагнулся к нему и принюхался. В носу немедленно появилось жжение. Он несколько раз чихнул, потом обслюнявил палец, макнул его в пудру и лизнул.

Казинс не был поваром, но красный перец на вкус пробовал.

–  Черт возьми, как эта гадость попала в следы? – пробормотал он в замешательстве.

Снизу донеслись тяжелые шаги Таггарта и Хегеля. В это же время он услышал отдаленный рокот самолета.

–  Ага, вот в чем дело! Любители природы постарались!

Казинс продолжал бежать в гору по следам. Все отпечатки лап пумы были посыпаны красным перцем. Он пришел в ярость. Гончие, он знал, скоро успокоятся, но нюх у них восстановится только через несколько часов.

Со злости он отвел затвор и дослал патрон в патронник, не потрудившись поставить ружье на предохранитель. Чего прежде никогда не забывал делать.

Лансинг, сидя на каменном возвышении, слышала, как охотник карабкается по склону. Услышав лязг отведенного затвора, она встревожилась и хотела уже вызвать Кару, но передумала. Она не позволит себя запугать, решила Лансинг. Сохраняя спокойствие, она ждала.

Запыхавшийся Казинс выбрался на открытый участок. Лансинг сидела сверху, но он ее не заметил. Все его внимание было приковано к насыпи из лесного мусора, под которым лежали останки недоеденного оленя. Выругавшись, он направился к заваленной добыче пумы. В это время из рации Лансинг затрещал голос Кару.

Казинс вздрогнул и задрал голову. Увидев Лансинг, он шагнул назад и оступился. Ружье выскользнуло у него из рук, ударилось о ближайший камень и выстрелило.

Пуля обожгла правое бедро Лансинг.

Она вскрикнула и переключила рацию в режим передачи.

–  Дэвид, я ранена! – сообщила она, хватаясь за ногу.

–  Рана серьезная? Прием, – спросил Кару.

–  Кажется, нет. Но боль ужасная. Пуля попала в бедро. Прием.

–  Хедер, только не волнуйся. Возьми в аптечке бинт и наложи повязку. Линда вызовет вертолет. Приём.

Лансинг осторожно ощупала рану. На джинсах расползалось кровавое пятно, но пуля, очевидно, повредила только мягкие ткани. Она сказала Кару, что вертолет не понадобится, поскольку рана неопасная. Затем она отключила рацию и обратилась к Казинсу:

 – Ты же подстрелил меня, идиот! Чего стоишь как вкопанный? Иди сюда, помоги.

Проводник поднял голову, глядя на нее.

–  Черт побери, леди! Я же нечаянно. Вы ведь знаете, что это произошло случайно. И потом, с какой стати вы вмешиваетесь в нашу охоту?

Лансинг рылась в сумке, ища аптечку.

–  Теперь забудь об этом. Поднимайся сюда!

Казинс начал неуверенно взбираться к ней. Сделал один шаг. другой. Вдруг откуда-то сверху, из-за спины Лансинг, раздался густой грозный рык. и почти в ту же секунду в воздух взвилась белая пума.

Казинс замер на месте, подняв голову. Снизу пума казалась громадной. Проводник разглядел огромные черные когти, нацеленные на него, в тот момент, когда пума пролетала над женщиной.

Когда белый живот зверя промелькнул над головой Лансинг, она инстинктивно отреагировала: «Нет! Не делай этого!»

Возможно, кугуара смутил неожиданно пронзительный возглас женщины или же умный зверь верно истолковал значение ее слов, но он приземлился около своей жертвы. В трех метрах от завороженного Казинса кугуар на долю секунды припал к земле и, оттолкнувшись задними ногами, вновь прыгнул.

–  Нет! – опять закричала Лансинг.

Тело пумы чуть сместилось в полете. Вместо того чтобы нанести Казинсу смертельный удар, хищник лишь сбил его сильным толчком в правое плечо. Затем он приземлился и перемахнул через ручей. Зверь оглянулся на Лансинг и исчез в деревьях.

От мощного толчка девяностокилограммового зверя, врезавшегося в него на большой скорости, Казинса подбросило в воздух и отшвырнуло в ручей. Он плюхнулся спиной в воду, вздыбив фонтан брызг, и забарахтался, пытаясь подняться.

В этот момент появился Таггарт. При звуке выстрела он встревожился и, оставив Хегеля с чихавшими собаками, поспешил вверх по ущелью. Теперь, тяжело дыша, он уставился на бултыхавшегося в воде напарника.

–  Черт побери, ты что делаешь, Стив? Ты, что ли, стрелял?

Казинс не ответил. Он был потрясен, его лицо покрывала мертвенная бледность. Он знал, что мгновение назад встретился со смертью, но плохо понимал, как остался жив.

–  Да. – подала голос Лансинг. – Стрелял ваш приятель. И мишенью была я. Этот человек ранил меня!

Таггарт обернулся и вытаращился на Лансинг потом вновь перевел взгляд на напарника, как раз подобравшегося к берегу.

–  Ты стрелял в эту женщину?

Казинс, все еще не в себе, теперь поспешил оправдаться:

 – Случайно вышло. Я оступился, ружье выскользнуло из руки и выстрелило. Я не хотел причинять ей вреда.

Таггарт хранил молчание. По-прежнему отдуваясь, он уставился на Лансинг.

–  Это вы засыпали перцем следы кошки и вывели из строя моих собак?

–  Да. я, – ответила она. – И впредь буду посыпать, пока вы не прекратите охотиться на пум.

Таггарт зарычал не хуже зверя. С полминуты он безмолвствовал, потом мотнул головой, словно выходя из оцепенения, и посмотрел на Лансинг.

–  На вашем месте я поубавил бы гонору, леди. В наших краях случается, что люди просто исчезают без следа.

–  Даже не думай, Уолт! Попытаешься что-нибудь ей сделать, будешь иметь дело со мной.

Мокрый с головы до ног, Казинс стал карабкаться к Лансинг. Плечо нещадно болело, но он стремился загладить вину перед женщиной. Он проявил беспечность. Поставь он ружье на предохранитель, оно не разрядилась бы от удара о камень. Наконец Казинс добрался до карниза, на котором сидела Лансинг, и вытащил из ножен охотничий нож.

–  Послушайте, мам, мне придется разрезать вашу штанину, чтобы забинтовать рану. Не возражаете?

Лансинг кивнула. Ее удивляло, что охотник столь внезапно изменил свое отношение к ней. Несколько минут назад он готов был уничтожить ее, а теперь в его голосе слышалось сочувствие. Казалось, он искренне сожалеет, что она пострадала по его вине.

Казинс оттянул джинсовую ткань и разрезал штанину от дырки, проделанной пулей, до щиколотки. Лансинг поморщилась от боли в раненой ноге.

Казинс пробормотал извинения, затем добавил:

 – Пожалуйста, приподнимите ногу, я осмотрю рану.

Когда Лансинг шевельнула ногой, кровотечение усилилось. Казинс взял ее аптечку, смочил в перекиси водорода ватный тампон и обработал рану, останавливая кровь.

–  У вас просто царапина. Зашивать не придется. – Говоря это, он положил на рану стерильный марлевый тампон, а сверху сделал ватную подушечку и закрепил повязку лейкопластырем, затем взглянул на Лансинг. – Сможете встать?

–  Да, – ответила она. – Спасибо за помощь. Казинс наградил ее улыбкой, а улыбался он редко.

–  Я в долгу перед вами. В большом долгу! Вряд ли когда-нибудь расплачусь! Я помогу вам подняться.

Но Лансинг сама встала с камня без особых усилий. Спустя мгновение она уже разминала ногу. Рана ныла, но она была уверена, что сумеет добраться до лагеря.

Проводник, порывшись во вместительных карманах своих армейских брюк, извлек маленькую плоскую баночку, в которой лежали нитки с иголкой.

–  Портной я не ахти, но, если вы не станете дергаться, я попробую заметать разрезанную штанину. Полагаю, так будет лучше. Иначе мошкара сожрет. – Он помолчал. – Кстати, моя фамилия – Казинс. мэм. Стив Казинс.

В ответ Лансинг чуть изогнула губы в улыбке.

Таггарт все это время стоял молча. Теперь он вдруг сообразил, что понятия не имеет, как Казинс угодил в ручей. Но выяснить ничего не успел, так как внизу появился Хегель с четырьмя несчастными гончими.

Непривычный к таким нагрузкам, немец раскраснелся от долгой ходьбы по горам. Ко всему прочему его мучил страх. Поведение собак, выстрел, а теперь еще и круживший над ними самолет – все это было чревато серьезными неприятностями. Охотой он уже был сыт по горло. Он совсем иначе представлял себе процесс выслеживания белой пумы.

Подойдя ближе, Хегель оторопел. На его глазах Казинс зачем-то зашивал джинсы на какой-то женщине. Сущий бред! Он повернулся к Таггарту и от раздражения перешел на немецкий язык.

–  Was machen Sie? Э-э, я хотел спросить, что здесь происходит? Кто эта женщина? И что случилось с собаками?

–  Я и сам толком не понимаю, мистер Хегель. – Таггарт сердито глянул на Лансинг и Казинса. – Может быть. Стив объяснит нам, когда кончит суетиться.

Воцарившуюся тишину нарушил рокот «аэронки», потом засигналила рация Лансинг. Она включила ее и произнесла:

 – Я на связи, Дэвид. Прием.

–  Хедер, скажи, ради Бога, что там у тебя? Прием.

–  В данный момент мистер Казинс помогает мне. Рана оказалась несерьезной. Он наложил мне повязку. Я вполне способна стоять и Ходить. Боль тоже терпеть можно. Прием.

–  Понятно, а дальше что? Как сообщить об инциденте? Это был несчастный случай или нападение? Прием.

Казинс, как раз срезавший хвостик нитки со штанины чуть ниже колена Лансинг, взглянул на пострадавшую.

–  Я же не стрелял в вас. Вы ведь не станете навлекать на меня неприятности?

Лансинг покачала головой

 – Пуля задела меня случайно, Дэвид. Вообще, никуда не сообщай об этом инциденте, хорошо? Прием.

–  Ладно. Как скажешь. Прием.

Казинс улыбнулся Лансинг, кивком выражая благодарность.

–  Дэвид, – обратилась Лансинг к Кару. – До лагеря я дойду сама. А ты сажай самолет на озере Пэт-Пик и потом шагай ко мне. Прием.

–  Так и поступлю. Когда ты доберешься до лагеря, я уже буду там. Ты уверена, что сумеешь дойти сама? Прием.

Казинс не дал Лансинг ответить. Он нагнулся к рации и заговорил:

 – Мистер, на связи Стив Казинс. Это от моего ружья пострадала леди. Вы не беспокойтесь, я обязательно доведу ее до лагеря. Прием.

Кару едва успел отключиться, как Таггарт набросился на своего партнера.

–  Идиот! Придурок! – орал он. – Сама дотащится.

–  Остынь, Уолт! – спокойно произнес Казинс. Сверля однорукого охотника немилосердно холодным взглядом, бездушным, как гранит, он спрыгнул с каменного карниза. – У меня были бы большие неприятности с законом, если бы эта женщина захотела солгать. Но она не стала лгать. И к тому же сказала пилоту, чтобы вообще не заявлял об инциденте. Так что если ей нужна помощь, она получит ее от меня.

Таггарт никогда не слышал от Казинса такой длинной речи. Но гораздо сильнее потряс его взгляд напарника.

–  Ладно, ладно. Стив. Делай, как знаешь.

–  Вот что я вам скажу, – вмешался Хегель. – Я возвращаюсь на Муэскин-Джонни. С меня достаточно. Наохотился.

Таггарт улыбнулся. Теперь у него появился шанс самому убить пуму и продать ее Джо.

–  Да, конечно, мы вас понимаем. Только ведь босс не вернет вам

деньги. Знаете, да? Немец кивнул.

Таггарт повернулся к Казинсу:

 – А теперь объясни, каким образом ты оказался на заднице в этом ручье?

Казинс поднял голову. В лице Лансинг он прочел опасение. Посмотрев на нее многозначительно в надежде, что она поймет его немой сигнал, он ответил:

 – Я споткнулся и завалился спиной в ручей. При этом выронил ружье, а оно разрядилось. Я по глупости забыл поставить его на предохранитель.

Таггарт разразился зычным хохотом.

–  Ну и ну! Вот уж ребята посмеются. Это ж надо! Казинс запутался в собственных ногах, свалился в ручей и подстрелил защитницу природы. Черт побери, ну ты даешь!

Лансинг с полнейшим изумлением во взоре смотрела на Казинса. Он солгал. Почему? – задавалась она вопросом.