Текст книги "Взлет и падение Дарта Вейдера (ЛП)"
Автор книги: Райдер Уиндем
сообщить о нарушении
Текущая страница: 4 (всего у книги 10 страниц)
– Это был охотник за головами по имени…
Ее фразу оборвал небольшой метательный снаряд, врезавшийся ей шею. Энакин и Оби – Ван быстро повернулись и проследили траекторию выстрела к высокой крыше, где облаченный в доспехи человек с ракетным ранцем быстро унесся в небо и исчез. Два джедая обернулись назад к Клаудитке, чье тело стало темно зеленым, принимая естественную форму.
– Вии шанит… слимо, – задыхаясь, сказала она, до того как ее голова опрокинулась назад. Говоря бегло на хатском, Энакин понял последние слова убийцы: охотник за головами мешок с дерьмом. И с большим сожалением, он хотел, чтобы она дала им имя, вместо этого. Оби – ван взял шею мертвой клаудитки и вытащил метательный снаряд, ужасный маленький предмет со стабилизирующими плавниками для дальней стрельбы и иголкой наконечником.
– Ядовитый дротик, – заключил Оби – ван.
Энакин почувствовал некоторое облегчение, по крайней мере, один убийца больше не сможет причинить вред Падме. Глядя на труп клаудитки, он подумал: ты получила, что заслужила. А затем он задрожал. Он знал это не путь джедая, думать о ком – то, как заслуживающим смерти.
Но, он все равно думал.
ГЛАВА 7
Поскольку сенатор Амидала была все еще в опасности, Совет джедаев поручил Оби – Вану выследить ускользнувшего охотника за головами, в то время как Энакин должен был сопровождать Падме назад на Набу. Сохраняя местонахождение Падме в тайне, они замаскировались под беженцев и остались с Р2–Д2 на борту корабля направляющегося в систему Набу. У Энакина был особый интерес к безопасности Падме, но он также в тайне был рад, что его миссия являлась первым официальным назначением без учителя, позволяя ему провести больше времени с молодой женщиной, которую он обожал с детства. Возможно ли, что у нее схожие чувства? Он не мог перестать думать об этом.
На борту космического корабля, они держались эмигрантов в отсеке третьего класса. Энакин решил воспользоваться случаем и вздремнуть во время длинного перелета, но к нему пришел другой кошмар. Во сне, он говорил, – Нет, нет, Мама, нет…
Затем проснулся. Падме была рядом и встревожанно смотрела на него. Слегка озадаченный, он встретился с ней взглядом и сказал – Что?
– Кажется, у тебя был кошмар.
Энакин не ответил. Но позже, когда они ели, Падме упорствовала.
– Тебе снились сны о матери и раньше, не так ли?
– Да, – добавил Энакин. – Я оставил Татуин так давно, мои воспоминания о ней постепенно исчезают. Я не хочу потерять их. Я видел ее во снах… ярких снах… пугающих снах. Я беспокоюсь за нее.
Затем, Р2–Д2 приблизился к ним и издал электронный свист. Корабль прибыл в систему Набу.
* * *
Энакин сопровождал Падме повсюду на Набу, и вскоре встретился с ее семьей. Поначалу, Падме относилась к своему охраннику джедаю не слишком дружелюбно, поскольку он следил за каждым ее передвижением. Казалась, она столь же настроена отказать в личной информации, сколько он должен был раскрыть ее. И отрицать собственной сестре, что отношения с Энакином были чем – то помимо профессиональных.
Но, спустя несколько дней она привыкла к постоянному присутствию молодого человека, и их беседы изменились с ее преданности политики и его вниманию к безопасности на более личные темы. Энакин узнал о воспоминаниях Падме о ее детстве и любимых местах на Набу. Поскольку он вырос под палящими солнцами Татуина, ему было холодно в большинстве мирах, которые он посещал. Но с Падме на Набу, он почувствовал себя, впервые в своей жизни, действительно комфортно. И счастливо.
Они стояли на садовой террасе у маленького домика, возвышающегося над озером. Падме была одета в платье, открывающее красивую спину и руки, когда Энакин приблизился к ней и поцеловал. Она не сопротивлялась, но через несколько секунд, после того как их губы встретились, она отпрянула и сказала – Нет, – устремив свой взгляд на озеро перед ними.
– Я не должна была делать этого.
Энакин страстно желал поцеловать ее с момента их встречи на Корусканте, но он никогда не надеялся на это, оставив в покое свои мечты, которым не суждено было осуществится. Принятие Падмы и ее ответ на его поцелуй был величайшим моментом счастья. Но, ощущение быть так внезапно отвергнутым, оставляло его опустошенными, смущенными и сбитыми с толку. Он последовал за ее взглядом на спокойные воды озера и сказал, – Извини. Мне жаль, что ты не чувствуешь ко мне, того что я к тебе.
* * *
Энакин пытался представить, что поцелуя никогда не было. Но с каждой минутой, проходившей после того момента у озера, с каждым мгновением, проведенным с Падме, мучения становились сильнее, как если его сердце стало открытой раной. Не в силах отбросить свои чувства, он противился, смотреть на Падме, которая напоминала ему, что джедаям не разрешается жениться, и что она была сенатором, у которой есть более важные дела, чем влюбляться. Когда Энакин предложил держать их отношения в тайне, она ответила, что не желает жить во лжи.
Энакин задумался о своем месте в Ордене джедаев. Больше он думал о правилах, которым нужно следовать, о затраченном времени на медитацию и тренировки, больше задавался вопросом – сколько личных жертв. Было ли это не правильно, что он заботился о Падме? Или, что все еще скучал по своей матери и беспокоился о ней? Впервые, с тех пор, как Энакин стал джедаем, он серьезно обдумывал возможность бросить свой световой меч, оставить Орден и стать простым жителем галактики. Он попытался представить себя в другой профессии. Он был уверен, что мог бы найти работу пилотом или механиком. Но, сделала бы такая работа его счастливым? Ответ не заставил себя ждать: только одна вещь могла сделать его счастливым – быть с Падме. Но, что если он перестанет быть джедаем, а она все еще не увидит будущего со мной? Что тогда? Это все было слишком непомерным для него.
В то время, как мгновения бодрствования становились болезненнее, сны были еще хуже. Однажды утром, он стоял на балконе, медитируя с закрытыми глазами, когда ощутил приближение Падме.
– У тебя был кошмар прошлой ночью.
– У джедаев не бывают кошмаров, ответил он напряженно.
– Я слышала тебя.
Энакин не сомневался, что она слышала. Кошмар был наихудший. Он открыл свои глаза и сказал, – Я видел свою мать. Повернувшись к Падме, он с трудом сдерживал дрожь в голосе. – Она страдает, Падме. Я видел ее, как вижу тебя сейчас. Он сделал глубокий выдох, освобождаясь от давления, скопившегося внутри. Он боялся, что прошлой ночью сон был не предчувствием, а видением событий, которые уже случились. – Ей больно, продолжил он. – Я знаю, я должен выполнять задание, защищать вас, сенатор, но я должен лететь к ней. Я должен помочь ей.
– Я полечу с тобой, ответила Падме.
– Мне жаль, – сказал Энакин. – У меня нет выбора.
Он не предполагал, что она сможет отправится с ним на Татуин. Я смогу продолжить, приглядывать за ней. Оби – Ван не одобрил бы этого, но… это не его решение.
* * *
Не сообщая Оби – Вану или Совету джедаев о своих планах, Энакин, Падме и Р2–Д2 оставили Набу на небольшой Нубианской яхте. Богатые запахи напитков Падме все еще были свежи в ноздрях Энакина, когда он заметил обожженную, бесплодную песчаную планету. Пройдя сквозь атмосферу, они направились к космическому порту Мос Эспы. После приземления и пройдя контроль в одном из глубоких, открытых доков, Энакин нанял дроида носильщика, который отвез его с Падме к магазину Уотто. Энакин не был уверен, как отреагирует, увидев Уотто. Хотя его бывший хозяин был добрее, остальных рабовладельцев, Энакина возмущало, что Уотто не освободил его мать. Уотто не совсем виноват, размышлял Энакин. Рабство было разрешено здесь, и Уотто был просто бизнесменом.
Скоро, они достигли магазина Уотто, где нашли старого тойдорианца у своего магазина. Не удивительно, что Уотто не узнал высокого юного Джедая, который стоял перед ним. Но, когда Энакин сказал, что он ищет Шми Скайукер, Уотто провел связь.
– Эни? – Уотто раскрыл рот, не веря. – Маленький Эни? Нахх! Его глаза широко раскрылись, затем он хлопнул по своим крыльям и заорал, – Ты Эни! Это ты! Ты подрос, ха? Уотто сообщил Энакину, что он продал Шми несколькими годами ранее влаго – добывающему фермеру по имени Ларс, и что он слышал, что Ларс освободил и женился на Шми. К счастью, в записях Уотто было место нахождения влагодобывающей фермы, которая оказалась недалеко от небольшого поселения – Анкорхед.
После возвращения на свой корабль и вылета из дока, Энакин, Падме и Р2–Д2 парили высоко над северным Дюнным морем. Это было дело нескольких минут, до того как они приземлились у края фермы, которая состояла из влагоуловителей размещенные вокруг небольшого куполообразного здания. Здание имело вход и прилегающий внутренний двор в открытом углублении. Р2–Д2 остался на корабле, в то время как Энакин и Падме направились к зданию. Там, их поприветствовал полностью исправный протокольный дроид.
– Ох, – воскликнул дроид, когда заметил приближение двух людей. Дроид сделал корректировку своего бинокуляра, и повернулся к Энакину и Падме.
– Ам, ух, здравствуйте. Чем я могу быть полезен? Я….
– Трипио? – сказал Энакин, удивляясь, его ли мать нанесла на дроида металлическое покрытие.
Сбитый с толку, Си3Пио наклонил свою голову.
– О, ам… Создатель! Ох, хозяин Эни! Я знал, что вы вернетесь. Я знал это! И мисс Падме. Ох, мой.
Си3Пио повел их вниз по ступенькам ко внутреннему двору, где удивленный молодой человек и женщина появились из арки дверного проема. Пара была одета в пустынные туники, распространенные на песчаной планете. Мужчина был крепкого телосложения с сильными фермерскими руками.
Си3Пио сказал, – Хозяин Оуэн, я представляю двух наиболее важных посетителей.
– Я Энакин Скайвокер, сказал Энакин.
– Оуэн Ларс, немного неуверенно сказал Оуэн. Показывая жестом на женщину позади него, он сказал,
– А, это моя девушка, Беру.
Беру улыбнулась украдкой, и обменялась приветствиями с Падме.
Остановив взгляд на Энакине, Оуэн продолжил, – Я полагаю, я твой сводный брат. Я чувствовал, что ты можешь появиться однажды.
Озабоченный и нетерпеливый, Энакин осмотрел внутренний двор и сказал, – Моя мать здесь?
– Нет, ее нет, – ответил низкий голос позади. Энакин и Падме обернулись, увидев пожилого человека с сединой, выдававшей его, очевидно, за отца Оуэна. Он сидел на парящем механическом кресле, а его туника была одернута, открывая забинтованный обрубок правой ноги. – Клиг Ларс, представился он, когда его кресло медленно приблизилось. – Шми моя жена. Войдем внутрь. Нам нужно о многом поговорить.
* * *
Несколько минут спустя, в пустом обеденном помещении, Энакин и Падме сидели за прямоугольным столом с Клигом и Оуном.
– Это было перед рассветом, – рассказывал Клиг. – Они появились из неоткуда. Группа охотящихся тускенских рейдеров. Энакин почувствовал, как его желудок сжался. Как только Беру поставила на стол поднос с напитками, Клиг продолжил,
– Твоя мать вышла рано, как всегда делала, собрать грибов, что росли на влагоуловителях. По ее следам, она была на пол пути к дому, когда они схватили ее. Те тускены похожи на людей, но они ужасные, недоразвитые чудовища. Тридцать из нас пошли за ней. Четверо вернулись. Я был с ними, но потерял свою ногу… Я не могу идти куда – либо… пока не вылечусь.
Энакин опустил взгляд на нетронутые напитки на столе. Мышцы его лица нервно подергивались, когда он думал. Если бы она оставила Татуин со мной. Если только я не оставил ее… У Энакина не было много времени развивать свою мысль Клигу Ларсу. Вначале, он чувствовал некоторую благодарность к человеку, который помог обрести свободу своей матери от Уотто. Но, поскольку Клиг взял ее жить в этом отдаленном месте, где мародерствовали тускены, Энакин не мог чувствовать ничего, кроме гнева. Если бы только ты не привел ее сюда!
– Я не хочу бросать поиски, сказал Клиг, – но она ушла месяц назад. Небольшая надежда, что она смогла продержаться так долго.
Предприняв всевозможные попытки контролировать свой гнев, Энакин встал и вышел из – за стола.
– Куда ты? Спросил Оуэн.
Энакин обвинительно посмотрел на Оуэна и ответил – Искать свою мать.
ГЛАВА 8
Солнца начинали садиться, когда Энакин стоял у входа в дом на ферме Ларса. Оуэн предложил Энакину свой свуп, который был припаркован недалеко от дома. Я не должен злиться на Оуэна и Клига, размышлял Энакин. Они заботились о его матери, но они всего лишь люди.
Появилась Падме и подошла к Энакину. Он знал, она хотела помочь, но он также понимал, нет другого способа, он не собирался рисковать ее жизнью, больше чем уже рискнул. – Ты должна остаться здесь, – сказал он. – Они хорошие люди, Падме. Ты будешь в безопасности.
– Энакин…
Они обнялись. Энакин хотел заморозить это мгновение, заключить Падме в объятиях навечно. Но темнота наступала быстро, и его мать все еще была где – то там. Она жива, он чувствовал. Я знаю, она жива! Освободившись от рук Падмы, Энакин пошел к свупу. – Я не долго. Он залез на свуп, включил двигатели и помчался по пустыне.
* * *
Раскаленный ветер хлестал его тунику, когда Энакин пересекал Юндланские пустоши, где вдоль возвышающихся каменных образований прятались и охотились тускенские рейдеры. Ему не было интересно, почему тускены похитили его мать, или почему они не убили ее, как убили остальных фермеров. Хотя, он знал, тускены проводили какой – то отвратительный ритуал. Их мотивы его не касались. Он просто хотел вернуть свою мать. Он также хотел вернуть ее целой и невредимой. Он подумал о том, что тускены сделали с Клигом Ларсом и помчался быстрее.
Он был в 150 километрах от фермы Ларса, когда заметил силуэт песчаного краулера на фоне сумеречного неба. Это был лагерь Джав. Несмотря на то, что Джавы боялись тускенских рейдеров, как и все на Татуине, Энакин знал, маленькие мусорщики с горящими глазами, могли обеспечить его информацией, если он предложит что – нибудь взамен. В обмен на инструмент и портативный сканер, который он нашел в багажнике позаимствованного свупа, Джавы рассказали ему, что он должен двигаться на восток, там он найдет лагерь тускенов.
Солнца Татуина давно уже сели, а луны висели низко над горизонтом, когда Энакин заметил группу мерцающих лагерных огней в нижней части глубокой впадины. Оставив свуп на краю утеса и держась тени, он спустился вниз и начал бесшумно продвигаться в направлении лагеря.
Лагерь включал две дюжены палаток, сделанных из кожи и старых кусков дерева из мертвых лесов Татуина. Два тускена стояли рядом с одной палаткой, охраняя ее. Энакин потянулся к Силе и почувствовал внутри палатки свою мать. Не привлекая внимания, он обошел палатку сзади, использовал свой световой меч, чтобы прорезать дыру в туго – натянутом покрытии и вошел внутрь.
Энакин нашел свою мать в центре палатки, привязанную к каркасу из тонких деревянных прутьев. Слабый огонь горел в горшке, давая тепло и отбрасывая страшные тени на стены палатки. Шми не двигалась. Испуганный как ребенок, Энакин сказал, – Мама? Ответа не было. Он увидел запекшуюся кровь на ее лице и руках, как следствие ужасных избиений. – Мама? Ответа все еще не было. Она была едва жива. Она простонала, когда он освободил ее запястья от кожаных лент, которыми она была привязана. Энакин нежно опустил ее на землю, удерживая ее тело на руках. – Мама? Покрытые синяками веки Шми дрогнули и открылись, пытаясь сосредоточить взгляд на Энакине. – Эни? – прошептала она. – Это ты?
– Я здесь Мам, – сказал он. – Ты спасена.
– Эни? Эни? Она, казалась, сбитой с толку, как если пыталась понять, реален ли он. Затем, она сумела улыбнуться ему. – О, ты такой красивый. Она коснулась его руки, и он поцеловал ее открытую ладонь. – Мой сын. О, мой взрослый сын. Я так горжусь тобой, Эни.
Энакин тяжело сглотнул и почувствовал, причиняющие боль, слезы в глазах, когда она сказала, – Я скучала по тебе.
– Теперь я спокойна, – сказала Шми. – Я люблю те… Энакин напрягся, когда ее голос оборвался. – Останься со мной, Мама. Все…
Он хотел сказать ей, что все будет хорошо. И хотел так много рассказать ей. Но, до того как он что – то успел сказать, Шми проговорила снова, – Я люблю…. Затем ее глаза закрылись, и голова опрокинулась назад. Она умерла на его руках.
Энакин сидел в оглушающей тишине, удерживая свою мать. Если бы я добрался быстрее сюда, я смог бы спасти ее. Он провел свои пальца сквозь спутанные волосы Шми. Я не оставлю ее здесь. Я должен отнести ее к свупу. Но эти тускены – охранники… Он вспомнил тускена, которого встретил, когда был мальчишкой.
Я спас ему жизнь!
Ранее, Энакин не задавался вопросом о мотивах тускенов. Но сейчас, ему было интересно, захватили бы они его мать, если знали, что ее сын однажды спас одного из них. Или так тускены благодарят? Он быстро обдумывал, мог ли тускен, которого он спас, быть еще живым, возможно, в этом самом лагере. Я должен был дать ему умереть. Я должен был! Он думал о том, как тускены захватили его мать, представил, что ей пришлось вытерпеть за прошедший месяц… Почему они сделали это? Как кто – то мог это сделать? Ответ пришел из самых темных уголков его сердца. Они сделали это, потому что хотели. Они сделали это, потому что могли. Как только, его горе перешло в гнев, он точно решил, что делать с тускенскими охранниками. Временно оставив тело матери, Энакин Скайвокер вышел из палатки и включил свой световой меч.
Он не остановился на охранниках.
* * *
Когда Энакин вернулся назад на ферму Ларса с телом матери, Клиг Ларс, Оуэн, Беру, Падме и Си3Пио появились из дома. Они смотрели молча, когда он опустил тело матери со свупа и понес ее в направлении дома. Энакин не был настроен говорить, а обдумывал свою оценку, которую дал семье Ларса – «хорошие люди». Что толку быть хорошим, если ты слаб? Его жестокий хмурый взгляд остановился на Клиге Ларсе, который опустил глаза. Возможно, ты хочешь сказать, что не бросил искать ее так быстро? Не сбавляя шага, Энакин направил свой взгляд на Оуэна и Беру. Возможно, моя мама никогда тебе не рассказывала о том, как беречь вещи? Энакин даже не посмотрел на Падме или протокольного дроида, когда спустился с матерью в подземное жилище.
* * *
Позже, Энакин стоял за верстаком в гараже, ремонтируя деталь свупа, когда вошла Падме с подносом еды. Она сказала, – Я кое – что принесла тебе. Ты голоден?
Энакин продолжал проверять часть свупа, двигаясь медленно, словно он немного онемел. – Сломался преобразователь, сказал он. – Жизнь кажется намного проще, когда чинишь вещи. Мне хорошо, когда я чиню вещи. Всегда было хорошо. Но я не мог… Он перестал работать и посмотрел на Падме. – Почему она должна умирать? Почему я не смог спасти ее? Я знаю, я мог. Он отвернулся, вглядываясь в темный угол грязного гаража. Его ярость мгновенно обратилась горечью.
– Иногда, вещи никто не может починить, сказала Падме. – Ты не всемогущ, Эни.
– Но, я должен быть! – Резко крикнув в ответ, что заставило Падме вздрогнуть. – Однажды, я буду, – продолжил он. – Я буду самым могущественным Джедаем! Я обещаю тебе. Я даже смогу предотвращать смерть.
Падме просто стояла, сбитая с толку и встревоженная его словами. – Энакин…
– Это все Оби – Ван виноват. Он завидует! Он сдерживает меня! Он швырнул гаечный ключ через весь гараж. Ключ ударился в противоположную стену и с металлическим звоном грохнулся на пол.
– Что с тобой, Эни?
Все еще избегая ее взгляда, Энакин попытался понизить свой голос и сказал,
– Я… Я убил их. Я убил их всех. Они мертвы. Каждый из них. Он медленно повернулся к ней, обнажая слезы струящиеся по лицу.
– И не только мужчин, но и женщин и детей, тоже. Они как животные, и я убил их как животных! Затем он заорал, – Я ненавижу их!
Энакин начал рыдать и осел на пол. Падме опустилась на колени и положила свои руки на него. Она сказала, – Быть разгневанным значит быть человеком.
– Я джедай. Проговорил Энакин между всхлипами. Я знаю, я лучше этого.
И он знал кое – что еще, что – то более страшное, чем – то, что он позволил дать выход своему гневу.
Убийство тускенов принесло ему удовлетворение.
ГЛАВА 9
Энакин опустился на колени перед последним местом упокоения матери на кладбище снаружи строения Ларса, где два старых надгробия соседствовали с новым.
– Я не был достаточно силен, чтобы спасти тебя мама, сказал он, стараясь не запнуться на своих словах. Я потерпел неудачу, подумал он. Не только как сын, но и как джедай. – Я не был достаточно силен, повторил он. – Но я обещаю, я не потерплю неудачу снова. Встав на ноги, он стиснул зубы и добавил,
– Я так сильно скучаю по тебе.
Падме, Клиг, Оуэн, Беру и Си3ПиО собрались позади Энакина. Когда он отошел от могилы, к ним быстро подъехал Р2–Д2 и издал шквал свистов и сигналов.
– Р2? – сказала Падме, удивившись, что он оставил корабль.
– Что ты делаешь?
Р2–Д2 издал сигнал и еще больше засвистел.
Используя свои возможности переводчика, Си3Пио сказал, – Кажется, что у него послание от Оби – Вана Кеноби. Хмм. Хозяин Энакин, это имя говорит вам о чем – нибудь?
Два дроида последовали за Энакином и Падме на корабль.
* * *
Оби – Ван отследил охотника за головами, человека по имени Джанго Фетт на фабрике по производству дроидов на планете Джеонозис, где он обнаружил, что вице – король Торговой федерации Нуте Гунрай, стоял за попытками убийства Падме. Оби – Ван также узнал, что Торговая федерация запланировала поставки армии дроидов джеонозианского производства и что различные межгалактические торговые группировки вступили в альянс с сепаратистским движением графа Дуку. Несмотря на то, что Оби – Вану удалось передать эту информацию с Джеонозиса, его голографическая передача оборвалась при его попытке уклониться от шквала лазерных выстрелов вражеских дроидов.
Энакин и Падме смотрели записанное сообщение в кабине корабля на Татуине, в то время как Совет джедаев и Канцлер Палпатин одновременно оценивали передачу на Корусканте. Когда сообщение Оби – Вана закончилось, Магистр Мэйс Винду поручил Энакину оставаться на месте с сенатором Амидалой, пока Совет джедаев разберется с Графом Дуку. – Защищай сенатора любой ценой, – сказал Мэйс Винду по голографической связи. – Это твой главный приоритет.
– Понял, Магистр, ответил Энакин. Сначала, я потерял свою мать, теперь… Оби – Вана.
Как только голограмма Мэйса Винду исчезла, Падме сказала, – Они никак не доберутся туда вовремя, чтобы спасти его. Им потребуется пролететь половину галактики. Поворачиваясь в своем кресле, изучая координаты навигационного компьютера, она сказала, – Смотри, Джеонозис менее чем в парсеке отсюда.
– Если он все еще жив, – мрачно ответил Энакин.
– Эни, ты собираешься сидеть здесь и позволить ему умереть? Он твой друг, твой наставник. Твой..
– Он мне как отец! – отрезал Энакин. Отец, которого у меня никогда не было. – Но ты же слышала Магистра Винду. Он дал мне четкий приказ, оставаться здесь.
– Он дал тебе четкий приказ защищать меня, – сказала Падме, защелкав серией выключателей, запустивших двигатели корабля, – и я собираюсь помочь Оби – Вану. Если твой план защищать меня, ты должен быть рядом.
Энакин усмехнулся.
Когда корабль поднялся, унося Энакина, Падме и двух дроидов прочь с Татуина, Энакин вспомнил, что они так и не попрощались с Клигом, Оуэном и Беру. В любом случае, я не много что мог им сказать, подумал он. Он посмотрел на Си3Пио, который опоясал свое металлическое тело пескоструйным аппаратом позади Энакина, и ощутил небольшое чувство завершенности.
По крайней мере, я спас кого – то, о ком заботился на Татуине.
* * *
Несмотря на то, что Оби – Ван Кеноби оказался очень даже живой, несанкционированная миссия Энакина на Джеонозис едва не обернулась бедой. Они с Падмой были захвачены насекомообразными джеонозианцами до того, как смогли помочь Оби – Вану. Затем двуличный Граф Дуку и джеонозианцы послали их на смерть.
И еще Энакину, все это почти обернулось катастрофой потому, что на Джеонозисе был один яркий, знаменательный момент. После того как их схватили и, заковав в цепи, вывели на огромную арену. Падме стояла лицом к нему и сказала, – Я не боюсь умирать. Я умирала понемногу каждый день, с тех пор как ты снова вернулся в мою жизнь.
Умирала? – О чем ты говоришь? – спросил Энакин.
– Я люблю тебя.
– Ты любишь меня? – недоверчиво сказал Энакин. – Я думал, мы решили не влюбляться, поскольку должны были бы жить во лжи, а это разрушило бы наши жизни.
– Я думаю, наши жизни будут разрушены иным способом, печально ответила Падме. – Я действительно, очень люблю тебя, и до того как мы умрем, я хочу, чтобы ты это знал. Затем они поцеловались, и в это мгновение, Энакин решил, что у него гораздо больше причин жить, чем когда – либо до этого.
Энакина, Падме и Оби – Вана почти убили чудовища на гигантской арене. Но, к счастью, их смерти были предотвращены прибытием джедаев, включая Мэйса Винду и Йоды, и неожиданной армией клонов. Несмотря на то, что Мэйс Винду сумел избавиться от Джанго Фета, который был генетическим лекалом для клонов, многие джедаи погибли в битве против джеонизианских дроидов.
Граф Дуку бежал с арены, а Оби – Ван и Энакин преследовали его до заброшенной оружейной фабрики в высокой каменной башне, которую Дуку переоборудовал в ангар для своего личного корабля, переделанного Солнечного парусника. С уже активированными световыми мечами Оби – Ван и Энакин вбежали в темный ангар, найдя элегантно одетого, седовласого бывшего джедая, когда он готовился улетать с Джеонозиса. Повернувшись к своим преследователям, Дуку изобразил легкую досаду, увидев джедаев, которые сейчас стояли посреди ангара за ним.
Несмотря на то, что Дуку оставил Орден джедаев десять лет назад, Энакин заметил световой меч с изогнутой ручкой, пристегнутый к его поясу. Энакин крикнул, – Ты заплатишь за всех джедаев, которых убил сегодня, Дуку. Зная репутацию Дуку, как превосходного фехтовальщика, Оби – Ван удерживая взгляд на нем, подошел ближе к Энакину и сказал, понизив голос, – Мы возьмем его вместе. Заходи медленно слева. Но, Энакин был не терпелив. – Я возьму его сейчас. – Крикнул он, проигнорировав, возражения Оби – Вана и бросившись к Дуку. Он был только на полпути, пересекая мозайчатый пол ангара, когда Дуку, вместо того, чтобы взять свой световой меч, поднял и направил свою правую руку в направлении Энакина. Энакин закричал и невольно сжал свои глаза, закрываясь, когда яркие голубые молнии внезапно ударили в него. Оглушенный сильной болью, он не способен был даже подумать, как Дуку контролировал и направлял в него молнии. Энакин почувствовал, как его ноги отрываются от пола, и он уже летит через все помещение ангара, ударяясь о стену. Он закричал снова, когда приземлился на твердый пол, все еще чувствуя волну темной энергии, которую Дуку высвободил в него. Энакин почувствовал, что горит, когда понял, корчившись на полу, что дым поднимался от его туники. Он боролся за то, чтобы оставаться в сознании. Пытаясь заглушить боль, он почувствовал, что Оби – Ван схватился с Дуку на световых мечах. Я должен был послушать Оби – Вана. Он подумал о Падме. Я не могу так умереть. Энакин лежал на полу и пытался прийти в себя. Открыв глаза, он почувствовал еще большую волну боли. Как если электрические разряды все еще лизали его глазные яблоки. Мгновение он обдумывал, ослепила ли его молния. Сосредоточься! Он сконцентрировался, пытаясь контролировать свое дыхание. Спустя мгновение, его зрение вернулось, позволяя ему беспомощно наблюдать, как красный клинок светового меча Дуку ранит левую руку и ногу Оби – Вана. Оби – Ван выронил свой световой меч и осел на пол. Дым все еще поднимался с одежды Энакина. Он наблюдал с возрастающим ужасом, как Дуку занес свой световой меч и приготовился сразить беспомощного Оби – Вана. Найдя в себе неожиданные силы, Энакин закричал, включив свой световой меч и прыгнув через ангар блокируя смертельный удар Дуку. В то время, как Оби – ван лежал под скрещенными световыми мечами, Дуку пристально посмотрел на Энакина и сказал, – Браво, мальчик. Но, я думал, ты выучил свой урок.
– Я медленно учусь, – ответил Энакин, уводя Дуку от Оби – Вана.
– Энакин, – крикнул Оби – Ван. Он использовал Силу, подняв свой световой меч и сумев бросить его своему падавану. Энакин поймал и активировал его, так он мог использовать два меча против своего оппонента. Но, после нескольких быстрых соприкосновений, клинок Дуку прошел сквозь оружие Оби – вана, рассекая рукоятку и почти отделив кончики пальцев Энакина. Энакин все еще сжимал свой собственный меч в другой руке, и дуэль продолжилась.
Пытаясь сдержать свой гнев, Энакин потянулся к Силе, когда его глаза схлестнулись с глазами Дуку. Их световые мечи приобрели нечеткие очертания, и он верил, что Сила вела его к победе над Дуку. Но, когда он снова встретился со снисходительным взглядом Дуку, то почувствовал, как его гнев начал расти.
Затем Дуку сделал быстрое движение, пронося свое лезвие сквозь руку Энакина, чуть выше локтя. Энакин закричал и почувствовал, как жизнь выходит из него, когда Дуку использовав Силу швырнул его назад. Потом все потемнело.
Энакин не знал, сколько прошло времени, пока он не начал приходить в сознание. Он почувствовал, как что – то придвинулось позади его головы, а затем понял, это был Оби – Ван. Оби – Ван переместился по полу ангара, затем помог Энакину подняться. Энакин увидел Йоду, стоящего в середине ангара. Часть потолка была разрушена и весь пол завален булыжниками.
Что случилось?
Затем Энакин заметил, что корабль Дуку исчез.
– Энакин! – Закричала Падме. Она появилась в ангаре с отрядом солдат клонов. Вид ее измученного лица причинял ему еще большую боль, когда она подбежала к нему и увидела, что осталось от его правой руки. Она бережно положила на него свои руки. По крайней мере, ты спасена, подумал он, обхватив ее левой рукой. Его не беспокоило, что Оби – Ван или Йода смотрели. Он был ошеломлен и покалечен, и боялся только того, что если он позволит Падме вести его, его колени согнуться и он опять потеряет сознание. И поэтому он просто стоял, держась за нее.
В конечном счете, даже Магистру Йоде не удалось предотвратить бегство Дуку, или остановить миры Республики от вступления в гражданскую войну. Войны клонов начались. Искажая положение дел, Граф Дуку поведал Оби – Вану, что сотни сенаторов находятся под влиянием повелителя ситхов Дарта Сидиуса. Хотя джедаи не принимали во внимание Дуку, как достоверный источник, они согласились, что необходимо наблюдать за Сенатом.
После дуэли с Дуку, Энакин обзавелся кибернетической рукой и сопроводил Падме назад на Набу. Там, на той же террасе у озера, где они обменялись первыми неуверенными поцелуями, они организовали тайную встречу со священником Набу. Падме была одета в белое платье, украшенное цветами, а Энакин надел свою официальную тунику джедая. С Си3Пио и Р2–Д2 в качестве единственных свидетелей, они поженились.
