Текст книги "Физрук-7: назад в СССР (СИ)"

Автор книги: Рафаэль Дамиров

Соавторы: Валерий Гуров
сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 14 страниц) [доступный отрывок для чтения: 6 страниц]

Володька отвел меня в свой закуток.

– Слушай, брательник! – заговорил я, без предисловий. – Сдается мне, что-то вы от меня утаиваете. А я не понимаю, чем заслужил такое недоверие?

Володька уткнулся глазами в пол.

– Тебе-то мы доверяем, – пробормотал он, – но ты же один такой на весь город.

– Какой такой?

– Ты не врешь, не притворяешься наставником молодежи, с нами обращаешься, как с людьми.

– А как же – сестра? Илга Артуровна, наконец?..

– Ксюша, она самая лучшая сестра на свете, но ее волную только я, – совершенно по-взрослому ответил братишка. – Илга Артуровна – понимает нас всех, лучше даже, чем ты, но за пределами эксперимента ей до нас нет дела. А тебе – есть!

– Есть, – не стал спорить я.

– Ну и вот, остальное ты услышишь завтра, когда мы у тебя все соберемся.

– Сгораю от нетерпения, – хмыкнул я, – но на правах брата, хочу знать еще кое-что…

– Что именно?

– Во-первых, кто у вас главный?

– У нас нет главных, – ответил Володька, не задумываясь. – В зависимости от ситуации, решение принимает тот, кто больше всего в ней разбирается.

– Ну а как вы определяете – кто разбирается, а кто – нет?

– Никак. Каждый сам определяет это для себя и для всех.

– Выходит, во вторник, когда ты кивал своим дружкам с балкона, ты принимал решение – вручать мне волчок и духовую трубку – или нет!

– Ну, примерно так…

– Ладно, тогда второй вопрос… Ты и впрямь с пришельцами разговариваешь?

Брательник снисходительно улыбнулся, как профессор, которому вопрос задал несмышленыш.

– Пришельцев не бывает. Не разговариваю, – ответил он. – Просто чувствую пульсацию информационного поля Вселенной. Такие небольшие уколы в мозгу – укол – единица, пауза – ноль. Бывает два укола подряд, а бывает, что пауза затягивается. Вот и получается – двоичный код.

– И часто это у тебя?

– Постоянно, с самого рождения.

– И сейчас?

– И сейчас. Когда есть время – записываю. Нет, просто запоминаю, чтобы записать потом.

– Как это – запоминаешь?

– С помощью мнемотехники.

– И что в этом послании?

– Не знаю. Язык-то неизвестен. Чтобы расшифровать, нужна мощная ЭВМ.

– Ну ЭВМ я тебе постараюсь достать.

– Правда?

– Ну конечно…

– Клево!

Я вздохнул с облегчением. Все-таки не профессор, а пацан. Пусть и необыкновенный. В этот момент нас позвала Ксюха и мы пошли мыть руки и усаживаться за стол. В большой миске исходила паром груда отварной картошки, стояли тарелки с разнообразными домашними маринадами и соленьями. К этим яствам сестра присоединила те, что привез я. Не хватало только выпивки. Ну, я-то был за рулем, а остальные в силу своего пола и возраста к спиртному особо не тяготели. Так что получился теплый семейный обед. Даже моя телохранительница как-то смягчилась.

– Что вы решили с Володькой? – обратился я к Ксюше.

– Насчет чего? – спросила она.

– Ну ко мне временно переедете, покуда Алексеич мебель смастерит, или, может, купим вам пару раскладушек, стол, табуретки на кухню, холодильник, стиралку?

– Да неудобно как-то тебя утеснять, – проговорила сестра. – Уж лучше мы на раскладушках поспим пару недель.

– Ура! – обрадовался брательник, которого, как всякого мальчишку, трудности не смущали.

– Тогда – поехали! – сказал я.

– Куда? – удивилась сестра.

– В – ГУМ, пока он не закрылся.

– Ну, поехали, – вздохнула она, уже зная, что спорить со мною бесполезно.

Женщины убрали со стола, а мы с Володькой составили список того, что требовалось купить. Получался довольно внушительный список. Ничего, возьмем грузовик. В выходные многие шоферюги стараются подработать на государственном транспорте. Особенно – у магазинов, где люди делают крупногабаритные покупки. Через десять минут мы были готовы отчаливать. Все уже оделись. Я надоумил сестру захватить с собой то, что осталось от обеда, и она принялась заворачивать и раскладывать по привезенным мною пакетом не употребленную нами снедь. И вдруг в дверь постучали.

Глава 11

– Войдите! Открыто!

Тяжелая дверь отворилась и в кухню шагнул друг семьи.

– Всем здравствовать! – произнес он.

– Здравствуйте, Константин Тихонович! – сказала Ксюша. – А мы как раз собирались уходить.

– Вижу, – кивнул он. – Потому и зашел, чтобы спросить, нужна ли какая помощь?.. Вы же переезжать собираетесь…

Сеструха посмотрела на меня умоляюще. Понятно, что ей не хотелось обижать человека, который им столько помогал после смерти родителей.

– Нужна, – сказал я. – Поможешь выгрузить холодильник.

– Это сколько угодно.

– Тогда пошли.

И мы всей компанией покинули дом. Погрузились в 'Волгу, благо салон у нее вместительный. В магазине мы планомерно обходили отдел за отделом, а купленное сносили к машине. Кроме холодильника, кухонного стола и табуреток. Для их транспортировки наняли грузовик. Шоферюга помог нам с Тихонычем погрузить все это в кузов. Туда же мы засунули раскладушки. Друг семьи вызвался сопровождать груз, сидя непосредственно в кузове. Володька тоже хотел прокатиться в кузове, но Ксюха разрешила ему поехать только в кабине.

Грузовик громыхал впереди, мы с сестрой и телохранительницей катили позади на «ГАЗ-24». Через десяток минут подъехали к кооперативному дому. Мы вдвоем с Тихонычем подняли «Бирюсу» в квартиру, затем перенесли другие относительно крупногабаритные покупки. Ксюха спохватилась, что не захватила из дому ни посуды, ни постельного белья с одеялами, даже полотенец и зубных щеток. Пришлось оставить друга семьи и брательника, собирать ту нехитрую мебель, которую мы дружно привезли, а остальным возвращаться к дому.

Сестрица решила воспользоваться оказией и нагрузила мою многострадальную машинку под завязку. Хорошо, что погода стояла сухая, иначе бы я непременно завяз где-нибудь. Тем не менее, мы перевезли кучу вещей, включая импортный телевизор и Володькину игровую приставку. Когда мы опять оказались в новой квартире, там уже красовался собранный стол и табуретки, урчал холодильник. Привезенный телевизор добавил к атмосфере новоселья особого домашнего уюта. В эти времена было принято собираться семьями у голубого экрана, и телевизор был, чуть ли не членом семьи.

Отдельной радостью для новоселов стал телефон. Я приобрел его там же, в ГУМе, вполне современный аппарат красного цвета с тугим диском. Когда мы привезли вещи и продукты из старого дома, я вынул телефон из коробки и воткнул провод в розетку. Номер телефона обнаружился в документах, которые отец Вилены передал моей сестре при оформлении на нее кооперативной квартиры. Подключив аппарат, я снял трубку и послушал. Длинный гудок, как и полагается. Ну что ж, позвоню сюда родичам вечером из дома.

Женщины накрыли на стол для чаепития. Я с удивлением заметил, что Фрося превосходно вжилась в роль двоюродной сестры из Тюмени. Ей даже притворятся не приходилось, она вела себя совершенно естественно. Когда мы были наедине, старлей Зудова больше напоминала предмет обстановки, нежели живого человека, тем более – женщину. Нет, я ее в этом не виню. Замужняя баба, живет под одной крышей с молодым, холостым парнем, незачем ей держаться с ним (то есть со мной) раскованно.

В общем, хорошо мы поседели в новом жилище Борисовых. Официальное новоселье решили отметить уже тогда, когда в доме будет все в порядке с мебелью. А пока что брату и сестре предстояло обустраивать квартиру, обходясь минимумом обстановки. И следовало дать им возможность остаться в своем узком семейном кругу. Поэтому, едва закончив пить чай, гости стали собираться. Во всяком случае – мы с Фросей. Константин Тихонович замешкался. По его глазам было видно, что он не прочь задержаться, но наткнувшись на мой твердый взгляд, тоже засобирался.

Когда мы вышли на улицу, друг семьи вынул из кармана пачку «Примы» и задымил.

– А ты молодец, Саша, – пробормотал он. – Двухкомнатная в новом доме, с горячей и холодной водой, с унитазом, телефоном… Такого счастья Ксюша с Володькой вряд ли бы дождались, ежели только – при коммунизме, так его когда еще построят!

– Тебя подбросить к дому? – спросил я.

– Не надо, я автобусом, – проворчал Тихонович и, попыхивая папироской, направился к остановке.

Я не возражал. Мы с телохранительницей погрузились в машину и поехали домой. Войдя в квартиру, я первым делом набрал номер Борисовых. Трубку взял Володька. Мы с ним поболтали немного. Завтра все равно увидимся. Я рано лег спать. Утром, как обычно, мы с Фросей ушли на пробежку. А после завтрака – поехали в «Литейщик». Девчушки, в отличие от пацанят, старались вовсю. Я уже видел, что из них может получиться неплохая женская команда по каратэ. Ну до этого надо еще дожить.

Родители и другие сопровождающие, сегодня смотрели на меня подобострастно и даже заискивающе. Обычно их в их глазах, обращенных ко мне, читалось вежливое презрение. Кто я был для них – обслуга, вроде официанта или бармена, нужный человек, но не ровня. Теперь же они видели во мне, кого-то вроде хозяина города, который по-прежнему исполняет свои обычные функции и возится с их чадами. Видать – для маскировки. Скажи им, что мне нравится тренировать ребятню, особенно если те стараются, не поверят. Ладно, черт с ними.

После тренировки, я и моя тень заехали в кафе пообедать, а потом направились в НПО «Микрокристалл». И здесь возникла заминка. Константинов-старший оформил мне постоянный пропуск, а вот на старшего лейтенанта Зудову пропуска не было. Охранник на проходной отказался позвонить начальству, чтобы оформить его. Я было думал, Фрося махнет у него перед носом гэбэшными корочками, но та не торопилась их засвечивать. Она сделала иное. Поманила парня пальцем и когда тот наклонился, что-то ему шепнула на ухо.

Вохровец тут же закивал и торопливо разблокировал вертушку. Мы проследовали в оздоровительно-досуговый центр. Телохранительница расположилась в холле, напротив двери с надписью «СПОРТЗАЛ», а я вошел в нее. Мои новые ученики уже ждали меня в полной готовности. Все-таки со взрослыми, четко осознающими, чего хотят, заниматься проще, чем с ребятней. Тем более, что сотрудники «Микрокристалла» не были в каратэ совсем уж новичками.

Скорее всего, они тренировались самостоятельно по самиздатовским распечаткам. Я захватил с собою книжку американского каратиста, чтобы Тихон мог ее скопировать и раздать своим друзьям. На предприятии наверняка есть копировальный аппарат. В СССР в эти годы они уже поступали, но не в свободную продажу, конечно. А жаль, я бы приобрел. Наверное, с моим-то нынешним влиянием достать его можно, но стоит ли? Когда тренировка закончилась и ученики направились в душевую, папаша Базиля подошел ко мне.

– Хотелось бы поговорить, – сказал он.

– Давай! – откликнулся я, передавая ему книгу.

– Я знаю, что в пять ты пацанят собираешь фантастику смотреть, поэтому я тебя надолго не задержу.

– Только давай прямо здесь, в зале, – сказал я. – Меня там, – я ткнул пальцем в сторону двери, – родственница поджидает, не хотелось бы при ней…

– Я тебя понял, – кивнул Константинов-старший. – В общем, я тут помозговал немного, кое-что прикинул на нашей машинке… С Базилем потолковал…

– Ну и?.. – подбодрил я его.

– Погорячился я насчет колдовства… Знаешь, Кларк говорил, что при определенном уровне развития человечества технология становится неотличимой от магии… Так вот, эти штуковины, которые делает Тошка Макаров, не магические вытребеньки, типа шапки-невидимки, а устройства созданные на уровне иного технологического уклада, который наступит… Да хрен его знает, когда он наступит!.. Не в нашем веке – точно!

– Хочешь сказать, что Макаров видит во сне будущее? – спросил я.

– Насчет будущего в целом – не знаю, а вот некоторые технические устройства из него, наверняка… И не просто видит, а получает каким-то образом навыки по их изготовлению…

– Думаешь, ему кто-то внушает их?

– Этого я не знаю, но возникает вопрос, что же это за будущее такое, если в нем требуются хреновины, вроде Тохиного волчка?

Мог бы я ему порассказать о будущем, по крайней мере, о ближайшем, но не стал, само собой, а только спросил:

– Это все, что ты мне хотел сказать?

– Нет. Еще два момента. Во-первых, мы с ребятами беремся изготовить то, что ты просил. «Уоки-токи» для начала.

– Отлично! – обрадовался я. – Сделаете, подсчитайте, во что оцениваете свою работу, комплектующие и так далее.

– Обязательно!.. – подтвердил он. – И второй момент… Сам понимаешь, любопытство покоя не дает, хочется узнать, как Макаров все-таки делает эти свои штуковины… Хотя бы поприсутствовать при изготовлении очередной…

– Ну так в чем проблема! – хмыкнул я. – Он же дружок твоего сына, договоритесь.

– Хотел тебя уведомить. Ты же для них непререкаемый авторитет.

– Считай, что уведомил.

– Ну тогда пока!

Обменявшись рукопожатиями, мы разошлись. Забрав скучающего старлея Зудову, я отправился домой. По пути мы заехали в кулинарию, набрали тортов и пирожных. Дома я велел телохранительнице приготовить чаю на целую ораву. Фрося оказалась не только умелой, но и сметливой домохозяйкой. Понимая, что одного заварочного чайника на всю компанию будет маловато, она заварила чай в кастрюле. А я решил посмотреть, что мне там продал Рудик из кассет.

Среди знакомых мне: «Звездные войны: Новая надежда», «Козерог-1», «Близкие контакты третьего рода», «Чужой» и «Вожди Атлантиды», оказались полузнакомые – «Бак Роджерс в 25 веке», «Космический линкор 'Ямато», «Человек, который упал на Землю», «Роллербол» и «Зеленый сойлент» и еще десять фильмов, названия которых мне ни о чем не говорили. Понятно, что сегодня больше двух фильмов я пацанам не поставлю. Нужно оставить время для обстоятельного разговора. Так что я выбрал «Звездные войны» и «Козерог-1».

В пять часов в дверь позвонили. Старлей пошла открывать. Однако это оказались не мальчишки, а сторож. Я вышел в прихожую.

– Там к тебе пацанья целая куча, – пробурчал он. – И девка какая-то… Пущать, что ли?

– Пущай! – велел я.

– Я здесь не для того приставлен, шоб зазря по квартирам шастать, – запричитал старик, видать, рассчитывая на мзду.

– Сидорыч, имей совесть! – строго произнес я. – Мало я тебе платил?

Бурча, он отправился восвояси. И вскоре в квартиру хлынул шумный поток под названием восьмой «Г», который внес преподавательницу математики Разуваеву. Я потребовал, чтобы пальто и шапки складывали в спальне, а ботинки и сапоги заняли всю прихожую, оставив место только для прохода. Понятно, что и речи не могло быть о том, чтобы уместить всех за одним столом. Поэтому решили разделить компанию. Двадцать человек разместить в большой комнате, десять – включая троих взрослых – на кухне.

Просмотр фильмов, конечно, будет общим. Уместимся как-то. Антонина Павловна вызвалась присматривать за чаепитием, происходящем в комнате, откомандировав на кухню Абрикосова, чтобы соблюсти пропорцию. Вскоре вся квартира наполнилась звуками – стук чашек о блюдце, звон ложечек, шумное прихлебывание и чавкание. На кухне было потише. В присутствие двух взрослых, особенно хмурой «двоюродной сестры», пацаны вели себя сдержанней. Только Алька вертелся, видать, не терпелось ему что-то выложить.

– Ну, говори? – сказал я ему, когда все остальные наши сотрапезники, не считая Ефросиньи, покинули кухню.

Пацанчик покосился на старлея. Та, видимо все поняла, потому что встала и тоже ушла в большую комнату.

– Выгнал тетю, – улыбнулся я.

– Ну-у, она же чужая… Ой, извините, Сан Сеич!

– Не извиняйся, ты прав…

– Ну вот, я же чувствую…

– Ладно. Ты дело говори!

– Я закончил, Сан Сеич! – выпалил он.

– Поздравляю! Дашь почитать?

– Да, я принес. Даже перепечатанное. Без помарок!

– Кто перепечатал-то?

– Илга Артуровна попросила кого-то.

– Понятно… – я помолчал. – У меня будет к тебе большая просьба, Алька.

– Какая?

– Нужно прочитать и это… отредактировать рукопись нового романа Третьяковского.

– Миния Евграфовича?

– Так точно.

– Отредактировать, – задумчиво повторил юный писатель. – Вообще-то, у него в книжках есть… Ну не то что – ошибки, неточности, что ли… Их, наверное, мало кто замечает, а меня они расстраивают… Ну ведь можно же лучше!

– Ну вот у тебя есть шанс их исправить… Хотя бы в новой книге, – сказал я. – Я возьму у Третьяковского рукопись и принесу ее тебе в школу.

– Хорошо, Сан Сеич!.. Я буду очень стараться!

– А пока неси свою рукопись.

Абрикосов сорвался с места и через минуту притащил на удивление пухлую распечатку.

– Вот это кирпич! – восхитился я.

– Шесть авторских листов, полтора интервала, – солидно известил пацаненок.

– Я в этом ничего не смыслю, – сказал я, – но тебе верю. Сегодня, завтра прочитаю.

– Если не понравится, вы так и скажите! – потребовал Алька.

– Скажу! Пойдем кино смотреть. «Звездные войны» называется.

– Ух ты! – выдохнул он, и его как ветром сдуло.

Сунув под мышку распечатку, я пошел следом. Зрители расселись, кто где сумел. Разместились на диване, на стульях и табуретках, на полу и даже не спинке дивана. Мне места не осталось, но я и не претендовал. Впервые я увидел это кино еще, когда учился в военном училище, ходил с дружками в видеосалон. Ну и потом пару раз смотрел. Поэтому, воткнув кассету в видик и дождавшись, когда запустится фильм, я ушел в спальню. Там было хорошо, тихо. Можно было поваляться и почитать творение нашего школьного писателя.

За не слишком толстой стеной, разделявшей спальню и большую комнату, что-то свистело и бухало, а я открыл творение восьмиклассника, которое называлось «Рыцари Старого Замка». Название не слишком оригинальное, но вот текст мне понравился с первой строчки. За окном сгущались сумерки. Срывались с края крыши капли, автомашины с шипением расплескивали лужи – в городе прошел первый весенний дождь – а со страниц сказки дохнуло летней жарой, гудели шмели, надсадно скрипели петли замковых ворот.

И все это казалось таким реальным, что я даже вздрогнул. Подумал, что заснул. Нет. Комната никуда не делась. И капель за окном всё так же серебрилась в лучах фар, но и избавиться от ощущения, что нахожусь на пыльном дворе Старого Замка, а босые пятки жжет накаленная зноем брусчатка, не получалось. Хуже того – я чувствовал ломоту во всем теле и как чешутся подживающие ссадины, хотя никто меня не избивал. Меня – нет. А вот Дэна Гора – главного героя сказки – еще как! Его долго лупцевали стражники, прежде чем притащить на суд своего хозяина.

Я выдержал страниц тридцать из ста пятидесяти. Не потому что скучно, а потому что это даже не литература и не кино, а живая жизнь. Вот тебе и еще одна суперспособность еще одного моего ученика, которую я для себя открыл. Он умеет строчками вызывать у читателя подлинные ощущения. Здесь даже слово «гений» не подходит. Он маг, чародей от литературы, волшебник словесности, а добрый или злой – жизнь покажет. Вернее – зависит от дальнейшего воспитания. Причем – не от родительского, а скорее от моего.

Видел я его мамашу. Лощеная пустышка, которая тут же принялась строить мне глазки, едва я порог переступил. Папашу Абрикосова видеть не доводилось. И не жалею. И так ясно, что родители не понимают, кого они произвели на свет. Впрочем, я этого тоже до конца не понимаю. И скорее всего – никто не понимает, разве что гражданка Шульц-Эглите. Каких еще гениев открою я в своем классе? Даже представить трудно. Ладно, не буду заранее голову ломать.

Бух, бах, пиууу – доносилось из-за стены. Похоже, дело двигалось к развязке. Надо сделать перерыв. Тем более, пацаны сами хотели со мною поговорить. Надо только выставить на кухню телохранительницу. Не для ее ушей этот разговор. Пусть моет посуду. В конце концов, я ее не звал меня охранять. Я сполз с кровати, погасил в спальне свет и вышел в прихожку. Из большой комнаты доносились торжественные звуки марша – шло награждение победителей. И вдруг музыку перекрыл истошный женский визг.

Глава 12

Я бросился в большую комнату и тут навстречу мне, как ошпаренная, выскочила старший лейтенант Зудова. Не говоря ни слова, она впрыгнула в сапожки, схватила пальто и ту дурацкую розовую вязанную шапку, которую носила, и вылетела из квартиры. Ну и ладно. Пусть пока проветрится. Вернется! Куда ей деваться, у нее приказ. А вот что ее так напугало, с этим следует разобраться. Я вошел в большую комнату и увидел вытаращившую глаза Тигру и пацанов, которые тихонько фыркали в кулачки.

– Та-ак! – протянул я. – Чья это работа?

Вопрос был риторическим, потому что ЭТИ своего не выдадут даже любимому учителю. Однако и я не собирался сдаваться.

– Сделавший это – шаг вперед!

Сработало. Из фыркующей толпы однокашников выдвинулся Доронин. Привычная глумливая ухмылка гуляла у него на губах.

– И что ты сделал? – спросил его я.

– Мышь показал, – хмыкнул пацан.

– Ты притащил сюда мышь? Покажи!

– Вы ее не увидите… – ответил «Чапай».

– Почему?

– А вы мышей не боитесь, – откликнулся паренек и добавил: – Каждый видит то, чего боится…

Так. Еще один психократ на мою голову. Человек, управляющий чужим страхом. Надеюсь, пацаненок пока еще не до конца понимает всю силу своей сверхспособности.

– Судя по реакции Ефросиньи, мышь была размером с тигра, – перевел я разговор в шутку. – Ну как фильм, понравился?

– Да!

– Еще бы!

– Клево!

– Суперски! – загалдели школяры наперебой.

– Звездолеты там, пришельцы всякие, это, конечно, крутяк, – проговорил Олег Трушкин. – А сила эта их… фигня на постном масле…

Он осекся. А остальные переглянулись. Похоже, эти пацаны не склонны были недооценивать свои возможности, но и выставлять их напоказ тоже не торопились. Потихоньку мне удается выявлять их. Вот уже восемь из двадцати семи так или иначе раскрыли себя. Что ж, осталось всего девятнадцать гавриков, обладающих скрытыми талантами, о которых мне ничего неизвестно. Не будем торопить события. Шила в мешке не утаишь. Со временем я буду знать все об истинных возможностях своих учеников.

– Через неделю мы отправляемся к Чертовой башне, – сказал я. – Цель – обнаружить устройство, созданное вашим земляком еще до революции.

– А что за устройство? – спросил Васька Константинов, который считал необходимым быть в курсе всех событий.

– Изобретатель называл его «теплофорным снарядом», – сказал я, – но мне кажется, что это нечто вроде гиперболоида инженера Гарина.

– Афигеть! – выразил общее мнение Димка Ульянов по прозвищу «Брат Ленина».

Пацаны загомонили. Дождавшись, когда они успокоятся, я продолжал:

– Это будет первой операцией нашего Ордена.

И они вдруг встали. Вытянулись в струнку. Руки по швам. Это было так неожиданно, что у меня к горлу подкатил приятный ком. Я тоже вытянулся и с удовольствием щелкнул бы каблуками, не будь у меня на ногах тапочки. Да, что ни говори, а мужчины любого возраста чувствуют себя лучше, когда стоят по стойке смирно. Во всяком случае, они таким образом ощущают определенность своего положения и уверенность в ближайшем будущем. Хочу ли я этого или нет, но в Ордене должна быть воинская дисциплина.

– Вольно! – скомандовал я и обратился к Разуваевой. – Антонина Павловна, вас не затруднит поставить еще чайку?

Тигра, которая едва ли уловила смысл происходящего, отправилась на кухню. В большой комнате повисла тишина, которую надо было чем-то заполнить. Мне почему-то расхотелось толкать речи, раскрывать ослепительные перспективы и вообще – строить из себя вождя. Что бы там ни утверждал Володька, был у этих пацанов лидер не по ситуации, а – по жизни. И сейчас он находится среди них и незаметно направляет своих бойцов. И если я хочу чего-то добиться от них и для них, мне придется вступить с ним в противоборство. Не в конфликт, конечно, а именно – в честную борьбу за влияние на умы.

Из кухни вернулась Разуваева, начала разливать чай. Я поставил кассету с «Козерогом-1». Посмотрели кино. Допили чай и доели тортики. Пацаны начали собираться.

Пока мои ученики одевались и кучками покидали квартиру, я попросил Толика Кривцова задержаться. Он кивнул и отмахнулся от предложения Альки Абрикосова пойти домой вместе. Наш классный сочинитель обиделся, но виду не подал. Когда все, кроме Тигры, ушли, я достал подарок Терентия Георгиевича и протянул его пацану. Мне хотелось увидеть его реакцию.

– Это ОН? – спросил Толик.

– Не знаю, – откликнулся я. – По крайней мере тот, кто его вручил мне, утверждает, что – да!

– А кто его вам вручил?

– Это не имеет отношения к делу, – сказал я. – Главное, понять, как он работает? Если вообще все это не сказка.

– Ну-у, Ключ-то есть!

– Ключ есть, – согласился я. – Если это, конечно, ТОТ Ключ!

– А можно мне его взять?

– Бери. Он твой.

Кравцов схватил медяшку, сунул в карман и убежал.

– И что все это было? – спросила Антонина Павловна. – Откровенно говоря я так и не поняла смысла всей этой истории с убежавшей двоюродной сестрой, твой с Витей Дорониным разговор о страхе, теперь – этот Ключ… От чего он?..

– От всех земных сокровищ, – улыбнулся я.

Тигра понимающе кивнула.

– Мальчишки всегда ищут клады, – сказала она. – Ты мне другое объясни… Я думала у нас сегодня будет ну-у… решающий разговор с ребятами что ли… А все свелось к просмотру фильмов и нескольким загадочным для меня репликам.

– Да все просто, – отмахнулся я. – Я понял, что не нужны никакие разговоры. Нужны действия. Иначе мы утонем в болтовне. Ты же сама предложила вывести пацанов на свежий воздух.

– Да, но я думала, это будут познавательные экскурсии…

– Этим парням нужно настоящее дело, а не экскурсии.

– Наверное, ты прав.

– Займемся делом, а остальное – традиции, символика, шуточки для внутреннего употребления – приложится само собой.

– Пожалуй, да, – произнесла Тигра без всякого энтузиазма.

– Что с тобой?

– Прости, но я чувствую себя лишней, – ответила она и стала одеваться.

Я не стал ее уговаривать. В конце концов, я дал ей шанс найти себя, и это ее право воспользоваться им или нет. Антонина Павловна ушла, хлопнув дверью. И я остался один. Наконец-то! Понятно, что телохранительница вернется, чем бы ее ни напугал «Чапай», но пока я могу побыть наедине с собой. Со своими мыслями. Не только Зудова, но Разуваева почувствовала это раньше меня. И обе предпочли свалить. Не удивительно. У женщин вообще нюх на опасность более развит, нежели у мужчин.

Как там сказал Трушкин – вся это их сила фигня на постном масле! И он прав. Не знаю как там насчет целой Вселенной, а вот в этом городке такая сила есть. Маленький, разбитый детским церебральным параличом пацан, в голове которого черте что происходит. И по сути суперспособности моих учеников – это его суперспособности, он их инициировал и без его контроля их нельзя использовать. А ведь я как раз собираюсь это сделать. Пусть – не сейчас, в будущем, но использовать.

Дьявол! Так вот кто истинный лидер всей этой компашки сорванцов! Маленькое, слабое, почти нечеловеческое существо, которому нельзя даже надолго покидать убогую квартирку в Заречье, почти лишенное разума, но способное внушить любому человеку все что ему – существу – угодно – это оно здесь главное и это с ним мне придется бороться. Нихренасе перспективочка! А может в этом и заключается весь смысл моего попадания в тело молодого физрука, выпускника института физкультуры 1980 года?

Не, ну а что! Тогда понятно, почему это произошло. Некие силы воскресили меня в прошлом, чтобы я вступил в схватку с Кирюшей… Чепуха какая-то. Голливудский триллер. Наверняка, в реальности все проще и жестче. Хотя в чем заключается реальность? В том, что завтра мне опять идти на работу. Вести уроки физической подготовки среди учеников средней школы №22. И еще в том, что начинается неделя внутришкольных соревнований, а там и до весенних каникул рукой подать, на которых я запланировал турпоездку для своего класса. А дальше начнется спартакиада. Вот на чем мне следует сосредоточиться.

И я принял душ и лег спать. Утром проснулся как обычно. И сразу понял, что не один в квартире. В кухне шумела вода, позвякивали блюдца и чашки. Понятно. Вернулась старлей Зудова и моет посуду, грязная груда которой осталась вчера на столе. Ну и ладно. Пора на пробежку, потом – завтрак и в школу. Я вышел из спальни и, не заглядывая на кухню, сразу направился в санузел. Проделав все необходимые процедуры, я снова вернулся в спальню, чтобы одеться для пробежки. И уже одетый заглянул на кухню, чтобы спросить телохранительницу, бежит ли она сегодня со мною. И увидел… трудовика.

– Привет! – сказал я. – А где Фрося?

– Здорово! – пробурчал он. – У тебя надо спросить.

– Она вчера чего-то испугалась и выскочила на улицу.

– А ты и рад.

– С ней что-то стряслось?

– Да ничего страшного. Легкая истерика. Бывает при нашей работе. Отпустил ее на три дня. Пусть хоть дома побудет с семьей.

– И решил занять ее место?

– А что, прогонишь старого друга?

– Не прогоню, если будешь убирать и готовить. Ха!

– Обойдешься!

– Тогда домывай посуду и на выход.

– Ладно, я и не собирался тебя стеречь, – миролюбиво проговорил Витек. – Слишком много чести. Я зашел, чтобы тебя предупредить кое о чем.

– И о чем же?

– Полковник собирается с тобой встретиться.

– Когда и где?

– Сегодня, но точного времени и места я не знаю, – ответил Курбатов.

– Вот как!

– Вчера было совещание. И он, как бы между прочим, упомянул, что намерен повидать нашего с ним общего друга.

– Думаешь, он собирается меня ликвидировать лично?

– Ничего я не знаю, – сказал трудовик. – У меня только одна просьба к тебе.

– Какая же?

– Если он или кто-то другой свяжется с тобой и назначит время и место – сообщи мне любым способом. Это в твоих же интересах. Договорились?

– Хорошо, – ответил я и добавил: – Если ты уже закончил, то прошу валить отсюдова. У меня по расписанию пробежка. Без обид, коллега…

– Хоть бы спасибо сказал за то, что я разгреб этот свинарник.

– Спасибо!

Гость вытер полотенцем последнюю чашку, поставил ее в шкафчик для посуды и вышел в прихожую обуваться и одеваться. Я последовал за ним. За воротами мы разошлись.

Я двинулся обычным маршрутом, а Витек побрел в сторону школы. Я мерно двигал ногами, наматывая километры, и размышлял над странностями поведения майора: то он приставил ко мне Зудову, которая меня не отпускала далее чем на сто метров, то вдруг дал ей трехдневный отпуск, оставив меня без присмотра. Может, он уверен, что пока Михайлов со мною не повидается, мне ничего не грозит?

Зачем тогда он приперся ко мне с утра пораньше? Мог бы в школе предупредить. И, кстати, как он попал в мою квартиру? Хотя, смешной вопрос. Понадобилось, и попал. Гэбэшник же. Ну ладно, а посуду зачем мыть стал? По доброте душевной? Ох, что-то не верится. Какая-то иная у него цель была. Мне отчего-то стало не по себе, и я сократил обычное время пробежки. Вернулся к себе. Вошел в квартиру и осторожно осмотрел ее. Ничего подозрительного.

В моих вещах трудовик вроде не рылся. К телефону не прикасался – пыль на трубке оказалась не стертой. Вряд ли Витек заложил мину. Зачем? Так-то он на моей стороне…