Текст книги "Война разведок. Тайные операции спецслужб Германии. 1942-1971"

Автор книги: Райнхард Гелен

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 23 страниц) [доступный отрывок для чтения: 9 страниц]

Разгром немецких и союзных армий на Донском, Сталинградском, а также Кавказском фронтах произошел в первую очередь благодаря тому, что русским удалось вклиниться в центр боевых порядков наших армий, которые вдруг оказались без достаточного материально-технического обеспечения.

Советы захватили или уничтожили горы немецкого снаряжения, боеприпасов, техники. Вот это и была стратегическая цель русских. Для них небольшой населенный пункт, в котором находится крупный склад боеприпасов, гораздо важнее какого-либо города, где немцы расположились на зимних квартирах.

У нас во множестве публикаций подчеркивалось: главную проблему в этой войне нужно искать в области промышленности. Как логическое развитие этого понятия, война, ведущаяся Советами на Восточном фронте, направлена как раз прежде всего против немецкой военной промышленности. Летом 1943 года станет ясно, что советскому военному командованию в результате захвата или уничтожения значительной части как тяжелого, так и легкого вооружения и снаряжения противника удалось добиться решающего успеха».

За два дня до получения этого сообщения, то есть 10 февраля 1943 года, я написал следующие «Соображения по обстановке»:

«Ретроспективный анализ событий приводит к выводу, что их развитие с середины ноября по настоящее время – за исключением первого удара противника против 3-й румынской армии – результат серии грубейших ошибок со стороны верховного руководства, причем военное командование в момент принятия того или иного решения полностью понимало, к каким последствиям они могут привести. Причины, почему они, эти решения, тем не менее были приняты, в рамках данного обзора не затрагиваются.

Не говоря уже о полной несостоятельности наших союзников, русским удалось добиться крупных успехов благодаря применению немецких же принципов управления войсками: русское военное командование, в частности маршал Жуков, пользуется полной свободой действий в рамках выполнения поставленных перед ним задач; принципы ведения боевых действий русские строят теперь на основе немецких методов и оперативных взглядов. Мы же, напротив, в значительной степени переняли русские методы жесткого регулирования сверху всех вопросов, вплоть до мелочей, чем отчасти объясняются наши поражения. Командный состав ныне избегает принятий самостоятельных решений и действий из опасения предстать перед военно-полевым судом. В результате теряется одна из важнейших предпосылок успешного ведения маневренных боевых действий. Мы слишком связали себя и не действуем более оперативно. Забыто, что война – искусство и требует полной отдачи от военного человека всех его физических и духовных сил, знаний, умения и способностей. Учиться и еще раз учиться – вот, пожалуй, первое требование, которое предъявляется к немецкому офицеру. Необходим и высококвалифицированный генеральный штаб, во всех звеньях которого используются лучшие качества офицеров-фронтовиков.

Исходным пунктом для оценки возможностей развития обстановки в будущем является ретроспективный анализ ее развития с ноября прошлого года.

Нужно сказать о том, что намерения противника и возможное развитие обстановки оценивались нами всегда своевременно. Это подтверждают представленные начальнику генерального штаба ежедневные вечерние письменные оценки противника и положения на фронте. Вот образчики таких документов.

А) Наступательные операции противника против 3-й румынской и нашей 6-й армии

Первые признаки готовящихся операций, которые позднее привели к окружению 6-й армии, были нами вскрыты в конце октября – начале ноября 1942 года. На основании наших документов генерал-полковник Гальдер неоднократно докладывал о том, что противник может перейти к наступательным операциям в районах устья Хопра и излучины Дона. Начиная с 9 ноября 1942 года в оценке положения противника указывалось на готовящуюся им крупномасштабную наступательную операцию против 3-й румынской армии. Почти одновременно мы отмечали подготовку наступления против 8-й итальянской и 2-й венгерской армии в районе Воронежа. 21 ноября 1942 года были вскрыты намерения противника окружить 6-ю армию, а через три дня – 24 ноября – кольцо советских войск вокруг нее замкнулось.

Для будущих историков хочу подчеркнуть: с того момента в генеральном штабе высказывалось мнение о целесообразности немедленного вывода 6-й армии из окружения. Это нужно было сделать обязательно, учитывая, что у нас не хватит сил для деблокирования армии Паулюса. За отход немецких войск от Сталинграда говорило и то обстоятельство, что мы не смогли бы организовать ответный контрудар из-за нехватки резервов: на других направлениях наши войска были скованы активными действиями русских.

Отвод армии Паулюса спас бы ее от уничтожения. К тому же ее можно было бы использовать для усиления группы армий «Дон», которая остро нуждалась в резервах. Уже тогда выдвигался план (в духе традиционных немецких генштабистских решений крупного масштаба) – быстрый отвод группы армий «А» за Дон с оставлением плацдарма в восточной части, на рубеже Таманского полуострова, что дало бы возможность разгромить имевшимися силами наступавшие в центральной части Дона русские войска и сохранить инициативу в наших руках для нового наступления на юге. Выдвигавшееся в то время возражение, что состояние дорог в зимних условиях не позволит провести такие операции, было опровергнуто ходом дальнейших событий. Да и в недавней истории немецких вооруженных сил имелись положительные примеры: Людендорф [28]28
  Людендорф Эрих (1865-1937) – немецкий генерал. В 1916 – 1918 годах командовал всеми вооруженными силами Германии. Участник фашистского путча 1923 года в Мюнхене. В 1924 – 1928 годах депутат германского рейхстага от национал-социалистической партии. Автор концепции «тотальной войны».


[Закрыть], например, успешно оперировал своими войсками в Польше зимой.

Б) Наступление противника против 8-й итальянской и 2-й венгерской армии

9 декабря 1942 года в оценке противника указывалось, что русские после того, как их наступление в центре захлебнулось, перенесут свои основные усилия на южный фланг, чтобы перейти к решающим операциям, используя свои предыдущие успехи. 16 декабря 1942 года начались наступательные действия против 8-й итальянской армии, а 12 января 1943 года – против 2-й венгерской армии. И в том и в другом случаях вскоре после начала наступления проявилась полная несостоятельность наших союзников, несмотря на то что на их поддержку были брошены отдельные немецкие части.

Позднее, с началом развала итальянской армии в середине декабря 1942 года, стало ясно: восстановить линию фронта и возвратить инициативу можно лишь в том случае, если мы примем нелегкое решение и отведем наши войска и силы наших союзников на новые рубежи. Решение от отводе частей группы армий «А», несмотря на настойчивые предложения моего отдела, было принято только в конце декабря 1942 года. Эта затяжка сказалась на положении группы армий «Дон», которую пришлось отводить позже из-за начавшегося отхода частей группы армий «А» в северном направлении на Ростов. 11 января 1943 года мы доложили о грудном положении 2-й армии, а 15 января, через три дня после начала наступления противника против 2-й венгерской армии, о тяжелой обстановке в группах армий «А», «Дон» и «Б». Несмотря на дальнейшее ухудшение обстановки на правом фланге 2-й армии, решение об ее отводе, предложенное нами, затягивалось, в результате чего русские 24 января 1943 года разгромили правый фланг этого объединения. Обстановка на фронте 29 января 1943 года свидетельствовала об опасности подобного развития событий для южного фланга группы армий «Центр» и положения всех наших войск в целом.

В) Дальнейшее развитие обстановки в районах действий групп армий «Дон» и «Б» до 10 февраля 1943 года

26 января 1943 года мы предупредили о возраставшей для группы армий «Дон» опасности, которую представляли части противника, продвигавшиеся через Старобельск и Славянск в глубину ее фланга. Но и в этом случае решение о вызывавшемся складывающейся обстановкой отводе войск, которое можно было бы принять еще 31 января (последние части группы армий «А», выходившие на север к Ростову, заняли уже новые оборонительные рубежи), было вынесено только после долгих колебаний. Их отход начался лишь 9 февраля 1943 года. Потеря десяти дней отразилась не только на сохранении сил группы армий «Дон», но и на обстановке в целом, так как у нас не оказалось в нужный момент достаточных сил и средств, чтобы задержать рвущиеся к Днепру через Харьков объединения противника (6-я и 3-я танковые армии, 69-я и 40-я общевойсковые армии).

Быстрое изменение обстановки на южном фланге уже 28 января 1943 года позволило нам сделать следующий вывод: в результате прорыва противником восточного фланга и центра 2-й армии положение всего фронта значительно усложнилось. Противник, по-видимому, понимает, что ему представилась возможность для достижения успеха:

а) путем нанесения удара в южном направлении через Славянск поставить группу армий «Дон» в такое положение, что она будет не в состоянии удержать фронт;

б) в результате продвижения в западном и северном направлениях за линию Купянск – Белгород овладеть значительной территорией, прежде чем нам удастся восстановить сплошную линию фронта;

в) используя свой успех по разгрому 2-й немецкой армии, продолжить наступательные операции в направлении Курска, чтобы выйти во фланг группе армий «Центр».

Таким образом, обстановка на южном фланге наших войск начинает приобретать решающее влияние на положение всего фронта.

Тем не менее после выдвижения резервов из глубины боевых порядков группы армий «Центр» к ее южному флангу у нее останется достаточно сил и средств для создания прочных узлов обороны. Поэтому следует полагать, что направление главного удара в ходе дальнейшей операции русских будет перенесено в полосу действий нашей 2-й армии. Целью ее будет, по-видимому, попытка взломать линию фронта группы армий «Центр» с правого фланга во взаимодействии с фронтальными ударами. Однако противник сможет сохранить преимущество лишь в том случае, если будет в дальнейшем так же инициативно проводить свои операции.

ОПЕРАЦИЯ «ЦИТАДЕЛЬ»

С начала мая 1943 года донесения, получаемые по линии абвера, указывали на то, что русские планируют меры для отражения ожидаемого ими немецкого наступления в районе Харьков – Курск. По сведениям из надежного источника, мы еще 17 апреля 1943 года знали, что Сталин приказал провести в Москве 23 апреля 1943 года совещание с участием всех старших начальников различных участков обороны и командующих армиями. На этом совещании должны были быть рассмотрены следующие вопросы:

а) признаки готовящегося немцами наступления;

б) улучшение взаимодействия родов войск;

в) моральное состояние личного состава;

г) материальное и техническое обеспечение войск.

27 апреля 1943 года другой надежный источник сообщил, что в Валуйки прибыли неполная стрелковая дивизия, танковая бригада, два танковых батальона и два полка полевой артиллерии из Саратова. Наряду с этим с танковых заводов Казани и Горького ежедневно на участок фронта Купянск – Курск – Орел поступают танки, танковые двигатели и вооружение. 28 апреля 1943 года еще один источник, правда непроверенный, передал, что Советы опасаются крупного немецкого наступления в ближайшее время в районе Харьков – Курск.

Из этих и других донесений, поступивших по линии абвера, было ясно, что советскому командованию стало известно о немецких планах наступления в районе Курска и что оно принимает меры, чтобы встретить его в полной готовности.

Поэтому я использовал любую возможность, чтобы предупредить командование об опасности проведения крупномасштабного наступления под Курском.

Когда же стало очевидным, что высшее немецкое военное руководство (Гитлер) не собирается отказываться от операции «Цитадель» – широких наступательных действий в районе Курска, я 3 июля 1943 года подготовил доклад «Оценка предполагаемых действий противника при проведении операции «Цитадель».

В нем излагалось следующее:

«С началом операции «Цитадель» противник может либо ограничиться этим оперативным районом с тем, чтобы встретить наступающие немецкие войска в оборонительных боевых порядках с привлечением резервов от соседей и проведением контрударов, либо предпримет встречные наступательные операции как в полосе боевых действий группы армий «Юг», так и группы армий «Центр» при одновременном отражении наших наступательных действий, если посчитает, что обстановка это позволяет. Предполагая готовность самого противника к ведению наступательных действий и учитывая положение, складывающееся в районе Средиземного моря, последний вариант кажется нам более вероятным, хотя не исключена поначалу реакция ограниченного характера. Поэтому можно считать, что вскоре после начала нашего наступления противник нанесет сильные контрудары на тех участках фронта групп армий «Юг» и «Центр», где отмечена его подготовка к наступательным действиям, как в целях сковывания наших сил, так и облегчения положения своих обороняющихся войск.

Для определения сил и средств, которые будут задействованы для нанесения ударов, и направлений этих ударов можно исходить из построения боевых порядков и сосредоточений вражеских группировок, изготовившихся для проведения предполагаемых нами наступательных операций против группы армий «Юг» и правого фланга группы армий «Центр». С учетом вышесказанного можно предполагать следующее развитие событий в ходе нашего наступления:

1) В полосе немецких наступательных операций.

Находящиеся в районе Курск – Валуйки – Воронеж – Елец крупные силы противника (которые первоначально предназначались для наступления в районе Харькова и частично для удара по группе «Вайс») в результате немецкого наступления будут рассечены таким образом, что их основная масса окажется восточнее наступающих «углом вперед» боевых порядков немецких войск, а меньшая – в районе западнее Курска. Поэтому можно предполагать, что наши наступающие войска подвергнутся сильным фланговым ударам с востока – из района северо-восточнее Белгорода и западнее Ливен.

2) В полосе группы армий «Юг».

Следует ожидать, что готовящиеся операции противника против южного фланга и центра группы армий будут проводиться вскоре после начала немецкого наступления в целях отвлечения наших сил от района Курска. Учитывая оценку противника, следует считаться с возможностью его наступательных действий с целью охвата 6-й и 1-й танковой армии – в направлении на Донбасс, а также с ударом из района Купянска в направлении Харькова, чтобы глубоко вклиниться во фланг наступающих немецких войск.

3) В полосе группы армий «Центр».

Противник, по-видимому, может нанести удары сильными оперативными резервами, которые пока обнаружены не полностью, из района Тула – Калуга – Сухиничи – Плавск по 2-й танковой армии, чтобы отвлечь наши наступающие войска. Исходя из его оценки, мы предполагаем, что удары будут нанесены по восточному и северо-восточному флангу армии в направлении на Орел с целью выхода в тыл наступающим немецким войскам. Более того, надо принять в расчет и возможность проведения противником наступательных действий с ограниченными целями при привлечении соответствующих сил и средств с задачей сковать силы группы армий «Центр».

4) Пока неясно, можно ли ожидать каких-либо действий со стороны противника в полосах действий групп армий «А» и «Север». Вполне вероятно, что он ускорит подготовку к возобновлению наступательных действий против Кубанского плацдарма и по расширению «коридора» в Ленинград. Противник, надо полагать, будет стремиться максимально сковать все немецкие наличные силы и резервы, проводя наступательные действия на других участках фронта, пусть даже ограниченного характера.

Если же противник, вопреки ожиданиям, ограничит свои контрмеры районом «Цитадели», то в случае затяжных боев надо считаться с необходимостью привлечения наших дополнительных сил с других участков фронта.

Как уже отмечалось в предыдущих оценках, русские все же скорее всего попытаются нанести упреждающий удар и перейдут сами в наступление, развивая его в направлениях нижнего Днепра и Орла».

На следующий день, 4 июля 1943 года, я еще раз проанализировал операцию «Цитадель» и представил руководству следующую оценку:

«Исходя из общего военного положения, проведение операции «Цитадель» в настоящее время ничем не обосновано и не оправдано. Для любой успешной операции предпосылками служат два непременных условия: превосходство в силах и момент внезапности. Обе эти предпосылки реально существовали в начале разработки операции. Сейчас же оценка противника свидетельствует: нет ни той, ни другой. Русские ожидают наше наступление в указанном районе уже в течение нескольких недель. С присущей им энергией они не только произвели необходимые инженерные работы по созданию многополосных позиций, но и сосредоточили там соответствующие силы и средства, достаточные для того, чтобы отразить наше наступление. Таким образом, маловероятно, что наш удар будет иметь необходимую пробивную силу.

Учитывая количество имеющихся в распоряжении русских резервов, нельзя ожидать, что операция «Цитадель» перемелет их и противник не сможет в нужный момент приступить к исполнению своих запланированных намерений. Немецкая же сторона, принимая во внимание общее военное положение (обострение обстановки на Средиземном море!), будет лишена столь необходимых резервов, так как они будут уже задействованы и израсходованы. Считаю запланированную операцию «Цитадель» ошибкой, за которую потом придется серьезно расплачиваться».

Несмотря на представленные ему соображения, Гитлер от своего плана не отступил. В военном дневнике верховного главнокомандования вермахта об этом записано следующее:

15 апреля 1943 года

«Фюрер приказал провести операцию «Цитадель». Это – первая крупная наступательная операция в нынешнем году. Наступлению на Курск придается исключительно важное значение. Оно должно вернуть нам инициативу. Победа под Курском произведет на весь мир впечатление предвестницы решающих событий...»

15 июля 1943 года

«В районе Курска наши перешедшие в наступление войска продвигаются вперед очень медленно в связи с упорным сопротивлением противника. Отбиты многочисленные вражеские контратаки. На фронте 2-й танковой армии противник возобновил сильные танковые удары на трех участках нашего прорыва, где ему удалось несколько потеснить немецкие части. На остальных направлениях Восточного фронта – бои местного значения...»

16 июля 1943 года

«Наступательная группировка войск группы армий «Юг» несколько продвинулась вперед. Противник проводит контратаки по всему фронту 9-й армии, но они успешно отбиваются...»

19 июля 1943 года

«Противник продолжает контрнаступление, поддержанное сильным артиллерийским огнем, танками и авиацией. Удары против 17-й, 6-й и 1-й танковой армии либо отбиты, либо локализованы. В районе Харьков – Орел линия фронта удерживается. Северо-западнее Орла противнику, контратакующему превосходящими силами, удалось в нескольких местах добиться успеха. В связи с ожесточенными контрударами противника дальнейшее осуществление операции «Цитадель» представляется невозможным. Наступление глохнет...»

Возникла обстановка, которую я предсказал в своем докладе по оценке противника.

Как известно, операция «Цитадель» была последней попыткой немцев предпринять наступательные действия в ходе русской кампании. Эта попытка в июле 1943 года провалилась. Военное счастье в России окончательно отвернулось от нас. Немецкие войска были вынуждены перейти к обороне и не смогли более взять инициативу в свои руки.

Отдел «Иностранные армии Востока» продолжал выполнять свои задачи. Мы старались, в меру своих возможностей, представлять командованию необходимые данные для принятия решений, составляли продуманные оценки положения противника, прогнозировали его действия. И чем более подтверждались наши предположения и оценки ходом последующих событий, тем менее к ним прислушивался «вершитель военных судеб» Гитлер, хотя данные эти регулярно использовались в докладах начальника генерального штаба. Мы не только своевременно, но и настойчиво докладывали командованию о планах и намерениях Советов.

В отделе применялась самая различная методика анализа и прогнозирования, в том числе составление схем и кроков. Если сравнить схемы выявленных нами направлений и районов заброски советских разведывательно-диверсионных групп, составленных за несколько недель до начала наступления Советов 1 ноября 1944 года, когда они форсировали Вислу, с ходом реального развития последовавших событий, то невольно напрашивается вывод: насколько точно даже по этим разведывательным данным можно было судить о намерениях и оперативных направлениях планировавшихся русскими наступательных действий.

Отдел «ИАВ» успешно действовал всю войну. В немалой степени этому способствовало то обстоятельство, что начальники генерального штаба (Гальдер, Цайтцлер и Гудериан) и начальники оперативного управления (генерал Хойзингер и его преемники) всегда поддерживали отдел и меня лично и защищали от всех нападок, откуда бы они ни исходили.

Мои рассуждения и доводы достигнут своей цели лишь в том случае, если из них станет ясно, что:

1) военное и политическое руководство страны должно полностью использовать возможности разведывательной службы и внимательно прислушиваться к ее оценкам и прогнозам;

2) ошибки и преступное бездействие, какими бы высокими целями и вескими причинами они ни оправдывались, как свидетельствуют далекое прошлое и нынешние времена, могут привести к ужасным последствиям.