Текст книги "90-е. Бухгалтер в законе, или Орлы стаями не летают!"
Автор книги: Разалия Третьяк
Жанр:
Современная проза
сообщить о нарушении
Текущая страница: 2 (всего у книги 2 страниц)
Амалия
– Амалия завтра должна быть в Казани! – голос Сылу был резкий и жесткий. Впрочем, как всегда.
– Кызым, она зуб залечить уехала, к Гуле в Такталачук. Поздно уже, ночь скоро, да и гроза похоже будет, – Сара попыталась защитить внучку.
– Ничего не знаю, чтобы была дома! Сылу раздраженно повесила трубку.
Сара задумчиво взглянула на белокурую головку Сонечки, поправила лоскутное одеяльце на коленях, и стала набирать номер своей деревенской невестки.
Гора Телекей недалеко от села Актаныш даже днем возвышается грозной стеной.
В лиловую темень Амалия ехала в самом сердце чудовищной грозы в бульдозере «К-700». Не предполагая, что именно так начинается ее путь к профессиональному Олимпу, вершину которого украшала корона «Главный бухгалтер».
Сидела в высокой кабине «железной лошадки». Булат вел агрегат уверенно и тянул под нос какую-то заунывную татарскую песню, возможно сожалел, что согласился на ночную поездку.
В селе с прабабушкой оставалась полуторогодовалая дочь.
Мама потребовала немедленного возвращения в Казань – нашлась работа. А она была очень нужна. Амалия недавно пережила развод с мужем и к бабушке приехала «зализывать раны». Деревенский дом был единственным Местом Силы для женщины, своеобразной тайной пещерой, где чувствовала себя в полной безопасности. А восстановить душевные силы для нее сейчас было делом жизни.
Сверкающая молния выводила причудливые зигзаги. Перед взором раскрывалась короткая непутевая жизнь. Словно в калейдоскопе менялся рисунок черного неба, услужливо сортируя воспоминания.
Первый образ, который вспомнила – ей 10 лет.
Отец ушел из мира очень рано. Мама всегда была на работе и вскоре переехала в Казань, через три года забрала своих девчонок в столицу. Сестренки выросли с бабушкой – эбекей, как ласково звали деревенские татары. Не просто «эби» – бабушка, а именно эбекей – бабулечка, трогательно нежно и певуче.
Экстравагантная бабушка, назвала свою младшую дочь татарским именем Сылу – значит красавица. А любимых внучек –майских погодков, окрестили редкими в семидесятые даже для русских, именами – Майя и Амалия. Эбекей словно чувствовала, что девочки в татарской деревне не задержатся.
Мама для Амалии была неким эфемерным существом, такая призрачная и недоступная за высокой пеленой туманных цифр. В детские секреты девчонка посвящала только эбекей, с ней же делилась тайными мыслями и желаниями.
Долгими зимними вечерами бабушка усаживалась на резной деревянный сундучок и тихонько напевая начинала прясть. Веретено словно волшебная палочка в руках эбекей из мотка овечьей шерсти выводило тонкую серую нить. Амалия завороженно смотрела– бабушка казалась сказочной феей, совершенно случайно оказавшаяся на планете, чтобы увезти малышку в яркую цветочную страну грез. Даже морщины на любимом лице были насквозь пропитаны загадкой. Эбекей улыбалась себе, внутренний свет озарял каждое ее движение. Бабушка прожила очень интересную жизнь, успела родить детей и почти их всех потерять на дорогах судьбы, но никогда ее личная трагедия не затрагивала близких, любила жизнь, искренне и радостно проживала каждый свой день. Эбекей знала тайны мироздания и с удовольствием делилась с любимой внучкой.
Придумывала-рассказывала сказки о сильных и добрых принцах и красивых принцессах, богатствах золотых дворцов, шепотом делилась секретами сил трав и кореньев. Амалия нередко завороженно слушала эбекей, и там же на коврике подле веретена засыпала безмятежным сном.
–Уснула наконец – Сара нежно подняла правнучку на руки и бережно уложила в теплую от затопленной печки постель. У старой женщины было двенадцать детей и уже четырнадцать внуков, любила и баловала всех, но только маленькая Амалия сумела по-особенному растопить сердце строгой бабушки. Словно незримая нить тянулась из серебряной прялки соединяя души.
–Мечтай и действуй, моя малышка! Ты обязательно взлетишь высоко! – эбекей заглянула в бездну будущего и загадочно улыбнулась.
Семья экономистов – не только мама, но и родной дед, покойный муж эбекей, работал бухгалтером. Многочисленные дальние и недальние родственники – дяди и тети трудились ревизорами, финансистами.
Девочка любила риск.
– Что это значит? – эбекей сурово смотрела на первоклассницу, – почему снова с ошибкой?
В тетради по математике нахватала троек, но немало не смущаясь переписала правильно все в чистую. Наставила пятерки, и приписала красной пастой «МАЛАДЕЦ!».
– Держи! – бабушка с насмешкой протянула букварь. – тогда уж и русский подтяни! МАладец ты моя!
Мысли Амалии путеводной нитью разматывались в далекие детские годы. В Казани утренней ребяческой забавой было перемножать, прибавлять, делить и отнимать цифры на номерах проезжающих машин. Нехитрые манипуляции с цифрами на скорости автомобилей позволяли скоротать время по дороге в школу на заводском служебном автобусе.
Школьница читала запоем, любила рассказывать на память разные истории из прочитанного, а также придумывать их самой.
– Амалька, расскажи еще про Робинзона! – умоляюще под «чардуганом» звучали голоса деревенских сестренок. В безветренное теплое время тетя разрешала девчонкам ночевать во дворике под навесом.
Ярко сверкнула молния и под монотонный барабанный шум дождя Амалия снова погрузилась в воспоминания.
Мама часто брала «подработку» домой, и младшую выбрала на роль помощницы.
Судьба неспешно включала обороты, вклинивая девочку в общую фамильную картинку. Воронка Рода угрожающе-призывно раскручивалась, обнажая неумолимые щупальца.
– Кызым, не торопись, будь внимательна! Считай правильно! – после ужина вдвоем усаживались за освободившийся единственный стол в комнате с раскрытыми огромными бухгалтерскими книгами. Амбарные, так они назывались. И раскрывались сии необъятные письмена словно двери огромного хранилища. И цифры выстраивались строго в ряд. Красивым почерком выводила Сылу Анваровна таинственные знаки. Дебет– кредит, дебет– кредит… Амалия еле слышно шептала– Дверь– ключи, дверь– ключи…
Девочка начисляла зарплату работникам завода. Умножала, прибавляла цифры – тарифы на количество – выпуск, записывала результат в документы,
– Пиши карандашом! – мама давала картонки-«наряды» Амалии – исправлять легче будет.
– «Наряды!» – чудно и непонятно для провинциального ребенка.
Впервые узнала значение слова «сальдо». Научилась с заправским видом проделывать всякие интересные штучки на счетах.
Мнила себя юной волшебницей таинственного замка– под детскими пальцами из костяшек складывались цифры, значение которых понимали только мама и дочь. Советская «электроника» – черно-белые деревянные четки, нанизанные на проволоку и обрамленные строгой рамкой.
В недалеком будущем сей инструмент израильские знакомые назовут «очень милым «массажером для ног».
В Советском Союзе «массажер» был в руках конторского бухгалтера в серых нарукавниках, в магазине на прилавке у сельской блондинки-продавщицы с обязательным «золотым» передним зубом, в аптеке у строгого в белом халате фармацевта, у хамоватой приемщицы в КБО– комбинате бытового обслуживания, прародителей «ателье», в замыленных прачечных, в вальяжных парикмахерских, буквально всюду, где обращались деньги. Позже им на смену придут арифмометры с перфокартами и ЭВМ.
Под несмолкающие раскаты грома Амалия вслушивалась в натужный рев старенького «К-700» и мыслями вновь уносилась в свое невеселое – веселое детство.
Четвероклассница проводила вечера на кухне и считала, считала, считала… Самое удивительное – мама всего лишь пару раз проверяла ее расчеты. Девочка была очень аккуратной и сосредоточенной.
Апофеозом года стала победа на городском турнире по шахматам. Завоевала третий юношеский разряд. Игры в деревянные костяшки не прошли даром.
Желание сочинять и рассказывать красивые истории про увлекательные приключения никогда не покидало, но ее величество «Цифра» была на пике славы и оказалась гораздо сильнее своей соперницы «Буквы».
В расчетах-вычислениях прошло детство. Амалия выросла в очень красивую стройную девушку. Каштановые волосы и серые, внимательные чересчур серьезные глаза.
Настала пора выбирать ВУЗ.
– Нет! В бухгалтерию только через мой труп! – категорично заявила Сылу. Амалия во все глаза смотрела на взволнованную мать, очень редко она позволяла высказывать свои чувства. Сухая холодная отстраненность матери стали привычной обыденностью для девчонок. Майя ушла с головой в мир торговли, вечера и ночи напролет проводила время в компании техникумовских друзей, предоставив сестренке выбирать свой путь самостоятельно.
Работа советского счетовода была однообразной, ничтожно ценимой, низкооплачиваемой и слегка презираемой. При всей суровости Сылу не желала такой доли дочери. Любила своих детей, но природная апатичная холодность не позволяли открыто выражать свои чувства. В ней словно отсутствовал рычажок тепла. Это как просить у крота описать летнее солнце.
Однако у Провидения на Амалию были свои планы.
Благополучно не поступила на филфак Казанского университета – экзаменаторы посчитали, что сочинение не сама написала.
–Хотите сказать Вы не списывали? – насмешливо вопрошала педагог. -Взяли и сочинили сами? – вслух зачитала строки из ее письменной работы
– «музыка горным потоком обрушивалась из наполненных чувствами пальцев пианиста».
Странно, недоумевала Амалия, что больше задело училку – горный поток или наполненные чувствами пальцы…
Упрямо не пошла сдавать второй экзамен, потому что оскорбилась и решила «наказать» обидчиков.
Сейчас смешно – конечно «наказала», но только кого?
– Береги себя и Сонечку, балам! – наутро эбекей провожала детей. Долго стояла, вглядываюсь в пыльный след уезжающего в неизвестность автобуса, мысленно благословляя свою любимицу. Сердце немного тревожно билось в груди старушки – непростые нынче времена…
Одинокой женщине с маленьким ребенком на руках в «перестроечные» годы нелегко найти приличную работу. Но мудрая эбекей знала– ее Амалия под непробиваемой защитой женщин древнего Рода Сары.
Нелли
Разноцветные дни складывались в недели, а недели в месяцы. Мальчишки росли крепышами, днем проказничали, развлекая любимого деда, дружно сопели во сне ночью, радуя бабу Нину.
Нелли не умела грустить долго, да и не видела в этом никакого смысла. Илья исчез, а жизнь продолжается.
У молодой женщины появился ухажер. Рыночный покровитель. Наглый, слегка развязный Тимур. Один из «новых русских». По-простому – бандит-рэкетир. «Держал» рынок.
Кареглазая, круглолицая Нелли походила на мягкий, теплый и уютный шар. Тимуру нравилось зарыть голову в ее роскошной пышной груди, совсем как страус в песок, и хоть ненадолго спрятаться от «взрослых» проблем.
Подруга волосы стригла под короткое каре и часто носила смешную и милую вязаную темную беретку под цвет глаз. И от нее сладко пахло ванильной булочкой и терпким кофе. Совсем не похожа на местных колхозных торгашек– резких настырных бабенок, пропахших модным нынче «Marlboro».
–Будь со мной! Не прогадаешь! – хмельной кавалер уверенной рукой настойчиво-властно притянул к себе. Нелли льстила сила мужчины. Соскучилась по мужскому вниманию и напору, с головой ушла в новую любовь.
Никогда ничего не требовала, только по-собачьи хитровато-преданно смотрела в глаза. Тимур не скупился, был щедрым на ласки и подарки. Первая собственная машина-серая девятка и длинная до пят шубка. Настоящая, мягкая. Норковая. Нелли не спрашивала откуда такие деньги у ее кавалера, умела видеть и замечать. А еще больше умела «не видеть лишнего».
Три года учебы в техникуме на «пищевика» отточили врожденное мастерство кулинара. С удовольствием находила стандартный путь к сердцу мужчины. Ее обеды и ужины славились изысканной кухней и неожиданными находками. На рынке не было женских секретов. Товарки восторженно отзывались о способностях подруги.
Бабушка Нина всю жизнь проработала в столовой завода Радиоприбор, и также секреты приготовления вкусной пищи без утайки передавала любимице.
Свекровь поддержала выбор кавалера, у невестки не было женских тайн от своего Ангела-хранителя, как называла маму Нину. Потребность любить и быть любимой в полном смысле этого слова истекала из самой сущности Нелли.
Нелли была совсем не капризная сноха, никогда не перечила. И такая теплая с огромной благодарностью прижималась к ней вечерами перед сном, рассказывая свои большие и маленькие секреты. Женщины жили душа в душу, порой маме Нине даже казалось, что не Илья ее сын, а Нелли родная дочь.
После двухмесячного обучения на курсах Нелли влилась в дружный отряд Главбухов.
По протекции любовника стала вести учет у нескольких частных предпринимателей, торгующих на рынке. И сама себе часто напоминала легендарного Кису Воробьянинова– Корейку. Казанская барахолка-ожившее кино. Каждый второй Остап Бендер.
Два пишем –три в уме. Рынок диктовал каноны, довольно-таки суровые. Нелли жила рядом с базаром и ночью можно было услышать хлопки одиночных выстрелов на задворках. Братки делили территорию. Новые законы писали кровью. Безмолвные дворники по утрам из шланга привычно размеренно поливали водой асфальт.
Не главное было залезть на олимп успеха в торговле, более важно было на нем удержаться. А удерживаться могли только те, кто помнил правило «молчание-золото» и не только буквально.
Золотые украшения Нелли нимало не смущаясь получала в подарок от своих многочисленных поклонников. За полгода стала ведущим бухгалтером рынка, умело вела записи и всегда приходила на помощь новичкам. Каждый мог рассчитывать на ее молчание. Нелли обладала редким ценным даром– доходы и расходы клиентов знала исключительно только сама. Умела держать язык за зубами.
Да и о своих мальчишках-двойняшках помнила всегда. Подолгу задерживалась на работе, иногда сожалела о том, что дети вырастают так быстро, но как всегда легко и быстро отметала мрачные мысли.
Дружба-Любовь местного бандита защищала ее от слишком назойливых кавалеров. На рынке исправно работало «сарафанное радио».
Тимур не был «собственником», да и жениться не обещал, смотрел сквозь пальцы на шалости подружки. Она у него тоже не была единственной. Помогал Нелли во всем, дети привыкли к присутствию дяди Тимура в жизни. Отдыхали, устраивали семейные пикники.
Женщина имела добрый веселый нрав и искренняя до самозабвения, выполняла главное требование– готовность быть рядом в любой момент. Любовники ценили каждый миг встречи и отдавались чувственным наслаждениям всегда как в последний раз.
Нелли хорошо запомнила, как зимой вечером, недалеко от рынка в полуцыганских Отарах, в машине расстреляли друга Тимура. Альберт уставился стеклянными глазами в небо прямо на руках жены, за пять минут автоматной очереди Иришка постарела на двадцать лет. Красный снег и черный Мерседес.
Мужчины для Нелли были необходимы, скорее по привычке любить. Вереница друзей-любовников не тяготила.
Пролетело острым жалом два года. Нелли превратилась в степенную молодую Матрону. Главный бухгалтер нескончаемых ЧП и мелких ООО. Тетради с записями и цифрами заполнили подоконник коммуналки. Многочисленные кавалеры измельчали– подарки дарили хорошие, но взамен Нелли должна была выслушивать их проблемы, по бизнесу, в семье, с подрастающими детьми.
Мало-помалу из любовницы-подруги начала превращаться в любовницу-мать. Что-что, а мамой была замечательной. Мужчины любили засиживаться вечерами с подружкой на съемных дачах. Нелли за легкой беседой за столом, могла невинно-вкрадчиво совсем не смущаясь попросить для себя новую шубку, мебель, цацки-побрякушки.
–Вот держи! – Тимур положил поверх тарелки «лимон» – это на трусики в цветочек. Нелли мельком посмотрела на хрустящую новенькую купюру, едва заметно пожала плечами и с грустью произнесла
– На трусики-то, пожалуй, хватит, а вот на цветочки вряд ли…
Тимур улыбнулся, любил ее такую, мягкую и домашнюю. Баловал боевую подругу от души. Секс в отношениях давно отошел на задний план.
Мужчину прельщали стройные длинноногие девочки с огромными коровьими глазками и капризно надутыми губками.
На телесный рынок хлынул поток юных дев после прогремевшего, ставшего культовым фильма «Красотка». Прототипы Джулии Робертс беззастенчиво наперебой предлагали свои прелести уже крутым, матерым «новым русским».
На рынке Нелли стало удушающе тесно. Женщина ощутила первые робкие шаги подступающей тоскливой зрелости. Чувствовала опустошенность и усталость. Работа была настолько монотонной и однообразной, накладные насквозь пропахли рыбой и тушенкой, менялись только цифры и периоды, а схема была одна и та же. – доход минус расход умножаем на ставку и получаем налог. Настроение растерянности и вздымающегося раздражения сквозило во всем, грозило вырваться наружу недобрым ураганом.
Амалия
Наступило время жестких перемен для всех. На работу нужно было ехать к шести утра в центр города возле железнодорожного вокзала. В Казани с ребенком вопрос решился быстро – предприимчивая мама сходила куда надо в РОНО с «пакетиком-кучтенеч» (по-татарски «гостинец») и получила вожделенную путевку в садик. Правда все детки в группе были ровно на год старше малышки Софии.
Конец ознакомительного фрагмента.
Текст предоставлен ООО «ЛитРес».
Прочитайте эту книгу целиком, купив полную легальную версию на ЛитРес.
Безопасно оплатить книгу можно банковской картой Visa, MasterCard, Maestro, со счета мобильного телефона, с платежного терминала, в салоне МТС или Связной, через PayPal, WebMoney, Яндекс.Деньги, QIWI Кошелек, бонусными картами или другим удобным Вам способом.
